Sin

Глава 22

Джи

Я проиграла.

Это полный провал.

Разгром по всем фронтам.

Защита рухнула.

Поражение.

Game over.

Закрываю дверь ванной и сползаю по ней, прикасаясь ладонями к разгоряченным щекам.

Я горю.

Наверное, температура тела перевалила за сорок градусов.

Либо я попала в Ад за свои пошлые мысли, наводнившие пораженный во всех областях мозг.

Прикасаюсь к губам, а рука медленно соскальзывает на ноги.

Какой же засранец… но… но… Я этого так сильно хотела. Безумно хотела. Еще немного, и кто знает, чем закончился бы поцелуй.

Поцелуй.

Син и я.

Я и Син.

Прикрываю глаза и сглатываю комок переполняющих эмоций.

В голове до сих пор играет, как заевшая пластинка: «Эй, что ты со мной делаешь? Дай мне что-нибудь, во что я могу поверить…».

Да, что он делает со мной.

Его синие горящие глаза, симметричные родинки на щеках, теплое дыхание, запах ментола и духов на коже… «Парящие» черные перья на шее. Как он прикасается, будто собственник.

Вздрагиваю и смотрю на руки, покрытые маленькими «пупырышками».

Хватит. Выбросить из головы. Забыть. Заблокировать.

«Конечно, идиотка, тешь дальше себя иллюзиями…».

Включаю холодную воду и смотрю на розовое лицо: сейчас даже не жаль макияжа, над которым трудилась Черелин. Мне срочно надо охладиться, либо я превращусь в груду пепла на сверкающей белой плитке, нарушая гармонию интерьера.

Натягиваю футболку и залажу под одеяло, накрываясь подушкой, но даже это не помогает приглушить до сих пор орущую музыку, и смех с заднего двора. Лучше бы уехала домой, а не оставалась с ночевкой. Завтра в школу, потом репетиция. Эванс. Снова Эванс. Смотреть на него и создавать видимость, будто случившееся между нами — прекрасный обман.

Время тянется, как резина, но вскоре голоса и разговоры смолкают. За дверью раздаются шаги и тихий смех Черелин. Девушка что-то шепчет Шему, затем следует щелчок закрывающихся дверей, и наступает долгожданная тишина. Но выпрыгивающее сердце не так-то легко утихомирить.

Выхожу пару раз на небольшой балкончик, глядя на повисшую в небе круглую луну. Вытаскиваю сигарету, но так и не закуриваю. Я до сих пор под эмоциями от поцелуя. Как успокоить сердцебиение? Как, если я чувствую его парализующие губы и гипнотический взгляд?

Часы показывают 4:25 am, в школу через пять часов, но вряд ли усну с тем наплывом мыслей, которые атакуют шокированный мозг.

Спускаюсь на первый этаж. На кухне полный погром, куча бутылок, тарелок, пакетов… Ищу чистый стакан и набираю холодную воду, поднимаюсь по ступенькам, но замираю, слыша жуткий вой. Испуганно оглядываюсь и пытаюсь понять, откуда и кто его издает. На улице? Нет. Дома? Осторожно ступаю и останавливаюсь возле закрытых дверей. Болезненный стон раздается снова, будоража внутренности.

Решительно дергаю за ручку и застываю в проеме. Простынь, подушка на полу, а Син, сжавшись, ворочается в кровати. Подхожу ближе, зажимая ошарашенно рукой рот, и смотрю на вспотевшего парня: губы приоткрыты, дыхание тяжелое, будто он пробежал несколько миль. Что с ним? Ночной кошмар?

— Син? — шепчу, боязливо прикасаясь к плечу, но парень никак не реагирует. Вены вздулись, темные пряди прилипли ко лбу, ресницы дрожат.

— Син, — произношу чуть громче и трясу за плечо: он меня пугает до жути.

Не понимаю, что именно происходит, и как я оказываюсь под ним, но парень нависает сверху с распахнутыми обезумевшими глазами, как дикий зверь.

— Ты… чего? — хриплю, глядя на его напряженное лицо.

Он несколько раз глубоко вздыхает и опускает голову на подушку.

— Руки… мне больно… — сдавлено шепчу, и хватка на запястьях сразу же ослабевает.

Ну и ну, как эпизод из ужастика.

— Прости, — говорит приглушенно Син, пока мой взгляд блуждает по напрягшимся татуированным рукам.

Брюнет переворачивается и устраивается рядом, а я, наконец, свободно вздыхаю. Даже забыла, что легкие нуждаются в кислороде. Некоторое время мы лежим в полной тишине, не говоря ни слова, потом он садится на кровати, опуская голову. Глаза непроизвольно рассматривают широкую спину и татуировку: сейчас она кажется более печальной, живой и зловещей.

— И… часто у тебя такое? — осмеливаюсь спросить, не отрывая взгляда от спины Эванса.

— Сейчас — нет, — негромко отвечает он, а плечи опускаются вместе с «крыльями» на лопатках. — Раньше… почти каждую ночь. Когда покурю, кошмары не снятся…

Покурит? Сигареты? Травку?

— А сегодня…?

— Нет.

Он проводит пальцами по волосам, взлохмачивает и уходит в ванную. Что делать? Уйти? Остаться? За дверью шумит вода, затем стихает, и появляется Эванс… в одних боксерах. Я, смутившись, отвожу взгляд на полоску тусклого света, пробивающегося через плотные шторы. Почему я тормозила и не ушла? Встаю и одергиваю футболку, вспоминая, что она слишком короткая. Слишком — значит, нифига не прикрывает. Эванс кидает подушки на кровать и оглядывает меня.

— Я… пойду… спокойной ночи?

Хотя уже раннее утро. Выдыхаю и берусь за ручку.

— Джи, останься.

Послышалось? Может, это вообще сон? Поворачиваюсь и удивленно смотрю на парня, впившегося в меня потемневшими глазами.

— Син, хватит…

— Я серьезно.

Ищу каплю иронии на его лице, но там лишь боль и опустошение. Он ожидает ответа, а я теряюсь, не зная, как поступить. Хочу остаться… Остаться рядом с ним. Опускаю взгляд на пальцы и сжимаю края футболки.

— Никаких игр?

— Никаких игр.

Пару секунд сомневаюсь, но все же делаю несколько неуверенных шагов в сторону кровати и ложусь рядом с Сином, едко бросая:

— И не лапай меня, вот граница, — кладу между нами несколько подушек, слыша смешок.

— Сама не лапай.

— Очень смешно, — фыркаю в ответ. Поворачиваюсь на бок и довольно улыбаюсь. Невероятно. Безумие какое-то. Ощущаю, как «защитная стена» исчезает, и моя спина прижимается к крепкой груди.

— Эй, я же сказала не лапать, — шиплю и стараюсь выпутаться из цепкого захвата. — Будешь сам спать.

Теплая ладонь сильнее прижимается к ребрам, а я немею от его присутствия и ярких эмоций. О Боже… Эта война окончательно проиграна.

— Уверена? — шепчет в волосы Син. Нервно сглатываю и облизываю пересохшие от волнения губы.

— Ничего не будет, Эванс, даже не надейся. Твои уловки не сработают, — недовольно ворчу, чувствуя, как от сильного мужского тела исходит жар. Сердце бешено грохочет в груди и ушах, разгоняя по венам, вместо крови, лаву. Джинет Браун — это фиаско.

— Сегодня не будет, — смеется он, ослабевая хватку под грудью. Парень устраивает подбородок на моей макушке, а я уверено (нет) бормочу:

— Ни сегодня, ни завтра и никогда.

— Ага, — насмехается Син.

Пульс постепенно нормализуется, но сон не приходит. Он отказывается посещать сегодня, когда я лежу в… объятиях Эванса.

— Ты же меня не задушишь, если приснится снова кошмар? — подкалываю его и пытаюсь развернуться, но парень не позволяет это сделать, разражаясь беззвучным хохотом.

— Спи, Джинет.

— Не называй меня так!

— Это же твое имя.

— Все равно… не называй. Бесишь.

— Хорошо. Джинет.

— Уф, в следующий раз твой щенячий взгляд не прокатит.

— О, ты уже рассчитываешь на следующий раз?

— Заткнись!

Чувствую на коже его улыбку и тихо выдыхаю, прикрывая глаза. Пальцы нежно поглаживают ребра, еле касаясь, и я постепенно засыпаю. В объятиях Сина Эванса.

Син

Меня окружает цветочно-фруктовый аромат, приятное тепло, будто я на каком-то экзотическом острове. Так хорошо… Не хочу покидать это райской местечко. Растягиваю губы в ленивой улыбке и открываю глаза, вырываясь из оков прекрасного сновидения и встречая платиновые локоны, в которые уткнулся.

Возле меня свернулась Джи, прижимаясь спиной. Ее небольшая грудь полностью умещается в ладонь — идеально. Пару раз моргаю, приходя в себя, и вспоминаю прошлую ночь. Осторожно отстраняюсь, чтобы не разбудить девушку и сажусь рядом, оглядывая «маленький клубочек». Глаза опускаются сразу же на задницу, прикрытую микроскопическими черными шортиками, и оголенный участок спины, из-за поднятой футболки. Блуждаю взглядом по матовой коже, а в боксерах становится теснее. Цокаю, быстро укрываю Джи одеялом и встаю, направляясь в ванную.

Прохладный душ немного приводит в чувство, возбуждение отступает, хотя перед глазами постоянно ее розовое лицо, сладкие губы, хрупкое тело, странные ощущения, которые вызывает наша близость. Я впервые так озадачен и потрясен, ведь мне понравилось… Понравилось, что Джи в моих объятиях, как будто недостающий пазл. Но самое важное — я первый, с кем она целовалась. Да, я понял сразу же по ее ошарашенным глазам и сжатым губам, неопытности. Это очень соблазняет и привлекает. Запретный плод сладок.

Так сложно бороться и противостоять, когда я хочу ее. Не просто затащить в постель, утолить физические потребности, как делаю с другими. Нет, это совершенно другое. Я хочу насладиться, почувствовать, ощутить каждой клеточкой тела, потому что теперь знаю, каково целовать ее и просыпаться. Джи Браун превращается в огромное искушение и испытание одновременно.

— Охренеть… — поражено выдыхаю, глядя на свое оторопевшее отражение в зеркале. Не может быть. Кажется, я не сдержу обещание, которое дал сестре. «Прости, Черри…».

Натягиваю футболку, джинсы, мельком смотрю на спящую девушку и спускаюсь на первый этаж, встречаясь с… Черелин. В руках у сестрички стакан с водой, видок помятый после «бурной ночки» или хорошего секса, а в глазах озорной огонек. Шему с ней повезло, они подходят друг другу, поэтому я не против их отношений.

— Доброе утро, — расслабленно улыбается Черри.

— Привет, — буркаю в ответ и включаю кофеварку.

— Я зашла к Джи, но ее нет в комнате…

— Потому что она ночевала со мной, — перебиваю, глядя на работающую технику.

— С тобой? — удивленно протягивает сестра.

— Да, Черри, мы ПРОСТО спали, — выделяю каждое слово, качая головой. Сейчас начнется…

— Просто спали, — повторяет она с насмешкой в голосе, а моя челюсть напрягается. — Э-э-э… вы спали в обнимочку, как влюбленная парочка, да? — продолжает злорадствовать Черелин. — Ты с кем-то вообще просто так спал, братик?

— Отвали, Черри, — огрызаюсь, хватаю кофе и быстро выхожу, избегая дальнейшего расспроса. Повезло, что на кухне оказалась только сестра, а не Оззи. Тот бы давно катался по полу и ржал, как ненормальный, а потом кидал разные шутейки.

Закрываю дверь, чтобы ни у кого не возникло больше желания вломиться и проверить, чем мы здесь занимаемся. Мы… Останавливаюсь возле кровати, рассматривая красивое безмятежное лицо Джи. Уголки губ невольно ползут вверх, но я беру эмоции под контроль и прогоняю сентиментальные мысли. Черт, это даже смешно и не укладывается в голове. Сколько бы она не старалась показать характер, остается простой скромной девчонкой, наивной и до безобразия милой. Хотя мне нравится, что она выпускает коготки.

Приоткрываю окно, затягиваясь никотином, и выдыхаю клубки дыма. Делаю несколько глотков из чашки и поглядываю на небо, с повисшими тяжелыми тучами. Слышу, как ворочается Джи и кошусь на девушку, забавно потирающую глаза, будто маленький ребенок. Ставлю кофе на столик и подавляю улыбку, которая так и хочет озарить лицо.

— Доброе утро, как спалось?

Она пару раз сонно моргает, не до конца понимая, где находится. Затем быстро прижимает к себе одеяло и отводит взгляд в сторону, краснея.

— Доброе… неудобно и… жарко, — буркает под нос Джи. Издаю смешок, мысленно хлопая неудачным попыткам: снова врет. — Который час?

— Занятия уже давно начались, — пожимаю безразлично плечами и делаю затяжку. Совсем забыл о том, что сегодня понедельник, учебная неделя.

— Не мог разбудить? — недовольно спрашивает она и сдвигает брови к переносице. — Ты можешь прогуливать школу, но мне нельзя портить отношения с учителями.

— Да ладно, Джи, всего один день, — выдыхаю дым и беру в руки чашку.

— Я не прогуливаю, — отчеканивает каждое слово девушка и стреляет убийственным взглядом.

— Хорошо, в следующий раз я тебя разбужу, — посмеиваюсь и отпиваю кофе.

— Не будет следующего раза, — она раздраженно вздыхает и встает, вечно дергая за край футболки.

Ткань съезжает с одного плеча, открывая участок матовой кожи, к которой сразу же приклеиваются глаза. Она не догадывается, что я лапал ее грудь и видел задницу в шортиках. Зря вспомнил этот эпизод… Возбуждение, как лихорадка, быстро растеклось по телу и венам. Слишком странная у меня реакция на Джи, ненормальная, дикая.

— А если будет…? — спрашиваю, глядя на нее исподлобья.

— Нет. Не будет, — ехидничает Джи и закатывает глаза. — Не говори ерунды.

— Спорим? — специально подначиваю ее и расплываюсь в хищной улыбке.

— Боже, детский сад, Эванс, — она скрещивает руки, а глаза медленно ползут вниз, оглядывая ее стройные ноги. — Я лучше пойду.

— Боишься проиграть и сразу даешь заднюю? — дразню ее и встречаюсь с бирюзовыми яркими глазами.

— Не вижу смысла заниматься фигней и тратить время на бесполезные споры, — Джи поднимает бровь, разворачивается и дергает за ручку. Один раз, второй, вздыхает и поворачивает голову.

— Дебильные шуточки, Эванс, открой дверь, — рассерженно произносит Браун.

— Только после того, как мы закончим начатое, — снисходительно говорю и приближаюсь к ней.

— Идиотизм, — выдыхает Джи и бросает в мою сторону негодующий взгляд. — О чем ты?

Упираюсь ладонями о дверь, заключая ее в «ловушку», склоняю голову и впиваюсь с силой в розовые губы. Она так неумело отвечает, только больше распаляя своей неопытностью. Страсть, как горячка, охватывает все тело, кожа накаляется, пальцы сжимаются в кулак. Вторая рука зарывается в волосы, ощущая мягкие шелковистые пряди. Джи прижимается своим маленьким телом, обнимая руками талию, и упирается носом в шею. Теплое дыхание касается моей разгоряченной кожи, сводя с ума и возбуждая.

— Я первый, с кем ты это делаешь… — утвердительно шепчу, поглаживая ее затылок.

Как же сложно сдерживаться, чтобы не прижать ее и не «вкусить запретный плод» прямо сейчас, когда она одурманивает разум, как ведьма.

— Нет, — тихо отвечает девушка, оставляя влажный поцелуй на шее.

Кадык нервно дергается от ее невинной шалости. Она даже не представляет, что творит со мной. Перед глазами мелькает ключ, и победная улыбка Браун. Непонимающе смотрю в горящие аквамариновые глаза и хмыкаю, покачивая головой.

— Какая ты хитрая, — поднимаю заинтриговано бровь и встречаю насмешливый взгляд. Отстраняюсь и провожу пальцами по растрепавшимся волосам. — Играешь не по правилам, Джинет, — лениво улыбаюсь, блуждая по раскрасневшемуся и лицу все еще затуманенным глазам.

— Мне есть, у кого учиться, Эванс, — Джи дарит на прощание очаровательную улыбку и закрывает дверь. Не могу сдержать вырывающегося из груди смеха и хохочу. Черт, она мне нравится. Очень, очень нравится.