Синева до самого солнца, или Повесть о том, что случилось с Васей Соломкиным у давно потухшего вулкана

Глава 35. Камнепад

И не ошибся. Утром они втроём шли под Кара-Дагом по знакомой, много раз хоженной тропе, то через балки, то у самого моря, то через рощицу. Васяткин папка в кедах, с рюкзаком за плечами шёл за Макаркой шаг в шаг. Макарка нёс на плече сумку с маской, ластами и закидушкой на фанерке. На всякий случай захватил и кусок хлеба, завернув его в перья зелёного лука. Макарка пошёл не только оттого, что Васяткин папа собирался поговорить с Алькиными родителями — не очень-то верилось, что те поддадутся. Набрехали, видно. Да, возможно, и Васята насочинял всё это, чтобы завлечь его в поход. Пусть так, и всё равно с его папкой было занятно. Он, говорят, целый месяц ходил на подводной лодке. И на ледоколе плавал к полюсу. К тому же его можно попросить навести в Москве точные справки, какой детский велосипед считается сейчас самым лучшим…

Макарка бежал впереди, стараясь выбирать путь поудобней, и упорно думал об одном и том же. Вот бы и ему, когда вырастет, устроиться на такую же работу. Да, хорошо зарабатывать — главное, за денежки тебе всё достанут, принесут и приведут.

Но всё же приятней, когда платят за дело, а не просто так. Как рыбакам и шофёрам. Ну и другим. А вот за поездки в интересные места и за постукивание на чёрных кнопках, когда из пишущей машинки вылезает испечатанный лист, — стоит за это платить? Тут ещё подумать надо. Макарка совсем не против Васяткиного папки — пусть себе гребёт, но всё же…

Макарке очень хотелось поговорить на эту тему и вообще о разном, да стеснялся. И неожиданно для себя спросил:

— А кто вам указывает, о чём надо писать? Или сами?

Васяткин папка громко рассмеялся.

— Как когда, Макар, иногда советуют в редакции, в местных газетах, в райкоме или ещё где. А бывает и так: укажут, посоветуют, расхвалят до небес, а приедешь, познакомишься — и писать-то не о чем. Раздули человека по недоразумению, недопониманию или в каких-то своих корыстных целях.

— Это как же так? — заинтересовался Макарка и тут же подумал, что надо бы как-то помочь Васятке: забрать у Герки его компас; ну хотя бы вместо процентов за солидный долг: надо же знать, кого потрошить и грабить.

— А очень просто: бывает, что того, о ком обязательно надо написать, замалчивают, оттирают в сторонку, а на кого-нибудь никчёмного, ничего не стоящего, делают ставку. Кому-то это выгодно, понимаешь? Подхалим ли он, решил ли сделать карьеру, родственник ли… Мало ли что бывает. Ты, Макар, что-нибудь понял из этого?

— Всё! — крикнул Макарка и ещё вдобавок присвистнул. — Вот как оно! А кого-нибудь после ваших статей сымали с места? Наказывали?

— Бывало и так. Уж не хочешь ли ты пойти в журналисты?

Макарка покраснел:

— Что вы… Зачем мне?

Скоро они дошли до Тупого мыса, и Васяткин папка вынул из рюкзака матрац. Они надули его, укрепили на нём одежду, обувь, рюкзак и Макаркину сумку и поплыли, огибая мыс, в Сердоликовую бухту. Васяткин папка толкал матрац вперёд, а Васятка с Макаркой плыли сбоку. Наконец они увидели бухту. В ней почти никого не было. Почти — потому что всё-таки два парня в зелёных выцветших штормовках сидели возле пещеры неподалёку от водопадика и что-то делали, согнувшись над расстеленным брезентом. Рядом лежал раскрытый рюкзак.

— Отлично! Они нам не помешают, — сказал Васяткин папка, направляя матрац к берегу. — Мы здесь будем, как робинзоны. Благодать! А как здесь сейчас тихо…

Матрац ткнулся в гальку. Васяткин папка, выйдя на берег, поздоровался с парнями и спросил:

— Вы чего это так одеты и не загораете?

— Мы не на курорт приехали, а на работу… — ответил белокурый щекастый парень и незаметно завернул край брезента.

— Какая здесь может быть работа? — спросил Васяткин папка. — Здесь могут работать художники и фотографы, а не приезжие бездельники…

Парни стали негромко о чём-то переговариваться, поглядывая на них и вокруг — на скалы и на море, и, кажется, занервничали. Это не очень понравилось Макарке. Зачем сюда в такую рань прибыли эти двое в штормовках? Он знал, что здесь бывают студенты-практиканты из геологических институтов, но те помоложе, повеселей и одеты не так.

— А вы, наверно, и есть приезжие бездельники? — спросил высокий парень в тяжёлых альпинистских ботинках на шипах.

— Нетрудно догадаться, что да, — подтвердил Васяткин папка, — а вы кто же будете, если не секрет?

— Никакого секрета… Мы с товарищем минералоги, у нас срочное задание: заготовляем образцы.

— В таком случае давайте знакомиться. Я давно мечтал…

— Простите, вы на отдыхе, а мы при деле… — сухо сказал парень в альпинистских ботинках. — И у нас сроки. Отойдите с детьми в тот угол бухты.

— Зачем? — не понял Васяткин папка. — Мы посмотрим на вашу работу…

— Это исключается.

И Макарка ещё больше насторожился. Острые глаза его увидели возле раскрытого рюкзака геологический молоток, два зубила с расплющенными головками и длинную смотанную верёвку с металлическими крюками.

— Для вас это небезопасно… — сказал парень.

— Почему же? — беспечно спросил Васяткин папка. На его месте Макарка вообще не заговорил бы с ними, а держался бы подальше. Однако и Васяткин папка, кажется, стал о чём-то догадываться. — Почему небезопасно? Вы как пробрались сюда? Вёрхом?

— Не ваше дело, — грубо проговорил щекастый, сидевший возле мешка. — Сейчас мы полезем осматривать минералы, могут сорваться камни и ударить вас. Уходите отсюда и поскорее. Нам некогда… Слышите?

— Слышим… — глухо, с обидой отозвался Васяткин папка. — Пошли, ребята… Не знал я, что работа минералогов так опасна для окружающих.

Макарка первым ринулся вперёд, подальше от этих парней в выцветших штормовках. Он слышал от многих, что на Кара-Даге время от времени появляются заготовители камней, которые тайком взрывают и вырубают из породы жилы минералов и большими кусками увозят отсюда и где-нибудь в Симферополе, в Москве или Ленинграде нарезают эти куски алмазными пилами на кусочки и обрабатывают, шлифуют и потом в виде кулонов, подвесок, перстней и просто камней продают здесь и по всей стране. Ясное дело, с такими лучше не встречаться наедине в отдалённой бухте…

Макарка ускорил шаг и оглянулся. Васяткин папка с рюкзаком на плече и матрацем под мышкой шёл за ним по крупной плоской гальке. Один Васята, кажется, до сих пор ни о чём не догадывался. Он напевал под нос, стрелял вокруг своими серыми глазами и даже крикнул:

— Макарка, а на скалу в море сплаваем? Там крабов полно!

Макарке было не до крабов: унести бы отсюда ноги. И он промолчал.

— Остановимся здесь, что ли? — Васяткин папка опустил на камни ношу. Однако до них долетел резкий голос Высокого:

— Дальше!

Васяткин папка отошёл метров на двадцать, но парень громким голосом потребовал, чтобы они ушли в самый дальний угол бухты, за нагромождение каменных глыб, туда, откуда, как сразу сообразил Макарка, не будет видна их работа.

— Дальше не пойдём, — сказал Васяткин папка, — никакие камни нас здесь не достанут.

— Дальше, дальше! — подстегнул их голос Высокого.

Васяткин папка свалил на гальку ношу и посмотрел на Макарку:

— Кто они? Не знаешь? Мне говорили. Не они ли рвут здесь жилы?

— Не знаю, — вздрагивающим голосом ответил Макарка. — Может, и они, очень даже похоже… Не надо с ними так… Дядь Саш, они же… Они всё могут…

Макарка с Васяткиным папкой смотрели в сторону парней. Те рассовывали по карманам штормовок зубила, Высокий подхватил смотанную верёвку, и они полезли в гору. Лезли быстро и сноровисто по едва заметным выступам и бугоркам, по трещинам и углублениям. В одном месте остановились и стали молотками вколачивать в крутую каменную стену металлические крючья, прикреплённые к верёвке. Теперь они подстраховывали себя и более смело лезли с уступа на уступ, придерживаясь за верёвку.

Чуть пониже тощих кустиков стали вбивать в скалу зубила и что-то вставлять в отверстия — из них свешивались какие-то тёмные проводки.

— Что это они делают? — спросил Васятка, глянув туда, куда смотрели Макарка с его папкой.

— Похоже, вставляют патроны и будут рвать… — прошептал Макарка. — Я слыхал от наших…

— Эй вы, минералоги! — крикнул Васяткин папка, закинув голову. — Если будете рвать жилы, вам не поздоровится… Советую по-доброму: уходите отсюда!

«Он что, ненормальный? — испугался Макарка. — Разве они его послушаются? Может, у них есть ножи. Надо скорей тикать отсюда, пока живы…»

— Прикуси язык, курортник! — донеслось сверху. — По очкам схлопочешь. Дорогу домой не найдёшь!

— Если вы сейчас же не уберётесь отсюда… — срывающимся голосом крикнул Васяткин папка, однако докончить не успел, потому что эти парни спрятались за длинный замшелый бугор скалы, и в воздухе довольно сильно рвануло. От скалы к скале запрыгало тугое эхо, потянуло едким дымком, и вниз дробно и громко посыпались обломки выбитых взрывом камней. Васяткин папка вовремя отпрянул за каменную глыбу.

Парни появились из-за бугра и стали поспешно выдирать из породы металлические крючья вместе с верёвкой и торопливо полезли вниз.

Васяткин папка двинулся прямо к ним.

«Он что, в своём уме? — заколотило Макарку. — Зачем он?»

— Куда вы? Зачем с ними связываться? — громко зашептал он вслед Васяткиному папке. — Идите назад!

И Васятка, словно впервые почувствовав грозящую отцу опасность, тоже зашептал ему в спину:

— Па, ты куда? Не надо…

Однако отец будто не слышал их. Он шёл туда, где эти двое торопливо рыскали по земле, собирая отколотые взрывом обломки горной жилы. Поспешно смотав верёвку с крючьями, они сунули её в рюкзак, побросали туда инструмент. Затем парень в альпинистских ботинках с трудом приподнял и надел на высокого парня рюкзак, и они, не дожидаясь, когда Васяткин папка подойдёт к ним, полезли в гору. Подъём был крут, труден, это Макарка прекрасно знал, потому что не было такой самой недоступной бухты или ущелья на Кара-Даге, где бы он не побывал.

Они лезли на удивление быстро и легко — видно, имели немалый навык лазить по горам. И убегать, смываться. Когда Васяткин папка уже подходил к тому месту, где они недавно сидели, сверху раздался громкий, с издёвкой голос:

— Эге-гей, очкарик, постарайся забыть нас! И не ищи — хуже будет! Берегись! — Послышался невнятный, глухой шумок — один из убегающих двинул ногой камень, и по обрывистому, почти отвесному склону зашуршали, задвигались, запрыгали камни, не очень большие и грозные, но вполне достаточные, чтобы пробить голову и столкнуть в воду.

— Папа, назад! — во всю глотку закричал Васятка, его поддержал Макарка, и отец отскочил назад, пригнулся и прижался к скале. Круглые, остробокие камни со стуком и треском запрыгали вокруг, разбиваясь на десятки кусков и отскакивая в воду, запрыгали на том самом месте, где только что стоял Васяткин папка.