Сказание о чернокнижнике. Книга I (СИ)

Глава 3. Часть 10 «Крещение кровью демонов»

990 год Третьей эпохи. 13 сентября.

Вновь тронный зал был овеян мистическим колдовством. Чары вспыхивали в прозрачных чистых окнах, унося свой свет далеко в ночную темноту. Ашамаэль стоял у подножия трона, нараспев читая могучие чары обмана. Ему было необходимо сделать так, чтобы те несколько дней, пока его не будет в королевстве, никто об этом не знал. Даже Шейлин и Иирс Нар — два главных советника короля, ибо если оставшиеся дворяне пронюхают об отлучке правителя, то пламя мятежа вновь может вспыхнуть с новой силой. На лице его читалась холодная уверенность, полы длинного плаща чёрной вуалью стелились за спиной чародея, а бледные руки описывали в воздухе рунические символы, которые на какое-то время призрачным образом зависали перед Ашамаэлем, а потом устремлялись куда-то вверх или в сторону. Вскоре все стены зала были усеяны серебристыми символами. Могущественная магия насквозь пропитала мрамор стен дворца, навсегда изменив его, ибо чернокнижник применял не рядовые заклинания, а те, что сам архимаг признал опасными. Да что этот старый трус понимал?! Если он не может совладать с мощью древней магии, не значит, что никто не может.

Когда заклинания были закончены, Ашамаэль уверенной походкой устремился прочь, а за его спиной на ледяном троне уже образовывался образ тёмного короля, который будет держать в неведении всё королевство. За дверями тронного зала тёмному королю поклонились стражи-минотавры, там же его ждали Даанрит и три тёмных гвардейца. Все они были закованы в чёрные доспехи работы лучших эльфийских кузнецов, сталь их мрачно сверкала в свете светильников, а шипы и лезвия на броне добавляли силуэтам воинов ещё большей мрачности. Многие простые солдаты даже заговорить не решались с теми, кто посвятил себя узурпатору. Многие считали их врагами. Но Ашамаэля это не волновало. Он говорил так: «Кто не с нами, тот слаб. Кто слаб, тот умрёт», — посему, фактически у эльфов не оставалось выбора. А шанса для мятежа уже не было — падший эльф стальной хваткой держал всю страну, подгоняя их к новой войне на чужой земле. К тому же, эльдар помнили урок, данный им тёмным королём — практически всё дворянство отправилось в чертоги Альмис. Ходили слухи, что Ашамаэль и вовсе поработил души казнённых, обрекая их на вечную жизнь в облике злобных духов.

Тем временем пять тёмных фигур верхом на отборных жеребцах покинули сначала дворец, а потом и вовсе Амаралан-Анорд, устремившись галопом прочь, наслав на стражников кратковременное забвение. Сейчас Ашамаэль преследовал лишь одну цель: вернуть один из даров Дартазаэля, оставленный в Ирдии. Фолиант, где хранились древние знания тёмной магии. Тогда, первый раз, Ашамаэль мог использовать лишь малу часть этих знаний, которые, к тому же, были насильно вложены в его разум. А попытки узнать что-то ещё закончились провалом. Но Дартазаэль просчитался, отдав своё первое благословление падшему эльфу, который и вовсе не верил в божественность низвергнутого. Не хотел верить. Но прав ли был Ашамаэль? Вопрос этот после слов Скаррестинуора всё чаще терзал эльфа. Дракон говорил, что Дартазаэля невозможно обмануть.

Не так далеко от границ Сиралиона свой путь держал носитель второго благословления Дартазаэля. Первый за многие тысячи лет некромант, одарённый таким могуществом, которое не может уложиться даже в мыслях самого архимага. Дартан был скрыт от глаз и тёмных магов, и светлых. Никто не знал о нём, кроме тех, кто сам повстречал его. Но некромант находился в вечном страхе. Он даже представить себе не мог, что это будет так… Стоя перед зеркалом в какой-то захолустной таверне, он лишь повёл рукой по своей щеке, и кожа, словно сгнивший сухой пергамент, слезала следом, открывая гниющую плоть. Не было ни боли, ни каких-то других чувств. Лишь холод и непрекращающийся ужас, сводящий с ума. И ненависть. Ненависть ко всему живому. Но воля Дартазаэля была сильна, и Дартан был предан своему владыке. Таверна, в которой некромант провёл ночь, на утро опустела, и странный странник покинул те места, овеянный холодным утренним туманом. Но никого не было с ним.

В то же утро некто в оборванном чёрном и испачканном кровью плаще прибыл в захолустный город-государство — целое кольцо малых стран окружало Республику Талания. Очарованные стражники не сказали ни слова. А может, они были попросту пьяны. И вскоре странник своими пылкими речами, произносимыми странным загробным голосом, собрал на площади весь город.

— …Тьма придёт в этот мир! И если вы хотите выжить, склоните колени перед владыкой Дартазаэлем! Спасите себя, ваших друзей и ваши семьи, служите верно, и будете помилованы. Тех же, кто не внемлет моему голосу, ждёт лишь смерть и тьма! А те же, кто будет верен Ему, обретёт новую жизнь в смерти! — страшной фигурой возвышался он над собравшимися людьми, и могильный ветер трепал его окровавленный рваный плащ. Хотя мертвенно бледное лицо и было лишено каких-либо эмоций, речи его проникали в самую глубь людских умов, врезаясь в их память. — Тёмные боги есть, и они сильны! Ни у кого из вас нет выбора, кроме как присоединиться к Нему. Я видел всё! Дартазаэль говорил со мной! Мои знания больше, чем может вместить человек, и я говорю вам: идите за мной! Бросьте вызов врагам своего бога!

И чернокнижник пошёл через толпу людей. Многие пошли за ним, бросив всё. Они действительно поверили ему, вняли его словам. Впрочем, тех, кто присоединился к чернокнижнику, ждала судьба ещё более страшная. Колонна людей и стражников медленно покидала город под ропот тех, кто остался. Люди пребывали в смятении. Они не понимали, что происходит, но было уже слишком поздно. Дартан действовал по чётко выверенному плану: те, чья воля подчинена или сломлена, легко обратить в духов. Посему, большая часть новых сторонников некроманта пала замертво, когда мессия тёмных богов резко развернулся и взмахнул рукой. Люди испуганно ахнули. Лишь немногие — в основном стражники — остались в живых, ибо у них было другое предназначение. Их цель — нести слово Дартазаэля в другие части мира.

Послышались стоны и вой. И армия призраков, овеянных алой дымкой, встала перед испуганными горожанами. Завывая и стеная тянули они руки к тёплой, живой плоти, удерживаемые железной волей некроманта.

— Но даже враги послужат владыки в смерти! — прошипел Дартан и вытянул руку вперёд. Духи с яростным визгом и воем кинулись вперёд, и город вымер в считанные минуты. Воздух дрожал от криков ужаса и боли, а улицы усеяли тела людей. Мертвецы не пощадили никого, а некромант уже читал древнее заклинание, стоя у ворот. Словно мор, город наполнил зеленоватый туман, идущий из рук мёртвого мага. И мертвецы встали. Конечно, им было далеко до неисчислимых полчищ личей древности, но и городов впереди ещё полно. К тому же за плечами Дартана была армия призраков, которых не брала сталь. А пред мёртвым чародеем на колени пала дюжина воинов.

— Отныне вы — жрецы Дартазаэля! — объявил некромант. — Я дарую вам крупицу Его силы, так идите же, и несите слово Его в мир! Соберите вокруг себя армии, и свергните власть лживого Творца!

И новые пророки разошлись по землям людей. А Дартан с армией мертвецов двинулся дальше по землям свободных городов. Он шёл от деревни к деревне, направляясь к следующему ближайшему городу, ибо, прежде чем ступить на земли Талании, нужно набрать достойную армию. Посёлки и деревни не полыхали и не горели, даже не разрушались, ибо души мертвецов убивали быстро, не давая шанса даже бежать. Дартан понимал, что действовать нужно быстро — если монархи прознают о том, что между Сиралионом и Таланией двигается армия мертвецов, то избранник Дартазаэля не скоро дойдёт до своего владыки.

За сутки Ашамаэль со своей свитой добрался до границ Сиралиона, практически загнав скакунов. Но король не собирался пресекать ещё и земли людей пешком — избегая чужих взглядов, чёрный маг вновь применил магию, и пять теней взвились в ночи над границами эльфийского царства. И устремились они через земли Республики, охваченные войной, прямиком в Ирдию. Уже на подходах Ашамаэль видел отряды демонов и одержимых, маршировавших по трактам земель, которые когда-то разделяли Таланию и Ирдию. Эти земли и раньше никогда не были населёнными и процветающими, но сейчас они превратились в выжженные пустоши, наполненные демонами и осадными лагерями. Люди, проживавшие здесь, теперь находились на стальных пиках, а в небесах кружили вороны и стервятники. Не было никакого восстания, никаких борцов с окупаторами — им попросту негде было прятаться, а любой человек, забредавший на эти проклятые земли, либо становился новым одержимым, либо присоединялся к несчастным на пиках. Впрочем, сюда же шли всячески тёмные жрецы, маги и окультисты, желающие присоединиться к культу Ваалинара, чья власть в Аду возросла втрое. Можно сказать, Ашамаэль сделал демону услугу.

Впрочем, на границах продолжались ожесточённые бои. Отряды святых гвардейцев, паладинов и отчаянных рыцарей уничтожали демонов любыми доступными способами. По пути в Ирдию Ашамаэль видел отряд гвардейцев и мантрийских паладинов, окружённых воющей ордой демонов.

— За короля! — послышался отчаянный крик одного из гвардейцев. Воины в золотых латах разили врага могучими мечами и молотами, одним лишь взмахом поражая по пять-шесть демонов. Своих товарищей прикрывали мантрийцы, вооружённые огромными ростовыми щитами и длинными пиками, на которые они насаживали врага. Рыцари, подобно древним героям, неслись сквозь ряды ужасных тварей, бесстрашно встречая врага и отвлекая внимание на себя. Святое воинство стремительно продвигалось вперёд, но Ашамаэль знал, что скоро знамёна их втопчут в обгоревшую землю — демоны никогда не ослабят напор.

Пролетая дальше, король уже видел, как спешат подкрепления одержимых, ведомые могучими демонами, которые уже начинали проникать в этот мир. Ашамаэль понимал, что и ему предстоит столкнуться с этим — если не остановить силы Ада, то они разрушат мир, убьют любого и каждого, действуя в сговоре с Дартазаэлем. Хотя Ашамаэль мог только догадываться, но Преисподняя действительно взбунтовалась именно благодаря стараниям Дартазаэля, нарушив равновесие, созданное Творцом. И сейчас власть Отца держалась не столь на светлых и нейтральных богах, сколько на богах тёмного пантеона, которые по-прежнему не примкнули к Падшему, хотя Ллос уже взаимодействовала с Ваалинаром, благодаря чему чуть было не пал Сиралион.

И вот, Ирдия. Огромная чёрная цитадель. Глубокие рвы были заполнены не водой, а зловонными трупами; на чёрных стенах высились пики с насаженными на них окровавленными телам, чью плоть уродовали вороны и стервятники. Частые дожди не давали мертвецам усохнуть, а падальщики заботились о том, чтобы гниющие внутренности «украшали» стены Ирдии. У ворот цитадели висели массивные чугунные клетки — в них содержались живые пленники, которых вороны пожирали заживо. Вот и сейчас в клети была помещены партия свежего мяса, и уже слышались крики боли и ужаса — вороны буквально облепили клетки.

Пять фигур возникли на пустой улице. Чары Ашамаэля изменили внешность воинов, обманув даже взор одержимых. Они видели мага-офицера и группу демонических воинов высокого чина. Но если лазутчиков увидит демон или одержимый маг, обман будет раскрыт. Впрочем, Ашамаэль надеялся на то, что власть Ваалинара здесь ещё не столь высока. Пятеро уверенно прошли через город. Король помнил каждый закоулок, хотя Ирдия заметно преобразилась. Были снесены все постройки, возведены каменные бараки, дороги отличного качества. Врата, ведущие в подземный дворец, были перенесены в центр, на площадь перед ирдийской крепостью. Это были не просто врата, величественный алтарь, капище демонов. Тёмно-алый монолит, огромный в обхвате, усеянный силуэтами кричащих лиц, на много метров возвышался в чёрно-серые небеса, а круглый алтарь, окружающий монолит, был покрыт остатками минувших жертвоприношений. Жуткая картина открылась перед эльфами. Лежали пустые грудные клетки с ошмётками органов и плоти, позвоночники и черепа, куски плоти не поддающиеся опознанию. Но стервятники сюда не совались. Сам монолит и являлся входом — круг алтаря разрывался перед главной дорогой и образовался во врата, в которые могли проехать две повозки, не мешая друг другу. Вокруг сновали люди в чёрных и алых мантиях, но это были лишь жалкие послушники. При виде Ашамаэля те пали на колени.

— Открыть ворота! — властно скомандовал чернокнижник, сделав надменное движение посохом. В ужасе культисты кинулись исполнять приказ. Из открывшихся врат показался яркий свет пламени. И пять эльфов спустились во мрак демонического дворца. Ничего не изменилось. По-прежнему две чащи, с пылающим в них огнём, чёрные стены, страшные гобелены и статуи демонов. Ашамаэль ощутил приступ тошноты, и страх эхом пронёсся в его сознание — даже сейчас мысли о Ваалинаре заставляли всё сжиматься внутри эльфа. Хотя демон сделал короля сильнее — любая боль после его пыток покажется лишь жалкой пародией, игрой. Четыре воина окружили своего короля, Даанрит шёл впереди. На пути мага встречались культисты и послушники, но половина из этих раболепствующих жалких тварей даже магией не владела, полагаясь на примитивные ритуалы. Похоже, все сильные маги были заняты на землях Талании, призывая демонов на поля боя. Оно и к лучшему. Так же падший подметил, что здесь нет ни одного воина. Возможно, все они собрались в другом месте — в воздухе витали напряжение, адский жар и магическая мощь. На минуту внутри колдуна всё похолодело. Неужели они прямо сейчас вновь призывают Ваалинара в этот мир? Неспроста же все эти жертвы. Ашамаэль отверг эти мысли, Ваалинар его не остановит.

«Никто меня не остановит!» — думал король-чародей.

Но маг со свитой своей проходил мимо дверей, которые вели в коридор, ведущий в свою очередь в тронный зал. Воздух вокруг, казалось, раскалился, лёгкие заполнил плавленый свинец. В безмолвном вопле Ашамаэль раскрыл рот и вытянул руку вперёд, упав на колени. Голову сжали тиски, закашлявшись, король схватился за грудь, инстинктивно пытаясь разорвать одежду. Воины тоже пали, им было ещё тяжелее, ибо на них сила Хаоса действовала сильнее. И перед взором короля предстала ужасающая картина.

Жерло огненной бездны разверзлось, словно око, и Ад предстал перед падшим королём, заполоняя весь взор. Рёв пламени смешался с душераздирающими воплями надорванных голосов. Наконец-то получилось сосредоточить свой взгляд, и Ашамаэль увидел врата, обрамлённые рыхлым обгорелым камнем, покрытым пеплом и кровью; беснующееся пламя всё время рвалось наружу, неконтролируемыми потоками вырывалось в мир живых. Если у краёв врат пламя было скорее кроваво-алым, то ближе к центру оно становилось ярко-оранжевым, а в центре и вовсе белым, и среди раскалённого металла и пламени вращался красно-коричневый остроугольный кристалл, который и был проводником между миром живых и Преисподней. Камень этот был венцом творения могучих культистов Ваалинара. И из врат слышались голоса на древнем демоническом языке, шепчущие что-то тому, кто рискнул использовать артефакт. Вновь пламя залило весь взор чародея, и перед падшим предстал Ваалинар в получеловеческом ужасном облике. Голову венчали две пары массивных рогов, за спиной бился хвост и чёрной вуалью скрывали пламя крылья. На лице его — пылающий оскал.

— Ашамаэль! — прорычал демон. — Какая встреча… Зачем ты вернулся?

— Забрать то, что принадлежит мне! — яростно прошипел чернокнижник, силясь вернуть себе власть над своим телом.

— Что же это? — огненно-оранжевые глаза подозрительно сузились.

— Не твоё дело, демон! — рыкнул падший, пальцами царапая пол. Из груди вырвался победоносный смешок.

— Твоя воля стала сильнее, но ты по-прежнему ничтожен, маг! Впрочем… Ты мне не нужен. Давай сыграем.

— Что ещё за игры? — Ашамаэль медленно поднялся на колени, всё ещё опираясь руками в горячий, словно раскалённая сталь, пол.

— Я не скажу Таланису, где именно ты находишься. Пусть поищет тебя. Но торопись, вас разделяет лишь коридор!

На этом голос демона замолк, маг вновь увидел перед глазами коридор демонического дворца. Точнее, его пол. Телохранителя мага с трудом поднимались на ноги. Первые мысли Ашамаэля были дерзки и необдуманны — прикончить наместника демона. Но, к счастью, к чернокнижнику быстро вернулся разум, и тот сорвался с места, ни слова не говоря. Он помнил дворец так, словно был здесь вчера. И он шёл к своей комнате, уже не обращая внимания на встречающихся культистов. Впрочем, теперь среди сектантов встречались и воины. Впрочем, им не было дано раскрыть обман Ашамаэля, но падший эльф чувствовал нарастающее напряжение. Он разбудил рой. Кто знает, сколько одержимых в этом дворце? Ведь чтобы сделать человека одержимым воином Ваалинара, необязательно иметь даже согласного и больного воина. Достаточно просто живого тела мужчины, можно даже умирающего. Или даже женщины, но в таком случае выйдет уже другая боевая единица. Ашамаэля радовало только одно — теперь Ваалинар слишком слаб, чтобы дарить мощь магам, или делать их одержимыми. Если бы это было не так, Талания пала бы за месяц, а следом за ней — Сиралион, и никто не пришёл бы на помощь. Архимаг не может остановить даже одного ренегата, что уж говорить об армии демонов. С этими мыслями чернокнижник не заметил, как достиг своей комнаты. Двери, ведущие в неё, ничем не отличались от множества других, но падший эльф чувствовал силу заклинания, скрывающую заветную книгу. В комнате был кто-то ещё.

Падший не церемонился и приказал Даанриту выбить дверь. Как только воин вломился в комнату, то тут же отскочил в сторону и чернокнижник, бросив короткую фразу, применил заклинание паралича на человека в чёрно-алом балахоне. Сверкнула зелёная вспышка, но культист резко развернулся, взмахнув рукой. Заклинание было отбито. Лицо, скрытое тенью капюшона, озарённое магической вспышкой, исказилось яростью, тоже самое можно было сказать и о Ашамаэле, явно недовольным таким поворотом событий. От культиста повеяло зловонной силой хаоса. Вспыхнуло пламя, затрещал лёд. Как обычно это и происходит, безмолвная, почти мгновенная схватка — лишь магические слова срываются с уст сражающихся. Эльф спешил — скоро на звуки боя сбежится весь дворец. Но проблему довольно быстро решили Даанрит и ещё один гвардеец. Воин в чёрном прорвался сквозь пламя, и ударом отвлёк внимание противника — маг демона, впрочем, отбил выпад магическим щитом. Но вторым подоспел Даанрит, нанеся точный удар мечом в бок. Маг захлебнулся кровью и, издавая страшные булькающие звуки, осел на пол. Лишь коротко кивнув верному воину, король направился туда, где спрятал книгу. Взмах руки, комнату озарил белый свет, в коридоре послышался шум, звон стали. Потянулась длинная вереница заклинаний, затрещал воздух, в коридоре слышатся крики и вопли. Скрежет стали. Свет всё усиливался, падший приближался к платяному шкафу.

— Мой король, нас обнаружили, — констатировал Даанрит, вновь обнажая меч. Ашамаэль снова лишь молча кивнул и открыл двери шкафа. Книга на месте, но на барьере видны следы попыток взлома. Очевидно, маги Ваалинара десяток лет бились над ним. Губы мага скривила самодовольная улыбка. Да что эти демоны могут против НАСТОЯЩЕГО мага?! Осторожно Ашамаэль взяла книгу, и положил её в зачарованный наплечный мешок — ни стрелы, ни пламя не смогут легко навредить ему. Поистине, роль эльфийского короля бывает крайне полезной, ведь все сокровищницы в твоём распоряжении. Но сокровищницы Сиралиона ныне не столь богаты, как раньше — всё было растеряно в ходе разрушительных войн.

Вместе с Даанритом король вышел в просторный коридор. Три гвардейца уже собрали у своих ног гору трупов сектантов и нескольких одержимых.

— Ха-ха! Проложим путь к свободе своими клинками! За мной, — скомандовал Ашамаэль и повёл своих гвардейцев по самому короткому пути, который только мог вспомнить. Ашамаэль мог бы перенести и себя, и своих людей с помощью магии, но боялся. Ваалинар мог всё испортить, да и по ветвящимся коридорам очень сложно маневрировать. Впрочем, мгновения боя всё чаще радовали Ашамаэля. Взмах посохом, и по самые руки падший вонзил древко в тело прислужника демона. Послышался болезненный вскрик, глаза человека закатились, а изо рта потекла тёмная кровь. Всё чаще и чаще смерть людей приносила искреннее удовольствие тёмному королю. Помедлив секунду, чародей резко выдернул посох из тела врага, разбрызгивая кровь и внутренности, которые зацепило навершие. Вся пятеро были по локоть в крови, но на чёрных латах она была почти не видна, в отличие от белых одежд и волос Ашамаэля.

С каждым поворотом врагов становилось всё больше. Хотя магия Ашамаэля и поддерживала соратников, это не могло продолжаться слишком долго. Грохот молний раскатился по каменным пролётам, вновь королевская свита оставила после себя запачканные кровью стены и горы трупов. Можно было подумать, что через коридоры прорывается вся Тёмная Гвардия, а не всего лишь четыре бойца во главе с королём. Хотя и на пути воинов вставали в основном слабые приспешники, а не настоящие одержимые воины и берсерки — это было делом времени. О чём думал Ашамаэль, рискуя своей жизнью так глупо? Похоже, это и ему самому не было известно до конца. Но жажда крови всё чаще поглощала его, и чем слабее был враг, тем сильнее распалялся король, с трудом удерживаясь от того, чтобы отклониться от курса и не явиться к Таланису самостоятельно. Отряд медленно двигался к выходу, одержимых становилось всё больше и больше, всё чаще мечи отражались от толстой демонической стали. Слышался демонический смех.

У врат, ведущих на поверхность, стеной выстраивались одержимые. На ростовых щитах их сверкали адские символы, мечи и топоры остры. А на возвышении, рядом с пылающей чашей, стоял весь в чёрном Таланис. В руках мрачный воин держал лук, а его молодой лик был почти не виден из-за капюшона. Демон затеял игру, но стрелок был хитёр, и решил дожидаться врага у самых ворот, тщательно подготовившись к обороне. Среди его солдат была пара могущественных чернокнижников. Они точно совладают с парой эльфов.

Подозрения короля всё росли, когда с приближением к выходу культисты вовсе перестали появляться, а на пути Ашамаэля стояли лишь толпы рабов, которые и сопротивляться-то толком не могли. И не хотели. Смерть этим калекам в радость. Но когда отряд короля вырвался к выходу, все подозрения обрели плоть — эльфов встретила стена демонических щитов и алебард. Чёрные доспехи одержимых мрачно сверкали в свете пылающих чаш, а рядом с одной из них стоял некто, закутанный во всё чёрное с луком в руках.

— Дерзкий падший эльф! — зазвучал молодой голос, исходящий, очевидно, от лучника. — Ты посмел бросить вызов моему господину и проиграл. На колени! Возможно, я сохраню твои воспоминания, когда сделаю очередной марионеткой Ваалинара!

— Ты ли это, Таланис? — слова стрелка не испугали короля, но Ашамаэль говорил из-за спин своих телохранителей, закрывшихся щитами. — Помнишь меня? Я был твоим командиром, я вёл полчища одержимых! И ты покорно шёл за мной.

— Владыка дал мне силу, — тихим и спокойным голосом отозвался полководец демонов. — Тебе никогда не понять, КАКОЙ мощью он одарил меня!

— Демон ослепил тебя, глупец! — рявкнул падший эльф, и взмахнул посохом. Тут же воздух расчертила светящаяся стрела — маг даже не уловил, когда стрелок наложил стрелу на тетиву. Сверкнул магический щит, и в разные стороны разлетелись пылающие искры. Чёрные гвардейцы кинулись в бой на ряды одержимых, с королём остался лишь Даанрит, защищая своего повелителя. Ашамаэль ощутил, как кто-то колдует из-за спин демонических воинов — их было двое. Голову сдавили тиски, сосредоточиться на заклинании было всё сложнее, вновь воздух вокруг раскалился. Из-за стены щитов вырвался поток ревущего пламени, устремился вверх и, изогнувшись дугой, ринулся на Ашамаэля. Заклинание в руках короля несколько задержалось, и обширный конус льда встретился с огнём буквально перед самым лицом мага, при этом волна от удара отбросила Даанрита прочь, опалив жаром и льдом чёрные латы.

— Прикончи лучника! — властно скомандовал чародей, и тут же принялся создавать контр-заклинание. Воздух вокруг короля-чародея вздрогнул и разошёлся волной, послышался неприятный звон и чародей понял, что один из вражеских магов упал, оглушённый собственным ударом. Настала очередь второго мага, в которого устремился столб ледяного воздуха и льда, огибая при этом нескольких одержимых. Воздух наполнился завываниями ветра и звоном стали. Чёрные Гвардейцы схватились с одержимыми, умело нанося удары и маневрируя между громоздкими воинами. Да, одержимые были сильны и не испытывали страха, но они были хороши только на поле боя, а вот в бою с тремя умелыми и быстрыми бойцами они терпели поражение. Впрочем, и эльфы иногда пропускали удары тяжёлых мечей, но доспехи были достаточно крепкими. Воздух зазвенел от эльфийских боевых кличей. Даанрит, закрываясь щитом от стрел Таланиса и при поддержке Ашамаэля, кинулся вперёд. Взмахом меча, он попытался ударить по ногам стрелка, но тот ловко ушёл от удара, и выпустил ещё одну стрелу, которая с оглушительным звоном ударилась в щит эльфа. Прогремел взрыв огненного шара, направленного на Ашамаэля, но не успело пламя развеяться, как в короля устремился второй удар, а следом — стрела мрачного лучника, вспыхнувшая красным пламенем в середине полёта. Синеватый прозрачный щит, берущий начало из посоха Ашамаэля, мерцал, чернокнижника овевали потоки раскалённого воздуха. Но падший выстоял, лишь пошатнувшись под чередой могучих ударов. На губах его выступила кровь, лицо окаменело от напряжения. На худых руках вспыхнули молнии, сине-белый свет заспорил со светом пылающих чаш, воздух наполнился магической энергией и электричеством. Видя, что готовится заклинание, гвардейцы начали расходиться с пути чародея, отманивая за собой оставшихся одержимых. И вот, в какой-то момент перед Ашамаэлем показались две фигуры в чёрных балахонах. Маги стояли на почтительном расстоянии друг от друга и готовились к защите. Тем временем продолжалась схватка Даанрита и Таланиса — лучник был вынужден отступать и вскоре вступить в ближний бой, орудуя чёрным изогнутым клинком и магией. Даанрит уступал полководцу демонов, постоянно находясь в защите и не находя времени нанести хотя бы один удар. И всё же, эльф держался достойно перед лицом того, кого избрал Ваалинар и наделил высшей силой.

Вместе со вскриком раненого гвардейца разразилась грозовая буря, и сеть молний с треском накрыла двух магов, забирая с собой и воинов Ваалинара, которым повезло оказаться поблизости — доспехи одержимых хорошо притягивали молнии. Вражеские колдуны противились смерти до последнего, выставив перед собой пылающие щиты. Молнии шипели, взрывались и неистово бились в преграды, содрогая воздух. Но чернокнижники свои сопротивлением сами привели к поражению своего хозяина. Даанрит наконец начал медленно оттеснять Таланиса прямиком к электрической буре. В диком танце клинков демонический маршал не успел избежать угрозы, и тоже был втянут в смертельное заклинание, а телохранитель короля с трудом избежал участи противника, успев вырваться из электрически лап. Нечеловеческий крик разлетелся по каменным коридорам, и щиты культистов с оглушительными хлопками лопнули. Но когда чернокнижники уже лежали, обглоданные беспощадной магией — остались кости, да изжаренная плоть — Таланис ещё корчился в магической буре. Уже тогда Ашамаэль понял, что это его не убьёт. Но враг был в замешательстве, и необходимо было бежать. Два гвардейца подхватили раненого товарища, и кинулись вперёд, следом — Ашамаэль, и Даанрит, прикрывающий спину. Вся группа вывалилась на улицу, где уже вовсю гремел набат. Эльфов встретили плотные ряды одержимых воинов и загонщиков с арбалетами и метательными копьями. Взвилась тьма, и падший эльф прочёл заклинание, а когда воздух разрезали метательные копья и арбалетные болты, то королевской свиты уже не было — пять теней устремились прочь. Вслед летели заклинания и стрелы, разрывали небеса яростные крики, облака окрасились алыми и чёрными вспышками. Но король-чернокнижник был уже далеко. Впрочем, путь назад будет более долгим, чем хотел Ашамаэль — с раненым, и пешком ко всему прочему, далеко не уйти. Радовало одно — культисты не смогут послать погоню.

Первый привал королевская свита совершила в лесу где-то на землях свободных городов. Необходимо было оказать помощь раненому гвардейцу — вражеский меч рассёк броню от левого плеча, до середины левого бедра. Раненый воин издал слабый стон, обагряя своей кровью землю, покрытую опавшей листвой. Стояла удивительно тёплая, безветренная погода, сквозь жёлтую листву дубов пробивался тусклый свет.

— Вы двое — на стражу, — властно скомандовал Ашамаэль, последним выходя из возникшей в воздухе тьмы. — Даанрит, поможешь мне. Сними с него броню.

Гвардейцы устроили своего товарища у ствола древнего дуба и разошлись в разные стороны. Лес наверняка был полон диких зверей, и запах крови привлёчёт хищников. Впрочем, аура Ашамаэля порой отпугивала даже людей, а животные зачастую и вовсе его избегали — такова участь тёмного мага, ибо суеверные слухи об умирающих младенцах и киснущем молоке в городах, где появляется тёмный маг, не так уж безосновательны, как считается. Король-чернокнижник задумчиво наблюдал за тем, как Даанрит быстро снимает доспехи с эльфа. Рана была тяжёлой, страшной. Чернокнижник уже для себя решил, что если гвардеец станет обузой, то он просто добьёт несчастного — так будет проще всего. Но всё же, узурпатор был не в том положении, чтобы просто так добивать своих людей. Вскоре гвардеец был избавлен от доспехов и раздет по пояс, он смотрел прямо в глаза Ашамаэля, и во взгляде читалась только беззаветная преданность. Опытный воин осознавал, что нельзя терять сознание — можно и не прийти в себя после такой кровопотери.

— Мы должны его спасти, мой король. Ещё есть шанс, — произнёс Даанрит, словно чувствуя настрой своего владыки.

— Верно, Даанрит. Пусть все помнят, что король не бросает своих преданных воинов! — надменно произнёс король. — Но ты должен мне помочь. Дай руку.

Ашамаэль собирался применить единственный известный ему способ исцеления — единственный, который мог позволить себе чернокнижник, лишённый дара созидания. Не единожды Ашамаэль выживал благодаря этому методу. Телохранитель не медлил, и протянул руку, и на ней тут же сомкнулись холодные пальцы тёмного короля — даже опытный воин испуганно вздрогнул, словно его коснулся призрак. Вторая рука легла на рану воина, от чего тот болезненно вскрикнул, не сдержав себя — прикосновение тёмного мага было не простым. Губы чародея зашевелились, читая заклинание. Руки замерцали алым светом. Маг видел, как бледнеет Даанрит, но с тем и рана гвардейца начала затягиваться. Вот уже кровь остановилась, и края раны стали ближе друг к другу. Но маг понимал, что если он восстановит гвардейца полностью, то вместо одного калеки получит двух — Даанрит и без того будет ослаблен.

— Перевяжи рану, — холодно скомандовал маг, когда заклинание сделало своё дело. Краем глаза король видел, что эльф смотрит на своего короля, словно на бога, на мессию. Как же легко добиться преданности даже опытных, мудрых гвардейцев. Покажи им чудо, и они пойдут за тобой.

— Чем? — сиплым голосом отозвался Даанрит, силясь подняться на ноги. Давалось это ему с трудом, но сие временно — он был сильным воином, и до выхода оклемается.

— Ты меня спрашиваешь? — холодно бросил маг. — Найди!

Но падшего эльфа волновал уже другой вопрос — он слышал стук копыт…