Сказание о чернокнижнике. Книга I (СИ)

Глава 3. Часть 13 «Восхождение новой силы»

В эти тяжёлые дни для Талании каждый человек должен действовать решительно и во благо своей страны. Алан Таланийский понимал это и выдвинул на Золотом Совете предложение объявить Таланию империей — таким образом, почти вся власть перейдёт к королю, а лорды и бюрократы станут вассалами правителя. Тогда Алан сможет пресечь все мелочные споры и склоки между военными лидерами и повести армию единой волей, не заставляя её разрываться между множеством приказов. Но Совет решительно отверг это предложение — монарх отлично понимал, почему. К тому же, ситуация в правящих верхах и без того накалилась. В развязавшейся войне с одержимыми дворяне не упускали возможности провернуть пару делишек в свою угоду, но не в угоду королевству и закону. Многочисленные армии действовали разрозненно, представители благородной крови вечно спорили, куда нанести удар, а мнение короля, конечно, влияло мало. Хотя Алан Таланийский и являлся владельцем основной военной мощи республики, он не мог победить в одиночку. Было необходимо организовать единое наступление, оттеснить демонов, пока они не подошли к стенам Талании. Но чёртовым бюрократам было плевать, они утверждали, что угроза демонов не столь высока. Все они считали, что смогут выпутаться, каждый считал, что именно он знает, как покончить с войной. Алану начинало казаться, что многие из них уже задумали переметнуться на сторону врага, и эта мысль уже по-настоящему пугала монарха.

И однажды монарх понял, что настало время решительных действий. Ведь сколько бы он дворянской крови не пролил, если этого не сделать, погибнет ещё больше невинных людей. Был организован тайный совет между королём, представителями церкви и военных сословий. Долгое время зрел заговор, вплетавший в себя всё больше и больше людей, и в один из дней, незадолго до военного похода в Сиралионе и отправления туда посла, свершилось то, что так долго готовилось. Мятёжный сговор воплотился в жизнь. Монарх вновь собрал совет, приказав явиться исключительно всем — не явились лишь сторонники короля. Прямолинейный правитель был вынужден действовать против своих принципов, пользуясь тем, что на совет никогда не являются при оружии, и личная стража остаётся на нижних этажах, ибо считается, что Золотой Совет — самое безопасное мероприятие во всей Республике.

В пасмурный, холодный день представители совета и дворянских домов в полном составе явились в высокую башню, где располагался круглый золотой зал с высокими окнами. Но короля всё не было. В составе собрания были в основном довольно пожилые люди или мужчины зрелого возраста, и нынче многие были облачены в броню, хотя и не отказывали себе в роскошных одеяниях. Толпа была довольно пёстрой, ибо каждый аристократ одевался так, как сам сочтёт нужным, не придерживаясь каких-либо традиций или правил, как это делают у других народов. Впрочем, короля среди собравшихся не было, а напряжение всё росло. Слишком много солдат было во дворце, и все они носили королевские регалии, и, следовательно, подчинялись только правителю республики. Даже объединённые отряды телохранителей будут ничтожны перед королевской армией. Волнения добавило то, что по каким-то причинам войска инквизиции и Святой Гвардии выстроились вокруг дворца, покинув свои бараки — их знамёна можно было увидеть из окон зала. Многие среди советников были слишком горды и надменны, чтобы признать хотя бы мысль о предательстве и заговоре, но всё же до многих дошло, что они в западне. В какой-то момент все присутствующие кинулись к выходу одной беспорядочной пёстрой толпой, и двери распахнулись, отбросив прочь и сбив с ног самых быстрых. В дверях стоял сам Алан Таланийский в полном боевом облачении — блестящих золотых латах, украшенных резьбой, королевскими знаками отличия и святыми оберегами. Королевский лик скрывал шлем с горизонтальным вырезом для глаз. Сзади шлем был обит белым полотном, а перед украшала вплавленная корона с длинными массивными зубцами. Из-за спины монарха вышли каратели инквизиции, облачённые в красно-чёрную броню, и быстро оцепили весь зал. Рядом с королём остановился глава воинствующих членов церкви — Алакейн Мантрийский, некогда паладин Мантрии, которую в недавней войне разрушил Ашамаэль. Инквизитор был высок, облачён в красные и чёрно-золотые латы, покрытые богатыми тканями и шелками, а шлем, что он держал в руках, венчал пышный алый плюмаж. Мужчиной он был в возрасте чуть старше средних лет, его морщинистое лицо рассекало множество шрамов, а рот навсегда скривился от бесчисленных ран. Суровые серые глаза хмуро смотрели на лордов. Короткие седые волосы забраны назад. Хотя Алакейн и был несколько не молод, и не обладал очень уж внушительной фигурой, в бою мог дать фору даже Тайтиру, за что сыскал безграничное уважение.

— К-ка… Как вы смеете?! Это предательство! Переворот!!! — срывающимся голосом залепетал один из дворян, впрочем, лепет его медленно переходил в истерику. Мощный удар закованным в сталь кулаком по лицу быстро остудил пыл мужчины, лишив сознания — инквизиторам были даны чётки указания, как действовать с теми, кто сопротивлялся. Король двинулся вперёд, снимая с головы шлем. На суровом лице его явно отображалась неприязнь.

— Я пришёл сюда, чтобы повторить предложение. Я требую, чтобы Золотой Совет дал согласие на упразднение республиканского правления, и на создание Империи. Так же, я требую, чтобы члены дворянских домов сняли с себя все права на правление землями, и передали их королю, а далее — дали вассальную присягу мне, вашему сюзерену, императору Алану Таланийскому. После этого все наделы будут справедливо перераспределены.

— Это безумие! Вам просто стало мало власти! Узурпатор! — кто-то из представителей совета двинулся на короля, и зазвенели клинки, вынимаемые из ножен. Храмовники обнажили оружие.

— Именно. Мне, как и народу Талании, надоело быть зависимым от кучки жадных, вздорных торгашей, — голос короля звучал жёстко и непреклонно. Словно топор палача он опустился на присутствующих. — Если вы откажетесь, я объявлю упразднение республики самовольно, а вы и ваши семьи будете обвинены в ереси и подельничестве демонам. Каждому из вас был вынесен приговор — сожжение на костре. Он уже в силе, и только я могу его отменить.

— Это возмутительно! — закричал кто-то. — Вы не посмеете!

— Значит, отказываетесь? — хмуро вопрошал Алан. Реакция на его слова оказалась неоднозначной. Некоторые из присутствующих замялись. В основном те, кто был наиболее близок к военному делу, ибо они-то знали, что может Алан. А так же те, у кого были семьи. Настоящие семьи, а не жёны и дети по расчёту — таких было немного. — Что ж, я дам вам время подумать. Подписавшие договор будут лишены половины своей казны в пользу страны, но при этом сохранят жизни себе и своим родственникам и займут новые, высокие и уважаемые чины в новой империи, — с этими словами король покинул зал, оставив дворян с инквизицией наедине. Монарх чувствовал, как трясутся руки, ноги предательски подкашиваются и наливаются слабостью. Ему предстояло отдать страшный приказ, который прервёт несколько сотен невинных жизней и навеки сотрёт с лица этого мира множество славных родов. Но сделать это необходимо, нужно быть сильным и непреклонным. На пороге стоят полчища демонов, одержимые штурмуют таланийские города. Это безумие необходимо остановить раз и навсегда. Любой ценой. Погибшие сегодня на кострах принесут славную жертву во имя спасения, возможно, всего мира. Ведь кто остановит демонов? Ослабленные эльфы? Одиночные королевства или же разрозненные орки? Некому, кроме Талании. К тому же, пути назад уже не было — церковники ни за что не отступят, подписаны документы и соглашения.

«Даже в войне столько проклятой бюрократии! Всё держится на проклятой бумаге. Что же, неужели эта бумага защитит писцов от когтей демонов или от мечей захватчиков?» — Пальцы со стальным скрипом сжались в кулаки.

Впрочем, Алан был не одинок. Десятки малых стран были готовы стать частью новой, грядущей Империи. Десятки королей готовились дать вассальную присягу. К Талании со временем присоединялись всё большие малые страны, видя, что происходит вокруг. Но многие имели свои проблемы. Северные эльфы, ведущие войну в отдалённых землях, неуловимая армия нежити, выкосившая уже десяток городов, не оставив ни одного живого человека, тёмные культы какого-то очередного тёмного бога. Всё это тяжёлым грузом лежало на правителе огромной страны, который сейчас прислушивался к гулу за дверьми. Советники спорили, и с болью мужчина осознавал, что многие из них убеждены в лживости своего короля. Но вот голоса затихли, но король медлил. Взяв себя в руки, он глубоко вздохнул и вошёл в зал вновь.

— Итак, что вы решили? — сухим голосом произнёс Алан Таланийский. — Те, кто согласен с моим решением могут покинуть зал в сопровождении храмовников. Мои помощники вам всё объяснят. Остальным же будет зачитан приговор, на месте.

И хотя в душе бушевала буря эмоций, правитель не мог позволить себе показывать их, он говорил холодно и уверенно. Даже Алакейн бросил изумлённый взгляд на своего правителя. Впрочем, Алан быстро утерял всё самообладание, когда увидел, как из множества советников вышло всего трое.

— Что?.. — ошарашено обронил монарх. На лице его застыла маска непонимания, стремительно сменив холодную уверенность и решительность. Алан был готов повернуть назад, бросить всё прямо сейчас. Цена слишком велика. — Так мало? — недоумевающий взгляд перешёл на главу церковников. — Алакейн, почему?

Король был готов ко многому, но даже по его расчётам к нему присоединиться должно было намного больше, чем всего лишь три человека.

— Они уверены, что наши намерения лживы, — невозмутимо отвечал инквизитор. Его эмоции было невозможно понять, ибо лицо его словно сведено судорогой от десятков шрамов. Алакейн видел многое. Он один из немногих, кто выжил в Мантрии, когда к её стенам пришёл чернокнижник, и многие шрамы его были свежи. Он сражался до последнего, и чуть было не попал на стяг одержимых, но никто точно не знает, что именно его спасло. С того дня Алакейн никогда не рассказывал об осаде Мантрии и покинул свой орден, присоединившись к инквизиции, в кратчайшие сроки заняв командующую должность — даже командиры в столь тяжёлое время умирали и сменялись быстро.

— Довольно этого фарса! — выкрикнул кто-то из дворян. — Нас всех ждут дела. Давайте уже убедимся, что это всего лишь глупая игра, и разойдёмся.

Поднялся гул и шум. Кажется, эти перепуганные животные вовсе забыли, кто перед ними стоит. Король тихо обратился к главному храмовнику.

— Алакейн, я передумал. Выведи этих свиней от сюда, собери их семьи и немедля казнить, предварительно зачитав гражданам приговор. Я хочу, чтобы они знали, за что казнены эти предатели, и чтобы они знали, что будет с теми, кто посмеет перечить власти, — хамство советников распалило в монархе гнев, который кратковременно придал ему сил. Кровь словно молот ударила в голову, сердце гулко забилось под сталью брони. — С остальными мы подпишем все необходимые бумаги, и они принесут мне клятву.

Только когда солдаты начали хватать приговорённых, дворяне, кажется, поняли, что Алан явно не шутил. Теперь в ход пошли мольбы, они льстили, рыдали, заламывали руки и вырывались из рук храмовников. Но король был непреклонен — в нём полыхала злость. Сейчас он готов был лично казнить этих жалких людей, но существовали дела важнее. Предстояло многое сделать, а впереди вместо армий демонов короля ждали армии документов и бумаг. Впрочем, гладко всё не прошло. Не успели инквизиторы покинуть дворца, загремел набат — на стражу напали! Алан Таланийский к своему негодованию вынужден был остаться в зале совета, а вот Алакейн отправился на подмогу. Спустившись на нижние этажи, он увидел, как эксорт храмовников окружила стража приговорённых лордов. Но со всех коридоров уже спешила стража короля, и в тесных коридорах завязалась кровавая схватка. В отличие от короля, некоторые особо богатые лорды всё чаще прибегали к услугам наёмников, а не новобранцев. И солдаты удачи по приказу пленённых командиров вступили в бой за своё золото. Они сражались отчаянно, жестоко, словно и не люди были вокруг, а демоны, натянувшие на себя шкуры солдат Талании. Взывать к порядку было бессмысленно, хотя Алакейн и попытался, на бегу выкрикнув:

— Прекратить! — , но голос его утонул в звоне стали и криках. К тому же, инквизитора одолевали другие мысли. Прав ли король? В самом начале Алакейн спросил: «Мой король, нужны ли такие жестокие меры? Оставим в живых хотя бы их детей, воспитаем их. Не должны же сыновья и дочери платить за грехи своих предков?». На что Алан отвечал: «И когда они вырастут, то захотят мести. Нет. Мы начнём историю с чистого листа, и в ней останутся только те, кто пожелал того. Ты сам видел, что творилось в Мантрии, ты представляешь как никто другой, что ждёт нас, если мы не остановим демонов. Но разрозненное королевство этого сделать не сможет. Нужна единая власть!».

Инквизитор не раз задумывался о мотивах короля. Так ли они чисты? Ведь никто точно не знает, кто такой и откуда этот Алан Таланийский. Что ждёт грядущую империю? Быть может, она вовсе рухнет после смерти короля, ведь тот вряд ли оставит наследника — не успеет. Война с демонами отнимет у него всё время. А на войне можно и погибнуть. И что тогда? Но ход мыслей воина прервался от удара стали о сталь. Алакейн вступил в схватку с наёмниками, чьи ряды уже начинали редеть. На бой прибыла дюжина гвардейцев — исполинов в сверкающих золотых латах, и тогда перевес окончательно перешёл на сторону воинов короля. Приговорённые с отчаяньем наблюдали, как один за другим сдаются, или гибнут, их люди. Слишком поздно поняли они, что намерения короля были самыми серьёзными, а теперь приговор станет ещё более жестоким.

Бой длился не долго, и вскоре оставшиеся наёмники сдались. Алакейн решил и дальше сопровождать своих людей, отправив телохранителей лордов в темницы. В пленении семей советников участвовали целые армии, ибо необходимо было произвести захват быстро, так, чтобы никто не успел сбежать, прослышав про инквизиторов, рыщущих по домам знати. Тут же по всему королевству разошлись гонцы с приказами приступать к захвату, и вспыхнули мятежные очаги. Если рекрутированные солдаты в основном своём количестве подчинялись королевскому приказу без проблем, верно расставляя приоритеты, то наёмникам было плевать, с кем сражаться. Каждую третью резиденцию брали штурмом. В стычках и пожарах гибли люди, умирали простые граждане, ибо подготовка к штурмам проходила в полной секретности, но в скором времени все семьи приговорённых были взяты под стражу.

В день, когда был зачитан приговор, шёл холодный дождь вперемешку с мокрым снегом. Но, тем не менее, на площади собралось множество людей — толпа заполонила всё вокруг. Люди ждали этого часа давно — часа свержения дворянского совета и воцарения любимого короля. Но речь правителя омрачила торжество. К тому же, на эшафоте стояли не только взрослые люди, но и дети… Их было немного, но всё же многие люди не понимали, что происходит, до последнего надеясь, что дворянских детей пощадят.

— Люди Талании! Этот день войдёт в историю нашей страны, ибо Республика пала, — голос Алана Таланийского звенел в холодном влажном воздухе. Король вышел к людям, под дождь и снег, облачённый в чёрные и алые одежды, укутанный мехами. — И на смену ей приходит Империя Талания, величайшая держава этого мира! Я приношу огромную жертву, но я поступаю так, чтобы у нашей великой страны было будущее. Я забираю весь грех, и кровь будет только на моих руках. После этого мне никогда не увидеть чертогов Создателя, ибо моим приказом будут казнены невинные люди. Я это понимаю, — по, словно окаменевшему, лицу текли холодные капли воды, но монарх не обращал внимания. — Но я готов пойти на эту жертву, чтобы ваши сыновья, ваши дочери выросли в свободной от войны и рабства стране! Я хочу, чтобы они выросли счастливыми. Твёрдой рукой я поведу вас на войну. Мы будем сражаться! Мы покажем демонам, что значит, явиться в наш дом! И мы победим, а эти люди падут первыми жертвами новой, жестокой войны! Но падут не напрасно, — король замолчал. Долгое время взирал он на притихшую толпу. На чьих-то лицах была радость, на чьих-то — благоговение или грусть. На некоторых виднелась и злость, но никто не решался высказаться против. Король вновь заговорил, но фраза его была короткой:

— Простите меня. И удачи. Нам всем. Надеюсь, многие из нас встретят весну, — Алан Талаанийский развернулся и ушёл прочь, скрывшись среди своих гвардейцев. Теперь, когда впереди было сожжение сотен приговорённых, многие граждане поспешили покинуть площадь. Вскоре город огласили вопли боли, а к тяжёлым небесам устремились столбы дыма. Ощущался запах горелого мяса. Даже дождь не помешал инквизиторам свершить правосудие.

А в залах крепостей уже разворачивались военные советы. Король принял решение предпринять отчаянный шаг в войне с демонами, собрав в кулак практически все свои силы. Единым фронтом, стальной стеной он хотел двинуться на земли демонов, которые они когда-то отобрали у Талании. Заставить адский тварей вылезти из своих нор и дать бой, который решит, кто будет хозяином этих земель. А потом, если останутся силы, двинуться на Ирдию и навсегда покончить с присутствием Ваалинара. План был дерзок, даже сомоубийственен, что признавал и сам Алан. Но теперь он был императором, и никто не смел ему перечить, к тому же, церковь поддерживала его, бросив на поддержку короля все храмовые силы. Была только одна проблема — мобилизировать войска под постоянным натиском демонов, ибо одержимые и твари Преисподней без отдыха нападали на людей повсюду. Днём, ночью, в дождь или снег, врагу было безразлично. А сейчас демоны стали во много раз упорнее и стали стягивать свои силы в зоны боевых действий, зная о том, что задумал Алан. Король намеренно позволил демонам узнать о своих планах, ибо если он уничтожит как можно больше одержимых и монстров сейчас, то дальше сопротивление будет меньше. Что о подкреплениях из Ада, то об этом король тоже подумал. Группы паладинов были отправлены в точки, где появлялись твари, чтобы закрыть врата. Среди светлых воинов не было только одного, Файрана Файона. Тот всё ещё находился на своей родине. К тому же, люди рассчитывали на поддержку эльфов — посол уже готовился отправиться к нынешнему королю Сиралиона.

Шаги человека, одетого в свободную лёгкую тунику чёрного цвета, эхом разносились по залам башни эльфийских магов. В полумраке смутно виднелись рога и мерцание драконьих глаз. Скаррестинуор никогда не был на стороне Ашамаэля. Он ставил себя намного выше вообще всех в этом мире, и у тёмного дракона были свои планы на этот мир. Заносчивый чернокнижник вот-вот выступит в поход, а Скаррестинуор собирался перед этим ещё кое-что сделать — наведаться к людям. Широкие чёрные крылья и магия в считанные часы донесут его до нужного места.

Неспешно мужчина поднимался всё выше по пустым коридорам — большая часть магов работала на границах, а остальные и вовсе не подозревали о нежданном госте. А когда узнают, будет уже слишком поздно. Вот рогатый вышел на самую вершину башни, от которой отходил высокий балкон. В тёмных небесах всё ещё зияла дыра, оставленная дуэлью Ашамаэля и магистра этой башни, ныне покойного. Скаррестинуор замер на самом краю. Хотя он легко переходил из человеческого облика в драконий и обратно, каждая трансформация происходила с огромной болью и мучениями. Достаточно было лишь воли дракона, чтобы превращение началось. Тут же тело его содрогнулось, кости пронзила невыносимая боль. Руки напряглись, голова откинулась назад, и раскрытого рта вырвался оглушительный нечеловеческий вопль. Мышцы раздулись, кожа начала чернеть и грубеть, а на оттопыренных пальцах вырастали изогнутые когти. За спиной с треском вырвались крылья. Сначала появилось одно, маленькое, неказистое и изогнутое, но в ту же секунду оно расправилось и появилось второе. Сама Тьма зияла в них. В кульминации тело дракона начало расти, стремительно увеличиваясь в размерах. Скаррестинуор, понимая, что места ему здесь не хватит, из всех сил оттолкнулся от края балкона, стремительно отдаляясь от башни и падая вниз. Редкие жители Амаралан-Анорда, наблюдавшие за происходящим из своих садов и домов, а также часовые, в ужасе увидели, как нечто огромное и крылатое, увеличиваясь на глазах, медленно падает вниз. Но раздался ещё один оглушающий вопль, дракон раскрыл огромные крыльях так, что по всему городу пронеслась волна шквального ветра, и взмыл вверх, вновь сопровождая своя движения яростным рыком. Ещё секунда, и огромная туша попросту исчезла в чёрных небесах, а к Ашамаэлю уже со всех ног бежал один из часовых с одним лишь коротким докладом: «Дракон улетел». Эта новость, конечно, приведёт Его Величество в ярость…

Шёл редкий крупный снег, а сквозь облака пробивались тусклые лучи солнца. Плац буквально содрогался от ударов десятков тысяч сапог — королевская армия готовилась выступать в поход. По голому, холодному камню маршировали пехотинцы и пикинёры Новой Империи, облачённые в алые и золотые униформы. Следом за пехотой двигались лучники и арбалетчики, на чьей броне вместо золота с красным цветом смешивался синий. Броня пехоты и стрелков была лёгкой, обеспечивая большую подвижность, а следовательно, и большую выживаемость солдат, ведь все они были простыми фермерами, мужчинами, набранными в городах и деревнях. Ни у кого не было времени учить их носить тяжёлую броню, которая могла бы загубить неопытного солдата. На лицах королевских солдат не было страха, лишь мрачность и суровая решительность, но молодые, в отличие от старых ветеранов, были также преисполнены и гордости. Сегодня они идут сражаться бок и бок с самим Аланом Таланийским! Даже Дариус Тайтир и Алакейн Мантрийский будут здесь. Будет о чём рассказать внукам…

Рядом с простым воинством ехала солдатская конница — те же пастухи и фермеры, но обученные верховой езде. Их снаряжение было более тяжёлым, а броня имела простой стальной оттенок без всяческих украшений. Следом ехали немногочисленные, в сравнении со своими простолюдинами-соратниками, рыцари. На копьях реяли пёстрые стяги различных орденов, на тусклом солнце сверкали латы и расшитые серебром ткани. Лица благородных наездников скрывали шлема с роскошными плюмажами или золотыми фигурами. Далее, словно гром чеканил их марш, шли тяжёлые воины, вооружённые мечами и щитами или же пиками. Это были более опытные воины, проверенные в боях и много умеющие. Они составляли основной косяк королевской армии и являлись самыми многочисленными. Серые латы украшала алая ткань. Среди них же шли и пешие рыцари. Но возглавляли армию воины самого Творца, во главе которых шли трое — император Алан Таланийский, глава Святой Гвардии Дариус Тайтир и возглавляющий церковное воинство Алакейн Мантрийский. Что примечательно, из всех троих только Тайтир шёл пешком, хотя со своим исполинским ростом он мог не поднимая головы взглянуть своему королю в глаза. Лица их были открыты народу, провожающему своего правителя на сражение. Несколько тысяч Святых Гвардейцев шли в одной колонне с пешими и конными храмовниками, над которыми реяли знамёна инквизиции. Инквизиторов так же вела дюжина предвестников — те, кто не был ещё занят командованием войск на поле боя, и их начисто выбритые головы сверкали на солнце не хуже доспехов.

Но как только огромное воинство вышло на площадь, послышался крик часового:

— Дракон!!! — и эхом разнёсся по улицам. Армия по резкой команде встала, повисла тишина.

— Глупости, — отозвался Алакейн. — Драконов не существует! Они все погибли… — взгляд инквизитора устремился на короля.

— О демонах мы думали также, — хмуро отвечал король, пристально всматриваясь в небеса. И вот их закрыла чёрная тень, послышался гул огромных крыльев и поднялся шквальный ветер. Два алых глаза в черноте заглядывали каждому прямо в душу. Ещё секунда и окружающих охватила паника. Истошные крики, жители города кинулись врассыпную, лошади с громким ржанием вставали на дыбы. Ещё немного, и пехота тоже кинулась бы врассыпную, но голос Дариуса быстро остановил их:

— А ну стоять на месте, трусливые псы! Вы что, собрались жить вечно?!

Тем временем дракон неторопливо снижался. Он был просто огромен. Сам Алакейн ошарашено раскрыл рот, смотря на приближающееся гордое существо. Глаза Алана Таланийского испуганно расширились, рука судорожно сжала меч, а разум уже был готов дать одну единственную команду: «Огонь!». Но что-то мешало сделать это прямо сейчас, хотя, лишь услышав вести о приближении дракона, Алан собирался приказать стрелять на поражение. Лишь отважный Дариус взирал на приближающуюся возможную смерть с холодной суровостью, не забыв при этом обнажить свой огромный двуручный меч. Дракон приземлился, повредив своим огромным телом несколько десятков домов и заняв половину площади, это притом, что крылья его оставались угрожающе расправленными. Король взял себя в руки.

— Зачем ты явился сюда, дракон? — существенно напрягая голос молвил император.

— Ты говоришь со мной так, будто не меня считал секунду назад мёртвой легендой! — хохотнул Скаррестинуор. Голос его был подобен сходу лавины камней с горы, а с каждым словом его огромные клыки наводили всё больше страху на солдат. — Это достойно уважения… Сюда я прибыл, чтобы сказать: эльфы не придут! — и по рядам воинов пробежал озабоченный ропот. — У Сиралиона новый король, и он заявляет, что вы, люди, слабы. Что вы не достойны никакой помощи!

— Король эльфов посылает сюда дракона, чтобы тот сообщил лишь то, что его армия не придёт? И чтобы дракон своей жирной задницей раздавил половину города?! — прорычал Тайтир, крепче сжимая свой двуручный меч.

— Дерзкая букашка! — рыкнул дракон, оглушительно хлопнув своей пастью чуть ли не перед самым лицом гвардейца — благо длинная шея позволяла дотянуться до любого из командующих и тех, кто у них за спиной. Людей обдало жарким дыханием зверя. Дракон раздражённо взмахнул хвостом, покончив с существованием ещё одного дома, издавая при этом невыносимый скрежет. — Я пришёл сюда не только для этого. Сейчас я сражаюсь вместе с эльдар, но скоро это изменится. Даже в вашем понятии скоро… и тогда я и другие чёрные драконы присоединимся к вам, люди! Не трусливые светлые недомерки, а самые величайшие из нашего рода.

— И что ты хочешь взамен? — через несколько секунд молчания спросил король. — Зачем тебе это?

— Я ничего не прошу взамен, людской король. Пойми, какой чести ты удостоился, ведь сам Скаррестинуор будет сражаться на твоей стороне!

— Боюсь, сражаться скоро будет не с кем. Демоны вот-вот проиграют войну, — самоуверенно заявил император, сам слабо веря в свои слова.

— И разве чёрные драконы не являются приспешниками зла? Разве не должен ты быть на стороне нашего врага? — наконец подал голос главный инквизитор.

— О Бездна, такой старый, а такой тупой! — громко фыркнул дракон. — Тебе не понять, но всё намного сложнее, чем тебе кажется. Равновесие требует от меня, чтобы я встал на вашу сторону, ибо грядёт Зло, которое желает уничтожить всех нас, и свет и тьму. Дартазаэль скоро явит себя миру! Но мы, драконы, не желаем пресмыкаться перед этим существом. Мы будем сражаться, даже если вы, люди, падёте пред ним. Так что сделай выбор, человек. Возможно, ты уже не застанешь тот час, когда Зло явит себя — век людской короток, но твои сыновья и потомки без сомнения познают этот ужас… Ты ведь так трогательно вещал о будущем ваших детей.

— Хорошо… Если всё будет, как ты сказал, империя Талания примет вашу помощь.

— Разумный выбор, — с довольной ухмылкой, больше похоже на злобный оскал, пророкотал дракон. Взмах огромных крыльев, заскрипели стены деревянных домов. Скаррестинуор встал на задние лапы, закрыв собой солнце.

— Стой! — вскрикнул вновь озадаченный король. — Так просто? На словах?

— А ты чего хотел? — засмеялся Скарррестинуор. — Подписать пару бумажек? Драконы всегда держат своё слово! Мы явимся, когда час настанет, — и он вновь он поднялся в небеса, поднимая своими крыльями настоящие ураганы. Прощальный рык оглушил весь город. Скоро дракон скрылся в небесах, оставив людей.

Через заледеневшие голые леса и заснеженные поля пронёсся звук набата, смешавшийся с демоническими воплями и боевыми кличами одержимых. Загудели трубы, передавая ведомые только имперцам сигналы и приказы. Эхом им вдалеке отдался ответ. На ветре реяли стяги, сверкая на солнце.

— Помните, за что вы сражаетесь, воины Талании! За вашими спинами — ваши семьи и дети! Пути назад не будет! — вещал Алан Таланийский, проезжая верхом вдоль рядов своих воинов, растянувшихся на многие мили. Выстраивались стены копий и щитов, в тылу готовились конники и стрелки. Простые пехотинцы стояли плечом к плечу с храмовниками и исполинами-гвардейцами, которые своими щитами могли закрывать по два воина. Настал великий час, и всё сработало по плану короля. Демоны приняли вызов и явились на бой всей ордой. Королевским войскам предстояло встретиться с демоническим авангардом, который вели всеми известные Таланис и Кардан. За несколько миль южнее и севернее так же сойдутся имперские армии и демонические войска, решая судьбу своих товарищей. Адские орды не собирались давать шансов на подготовку имперцам и тут же кинулись в атаку. Леса вспыхнули адским огнём, земля разверзлась и задрожала перед королевскими войсками. Из огня выскочили неисчислимые орды бесов и полуголых берсерков, верхом на лёгких скакунах. С воем они хлынули на стену копий.

— Стоять до конца! — Вскрикнул Алан, воздев сверкающий меч к небесам. — Создатель с нами, каждому воздастся!!! — с этими словами король перевёл своего бронированного коня на галоп и скрылся за спинами своих солдат, готовясь принять командование над рыцарями и паладинами, которые вот-вот должны подоспеть. Стена щитов сомкнулась, копья выставились вперёд, тут же на них насадились десятки мелких демонов и берсерков. Но демоны карабкались по телам своих мёртвых собратьев, переваливая через стену копий и щитов, словно адский океан. Раздались крики ужаса и хохот врага. Начинало казаться, что битва проиграна, толком не начавшись. На помощь подоспели пешие рыцари и тяжёлые мечники, но это не изменило ситуации. Началась резня, но стена копий всё ещё держалась.

— До конца! Смерть демоническим отродьям!!! — лишь голос короля не давал воинам обратиться в бегство. — Руби их! Руби!

Но не просто так Святые Гвардейцы были брошены в первые ряды. Тысячи голосов гулом прорезались сквозь звуки битвы, и вот сквозь горы трупов пробился яркий свет. Бесы с дикими воплями кинулись в рассыпную, порченные хаосом скакуны вставали на дыбы, скидывая всадников.

— НАСТУПАТЬ! — послышался рычащий вопль Тайтира, и строй двинулся вперёд, с победным кличем добивая бегущего и дезориентированного врага. Но позади было слишком много человеческих трупов, что с болью заметил король, когда его войско перешло в наступление. Тысячи адских стягов и штандартов с мертвецами на стальных шестах показались из пылающих лесов, людям навстречу вышли легионы одержимых и более крупных демонов. Ровным строем они шагали вперёд, выставив перед собой чёрные алебарды. И сам Кардан — гигантский воин в чёрных латах с пылающим двуручным мечом — вёл их в бой. Из лесов взвился рой пылающих стрел, неся смерть имперской пехоте. Стрелы пробивали щиты, пролетали сквозь тела, поражая по два воина. Лучники короля открыли встречный огонь, гвардейцы вновь читали молитвы и теперь к ним присоединились предвестники инквизиции. Когда армии одержимых и таланийцев приблизились друг к другу на удар пики, из лесов неожиданно вырвались новые орды бесов и других мелких демонов. Полк Кардана резко перешёл в наступление, не давая шансов имперцам отступить, и армия короля оказалась окружена, теперь даже молитвы святых воинов не спасали от бесовских отродий, своими острыми когтями терзавших воинов. Строй таланийцев наконец был сломан, но бой продолжался, ибо гвардейцы не давали так просто погибнуть своим товарищам, придавай им силы и отбирая жизни у множества демонов. Вокруг взрывалась земля, огромными клочьями поднимаясь в воздух и обдавая воинов нестерпимым смрадом, из разломов хлынули раскалённые испражнения, мешая нормально передвигаться.

Но в этот час подоспел король с храмовниками и рыцарями, так и не дождавшись возвращения паладинов. Кавалерия откинула малых демонов назад, вырывая своё войско из окружения и вступая в бой с основными силами врага. Всё ближе и ближе к пылающим лесам, где неизвестность ждала воинов света. Вновь взвился рой пылающих стрел, пересекаясь со стрелами королевских стрелков, из пламени хлынули одержимые рыцари верхом на покрытых шипами и бронёй огромных конях, своим напором давя даже таланийских рыцарей. Усилиями командиров пехота вновь сумела создать строй и сдержать вражескую кавалерию, у которой не было места разогнаться между деревьями. Но перевес был всё ещё на стороне одержимых. Таланийцы начали отступать под прикрытием кавалерии, чтобы вновь вывести врага на чистое поле, где под ногами не текли реки кипящих испражнений, а деревья вокруг не пылали. Но огонь вновь и вновь преследовал людей, отчаянно отбивающихся от орд демонов и одержимых. У короля оставалась только одна надежда — на армии севернее и южнее, которым могло повезти больше. Эхо битвы разносилось вокруг, тепля надежду в сердцах людей. Враг не отступал ни на шаг, всё тесня и тесня людей, норовя вновь взять в окружение. Король в ужасе увидел, как из огня вышли тысячи демонических лучников, с огромными двухметровыми луками и чёрными латами. Вместо лиц у них были вечно меняющиеся ужасные маски. Под предводительством Таланиса, восседавшего на длинноногом чёрном жеребце, они быстро рассредоточились, окружая армию короля, чтобы шквалом стрел добить её. Вынужденный бросить пехоту, Алан Таланийский кинулся на вражеских стрелков, возглавляя рыцарскую кавалерию. И скрестились клинки предводителей армий, а где-то в пехотной резне сражались Дариус Тайтир и Кардан, оставляя после себя взрытую землю и горы трупов. Лучники демонов, несмотря на кавалерийский напор, всё-таки открыли огонь, но королю удалось сократить потери. Поражение настигало короля, поле наполнилось криками боли и даже мольбами о пощаде. Но тут с двух сторон раздались звуки боевого рога — союзные армии приближались! Кратковременно боевой дух поднялся, и имперцы даже смогли отбросить демонов на пару десятков метров и перестроиться так, чтобы защититься от огня вражеских лучников. Алану в свою очередь было не до командования — сражение с Таланисом, вооружённым парными длинными мечами, забирало всё внимание. Стоило лишь появиться расстоянию между сражающимися, как демонический полководец норовил достать лук и сделать выстрел. Но король тоже был достаточно искусен в бою и хорошо держался в седле, посему не давал спуску врагу, продолжая напирать. Взгляд воина беспокойно искал Алакейна, который так же должен был где-то здесь, среди своих братьев. Но император не мог найти товарища. Неужели погиб?

Ко всему прочему, поспешная радость растаяла, словно утренний туман, когда сражающиеся увидели не армии, спешащие на помощь, а остатки разгромленных войск, обращённых в бегство врагом и гонимые к королевскому отряду. Впрочем, одну из армий Легрейн Аркабар остановил, сумев превратить бегство в организованное отступление. Вторая же армия была почти разгромлена, и многие бегущие уже были даже безоружны. Теперь армия короля сражалась сразу с тремя армиями демонов. Но произошедшее несколько помогло королю, ибо Таланис отвлёкся. Оставив в стороне честь и благородство, Алан Таланийский взмахнул тяжёлым мечом и нанёс удар врагу в голову, выбив мрачного стрелка из седла. Но заколдованная сталь не позволила ему погибнуть. Тем временем по команде кавалерия, изрядно поредевшая, кинулась прочь. От пехоты был отброшен враг, и вся армия начала с боем отступать, объединяясь в обращёнными в бегство частями. В тылу своей армии король смотрел на наступающие армии, легионы врага. Демоны затопили всё вокруг, не слишком многочисленные одержимые ровным строем наступали на людей. Стрелки Таланиса без устали поливали имперцев стрелами. С облегчением Алан увидел Алакейна, с ног до пят покрытого кровью. Лицо его скрывало помятое забрало шлема. Вскоре подоспели Легрейн и Дариус.

— Что произошло? Почему войска в бегстве?! — обратился к предвестнику император. Золотые латы правителя покрыли грязь, пепел и кровь. Лицо его так же обрело скорее коричневый оттенок от копоти и пота. Все четверо выглядели не лучшим образом. Не так, как привыкли читать люди в эпически сказаниях и легендах.

— Мы в дерьме, мой король… — не стесняясь выражений, отозвался Аркабар. — Паладины не успели закрыть все врата, и нам пришлось сдерживать неисчислимые армии демонов. Впрочем, многие из них пали… Мы держались, как могли, но вынуждены были отступить!

— Вашим товарищам повезло меньше… — отозвался Дариус. — А что с паладинами? Когда они придут?

— Видимо, никогда, — с печалью ответил предвестник. — Когда последние врата на горизонте потухли, я не видел никого. Что прикажете, мой король? Все мы готовы погибнуть здесь за вас.

— Никто не погибнет! — яростно сжимая поводья прорычал император. — Слышите? Никто! Мы будем сражаться, и победим. Паладины должны прийти!

Демоны тем временем отступили, дав людям краткую передышку. Не обманываясь, король не дал команды строить лагерь и войска остались в боевых порядках. Воинам ничего не оставалось, кроме как шептать молитвы, взывая к Создателю. Полководцы понимали, что этот отдых — ничто. К тому же многие солдаты страдали от страшных ожогов. Был отдан приказ строиться лучникам. Гвардейцы шептали молитвы, накладывая на стрелы мощные чары. И вот вновь поднимало голову демоническое полчища, и прогремела команда Дариуса Тайтира:

— ОГОНЬ! — тяжёлый воздух, полный смрада и дыма, разрезал яркий свет. Белые взрывы разрезали бесовские полчища, откинув их прочь. Вновь сверкнул залп, и вновь демоны в смятении отступали. Армия короля вскоре выстроилась в полукруг, и его окружил вал из трупов демонов. Тела их шипя и смердя разлагались на глазах, поднимая в воздух серные испарения. Это-то и стало ошибкой короля, ибо мощь Ваалинара не так давно вновь возросла, и одержимые получили доступ к новым демонам, более сильным и могущественным. А когда небеса заволокла желтоватая пелена, то послышался жуткий рык, больше похожий на хохот, и с небес, разгоняя токсичный облака, на королевское войско опустились крылатые демоны, намеренно оставленные Таланисом в резерве. Их кожистые крылья были покрыты шипами и мелкими дырами, тощие тела закованы в чёрно-алые тёмные доспехи, а когти и мечи разили, словно сама Смерть. Пасти демонов разевались сотнями острых клыков, с которых капала зловонная слюна, а красные глаза были полны жажды крови и бесконечного голода, который могла утолить только война. Малые демоны возликовали и хлынули через вал мертвецов, с воплями бросаясь в атаку. Крылатые твари пикировали на лучников и солдат, не только разрезая их на части, но и подбрасывая в воздух. Но светящиеся белым пламенем стрелы продолжали разить врага. Вновь всё смешалось, пехота прикрывала попытки лучников отступить, кавалерия короля врезалась в тылы демонических полчищ. Но с каждой минутой становилось ясно — поражения не избежать. Хотя многие гвардейцы и храмовники ещё держались, пехота продолжала гибнуть, и армия теряла хоть какое-то численное преимущество. Демоны попросту задавят их. Сражаясь среди полчищ врага, король вспоминал, что раньше этих тварей было совсем немного, и они редко когда решались выходить при свете дня. Сейчас же они составили основную часть армии Таланиса, наводнив все земли Талании.

Вот уже враг разделял имперские войска на малые группы, что говорило о скором поражении людей. Король, лишённый коня, спина к спине сражался вместе со своими верными последователями. Вознося мольбы Создателю о спасении, Алан Таланийский выкрикнул:

— Для меня было честью сражаться с вами, братья! Демоны навсегда запомнят этот день!!!

— Без сомнения, мой король! — Дариус своим огромным мечом могучими ударами уносил по десятку жизней демонов, успешно разя и крылатых тварей.

— Другие встанут на наши места! — подхватил Аркабар.

А тьма всё сгущалась, и демоны ликовали. Тем временем сотни тысяч низших демонов хлынули в самые далёкие уголки новой Империи, осаждая города и разоряя деревни.