Скорость. Назад в СССР 2

Глава 15

Мои глаза расширились от ужаса, потому что я чудом не попал под колеса проезжающего автомобиля.

Машина Николая Соменко резко затормозила, пассажирская дверь резко распахнулась.

— Давай, давай, садись скорее! — в один голос кричали Саша и Серега!

Как нельзя кстати. Я запрыгнул на кресло с невероятной ловкостью, которую не ожидал от себя.

Оказывается, если тебя преследует человек со стволом в руке, то тело может совершать немыслимые кульбиты.

Тачка рванула вперед, демонстрируя свой гоночный нрав

— Как вы вовремя…

Я оглянулся, чтобы разглядеть Сашу.

— У него, что пистолет? — у нее вздернулись брови и расширились глаза

Я повернулся к водительскому креслу, молча и с осуждением посмотрел на Серегу.

— Не, ну, а я чё? Я сказал, чтобы она оставалась думаешь помогло?

Он двумя руками вцепился в руль, давил на газ, склонившись к боковому зеркалу, и переводил взгляд с отражения на дорогу перед капотом.

Я тоже глянул в свое зеркало. Плешивый стоял с пистолетом в вытянутой руке и целился в нас, но потом передумал стрелять.

Он продолжал внимательно смотреть нам вслед, опустив оружие.

— Единственное, на что она подписалась — сесть назад. Так-то она хотела сама вести. Еле уговорил.

Скрипя шинами об асфальт, наша машина вылетела в заносе на центральную улицу.

— На Москву? — спросил мой друг за рулем

— Да, только на выезде на автобусной остановке стояла толпа и пасла меня. Будь внимательней.

— Без вопросов, сударь.

В зеркале заднего вида мы с Сашей встретились глазами. Другая на ее месте давно визжала бы от страха.

— Каменев, к какое говно ты вляпался на этот раз? — спокойным, даже равнодушным тоном, — ты замечаешь, что у тебя удивительная способность притягивать неприятности?

— Это все клевета, Саш, я притягиваю удачу и красивых девчонок. Серега не даст соврать. А это сопутствующие издержки.

— Ты что, школьную столовую ограбил? Что ты там хомячил на бегу?

— Расскажу не поверите, я после вчерашней тренировки маковой росинки не поел. Короче, я у спящих рабочих угостился хлебом, луком и селедкой, без их спроса.

— И за это сторож хотел тебя застрелить?

— Не совсем за это, видишь ли, Саш, я желаю людям добра, а плохие товарищи…

Серега меня перебил.

— Ребят. Подождите, мы, кажется, к остановке подъезжаем. Там сзади одеяло, Саш подай.

Девушка передала мне сзади плотное армейское полушерстяное одеяло синего цвета с черными полосами

— Наклонись вперед, накинь на себя и не отсвечивай.

— Думаешь, я похож на мешок картошки?

— Не умничай, выполняй

Минуты через две я услышал голос Саши:

— Вылезай, Робин Гуд. Рассказывай, как ты спасал мир от негодяев, готовых прострелить тебе башку.

— Проехали? Не заметили? — я скинул с себя колючее одеяло.

— Кажется нет, — отозвался Серега.

— Моя бабуля говорила: если кажется,то перекрестись. Похоже, что они не купились на твою маскировку.

Саша сидела вполоборота, меланхолично опираясь подбородком о сложеные на задней спинке ладони.

У Александры были стальные канаты вместо нервов. Как там у Маяковского, «гвозди бы делать из этих людей»?

— Небось у Махарадзе все шестерки форсированные… — продолжила девушка.

В боковом зеркале я увидел, как позади едет одна из шестерок, из «конюшни» братьев Махарадзе. Она делала резкие перестроения, стараясь приблизится к нам.

— Ну, у нас тоже не «Запор». Николай свою тачку холил и лелеял. Серег ты как?

Спросил я друга после того, как он включился в игру в шахматы.

Я вглядывался в сосредоточенное лицо моего друга.

Конечно я ему доверял, все-таки человек разобрал по винтику дедовский форд, а потом собрал самодельную победу.

Он точно понимает толк в машинах, но одно дело, когда за рулем ты сам, другое твой друг.

В голове откуда-то вспомнилась песня.

Небо уронит ночь на ладони

Нас не догонят, нас не догонят

Небо уронит ночь на ладони

Нас не догонят, нас не догонят.

Тонким но хрипловатым голоском надрывалась певица.

— Я в порядке, меня так просто не возьмешь. Нам бы до Москвы до поста дотянуть, а там эти отвянут, не решаться. Держитесь.

— Когда дотянешь, главное чтобы на посту менты тебя не натянули. Она пере

— Кхех, — Серега мотнул головой и улыбнулся, — зачем я им?

— Так доверенность-то на меня оформлена, а за рулем ты. Гаишников хлебом не корми, дай повод докопаться. Нам надо будет как-то перед постом поменяться.

Вдруг мы все сзади ощутили резкий толчок.

— Твою ж… налево дивизию! — выругался Серега, — ты там совсем охренел?

Я оглянулся. Белая шестерка неслась позади нас, за рулем сидел вчерашний здоровяк, к которому, по всей видимости обращался мой друг.

Преследующая нас машина чуть отстала, а потом начала стремительно нагонять.

Я видел, что наш водила начал нервничать. Он постоянно смотрел в боковое зеркало.

— Серег, зад уже помятый больше за него не переживай, починим. Не дай ему зайти в бок, иначе он будет бить в заднее крыло и нас развернет. Не нервничай, ты все делаешь правильно. Смотри вперед.

Поток машин на нашей полосе соблюдал разрешенную скорость и плелся примерно в шестьдесят километров в час.

Нарушали только мы и наши преследователи. Серега давил на на газ и резко перестраивался, обгоняя впереди идущие машины.

Пару раз белая шестерка пробовала пойти на обгон, но мы с Сашей предупреждали, и Серега совершал резкий маневр, перекрывая траекторию движения преследователям.

Тогда шестерка виляла и была вынуждена оттормаживаться чтобы самой не улететь на обочину или встречку.

Машин на дороге было не так уж и много, но даже для такого количества наши опасные маневры вызвали цепные аварийные ситуации.

Со стороны могло показаться, что две группы избалованных мажоров несутся на сумасшедшей скорости на двух машинах, вовсю развлекаться и валяют дурака.

Видя, что нас пока невозможно обогнать на своей полосе, шестерка выехала на встречку и поравнялась с нами.

Впереди в нашей полосе шел хлебный фургон обгоняющий пассажирский автобус. Сереге некуда было деваться и он сбавил скорость.

Из открытого окна машины преследователей торчал торс одного из блатных.

— Тормози!Слушай, тормози тебе сказали! — он орал так, что заглушал звук ревущих двигателей.

На носу каплевидные солнечные очки, как у пилотов, он вылез почти по пояс.

В руке у него сверкал ножик, которым он указывал нам прижаться к обочине.

Я бы не удивился, если бы он в следующие секунды у него появился бы пистолет.

— Серег, слушай внимательно: на раз — резко влево, на два — третья и газ в пол, обгоняешь по встречке хлебовозку, на три — возвращаешься в свою полосу впереди. Готов?

Он нервно закивал головой.

— Раз…

Здоровяк среагировал на наше резкий маневр и сам дернул влево, уйдя от столкновения с нами. Очки его пассажира слетели на асфальт, что с ними было дальше я не видел, скорее всего их просто раздавили.

— Два!

Наш двигатель взвыл, мы начали стремительно ускоряться. В это же время в шестерку по встречке неслась старая двадцать первая Волга.

Водитель преследующих нас Жигулей был вынужден уходить на встречную обочину, поднимая за собой тучи пыли.

— Три!

Мы благополучно обошли хлебный фургон.

— Ахаха! Съел, гаденыш? — лицо Сереги озарила радостная улыбка.

Наш противник значительно отстал, на обочине полно колдобин и ям.

— Ты молодец, Серег. Уделал его. Может самое время поменяться местами? — похвалила Юрка Саша.

Он бросил в мою сторону короткий вопросительный взгляд. Я отрицательно покачал головой.

— Лучше разбираться с доверенностью, чем двоим махаться с пятью. У них оружие.

— Э, охренел, Каменев? Нас трое! — Саша плотно сжала свои хорошенькие губки, больно ущипнула меня в плечо.

— Нас трое! Не смей меня записывать в «девочки-припевочки»! Ты понял? — она наклонила голову, и гневно нахмурив брови, пыталась испепелить меня взглядом.

— Понял, понял. Не буду.

— Что не будешь?

— Записывать тебя в «девочки-припевочки». Кстати, все так быстро развернулось, что я не успел вас поблагодарить за помощь, ребят. Спасибо вам большое!

— То-то же! Не за что.

Она мне действительно очень нравилась. Характерная и в тоже время женственная.

— Сдается мне, что приключения продолжаются, — сказала она за пару секунд до очередного точка.

Шестерка уже вернулась в нашу полосу, догнала и возобновила прежнюю тактику. Она начала методично таранить нашу машину сзади.

— А теперь Серый по моей команде делаешь следующее. Крепко держишь руль двумя руками на счет раз бьешь по тормозам, они влетают в нас, в уме считаешь до трех и снова по газам. Саш, сядь ровно пристегнись и держись двумя полусогнутыми руками за мое кресло.

— Поучи меня еще! — сказала Саша, сдвинулась за мою спину.

— Умничка. Серег, только держи руль ровно. Готов?

— Готов!

— Раааз!

Удар сзади получился настолько сильным, что вся наша троица изрядно клюнула головами, и подалась телами вперед.

При этом ремень безопасности настолько сильно сдавил грудь, что стало трудно дышать.

Но желаемый эффект был достигнут. У шестерки на морде разбилась и слетела решетка, а из радиатора повалил густой пар.

Они тут же отстали, а потом и вовсе остановились.

— Вот теперь порядок. Все целы?

Саша коротко выругалась матом, но по ее интонации я понял, что с ней все нормально.

— Уроды, теперь будут знать, как таранить другие машины!

По-моему Серега был в восторге от происходящего.

Я же понимал, что война с кланом Махарадзе и синдикатом только начинается и впереди много ситуаций с разными последствиями и непредсказуемыми рисками.

— Через километр притормози на обочине, уже можно с Сашей местами поменяться.

— Теперь рассказывай, почему за нами гонится эта банда?

— Скорее банда гонится за мной. Они запомнили наши номера это плохо.

— Почему? — спросила Саша,

— Смогут выйти на Соменко.

— Не смогут, он сам по доверенности ездил. Он еще тот жук, машина оформлена на постороннюю женщину. Он так ее от бывшей жены прячет. Так, чем ты им не мил.

— Если в двух словах, то я узнал, как работают на гонках Махарадзе и купленные ими гонщики.

— Ну это, можно сказать, что все знают.

— Ты слышала про затирщиков?

— Нет.

— А про рации?

— Какие рации?

— Любительские, на гонках. А еще ты слышала, когда-нибудь такое имя Марат?

— Нет. Кто такой этот Марат?

— Вся эта шушера, гопота Махарадзе ходит под неким Маратом.

— Ты его видел?

— Нет, только слышал голос. Эти перед ним на цыпочках ходят, как дрессированные собачки. Но он у них не самый главный.

— Очень интересно, но ничего не понятно. Ты можешь быть не таким таинственным и важным? И вообще как ты оказался в этой самой Малаховке?

— Не язви. Пересаживайся за руль. Если гайцы спросят, рассказывай, что въехали в зад и скрылись. Мы подтвердим.

— Ты бы видел себя со стороны, — она сымитировала мою интонацию, «но он у них не самый главный». И вообще, ты чего тут раскомандовался? Серег скажи…

Серый с улыбкой утвердительно покачал головой и начал перестраиваться, чтобы остановиться в кармане безопасности.

— Серег, я знаю, что она взяла всю твою семью в заложники, иначе ты бы так никогда не поступил с другом, я тебе прощаю. А теперь слушайте.

— Хорошо, я молчу, чтобы не нарушать хрупкое равновесие между нами.

Я рассказал, как случайно увидел Чингачгука передающего сверток Андропову, которому я хотел вернуть кошелек.

Портмоне до сих пор был у меня и я для убедительности продемонстрировал его ребятам.

Потом я отправился следить за Чингачгуком, я его опознал как одного из участвовавшего в потасовке с нами.

Он привел меня в Малаховку, на дачу к Махарадзе. Пришлось через соседский забор лезть и подслушивать.

Мы все и раньше знали, что есть подпольный тотализатор на автогонках, такой же как на скачках, но мало кто понимал, как он работает и управляется изнутри.

Надо отдать должное братьям. Они создали вполне рабочую систему, которая почти не давала сбоев.

— Лично я не представлял, что задействованы три команды. Мне казалось, что Давид Махарадзе просто расталкивает всех и побеждает, а его братец просто ставит на него деньги на тотализаторе.

Но оказалось, что все сложнее. Кроме затирщиков, есть еще мешалы и фавориты. Затирщики в гонках физически выбивают всех непокорных.

А в добавок у Котэ целая армия солдат, готовых выполнять его приказы. Судя по сегодняшнему дню. Любые приказы.

Мешалы тормозят реального лидера, чтобы фаворит вырвался вперед. Координируют все по рации.

— Во время гонки не особо поговоришь. Гонщику не до рации.

— А ему и не надо, у них в машинах стоят приемники. Они просто слушают и неукоснительно выполняют приказы.

— А кто их отдает?

— У них есть человек из клуба радиолюбителей и рации. Формально он передает команды, но я думаю, что ему кто-то подсказывает. Этот кто-то сам гонщик, не имея большого опыта, люди не смогут давать точные распоряжения.

— Черт, а это отличная идея. Правилами рации не запрещены. Если у гонщиков, тренеров и механиков из одной команды есть рации. То это само по себе уже очень усиливает их позиции. Потому что они могут действовать скоординированно.

— Именно, а таких команд в гонке три. Представь какое у них преимущество.

— Ну хорошо. Что ты со всем этим собираешься делать? Я ума не приложу, как использовать эту информацию. Пойдем к Трубецкому или сразу к Юргису Шяудкулису в федерацию.

— Нет. Не пойдем.

— Что значит не пойдем?

Мой авантюрный характер подсказывал мне, что знание схемы работы Махарадзе и синдиката — это самый реальный шанс полностью изменить материальное положение нашей команды.

И, конечно, лично моё.

На эти деньги я смогу исполнить свою мечту. Купить новенькую шестерку и вернуть ее отцу.

Ради того чтобы доказать ему, что он был неправ в отношении меня, я готов поставить все. Или почти все.

— Мы накажем их.Мы узнаем их частоту, поставим в машину такой же приемник. Спутаем планы. Выиграем гонку и заберем их деньги, а потом уже с помощью федерациии накроем и отправим валить лес. Я считаю, что это справедливо. Они обманывают людей лишая денег и победы. Мы же карающий меч. И да, если тебе так хочется, можешь и дальше называть меня Робин Гудом.

Я заулыбался во весь рот, чем разозлил девушку.

— Разве это нормально? Ты не слишком то много на себя берешь, Каменев? Пипку не надорвешь? — Саша уже сидела за рулем и вела машину.

— Нормально. Беру столько, сколько смогу унести.

— Да? У меня один вопрос, точнее два: как ты собираешься ставить на тотализаторе, если тебя после сегодняшнего каждая собака на ипподромах и треках будет знать в лицо? И второе, как и кого ты собираешься арестовывать и отправлять валить лес, если ты даже фамилии не знаешь, у тебя только имя Марат?

— Саш. Я живу у Комбинатора дома. Ты даже представить не можешь, что он за мозг. Это настоящий Эйнштейн, академик Капица по скачкам! Он про тотализатор знает всё. Вообще всё. В том числе и как поставить, и как забрать выигрыш обезличенно.

— Ну хорошо, допустим, хотя лично я сомневаюсь, что они смирятся с проигрышем и отдадут деньги. Но что с арестом?

Серега заерзал и сказал:

— Ну насчет ареста, мы можем мою Светку подтянуть и задействовать ее связи.

— Нет. Ее связи мы пока не будем задействовать, без обид. Здесь нам нужна дальнобойная и крупнокалиберная артиллерия.

— Я так и не поняла, что ты хотел сказать. Можно без вот этих намеков и метафор. Каменев, можешь говорить прямо? Ты уже начинаешь меня бесить.

— Есть, товарищ генерал, без намеков и метафор. Говорю прямо Юргис Шяудкулис наш общий хороший знакомый является чьим закадычным другом?

— И чьим же? — спросила Саша.

— Министра внутренних дел! — за меня ответил Серега.

— Правильно. Я знаю причину вашего гнева, Александра, но теперь, когда вы все знаете, возьмите свои слова про пипку обратно, — я сидел с довольным видом.

Железная леди никак не отреагировала на мои подколы, она промолчала, потом задумчиво ответила:

— Как по мне, так лучше сразу идти с Юргисом к министру внутренних дел. И эта идея с тотализатором…

— И с чем мы пойдем к министру? Скажем, что догадываемся, что Махарадзе мухлюет? А где доказательства? Нет нам нужна живая схема со всеми действующими лицами.

Мы подъезжали к Московской Кольцевой, сразу после которой на въезде стоял пост ГАИ.

Рядом с постом, размахивая милицейским жезлом и прогуливаясь взад вперед, скучал одинокий ГАИшник. Когда мы пересекли эстакаду под МКАДом, он вскинул бело-черный жезл.