Скорость. Назад в СССР 2

Глава 17

— И я с тобой, пройду и разомнусь, — мой друг выбрался с заднего сидения.

— Побудь пока с Сашей, пожалуйста.

Серега проводил меня непонимающим взглядом. Но согласился.

— Ну ладно.

Он остался у машины, положив оба предплечья на крышу.

Когда я подошел поближе к территории автобазы, то понял, что интуиция меня не подвела.

На парковке перед предприятием я увидел бежевую шестерку с Плешивым за рулем.

Каналья, откуда он взялся и как так быстро доехал? А главное, как понял, что я из команды Академии Наук? Неужели эта сладкоголосая нимфа, все таки сдала меня?

Хотя вряд ли. Скорее всего, кто-то из этой компашки узнал меня еще вчера во время ночной погони.

Так-то мы нормально им нос утерли. У них минус одна разбитая машина, правда, судя по полученной мной информации о безобразиях на тотализаторе, для них это совсем не существенный расход.

Похоже, что в машине их всего двое. Можно сказать, что один на один. Если бы не ствол Плешивого, я бы один разобрался с этими двумя. Ну и не факт, что второй безоружен.

Дай подумать Каменев, чего они хотят? Убить прилюдно это слишком. Скорее всего проследить, а потом вывезти меня обратно в Малаховку.

Нужно разрушить их планы и сделать так, чтобы они сюда не больше не приезжали.

Я вернулся к машине.

— Ну что там?

— Нас уже ждут.

— Что будем делать?

— Отплатим им той же монетой.

Днем я звонил Николаю Соменко и рассказал все как было, утаив только то, что видел Нину и про мое желание поставить на себя на тотализаторе.

— Ты знаешь этого Марата? — спросил я Колю

— Нет в первый раз слышу, я думал всеми делами заправляют Махарадзе. Будь с ними осторожен, ты уже понял, что они за люди.

— Да, спасибо.

— Что ты собираешься делать.

— Выиграть до конца сезона во всех гонках, в которых сможем поучаствовать.

Я думал, что он снова включит свое высокомерие, но к моему удивлению он меня поддержал:

— Я говорил с князем, он рассказал про тебя. Говорит, что никогда такого не видел. Он очень удивлен. Я думаю, что это неспроста. Николаич слов на ветер не бросает. Я тебе желаю удачи.

— Спасибо.

— Я вот что тебе скажу. Если выиграешь, как обещаешь все гонки сезона, то во-первых, я брошу бухать и готов с Николаичем тренировать тебя, он сказал, что ты сам предложил.

— Да, было бы здорово.

— А во-вторых, я отдам тебе машину. Насовсем, но с условием, что ты будешь сам меня возить туда и обратно на тренировки. Согласен возить?

— Конечно!

— Тогда желаю тебе удачи, Санек.

Санек? Это было что-то новенькое. Перспектива получить от него машину обрадовала меня несказанно. Я буду возить его без проблем, но прежде чем брать автомобиль, я решил непременно посоветоваться с князем на этот счет.

На исходе вечера, в одиннадцатом часу на парковке автобазы полыхала машина. Это была одиноко стоящая шестерка бежевого цвета. Вокруг нее бегали и суетились двое мужчин.

Один с большими проплешинами на голове и с пистолетом в руке, посылающий в сторону ворот проклятия на грузинском языке.

А второй, постоянно хватающийся за голову и хлопающий обеими своими руками по бедрам.

Было видно, что они шокированы потерей. Все-таки автомобиль пока не стал средством передвижения, а все еще оставался роскошью в СССР. Даже для жуликов.

К тому же машина для нашего мужчины всегда была сродни коню.

Конь на Руси во все времена — показатель характера, какой конь, такой и воин. Конь — это друг в походах и путешествиях, верный помощник в хозяйстве.

Конь для мужчины был фасадом его мужской состоятельности. Именно мужской, а не социальной.

Усмирить, объездить своего коня на мужском языке означало приручить его силу. Обуздать саму природу, заставить ее отдать часть своих безграничных возможностей.

Поэтому их шок и эмоции мне было понятны. Но перелом за перелом, око за око, зуб за зуб. Пожар за пожар.

Только в их случае двери никто не блокировал. Несмотря на объявленную ими войну и охоту, никто не желал им смерти.

Они были настолько поглощены своим горем, что не заметили, как к парковке подъехала милицейская машина. Кто-то из жильцов увидел и испугался человека с пистолетом, поэтому вызвал наряд.

Милиция почему-то подъехала без включенной сирены, только с проблесковым маячком.

Как я и предполагал Плешивый оказался идиотом и даже не подумал прятать или выкидывать пистолет при виде подбежавших милиционеров.

Хорошо хоть не открыл стрельбу. Ему приказали бросить оружие, но он только раздосадовано матерился, перемешивая русский и грузинский мат.

Он ослушался приказа, за что и поплатился.

Без особых разговоров Плешивого повалили на асфальт, заломили руки за спину и посадили в машину.

Второй сдался добровольно и его тоже задержали.

Через несколько минут подъехала пожарная команда и стала тушить горящую шестерку.

Но к несчастью для Плешивого от машины мало что осталось.

Я наблюдал за всем издалека с безопасного расстояния и ожидал увидеть среди пожарных нашего старого знакомого, мастера спорта Баркова Сергея Юрьевича, приезжавшего в прошлый раз, но видно в тот день была не его смена.

Судя по всему, пожарные не усмотрели следов поджога. Пока пожарные записывали данные владельца автомобиля, Плешивый сам усугубил свое положение тем, что начал кричать, что горит гоночная машина, которую сами они разбирали и собирали.

Он кричал, что покарает того, кто уничтожил тачку, в которой он знает каждый проводок, каждый винтик.

— Вы и в проводке ковырялись уважаемый? — вежливо поинтересовался пожарный

— Конечно! Всё, всё по новой «пучковали», всю проводку. Конечно.

— Ну вот вам и ответ, — он понимающим видом посмотрел на сотрудников милиции, — все понятно. Самовозгорание в результате короткого замыкания. Такое часто бывает, когда посторонние начинают лазать там, где не надо.

— Слушай, какие посторонние? Я тебе русским языком говорю, там все профессионалы.

— Где там?

— В гараже, гоночной команды в Кутаиси, где машину разбирали.

— Товарищ, машину надо обслуживать в уполномоченных организациях, а не в гаражах.

Его спокойный и назидательный тон буквально бесил горячего и эмоционального уроженца Юга.

Я дождался пока пожарные закончат свою работу, а обоих преследователей увезут в милицию.

Мне очень хотелось выйти из своего укрытия, подойти и посмотреть на сгоревший остов машины моих врагов, уготовивших мне ловушку.

Но сдержался. Не разумно светиться, если еще кто-нибудь затаившись, наблюдает со стороны за происходящим.

Боялся ли я?

Прислушавшись к своим ощущениям, я понял, что страха не испытываю. В душе появилось какое-то новое незнакомое чувство.

Детство закончилось. Начались пока непонятные взрослые игры. Мне казалось, что я знаю правила и алгоритмы. Я уже где-то в такое успешно играл.

К этому прибавилось ощущение риска, ответственности за команду, уверенности в том, что я в этой игре одержу победу.

Почему? Потому что правда на моей стороне. Я чувствовал себя немного негодяем, но лишь потому что втравил помимо своей воли в эту кашу своих друзей.

Я посмотрел на часы. Метро еще работает. Пора возвращаться домой.

Заказов на чехлы пока не было, поэтому после небольшого ужина дома, я влез на уже полюбившийся подоконник, чтобы все хорошенько обдумать.

Москва слишком суетливый город, в котором днем особо и не подумаешь.

Дела, события и разговоры в течении любого буднего дня практически не оставляют для этого времени. Зато вечер — самое подходящее время суток.

Внизу на Беговой двигались люди, за которыми мне нравилось наблюдать. Я делал это каждый вечер и теперь знал многих многих из них в лицо.

Это только в первый день они казались случайными прохожими. Теперь же я видел пожилых пенсионеров, которые ежевечерне выводили на прогулку своих собак.

Персонажи на улице одни и те же — по некоторым из них можно проверять часы. Так, например, я каждый вечер видел, наверное, сумасшедшую пожилую женщину, идущую строевым упругим шагом.

Когда она проходила мимо нашего дома по противоположной стороне Беговой, то можно с уверенностью сказать, что сейчас ровно четверть двенадцатого.

Можно было с уверенностью сказать, что пройдя в одну сторону, она через десять минут пройдет опять мимо, но уже в обратном направлении, по нашей стороне улицы.

Менялась только ее одежда в зависимости от погоды. Мне почему-то казалось, что она старая дева, старающаяся поддерживать свою физическую форму.

Еще улица Беговая летом в это время суток принадлежит парам пенсионного возраста, которые сумели сохранить способность ладить друг с другом и не утратили желания к совместным прогулкам.

Таких пары было всего четыре, некоторые из них останавливались и здоровались друг другом, недолго болтали мелочах и расходились. Другие делали вид, что совсем не замечают других людей и мир вокруг.

Мне хотелось верить, что эти старики такой и видели свою старость и мечтали об этих вечерних прогулках, когда они были молодыми.

Наверняка раньше их жизнь была полна разных событий, волнений и чувств, не всегда приятных и они заслужили покой.

Случайными на улице могли оказаться припозднившиеся романтичные парочки, которые бесцельно слонялись по улицам столицы, чтобы найти место посидеть на скамеечках в парках, покурить и потискать друг друга.

Чуть поодаль располагался небольшой сквер, пользующийся у них популярностью.

Еще ежевечерними персонажами были люди поздно возвращающиеся с работы. Они почти все как один, тащили сетчатые авоськи с продуктами.

Те, кто был помоднее и посовременнее таскали полиэтиленовые сумки или пакеты с разными иностранными надписями типа «Тати» или «Мальборо».

Те, кто заходили в дом напротив, даже не представляли, что я могу с точностью за секунд угадать, когда у них зажгется свет на кухне или в спальне по возвращению домой с работы.

Одна особа, жившая прямо напротив лет тридцати возвращалась домой раз в два дня. Она была из тех, что таскала пакеты «Тати». По плиткам и коробкам конфет, выкладываемым на стол кухни, я определил, что она скорее всего врач.

Она всегда сначала выкладывала принесенное на кухню, потом шла раздеваться в свою спальню, но задергивала шторы на самом интересном месте.

Я усмехнулся, своей наблюдательности: я знал не только, кто когда возвращается с работы, но и чем может питаться. Уж не подобные наблюдения заставили Комбинатора полюбить статистику?

Самое время переговорить с ним о моих замыслах. В этот момент раздался стук в дверь.

— Открыто!

Будто, читая мои мысли, Михаил Грин явился собственной персоной. Он стоял на пороге в нерешительности. Теперь это была моя территория.

— Заходи, присаживайся.

Я повернулся к окну спиной и свесил ноги и указал на кресло у журнального столика.

Комбинатор помялся, потом прошел и сел на краешек кресла. Было видно, что ему неловко. Он сидел на забытом кресле, которое я извлек из под «завалов» и поэтому теперь он считал его моим.

— Александр, ты не пришел ночевать, не позвонил, я очень волновался за тебя. Все ли у тебя в порядке.

Вот лис, ну-да, за меня он беспокоился. Переживал, что снова придется искать деньги на оплату электричества. Но я не стал делиться с ними своими догадками. Я не сердился, а скорее получал удовольствие от того, что читал его мотивы, как раскрытую книгу. Он был беззлобен в своем желании, решить накопившиеся проблемы.

— Все путем, Комбинатор.Спасибо за беспокойство. Случайно попал в компанию, где не было возможности позвонить. Прости, в следующий раз обязательно предупрежу.

— Хорошо.

— Скажи, комбинатор, что ты знаешь о «темных лошадках»?

— Ну это неожиданно сильный претендент на победу, чьи шансы большинством даже не обсуждалась. Обычно перед внезапной победой, темная лошадка или аутсайдер или никому неизвестна.

— А в автоспорте?

— В автоспорте? Дай, подумать, — он поднял глаза к потолку, будто что-то читая на нем, — ты имеешь в виду технику или гонщиков? Не так уж и много.

— Разве техника может быть успешной без гонщиков?

— В некотором роде может. Хотя статистика не использует такие категории, как успех или неудача. Статистика может показать вероятность победы или поражения.

— Ну хорошо, приведи примеры.

— Достаточно вспомнить Лондон-Сидней шестьдесят восьмого и результаты нашего советского Москвича или Наскар семидесятого года, где все отдали преимущество Форду, а Крайслер со своим «Дайтоной» и «Супербёрдом» стали самыми настоящими темными лошадками и урыли остальных фаворитов.

Я знал историю Москвича и то, что в семидесятом году «Супербёрд» заставил Генри Форда Второго разбить об стену бутылку самого дорого виски, что у него имелся и разрыдаться.

Но меня поразил кругозор моего собеседника.

— Наскар? Ты и про американцев знаешь? — я был удивлен.

— Конечно, это же безумно интересно! Если гонки в Европе были игрой, чуть ли не прихотью и капризом аристократов, то есть версия, что у американцев их Наскар, вырос из бутлегерского бизнеса времен сухого закона.

Я никогда не слышал этой версии, поэтому с удовольствием стал слушать историю возникновения Наскар, — американской серии гонок на разных трассах в США.

В Америке, самогон варили всегда. Пили сами и тихонько продавали на сторону. Иногда государству удавалось получить с производителя порцию налогов. Но чаще гнали тайно, не придавая особой огласке. И как-то жили.

Все круто изменилось в тысяча девятьсот двадцатом году, когда вступил в силу Сухой закон и восемнадцатая поправка в Конституцию, которые запрещали производство, транспортировку и продажу напитков с содержанием этанола, превышающим полпроцента.

Понятное дело, что все кто пил, так и продолжал пить. Но питейные заведения и полулегальную торговлю местная полиция прикрыла.

Но всего чего добилось правительство — это появление черного рынка. Сухой закон штатах не сработал, как в любой другой стране мира.

К тому же наказание за нарушение было не очень суровым.

Людские пороки неискоренимы, несмотря на горячее желание чиновников раз и навсегда покончить с алкоголем.

Вместо исчезновения алкогольной индустрии, во всю расцвела подпольная торговля, производство и контрабанда. Граждане были вынуждены

Полиция и шерифы ставили заслоны, устраивали рейды, засады по всей территории страны и бутлегером ничего не оставалось, кроме как принять вызов.

Государству были противопоставлены инженерная мысль, скорость и мастерство вождения.

Основные алгоритмы ускорения автомобилей были просты и незамысловаты.

Машины облегчались путем демонтажа всего ненужного, освобождая пространство для перевозки спиртного.

В ходе такой модернизации из салона выбрасывались сиденья. Механики бутлегеров усиливали подвеску дополнительными рессорами для того, чтобы дорожный просвет оставался постоянным, когда тачку загружали по полной — пятьсот литров виски было обычной нормой перевозки.

Движки форсировали всеми известными способами. Чтобы уйти от полицейской погони нужно иметь возможность ускоряться до ста миль в час.

Поэтому талантливые механики ценились на вес золота и были лучшими дружбанами бутлегеров.

Но быстрая машина — дорогой балласт для бутлегера, если за баранкой сидит тот, кто не умеет ею управлять в экстремальных ситуациях.

Поэтому для тех, кто рисковал своей свободой в автомобильной погоне, гоночные и раллийные навыки были важным умением.

Дороги-то, по которым перемещались перевозчики нелегального алкоголя были в большинстве своем проселочными и грунтовыми.

Класс водил был действительно высоким. Полицейские рассказывали, что у них было все для пресечения нелегальной торговли, кроме талантливых парней сидящих за баранкой и работавших на преступную сторону.

Они все были настоящими асам, ничего не боялись кроме тюрьмы и легко уходили от любых погонь.

В 1933 Сухой закон во многих штатах отменили и предложили бутлегерам легализоваться и начать платить налоги со своей деятельности.

Но люди потратившие годы на выстраивание бизнеса, обросшие большой клиентурой не спешили расставаться со своими доходами.

Попытки пресечь нелегальную торговлю продолжились, а вместе с ними и гонки.

Водилы отлично знали друг друга, про самых удачливых, отъявленных и талантливых слагались легенды.

И вот однажды кто-то предложил устроить неофициальное соревнование со ставками между лучшими из них.

Забава стала популярной, выросшей в первую официальную гонку в Дайтоне в 1936 году.

А потом все разрослось до крупнейшей гоночной корпорации Наскар. Правда, больше всех на этих гонках, как всегда, заработали не владельцы машин и гонщики, а букмекеры. Так же как и у нас.

Он с горечью констатировал последний факт и опустил глаза в пол. Нищета и проигрыш давили на него.

Пришла пора начать разговор.

— Комбинатор, а ты бы хотел заработать больше, чем букмекеры?