Скорость. Назад в СССР 2

Глава 16

Мы подъезжали к Московской Кольцевой, сразу после которой на въезде стоял пост ГАИ.

Рядом с постом, размахивая милицейским жезлом и прогуливаясь взад вперед, скучал одинокий ГАИшник. Когда мы пересекли эстакаду под МКАДом, он вскинул бело-черный жезл.

— Да, пипец! — воскликнули мы втроем хором.

— Черт, вот что ему надо? Мало нам геморроя занервничала Саша. Она включила поворотник и собралась перестраиваться

Но сегодня нам везло, гаишник помахал ей, мол проезжай, он заинтересовался идущим сзади микроавтобусом РАФ.

— Фух, пронесло! — она выдохнула.

— Да соглашусь, сейчас было бы весело без справки об аварии, я сам выдохнул, — ответил Серый.

— Да и хорошо, что от тех уродов оторвались, — на лице Саши заиграла улыбка.

Я не был уверен в том, что братья Махарадзе вот так просто оставят эту ситуацию, но промолчал, чтобы не расстраивать девушку. В душе все равно поднывало, смутное чувство тревоги.

Саша посмотрела на меня и спросила:

— Каменев, везем машину в на автобазу в гараж, или едем к Соменко?

— Едем на автобазу, машину нужно привести в порядок, перед тем как вернуть. Я сам позвоню и потом съезжу к Соменко, объясню ситуацию.

— Я почему спрашиваю, у меня осталась хорошая импортная краска.

— Желтая?

— Нет как раз цвета этого агрегата.

Она похлопала по рулю. А потом неожиданно спросила:

— Мне вот что интересно, а этот твой великий «комбинатор» может вычислить вероятность победы задним числом?

— Как это задним числом? — переспросил Серега.

— Ты хочешь узнать вероятность победы твоего отца? Все еще сомневаешься?

— Хочу знать наверняка, — бунтарская натура Саши куда-то подевалась.

— Что же, думаю это можно.

— Может заедем по пути? Ты же говорил, что он часто днем бывает дома, вы же вроде живете вместе с его отцом?

В отличии от своих друзей я не мог позвать их к себе в гости.

И дело вовсе не в том, что мое сегодняшнее жилище напоминало в лучшем случае убитую комнату, какие показывают в американских фильмах — в плохом отеле, где-нибудь в негритянском квартале Нью-Йорка.

Хотя и это тоже имело значение.

Я вспомнил, как я приехал к Комбинатру домой, в на следующий день после пожара.

На первый взгляд, квартира Комбинатора представляла из себя удручающее зрелище. Чувствовалось, что ней давно не было женщины.

А еще в ней давно не проводили ремонта, точнее ремонт застыл несколько лет назад недоделанным.

Но как говорится: мир жалок лишь для жалкого человека, жизнь пуста лишь для пустой души.

Серые бетонные стены в коридоре, с которых отодрали, но так и не наклеили обои, были использованы как огромная доска для вычислений.

Вся поверхность до потолка была исписана мелом.

Сложные формулы, переменные, клички лошадей, фамилии жокеев и всадников, даты и ставки создавали атмосферу таинственности и какого-то научного безумия. Будто это место существовало в отдельности от остального мира.

Впритык к стенам прямо на полу лежали стопки с бесчисленными книгами. Между книгами оставался узкий проход, предназначенный для перемещения по квартире.

В первый день меня удивило разнообразие тем этой «напольной» библиотеке. Я ожидал увидеть книги в основном по математике, статистике.

Но с удивлением обнаружил труды по биологии, физиологии, сельскому хозяйству, метеорологии, психологии, физике и еще с десятка дисциплин, свидетельствующих о научных интересах жителей этой квартиры.

Или по крайней мере одного из них.

Я шел за Комбинатором со сумкой в руке и оглядывался по сторонам, размышляя сколько времени мне придется провести в этой норе математика-лудомана.

В квартире пахло пылью и затхлостью. Нет, не воняло, но воздух казался спертым. Ее давно не проветривали.

Комбинатор только, что встретил меня, пригласил войти, а потом, закрыв дверь предложил следовать за ним. Я шел едва протискиваясь между книгами. Вдвоем тут не разойтись, при встрече, кому-то непременно пришлось бы сдавать назад.

В теории в будущем можно было снять отдельную квартиру, но пока все мои доходы уходили на команду. Я не роптал и был готов к трудностям. Просто боялся застрять тут, как в болоте.

Я слышал, как люди годами живут в коммуналках ожидая улучшений, которые на протяжении жизни так и не наступают.

— Вот твоя комната, ты прости, я не успел разобрать книги. Можешь пока сложить их у одной стены, а потом когда закончу ремонт, я закажу шкафы в коридор и заберу их.

Я с сомнением оглядел мою новую комнату. Ее единственным преимуществом был широкий подоконник.

Вся площадь пола была завалена книгами, на этот раз совсем без проходов.

Хотя на стенах были задрипанные зеленые обои, но на окнах не было занавесок, а вместо люстры с потолка свисал черный патрон без лампочки.

Комбинатор перехватил мой взгляд.

— Жилье бесплатно обещал. Свет — нет. Лампочку тебе придется покупать самому. У меня режим полной экономии, сам понимаешь после каких событий, я эту комнату не использовал, поэтому мне тут свет не нужен.

— А если не секрет, когда ты собираешься закончить ремонт в квартире?

— Это зависит от того, как быстро я смогу снова заработать.

То есть в ближайшее время ремонта не предвиделось.

— Я так понимаю, что лишней кровати для меня не найдется?

— Кровати нет. У меня у самого нет кровати. Но матрас я тебе дать могу.

Я подумал, что он попросит за него деньги, это читалось на лице Комбинатора, но в последний миг он передумал, ушел и через минуту вернулся с ватным матрасом под мышкой.

Он положил его поверх книг.

К моему счастью матрас оказался странным или даже новым.

— Вот держи.

— Спасибо. А ты точно уверен, что тебе нужны все эти книги? Неужели ты все их будешь читать?

— Конечно уверен! Большинство из них я уже прочитал, но иногда мне нужно освежить что-нибудь в памяти.

— И ты можешь найти в всей этой куче мале, то что тебе нужно?

— Ну у меня тут есть система.

— А я тебе твою систему не порушу, если соберу все книги в одну кучу у стены?

— В этой комнате собраны книги, которые мне в ближайшие полгода не понадобятся.

— У тебя есть график книг, ты знаешь наперед, что тебе нужно на месяц вперед?

— Конечно, я знаю, что мне понадобиться в каждый из следующих дней месяца.

— Ну ты мозг!

— Ну вообще-то я школьную программу прошел полностью в пятом классе. А в университет поступил в шестнадцать лет.

— Ого, вундеркинд!

— Нет. Просто люблю математику.

— Ты сам занимался математикой или родители помогали? Жаль, что у тебя все здесь в таком виде.

Я еще раз окинул взором окружающую обстановку.

Но Комбинатор сделал вид, что не услышал последний вопрос, и мое сожаление, а может быть ему было все равно. Я поймал себя на мысли, что безумные ученые очень часто совершенно не приспособлены в бытовой жизни.

Он просто перевел разговор на другую тему.

— Да, еще. Кухня у нас общая, но как я говорил: завтрак, обед и ужин в пансион не включен. С едой тебе придется разбираться самому.

— Ну это и ежу понятно.

— Я должен предупредить, что не все так просто. Холодильник и плита отключены. Пойдем, покажу.

Мы вошли в тесную кухню. Хорошо, хоть тут не было книг. Газовая плита, холодильник, мойка стол без стульев и небольшая керосинка. Помещение метров шесть с закопченным потолком.

— Работает? — я немного растерялся, увидев скудность обстановки и приоткрыл дверь холодильника. Надо было признать, что на кухне царил порядок.

— Да, работает. Только он мне не нужен. Хотел продать, да пока никак покупателя не найду. Все хотят обвести вокруг пальца, забрать по дешевке. Но я вещам цену знаю, а за гроши отдавать не резон.

— А как же ты продукты хранишь? Понятное дело зимой можно за окном, но летом?

— А что их хранить? Я их ем. Бутылку кефира и батон особых условий хранения не требует.

— А отец? Он тоже так питается? Где он, кстати? Мне хотелось бы поздороваться. Может сходим к нему, познакомишь нас?

— Брось. Не нужны эти формальности. Он меня толком не узнает, так что тебе не стоит ходить к нему. Он может разволноваться и не спать всю ночь. Ему я готовлю каши, на керосинке. И еще, давай сразу договоримся — никаких гостей.

Позже у меня сложилось впечатление, что отец комбинатора, действительно был беспомощен как ребенок, и страдал многими болезнями, в том числе деменцией. Удивительно было, как его тело еще цеплялось за жизнь.

— Хорошо, никаких гостей. Почему на керосинке? Вот же плита есть…

— Потому что мир не без добрых людей. Мне дворник дает керосина, он бесплатный. А за газ и электричество нужно платить. А тебе холодильник нужен? Плита? Извини, я керосин тебе не дам. Самим еле еле хватает.

— Наверно нужен.

— Без проблем, пользуйся. Если нужны.

— Спасибо.

— Но только есть один нюанс.

— Какой?

— Холодильник свет потребляет. А я отдельно высчитывать за холодильник и свет в комнате и санузлах не могу.

Ах вот к чему был весь этот разговор! Новая комбинация, как сделать так, чтобы не платить самому за свет. Я знал, что он дальше предложит.

— Если ты сам будешь платить за свет, то проблема снята.

— Ты предлагаешь мне платить за всю квартиру?

— Выходит, что так.

— Я согласен. За газ такая же схема?

Он опустил глаза и вздохнул. Ему действительно было неловко.

— У меня сейчас сложная жизненная ситуация, вот когда…

Я прервал его, не дав уйти в унизительные объяснения. Бог с ним. Мой зарплаты должно было вполне хватить на еду и оплату коммунальных услуг.

— Все нормально не переживай. Я тебе благодарен, за то что ты мне предоставил приют.

— Но это справедливо, ведь вы с тем парнем потеряли свое жилье из-за меня.

— Не волнуйся за того парня, он не пропадет, он уже прекрасно устроился. Я буду платить за электричество и газ.

На этих словах лицо Комбинатора посветлело, было видно, что он жутко доволен тем, что быстро заключил выгодную сделку.

Похоже, что он совсем не ожидал такого подарка от судьбы-злодейки, которая по его мнению обходилась с ним крайне жестоко.

Я же, пока совсем не подозревал, что соглашаясь платить за электричество и газ, буду вынужден оплатить еще и долги по коммунальным услугам, накопившиеся за несколько месяцев.

— Мне нужно шить, может быть у тебя где-нибудь найдется что-то типа письменного стола.

В голове у моего «арендодателя» снова усиленно заработали шарики с роликами. В том, что у него есть подходящий стол я в том момент не сомневался.

Вопрос только в том, что из этой бесполезной для Комбинатора мебели, ему удастся выжать.

Он снова поборол свое сиюминутное желание получить прибыль немедленно и кивнул мне секунд через десять после своих размышлений.

— Да, есть.

Так-так. И я собирался использовать в своих планах этого сколького ужа? По-моему пока это он вовсю эксплуатирует меня в своих целях, как плантатор, где-нибудь в жарких хлопковых полях Северной Каролины и Вирджинии.

Мне стало смешно и я улыбнулся.

Улыбка встревожила Комбинатора.

— Что-то не так?

Видимо, ему показалось, что я разгадал следующий ход нашей шахматной партии и подготовил контрудар.

— Нет-нет. Все так. Я буду благодарен за помощь. Я разберу книги, а потом займемся столом.

Я сидел на подоконнике примерно с полметра в ширину, согнув ноги в коленях и прислонившись спиной к оконному проему.

Мне было хорошо. Осознание того, что я начал взрослую жизнь, которая, скажем прямо, не всегда протекала безоблачно, дарило радость.

В том день у меня появилось своя комната. Мне казалось, что это совсем другой статус по сравнению с вагончиком.

Еще меня оправдали и сняли обвинение в поджоге, а трудовой коллектив поддержал меня и дал возможность проявить себя в команде.

Внизу подо мной прости ралась Беговая улица, по которой ехал городской транспорт и автомобили, шли пешеходы с озабоченными лицами, а чуть вдали виднелся московский ипподром.

Разобрав книги я понял, что мое новое жилище в целом не так уж ужасно. Под книгами обнаружился отличный паркетный пол с красивыми розетками и геометрическими рисунками.

Когда я перетаскивал книги к стене, то складывал их стоймя, на ребро, блоками страниц к стене, а корешками ко мне. В итоге у меня получилась стена из книг от пола до потолка, напоминающая библиотеку.

Из части изданий я соорудил себе что-то типа кровати, на которую водрузил матрас.

Чтобы моя кровать не разъезжалась подо мной во время сна, я стянул книги в блоки бечевкой, а потом и сами блоки между собой.

Письменный стол, на который я собирался поставить свою швейную машинку, оказался почти анкитварным образцом с зеленым тканным сукном на столешнице.

Наверно такие были у чекистов в двадцатых и тридцатых годах. Я удовольствием разглядывал его выдвижные ящики, некоторые их которых я планировал использовать для бумаг, а другие для хранения ниток иголок и инструмента для швейной машинки.

Мне казалось, что сукно будет прекрасно амортизировать и заглушать звуки работы вспомогательной машинки.

Еще под завалами книг нашелся забытый журнальный столик и одно кресло. Так что можно даже сказать, что я теперь поселился в комфортом по сравнению с вагончиком.

Я смотрел на ипподром, и кажется понимал источник игровой зависимости Комбинатора.

Если он также смотрел на здание, гаревые дорожки для бегов и скачек и чувствовал, что в госплане его беспокойному математическому мозгу тесно как в темнице, то ипподром был тем местом, где его мощный интеллект мог найти себе применение.

Умел ли он анализировать и предсказывать все возможные исходы состязаний?

Я точно не знал.

Но то, что он во время нашей первой беседы про тотализатор на кольцевых гонках перечислил результаты всех финальных заездов на всех кольцевых автодромах Союза с классами, автомобилями и фамилиями участников за последние десять не могло не впечатлить меня.

Он собирался рассказывать о странных причинах проигрышей явных фаворитов, но тогда у меня не было времени и я не стал его продолжать беседу, отложив ее на потом.

Точнее мне показалось, что он как и все игроки, которые нашли свежего слушателя, собирался обосновывать свои неудачные ставки, списывая их на потустороннее вмешательство или злой рок.

Теперь же я понимал, что он просто столкнулся с тем, что в естественное и справедливое спортивное соперничество вмешался синдикат, портя Комбинатору всю статистику.

Комбинатор не находил причин, по которым в автогонках побеждали не самые сильные и подготовленные экипажи, а чаще «случайные» счастливчики.

Нужно узнать у него, с какого момента его схемы и расчеты начали давать сбой.

Вторая причина по которой я не мог везти ребят к нему в квартиру, заключалась в том, что обещал, что не стану водить к себе посетителей. Слово свое я держал всегда. Ну или старался держать всегда.

Мне стоило сохранять с ним хорошие отношения, при любых раскладах, потому что я замышлял авантюру, в которой нам предстояло делать ставку на «черную лошадку» — на нашу команду, то есть на себя.

И чем меньше контактов между людьми участвующими в ней, тем лучше.

Комбинатор был умным, но совершенно не стойким партнером. Он даже при слабом нажиме сдал ипподромных дельцов, приказавших ему его поджечь вагончик с Константином Андроповым на автобазе Академии Наук СССР.

Он мог так же легко рассказать посторонним про Серого и Сашу в будущем.

— Нет, к нему, к Комбинатору, мы поехать не можем, если у всех есть время, то поехали на автобазу, там оценим размер ущерба, посидим и покумекаем, что делать дальше.

— На базу, так на базу, — Саша вздохнула. Ей явно нравилось кататься на машине по Москве в нашей компании. Она перестроилась в левую полосу на Волгоградке и втопила газ.

Мы довольно быстро домчались до Вавилова, улицы на которой располагалось наше предприятие. Я попросил ее не подъезжать к воротам, а остановиться за два квартала.

— Схожу посмотрю издалека, все ли там нормально, — чувство тревоги так и не прошло.

— И я с тобой. Пройду и разомнусь, — мой друг выбрался с заднего сидения.

— Побудь пока с Сашей, пожалуйста.

Серега проводил меня непонимающим взглядом. Но согласился.

— Ну ладно.

Он остался у машины, положив оба предплечья на крышу.

Когда я подошел поближе к территории автобазы, то понял, что интуиция меня не подвела.

На парковке перед предприятием я увидел бежевую шестерку с Плешивым за рулем.