Сквозь пласты времени: Очерки о прошлом города Иванова

Сельского происхождения

Был в Иванове разъезд Текстильный. Потом его сделали станцией. Но согласовать оба слова как-то не удосужились. И вот уже не один год, испытывая внутреннее чувство неловкости, мы говорим «станция Текстильный» вместо «станция Текстильная». Со временем, однако, мы перестанем обращать внимание на это несоответствие, как перестали ощущать его в названии нашего города.

Как известно, согласование географических названий в роде и падеже является нормой русского языка. Если перед нами деревня, то она будет Боровая, Давыдова, Соколова; если село, то Боровое, Давыдово, Соколово. Сравните также село Свердлово и город Свердловск, село Чапаево и город Чапаевск.

Иваново в течение веков было селом. Но вот сто с лишним лет назад его преобразовали в город. Однако согласование не нарушилось, поскольку к названию села было добавлено название посада. В новом географическом имени «Иваново-Вознесенск» вторая часть была мужского рода, как и «город». Эта часть и склонялась по падежам, тогда как первая («Иваново») оставалась неизменной.

В 1932 году вторая часть была аннулирована, однако первую оставили в прежнем виде. И возникло «странное сочетание: город Иваново. Правильнее было бы — город Иванов» (К. С. Горбачевич. «Русские географические названия»).

Как известно, село Иваново первоначально не выходило за пределы левого берега ручья Кокуй. На его правом берегу находились пахотные земли. Впоследствии одна из возникших на этих землях улиц так и называлась — Пахотная (ныне это участок улицы 10 Августа от Крутицкой до проспекта Фр. Энгельса). Парадоксально, но факт: Пахотная была почти сплошь застроена небольшими промышленными предприятиями — ткацкими светелками и мануфактурами по набойке холстов.

Разрастаясь, Иваново вбирало в свои границы окружающие деревни, где основным занятием было все же земледелие. Они становились городскими местечками (Авдотьино, Афанасово). Большей частью, однако, эти деревни оставляли по себе память в виде названий улиц. И поныне таких множество: Балинские, Коляновские, Курьяновские и другие.

До наших дней сохранилось самое первое каменное гражданское сооружение, построенное в селе Иванове. Это известная «Щудровская палатка» на Красногвардейской улице — первоначально подворье владельцев села князей Черкасских. Оно было поставлено в последней четверти XVII века на склоне низины — сухого ответвления Кокуй. Это низина, а позднее и появившаяся здесь улица, называлась Малой Голявой. Так, по-своему, по-местному, было изменено слово голь, означавшее, в частности, голое место — без лесу, без травы.

Надо полагать, что низина не всегда была такой. До тех пор, пока село не «перешагнуло» через ручей Кокуй, здесь пасся крестьянский скот (об интересном топонимическом свидетельстве на этот счет будет сказано ниже). Потом, на протяжении столетий по этой же низине стадо гоняли на пастбище к Красному пруду.

По мере того, как росло село, пастбище отодвигалось к реке Уводи, а затем и за нее — на Сластиху и далее. Не мудрено, что низина была вытоптана и оголена до предела. К XVII веку «голява» стала означать пустующее, незастроенное место.

Нижний базар (ныне начало улицы Смирнова)

Аналогичным образом возникло и название соседней улицы — Большой Голявы (ныне ул. Смирнова).

Через квартал от «Щудровской палатки» находится Рыночный переулок. Та часть его, что примыкает к Красногвардейской улице, ныне застроена многоквартирными домами и превратилась в узкий проезд. Прежде в этом месте переулок довольно круто поднимался вверх и на плане села 1774 года был обозначен как Вшивая горка.

Подумаем о том, что бы могло означать это странное, чтобы не сказать более, наименование? Может, горка заслужила столь нелестный эпитет потому, что была чересчур уж крута и неудобна? Или, наоборот, оно сатирически характеризовало всю пустяшность препятствия? А может, в старину на горке селились бедняки-горемыки, которые ходили в грязных отрепьях, кишевших насекомыми? Что ж, и то, и другое, и третье похоже на правду. И все-таки подобные предположения далеки от истины.

Известный академик А. Соболевский, одним из первых начавший изучение русского языка в его историческом развитии, заинтересовался Горкой, только не ивановской, а точно такой же московской. С помощью летописей и других старинных документов он установил истину. Оказывается, первоначально прилагательное звучало несколько иначе — Ушивая. От какой-то колючей травы «уш», которую скот не ел. (Значит, все-таки было здесь некогда пастбище!)

Со временем буква «у» превратилась в «в», и возникло название, которое мы считаем неблагозвучным, но в котором наши предки не видели ничего постыдного. Ведь насекомые-паразиты в ту пору не были редкостью даже в царских хоромах.

Но вернемся к Малой Голяве, вспомним о ее дальнейших превращениях. В XIX веке улицу стали именовать двояко: «Семеновская, она же Федоровская» — по фамилии кого-то из горожан и по Федоровской часовне, встроенной в ограду Крестовоздвиженской церкви. Так она и значится на плане города 1899 года.

Но вот, спустя 16 лет, был составлен новый план. Семеновская улица на нем исчезла бесследно. Вместо нее появился некий «Барашек». Однако лишь на участке от нынешней улицы Бубнова до улицы Марии Рябининой. Далее к центру улица носила прежнее наименование Федоровской. Это обстоятельство примечательно в двух отношениях. Прежде всего, как видим, явно народное «Барашек» взяло верх над узаконенной «Семеновской». Далее, переименование произошло стихийно где-то между 1899 и 1915 годами. Должно быть, существовала веская причина, по которой старое, привычное название было заменено новым не только в устной речи, но и в официальном документе, каким являлся план города. Что же произошло?

…Когда в 1981 году на улице Марии Рябининой заканчивалось сооружение девятиэтажного жилого дома, у его торца, выходящего на Красногвардейскую, неожиданно появилась заполненная жидкой грязью промоина. При благоустройстве прилегающего к дому участка она доставила строителям немало хлопот. Не знаю, догадались ли они, что случайно наткнулись на старый засыпанный колодец, история которого небезынтересна.

К концу XIX века параллельная бывшей Малой Голяве улица Кокуй стала торговой. По воскресеньям сюда съезжалось, подчас издалека, множество конных подвод, груженных съестными припасами. Городская управа разрешила торговать здесь мукой, крупой, рожью, горохом, постным маслом, жмыхом, а также мясом и рыбой. Естественно, лошадям требовался не только корм, который возчики обычно брали с собой, но и водопой. Именно с этой целью и был выкопан поблизости общественный колодец.

Как утверждают старожилы, это был обычный деревянный сруб с двухскатной крышей, воротом и цепью. Необычной была лишь голова барана, вырезанная из дерева каким-то безвестным умельцем и укрепленная на крыше, чтобы символизировать назначение колодца — для поения животных.

Новинка ивановцам понравилась. Все чаще они стали говорить: «у барашка», «на барашке». Постепенно название закрепилось, стало общепринятым.

Впрочем, существует и другая версия. Воды для поения требовалось много. Поднимать ее из колодца обычным ведром — дело долгое. Ведро заменили большой деревянной бадьей, а для вытягивания ее приспособили барашек. Так в наших краях назывался рычаг, предназначенный, как сказано в словаре Даля, «для подвыски изб при перемене венцов». Короче говоря, барашком был тот же колодезный журавль, какой еще сравнительно недавно можно было увидеть в любой деревне, только крупнее размером.

Колодец «Барашек» просуществовал недолго. Приезжие развели здесь непролазную грязь, которая угрожала эпидемическими заболеваниями, вызывала нарекания окрестных жителей. Городская дума нашла простейший, но отнюдь не лучший выход из положения. В 1909 году было решено все подобные колодцы в городе засыпать.

«Барашек» исчез. Но осталась, как память о нем, улица с тем же названием. Уже в советское время по этой улице получил имя и широко известный колхозный базар, просуществовавший около сорока лет.

Как уже говорилось выше, в Малой Голяве некогда пасся скот. Травы здесь были хорошие, да не хватало воды. А буренкам требовался водопой.

Поразмыслив, ивановские крестьяне решили устроить здесь искусственный водоем. Местность этому благоприятствовала. В лесистой низине весной и в дождливую погоду тек ручей, впадавший в Кокуй. Выбрав подходящий участок (в районе нынешнего ремизо-бердочного завода), крестьяне углубили его, а затем перегородили земляной плотиной. Весной талые воды быстро заполнили выемку. Так образовался пруд. Он имел около 60 метров в длину, почти столько же — в ширину и отличался, как писал один краевед, «замечательной глубиной».

Удовлетворенные сделанным, люди назвали пруд «Красным», то есть «видным», «красивым». Так он и был обозначен на плане села 1774 года.

К тому времени крестьянские строения уже вплотную придвинулись к водоему. Потому-то прилегавшая к нему улица и была названа Краснопрудной (ныне улица Бубнова). Позднее появились 1-я и 2-я Запрудные, то есть находящиеся за прудом.

Стесненный избами и «светелками» пруд потерял свою прежнюю «видность». Были срублены последние деревца, украшавшие берег, никто уже не поил здесь скот, воду брали только для полива огородов и тушения пожаров.

К началу нынешнего века пруд оказался сильно загрязненным, и в народе его стали презрительно называть «Поганым». Вот такая грустная метаморфоза произошла с рукотворным лесным водоемом. Некогда источник жизни, он превратился в очаг инфекции. По этой причине в советское время (в 1926―1927 годах) пруд засыпали. На этом месте были поставлены торговые павильоны, навесы, ларьки и открыт колхозный рынок «Барашек».

А теперь вспомним, что находящаяся неподалеку от засыпанного пруда Шуйская улица первоначально именовалась Краснопольской. Разве не логично предположить, что назвали ее так по расположенному рядом «видному», «красивому» полю? Но подобное утверждение будет ошибочным. Улица возникла лет через полтораста после того, как выкопали пруд. За это время прежнее значение слова «красный» было утрачено, его стали употреблять в основном для обозначения цвета. Скорее всего, новая улица пролегала по краю поля, отличавшегося от соседних красной глинистой почвой. Подобных участков в городе и его окрестностях немало и поныне. Естественно, что такое поле не могло давать хороших урожаев. Отсюда и пренебрежительный оттенок, который явственно ощущается в просторечном наименовании улицы «Краснополька».

Прилагательное «красный» в названиях, возникших в наше время, чаще всего значит «революционный», «советский». В областном центре это, к примеру, улицы Красногвардейская, Красной Армии и некоторые другие.