Сладкая опасность - Кэмпион 05

Глава 21. ПРАВДА В КОЛОДЦЕ

В тот момент, когда доктор Галли вызывал Аштарота, мистер Кэмпион сидел на корточках в центре выдолбленного куста ежевики под кедром и разговаривал с Лаггом. Крупный мужчина, выглядевший в наушниках еще более несчастным, чем обычно, выражал свои взгляды со своей обычной прямотой.

‘Мы напрашиваемся на неприятности", - сказал он, глядя вниз на примерно шесть квадратных футов аккумулятора, в то время как гроза и молнии играли вокруг него и его принадлежностей. ‘Напрашиваешься на неприятности", - повторил он. ’Если хочешь знать мое мнение об этом твоем плане, то он чертовски ужасен’.

‘Я не хочу", - откровенно сказал его хозяин. ‘Скетти готова?’

Мистер Лагг поднял руку.

‘Улло", - сказал он. ’Вот оно. С такой атмосферой это звучит как водевильный поворот’.

Он дернул за веревку, которая свисала рядом со стволом кедра, и получил ответный рывок от Скетти, которая контролировала громкоговорители наверху.

‘Ну, в нее еще не ударила молния’, - сказал он. ‘Может, дадим ей разорваться?’

Кэмпион кивнул, и его помощник склонился над усилителем.

‘Начинается", - сказал он. "В восемь раз громче, чем на самом деле. Я очень люблю колокольчики’.

Тотчас же над их головами раздался звук, который произвел такое глубокое впечатление на маленькую группу в гостиной доктора Галлея и которому суждено было стать одним из чудес Саффолка на долгие годы вперед. Даже Кэмпион не был готов к оглушительному грохоту, который мог издавать вещательный колокол Сент-Брид, сестринский колокол понтисбрайтского гиганта, при усилении. Он мог представить, какой эффект должен произвести этот могучий лязг на суеверных деревенских жителей и, что еще важнее, на лагерь на пустоши. Там весь день скапливались силы, и теперь их должны были привести в действие.

Он позволил себе бросить тревожный взгляд сквозь листву в сторону белого дома доктора Галли. Если этой маленькой компании что-нибудь повредит, подумал он, он никогда не сможет себе этого простить.

Но за всеми этими соображениями, которые проносились в его голове, стояла единственная великая надежда, которая владела им. Когда оглушительный грохот над его головой прекратится на минутную передышку, он узнает ответ на вопрос, который занимал его больше всего с тех пор, как он прочитал двустишие на дубе.

Каждый замечал, что в комнате, где есть полые сосуды, определенные звуки будут вызывать ответное бормотание. Резкий собачий лай может вызвать звон ряда чашек на туалетном столике. Определенные ноты на пианино вызывают ответные вибрации металлических подносов. Кэмпион надеялся, что какое-то подобное явление может придать смысл замечательным инструкциям, с таким трудом вырезанным под солнечными часами.

Пока он ждал, большой колокол смолк, и его сердце подпрыгнуло, когда откуда-то из глубины леса до него донесся ответный шепот, который он жаждал услышать; ясное, высокое, сладкое и безошибочно узнаваемое гудение манило его.

Он повернулся к Лаггу. ‘Не забывай, они передают пять раз. После четвертого раза отключи Скэтти, а как только закончится пятый, разбей пару клапанов и убирайся’.

‘Что, если ’дружки Нибса заметят нас раньше?‘ неестественно требовательно спросил мистер Лагг.

‘Тогда ты должен бороться за это. Но они не будут. Они будут следовать второй ноте. Они не дураки. До свидания. Увидимся завтра’.

‘Я согласен", - сказал мистер Лагг, но это благочестивое пожелание так и не дошло до его хозяина, потому что, согнувшись от бури, мистер Кэмпион скрылся за деревьями.

Хотя большую часть последних трех ночей он провел, знакомясь с заросшими дорожками и разрушенными границами некогда великолепного сада, он обнаружил, что задача, которую он перед собой поставил, оказалась такой же трудной, как он и ожидал.

Еще один оглушительный звон колокола Святого Брида заставил его остановиться как вкопанного и с тревогой ждать, когда стихнет звон. Шторм все еще бушевал, и атмосферные разряды прорывались сквозь звон колокола подобно миниатюрным раскатам грома. Он мог слышать звук двигателя автомобиля на дорожке и узнал "Лагонду". Значит, Фаркуарсон выполнял свою часть работы.

Со стороны вересковой пустоши доносились и другие звуки, едва различимые сквозь лязг.

Затем снова шум над ним прекратился, сопровождаемый сладким музыкальным зовом впереди. Он пробился к нему. Оставалось очень мало времени. Большой колокол прозвенит еще только три раза. Между этим моментом и угасанием последней вибрации он должен найти источник ответа.

По мере того, как он продвигался вперед, он с облегчением осознал, что это было ближе, чем он подозревал. Она повела его через участок старой лужайки и вниз по узкой тропинке к тому, что, должно быть, когда-то было конюшнями, но на которых трава теперь росла неровными холмиками. Выходить в открытую было рискованно, но он продолжал безрассудно пахать.

Он как раз добрался до зарослей разросшихся лавров, когда громкоговорители в кедре снова заревели вызов сестринского колокола. Снова пришел ответ, маня его все дальше и дальше сквозь мокрые от дождя листья. Тревога охватила его: теперь только дважды.

Он двинулся дальше. Он приближался к открытому полю, которое огибало переулок под церковью, тот самый переулок, который пролегал между домом доктора Галли и пустошью. Как и на многих лугах, которые когда-то были парком, в центре стояла красивая группа вязов, образуя кольцо вокруг небольшого углубления в траве. Как только Кэмпион увидел их, его сердце упало. Он пробрался вдоль изгороди и стоял там, ожидая, пока в четвертый раз прозвенит колокольчик и раздастся ответ.

Да, в этом не было сомнений: эхо исходило от вязов.

Между лугом и дорожкой не было живой изгороди, а величественная парковая ограда давным-давно исчезла. Уже проехали две машины. Нельзя было терять времени.

Он помчался по короткой траве, надеясь, что дождь и неверный свет скроют его. Когда он добрался до деревьев, гудение стихло, и он стоял там, прижавшись к стволу вяза, в то время как в последний раз мощный раскатистый голос сестры-близнеца The Bell of Pontisbright потряс сельскую местность и пробудил старое, давно забытое эхо.

Кэмпион стоял в ожидании и был вознагражден. Откуда-то из-за деревьев, казалось, почти у самых его ног, ему навстречу раздался высокий чистый голос ответа.

Он внезапно увидел объяснение: старое наполовину разрушенное устье колодца, замшелые камни, совершенно отчетливые среди короткой травы. Он огляделся, и как раз в тот момент, когда он это сделал, блестящая черная машина, сопровождаемая тремя мотоциклами, вывернула из-за поворота на луг.

В его теперешнем положении он был скрыт, но разоблачение, казалось, должно было быть неизбежным. Если бы его нашли, то было бы найдено и место, где он прятался. Короткие ветви вяза приглашали его. Он ухватился за одну из них и быстро вскочил в сравнительную безопасность среди листьев.

Он поднялся выше и, наконец, оказался в положении, с которого мог видеть вниз, в тени, и все еще различать слабые очертания устья колодца примерно в двадцати футах внизу.

Он вытягивал шею, пытаясь мельком разглядеть пассажиров машины, когда до него донесся другой звук, в котором он сразу узнал грохот мельничного колеса внизу, в долине. Значит, Аманда добралась до закрытия.

Он невольно повернулся на звук и обнаружил, что, хотя он не мог видеть мельницу, нижняя часть реки была видна ему с высоты, на которой он сидел, и он уловил холодный блеск воды между нависающими деревьями.

Он с тревогой наблюдал за этим, и ему показалось, что он увидел тень, быстро скользнувшую вниз по течению; что-то, что могло быть вязанкой хвороста или несколькими связками соломы, принесенными с какого-нибудь затопленного двора.

Однако звук голосов прямо под ним немедленно привлек его внимание. В тени под вязом с каждым мгновением становилось все хуже, но когда фигура в темном пальто на мгновение прислонилась к стволу того самого дерева, на котором он сидел, дрожь удивления прошла через него.

Эти гигантские плечи были узнаваемы безошибочно. Саванаке пришел сам.

Из устья колодца все еще доносилось бормотание. Он не мог надеяться, что они этого не заметят, и когда голос, поразительно свидетельствовавший о присутствии мистера Пэрротта, отчетливо произнес: ‘Это где—то здесь", - трепет отчаяния Кэмпиона смягчился осознанием того, что этого следовало ожидать.

Свет быстро меркнул. Теперь он больше не мог видеть сам исток колодца, и река была видна только маленькими серебристыми пятнами среди серых лугов.

‘Да", - внезапно раздался голос Саванаке. ‘Это здесь. Конечно, что-то подобное было совершенно очевидно с того момента, как мы впервые услышали об усилителе в лесу, но я не совсем понял, в чем дело, пока не услышал звонок. Он рассмеялся. ‘Забавно, что они взяли на себя все хлопоты и предоставили нам самим заниматься поисками. Мы должны поторопиться’.

‘Две машины выехали с фабрики, сэр", - сказал один из мотоциклистов, и Кэмпион увидел его темную фигуру, приближающуюся к ним. ‘Одна повернула к Сладкому Сердцу. Другая поехала по нижней дороге’.

‘Все в порядке", - быстро сказал Пэрротт. ‘Наши люди идут по следу. Они убегают с короной. Вероятно, понимают, что это слишком много для них. Мы соберем все, что у них есть, до утра.’

‘Зачем тратить время?’ - раздраженно сказал Саванаке. ‘Это самое важное, наверное, у наших ног. Здесь адски темно, не так ли?’

У подножия дерева наблюдалось значительное движение, и, с точки зрения мистера Кэмпиона, фигуры почти растворились в темноте. Если бы не красные кончики их сигарет и их голоса, он не смог бы их обнаружить.

‘Слишком темно, чтобы что-то разглядеть", - проворчал Пэрротт. "Если мы воспользуемся факелами, нас увидят. Разве это имеет значение?’

‘Мне все равно, что ты делаешь. Найди эту штуку. Вот, Эверетт’.

Кэмпион услышала, как открылась дверца машины и какая-то фигура, спотыкаясь, пробралась сквозь мрак.

‘Да, сэр’.

Он догадался, что заговорил шофер.

‘Подгони машину сюда и включи фары на полную мощность на эту лощину. Понял?’

‘Да, сэр’.

Почти сразу же по полю донеслось мягкое урчание автомобильного двигателя, когда "Роллс-ройс" двинулся вперед, и два огромных луча света протянулись над короткой травой.

‘ Послушайте, мистер Саванейк. ’ Голос мистера Пэрротта звучал нервно и протестующе. ‘ Они обрушатся на нас.

‘Кого, черт возьми, волнует, что мы делаем? Мы вооружены, не так ли? Они уехали на тех трех машинах, а за ними и остальные наши ребята. Мы не встретим здесь ни одного жителя деревни в течение нескольких дней. Они, вероятно, и так произносят свои молитвы в благочестивом ужасе. Продолжай в том же духе, Эверетт.’

Медленно огромная машина выехала на место, и огромные фары с поразительной четкостью высветили каждую травинку в лощине.

Казалось, что исток колодца прыгнул на них, и последние надежды Кэмпиона рухнули, когда Пэрротт двинулся вперед.

‘Что ж, это немного везения, не так ли?’ - сказал он пронзительным от волнения голосом.

Маленькая группа сомкнулась вокруг колодца, за исключением шофера, который все еще оставался рядом со своей машиной, хотя даже он спешился. Мужчины, приехавшие на мотоциклах, достали лом и кирку. Они сразу же принялись за работу над каменной плитой, которая вросла в свое место и была прочно зацементирована сорняками, мхом и мягкой землей.

Кэмпион с тревогой наблюдал за ними. Его положение было отчаянным. У него даже не было револьвера. Он присел там, вглядываясь в них сверху вниз, и хотя широкая спина Саванаке большую часть времени заслоняла сцену, он услышал удовлетворенное ворчание, когда плита поддалась под киркой, и увидел, как толпа на мгновение рассеялась, когда ее сдвинули с места.

Теперь они все были поглощены; слишком взволнованы своим открытием, чтобы обращать внимание на что-либо еще. Мистер Кэмпион начал спускаться. Он осторожно спустился вниз, нащупывая путь по склону дерева в большей степени в темноте.

Наконец он очутился на ветке менее чем в десяти футах от земли, а под ним, наклонившись вперед и вытянув шею, чтобы мельком увидеть верхушку колодца, сидел шофер. Луч парковочного фонаря осветил его широкие плечи.

Мистер Кэмпион нащупал свое единственное оружие - тяжелый камень, завернутый в носовой платок. Он вооружился этим элементарным спасательным кругом, когда впервые вышел из сада доктора Галли, чтобы найти Лагга.

‘Вот оно! Вот оно!’ - взволнованно произнес голос Пэрротта. ‘Еще один колокольчик, подвешенный к перекладине’.

‘Не беспокойся об этом’. Даже голос Саванаке звучал нервно. ‘Это сама вещь, которую мы хотим. Возможно, железный ящик или цилиндр. Поищи дыру в кирпичной кладке. Не падай в нее. Нам нечем тебя поднять. Привет, что это?’

Среди группы возникло движение, рябь приглушенных восклицаний. Шофер сделал еще один шаг вперед, и в этот момент мистер Кэмпион упал.

Внутри колодца было темно. Его округлые стенки были серыми от лишайника. Из его глубин поднимался сырой неприятный запах, свидетельствовавший о гниении столетий. Но возбужденные люди на краю пропасти не замечали ничего, кроме цели своих поисков.

Сам Саванаке стоял на коленях на камнях, вырывая что-то, застрявшее во мху прямо над ухом колокола. Однажды его рука соскользнула, и он дернулся назад, так что локоть ударился о железо, и на мгновение в ночи прозвучала слабая высокая нота.

‘Вот, ты поняла", - свирепо сказал он, поднимаясь на ноги и энергично потирая руку.

Его место нетерпеливо занял мужчина. Послышался звон железа о камни, и кто-то выругался.

‘Осторожно, он тяжелый, сэр’.

Они втащили на плиту квадратный железный ящик.

‘Она, конечно, заперта?’

‘Мне разбить ее киркой, сэр?’

‘Нет, нет. Разве здесь где-нибудь нет ключа?’

Еще раз исследовали расщелину в колодце, но безрезультатно. Саванаке, казалось, принял решение.

‘Я приму все как есть", - сказал он. ‘Вы трое замените это барахло. Можете воспользоваться своими факелами. Нас, очевидно, никто не побеспокоит. Затем возвращайтесь в город. Завтра доложите мистеру Пэрротту. Давай, Пэрротт. Мы с тобой возьмем это с собой.’

Он поднял коробку за железное кольцо на крышке и направился к машине. Несмотря на ее вес, он нес ее легко, как будто это была игрушка в его руке.

‘Назад, Эверетт", - сказал он, забираясь в кузов "Роллс-ройса", его помощник карабкался за ним.

Фигура в шоферском пальто почтительно прикоснулась к своей фуражке, и огромный автомобиль рванулся назад по траве, а затем, с гораздо большим рывком, чем можно было ожидать от человека, привыкшего к своей машине, выскочил вперед на полосу движения.

По узкой флинт-роуд, мимо затемненного ‘Гантлетта’, Кэмпион вел великолепную машину, как вихрь. Мужчина на сиденье позади него был безжалостен, великаном и вооружен; кроме того, у него был компаньон. Но в его руках было то, чего Альберт Кэмпион в тот момент желал больше всего на свете, и, громко вращая колесами, он вывел большую машину из-за поворота и повел по узкому тупику, в дальнем конце которого стояла мельница.