Случайные соседи

Глава 35. Отец глазами сына

- Не хочу уезжать, и не хочу оставлять тебя здесь.

- Ты сгущаешь краски. Все у меня тут будет хорошо. Приятная компания. Подготовка к свадьбе внучки Якова Моисеевича!

- Договоришься сейчас! Какая у тебя компания будет?

- Изи! Мы с ней здорово оторвемся! – И я уже видела, как мы в поте лица отмываем запылившиеся за зиму дачи!

Давид пару раз задел консоли с цветами, расставленные у стен. Видимо это были те детали, которые не отложились у него в памяти. Я умело ловила вазы, ставила на место и ускользала от цепких лап моего ревнующего «чудовища». Переписываем детали сказки! Когда Давид говорил утром, что ревность – это приятно, я не верила. Но теперь! Мы поменялись местами, и я прочувствовала всю прелесть данного действа!

Как у него загорелось лицо, невозможно было описать словами!

По клавишам, где то совсем близко, с силой ударили пальцы, и послышался грохот. Упала крышка фортепиано. Вдвоем с Давидом мы завалились в просторную гостиную, залитую светом.

У инструмента стоял пожилой мужчина. Он был красиво одет. Футболка поло, легкий джемпер, коричневые брюки.

Его виски и короткую челку тронула седина, а голубые глаза горели огнем! Именно эти глаза были у Давида и Иосифа! Глаза их отца!

Леманн уперся в меня плечом и остановился на полушаге.

- Ты не потрудишься объяснить мне, что происходит, сын? – Мужчина сурово сдвинул брови. – «Это» - стало причиной вчерашнего фарса?

Морщинистый указательный палец направился на мою грудь. «Это» - было по всей видимости мной.

Я подавилась смешком.

- Отец, уймись. – Миролюбиво начал Дэви. – Это Мириам.

- Я знаю, кто она! Что за игру ты затеял? Слишком много власти для такого юнца, как ты! Почувствовал ее? Освоился? Решил разбрасываться влиятельными знакомствами и связями направо и налево?

Леманн ощутимо напрягся, а я беззаботно сплела свои пальцы с его, вынуждая оставаться на месте.

Я была на грани того, что бы громко рассмеяться! Как же они походили друг на друга! Феерия схожих, как две капли воды, характеров, колкости, жесткости и бескомпромиссности!

- Белла! Вот кто должен стоять сейчас здесь! Настоящая женщина, которая сможет стать тебе достойной парой и опорой!

Я не сдержалась! Видит Бог, я очень старалась! На глаза навернулись слезы и я расхохоталась.

Оба мужчины сосредоточили на мне свои взгляды. Один был полностью слепым, но глядящим до безумия проницательно, второй – презрительным, но тоже очень знакомым!

- Ты был прав! – Просипела я Леманну. В глазах его отца, я предстала, скорее всего, сумасшедшей, но так тому и быть…

- Смеешься, девочка? И не страшно тебе? Ты не женщина, ты – несмышленое дитя, за которым нужен присмотр! Я никогда не приму такой выбор! Слышишь? Никогда! – Подбородок мужчины затрясся, а губы побелели. Он ждал моего ответа.

От смеха у меня свело спазмом живот, и я прижала к нему руку, сплетенную с Давидом. Он успокаивающе погладил меня по плечу, хотел заговорить, но я его прервала.

- Мне очень приятно с вами познакомиться! Давид сказал мне, как то, тоже - самое, что и вы сейчас! Слово в слово! Простите! – Дэви нежно разжал руку и стер выступившие у меня на глазах слезы. Я сделала три глубоких вдоха.

- И как же так получилось, что ты сегодня здесь с ним стоишь?

- Он привык… или смирился, я уж не знаю… Но злился он на меня еще похлеще вашего! Может, и вы привыкнете?

- Вот это уже интересно. Сядь. – Приказал отец Давида.

Леманн так выдрессировал меня своей грубостью в начале нашего знакомства и прямолинейностью, что я не удивлялась, и, тем более, не была напугана.

Мы сели на два, расположенных друг напротив друга диванчика. Я чинно и благородно скрестила ноги, и натянула на колени подол голубого платья.

- Говоришь, Давид бросался подобными фразами?

- Да.

- Отец, я сам. – Голос Давида был строг, и, я уверенна, он бы быстро урезонил отца, или же, громко поругался.

- Дай ей сказать. Хоть совершеннолетняя? – Последнее уже обращалось ко мне.

- Двадцать один год. – Как на мед. комиссии громко ответила я.

- Ну, как сказать…

- Думаю, мы с вами поладим со временем! С Давидом у нас ушло на это несколько недель, и тонна потраченных впустую нервных клеток.

- Мой сын не ругается. Никогда. И ни с кем.

- Да нет же. Он умеет! – Не сдавалась я.

- И зачем он тебе?

Вот так, только что Михаил Леманн недоумевал, каким боком я прилипла к Давиду, а теперь спрашивает, какой у меня интерес? Я не подумала. Я ляпнула сгоряча. Не желая как то выпендриться, или завоевать расположение.

- Я люблю его.

Давид пропустил вдох, потом поднял меня с дивана, и вытолкал из гостиной, громко крикнув:

- Мама, забери Мири в сад. Мы с отцом вернемся через десять минут! – Потом он повернулся ко мне, провел большим пальцем по нижней губе, и, мне могло показаться, но рука у него дрожала. – На этот раз десяти минут мне хватит. Я скоро приду. Не убегай от матери через колючие кусты. До Питера пешком не дойдешь!

Конечно, для подобных слов мне нужно было выбрать более подходящее время! Но и реакция Давида была неожиданной!

Не успела я расстроиться, как показалась Анна с подносом, полным угощений.

- Пойдем, Мири! – Она подмигнула мне, и мы вышли на свежий воздух.