Случайные соседи

Глава 8.Первый гром

Впервые за долгое время я чувствовала себя хорошо. Несколько дней я то и делала, что спала, жадно глотала воду, запивая лекарства, и рисовала. Чаще всего я просыпалась только к ночи, включала старую настольную лампу и направляя желтый свет на холст, принималась за работу.

Сегодняшний день не стал исключением. Изольда приходила, стояла в коридоре, изредка переругиваясь с Давидом, и уходила. Пару раз постращала меня вызовом службы спасения, но племянник строго выпроваживал ее восвояси.

- Она же ничего не ест! – Возмущалась Изи в который раз.

- Ей сейчас нужна не еда, а покой.

- Зачем я вообще вас познакомила!

Эти перебранки вызывали у меня улыбку. Создавалось иллюзорное приятное ощущение, что я живу в семье.

Предвкушая сладкие сны, я свернулась калачиком на высоком и удобном матрасе, завернулась по уши в одеяло, пытаясь сохранить тепло в остывшей без отопления квартире, и закрыла глаза.

- Ты – мой племянник! Ты должен быть на моей стороне!

- Я на своей стороне.

- Она же еще ребенок! Она не справится сама!

- Мириам справится. – Казалось, что железную выдержку Леманна ничем нельзя пробить.

Таблетки мне помогали. Чем больше пилюль растворялось в моем желудке, тем меньше во мне оставалось злости. Весеннее обострение притуплялось неожиданно хорошим настроением, любовью ко всему миру, и красочными сновидениями.

Чем закончилась перебранка Давида с Изольдой, я не дослушала.

Молочные реки, сахарные берега, деревья, сплошь слепленные из зефира и хрустящего безе… По дорожке, вымощенной мятными пряниками, галопировал самый настоящий единорог. Маленькие человечки из желе, бежали вслед за единорогом, колебались из стороны в сторону, и щебетали на своем, незнакомом мне языке. Для этого утопичного мира я была непомерно большой, боялась раздавить ненароком одного из желейных человечков, поэтому тихонечко сидела на полянке, притянув к себе ноги, и смотрела по сторонам, глупо улыбаясь.

Ночью началась гроза, Поднялся ветер. Молнии разрезали небо, а потом загремел гром. Я не спешила просыпаться, хотя в моем сне на бирюзовое небо тоже набежали темно синие тучи, испуганно заржал единорог. Холмик подо мной пошатнулся, с хрустом, присущим печенью, отделился от суши, спустился в молочную реку, и поплыл, подхваченный сильным течением.

- Мири, проснись!

По молочным волнам заскользили причудливые узоры – то крошились шоколадные утесы. Мне захотелось коснуться их рукой. Я свалилась в реку, и вынырнула из сна.

- Мириам!

В комнате было темно. Дверь на балкон была распахнута настежь, и по паркету били тяжелые капли дождя. У меня же перед глазами была обнаженная мужская грудь, широкая шея и идеальное лицо Давида.

Я широко улыбнулась, потянулась к нему, и провела кончиками пальцев по надбровным дугам и пушистым бровям. Потом я зарылась руками в мягкие кудри, потянулась всем телом к мужчине и поцеловала. Его губы были пухлыми и твердыми. Невообразимый и такой соблазнительный контраст! Они таяли у меня на языке, будто сахар.

Я тяжело втянула воздух, Приоткрыла рот, и впустила язык мужчины в себя. Об пол ударилась упавшая трость, мужские руки смели стоявшие возле матраса пузырьки с лекарствами, и сжались на моей талии, даря тепло моему холодному телу. Давид подался вперед. Между моих ног опустилось его колено. Пузырьки покатились по полу, гремя содержимым.

На мне была надета лишь безразмерная футболка, и абсолютно отсутствовало белье. Кровь заструилась по моим венам, и устремилась вниз. Но не к ногам и не к пяткам, а ровно посередине.

Я трогала крепкую спину, бугры мышц на руках Давида, его грудь и живот, предвкушая нечто большее. Он отвечал на мои поцелуи также страстно, как и я, скользил по моей футболке, задирая ее выше.

С моим единственным бывшим парнем я никогда не чувствовала подобного!

Леманн обвел ладонью мой живот по кругу, и резко остановился. Комнату осветил яркий свет молнии. Грянул гром. Я дернулась, привставая на матрасе, и уткнулась лбом в мужскую грудь.