Глава 19

— Григорьев, не спи! Активнее перемещайся, не давай ему возможности поймать тебя. Достаточно тебе задержаться на месте на пять секунд, и ты окажешься в ловушке, из которой скорее всего уже не выберешься! — поторопил меня голос препода, когда я немного замешкался, раздумывая, чем бы мне ещё зацепить однокурсника, оказавшемся земляным магом, и очень умело этим пользующимся.

Пожалуй, он даже был сильнее того бойца, с которым я дрался недавно в боях без правил.

Тот только и мог, что проваливаться под землю, и перемещаться мне за спину, этот же и в качестве щита землю использовал, когда я кидал в него ледяные копья, окружая себя вздыбившейся землёй со всех сторон, и пытался придавить меня земляными волнами, и устраивал настоящее небольшое землетрясение, топая ногой, после чего земля под ногами ходила ходуном, и приходилось прилагать не мало усилий, чтобы устоять на ногах.

Это хорошо ещё, что у него довольно много времени уходило на формирование умений, так что я успевал среагировать на них, да и сами удары особой мощностью не отличались. Те же земляные волны я без проблем перепрыгивал.

О! Он как будто мысли мои прочитал, и опять волну в разные стороны пустил. Я без проблем перепрыгнул через неё, и тут меня ждал сюрприз. Сразу за ней оказалась огромная яма, в которую я и угодил, а сверху надо мной нависла огромная масса земли, готовая похоронить меня заживо. Я аж замер и зажмурился, в ожидании, когда меня накроет этой массой. Боюсь, тут уже и Баюн не поможет, даже если я позову его сюда.

— Стоп! Бой закончен! — громко скомандовал препод, и я с немалым таким облегчением увидел, как тонны земли сдвигаются в сторону.

— Встаньте в строй! — последовала ещё одна короткая команда, мы с моим недавним противником, по-моему, его зовут Артём, беззлобно переглянулись, и отправились к стоявшим в одну шеренгу однокурсникам.

— Отличный бой, — тихо произнёс я ему, когда мы оба подошли к выходу из арены, и даже не лукавил при этом. Да, обидно, конечно, что проиграл, но лучше проиграть сейчас в учебном бою, чем потом в настоящем, — Ты крут!

— Спасибо, ты тоже хорошо держался, — улыбнулся он мне, — Пару раз ты своими копьями чуть не достал меня, а уж после того ледяного дыхания думал, всё, проиграл. Чудом спасся, не иначе. Ну, или ты пожалел меня.

— Разговорчики! — рыкнул препод, подтвердив мою догадку, что он бывший военный, и мы молча встали на свои места в строю.

— Кто мне скажет, какая была главная ошибка у Григорьева? — мрачно оглядел он наш строй.

Несколько секунд стояла полная тишина, после чего вверх робко поднялась одна руках.

— Говори, Краснова, — кивнул Александр Дмитриевич, так звали нашего преподавателя по боевой магии, миниатюрной девушке брюнетке в очках, которую студенты уже успели определить в главную заучку нашего потока.

— Мне кажется, — тихо начала она, — Что главная ошибка Виктора — это его предсказуемость. Он действовал слишком шаблонно, что и позволило Смирнову подготовить ловушку. Он знал, что Виктор будет перепрыгивать через волну, и подготовил там яму. Всё просто.

— Хорошо, — удовлетворённо кивнул преподаватель, — Что ещё?

— Ещё… — протянула она, задумавшись, — Слишком ограниченный используемый арсенал. Только копья, да ледяное дыхание один раз. Для такого соперника, как Смирнов, этого недостаточно.

— И это верно, — опять кивнул он, — Может, ещё что-то?

— Нет, — вздохнула она, — Больше мне нечего сказать.

— Ну и ладно. Ты и так молодец. Держи свои десять баллов. Заслужила, — мягко произнёс он покрасневшей от похвалы девушки, выпадая на секунду из образа дубового военного.

— Но главная ошибка Григорьева была в том, что он недооценил соперника! — опять зарычал он, обведя нас всех помрачневшим взглядом, — Решил, что он узнал уже весь арсенал противника, а тот выждал момент, и преподнёс сюрприз. Недооценка соперника — это главный бич многих боевых магов, и я сделаю всё, чтобы избавить вас от этой ошибки. Ну, и напоследок, пара слов о Смирнове, — перевёл он взгляд на Артёма, — Ты, конечно, молодец, что победил, и я тебе дам за неё восемь баллов. Дал бы десять, но ты слишком медлил. И мало того, что действовал очень медленно, так ещё и пару раз чуть не пропустил атаку копьями, ну а как Григорьев не сумел тебя добить, когда ты пропустил атаку ледяным дыханием, для меня до сих пор остаётся загадкой, — развёл он руками, и перевёл уже взгляд на меня.

Как-как… — мысленно поморщился я, — Молча! Я ж впервые был на подобной арене, вот и испугался, что если запущу ледяными копьями в замершего противника, то просто-напросто убью его, а пока я так рефлексировал, время было упущено…

— И тем не менее, в целом, я действиями Григорьева тоже доволен, — похвалил он вдруг меня, — Во всяком случае, он оказался способен на гораздо большее, чем большинство из вас. Вот в этом поединке я увидел настоящий бой, в отличие от большинства подобия боёв, что вы мне тут до них продемонстрировали, — обвёл он взглядом притихший строй, и я был с ним полностью согласен. Жалкое зрелище, честно говоря. Большинство моих одногруппников ещё практически ничего не умели, а то, что умели, было весьма слабого действия.

— А потому, Григорьев от меня получает пять баллов. На этом практическое занятие объявляю законченным. Ваш уровень я оценил, исходя из него спланирую наши дальнейшие занятия. Можете быть свободны, — отпустил он нас взмахом руки.

Мы организованной толпой побрели к выходу из здания, чтобы перейти в учебный корпус. В этом здании проходила лишь практика, а до конца учебного дня было ещё далеко.

Сегодня был второй день учебного года, и пока мы все только втягивались в учебный процесс, и потихоньку знакомились друг с другом. Так как почти все только приехали, и никто ещё не был знаком друг с другом, то пока народ присматривался друг к другу, и непонятно было, кто из себя что представляет. Со временем разберёмся.

* * *

Факультет боевой магии был самым многочисленным, и нас разбили на четыре группы, в двадцать — двадцать пять человек в каждой.

Честно говоря, я почему-то думал, что нас будут разбивать по направлениям магии. Огневики, воздушники, водники и тому подобное, но нет, была сборная солянка, с примерно равным количеством людей каждой из стихий. Как объяснил декан, чтобы мы умели противостоять любому виду магии, и знали сильные и слабые стороны каждой из них.

Кстати, по поводу декана. Как я и думал, меня вызвали туда, чтобы узнать, где я пропадал все эти дни, и наказать за это. Я закосил под дурачка, сделав вид, что думал, раз я ничем не занят, а занятия ещё не начались, то имею право находиться где захочу, а потому был в городе по личным вопросам. Мол, познакомился с девушкой, и жил у неё. А телефон был недоступен, потому что я отключил его, чтобы нам не мешали. Выслушал после этого лекцию о недопустимости такого поведения, поспешил заверить, что больше такого не повторится, и смиренно принял наказание — месяц без увольнительных в город, после чего меня отпустили.

Ничего, эту неприятность я как-нибудь переживу.

Потом, сразу после разноса, увиделся с Машей, которая была расстроена тем, что мы оказались в разных группах. Успокоил её тем, что всё равно на лекции все группы вместе будут ходить, а разделяться мы будем только на семинарах и практических занятиях, после чего она немного повеселела.

В конце концов, нас же не по разным факультетам распределили. Вот тогда уже мы бы действительно редко смогли видеться.

Всего тут было четыре факультета. Помимо нашего, факультет прикладной магии, факультет скрыта и розыска. Под таким названием, мне кажется, будущих шпионов замаскировали. И факультет ментальной магии и ясновидения. Уж не знаю, по каким соображениям объединили эти две способности. И этот последний факультет был самым малочисленным. Из более чем трёхсот первокурсников туда попали человек тридцать, не больше.

В общем, после разговора со мной Маша успокоилась, мы сходили с ней в кафешку, а после я пошёл домой, ждать посланника Кощея, и я действительно как-то сразу узнал его, как тот и обещал. Трудно об этом не догадаться, когда тебе в окно клювом стучится огромный ворон, с горящими багровым пламенем глазами.

Тут же в комнате появился местный домовой, бичура, который со страхом в глазах, но всё же весьма отважно, попытался его прогнать.

— Кишь! Кишь, злобный птиц! Нэчэго тэбэ тута делать, да! Нэту суда тэбэ хода!

Ворон насмешливо каркнул, и продолжил стучать.

— Это ко мне, уважаемый, — со вздохом признался я, — Он не будет сюда залетать, и уже скоро улетит, обещаю. Не беспокойтесь.

— Ох, парэн, зра ты водышся с такыми тварямы, да, — осуждающе покачал голвой он, — Нэ принэсот тэбэ это ничэго хорошэго, да… — но спорить не стал, и исчез. Я же открыл окно, и протянул хищной птицей шкатулку.

Она осторожно вцепилась в неё когтями, и сразу же улетела, оглушительно каркнув на прощание.

* * *

— Блин, так нечестно! — вырвал меня из раздумий недовольный голос, прозвучавший совсем рядом, — Нам, всем, кто проиграл, по минус три влепили, а Григорьеву плюс пять дали! За что? Да если б я против него вышел, я бы без проблем его разделал! Мне просто не повезло с тем воздушником, — жаловался неподалеку один из моих одногруппников, весьма полного сложения парень, своему приятелю, похоже, даже не замечая, что я совсем рядом с ними иду.

— Ну не знаю… — протянул тот с сомнением, — Как по мне, Григорьев действительно довольно силён оказался. Я бы с ним точно не справился. Думаешь, что у тебя что-то получилось бы?

— Да я бы его в блин раскатал бы! — важно надулся тот, — Это Смирнов его пожалел, а я бы не стал. Так водяным молотом приложил бы — только мокрое место осталось бы.

Я бросил внимательный взгляд на толстяка, запоминая хорошенько. В разговор влезать и в чём-то убеждать я не собирался, но будет возможность — эти слова я ему припомню. Уверен, что нам ещё не мало тренировочных боёв предстоит, вот и посмотрим, что он там из себя представляет.

— Ты бы, пухлый, помолчал бы, — вмешался тут в их разговор проходящий мимо Артём, — Радуйся лучше, что тебя не против Виктора поставили. Видел я твой бой. Пока бы ты этот свой молот создавал, он бы тебя раз десять нашпиговать копьями успел. На месте препода я бы тебе все минус десять влепил. Ты ж вообще ничего нормального показать не смог. Все удары мимо прошли. Ты же медленный, капец просто. В реальном бою тебя сразу убили бы.

— Это я просто не настроился, — недовольно насупился толстяк, — Так бы…

— Квак бы… — перебил его Артём, — Говорю же, лучше помолчи, не позорься. О, вот ты где! — это он уже меня увидел, и направился ко мне.

Толстяк с приятелем озадаченно глянули в мою сторону, я им подмигнул, и они тут же ускорили шаг, то и дело неравно оглядываясь, как будто опасаясь, что я побегу за ними.

— Не обращай внимания, — махнул рукой в сторону толстяка Смирнов, — Он просто дебил из разряда тех, кто любит кулаками после боя помахать.

— Да я знаю, и мне пофиг на него, — пожал я плечами, — Ты меня ищешь, что ли?

— Хотел парой слов перед следующей лекцией перекинуться, — смущённо улыбнулся он, — На само деле, ты выиграл. Я же видел, что ты без проблем меня добил бы, когда я замороженный стоял, просто пожалел. По справедливости, там нужно было закончить бой, и эти восемь, а может даже десять, баллов твои были бы.

— Нет, ты честно победил, — покачал головой я, — Я сам виноват, что замешкался. Да и правильно Краснова и препод сказали. Слишком я шаблонно действовал и недооценил тебя. Ту ловушку с ямой не ожидал. Впрочем, думаю, у меня ещё будет шанс отыграться, — улыбнулся я, — Да и баллы эти мне не так важны пока.

— Почему? — удивился парень, когда мы уже начали подниматься по ступенькам ко входу в учебный корпус, — Ты не хочешь пойти в увольнительную?

— Я на ближайший месяц наказан на них, так что… — развёл я руками, — Сам понимаешь.

Тут надо, пожалуй, сказать пару слов про местную систему оценок и поощрений. Каждый преподаватель мог дать ученику до десяти баллов за занятие, или лишить десяти баллов. Баллы же эти тут нужны были фактически для всего… Хочешь выйти в город в выходные в увольнение? Плати пятьдесят баллов за один день. Все магазины или столовые на территории университета во время учебного года принимали оплату только баллами. Хочешь получить книгу в библиотеке не из обязательного перечня? На прокат за баллы. Даже в парикмахерскую сходить тут можно было только за баллы. В субботу на дискотеку сходить? — пять баллов вход.

Учитывая, что баллы копить тут не было смысла, так как итоговые оценки в зачётки пойдут исходя из твоих результатов на экзаменах и зачётах, система получилась очень любопытная…

— Ого, — присвистнул он, — За что это тебя так?

— Не могу сказать, — скорчил я извиняющуюся физиономию, — Тут замешена честь одной дамы… — соврал я, сбавив тон, так как мне нужно было поддерживать легенду, что я у девушки неделю пропадал.

— Ты уже успел тут себе девушку найти? Офигеть! Ну ты шустрый! — аж восхитился он, и тут нам пришлось прервать нашу беседу, так как началась лекция по истории магического искусства.

* * *

— Григорьев, Смирнов, задержитесь пожалуйста, — остановила нас Краснова, когда мы уже собрались выдвинуться с ним вместе на обед в столовую. Там же я должен был пересечься с Машей, где думал и познакомить их.

Артём оказался нормальным парнем, простым в общении, без всяких там дворянских заморочек. Он даже всем своим видом напоминал свою предрасположенность к магии. Невысокого роста, но коренастый, с широченными плечами, он производил впечатление очень такого основательного человека, настоящей глыбы.

— Да, конечно. Только если ненадолго, — согласился я, глядя на замученную девушку, которую сегодня дружно избрали старостой группы.

— Я быстро. Вот, держите, — протянула она нам по листку бумаги, — Вам нужно выбрать спецкурс, на который вы будете ходить. До конца учебного дня определитесь, пожалуйста, и сообщите мне.

— Да не вопрос, — пожал я плечами, а Артём согласно кивнул.

— И это… замялся я, глядя, как она с обречённым видом убирает себе в сумку целую кипу бумаг. Явно уже заездили девушку, и это ведь первый день! Не дай бог она самоотвод возьмёт с этой должности, и неизвестно тогда, на кого упадёт эта ноша, — Если тебе какая помощь нужна будет, ты говори. Не стесняйся. Мы обязательно поможем. Да, Артём? — глянул я на приятеля, и тот ещё раз серьёзно кивнул, — И если обижать кто будет, тоже говори. Мы тебя в обиду не дадим. Может, тебе уже сейчас какая помощь нужна?

— Спасибо, мальчики, но пока не нужно, — улыбнулась она, как-то даже посветлев разом, — Но, если что — обращусь, если вы не шутите, и правда хотите помочь.

— Да какие тут могут быть шутки! Конечно, поможем, даже не сомневайся! — обрадовался я, увидев, что ей явно полегчало, — Считай, что мы самоназначились тебе в помощники.

— Договорились, — уже совсем открыто улыбнулась она нам напоследок, поправила рукой волосы, и пошла к выходу из аудитории.

— Это ты хорошо придумал, — тихо произнёс мне Артём, когда она вышла, — Одна она не потянет эту ношу, загрызут её наши дамочки. Есть тут парочка таких язв, что съедят её, и не подавятся. Да и полезно это, дружить со старостой. Глядишь, где и она нам чем-нибудь поможет. Ты только не подумай, что я такой уж меркантильный! — смущённо глянул он на меня под конец речи.

— Да всё нормально! — жизнерадостно хлопнул я его по плечу, — Не вижу ничего плохого, если мы и ей поможем, и себя не обидим. Как говорится, хочешь жить — умей вертеться. Пошли уже жрать, пока там не разобрали всё.

Загрузка...