Служанка двух господ

Глава 15

Развернулась, вопросительно подняла брови, постаравшись сохранить спокойствие, хотя сердце мячиком подпрыгнуло в груди.

— Простите?.. — переспросила, впрочем, догадываясь об ответе.

Блин, дорвался, называется! А я… ну, что я. Видимо, чисто по привычке пыталась держаться в прежних рамках поведения экономки.

— Не прощу, если не прекратишь немедленно изображать из себя прислугу, — немного резко ответил Лорес, и я даже слегка обиделась.

Сначала сами требовали от меня вежливости и соблюдения условностей, а теперь рычит, что не могу из образа выйти!

— Иди сюда, — тут же добавил он, смягчившись, и даже улыбнулся уголком рта.

Поджала губы и молча приблизилась, сложив руки перед собой — а пока, между прочим, я и есть прислуга, другой статус мне не озвучили! Кроме туманных заявлений, что всё серьёзно, ничего не услышала! Лорес подался вперёд, ухватил за запястье и потянул на себя — пришлось сесть, позволить себя обнять, но лицо отвернула, несильно упёршись ладонями в обнажённую грудь младшего лорда.

— Ну ладно, что ты, — примирительно произнёс он, аккуратно обхватив мои запястья и прижав крепче к себе. — Мы же уже всё выяснили, Ян, оставь эту сдержанность и чопорность. Ты больше не экономка, забудь. «А кто?» — так и хотелось спросить, но я сдержалась. Всё равно не скажет, а лишний раз занудствовать не хотелось. Тихо вздохнула, покосилась на это притягательное лицо, на котором сейчас светилась всё ещё непривычная мне нежность. А потом Лорес прищурился, в тёмно-голубой глубине мелькнула хитринка, и он повторил своим завораживающим, переливчатым голосом:

— Ну так где мой поцелуй?

Ай, ладно, не отвяжется ведь, да и… Почему нет, Янка? Раз наши отношения свернули в сторону, совершенно далёкую от отношений «служанка-господа». Я повернулась к Лоресу, положила ладони ему на плечи, немного нерешительно потянулась к губам.

Раньше обычно меня целовали, а не я, так что да, чувствовала себя не слишком уверенно. Но никогда не поздно учиться новому, правда? В том числе, и проявлять свои эмоции, с чем у меня всегда были проблемы в прошлых отношениях. Провела языком по мягким, тёплым губам Лореса, собираясь с духом, чтобы продолжить, но тут его хулиганистая светлость поймал его и втянул в свой рот! Я от неожиданности чуть не отпрянула, но ладонь Эрсаннова отпрыска зарылась в волосы на затылке, не дав отстраниться, и инициатива быстренько перешла к более опытному в этих делах мужчине. М-м-м…

Кажется, с каждым разом мне всё больше нравится целоваться, и с одним, и со вторым Морвейном, чёрт возьми. Прогресс, Яна, поздравляю, уже не шарахаешься от собственных желаний, пусть даже таких скромных для начала! Не знаю, сколько прошло времени, но мы увлеклись, я сама прильнула к Лоресу, обняв за шею и перебирая жестковатые пряди, отвечая на томительный, головокружительно нежный поцелуй и совсем не думала, как это выглядит со стороны. И даже то, что прекрасно ощущала своим бедром, насколько Лорес рад меня видеть, тоже вызывало не смущение, а волнение, и мысли, совершенно далёкие от целомудренных. Чёрт возьми, мне нравились перемены!

Лорес отстранился первый, но не торопился отпускать, поглаживая пальцами мою щёку, и глядя с каким-то странным выражением. Я слегка забеспокоилась.

— Л-лорес? — тихонько позвала, всё-таки споткнувшись на имени.

— Никогда не задумывался, что же мне надо от женщины кроме секса, — негромко, задумчиво ответил вдруг он, непривычно серьёзно. — Да и не стремился к каким-то постоянным отношениям, не при моей работе, когда как облупленных знаешь всех этих томных леди, — улыбка у него вышла немного кривой. — Возможно, у меня слишком завышенные требования, остальные же живут как-то со своими жёнами, и особо не жалуются, — Лорес замолчал, а я невольно затаила дыхание, не в силах пошевелиться или отвести взгляд, пальцы младшего Морвейна всё так же блуждали по щеке. Похоже, теперь мне предстоял сеанс откровенности от сына… Папу я уже наслушалась. — Ты другая, Яна. Ты точно за моей спиной не будешь обманывать. Ты умеешь заботиться, если нужно. Да, порой ты ведёшь себя несносно, — тут он улыбнулся, очень светло и мягко, тело отозвалось волной сладкой дрожи от макушки до пяток на эту улыбку. — Но в этом вся твоя прелесть, Яночка. Ты не соблюдаешь правила, и уверен, даже когда узнаешь их, всё равно будешь вести себя так, как привыкла, по-своему, — его губы легко коснулись кончика моего носа, и Лорес наконец убрал руку с моей талии. — Всё, иди учить, папа оставил тебе список.

Обескураженная его исповедью и немного сбитая с толку, я сползла с кровати и молча направилась к столу. Накатила неловкость: по их словам выходило, я вся такая исключительная на фоне местных женщин, и даже мои комплексы каким-то непостижимым образом выглядели в глазах Морвейнов не недостатками, а скорее интересной загадкой.

Которую они старательно разгадывали всю последнюю неделю… А не разочаруются, когда достигнут результата, убрав всё лишнее с их точки зрения? Так, ладно, не думаю об этом, не думаю. Села за стол, прочитала послание Эрсанна. «Ян, вот следующие города, по религии — читай дальше, про праздники и ритуалы, если про богов уже всё. По королям — возьми не больше трёх, я вернусь к четырём дня, мне твоя голова нужна не перегруженной знаниями. Что-то пусть поспрашивает Лорес, остальное уже я. До встречи».

Ох. Вот кто мне скажет, почему я млею не от обычных комплиментов, а от таких вот с первого взгляда сухих строчек, где всего в паре слов проскальзывает забота? Вздохнула, не удержалась от довольной улыбки и погрузилась в очередной мозговой штурм экономической географии.

Теперь я изучала юго-запад страны, ближе к горам, где находилась курортная зона Арнедилии: тёплое море, почти круглый год хорошая погода, даже зимой температура не опускалась ниже плюс пяти, многочисленные горячие целебные источники, полезные грязи.

Туда ездили лечиться и отдыхать, наслаждаться прекрасной природой, экзотичными и вкусными фруктами — в хорошие года успевали снимать по два урожая, весна там начиналась довольно рано. Основной продукт помимо фруктов — чудодейственная косметика, без всякой магии и иллюзии делавшая кожу фарфоровой, а ногти и волосы — крепкими и блестящими. Конечно, разнообразное вино, ликёры и настойки, на любой вкус.

Ещё — потрясающей красоты кружева, которые ткали не люди — разновидность пауков, жившая в пещерах. Их специально выращивали, паутину с помощью магии укрепляли, и потом отправляли на продажу. Потрясающе тонкие, мягкие, невесомые кружева, которым сносу не было, с помощью магии их окрашивали в разные цвета, а ещё, делали паутинку серебристой или золотистой. В книге упоминалось, что эти кружева очень любят придворные модницы, и даже сама невеста наследника, принцесса из Элимии. Я невольно подумала о том белье, что мне подарили. Хотя, вряд ли, изделия этих необычных пауков — кстати, узор никогда не повторялся, — стоили немалых денег.

Часам к двенадцати Лорес решительно заявил, что пора прерваться на второй завтрак, и мне, и ему, на сей раз я сама сходила за подносом. Мне размяться тоже не мешало. Пока ели, младший лорд, спросив, что сейчас изучаю, поделился рассказами про один из городов, Скалейв, у них там, оказывается, поместье имелось, и даже собственная маленькая винодельня.

— Там два раза в год большие праздники проводятся, весной и осенью, — говорил Лорес, неторопливо прихлёбывая травяной чай. — Конечно, приуроченные к сбору винограда и посвящённые вину. Очень красочно, кстати, и алкоголь представляют там качественный, вкусный. Мы с отцом на это время берём отпуск и едем отдыхать туда, — в голосе лорда проскользнули мечтательные нотки. — Народу много, но наше поместье особняком стоит, в небольшой долине, с собственным выходом к морю и пляжем. Так что время проводим отлично, — его задумчивый взгляд скользнул по мне. — Ты была когда-нибудь на море?

— Конечно, — я кивнула, доедая тёплый салат из сочных, поджаренных кусочков птицы и овощей. — Вообще, купаться обожаю, всё время старалась хотя бы раз в год съездить на юг, — вздохнула, вспоминая мои путешествия.

Море любила, да, и тёплое солнышко тоже. Интересно, к чему спрашивает?

Неужели… в перспективе собирается показать их с отцом дачку у моря? Так, не буду об этом пока думать.

— Отлично, — улыбка Лореса стала шире, он отставил пустую кружку и забрал у меня поднос с посудой. — Готова рассказывать, что по географии выучила?

— Готова, — кивнула я и встала, направившись к карте.

Получасовой ответ по карте, с уточняющими вопросами Лореса, и я перешла к следующей теме — праздники, обычаи и ритуалы Арнедилии, связанные с религией и повседневной жизнью. Вот это уже интереснее! Только спокойно углубиться в изучение фольклора страны мне, естественно, не дали.

— Ян, что сейчас учить будешь? — спросил Лорес, едва я устроилась за столом.

Рассеянно ответила, листая книгу и не глядя на собеседника.

— Иди ко мне, — последовало неожиданное предложение, причём без всяких повелительных ноток.

Я оторвалась от учебника, покосившись на Лореса. Что задумал? Скучно, что ли, стало? Так я не могу пока на развлечения-то отвлекаться! О чём вежливо, но твёрдо и сообщила:

— Я немного занята сейчас.

— Бери книгу и иди сюда, — терпеливо повторил Лорес — удивительно, даже не приказал!

— Вообще я ещё пишу, — так же терпеливо ответила я, борясь с желанием согласиться на предложение. — Мне за столом удобнее…

— Ян, или я встану, нарушив режим, или ты прекратишь придумывать отговорки, — со смешком перебил меня Лорес. — Не укушу, и приставать не буду, — добавил он ехидно.

— Тогда зачем? — вырвалось у меня, я не торопилась выполнять настойчивую просьбу.

Близость Лореса… волновала. А мне ещё учить много, и Эрсанна, думаю, не убедит оправдание моих слабых знаний тем, что его сын мешал.

— Хочу, чтобы ты была ближе, — откровенно ответил младший лорд, глядя на меня сквозь ресницы. — Ну и помогу в учёбе, про праздники я тоже много чего знаю.

Улыбка всё так же блуждала на этом красивом, породистом лице, на котором не осталось ни следа прежней слабости. Я колебалась. Точно ли не тронет?.. Не то, чтобы так сильно боялась его приставаний, но — сейчас день, и у меня ни разу не романтичный настрой.

— Я-а-а-ан, — снова позвал Лорес, уже с явными предупреждающими нотками, и взялся за одеяло. — Раз.

Встанет ведь, а Эрсанн строго наказал — три дня постельного режима! Может, его сын только с виду такой бодрый, а на деле действительно ему лучше отлежаться. Вот же, капризный какой, в самом деле! Меня ему, видите ли, надо ближе! Коротко вздохнула, прихватила учебник по истории Арнедилии с заложенной главой о фольклоре, и направилась к кровати с твёрдым намерением пресечь любые попытки помешать мне учить. И так вчера незапланированный визит леди Аллалии не дал до конца с королями разобраться! Смело взглянула в безмятежное лицо Лореса и строго произнесла:

— Будете мешать, отсяду!

После чего плюхнулась на кровать, спиной к нему, и демонстративно уткнулась в учебник. Не знаю, с чего вдруг во мне проснулось глухое раздражение приставучим Лоресом, но ПМС вообще штука, которая логике не поддаётся.

— Уже условия ставишь, Яночка? — однако голос Морвейна-младшего звучал чрезвычайно довольно.

А в следующий момент вокруг моей талии обвилась нахальная рука и притянула к Лоресу. Возмущённо засопев, я завозилась, пытаясь выбраться, потом сдалась — шустрый больной обнял уже двумя руками, прижав к себе и положив подбородок на плечо. Фига, теперь точно не высвобожусь.

— Всё, Ян, успокойся, — мягко, но с отчётливыми нотками предупреждения произнёс Лорес над ухом. — Давай, открывай на праздниках.

Пришлось смириться с тем, что дальнейшее моё погружение в мир знаний будет происходить в объятиях и под присмотром его болезной светлости. Ладно, ладно, мне тоже приятно находиться с ним рядом! В конце концов, я вообще скинула домашние туфли и с ногами забралась на кровать, прислонившись к тёплому Лоресу и уже не напрягаясь от его близости. В кольце сильных рук так уютно, оказывается, а я так истосковалась по этому ощущению, твёрдого мужского плеча, на которое можно опереться…

— Смотри, некоторые праздники в честь богов и их детей считаются государственными, и в эти дни его величество устраивает различные мероприятия во дворце, или на природе, — пояснял Лорес по ходу моего чтения. — Для аристократов, естественно, у простых людей свои забавы.

— Что за мероприятия? — тут же заинтересовалась я — в книжке только указывалось, какие же праздники относятся к государственным, и как они обычно проходят, ну и какова история.

— Самый главный, конечно, в честь бога Жизни, Эгвена, — Лорес убрал упавший мне на лицо локон, и этот простой жест выглядел так естественно, что я на пару мгновений смешалась и отвлеклась от урока. — Это грандиозный трёхдневный приём во дворце, с танцами, фейерверком, подарками его величеству и от его величества тем, кто заслужил его благосклонность, в том числе грамоты новоиспечённым дворянам, и тогда же ставятся метки на ауру, лично королём.

Об этом празднике я читала, аналог нашего Нового Года, только здесь он не в середине зимы, а в конце, когда природа пробуждается от спячки к новому витку жизненного цикла. Символично, что уж. А вот про метки интересно. Посмотрела на Лореса с удивлением.

— Как это? — переспросила, отложив учебник.

— Если ты заметила, титулов у нас нет, их давно упразднили, — начал объяснять Лорес, поудобнее устроив меня под боком. — Вместо них его величество наносит на ауру особую метку, у каждого рода она своя, и эта метка передаётся по наследству. Причём, и законным, и не очень, детям, — с усмешкой уточнил он. — Также метку приобретает супруга, после обряда в храме, или — что случается реже — супруг, если он женится на знатной леди.

— О, как, — теперь я поняла, как Эрсанн всего лишь по обрывку ауры в кольце-артефакте вычислил потомка рода Нолейвов. — И эту метку никак не замаскировать?

— Ян, её ставит сильнейший маг страны, — спокойно произнёс он. — Десятая категория только в королевской семье проявляется.

— Понятно, — я кивнула и вернулась к теме праздников. — Хорошо, про приём ясно. А ещё что?

— Большой маскарад в честь Ирджи и Улинии, — продолжил рассказ Лорес, снова притянув к себе. — Пожалуй, самый любимый праздник, в этот день у работников храма Ирджи прибавляется работы, — с улыбкой пояснил он.

Ирджи — богиня Любви, и, кажется, догадываюсь, почему так с храмами. Аналог Дня Святого Валентина, только здесь он как раз в середине весны, когда всё цветёт и благоухает зеленью.

— Единственный день, когда влюблённые могут заключить союз независимо от желания родителей, поэтому праздник самый долгожданный для юных леди, и кошмар для их отцов и матерей, — Лорес откинулся на подушки, не расцепив рук, и я практически легла спиной ему на грудь, пристроив затылок на плечо. Удобно, не передать! — Обычно барышень стараются за день-два до маскарада увезти из города в поместья, под усиленный присмотр. А взрослые развлекаются на маскараде во дворце.

Да уж, весёлый праздник, это точно. Потянулась к книге, пробежала глазами страницу.

— А летом есть какие-нибудь мероприятия? — поинтересовалась у Лореса.

— Конечно, есть, Большая Королевская Охота, — ответил он, легонько коснувшись губами моего виска. Мур… Эти нечаянные, вроде как рассеянные маленькие знаки внимания рождали смятение в груди и трепыхание сердца, и приходилось постоянно напоминать себе, что у меня урок, несмотря ни на что, и слушать Лореса надо, а не только млеть от его близости! — В честь Охотника Тримми, в этот день простым людям позволяется охотиться в королевских угодьях, под Мангерном, а сам его величество устраивает праздник для знатных семей города, как правило, дня на два-три все выезжают на природу, в дальнюю часть угодий, чтобы им никто не мешал.

— Ой, я слышала, Эрсанн говорил, это через две недели! — крайне невежливо перебила я, вспомнив разговор Морвейна-старшего и Эрис.

Лорес не обратил внимания на мою невежливость и кивнул, продолжив рассказ.

— Да, именно она, ты права. Поскольку погода в эти дни всегда хорошая, большинство гостей размещают в шатрах, но некоторых особо важных и почётных его величество селит в нескольких охотничьих домиках. Для него и его семьи, естественно, построен небольшой особняк.

Так, это выходит, Морвейны куда-то уедут? А… а я тут останусь, скучать в одиночестве?.. Настроение чуть упало, но я напомнила себе, что не стоит отвлекаться на досадные мелочи, за две недели многое случиться может.

— Так, понятно, — я перевернула страницу. По логике, далее следует осень, и праздник урожая в честь Щедрой Лехарды. — А осенью есть какие-нибудь праздники во дворце?

— Есть, конечно, большой приём, на него приглашаются главы гильдий, известные торговцы, и его величеству преподносятся так называемые дары осени, в знак процветания его страны, — пальцы Лореса зарылись в мои волосы, легонько массируя голову, и я прикрыла глаза, наслаждаясь приятными ощущениями. — Ну а вечером бал, на котором обычно заключается большая часть помолвок.

— И зимний, наверное, праздник, да? — проявила я догадливость.

— Верно, — согласился Лорес. — Большой Зимний Бал, в честь Асстейны. Главное правило — все должны прийти в нарядах только двух цветов, чёрного и белого. Допускается только серебристая отделка, из драгоценностей — прозрачные или светло-голубые камни, жемчуг, чёрные бриллианты, — я удивилась такому строгому дресс-коду, но в общем понятно, почему.

Зима, снег — потому белое и серебристое, и богиня Смерти — потому чёрное. Ну а драгоценности собственно под наряды, правильно.

— Эти мероприятия обязаны посещать все знатные семьи Мангерна, практически без исключения, а вот на остальные королевский секретариат уже отдельно приглашения рассылает, — подвёл итог Лорес. — Ещё, важные дворцовые праздники, это, естественно, дни рождения короля, его сына, невесты принца, — принялся перечислять он дальше. — День коронации отмечается тоже. Поскольку его величество и его высочество люди занятые, приёмы во дворце проводятся не слишком часто. Принцесса вот для своего развлечения регулярно проводит вечера, и считается большой честью получить на них приглашение.

Король с принцем устраивают обеды, для избранных.

— Угу, — я послушно кивнула.

Спрашивать, зачем, по мнению Лореса мне знать такие подробности дворцовой жизни, благоразумно не стала. Уяснила уже, когда стоит приставать с расспросами, а когда лучше просто принять к сведению. Так, с праздниками прояснили, пора переходить к следующему пункту — королевской династии. Так складывалось исторически, что в семье в основном рождались мальчики, девочки редко, и их выдавали замуж в соседние страны, за тамошних правителей или высоких государственных чинов. Два принца у страны имелось всегда, один про запас, как говорится, и отсюда имелся Большой королевский двор и Малый, для близких родственников. Что характерно, у побочных ветвей как раз изобилие девочек, и по закону они не имели права на престол, даже если случится невероятное и у страны не окажется прямого наследника. Этот закон издал тот самый король, основатель новой династии, после чистки Арнедилии от всех, кто имел хоть малейшее отношений к старым королям. Умный, да.

Сейчас в Большом Королевском дворце Мангерна жили его величество Геленар, его супруга королева Алрея, их старший сын и наследник Бетиарн, принцесса Керис, его невеста, и младший сын, десятилетний Алар. В Малом королевском дворе обитали брат Геленара с семьёй, его дядя — вдовец уже, — и его дочь с семьёй. У меня, конечно, мозг пух от всех этих родственников и имён, но приходилось запоминать — я подошла к дедушке нынешнего монарха. Тут Лорес не мешал, молчал, пока я читала главу о правлении короля Риусак к моему облегчению, ничем особо не отличившегося, пока сидел на троне. Тоже двое сыновей и дочь, последнюю выдали замуж за первого министра другой соседней страны, Лидании. Ох. Теперь самое нелюбимое, вычерчивать родословное древо, причём без подглядывания в книгу. И не забыть никого, когда рисовать буду! С тяжким вздохом я отложила учебник и пошевелилась.

— Лорес, мне к столу надо, — попросила я, отметив, что имя лорда произносила уже ровно и без всяких запинок. — Писать буду.

— Что писать? — тут же спросил он, не торопясь отпускать меня.

— Королевскую родословную, мне лучше запоминается, когда картинку вижу, — пояснила я. — Ну и в книгах растекаются мыслью по древу, потому и составляю конспекты, чтобы проще учить.

— Хорошо, — Лорес спорить не стал, разжал объятия, и тут же предложил. — Давай так, ты сейчас нарисуешь, а я тебя потом поспрашиваю, называю имя, ты говоришь, кто это и кем кому приходится, — взгляд младшего лорда выражал кристальную ясность, и улыбался он настолько безмятежно, что я мгновенно насторожилась.

Прищурилась, с подозрением глянув на собеседника.

— А если ошибусь? — в лоб спросила, уверенная, что Лорес что-то задумал.

— Ну-у-у… — в тёмно-голубых глазах вдруг мелькнул хищный огонёк, главный следователь Арнедилии внимательно оглядел меня. — Выполняешь моё желание, мм?

О, господи, да сколько можно, мелькнула утомлённая и одновременно волнительная мысль. Я скрестила руки на груди.

— Может, без всяких условий? — как можно твёрже произнесла, впрочем, не сильно надеясь на положительный ответ.

— Не может, — уверенно отозвался Лорес, подтвердив мои опасения. — Давай, Ян, скоро уже папа к обеду вернётся.

Пришлось подчиниться. Ладно, ладно, я уже выучила половину этого древа, а память у меня в самом деле хорошая, особенно зрительная! Я села за стол, вооружилась пером и, выудив из стопки лист с уже начерченной схемой, принялась дополнять её. Ответить хотелось без ошибок — откуда знаю, какими нездоровыми желаниями «обрадует» младший Морвейн?! Не так быстро, лорд следователь, и вообще, у меня сегодня особо нет настроения на пикантные развлечения.

Я всё-таки ошиблась, хорошо, всего один раз — имя дочери одного из королей забыла. Зато всё остальное ответила правильно!

— Играешь со мной в бильярд, — с ну очень довольным видом сообщил Лорес, заложив руки за голову. — На моих условиях.

Опять условия! Я чуть ногой не топнула с досады. Радовало то, что не сегодня точно — а вот завтра… когда постельный режим уже закончится… Уф. Стало жарко, и опасаясь, что голос изменит, я просто кивнула, отвернувшись к столу. Всё равно новых приставаний не избежать, как старшего, так и младшего. Начала собирать листки и книги, остро чувствуя спиной взгляд Лореса, тишина давила на уши, я лихорадочно соображала, под каким предлогом хотя бы ненадолго выйти из спальни Эрсаннова наследника… Хлоя появилась очень вовремя.

— Добрый день, милорд, — поздоровалась она с Лоресом, потом повернулась ко мне. — Яна, лорд Эрсанн вернулся, просил тебя спуститься к обеду.

— Ну вот, а мне тут скучать, да? — преувеличенно недовольным голосом отозвался капризный больной.

— Вам тоже обед сейчас принесут, — сдерживая улыбку, спокойно ответила Хлоя.

Я поспешила выйти за старшей горничной, с большим облегчением, надо признаться.

— Сначала собрание, — напомнила Хлоя.

Вовремя, у меня действительно вылетело из головы, что Эрсанн хотел что-то сообщить всей прислуге, по возвращению. Когда мы спустились в холл, там все уже ждали, тихо переговариваясь и с любопытством поглядывая на невозмутимого хозяина дома.

Сердце забилось чуть быстрее при виде его высокой фигуры в тёмно-синем форменном пиджаке, вспомнилось, как он приходил утром…

— Итак, хочу сделать объявление, — дождавшись, пока мы спустимся, и скользнув по мне рассеянным взглядом, произнёс Эрсанн. — С завтрашнего дня Хлоя приступает к обязанностям экономки, зайдёшь ко мне в кабинет утром, переоформим договор, — Морвейн-старший посмотрел на хлопавшую глазами девушку. — Место Хлои займёт Селия, — одна из горничных молча присела в реверансе, на её лице мелькнуло радостное волнение. — До конца недели у нас появится новая служанка, — теперь Эрсанн смотрел прямо на меня, и я отчего-то нервно вздрогнула, подавив порыв обхватить себя руками. — Яна, твоя комната теперь будет наверху, — и хотя голос его почти не изменился, моё чуткое ухо уловило в нём мягкие нотки, проскользнувшие в обращении. — После обеда покажу, перенесёшь вещи.

Ощущение сродни тому, когда идёшь себе спокойно по парку или лесу, зимой, в морозный солнечный день, и тут тебе на голову с еловой ветки шлёпается пушистая снежная шапка. Офигевшее сознание отметило только, что мой статус так и не озвучили — Эрсанн оставался верен слову, что узнаю после экзамена. Потом всплыл следующий вопрос: а наверху это где, простите?! В гостевых, что ли, или… Ну нет, переезжать в спальню к одному из лордов, когда между нами ничего такого ещё нет, не собираюсь!! Это как-то совсем уж слишком будет! Машинально взялась за юбку, присела в реверансе, произнесла дежурное:

— Да, милорд.

К собственному облегчению, сказала ровно, без дрожи. Остальная прислуга одарила меня любопытствующими взглядами, что вызывало минутный приступ неловкости и стыда — что подумают?! — и Эрсанн закончил разговор.

— Тогда все свободны. Хлоя, неси обед в малую столовую.

Новоиспечённая экономка тоже присела в реверансе, остальные начали расходиться, а я стояла и не совсем понимала, куда идти и что делать. По идее, собирать немногочисленные вещи? Но мне ещё комнату не показали. За Эрсанном, обедать?.. Нет, лучше всё-таки к себе сначала, переварить новость. Кто я, чёрт возьми, теперь?!

— Ян, идём, — как ни в чём не бывало, позвал Морвейн-старший, направившись к левому коридору, к малой столовой.

— М-м-м, одну минуту, милорд, — надеюсь, у Эрсанна хватит благоразумия не злиться на титул — мой статус не озвучен, слуги ещё не все ушли, стало быть, формальности соблюдать стоит.

Хозяин дома оглянулся, слегка поднял брови, но кивнул, и я поспешила к себе. Успела сделать всего несколько шагов, как предательский организм «осчастливил» тягучим, неприятным ощущением внизу живота, предвестником тех самых дней. Оо-о-ох, как невовремя-то, а! Я надеялась, что это случится вечером или даже ночью, проще было бы: из средств первой помощи, когда нет таблеток под рукой, это бутылка с горячей водой в ноги, кровать и сон два-три часа. Как ни удивительно, с таким хреновым самочувствием, но едва я принимала горизонтальное положение, глотая слёзы и страстно желая сдохнуть, чтобы не мучиться, сонливость наплывала незаметно, и удавалось уснуть. Сейчас не получится… А признаваться Эрсанну в плохом самочувствии значило и озвучить его причину. Я же сгорю от стыда! Мы не настолько близки, чтобы разговаривать на подобные ОЧЕНЬ личные темы!

Так, у меня есть самое большее полчаса, потом накроет совсем, и за это время надо или уговорить организм не зверствовать больше обычного, или придумать достоверную ложь, почему мне очень надо уединиться у себя на пару-тройку часов. Хм-м-м, Яночка, ложь оба чувствуют, забыла? Зарраза! Ну Лорес ладно, ему пока магией нельзя пользоваться, а вот Эрсанн… В животе снова как углей подкинули, боль резанула сильнее, мысль не додумала. По пути завернула в кладовую, прихватила побольше тех волшебных мешочков, с досадой и некоторым отчаянием чувствуя, как волнами накатывает противная слабость. А мне ещё с Морвейном-старшим обедать! Когда пришивала местный аналог женских гигиенических изделий, пальцы дрожали, и теперь в животе тянуло почти непрерывно, желание свернуться калачиков и тихонько скулить нарастало. Стиснув зубы, я закончила с бельём, привела себя кое-как в порядок, и поковыляла из спальни. Уже не так волновал вопрос, хорошо ли спасает придумка местных травников, сколько — до каких пор меня хватит.

Перед глазами стены слегка плыли, пока шла к столовой, ладонь сама легла на живот, который горел огнём, пальцы совсем похолодели. Наверняка ещё и температура поднялась, судя по лихорадочному жару на щеках. Как удалось перед тем, как войти, взять себя в руки, понятия не имею, но в комнату я заходила с прямой спиной, спокойным лицом и молча умирая от боли. На столе уже накрыли обед, но впервые за всё время пребывания в этом доме вкусный запах приготовленных блюд вызывал только прилив тошноты. Но я мужественно села за стол, взяла тарелку, потянулась к половнику, налить густой фасолевый суп. Сидеть было легче, хотя и ненамного.

— Как день? — задал Эрсанн уже привычный вопрос.

— Хорошо, спасибо, — нейтрально ответила я, изо всех сил пытаясь не кривиться.

— Всё выучила? — продолжил он, принимаясь за первое.

— Да, Лорес уже спрашивал, — я поставила тарелку, уставившись в неё невидящими глазами, и рассеянно поводила ложкой.

— Шустрый какой, — раздался смешок Эрсанна. — Ну ладно, надеюсь, поблажек не делал. А почему ты не ешь, Ян? — веселье из его голоса резко пропало.

А меня скрутил очередной болезненный спазм, от которого чуть не застонала в голос.

Бросило в жар, пальцы невольно стиснули ложку, с риском сломать черенок, я подняла голову, встретившись взглядом с Эрсанном. Наверное, или по лицу понял, или эмоции уловил, но в глубине глаз мелькнуло беспокойство.

— Яна? — он нахмурился. — Что с тобой?

Так, всё, не могу больше делать вид, что всё в порядке. Поясницу нещадно ломило, ног до колен вообще не чувствовала, а в живот как целиком засунули раскалённую печку-буржуйку. В такие моменты я проклинала тот день, когда родилась женщиной. Почему здесь нет таблеток?! Кое-как поднялась, держась за спинку стула, выдавила улыбку.

— Простите… Аппетита нет, — с трудом выговорила, мечтая добраться до своей спальни. — Мне… — сглотнула, перевела взгляд на кувшин с соком, и нестерпимо захотелось пить, аж в горле запершило. — Мне надо немного побыть у себя…

Оп-па, а в глазах почему темнеет?! И слабость стремительно нарастает! Гос-с-споди, ещё не хватало сознание потерять! Вцепилась в спинку, хватая ртом воздух и согнувшись — выпрямиться сил не осталось. Послышался шум отодвигаемого стула, и Эрсанн в два шага оказался рядом, сильные руки обхватили, бережно поддержав, а потом и вовсе пол ушёл из-под ног, и я оказалась прижата к груди старшего Морвейна. Голова тут же прислонилась к его плечу, глаза закрылись, ладони рефлекторно прижались к животу. Чёрт, всё, не могу, больше не могу! Стиснула зубы и тихонько, на выдохе, застонала, хоть как-то желая избавиться от грызущей внутренности боли.

— Глупая, ну что ты ничего сразу не сказала?! — как сквозь вату услышала голос Эрсанна, взволнованный и одновременно раздражённый. — Опять стеснялась, что ли?! — меня куда-то несли, а куда, всё равно, и злость Лоресова отца уже не пугала, ничуть. Мне просто было плохо… Очень. — Как давно началось всё?

— Т-только что… — просипела я, желание свернуться клубочком прямо на руках Эрсанна стало почти непреодолимым.

— И каждый раз так? — продолжал лорд допрос требовательным голосом.

Я кивнула головой, пережидая очередной приступ боли, и добавила, на всякий случай:

— Первые часа три… потом отпускает…

До меня донёсся длинный вздох, по ощущениям мы вроде по лестнице уже поднимались.

— Ещё раз умолчишь, что тебе плохо, или где-то болит, буду каждый вечер осмотр лично проводить, — огорошил Эрсанн заявлением, пусть и сказанным ровным тоном, но в нём ясно слышалось предупреждение.

Было бы не так хреново, смутилась бы, наверное, от перспективы. А тут пришлось снова покорно кивнуть и прошептать:

— Х-хорошо…

Сейчас готова пообещать, что угодно, мозг соображал с превеликим трудом, плавая в горячечном тумане боли.

— Умница, — отозвался Эрсанн и свернул налево, в тот коридор, где их с Лоресом спальни находились.

Мелькнула мысль, почему меня не к себе отнесли, но в голове не задержалась, и я уточнять не стала. Хочу лечь и просто поспать. Зато когда проснусь, боль уйдёт, и буду чувствовать себя человеком, а не сгустком сплошного страдания. Мы вошли в комнату, и по слабому знакомому запаху свежести и мяты поняла — к Лоресу.

— Не дом, а лазарет, — послышалось негромкое хмыканье, но раздражения в голосе Эрсанна уже не было.

— Что с ней? — а вот его сын встревожился не на шутку, судя по тону.

— Жить будет, — насмешливо отозвался старший лорд и меня аккуратно уложили на мягкую кровать, потом сняли туфельки, и я попыталась повернуться на бок и подтянуть колени к животу. Мне не дали. — Ш-ш-ш, Ян, лежи спокойно, — ладонь Эрсанна прижала к постели, а вторая легла на живот, как раз туда, где всё жгло и скручивало от болезненных спазмов. От руки тут же пошло ровное, приятное тепло, и я затихла, часто дыша и стискивая покрывало.

Дурнота отходила, но слабость не желала покидать тело, оно растеклось желе, и шевелиться не хотелось. — Всё, всё хорошо, сейчас полегчает. Лорес, позови кого-нибудь, пусть принесут горячего красного вина, рецепт Дорберт знает.

Я слабо трепыхнулась, разлепив глаза: не-не, вот только алкоголя мне сейчас не хватало! Развезёт вообще в ноль! Молочка бы попить, или просто воды… Внимательный взгляд Эрсанна, в котором светилась решимость, свёл на нет мою попытку отказаться от вина — каким-то образом Морвейн-старший понял, чего я дёрнулась.

— Выпьешь и поспишь, — непреклонно заявил он, а ладонь так и лежала на животе, и постепенно становилось хорошо…

Только ноги и руки по-прежнему мёрзли, и я зябко поджала пальцы — это не осталось незамеченным. Эрсанн легко приподнял меня, Лорес вытащил покрывало, и через несколько мгновений мягкое тепло укутало до пояса, боль отступила, осталось только лёгкое тянущее ощущение, на которое уже можно не обращать внимания. Уф-ф, кажется, пережила. Тут же веки отяжелели, неудержимо клонило в сон — организм чётко знал, что ему сейчас нужнее, не обсуждение, чего там Эрсанн нарыл в плане событий двадцатипятилетней давности, а отдохнуть. Хлоя принесла вино, пришлось выпить целый бокал, и после него аж голова слегка закружилась, но определённо, ещё полегчало. То, что находилась в комнате Лореса, в его постели, да ещё и Эрсанн рядом, не вызывало ничего, кроме робкой радости, что… так неожиданно позаботились обо мне. Непривычно, очень, да ещё и от мужчины, и в такой деликатный момент. Я всё-таки свернулась клубочком — так уютнее, — но вот чего не ожидала, так того, что сзади обнимут, мягко притянут к себе и… И я провалилась в целебный сон.

Как всегда, спала крепко, и проснулась сразу, без всякой полудрёмы. Организм чувствовал себя вполне сносно, на удивление, слабость пропала, руки-ноги не холодные, и живот даже не потягивает. Если бы не некоторые красноречивые ощущения, подумала бы, что никаких критических дней нет и в помине. Это меня так вылечили знатно, что ли?..

Глаза открывать не торопилась, продолжая инспектировать окружающую реальность другими органами чувств. Вроде, лежу, прижимаясь к кому-то тёплому, большому и мягкому. Не плюшевому медведю, у них не бывает таких рельефных мышц, и они не дышат — грудь под моей ладонью мерно вздымалась. Ой. А ещё, меня обнимают, бережно, чуть прижимая к себе. Лорес?.. Чёрт, а ведь приятно вот так лежать, уютно и тепло, и совсем не хочется вставать, чтобы опять в голове возникали всякие ненужные мысли и обуревали лишние эмоции. Например, неловкость, смущение, стыд, не дай бог. Устала я с этими тараканами бороться, особенно с последним. Так, а что вокруг происходит? Не буду углубляться в дебри собственных комплексов, зачем портить себе настроение.

— …Ума не приложу, ну что могло понадобиться в моём кабинете? — негромкий, с едва заметными нотками раздражения, голос Эрсанна. — Важных бумаг и ценных артефактов я там не держу, не дурак, а из того, что там было, думаю, вряд ли вора заинтересует список фрейлин её высочества, или отчёты о работе филиалов департамента в других городах, — я услышала вздох.

— Пап, Яна права была, пока не узнаем, кто покушался на меня и подбил Лимер на преступление, мотив не поймём, — а это Лорес, и его ладонь медленно проводит по моим волосам, которые наверняка растрепались от краткого сна. И платье помялось… — Давай разматывать с другой стороны. Ты узнал что-нибудь про леди Сигирин?

Да, да, мне тоже интересно! Забывшись, я встрепенулась и открыла глаза, посмотрев на Эрсанна, устроившегося на сей раз в кресле. Расслабленного, домашнего, в рубашке с расстёгнутым воротом — безумно обаятельного, хочется смотреть и смотреть… Конечно, он заметил, что я проснулась, и на лице появилась мягкая улыбка, взгляд потеплел.

— Как себя чувствуешь, Яна? — поинтересовался Эрсанн, и никакой дежурной вежливости в его голосе я не услышала.

Искренняя забота вызвала растерянность, я крайне редко слышала этот вопрос в значении, подразумевавшем, что кого-то действительно интересует моё здоровье. А тут… Я пошевелилась, испытав кратковременный приступ неловкости, но рука Лореса, которая предупреждающе напряглась вокруг моих плеч, красноречиво намекнула, что отпускать меня не собираются. Пришлось отвечать, пряча глаза.

— Хорошо, спасибо, — пробормотала я, снова пошевелившись, и всё же рискнула спросить. — А можно, я сяду? Лёжа неудобно слушать, — понятно, что совсем встать с кровати мне вряд ли позволят.

Ну и ладно, чёрт с ним. Приставать всё равно никто не будет, что уже хорошо, и потом, даже просто находиться рядом с Лоресом мне… нравилось, да. И идут все мои страхи лесом! Морвейн-младший тихо усмехнулся, поднял меня и сам сел, прислонившись к изголовью, а потом прижал обратно к себе.

— Так удобно? — любезно осведомился он, я справилась со вспыхнувшим волнением и кивнула, мысленно махнув рукой и расслабившись.

Всё, Яна, поздняк метаться, привыкай к своему новому положению. И, кажется, мы договорились не смирять больше эмоций к Морвейнам, если хотим дальше налаживать с ними отношения.

— Так что там про мать Лимер? — уже гораздо увереннее спросила я Эрсанна, готовая к очередному раунду мозгового штурма.

— Голодная? — вместо ответа вернул мне вопрос старший, склонив голову к плечу. — Ты же не обедала, Ян.

Ох заботливый такой, чёрт, непривычно ужасно. Но я справилась с очередным приступом неуместной застенчивости, прислушалась к организму и поняла, что да, теперь точно не против зажевать чего-нибудь. Кстати, сколько я проспала? Покосилась на часы на стене — почти шесть. Неплохо так, да.

— Поела бы, — призналась Эрсанну, с тихой радостью понимая, что моя зажатость в присутствии Морвейнов практически исчезла, даже несмотря на то, что их намерения в отношении меня не до конца понятны.

— Отлично, — старший лорд широко, довольно улыбнулся, встал и подошёл к шнуру звонка. — Теперь вижу, что и вправду полегчало. И сколько?

И без уточнения поняла, о чём он — щёки слегка потеплели, но прямо такого жуткого смущения не почувствовала. Ура! Надеюсь, слишком углубляться в эту тему ни Эрсанн, ни его сын не будут.

— Дня три обычно, — послушно ответила я.

— И каждый раз так плохо? — сочувственно уточнил Лорес, зарывшись носом в мои волосы.

Эм-м-м, может, уже оставим моё состояние, а?..

— Ну… да, — не стала отрицать. — Врачи говорили, это наследственное, — зачем-то добавила — да, я искала возможность не сидеть постоянно на таблетках, однако безрезультатно. — И только после родов полегчает.

Уф, ну вот, зачем-то о болячках своих откровенничаю! Мужики этого не любят, Яна, хватает того, что Морвейны с твоими тараканами нянчатся!

— Простите, мне не следовало… — начала я поспешно, но меня самым возмутительным образом перебили.

— Прекрати, — и таким спокойным голосом было сказано, что я благоразумно заткнулась и не стала оправдываться дальше. — Болела чем-нибудь? Детей не было, это я почувствовал, — добавил Эрсанн — он уже вернулся в кресло и не сводил с меня пристального взгляда. — И неудачных беременностей тоже.

Блин вот же ж… Так, ладно, по прошлому опыту понимаю, что отпираться бесполезно, поэтому придётся откровенничать. Надеюсь, потом всё же со мной тоже поделятся интересными сведениями про предполагаемую мать Лимер.

— Н-нет, не болела, — я с преувеличенным вниманием разгладила складку на покрывале.

— Ну и замечательно, значит, просто не молчи в следующий раз, — невозмутимо ответствовал Эрсанн. — Спорить с природой и совсем убрать болезненные симптомы не смогу, но облегчить состояние можно, — и снова внимательный взгляд — щекам стало теплее, но я упрямо не отвела глаз.

Хватит, хватит смущаться того, что естественно! Оба взрослые мужики, и уж наверняка в курсе о физиологии женщин! Тем более, Эрсанн женат был. И уж если отношения с обоими всяко придут к постели рано или поздно, вопрос деликатных дней по-любому возникнет. Очень вовремя пришла Хлоя, с моим поздним обедом, и я постаралась не думать о том, как выгляжу, вольготно расположившись в объятиях Лореса на его груди.

Новоиспечённая экономка же сама сказала, она очень даже за то, как развиваются мои отношения с лордами, и сплетничать за моей спиной никто не будет.

— Спасибо, Хлоя, — поблагодарил Эрсанн, когда девушка оставила поднос на коленях его сына.

Она сделала реверанс и молча вышла. Однако я заметила и довольную улыбку, и быстрый взгляд в свою сторону, в котором легко можно было прочитать сакраментальное «Ну я же тебе говорила!» Ладно, ладно, посмотрим, как дальше всё выйдет. Я принялась за суп, с аппетитом уплетая стряпню господина Дорберта, но если Эрсанн думал, что собираюсь кушать молча, глубоко ошибся.

— Так что со слухами? — напомнила я о теме беседы, покосившись на Морвейна-старшего.

Лорес негромко рассмеялся, заправив мне локон за ухо.

— Любопытная такая, — весело заметил он, а я… я в этой тёплой, домашней, уютной обстановке чуть позорно не пустила слезу.

Не было у меня таких вечеров, даже с теми мужчинами, с которыми складывались отношения. И, чёрт возьми, сейчас я буду этим наслаждаться! Пусть лучше потом вспоминать эти моменты, неважно, как всё закончится, чем и дальше жить, не зная, как может быть здорово вот так сидеть, разговаривать, и чувствовать себя нужной.

— Слухи? Слухи, Яна, интересные, — протянул Эрсанн, откинувшись на спинку кресла и не сводя с меня задумчивого взгляда. — Леди Шайген, та самая главная сплетница Мангерна, интересную историю рассказала, про нашу вдову из Нолейвов. Девушка действительно жила уединённо, почти не покидала поместье. Её загородный дом находился близко от королевских охотничьих угодий, и в тот год, когда родилась Лимер, как обычно, проводилась Большая Королевская Охота, — Эрсанн помолчал, а я принялась за второе, внимательно его слушая. — Леди Шайген имеет привычку подмечать, кто с кем, когда и куда удалился, из придворных, особенно на подобных мероприятиях. И она обратила внимание, что небольшая группа дворян из Малого королевского двора исчезла на целых полдня, тогда как остальные наслаждались пикником перед тем, как отправиться травить зверя. И поехали они в направлении поместья вдовы.

Я уставилась на него, не донеся вилку до рта, мозг заработал с удвоенной силой.

— Что за дворяне? — вырвался у меня вопрос.

Довольная улыбка Эрсанна сказала, что я попала в точку.