Служанка двух господ

Глава 21

— Мне восемь было, я в третьем классе училась, — откашлявшись, начала рассказ. Смотрела при этом на свои колени, чтобы не потерять смелости. — Мы после прогулки к подружке пошли, она предложила чаю попить, ну и обсохнуть, зима была, и мы здорово промокли, — начало вышло сумбурным, я волновалась и нервничала, и сидеть спокойно стоило больших трудов. Если бы Эрсанн не держал мои руки, точно принялась бы теребить платье, как маленькая девочка. — Я согласилась. Дома только её отец был, и всё. Ну… — я запнулась, сглотнула, очень пить хотелось, и мой взгляд метнулся к бутылке с настойкой. Лорес заметил, поднялся и налил, потом молча протянул мне. Я торопливо отпила и продолжила. — Наташка пошла к себе переодеваться, а… а меня её отец позвал, — щёки облило жарким румянцем, появилось настойчивое желание свернуться в клубочек и затаиться где-нибудь в тёмном углу. — Я пошла. Он начал раздевать меня, — фразы выходили короткими, отрывистыми. Мысли собственно были такими же, эмоции жалили поочерёдно стыдом и виной. Почему последнее — фиг знает. — Мне стало немного не по себе, но я объяснила себе, что это же Наташкин папа, ничего плохого в том нет, — по губам скользнула кривая улыбка. — В общем, раздел он меня, снял всё кроме майки. На кровать уложил, руки за голову завёл и… и ноги раздвинул, — глотнула ещё настойки, слова с трудом давались, а ещё, я начала дрожать.

Лорес вынул бокал из моих трясущихся пальцев, придвинулся ближе и сжал похолодевшие ладони в своих, больших и тёплых. Оба Морвейна не прерывали, ни вопросами, ни замечаниями. Но вот выражение во взгляде Лореса, когда на несколько мгновений наши глаза встретились, испугало не на шутку. Лорд был очень зол, и хорошо, что не на меня.

— Я понимала, что происходит что-то неправильное, что-то нехорошее, но ничего не могла поделать, — слова падали тяжёлыми, холодными камнями. — Очень плакать хотелось, но я боялась даже пошевелиться лишний раз. Он… придвинулся, вытащил свой член. Руки мои так и держал над головой, — рассказывая, я словно погружалась в вязкую, склизкую трясину без дна, снова переживая свою беспомощность, чувствуя себя маленькой, испуганной девочкой. Меня трясло всё сильнее, глаза защипало, но я сдержалась, не дав прорваться слезам. Вот ещё не хватало, чтобы мне тут нос вытирали! Эрсанн убрал руки с моей талии и аккуратно застегнул лиф, потом снова обнял, положив подбородок на плечо. Лорес так и продолжал греть мои пальцы. — В общем, в тот раз он просто… ну, ничего не сделал, только положил его между моих ног, типа грея, — я поморщилась, сгорая от стыда от этих воспоминаний. — А мне страшно было. И рассказать некому, потому что… мать я боялась, — сглотнула, с неудовольствием заметив, что голос тоже дрогнул. — Она бы отругала, да ещё и скорее всего меня виноватой бы сделала. Я молчала. Старалась лишний раз в гости не заходить. Или заходить, когда дома Наташкина сестра была. Её папаша ещё несколько раз пытался приставать ко мне, — мой голос звучал тихо, монотонно. — Я его боялась, как огня, и больше всего расстраивало то, что на удивление подруги, почему шарахаюсь от него, едва он появится в комнате, не знала, что ответить и просто молчала. Потом мы с мамой переехали, в другой район, я перешла в другую школу, и… и постаралась поскорее забыть.

Замолчала, снова переживая те моменты, и вдруг поняла, откуда во мне недоверие и страх — именно отсюда. Даже не столько мамины установки, сколько вот это происшествие, затаившееся в самой глубине памяти. Тогда я стала бояться и стыдиться всего, что связано с телом, с сексом, с мужчинами. Потому что некому было рассказать и объяснить, что со мной произошло, и кто в том виноват был. Но я совершенно не знаю, что теперь делать с этим знанием! И как искоренять то, что глубоко пустило корни в душу, проросло и крепко зацепилось там. Тишина давила на уши, секунды падали свинцовыми шариками, мне становилось всё больше не по себе под пристальным взглядом Лореса.

— Идём-ка, — вдруг решительно произнёс Эрсанн, поднял меня и встал.

А потом подхватил на руки — я только и успела испуганно вздохнуть, — и вышел из бильярдной, Лорес за нами.

— К-куда? — выдохнула я, с опаской покосившись на лорда.

— Объясню тебе кое-что, Яна, раз никто больше не удосужился это сделать, — негромко ответил старший Морвейн, и сердце невольно ёкнуло.

Похоже, меня ждёт очередной сеанс жёсткой психотерапии на тему моих проблем из прошлого. Но увы, по-другому никак, в этом я согласна с Морвейнами. Если начать меня жалеть, только хуже будет, проверено. Значит, остаётся только довериться Эрсанну. Он знает, что делает. Надеюсь… На второй этаж мы поднялись молча, миновали гостиную, спальни лордов, библиотеку и — свернули к моей. Что?!. Куда, зачем?! Обрывки мыслей заполошно заметались в голове, но спросить я ничего не успела: Эрсанн переступил порог спальни и направился к зеркалу. Бросила взгляд на Лореса — он остановился у кровати, прислонился к изножью и скрестил руки на груди, наблюдая за нами. Старший Морвейн поставил меня напротив зеркала, развернул к нему лицом, обнял одной рукой, не дав отойти, а другой… начал снова расстёгивать лиф.

— А теперь послушай меня внимательно, Яна, — Эрсанн смотрел в отражение, мне в глаза, и я не нашла в себе сил отвести взгляд, заворожено глядя на его действия. — То, что тогда с тобой случилось — это гадко, плохо, и за такое у нас положена смертная казнь, без всяких оправданий, — его пальцы ловко справились с пуговичками, ладони легли на плечи и потянули ткань вниз. — Но плохо то, что взрослый мужик испытывал влечение к маленькой девочке, и не считал нужным бороться с этим. Ты ни в чём не виновата, Яна, ничего плохого лично ты не сделала, — платье соскользнуло с плеч, но я не дала ему упасть, прижав к груди, с лица не сходил горячий румянец, но мой взгляд не отрывался от отражения. Эрсанн прищурился, потянул сильнее. — Руки, Ян-н-на-а-а, — голосом, не допускавшим возражений, произнёс лорд, и… пришлось подчиниться.

Он бы всё равно снял с меня это чёртово платье, так или иначе. Да и пофигу уже, на всё, лимит смущения на сегодня исчерпан. Я устала… Пусть делает, что хочет, хоть разложит на кровати и получит своё удовлетворение. Мои руки упали, плечи опустились, наряд соскользнул, вместе с нижней рубашкой, и в зеркале отразилась обнажённая я и стоящий за спиной Эрсанн. Возникло настойчивое желание прикрыться, но я сжала губы, стиснула кулаки и осталась стоять неподвижно, глядя сквозь стекло, застыв статуей. Эмоции застыли так же, даже стыд настороженно затаился в глубине души.

— Что ты видишь, Яна? — спросил Эрсанн.

— С-себя, — пробормотала я, сглотнув.

— Тебе нравится то, что ты видишь? — продолжил он спрашивать, а его ладони между тем обхватили мою грудь, чуть приподняли. — Нравится видеть то, что я делаю с тобой? Как прикасаюсь?

Врать не имело смысла, да и почувствуют ложь, оба.

— Д-да, — всё же запнулась, замешательство никак не желало уходить.

— Это похоже на то, что было тогда? — вопрос ужалил, больно, всколыхнув давние картинки, разбудив снова стыд… вину…

А в чём я виновата? В том, что привлекла внимание извращенца? В том, что позволяла ему прикасаться ко мне так, как нельзя прикасаться к ребёнку? В том, что банально испугалась того, чего не понимала?! В чём конкретно ты виновата, Яна?

— Нет, — и хотя мой голос звучал тихо, из него исчезла дрожь и неуверенность.

— Тебе приятно? — ладони Эрсанна скользнули по животу, я на мгновение напряглась, задохнувшись от смущения, но… мои глаза не отрывались от отражения, от глаз старшего лорда, от его рук, так уверенно гладивших моё тело.

И оно отзывалось, с радостью, на эти прикосновения, и ничего гадкого или постыдного не было в том, что я видела в зеркале. Совсем чуть-чуть смущения, да, но я к нему почти привыкла, и оно даже не мешало, привнося пряную нотку в коктейль переживаний от происходящего.

— Да, — так же тихо ответила, на губах появилась улыбка, пусть и робкая, но улыбка!

— Тебя пугают собственные желания? — снова прозвучал вопрос, и… ладонь Эрсанна накрыла самый низ живота, пальцы тихонько погладили, отчего я мысленно охнула, заворожено продолжая наблюдать за двойниками напротив.

Даже про Лореса забыла, про то, что он тоже всё видит. Хотя… я чуть повернула голову, поймав в зеркале взгляд младшего, и по телу прокатилась жаркая волна. Смотрел он очень выразительно. Мои желания? Пожалуй, нет, уже не пугают. Почти.

— Нет, — произнесла, осознав, что краткий экскурс в прошлое и эмоции, разбуженные воспоминаниями, потеряли силу, поблёкли, перестали жечь душу, разъедая кислотой.

Ведь действительно, каждый раз, ложась с мужчиной в постель, на самой границе сознания теплилась мысль, что совершаю что-то грязное и постыдное. То, чем нельзя заниматься, то, отчего нельзя получать удовольствие. И что мужчина не должен ко мне прикасаться, это ведь гадко и нехорошо! М-мамочки, как всё запущено было. Эрсанн прижал меня к своим бёдрам, дав почувствовать собственное возбуждение, и выдохнул на ухо:

— Тогда почему не можешь их озвучить, Яна?! — властно, с отчётливо слышными нотками раздражения, и вот за этот его вопрос мне стало совестно перед самой собой. — У тебя есть время до завтрашнего вечера, милая, подумать и сделать выводы, — изрёк Эрсанн, коснувшись губами плеча. — Вспомни всё, что мы тебе говорили, ты умная девочка, — он обнял двумя руками, крепко, так, что я тихонько пискнула, опасаясь за рёбра. — Сообразишь о наших намерениях.

— Почему… почему бы сразу мне не сказать всё о них?.. — просипела я, сердце гулко забилось в груди. — И что будет… завтра вечером?

— Ты не веришь словам, Яна, — шепнул Эрсанн, щекоча шею горячим дыханием. — Поверь поступкам. Это просто, — тихий смешок, от которого спину обсыпало горячими мурашками. — Что же до завтрашнего вечера, — он развернул меня к себе, посмотрел прямо в глаза и продолжил. — Я тебе говорил, Яночка, игры для подростков хороши в меру, — мурлыкнул он почти мне в губы. — Но вот давать тебе возможность спрятаться за обвинениями, что два гадких нехороших лорда соблазнили одну скромную, застенчивую женщину, совершенно не поинтересовавшись её желанием, я не собираюсь, — он легко поцеловал меня в губы и отступил на шаг, окинув медленным взглядом. Я немедленно засмущалась, отчаянно покраснела и быстро подняла платье, кое-как им прикрывшись. Эрсанн мягко рассмеялся, как и его сын, и моё замешательство усилилось. Но вместе с тем… Накрыло удовольствие от их взглядов. — Так что, Яночка, или признаёшься сама в том, чего хочешь, или я всё-таки поинтересуюсь твоими мыслями.

А-а-а-а!!! Я возмущённо засопела, нахмурившись и бросив на Эрсанна косой взгляд.

— Это нечестно!.. — вырвалось у меня, и как-то слишком жалобно.

— Пра-а-авда?! — с откровенным удивлением и насмешкой протянул старший лорд. — Значит, дразнить нас честно, да? Пользоваться нашей добротой и прятаться за смущением, тоже честно? — потом стал серьёзным и добавил. — У тебя нет выбора, Яна, кроме как довериться нам, да и себе заодно. И если ты привыкла, что тебе всё объясняют, что сообщают обо всех решениях и обсуждают с тобой причины, по которым эти решения были приняты, увы, милая, я тебя разочарую. И дважды не повторяю, Яна, тебе уже достаточно было сказано о наших намерениях. Если ты считаешь до сих пор, что признаться в физическом влечении к мужчине непозволительно и стыдно, что ж, — он помолчал, склонив голову к плечу. — Будем действовать по-другому, более жёсткими методами. Но я бы не хотел доходить до них, — Эрсанн снова улыбнулся. — Я в тебя верю, Яна, мы в тебя верим. Поверь и ты в нас. Спокойной ночи, милая. Идём, Лорес.

Они вышли, оставив растерянную и взволнованную меня одну. Добрела до кровати, села, скомкав платье. Мысли… Да не было их. Совсем. Разрозненные обрывки, невнятные картинки, сумбурные фразы. Даже несмотря на то, что выяснились причины, по которым мне тяжело доверять мужчинам, что для себя я призналась уже во многом в отношении Морвейнов, озвучить вслух…

— Дура, — шёпотом вынесла я вердикт, криво усмехнулась и упала на спину, уставившись в потолок.

Три слова, и это даже не «я люблю тебя». И потом, условия, что обязательно сразу с обоими, не было. Значит… Уж если зашла речь о доверии, пусть дадут мне время, чтобы привыкнуть к мысли! Я… никогда… ну, то есть, в общем, сексом стандартным занималась, без изысков. Двое… Неделя — слишком мало для принятия этого факта. Так что, по расписанию будут, ничего с их светлостями не случится. Ну… в крайнем случае, согласна на присутствие, но не участие! Хотя, участие тоже может быть разным… Уф. Совсем запутавшись в противоречивых мыслях, решила всё-таки лечь спать, предварительно повалявшись в ванной, для успокоения бардака в голове. Завтра, между прочим, поездка в приюты намечается, лучше об этом подумаю, чем снова копаться в своих комплексах. А настанет вечер, там и посмотрим. Может, даже лучше, если Эрсанн мои мысли прочитает. Нет, не лучше, Яна! Надо учиться говорить, кажется, мы уже думали с тобой об этом! И решили, что будем! Я тихонько фыркнула, забралась в горячую воду, откинув голову на бортик. Ладно. Ладно, чёрт! И… Эрсанн же хотел посмотреть, как я буду выглядеть в его подарке…

Выдохнула, с головой окунувшись в воду, и решительно отодвинула волнующие мысли. Нечего перед сном накручивать себя, ты и так достаточно много думала, Яна. И я позволила себе… просто вспомнить. Всё, что случилось со мной с момента попадания в спальню старшего Морвейна. Разговоры, поведение, взгляды, поступки. Слова, действия. Все мелочи, которые на удивление отложились в памяти. Поверить?.. Хочется, очень. Хотя и страшно. Ведь могли воспользоваться моим бедственным положением ещё тогда, Эрсанн уж точно — в его же спальне оказалась, практически в чём мать родила. Ох, ладно, хватит мусолить одно и то же. Всё, Яна, нет прошлого. Нет того мира, нет тех проблем, нет того, что мешало тебе стать счастливой. А есть Морвейны, с их стремлением к простому человеческому теплу, которое не могут дать местные женщины, зажатые в тиски условностей и правил. Так, чёрт возьми, дай им то, чего они хотят! И хватит выпендриваться и строить из себя обиженную жизнью маленькую девочку, Яна. За сим предлагаю выйти из ванной и пойти спать. Утро вечера мудренее.

Вернувшись в спальню, я… не стала надевать ночнушку. Дома обходилась без неё, обойдусь и здесь. В конце концов, сегодня меня уже видели без ничего, поводов стесняться больше нет. А ещё… Мой взгляд остановился на зеркале, я вспомнила, как совсем недавно стояла перед ним вместе с Эрсанном. Смотрела на нас, на себя. Я прикусила губу, прикрыла глаза ресницами, сердце забилось быстрее. Повела плечами, сбросив длинный шёлковый халат, он упал на ковёр кремовой лужицей. Подошла к зеркалу, остановилась, внимательно себя рассматривая. Не костлявая, вполне стройная, хотя с бёдер и живота немножко можно было бы убрать. Грудь хорошей формы, с красивой зоной декольте, с той самой ложбинкой, о которой мечтают многие женщины. Длинные ноги, небольшие ступни. Лицо… симпатичное. Волосы до середины спины, густые и шелковистые. Губы, полные, такие ещё называют чувственными, созданными для поцелуев. Я смотрела, и чем дальше, тем больше понимала, что уже не стесняюсь так открыто рассматривать себя, подмечая детали, и ладони сами потянулись к груди, обхватили, как недавно Эрсанн, скользнули по животу, бёдрам…

Я — женщина, и красивая, пора это признать, Яна. Вряд ли на этот счёт Морвейны стали бы врать, у них как раз вкус развит очень даже, особенно на женщин. Мне нравится, когда на меня смотрят лорды, оценивающе и с откровенным желанием во взглядах. Оба.

Ладони остановились на попке, я чуть повернулась, изогнувшись и тряхнув головой.

Действительно, что плохого в том, что ко мне испытывают физическое влечение? Это нормально, это естественно, это самой Природой заложено! Хуже, когда женщина не вызывает ничего у мужчины кроме раздражения, вот тогда беспокоиться надо. Я вздохнула, бросила на себя последний взгляд и прошлась по комнате, погасив светильники.

Хорошо Морвейнам, щёлкнул пальцами и всё само погасло! Забралась под одеяло, свернулась калачиком. И всё-таки, где та смежная дверь?.. На этой мысли я благополучно вырубилась.

Видимо, из-за того, что вечером легла не слишком поздно, утром проснулась раньше обычного. А ещё, очень смутно помню, что, кажется, в моей спальне снова побывал Эрсанн. Кто же, кроме него, нежно погладит по плечу, спине — наверное, я раскрылась во сне, — коснётся губами ямочки чуть ниже поясницы… М-м-м, а приятно, однако! Потом он заботливо поправил одеяло, что-то прошептал, я не поняла, что, в полусне, и вышел.

Мр-р-р. Я потянулась, улыбнулась и снова нырнула в сон, чувствуя себя кошкой, которую почесали за ушком. А есть ли тут домашние животные?.. Кошечку хотела бы, в прошлой жизни возможности завести не было, жила-то одна…

Второй раз проснулась уже ближе к десяти, и поняла, что окончательно выспалась. Перевернулась на спину, ничуть не стесняясь откинувшегося одеяла, и задумчиво уставилась в потолок. Вспомнила вчерашнее, то, что случилось в бильярдной. Длинно вздохнула, на губах снова появилась улыбка. Да-а-а, как хорошо было! М-м-м… повторить?.. Или продолжить?.. Мысли текли легко и спокойно, свободно, и я с удивлением осознала, что всего за одну ночь во мне что-то серьёзно изменилось. Отпустил невидимый крючок, удерживавший на месте, не дававший в полной мере окунуться в новую жизнь. Возможно, то самое запрятанное воспоминание из детства. Возможно, ультиматум Эрсанна. Не знаю и знать не хочу. А хочу… Сделать что-нибудь приятное, просто так, тому же Лоресу, раз он дома. Интересно, проснулся или ещё нет? И да, поскольку поедем в город, надо удобнее одеться. Подошла к шкафу и поймала себя на рассеянной мысли, что неплохо бы расширить гардероб. Оу, это я подумала? Сама?! Чудны дела твои, Господи. Покачала головой, тихо хмыкнула и вытащила одно из платьев, с нормальной талией — в таком удобно ехать, нижних юбок побольше и помягче пятой точке будет.

Эрсанн сказал, завтра на прогулке можно по магазинам пройтись заодно — здорово! Во мне вдруг проснулось давно забытое желание нравиться, ловить восхищённые взгляды и получать комплименты, которых я так мало в жизни слышала. Да ещё и когда за тебя готовы платить, причём не особо задумываясь о цене, это же… блин, мечта любой нормальной женщины! Ох, ну и пусть раньше я даже за чашку кофе в кафе старалась платить сама, здесь всё по-другому. Ох, Янка, кажется, в тебе проснулось желание быть этой самой женщиной, раз думаем о нарядах и как будешь в них выглядеть, а не о том, во сколько они обойдутся. Напевая весёлый мотивчик, оделась, повертелась перед новым зеркалом, рассмотрев себя со всех сторон, соорудила на голове причёску, заколов пряди подаренными гребнями, и вышла из спальни. Велико было искушение, когда проходила мимо двери к Лоресу, постучаться и заглянуть, но… Предпочла сначала спуститься вниз, в малую столовую. К моему удивлению, там ещё никого не было, только горничные расставляли приборы. Поздоровалась с девочками, они ответили нестройным хором и улыбками, что тоже взбодрило, и отправилась на кухню. А по пути в голову пришла совершенно шальная и безумная мысль… Сделать Лоресу завтрак. И принести в спальню.

Ну а что, они с папенькой ко мне шастают без зазрения совести, чем я хуже?! Раз мне готовят место как минимум официальной любовницы, и собираются даже в свете со мной появляться, будем набираться нахальства у них же!

На кухне, как всегда, кипела работа, вкусно пахло сдобой и ванилью. Господин Дорберт, увидев меня, просиял и поздоровался:

— Доброго утречка, госпожа Яна! Вы рано сегодня.

— Привет, — я тоже улыбнулась в ответ. — Ну, выспалась, так и вышло. Добрерт, а вы уже завтрак сделали? — сразу спросила, уже предвкушая, как он удивится, когда озвучу просьбу.

— Вот только собираюсь, госпожа, обычно милорд как раз в это время просыпается, — охотно ответил повар. — А что вы хотели?

Моя улыбка стала шире.

— Можно, я поучаствую? — кротко поинтересовалась, захлопав ресницами. — Пожалуйста.

Брови Дорберта поползли вверх, он окинул меня озадаченным взглядом, но тем не менее ответил:

— Как пожелаете, госпожа.

— Я раньше вполне сносно готовила, не переживайте, — успокоила его и подошла к вешалке, где висели фартуки. — Как держать сковородку, знаю.

Так и получилось, что когда вошла Хлоя, объявить, что Лорес уже проснулся и надо накрывать в столовой, то увидела меня, расставляющую на подносе тарелки с омлетом и гренками, и в фартуке. Глаза экономки стали круглыми от удивления.

— Яна?! Ты что здесь делаешь?

— Как видишь, готовлю, — я весело усмехнулась и подмигнула озадаченной девушке.

— А-а-а… А зачем? — Хлоя тут же задала следующий вопрос. — Тебя попросили?..

— Нет, — я сняла фартук и взяла поднос. — Я сама захотела, сюрприз сделать.

Брови Хлои поднялись домиком, но в глазах мелькнуло понимание. Когда я поравнялась с ней, она, понизив голос, спросила:

— Уже не боишься, Ян?

Ага, наш последний разговор, помню. Я встретилась с ней взглядом и так же тихо ответила:

— Не имеет смысла, Хлоя.

Она ответила довольной улыбкой, кивнула и присела в реверансе.

— Так держать, моя госпожа, — вредная экономка нахально усмехнулась, посторонившись.

Я не сдержалась и фыркнула. Ну… Хлоя! По-моему, слуги со временем приобретают характерные черты своих хозяев, а именно склонность к поддразниванию и ехидным замечаниям. Госпожа… Госпожой ещё стать надо, пока я вообще неизвестно, в каком статусе нахожусь. И через день уже экзамен! Ой. Так, ладно, я не волнуюсь, я всё помню и знаю! И вообще, сегодня мы с Лоресом едем про брата Лимер узнавать, вот! Я поднялась по лестнице, дошла до двери в спальню младшего Морвейна и остановилась. Вдруг накатил тяжёлый приступ застенчивости, дыхание сбилось, я занервничала. На краткие мгновения показалось, совершаю глупость, навязываясь со своей заботой в доме, где полно слуг. Может, тут не принято завтрак в постель приносить… Дальше погрузиться в сомнения мне не дали, дверь распахнулась, без моего участия, и раздался весёлый, с нотками удивления, голос Лореса:

— Яна? Ты чего это решила за горничную поработать?

Ну, отступать некуда. Глубоко вздохнула и переступила порог, запоздало мелькнула мысль, а… а что, если его светлость изволят по спальне без ничего рассекать?! Никого же нет, он у себя в комнате. Ой, ну и ладно, чего я там не видела уже. Один раз только, правда, но… Хмм, с удовольствием посмотрю второй. Тем более, есть, на что. Судя по жару, щёки стали пунцовыми, но гнать мысль не стала. Лучше буду думать о… о несомненно выдающихся достоинствах Лореса, чем гонять одни и те же вопросы и сомнения по кругу. Надоело делать шаг вперёд и два назад. Так что, Яна, забываем о том, что раньше боялись флиртовать, ибо мужчины воспринимали такое поведение слишком однозначно. Прекращаем думать, что твои знаки внимания выглядят глупо. И… вперёд, и с песней. Я расправила плечи и смело встретилась взглядом с Лоресом, всё-таки уже одетым. Его удивлённое лицо меня несказанно обрадовало, и я ухитрилась присесть в реверансе, удерживая поднос, и ответить преувеличенно почтительным голосом:

— Ваш завтрак, милорд.

Лорес хмыкнул, одарил меня очередным взглядом, потом вдруг весело ухмыльнулся и уселся на кровать, опёршись на руки и чуть откинувшись назад.

— Покормишь? — вкрадчиво поинтересовался Лорес, и в тёмно-голубой глубине загорелся хищный огонёк.

Очередная проверка? Провокация? Да с радостью поддамся, чёрт возьми. Здравствуй, новая жизнь. Я ещё раз присела в реверансе, загадочно улыбнулась и подошла, поставила поднос рядом с ним и… приподняв юбку, села верхом на его колени. Двусмысленно, да, неприлично, да. А я взрослая девочка, и мне всё можно! Охватило шальное, хулиганское настроение, и я окунулась в него с головой, с восторгом отдавшись этому новому, непривычному и такому притягательному настроению. Зрачки Лореса резко расширились, но я не дала ничего сказать, коснувшись пальцем его губ. Другой рукой взяла вилку, отломила кусочек омлета и поднесла ко рту Лореса.

— Ам, — игриво произнесла, не сводя с него взгляда.

Процесс кормления младшего лорда совершенно неожиданно завёл так, что к моменту, как опустели тарелки, я дышала, словно загнанная лошадь. А его светлость, включившись в игру, так медленно снимал губами кусочки с вилки, с таким довольным видом облизывался, так многообещающе смотрел на мои губы, когда я клала кусочек себе в рот, что меня одолевали крайне неприличные мысли. От которых я в кои-то веки не шарахалась, а наоборот, смаковала, и яркий румянец, вовсю расцветавший на щеках, уже не смущал. Скрывать от Лореса моё состояние, когда он отлично мог чувствовать эмоции, я при всём желании не могла, да и… Пусть видит, как действует на меня, они же с отцом мне регулярно демонстрируют. Чем я хуже? Надо же когда-нибудь учиться и свои чувства проявлять правильно, помнится, у меня проблемы и с этим были в прошлой жизни.

Лорес, прожевав последний кусочек, аккуратно вынул вилку из моих рук, отложил её на поднос, но я не дала ему ничего сказать.

— Сама готовила, — проворковала, водя подушечками по его губам. — Понравилось?

— Вку-у-усно, — протянул младший Морвейн и поймал мои пальцы, пощекотав языком. Получилось так двусмысленно, особенно в свете вчерашнего, что я всё-таки смутилась, но взгляда не опустила. Мне же понравилось? Понравилось.

— Спасибо, — почти шёпотом ответил Лорес, позволив мне отнять руку, и вдруг обхватил за талию, резко придвинув к себе.

И заткнул рот таким жарким, чувственным поцелуем, что я задохнулась от вспыхнувших эмоций, опаливших изнутри, разбежавшихся по телу огненными змейками. И да-а-а, ответила, прижавшись ближе, обняв за шею и сдавшись на милость победителя.

Ладони Лореса легли на мою попку, весьма чувствительно стиснув, мелькнула мысль, а не останутся ли синяки… Да и бог с ними, всё равно никто не увидит. Сколько мы целовались, не знаю, а хулиганистый лорд ещё и самым нахальным образом улёгся на спину, и я вообще оказалась распластанной на нём… К чёрту стеснительность и скромность. Туда же, куда и страх и стыд. Не отрываясь от губ Лореса, я слегка сжала бёдра, провокационно потёрлась, ничуть не смущаясь, и тело тут же отозвалось, жарким всплеском между ног.

Хочу… Но у нас ещё дела сегодня. И вообще, хорошенького понемножку, а то быстро привыкнет.

Заставила себя оторваться, несильно упёрлась ладонями в грудь Лоресу и, как ни в чём не бывало, поинтересовалась:

— Сразу поедем, или мне что-то ещё надо сегодня выучить? — хотя голос звучал ну очень томно, с лёгкой хрипотцой.

Младший Морвейн провёл по моей спине ладонью, в его глазах мелькнуло задумчивое выражение.

— Я-а-а-ан, — протянул он. — А что случилось?

— А что? — с искренним удивлением переспросила, мысленно посмеиваясь.

Думали, придётся ещё долго укрощать мои комплексы? Нет уж, я не настолько глупая и упёртая. Вчера… слов Эрсанна хватило. И пусть это шантаж, по-другому со мной не прошло бы. Неизвестно, сколько ещё я бегала от самой себя, если бы лорд директор не припёр к стенке. И как грамотно и жёстко! Ум-м-мм, люблю решительных мужчин. Я наклонилась над Лоресом, страсть схлынула и вместо неё окутала нежность, захотелось поделиться, донести до него то, что внутри. Слов отчаянно не хватало, выразить всё.

— Я привыкаю, я же обещала, — прошептала почти ему в губы, утопая в бездонной глубине взгляда. — И не думаю больше… Хватит. Так мы поедем?

Лорес тихо засмеялся и выпрямился, не отпуская меня с колен.

— Ян… — он замолчал, улыбаясь, а у меня невольно сердце замерло в предвкушении чего-то необычного. — Такой ты мне гораздо больше нравишься. Раскованной, свободной… — его ладонь прошлась по моей спине, я чуть выгнулась от простой ласки, довольно зажмурившись. — И как же хорошо, что только наша, — со смешком добавил он, легко коснувшись губ.

Я приоткрыла глаза и внимательно глянула на Лореса. Вот и повод задать давно интересующий вопрос.

— Неужели не ревнуешь?

— К кому? — искренне удивился младший лорд. — К отцу, что ли? А зачем? — он пожал плечами, и теперь удивилась я. — Ян, он с самого детства рядом со мной, ближе него никого нет, — Лорес помолчал, взгляд стал рассеянным. — Папа учил меня всему, в том числе, и с женщинами обращаться, — в его голосе проскользнули весёлые нотки. — Мы всегда вместе, я к этому уже привык, хотя самостоятельности меня не лишали. Единственное, против чего предостерегал папа, так это против скоропалительного брака, — Лорес искоса глянул на меня. — Он не хотел, чтобы я повторил его судьбу, я знаю про маму. Боги уберегли от несчастной любви, я очень быстро понял, что ни одна из великосветских красавиц мне не нужна в качестве спутницы жизни. Ну и, общение с Эрис даром не прошло, с умной женщиной гораздо приятнее проводить время.

Так, что-то тема слишком серьёзной стала. Боюсь, я ещё не готова услышать… откровения насчёт изменившегося отношения ко мне. Завозилась, отведя взгляд и предприняв попытку слезть с колен Лореса.

— И вечером зачастую хочется больше помолчать в уютной компании, чем поддерживать вежливый разговор за ужином, — продолжил младший лорд, не собираясь отпускать меня раньше, чем выскажется. — Ну и, ты умеешь играть в бильярд, Яночка, — неожиданно добавил он с явным намёком, и я стушевалась, смущённо улыбнувшись. — И очень мило краснеешь, — понизив голос, продолжил Лорес радовать комплиментами. — Ну и ещё много чего в тебе безумно привлекательного, хорошая моя, — он коснулся пальцем кончика носа и наконец ссадил меня с колен. — Оставим учёбу на после обеда, поехали в приюты.

Уф. Такая убойная порция нежности и признаний прямо с утра — меня точно балуют.

Ну и пусть, мне нравится, надо же восполнять недостаток всего этого. Морвейны оказались совсем другими на поверку, стоило и себя показать с другой стороны, и это радовало, чёрт возьми. И чтобы не разочаровать их, придётся очень стараться, Яна, это тебе не прежние твои поклонники, сами не знающие, чего им надо в жизни. Морвейны знали. И знали, чего им нужно от женщины. Теперь и я знаю, благодаря рассказу Эрсанна про жену. Ну… я попробую. Получится или нет, решать им.

— А что учить буду? — полюбопытствовала, пока Лорес доставал из шкафа простой пиджак тёмно-зелёного цвета.

— Повторять будешь, по тем темам, которые на экзамене. Ну и танцы, конечно, — невозмутимо ответил он. — Папу заберём, когда возвращаться будем, у него сегодня только совещание с главами отделов и проверка их отчётов.

План на сегодняшний день мне понравился. А может, успеем и ещё в какой-нибудь магазин заехать? Рукоделия, например.

— Лор, а чем тут женщины занимаются, в свободное время?.. — спросила и осеклась, осознав, что назвала младшего Морвейна уменьшительно.

Сама, без дополнительной просьбы. Он замер, обернулся, одарив меня странным взглядом, и сердце невольно ёкнуло. Несколько секунд оглушающей тишины, и на губах Лореса появилась лёгкая, довольная улыбка.

— Женщины? Хорошо воспитанные леди читают романы и женские журналы, ходят друг к другу с визитами, прогуливаются по магазинам, — ответил он, застегнув пиджак и не сводя с меня глаз. — Ещё, в театр ходят, их в Мангерне несколько, и почти каждый вечер что-нибудь идёт. А так, каждый находит себе дело по душе. В основном, конечно, рукоделие, — Лорес подошёл ко мне, положил ладонь на талию, подтолкнув к выходу. — Хочешь чем-нибудь заняться?

— Ну, да, — я подождала, пока он откроет дверь, и вышла из спальни. — Время свободное теперь появилось, а скучать не люблю.

— Вот чего, а скучать тебе точно не придётся, — с намёком произнёс Лорес, пока мы направлялись к лестнице. — А чем ты раньше занималась? У себя?

— Мой мир технический, без всякой магии, — я вздохнула. — И вряд ли здесь получится занять свой досуг тем же.

Понятий «компьютер», «телевизор», «интернет» в местном языке, конечно, не было, и я вряд ли сумею на пальцах объяснить их Лоресу. Хотя… Хм. Тут же есть артефакты, может, можно что-то придумать с аналогом того же телека?..

— А можно где-нибудь почитать про артефакты и их свойства? — рассеянно спросила я, спускаясь по лестнице, и занятая обдумыванием сумасшедшей идеи.

Да, я не технарь, и не знаю, как из подручных материалов соорудить подобие электрической розетки, я вообще, если честно, очень смутно представляю себе, откуда берётся электричество. Но зато у меня фантазия богатая, и в голове свалка из прочитанных в родном мире книжек фэнтези. Возможно, если подкину пару идей Лоресу и Эрсанну, они дальше уже придумают, как их воплотить в жизнь, если это возможно.

— Ну, есть, общая энциклопедия, у нас в библиотеке, — Лорес покосился на меня. — Тебе зачем?

— Кое-что проверить, — уклончиво ответила я. — Потом расскажу.

Сначала посмотрю, возможно ли чисто теоретически, а потом уже поделюсь с Морвейнами. А вот рукоделие дело хорошее, я любила чем-нибудь руки занять, особенно вечерком, перед сном.

— Хорошо, — легко согласился Лорес.

Пока не растеряла храбрость, сразу спросила дальше:

— А можно будет на обратном пути заехать в какой-нибудь такой магазин?

— Можно, конечно, — кивнул он.

Отлично. Мы спустились в холл и вышли из дома, где на дорожке уже ждал конюх с осёдланной лошадью. Я чуть оробела, глядя на животное, всё, что знала про лошадей, это то, что к ним вроде нельзя подходить сзади справа, только слева — а то лягнуть могут. Касаемо верховой езды вообще полный ноль, не представляю, как буду учиться! Тут же возник вопрос: а в чём тут леди катаются, амазонки какие-нибудь, или всё же допустимы штаны в отдельных случаях? Очень не хотелось испытывать на себе женский вариант седла.

Лорес подошёл, одним движением легко взлетел на животное, нагнулся и протянул мне руку.

— Поставь ногу на мою, — кратко проинструктировал он.

Эх. Ладно. Я женщина хрупкая, всего-то пятьдесят с хвостиком кило вешу. Ухватилась за ладонь Лореса, послушно выполнила указание, и через пару мгновений уже сидела перед ним на боку, а мою талию крепко обвивала рука младшего. Земля оказалась на мой испуганный взгляд довольно далеко внизу, и я невольно прижалась к Лоресу.

— Не упадёшь, не бойся, — с тихим смехом произнёс он, заметив моё движение, и дёрнул поводья — лошадь направилась к открытой калитке.

Как уже говорила, дом Морвейнов находился в престижной части Мангерна, где особняки высшей знати окружали ещё и земельные участки с небольшими садиками. Чтобы добраться до центральных кварталов с их магазинами и лавками, пешком требовалось минут пятнадцать, в принципе, не так далеко. На лошади — не знаю, Лорес вёл животное шагом, без лихачества, к моему тайному облегчению. Город я уже более-менее видела, когда в прошлые разы по делам выходила, и он мне понравился даже на беглый взгляд. По крайней мере, центр точно. Дома с красивыми фасадами, шпилями, башенками, балкончиками и лепниной. Широкие мостовые, покрытые брусчаткой, пёстрые толпы горожан, спешащих по делам и просто гуляющих, экипажи аристократов, всадники — живой, кипучий город. Конечно, витрины магазинов, цветы на подоконниках, разнообразные запахи, всё то, что составляет пёструю мозаику нового места, и мне нравилось разглядывать Мангерн. А завтра мы ещё и гулять по нему поедем!

Когда миновали границу между кварталами — широкую улицу, на перекрёстке которой застыла стража с каменными лицами и в сверкающих доспехах, — я с любопытством начала присматриваться к дамам. Конечно, туалеты разнообразные, большинство на грани приличия, но как и раньше отмечала, носили не только платья. Отдельно юбки и блузки, коротенькие жакеты — это тоже попадалось. А вот всадниц не видела, увы, поэтому пришлось снова спрашивать Лореса.

— В чём тут леди верхом ездят? — проводила взглядом вычурный экипаж, прогрохотавший посередине улицы.

— В амазонках, — последовал ответ, не обрадовавший ни разу. — Завтра присмотрим тебе что-нибудь подходящее.

— Эм-м-м… — протянула я, проводив леди в платье ярко-василькового цвета — глубокий вырез и открытые плечи вызывали недоумение, как сие творение на ней держится, разве что благодаря пышной груди.

Корсет леди явно носила, ибо такой тонкой талии в природе не бывает, не верю.

— А штаны здесь женщины не носят? — без всякой надежды спросила, тяжко вздохнув.

— Эрис носит, — весело ответил Лорес. — А вообще, крайне редко, только самые смелые отваживаются заказывать себе мужские охотничьи костюмы. И то, к ним прилагается съёмная верхняя юбка.

Мелькнула мысль, а откуда он так хорошо знаком с женской модой, но озвучивать не стала. Откуда, откуда. Небось, часто приходилось леди раздевать, вот и знает. Ну а потом, если тут мужики не чураются ходить по магазинам с супругами, немудрено, что они и в моде разбираются. Так, раз всё-таки носят, значит, я тоже буду смелой! В конце концов, если кого-то шокирует вид моих ног, не мои проблемы. А если местные дамы будут возмущаться… Да ну их в баню, пусть завидуют молча. Я повернулась и посмотрела на Лореса.

— Хочу штаны, — категорично заявила, скрестив руки на груди.

Брови младшего Морвейна поднялись, во взгляде заплясали смешинки.

— Штаны? Хорошо, — он прижал меня чуть крепче, почти коснувшись губ. — Только с юбкой, — понизив голос, добавил Лорес. — Не хочу, чтобы на твои ножки глазели другие мужчины.

Ох, ну ладно, пусть так. Но зато ездить буду нормально, а не в этом ужасном дамском седле! Помню, какое впечатление произвела на меня сцена падения Скарлетт с него, во второй части «Унесённых ветром».

— Согласна, — покладисто произнесла я, прислонив голову к плечу Лореса.

— А ещё что хочешь? — проворковал он, с ну очень прозрачным намёком, и улыбка сама появилась на моих губах.

— Ещё? — невинным голосом отозвалась я. — Ну-у-у… а в парфюмерную лавку какую-нибудь можно зайти?

Я же хотела духов там каких-нибудь, шампуней-пенок для ванной? Хотела, чем не желание? А если испорченный Лорес надумал себе что-то ещё, так это не мои проблемы.

Младший Морвейн откровенно рассмеялся, погладив мой живот, и ответил:

— Можно и туда. А можно завтра, сразу по всем твоим заказам, Яночка.

Можно и так.

— Далеко до приюта ехать? — уточнила я, проводив рассеянным взглядом парочку леди под кружевными зонтиками — они уставились на нас с Лоресом круглыми глазами, застыв посреди тротуара.

Узнали лорда следователя? Или меня нагло обманули, и женщин тут таким образом не возят на лошадях? Ай, какая разница. Почему-то резко стало всё равно до местных приличий, и как на меня посмотрят, тоже. Лорес — мой хозяин, и ему решать, как себя вести со мной. Мур-р-р. Наверное, я неправильная женщина, потому что с каждым разом, повторяя эту фразу, испытывала всё меньше возмущения и всё больше… тихой радости, что ли. Наконец-то не надо быть сильной, не надо быть независимой, а можно быть просто женщиной. Потому что рядом — мужчина. И не на словах, а на деле. Мой взгляд скользнул по ажурной вязи узора на руке, я полюбовалась переливами искорок на нём. Красиво!

— Не очень, скоро приедем, — успокоил Лорес.

Мысли свернули на расследование, я задумалась, вспоминая, что рассказала Эрис. Надо бы дополнить те листочки с выкладками, которые недавно делала. Брат, значит, у Лимер был. Всё равно не вязалось убийство девочки, зачем убирать такой козырь?! Зачем на Лореса нападать… Мотив, мотив, знать бы, что надо этому поганцу, многое встало бы на свои места. Но увы, пока мы его не знаем. И сдаётся мне, если докопаемся, кто же отец близнецов, эти сведения тоже многое дать могут.

— О чём задумалась? — Лорес потёрся подбородком о мою макушку.

— О Лимер, — честно ответила. — И её брате. Непонятно, если здесь свободные нравы, почему случилось насилие? Сигирин молодая девушка, вдова, почему отказалась от внимания мужчины?

Послышался вздох.

— Солнце моё, Яночка, ты сама свободная женщина, почему же три года к себе мужчину не подпускала? При чём здесь нравы? Он мог ей просто не понравиться чисто внешне, ты не рассматриваешь такой вариант?

Я половину его слов пропустила мимо ушей, сознание зацепилось за то, как он назвал меня. Сначала его отец — «милая», теперь сын — «солнышко»… Ох. Возвращаемся в реальность, всё нормально, Ян. Ты сделала шаг навстречу, и в ответ получила ещё немного нежности и тепла. Всё закономерно, всё так и должно быть. А Лорес прав, мой вопрос мягко говоря не шибко умный.

— В общем да, — пробормотала, разгладив складку на юбке. — Хорошо, допустим, а почему аборт не сделала? Если всё равно потом детей в приют отдала?

Понимаю, звучит кощунственно, но… Я не знаю, как бы сама поступила, если бы меня изнасиловали, а я узнала, что беременна.

— Это мы узнаем, если только поговорим с самой леди Сигирин, но увы, в ближайшее время вряд ли получится посетить соседнюю страну, — Лорес тихонько хмыкнул. — Кстати, мы приехали.

Он остановил лошадь у трёхэтажного, добротного каменного здания, выглядевшего респектабельно и чисто. Цветы в горшках в окнах первого этажа, штукатурка без трещин, крыльцо чисто подметено, краска на двери не облупленная, свежая. За домом следили.

Лорес спрыгнул на землю, привязал лошадь к специальной поперечине — коновязь, вроде, — и протянул мне руки. Я соскользнула прямо в его объятия, на мгновение прижалась к груди, а потом Лорес отстранился и взял мою ладонь. Мы поднялись по крыльцу, лорд следователь взялся за молоток и звонко постучал. Через пару минут нам открыла служанка, молодая девушка в тёмном форменном платье, чепце и переднике. Лорес переложил мою руку к себе на локоть и произнёс ровным, вежливым тоном:

— Добрый день. Лорд Лорес Морвейн, старший следователь Арнедилии. Я бы хотел поговорить с начальницей этого приюта.