Слухи

23

После своего плачевного визита к Пенелопе Хэйз Лина почти не покидала свой маленький прекрасный номер в отеле. Он становился для нее все прекраснее с каждым уходящим часом. Она сидела за маленьким полированным дамским бюро и смотрела на полированную кровать с голубым покрывалом, которое так сочеталось с обоями с узором из лилий. С возрастающей грустью она думала о том, что скоро уже не будет засыпать под этим потолком с золотой отделкой по краю. Лина с тоской взглянула на лампу с белым абажуром в виде букета тюльпанов и на ножке в форме медного стебля. Она покидала комнату, только чтобы позавтракать и прочесть газету. Однако ее имя больше не упоминалось. Чтобы наказать себя, она ложилась спать голодная. Уж слишком многого ей хотелось. Если бы она просто приобрела платье и манеры леди и прямиком отправилась к Уиллу, ничего этого бы не произошло. Но ей же хотелось, чтобы ее видели, ею восхищались; из-за этого тщеславного желания она утратила бдительность. Сейчас среда. В пятницу она станет бездомной. Она теперь вздрагивала при каждом звуке: ей казалось, что уже идут выселять ее из отеля. Даже тихий стук в дверь напугал ее. Заморгав, она взглянула на дверь. Интересно, почему управляющий не ворвался, чтобы выдворить ее? И тут до нее дошло, что нужно их впустить. Подойдя к двери, Лина осторожно ее открыла. Но это были не служащие отеля, а Тристан, смотревший на нее своими теплыми карими глазами. Он снял котелок, обнажив светлые волосы, слишком сильно отросшие. Он улыбался уголком рта.

— Вас просто так впустили?

Лина не скрывала своего удивления. Как ему удалось вот так пройти? Впрочем, нежное выражение его лица заставило ее забыть об этом. До этой минуты ей не приходило в голову, что вором мог оказаться Тристан, — но ласковый взгляд и знаки внимания, которые он оказывал ей прежде, убедили ее в несправедливости этого подозрения.

— Я решил вам доставить счета лично.

— О! — В голосе ее слышалось отчаяние.

— Так не приветствуют человека, который принес подарки, — укорил ее Тристан, вынимая продолговатую коричневую коробку с логотипом «Лорд энд Тейлор».

Он скрывал ее под пальто, переброшенном через руку. В Лине снова пробудилась тяга к роскошным вещам, и она протянула руку к коробке. Тристан с улыбкой отпустил коробку. Сняв крышку, она увидела пару белых замшевых перчаток для театра, упакованных в красную папиросную бумагу. Они были по локоть, с маленькими жемчужными пуговками на запястье.

— Они красивые! — прошептала она.

— Подарок от вашего пламенного почитателя. Я подумал, что они вам пригодятся теперь, когда вы ездите в оперу.

Лина встретилась взглядом с гостем. Значит, он тоже читал эту колонку.

— Полагаю, вы та самая мисс Брод, о которой написано в газете. Надеюсь, вы не слишком заважничали и впустите меня? — продолжал Тристан, уже закрывая за собой дверь и бросая свое пальто на кровать. — Надеюсь, вы не влюбились в этого старика, — заметил он небрежным тоном, окидывая взглядом комнату. — Я забеспокоился, поскольку вы так давно не заглядывали в наш магазин.

Лина не ответила на последнее замечание. Ее внимание было приковано к перчаткам. Они напомнили ей обо всем, что она потеряла, и ей стало себя жаль. Она почувствовала, что сейчас расплачется.

— В чем дело? — встревожился Тристан.

Он положил Лине руку на плечо, и от этого ласкового жеста она еще острее почувствовала, как несчастна, и прикрыла руками лицо, по которому струились горячие слезы.

— Не надо, мисс Брод, — уговаривал Тристан. — Вы же не думаете, что ваша репутация погибла, не так ли? Вовсе нет. Я же просто пошутил. Я-то знаю, что вы в него не влюблены, и все остальные тоже знают. Если бы вас часто видели с разными мужчинами такого типа, тогда вы были бы в опасности, но один такой случай вам не повредит. Кроме того, всех так отвлекло сообщение о вас в светской хронике, что никто и не думает о благопристойности.

— О, дело не в этом, — рыдая, возразила Лина.

Ей так хотелось к Уиллу, чтобы признаться во всех своих ошибках и просчетах. Но сейчас рядом был только Тристан.

— Тогда в чем же?

Лина взглянула на продавца, подавив рыдание. Лицо ее покраснело, глаза распухли. В голосе Тристана слышалось такое участие, что ей захотелось рассказать ему все.

— У меня украли кошелек.

Улыбка Тристана угасла.

— Кошелек?

— Да, из моей комнаты, в тот вечер, когда я была в опере. В нем было более двухсот долларов, и их забрали — все!

— В таком случае вам нужно рассказать администрации.

— Нет-нет, — поспешно возразила Лина. Ей было стыдно смотреть на Тристана. — Только не это.

Тристан взял ее за руки. От этого ласкового прикосновения ей еще сильнее захотелось плакать. Ей так давно никто не выражал сочувствие, не проявлял доброты.

— Почему? Вы подозреваете кого-то близкого… или кого-то, кто понесет суровое наказание? — Лина отрицательно помотала головой. — Но даже в этом случае так много слез из-за такой ничтожной суммы. — Он неловко рассмеялся, сжимая ее руки. — Конечно, для такого как я, это большие деньги. Но для вас, дорогая Каролина, это не такая уж потеря, не правда ли?

— Это все, что у меня было! — выпалила она.

После этих слов ей стало легче: наконец-то она с кем-то поделилась, что у нее нет никаких средств. Тристан отступил на шаг:

— Но ваше наследство?..

— Я не наследница, — заскулила Лиина.

Итак, правда вышла наружу. Она посмотрела в глаза Тристану, чело которого нахмурилось, но взгляд был по-прежнему сочувственным.

— Я горничная, вернее, была, пока семья Холланд меня не уволила. Эти деньги — все, что у меня было. Я получила их за… впрочем, неважно. А теперь у меня ничего нет.

Последовала долгая, напряженная пауза, и наконец Тристан отпустил ее руки. Лина пролила последнюю слезу, в то время как он с задумчивым видом уселся на маленький бархатный диванчик у окна.

— Так вот почему вы ненавидели Элизабет Холланд.

Он отвернулся от Лины с изменившимся лицом.

— Вы горничная, — сказал он с отвращением.

Она моргнула, сложив руки.

— А я-то думал, что вы леди! — продолжал он сердитым тоном.

— Я… я… — запинаясь, произнесла Лина.

Она думала, что сейчас Тристан разозлится не на шутку, но, к ее удивлению, он закрыл лицо руками и расхохотался.

— Что тут смешного? — с трудом выдавила Лина.

— О, вы действительно меня одурачили, мисс Брод — Брауд — как бы там вас ни звали. Вы в самом деле меня провели.

Глаза у него были мокрыми от слез. Он улыбнулся.

— Мои поздравления. Вы меня надули.

Лина подошла и уселась рядом с ним на диванчик. Она забралась в уголок, не желая слишком приближаться к нему.

— Не сердитесь на меня, Тристан, — спокойно произнесла она. — Я сейчас этого не вынесу.

— Я на вас не сержусь. Вообще-то… — Он снова рассмеялся. — Мне нужно кое в чем вам признаться.

Нервы Лины были на пределе, но она попыталась улыбнуться в ответ.

— О да?

— Видите ли, я тоже не тот, кем кажусь.

— О? — Лина все еще пыталась говорить непринужденным тоном, но улыбка ее стала напряженной. — Вы хотите сказать, что не работаете в «Лорд энд Тейлор»?

— Нет… нет, конечно, я там работаю. Но, видите ли, я точно такой же, как вы. Вы не первая наследница, которую я знаю, — но первая мнимая наследница, с которой я сталкиваюсь. Это мое ремесло, милая девушка.

— О, — вот и все, что Лина смогла произнести в ответ.

Она чувствовала себя очень глупой. До нее дошло, что она так же не защищена от хищников, как и настоящие наследницы. Когда-нибудь это покажется ей смешным, подумала она.

— Ну что же, прощайте, — сказала она наконец. Ей не хотелось оставаться одной, но она это заслужила. — Тут вам нечем поживиться.

Тристан поднялся и посмотрел в окно. Из номера Лины был виден фасад другого отеля, за окошками которого были скрыты амбиции людей, а внизу из экипажей высаживались леди, на которых ей хотелось бы походить. Их шляпки доставлены из Франции, а сами они скоро отправятся на яхтах по Средиземному морю или уедут на уик-энд в Такседо.

— О, мне не следовало так говорить. — Лина покраснела. — Но брать действительно нечего.

Карие глаза Тристана медленно обратились к ней:

— Я не хочу ничего брать у вас, Каролина. Но, насколько я понимаю, вы уже добились кое-какого успеха. Вами заинтересовался мистер Кэри Льюис Лонгхорн, не говоря уже о мистере Гэлланте.

Лина не думала, что фамилия журналиста, написавшего о ней, действительно Гэллант, но сейчас ей было не до того, чтобы поправлять Тристана.

— Конечно, вам понадобится моя помощь. Вам нужна защита и руководство. До сих пор вы все делали правильно, но скоро вы споткнетесь и обнаружите себя. Например, вам не следует всегда появляться только с вечными холостяками. Если вы не заведете дружбу с парой девиц, леди никогда вас не примут, а это означает, что вам никогда не войти в общество.

Задумчиво взглянув на Лину, Тристан сделал паузу, затем продолжил:

— Это бесценный совет. Сейчас главное — это что мистер Лонгхорн богат, и вы ему нравитесь. Это означает, что последуют драгоценности и подарки, а это так же ценно, как любое наследство…

Лина увидела луч надежды, но еще боялась поверить. Ведь она уже была легковерна, и куда это ее привело?

— Мне не следует?..

— Нет, нет, нет. — Тристан придвинулся ближе к Лине. — Это все равно, что убить курицу, несущую золотые яйца, не так ли?

Лина задумалась. Чуть ли не с самого детства она старалась покорить мальчика, работавшего в каретном сарае, — так как же ей поддерживать интерес к себе у мужчины, любовные романы которого обсуждаются в столбцах светской хроники?

— Но как же мне жить дальше без денег? Одни только счета, которые вы мне принесли, не говоря уже о том, что меня выставят из отеля в пятницу, когда я не смогу заплатить…

— Вы слишком быстро сдаетесь. Ну ничего, мы вас от этого вылечим. Мне в самом деле следовало заняться вами раньше и спасти вас от себя самой. Никто не платит вовремя. Здесь, в отеле «Незерленд», вас, должно быть, считают эксцентричной наследницей! Это одна из главных характерных черт богачей: они не знают, что сколько стоит, и забывают уплатить. Немного наглости — и вы сможете тянуть время до тех пор, пока мистер Лонгхорн не начнет оплачивать ваши счета. А тогда у вас — и у меня — действительно будут деньги.

Лина кивнула, слегка смущенная. Она нервничала, слушая этот план. Но она чувствовала облегчение от того, что Тристан не ушел, хотя и знал теперь, кто она такая. Она была не против участвовать в его безумных замыслах — пока что. Может быть, ей удастся вернуть хотя бы часть тех денег, так что будет на что купить билет на Запад. И тогда она уедет и отыщет Уилла, и все ее ошибки останутся позади, в Нью-Йорке.