Смертельное пирожное

Глава 11: Пойманные и задержанные

Габриэлла стояла у окна своей кондитерской и с лёгким недоумением наблюдала, как у витрины собралась небольшая толпа. Горожане, явно озадаченные табличкой «Закрыто», выглядели так, словно перед ними наглухо заперли двери храма. Она усмехнулась, глядя, как они переглядывались с хмурыми лицами, словно обсуждая великую несправедливость.

— Ну что ж, значит, всё-таки ценят, — пробормотала она себе под нос, качая головой. Сотни тортов, десятки тысяч эклеров, и вот — привыкли к её труду, будто к чему-то само собой разумеющемуся. Подумать только, если бы она вдруг оставила лавку закрытой на пару месяцев, кто-нибудь, пожалуй, полез бы в окна, выкрикивая: «Верни нам наши пирожные!»

Она снова перевела взгляд на свою лавку, наполненную теплым ароматом ванили и карамели. Здесь всё было на своих местах: от стеклянной витрины с пустыми, сверкающими полками до её любимого сервиза для чая, стоящего в углу за прилавком. Эта уютная кондитерская была её маленькой крепостью, в которую даже сама мысль о скандальных слухах и злодеях вторгнуться не могла. И, тем не менее, реальность за стенами её уюта и спокойствия напоминала, что её присутствие нужно вовсе не в мире ароматов и сладостей.

Габриэлла невольно взглянула на кольцо на пальце, блеснувшее в лучах утреннего солнца. Этот изящный, откровенно недешёвый аксессуар, от которого Ариан, казалось, испытывал особую гордость, был знаком их… помолвки? Ей больше нравилось думать об этом как о навязанном решении — по крайней мере, со стороны Ариана.

Она едва ли могла представить, что он когда-либо смирится с тем, что его невеста не будет рядом постоянно, а будет заниматься бизнесом.

Её раздражённая усмешка усилилась при воспоминании о том, как Ариан, с довольным выражением на лице, вручил ей ещё одну весьма сомнительную «заботу» — артефакт-телепорт, выглядевший так же утончённо и дорого, как и кольцо. Он объяснил это важностью безопасности: мало ли, что может произойти, вдруг появится опасность? Габриэлла подозревала, что всё это — тонкая, но несомненная попытка контролировать её передвижения под благовидным предлогом заботы. Ведь артефакт и правда позволял мгновенно телепортироваться куда угодно — ну, или точнее, к нему.

Конечно, мысль оставить всё и отправиться к Ариану на самом деле казалась ей в этот момент соблазнительной, но она тут же мысленно поправила себя. Ничего особенного: просто проверить, что он не напортачил в каком-нибудь деле без неё, а вовсе не потому, что она по нему скучала.

Едва она активировала телепорт, как мир её лавки исчез, уступив место сдержанному и строгому кабинету Ариана. Кабинет Ариана выглядел в своём привычном строгом стиле: темные книжные шкафы вдоль стен, аккуратно разложенные бумаги на столе, древние карты и спокойный свет канделябра, который никогда не пылал слишком ярко, и даже тишина казалась здесь частью интерьера. Но сегодня её обострённое восприятие уловило иное напряжение в воздухе. Казалось, будто обстановка была насыщена не только сдержанностью, но и присутствием троих мужчин, каждый из которых, как поняла Габриэлла, был куда важнее обычных гостей.

— Ариан, ты не поверишь, что произошло! — начала она в своём обычном тоне, но, заметив посторонних, осеклась на полуслове.

Следователь Баррингтон среагировал быстрее, чем девушка успела осознать. Он тут же шагнул к ней, обнял за талию и с чуть заметной улыбкой на губах мягко погладил пальцами, как бы давая понять: всё под контролем. Его спокойствие придавало ей уверенности. Сама Габриэлла едва ли чувствовала себя уместно одетой, будучи в алом шёлковом платье, явно неподходящем для официальных визитов. Она готовилась к встрече с Арианом, но уж точно не с его высокопоставленными чинами.

Впрочем, какая разница, когда на тебя смотрит королевский следователь с таким восторгом во взгляде?

Сначала её внимание привлёк мужчина у окна. Его спина была прямой, как меч, а лицо — суровым, с каменным выражением, не допускающим тени улыбки. В его холодных глазах мелькнуло легкое удивление, когда он заметил, как Ариан, не стесняясь, поглаживает Габриэллу по талии. Её глаза сузились, и она, с профессиональным любопытством заметила его выправку, подчёркнутое спокойствие и безошибочную силу, исходящую от каждого его движения.

Военный. Еще из королевской армии, наверняка.

Только они стоят так уверенно и наблюдают за происходящим с такой холодной решимостью, словно весь этот мир принадлежал им. В этом человеке чувствовался тот, кто привык к командованию и не привык к переменам.

Ещё один мужчина стоял чуть в стороне и напоминал Ариана. У него были такие же резкие черты лица, такие же острые скулы и уверенный взгляд, но, в отличие от сурового военного, он, казалось, излучал тёплую доброжелательность, словно был рад встрече и готов её принять. Улыбка растянулась на его лице, едва он заметил Габриэллу, и в его глазах вспыхнула еле уловимый восторг.

И, наконец, третий мужчина — король, стоявший, как и полагается монарху, с чуть приподнятым подбородком и напряжённым взглядом, наполненным холодной уверенностью и лёгким налётом высокомерия. На его лице застыла еле заметная улыбка, и его глаза оценивающе изучали Габриэллу, словно он смотрел не на живого человека, а на возможное оружие, которое когда-то попадёт в его руки. Казалось, он ждал этой встречи не один год, и сейчас, наконец, увидев её перед собой, наслаждался своим маленьким триумфом.

Габриэлла упрямо выдержала его взгляд, будто говоря: «Ну что ж, уважаемый, я здесь. Доволен?». Её раздражало то, как этот мужчина, казалось, взвешивал каждое её движение, каждый вздох. Она не собиралась показывать ни тени страха — это было бы слишком ниже её достоинства. Но не успела она придумать, как разрядить эту напряжённую паузу, как король подошёл к ней ближе, и в его глазах зажглось что-то вроде хищного блеска.

— Мисс Арчибелд, — произнёс он чуть тише, с лёгкой усмешкой, словно эта встреча была только их с ней. — Спустя почти пять лет я, наконец, поймал вас. Должен признаться, вы прекрасно скрывались, но судьба всегда находит тех, кто ей нужен.

Слова короля прозвучали так, будто он описывал редкого зверя, запертого в клетке, и это приводило его в тихий восторг. Габриэлла напряглась, едва сдерживая готовую сорваться дерзость, но Ариан словно предчувствовал её порыв, легко поднял её тонкую руку, чтобы продемонстрировать кольцо, и, глядя прямо на короля, сдержанно усмехнулся.

— Вынужден тебя огорчить, дядя, но я поймал её раньше, — сказал он с лёгким вызовом, держа взгляд на короле, словно проверяя его реакцию. Слова его прозвучали с уверенностью и даже с оттенком вызова, как будто он ожидал, что дядя может попытаться с этим поспорить.

Наступила тишина, которую нарушил искренний смех мужчины, стоявшего чуть в стороне. Немолодой маг, довольный, как бык на арене, наконец оторвался от созерцания картины перед собой и шагнул ближе, не скрывая добродушной улыбки.

— Это мой сын! — воскликнул он с искренним удовольствием, гордо глядя сначала на Ариана, а затем переводя восхищённый взгляд на Габриэллу. — Мисс Арчибелд, позвольте представиться: Баррингтон старший. Оливер Донотон Баррингтон. Я счастлив, что моему сну удалось заполучить в наш род столь выдающегося зельевара. Это действительно честь для нас всех!

Габриэлла почувствовала, как внутри закипает возмущение, с трудом сдерживая себя, чтобы не высказать всё, что она думает о том, чтобы «заполучить» её, как какой-то трофей. Заполучить? Она же человек, в конце концов, а не редкий артефакт! Она прищурилась, внимательно оглядев Баррингтона старшего, и с холодной вежливостью ответила:

— Я тронута вашей… оценкой, лорд Баррингтон, — произнесла она, делая всё возможное, чтобы её голос звучал ровно. — Но, насколько мне известно, людей не принято получать. Рабовладельческий строй в этом королевстве еще в древности свергли.

Ариан, уловив едва заметное напряжение в её позе, мягко сжал её руку, бросив отцу предостерегающий взгляд.

— Полагаю, отец, нам придется расширить словарный запас менее… «коллекционными» терминами. Габриэлла едва ли согласиться оказаться в чьём-либо личном фонде, пусть даже и нашем, — он чуть ухмыльнулся и посмотрел на неё с лукавой искоркой в глазах.

Баррингтон старший, оценивший нюанс, засмеялся, но в его взгляде всё же осталось восхищение.

— Признаю, промахнулся. Хотя… — он весело подмигнул, — если человек сам светится, как редкий артефакт, то легко забыть, что он вовсе не коллекционный экземпляр.

— Габриэлла не будет заниматься зельями, если сама того не пожелает, — добавил Ариан, переводя взгляд то на отца, то на короля, словно давал понять, что её жизнь под их контроль он не отдаст. — Так что планы на её магические способности вам, пожалуй, придётся пересмотреть.

Его слова прозвучали мягко, но с неприкрытым раздражением. А затем, повернувшись к военному, стоявшему с непроницаемым лицом, Ариан отметил с иронией:

Ариан, не отводя спокойного взгляда от Габриэллы, сдержанно продолжил:

— И если мои родственники наконец перестанут смотреть на мою невесту, как на диковинного зверя, то я представлю её и друзьям. Джонатон, учти, что уговорить её выйти за меня я ещё не успел. Кольцо надел против её воли, так что будь хоть ты осторожнее с выражениями. Король искал её пять лет, и мне бы не хотелось снова упражняться в искусстве погонь — особенно если речь идёт о собственной любви, — будто бы между делом добавил он, словно не признавался в этом перед самыми влиятельными мужчинами в королевстве.

Джонатон, наконец улыбнувшись, с лёгким поклоном пожал руку Габриэллы, мягко, но с неожиданной теплотой сжав её ладонь. Суровый взгляд, свойственный военному, смягчился, и она даже заметила, что в его тёмных глазах мелькнула тень добродушия, чего от этого человека она ожидала меньше всего.

— Самая большая сила мужчины — в признании своей слабости перед женщиной, — сказал он, с доброй иронией оглядев её, — так что я, со своей стороны, рад познакомиться с будущей супругой моего друга.

— Рада познакомиться и я, господин…

— Просто Джонатон, — отмахнулся маг, едва заметно усмехнувшись. — Уверен, мы с вами будем частыми гостями в домах друг друга, Габриэлла. И уж поверьте, меньше всего я бы хотел тратить время на нелепые расшаркивания, если вы позволите мне такую дерзость.

Габриэлла не сдержала смешка, обратившись к Ариану с лукавым взглядом.

— Благослови вас Силы, Джонатон, — с улыбкой сказала она. — Мне определённо по душе ваш подход.

Ариан, едва уловимо подавив смешок, в ответ сжал её руку чуть крепче, показывая, что её чувство юмора было им по достоинству оценено..

Габриэлла уже представляла, сколько душевных сил потребует предстоящий разговор в компании этих мужчин, но, к её удивлению, Оливер Баррингтон и Его Величество вскоре собрались покинуть кабинет, по-деловому и одновременно с той лёгкой царственностью, которая, казалось, была у них в крови.

Король, сдержанно кивнув Ариану, перевёл взгляд на Габриэллу. Его лицо оставалось непроницаемым, но в глазах мелькнула тень одобрения, словно он остался доволен тем, что видел. Это выражение было одновременно многозначительным и слегка пугающим — ей совсем не хотелось оказаться объектом повышенного интереса монарха. Оливер Баррингтон, напротив, улыбнулся легко и чуть снисходительно, как будто считал всё происходящее естественным и лишь слегка экстравагантным эпизодом, прежде чем ещё раз кивнуть своему сыну, выражая уверенность в его силах.

— Надеюсь на ваше благоразумие, — произнёс король, внимательно оглядывая собравшихся. — Исходя из ваших слов, я могу быть уверен, что ситуация находится под вашим контролем. Корона готова предоставить боевые силы, если возникнет такая необходимость. Держите нас в курсе событий в Кельне. Кто бы мог подумать, что этот провинциальный городок скрывает в себе столько… интересного, — он бросил долгий взгляд на Габриэллу, давая понять, что её присутствие здесь занимает его больше, чем всё тайное общество и некий Мастер вместе взятые.

Она едва не усмехнулась. Она? В центре всего этого? Лишь благодаря его племяннику, который — нет, не попросил её остаться, а скорее… решил, что у неё нет выбора.

Оливер, словно прочитав её мысли, протянул руку сыну, и лёгкая улыбка тронула его губы.

— Сын, надеюсь на скорое традиционное знакомство, — произнёс он. — В ином случае мама сама приедет. А ты понимаешь, что это…

Ариан, нахмурившись, пожал руку отцу:

— Закончим с делом, уладим последствия и… подумаем над официальным представлением.

Миссис Баррингтон знало все королевство. И Ариан лучше всех понимал, что она в самом деле может примчаться сюда со сводом фрейлин, начав готовить Габриэллу к свадьбе, невзирая на ее активный протест. Но, пожалуй, единственный достойный противник для его материли — это его невеста.

Повезло мужику, ничего не скажешь! Оливер снова повернулся к Габриэлле и, чуть наклонив голову, произнёс:

— Мисс Арчибелд, прошу прощения за, возможно, чрезмерную экспрессивность. Обычно мне это не свойственно, но вы первая девушка, которую мне представил сын, — его голос звучал мягко и тепло, и, казалось, в нём было неподдельное восхищение. — Сделайте скидку на то, что передо мной мелькнула перспектива впервые в жизни погулять на свадьбе моего ребёнка.

Габриэлла не смогла сдержать весёлого смешка и, немного отмахнувшись, ответила:

— Рада знакомству, господин Баррингтон, — с улыбкой произнесла она, и, несмотря на волнение, её слова прозвучали почти дружески.

Король, постояв в тишине, вновь обратился к ней, на этот раз с проницательностью, от которой по спине Габриэллы пробежал холодок.

— Мисс Арчибелд, полагаю, теперь вы понимаете, насколько всё серьёзно. Я надеялся встретиться с вами при более… спокойных обстоятельствах, но обстоятельства, как видите, подчиняются своим законам, — он сделал едва заметную паузу, а затем продолжил с лёгкой полуулыбкой. — Надеюсь, в свете открывшихся событий вы ещё раз обдумаете моё предложение. Ваш будущий супруг, в любом случае, работает во дворце.

Габриэлла почувствовала порыв задать королю целый список вопросов о его мотивах, но сдержалась. Она лишь кивнула, сохранив спокойное выражение лица, хотя внутри бушевал вихрь мыслей. Король, слегка приподняв уголки губ, одобрительно кивнул и повернулся к Оливеру, сделав знак отбывать. В считанные минуты оба покинули кабинет, оставив за собой слегка замутнённый воздух и едва уловимый аромат магических амулетов, которыми пользовались при дворе.

Они остались втроём — Габриэлла, Ариан и его друг Джонатон. Мгновение в кабинете стояла напряжённая тишина, и казалось, что сам воздух вибрирует, пока каждый из них собирался с мыслями перед предстоящей битвой.

— Итак, — тихо начал Ариан, поворачиваясь к Джонатону и Габриэлле, — сейчас самое важное — продумать план атаки до мельчайших деталей. Мы не можем позволить себе ошибку.

Джонатон, высокий и статный военный с проницательными глазами, быстро окинул взглядом карту на столе, словно вчитываясь в её линии и расчерченные границы. Время от времени он бросал взгляды на Ариана, и по его выражению лица было видно, что он полностью доверяет своему другу. Как только Ариан замер перед ним, Джонатон жестом указал на одну из боковых линий на карте — сеть пещер, скрывающихся на окраине Кельна. Эти пещеры, известные как Ущелье Теней, были сложной системой узких и широких ходов, глубоко уходящих под землю.

— Вот здесь, — сказал Джонатон, указывая на схему. — Это основной вход в сеть пещер. Разведка засекла следы магии, похожие на следы присутствия Мастера и его приспешников. Если мы будем двигаться, перекрывая доступные выходы, то сможем лишить его пути к отступлению. Важно не дать ему времени активировать защитные барьеры — все ловушки и защитные магические контуры.

Ариан кивнул, погружаясь в детали плана. Ему нужно было быть предельно собранным и внимательным: вся операция требовала слаженности и точности, а любая ошибка могла стоить жизни. Он на мгновение обернулся к Габриэлле, которая пристально вглядывалась в карту, словно пытаясь запомнить каждый коридор и поворот.

— Габриэлла, — мягко обратился он к ней, чуть склонив голову. — Ты должна остаться снаружи.

Её взгляд тут же метнулся к нему, и в глазах вспыхнуло неприкрытое возмущение, но Ариан жестом остановил её до того, как она успела возразить.

— Пойми, это не просто моя просьба, а наша необходимость. Нам нужен кто-то, кто сможет отслеживать происходящее снаружи. — обосновал он свою просьбу. — И мне будет спокойнее, если ты будешь под присмотром моих людей. Если что-то пойдёт не так, ты сможешь телепортироваться.

Она продолжала смотреть на него, и в её взгляде читались напряжение и решимость. Ей было трудно принять тот факт, что она должна остаться в стороне, когда Ариан и Джонатон рискуют жизнями. Но она понимала, что спорить бесполезно. Проще было согласиться и сделать все так, как считала нужным она.

— Я останусь снаружи, — ответила она послушно, стараясь удержать голос спокойным. Её кивок был едва заметным, и только Ариан заметил, как её руки сжались в кулаки. Но она уже приняла решение для себя, которое он ещё не знал.

Следователь Баррингтон не был дураком и столь быстрое согласие невесты вызвало в нем напряжение даже сильнее, чем если бы она отказала и показала характер. Такой покорности он от нее не ждал и сразу заподозрил что-то нехорошее.

Ариан внимательно посмотрел на Габриэллу, прищурившись. Настолько быстрое и послушное согласие насторожило его больше, чем если бы она взорвалась гневной тирадой или даже бросила что-то саркастичное. Такой покорности он от неё не ждал — и именно это вызывало в нём серьёзные подозрения.

— Радость моя, — произнёс он с лёгкой усмешкой, — должен сказать, такая покладистость тебе не идёт. Я, конечно, польщён, что ты согласна со мной, но всё же… — Он сделал паузу, оценивая её реакцию. — В этом твоём согласии есть что-то подозрительное.

Габриэлла в ответ лишь улыбнулась, придав своему лицу невинное выражение. Казалось, она могла бы пообещать что угодно, лишь бы не выдать истинные намерения.

— Ну что ты, Ариан, — спокойно ответила она. — Ты меня убедил. Я останусь снаружи, прослежу за ситуацией и буду твоим надёжным тылом, как ты и просил. Разве ты не рад?

Ариан ощутил лёгкий укол беспокойства. Он знал её достаточно хорошо, чтобы почувствовать, что за этой послушностью скрывается продуманный план. Возможно, даже слишком продуманный.

— Да уж, с твоим-то характером «подрывника», — проговорил он, глядя на неё со смесью недоверия и юмора, — остаётся только надеяться, что ты действительно решила прислушаться. Но на всякий случай, Габриэлла, напоминаю: если ты войдёшь внутрь — с тобой будет больше проблем, чем пользы.

Габриэлла кивнула, притворяясь обиженной его словами, и Ариан с неохотой отвернулся.

Джонатон, следя за ними обоими с лёгкой улыбкой, наконец нарушил молчание:

— Как я понимаю, всё готово. Баррингтон, ты уверен в своих людях? Если мы не сможем перекрыть все выходы, Мастер сможет прорваться.

Ариан бросил взгляд на Джонатона, и в его глазах зажёгся холодный огонь.

— Это наши лучшие люди, — сказал он уверенно. — Они знают, на что идут, и готовы к любой угрозе.

К ночи они собрались у входа в Ущелье Теней. Ариан, Джонатон и группа магов-следователей стояли перед тёмным зевом пещеры, где каждый из проходов вел в глубину каменных недр, будто маня к неизбежному столкновению. Пещеры дышали прохладой и скрытой угрозой, но время для раздумий давно истекло.

Габриэлла осталась снаружи, её руки едва заметно дрожали от напряжения, но она старалась держать себя в руках, чтобы не выдать свою решимость вмешаться в битву. Внутри неё росла уверенность, что она сможет помочь, если будет рядом.

Ариан, перед уходом в пещеры, подошёл к ней, взял за руку и сказал тихо:

— Радость моя, только дождись нас снаружи. Мы справимся. Я должен знать, что ты в безопасности, — его голос был едва слышен, но в нём звучала искренняя забота.

Габриэлла молча кивнула, и он отпустил её руку, отступив на несколько шагов. Встретив её взгляд в последний раз, Ариан скрылся за поворотом пещеры, оставив её вместе с резервными офицерами.

Она провожала его взглядом до тех пор, пока его фигура не растворилась в тени. Как только Ариан и его отряд исчезли в тёмных туннелях, Габриэлла ещё раз огляделась. Её душила тревога за Ариана, и она чувствовала, что просто не сможет остаться в стороне. Она знала, что её навыки зельевара могут оказаться полезными, особенно если бой затянется или противник применит мощные заклинания.

Пока она стояла в нерешительности, её взгляд упал на один из боковых входов, ведущих в глубь пещер. Габриэлла поняла, что, если пройдёт по этому проходу, то сможет приблизиться к основной зоне битвы, не привлекая к себе внимания. Её сердце билось быстрее, и она ощущала, как азарт и тревога смешиваются, заставляя её решительно идти вперёд.

Хорошо иметь подруг — это вам любая девушка скажет. В женском кругу можно обсудить такие вещи, которые с мужчинами и поднимать не хочется: истинные чувства, привязанности, или даже пустяковые, но от того не менее важные сплетни. Вот и Габриэлла, воспользовавшись амулетом-телепортом, чтобы связаться с Жанной, была уверена, что та её поймёт гораздо лучше, чем Ариан, который строго-настрого запретил ей даже приближаться к пещерам. Ариан ведь действовал, как он думал, из заботы, но Жанна понимала лучше: эта девушка не привыкла отсиживаться в стороне.

Жанна, разумеется, не отказала. Секретные тайники и её непревзойденный запас склянок в этот раз оказались особенно кстати. Она передала всё необходимое в обход Ариана и без лишних вопросов — не зря их дружба проверена многими испытаниями и нелепыми ситуациями. Запас Габриэллы на этом деле стремительно таяли. Но ничего — наверстает.

Подготовив зелья и прокрутив в голове план, Габриэлла почувствовала ту самую уверенность, которая давала ей силу двигаться вперёд, невзирая на опасности.

Вот и сейчас Габриэлла тихонько достала баночку с зельем невидимости и щедро вылила его содержимое на себя, чувствуя, как тело окутывает лёгкий холодок, а контуры становятся неуловимыми для глаз. Она надеялась, что у неё будет хотя бы пара минут, чтобы незаметно ускользнуть внутрь, но быстро осознала, что слишком недооценила людей Ариана. Баррингтон, как и следовало ожидать, набрал в команду лучших — они её пропажу заметили практически мгновенно, и, судя по встревоженным голосам, прекрасно поняли, что девушка проскользнула именно туда, куда идти было категорически запрещено.

Она усмехнулась про себя: если Ариан узнает, то безмолвное согласие точно не сойдёт ей с рук. Но сейчас это мало волновало её. Габриэлла чувствовала прилив адреналина и азарт, которые раньше постоянно сопровождали ее во время разработки зелий. Может, она стала адреналиновой наркоманкой и даже не поняла этого?

Пусть Ариан и его люди считают, что действуют наилучшим образом, но её собственные навыки и запасы зелий ещё успеют сыграть свою роль в этой битве.

Она бесшумно вошла в тёмный узкий коридор, едва освещённый мерцающими отблесками магических заклинаний, которые доносились из глубины пещеры. Тьма окутывала её со всех сторон, но она держала в руках флакон с защитным зельем, готовая использовать его в любой момент. На свои магические силы она тоже рассчитывала, но прекрасно понимала, что в пещере могли быть ловушки как от Мастера, так и от команды Баррингтона. И многие такие ловушки реагировали как раз на чистую силу, а не на зелья.

Стены вокруг были сырыми и холодными, воздух становился всё тяжелее, насыщенным запахом влажного камня и едва уловимыми нотками дыма — верный знак, что бой уже начался.

Она замедлила шаг, внимательно прислушиваясь к отдалённым звукам схватки. Отголоски битвы становились всё громче, и вскоре она заметила, как свет магических вспышек разрывает тьму впереди. Прячась за выступами камней, она увидела, как Ариан, Джонатон и их бойцы сражаются с магами Мастера, которые стояли цепью, защищая подходы к центральному залу пещеры. Огненные шары, ледяные стрелы и яркие молнии разлетались по сторонам, ударяясь о стены и взрываясь с грохотом, от которого содрогались каменные своды.

Габриэлла присела, стараясь оставаться незамеченной, и оценила ситуацию. Она понимала, что её присутствие может изменить исход боя — её зельеварские умения могли стать решающим фактором. Она крепче сжала флакон с атакующим зельем и вытащила ещё один флакон с парализующим составом.

Однако что-то пошло не так. Габриэлла надеялась, что, проскользнув мимо офицеров Ариана, сможет незаметно добраться до места сражения, но её план провалился — один из магов Мастера случайно столкнулся с ней в узком проходе. Почувствовав в «пустоте» чьё-то присутствие, он настороженно остановился, вглядываясь, и, что-то быстро прошептав, деактивировал действие её зелья.

Внезапно Габриэлла осознала, что невидимость спала: её фигура проявилась в тусклом свете магических факелов. В глазах мага полыхнула мрачная радость, когда он узнал её. Время, казалось, замерло на мгновение, когда он поднял руку, готовясь обрушить на неё заклинание. Но Габриэлла, не медля ни секунды, метнула в него флакон с парализующим зельем, заранее приготовленный на такой случай.

Флакон разбился, и густой дым окутал мага. Он резко закашлялся, а его движения начали замедляться, словно его мышцы сковала невидимая сила. Через мгновение он застыл, не в силах пошевелиться, и его лицо исказилось от бессильного гнева. Габриэлла выдохнула с облегчением и, не теряя времени, снова скрылась в тенях коридора, движимая единственной мыслью — добраться до Ариана и помочь ему, пока её план окончательно не провалился.

Габриэлла, поняв, что привлекла внимание других магов, быстро оценивала ситуацию, укрываясь за выступами скал. Теперь ей уже не оставалось иного выхода, кроме как сражаться. Она бросила быстрый взгляд на Ариана — тот был полностью поглощён схваткой с Мастером. Стоя чуть в стороне, Мастер с холодной точностью направлял заклинания одно за другим, его взгляд был сосредоточен и наполнен тёмным огнём. Казалось, он ведёт бой, будто бы это — просто очередная сложная задача.

Стиснув зубы, Габриэлла перебежала к другому укрытию, извлекая флакон с огненным зельем. Она прицелилась в ближайшего мага, метнула флакон, и вспышка ослепительного огня озарила туннель, когда её противник, охваченный пламенем, рухнул с отчаянными криками. Теперь её цель была ясна — прикрыть Ариана и Джонатона, поддерживая их и постепенно ослабляя силы врага, по возможности оставляя своё участие незамеченным.

На миг Ариан уловил её в тени и застыл. Его лицо, даже среди хаоса битвы, побледнело от гнева и тревоги. В этот момент всё его существо выражало одно — невыразимое недовольство тем, что она здесь, среди опасных врагов и магии. Но он ничего не сказал, лишь бросил на неё короткий взгляд, полный неодобрения, после чего снова переключился на очередную атаку, видимо, отложив разговор до лучших времён.

Щит Ариана окутал её, едва уловимо сияя вокруг, и Габриэлла на мгновение ощутила благодарность за его молчаливую заботу — даже в разгар битвы он умудрялся следить за тем, чтобы она не пострадала. Впрочем, недовольный взгляд, который он бросил на неё, ясно дал понять: клятвенное обещание остаться снаружи будет предметом серьёзного разговора, как только они выберутся из этого хаоса. Она знала, что его гнев вызван заботой, но сейчас это было не важно — важен был каждый метко брошенный флакон.

Габриэлла, игнорируя все намёки, скользила по тёмным коридорам, ловко находя укрытия, откуда могла бросить очередное зелье и заклинания, каждый раз точно поражая цель. Она больше не чувствовала себя зрителем или случайной союзницей — сейчас она была полноценной частью битвы, и её уверенность крепла с каждым движением. В пылу схватки она заметила, как Джонатон, парировав очередную атаку, бросил на неё взгляд, полный веселья и одобрения.

— С тобой всегда что-то новенькое, Баррингтон! — крикнул он, едва сдерживая смех. — В следующий раз скажи мне, что твоя невеста — не только лучший зельевар, но и прирождённый боец.

Габриэлла, уловив его взгляд, едва сдержала улыбку, но тут же сосредоточилась на деле. Прилив адреналина захлестнул её с новой силой, и она с хладнокровием метнула парализующее зелье в сторону ближайшего врага. Зелье взорвалось облаком густого дыма, сковав противника, словно невидимыми оковами, и Габриэлла, ободрённая поддержкой, снова спряталась за укрытием, готовая к следующему удару. В следующего противника полетела череда плетений, сотканных ее силой. Девушка, заметив поток заклинаний со всех сторон, осмелела — никаких ловушек здесь не было, только честная битва. Её движения стали точнее, а действия — всё более решительными.

С каждой минутой бой разгорался всё сильнее, превращаясь в настоящее сражение магии и хитрости. Габриэлла, уже отбросив сомнения, задействовала все свои навыки зельевара, перебегая от одного укрытия к другому, словно танцуя в гуще событий. Она бросала флаконы с зелёным дымом, создавая вокруг союзников защитный барьер, густой туман которого сбивал врагов с толку и мешал им прицеливаться. Её дым был непробиваемым для большинства заклинаний и заставлял противников отступать, теряя ориентацию.

Габриэлла достала пару флаконов с зельем замедления и ловко метнула их в направлении группы магов Мастера. Зелье разлетелось бледным облаком, и вскоре движения врагов замедлились, как будто их обволокли невидимые цепи. Маги беспомощно пытались атаковать, но их заклинания проявлялись с ощутимой задержкой, а руки двигались вяло, как во сне. Это давало бойцам Ариана огромное преимущество — они атаковали быстро и точно, лишив врагов возможности защищаться.

Отчаянный крик одного из магов Мастера заставил Габриэллу прижаться к укрытию, но, увидев, что союзники Ариана активно наступают, она вновь достала флакон и бросила его, на этот раз зелье взорвалось оглушающим звуком, на мгновение сбив противников с толку.

Когда бой достиг апогея, Габриэлла заметила, что на мгновение их окружили всполохи тьмы, словно сама пещера впитывала магическую энергию. Внезапно вражеские бойцы, до этого сражавшиеся яростно и безжалостно, словно по команде отступили, освободив проход. В наступившей тишине, казалось, замерло даже время. Габриэлла затаила дыхание, её сердце забилось сильнее, когда из мрака вышла высокая фигура.

Мастер предстал перед ними, окутанный тьмой, которая казалась плотной, как дым, и опасной, как ядовитое облако. Воздух вокруг него, будто сгустившись, наполнялся ощущением глубокой, почти вязкой магии, от которой холод пробежал по коже. Мрачная, зловещая улыбка озаряла его лицо, и в этот момент он напоминал оживший кошмар. Габриэлла почувствовала, как по спине пробежал леденящий страх, но сжала кулаки, не позволяя себе отступить. Это был враг, которого следовало не бояться, а побеждать.

— А вот и наши дорогие гости, — проговорил Мастер, его голос звучал с нескрываемой насмешкой и вызовом. — Кто бы мог подумать, что мне выпадет честь встретиться с королевским племянником. Какая честь для меня! А ты… Габриэлла Арчибелд, — его глаза блеснули, и на лице появилась язвительная ухмылка. — Всегда так ловко умела скрываться в тени, но сегодня, похоже, сделала неверный выбор.

Ариан шагнул вперёд, прикрывая Габриэллу, его взгляд полыхал холодной решимостью.

— Твоё время истекло, Мастер, — произнёс он спокойно, но с такой уверенностью, что слова казались приговором. — Ты ответишь за все свои преступления.

Мастер не отвёл взгляда, но лишь хрипло рассмеялся, и в его глазах вспыхнул мрачный огонь безумия.

— Ты пришёл обвинять меня? — протянул он, усмехнувшись и поднимая руки, окутанные клубами тёмной энергии, которые оживали, словно живые тени. — Ты действительно считаешь, что сможешь остановить меня, Баррингтон? Какой самонадеянный.

С этими словами он взмахнул руками, и вокруг них активировались магические ловушки, которые словно были созданы для такой встречи. Тёмные вспышки окружили Габриэллу, Ариана и Джонатона, разделяя их пространство и создавая замкнутое кольцо. Они оказались в пределах мощного барьера, и каждый шаг, каждая попытка двигаться давались с трудом. Казалось, даже сама пещера сопротивляется их присутствию, насыщенная неестественной энергией.

Габриэлла, не колеблясь, вытащила флакон с зельем прорыва и метнула его к краю барьера. Стекло разлетелось с тихим звоном, и густой зелёный дым мгновенно вырвался наружу, разъедая магический щит Мастера, создавая узкую, но нужную брешь. Она понимала, что это временное ослабление, и им нужно было воспользоваться моментом. Ариан, увидев это, кивнул ей с лёгким одобрением, и все трое ринулись вперёд, прорываясь сквозь барьер.

Мастер, заметив их прорыв, сжал кулаки, и тени вокруг него обрели новую, устрашающую форму: они вытянулись в длинные щупальца и с грохотом обрушились на Габриэллу и её союзников. Габриэлла едва успела отскочить, моментально активировав очередное защитное зелье. Оранжевая вспышка окутала её, не только блокируя удары, но и усиливая её собственную силу, позволяя ей ещё решительнее вступить в битву.

Ариан и Джонатон, не теряя ни секунды, бросились в атаку, каждый с яростной решимостью и непоколебимой верой в победу. Ариан сосредоточил свою магию, создавая потоки энергии, которые с силой обрушивались на Мастера, разрывая клубы тьмы и заставляя его барьер мерцать и трескаться. С другой стороны Джонатон, опираясь на свои военные навыки, нащупал слабые места в защите врага и наносил по ним мощные, целенаправленные удары, выбивая тёмные вспышки из барьера. Каждый их удар и атака были продуманы и слажены, словно они были единым боевым механизмом.

Габриэлла, держа в руках последний флакон с атакующим зельем, напряглась, выжидая момент, когда Мастер ослабит свою защиту. Наблюдая за тем, как тени вокруг него дрожат под натиском атак Ариана и Джонатона, она с холодной точностью метнула флакон. Он с оглушительным треском взорвался в центре барьера, наполнив пространство ослепляющим светом и парализующим дымом, который окутал Мастера. На мгновение его заклинание пошатнулось, и клубы тьмы вокруг него рассеялись.

Ариан и Джонатон, почувствовав ослабление его магической защиты, подскочили ближе. В этот момент Габриэлла, зная, что решающее мгновение настало, активировала зелье удвоения силы. Её собственная магия разгорелась, превращаясь в ослепительные молнии, которые вихрем метались по арене, отбивая любые попытки Мастера восстановить контроль. Магия Габриэллы проникала в каждую трещину его защитного барьера, разрушая его изнутри.

Мастер, осознав, что его сила ускользает, взревел от ярости, его голос разнёсся по пещере как грохот. Взмахом руки он направил темные вихри в их сторону, пытаясь подавить их одним мощным заклинанием, и в этот момент его магия с диким напором рванулась в разные стороны, словно разрывая саму пещеру на части. Стены содрогнулись, потолок покрылся трещинами, и каменные обломки сыпались вниз. Габриэлла инстинктивно отступила, едва увернувшись от обвала, и прижалась к стене, защищаясь от падающих осколков.

Тем временем Ариан и Джонатон, несмотря на грохот и хаос вокруг, держали курс прямо на Мастера. Их движения были быстрыми, точными — у них не было права на промах. Габриэлла, видя это, выдохнула, чувствуя и страх за них, и уверенность в их силе. Но она понимала, что финальный удар должен быть точным и безошибочным.

Собрав последние силы, Ариан поднял меч, который засверкал в руках от избытка магии, и с яростным криком обрушил его на Мастера. Меч прошёл сквозь тени, разрушая остатки защитного барьера, и ударился о тело Мастера с грохотом, от которого вся пещера, казалось, сотряслась. Яркий свет заполнил пространство, и оглушительная вспышка заполнила арку, где они сражались.

Мастер пошатнулся, его заклинание мгновенно угасло, а тени вокруг него рассеялись, как дым. Он рухнул на колени, ослабленный и поверженный, его тёмная магия исчезала, оставляя его обычным человеком — слабым и беззащитным. Его фигура, некогда окружённая устрашающим мраком, теперь казалась жалкой и разбитой. Все это не заняло и минуты, но, казалось, отложилось в памяти девушки на долгие долгие годы ее жизни. До самой смерти.

Ариан, тяжело дыша, отступил на шаг назад, его взгляд был холоден, но в глазах читалась победная решимость. Его лицо блестело от пота, а на руках оставались следы мелких ожогов от столкновения с тёмной магией. Он стоял, не отводя взгляда от Мастера, его руки слегка дрожали от напряжения.

Габриэлла, всё ещё ощущая лёгкое головокружение от израсходованной магии, медленно подошла к ним. Её сердце билось неровно, но на губах заиграла слабая улыбка облегчения. Тьма, окутывавшая Мастера, окончательно рассеялась, словно никогда и не существовала. Всё, что осталось, — это разрушенные стены пещеры и эхо их затихающих шагов.

Соратники Мастера, потрясённые падением своего лидера, стояли в замешательстве, не зная, что предпринять. Их взгляды метались от обездвиженного тела Мастера к Ариану и Джонатону, каждый из которых источал непоколебимую решимость и готовность сражаться до конца. Кто-то из оставшихся приспешников, потеряв рассудок, бросился в бой, не понимая, что дело уже проиграно. Несколько смельчаков, видя неминуемый конец, поспешно пытались скрыться в тени пещер, используя остатки магии для побега, а самые рассудительные и осторожные стояли, ожидая, не предпринимая ни малейшей попытки сопротивления.

Но их усилия были обречены на провал — офицеры Баррингтона, которые стояли на страже у входа, моментально включились в действия. Они ловко перехватывали незадачливых заговорщиков, блокируя их попытки исчезнуть, а особо упорных и вовсе обездвиживали цепкими заклинаниями, связывающими по рукам и ногам. Те, кто пытался вступить в бой, падали один за другим, сталкиваясь с непробиваемой силой команды Ариана. В течение нескольких минут остатки банды Мастера были либо пойманы, либо обезврежены, и только эхо шагов их охранников теперь нарушало тишину пещеры.

Джонатон, ещё тяжело дыша, выпрямился и бросил взгляд на Ариана, на его усталом лице проступила удовлетворённая улыбка.

Ариан кивнул Джонатону и, протянув руку, крепко пожал её, благодарно улыбнувшись соратнику. Затем его взгляд нашёл Габриэллу, и выражение на его лице мгновенно изменилось: усталость и облегчение, гордость и благодарность — всё это читалось в его глазах. Он смотрел на неё с такой глубокой теплотой, словно именно сейчас понял, как много значило её присутствие в этом сражении, несмотря на все страхи и запреты.

— Габриэлла… — тихо произнёс он, в его голосе была неподдельная признательность.

Она лишь кивнула в ответ, чувствуя, как напряжение, сковывавшее её последние дни, наконец отступило, уступая место чистому облегчению. Тяжесть на сердце исчезла, оставив лишь радость победы и осознание, что всё было не зря.

Ариан, не отводя от неё взгляда, шагнул вперёд и нежно обнял её, прижимая к своей груди. Габриэлла с лёгким удивлением ощутила, как его рука обвилась вокруг её плеч, защищая и оберегая.

— Габриэлла, — прошептал он, усмехнувшись, — я тебя дома запру, радость моя. И поставлю целую армию стражей, чтобы убедиться, что ты не сбежишь.

— Но, Ариан! — возмутилась она, пытаясь отстраниться, но он крепче удержал её, в его глазах искрился лёгкий, почти мальчишеский огонёк.

— Да-да, именно так, — упрямо подтвердил он. — Запру и буду наконец спокоен.

Она не выдержала и рассмеялась, чувствуя, как в этот момент всё, что было пугающим и опасным, растворилось, оставив только его объятия и безграничное чувство защищённости.