Смертельное пирожное

Глава 2: Неожиданный визит

День Габриэллы начался с визита в полицейский участок, что само по себе уже не сулило ничего хорошего. Она бы предпочла заниматься чем угодно — готовить очередную партию эклеров, раскладывать розовые пирожные по витрине, наблюдать за жизнью через уютные окна своей кондитерской, — но вместо этого стояла перед кудрявым, но угрюмым липриконом-секретарем и с трудом сдерживала желание повысить голос.

Белое лёгкое платье, которое обычно так гармонично смотрелось в её кондитерской, здесь, среди мрачных стен участка и хмурых лиц служителей правопорядка, казалось неуместным. Возможно, оно подчёркивало её изящность, но вот беда — на фоне старых тёмных стен участка и равнодушного липрикона казалось, что она пришла на праздник в конце света. Привлекать внимание — это последнее, чего ей хотелось в данной ситуации.

Она стояла перед липриконом-секретарём, маленьким, рыжеволосым существом с огромными ушами, который явно наслаждался своей властью, несмотря на её крайне ограниченный характер.

— Я уже говорила, — повторила Габриэлла, сдерживая раздражение и пытаясь выглядеть как можно более уверенно, хотя в душе всё кипело. — Моя кондитерская пустует. Ваши люди повесили вокруг неё ленту, и теперь никто не хочет подходить даже близко. Люди боятся, что за обычную покупку кекса их арестуют. Это абсурд! Вы собираетесь что-то с этим сделать?

Липрикон прищурил глаза, явно смакуя момент. Его маленькие руки нервно потирали друг друга, словно он всё ещё обдумывал, стоит ли идти навстречу этой упрямой девушке.

— Мисс Арчибелд, — начал он своим мелодичным, но слегка скрипучим голосом, — я прекрасно понимаю ваше положение, но это не в моих руках. Приказ о запрете был отдан королевским следователем. Снимать ленту до завершения расследования — это всё равно что плевать против ветра. Никому это не нужно.

— Я угощу вас пирожным, если вы всё же решите рискнуть, — добавила Габриэлла, пытаясь найти компромисс. Конечно, она не собиралась подкупать его прямо, но почему бы не сыграть на его симпатии к сладкому?

Липрикон на мгновение задумался, словно представлял себе это пирожное, потом усмехнулся и потянулся к документам на столе. Его маленькие пальцы взяли один из листов, и он начал медленно писать что-то пером.

— Хорошо, — произнёс он наконец, оставив в документе несколько резких штрихов. — Я оформлю разрешение на снятие ленты, но учтите, это временная мера. Если следователь Баррингтон узнает…

— Он не узнает, — быстро перебила Габриэлла, поймав лист с разрешением, будто это был спасательный круг. — И если что, я сама с ним поговорю. К тому же, он ведь всё равно за мной следит, верно?

Липрикон не ответил, но на его лице было написано согласие. Он больше не стал спорить и только кивнул, явно про себя радуясь, что отделался от настойчивой посетительницы.

Получив разрешение, Габриэлла уже собиралась выйти из участка, когда её внимание привлекли голоса, доносящиеся из дальнего конца коридора. Она остановилась, узнав одного из них — это был Ариан Баррингтон, и он явно обсуждал что-то важное с офицером Харлом, который всегда выглядел так, будто его день начался с чашки холодного кофе и плохих новостей.

Любопытство взяло верх, и Габриэлла осторожно подошла ближе, стараясь не привлекать внимания. Она тихонько остановилась у двери и прислушалась.

— Грикс был не просто магом, Харл, — говорил Баррингтон с тем же хладнокровным тоном, который она уже начинала ненавидеть. — Он занимался артефактами, которые могли изменить магический баланс. Ты понимаешь, что это значит?

— Я понимаю только одно, — буркнул Харл, который явно был недоволен присутствием столичного следователя. — Ты думаешь, что без твоих "столичных методов" мы не справимся. Мы здесь и без тебя можем управиться.

— Это не так просто, — возразил Баррингтон, и Габриэлла представила его нахмуренные брови. — Меридион Грикс занимался исследованиями, которые выходят за пределы обычной магии. Его смерть не могла быть случайной. К тому же…

Баррингтон сделал паузу, словно обдумывал свои следующие слова.

— Ты что, правда веришь, что его могли отравить обычным пирожным?

Эти слова заставили Габриэллу вздрогнуть. Имя Грикса, мага, чьи исследования часто обсуждались в кругах магов, теперь было связано с её кондитерской. Это было невозможно. Грикс не мог быть настолько глупым, чтобы просто так съесть пирожное и умереть. Весь этот разговор заставлял её беспокоиться всё сильнее.

Харл, напротив, казалось, уже был на грани взрыва.

— Ты, столичный сноб, думаешь, что здесь всё так просто? Мы знаем, как управляться с магами. И не тебе, королевскому псу, указывать нам, как вести расследование!

Что было дальше, девушка не знала. Но кожей чувствовала, как за дверью поднялся поток магической силы и ей оставалось лишь посочувствовать Харлу. Дурак, надо же такое ляпнуть!

Но нужно отдать должное: офицер был либо крайне смел, либо крайне глуп, чтобы сказать такое королевскому следователю. В тайне Габриэлла думала, что его неприязнь к магу была даже не столько из-за его столичного происхождения, сколько из-за наличия у того силы. Сам Харл был пуст, как бублик.

Ни силы, ни даже внутреннего резерва, с помощью которого можно было бы затесаться в проклятийники.

Габриэлла отступила от двери, решив, что вмешиваться в этот спор ей точно не стоит. Не хватало ещё больше привлекать внимание Ариана Баррингтона. К счастью, её документ был уже на руках, и она могла вернуться в свою кондитерскую, наконец сняв ленту.

Немного позже, когда треклятая лента наконец была отлеплена от её кондитерской, Габриэлла, наконец, вздохнула с облегчением. Все это ощущалось как небольшая победа. Сначала в участке, потом с липриконом-секретарем, который неохотно выдал разрешение, а теперь и с самой лентой, которая мешала ей нормально работать. Её кондитерская вновь могла принимать клиентов. Но внутреннее беспокойство не исчезло — тень расследования всё ещё висела над ней.

Когда она аккуратно снимала последний кусок ленты, к ней медленно подошла госпожа Хэвишем, выгуливающая своего кота. С этой старушкой всегда было непросто. Она напоминала старую каменную башню — непоколебимую и безразличную к любым изменениям в мире вокруг неё. Но, как ни странно, кот был её противоположностью — маленький, пушистый и, кажется, обладал мнением на всё. В основном презирающим…

Госпожа Хэвишем всегда казалась местной достопримечательностью.

— Что, мисс Арчибелд, — начала она своим привычным, слегка скрипучим голосом, — уже не под следствием?

Габриэлла выпрямилась, потянув за собой последний клочок ленты, и быстро улыбнулась.

— Госпожа Хэвишем, побойтесь сил! Какое следствие? Мужчина просто подавился крошками, а местные маги уже спешат обвинить во всем простых дельцов. — Она постаралась, чтобы её голос звучал легко и непринуждённо, хотя внутри всё ещё закипала злость. — Ну разве может быть такое, чтобы эклеры — и смерть?

Старушка Хэвишем посмотрела на неё исподлобья, словно пыталась оценить, насколько искренни её слова, а затем перевела взгляд на кота. Этот кот — что-то вроде магического барометра, который всегда знал, кто врёт, а кто говорит правду.

Кот тихо мяукнул, и старушка едва заметно кивнула.

— Эклеры, может, и не смертельны, но маги… — начала было она, но замолчала, поглаживая кота. — Ладно, девочка, я всегда говорила, что твои руки — это дар. Знаешь, а этот Баррингтон… У него холодные глаза, но ума-то у него, возможно, поменьше, чем кажется. Он ведь не знает, с чем ты имеешь дело каждый день. Я-то верю, что у тебя всё будет хорошо. Главное — не сдавайся.

Эти слова прозвучали неожиданно. Габриэлла не ожидала услышать поддержку от госпожи Хэвишем, ведь та всегда была нейтральной и едва ли высказывала свои эмоции. Но сейчас, стоя перед ней с котом на руках, старушка выглядела почти дружелюбной.

— Спасибо, госпожа Хэвишем, — тихо сказала Габриэлла, слегка улыбнувшись. — Мне это важно.

Старушка кивнула и, не говоря больше ни слова, двинулась дальше по улице, кот величественно пыхтел на поводке.

Освободив кондитерскую от ленты, Габриэлла решила прогуляться до рынка. Вздохнув, она двинулась в ту сторону, где всегда можно было найти немного покоя в городской суете, заодно и пополнить запасы масла и других расходных материалов. Люди уже начинали приглядываться к её кондитерской — знакомые лица из города поглядывали в её сторону, явно любопытствуя. Это означало, что работа снова пойдёт, но ей нужно было отвлечься хотя бы на немного, чтобы собрать мысли.

Габриэлла неспешно шла по шумному рынку, стараясь отвлечься от неприятных мыслей. С тех пор, как треклятая лента была снята с её кондитерской, она смогла хоть немного вздохнуть свободнее, но тревога продолжала преследовать её. В голове крутились вопросы: что же произошло с Гриксом? Кто мог подстроить всё так, чтобы её кондитерская оказалась в центре этого скандала? Но кроме вопросов, ей нужны были и более приземлённые вещи — масло, мука, сахар — для новых партий пирожных, которые теперь можно было вновь продавать.

Толпа людей наполняла рынок, как всегда. Продавцы громко расхваливали свои товары, а покупатели, большинство из которых Габриэлла знала в лицо, оглядывались по сторонам в поисках лучших продуктов. Эти улицы всегда были местом для общения, и даже в таких обстоятельствах Габриэлла любила здесь бывать. В запахах свежих фруктов и ароматов пряных специй можно было найти не только продукты для кондитерской, но и способ отвлечься от неприятностей.

Однако сегодня её спокойствие было кратковременным. Пока она выбирала масло на одном из прилавков, её взгляд случайно остановился на знакомой фигуре. Высокий мужчина в длинном чёрном пальто, стоящий чуть поодаль, наблюдал за ней. Ариан Баррингтон. Даже в толпе он выделялся своим холодным, расчётливым взглядом, и Габриэлла узнала бы его из тысячи.

"Вот же зараза," — подумала она, внутренне закатив глаза. Неужели он опять здесь, чтобы следить за ней? Неужели у него нет других дел, кроме как таскаться за ней по городу?

Но вместо того чтобы делать вид, будто не заметила его, Габриэлла решила подойти к нему первой. Пора было прекратить эти игры в прятки.

Она подошла к нему с уверенной походкой, её платье едва заметно шуршало по каменной мостовой. Баррингтон повернул голову, и его ледяные серые глаза остановились на её лице. Он не делал никаких шагов назад, но в его взгляде не было ни намёка на удивление — будто он был готов к этой встрече заранее.

— Мисс Арчибелд, — произнёс он спокойным, ровным тоном. — Какое удивительное совпадение.

Габриэлла скрестила руки на груди, поднимая одну бровь, с саркастической полуулыбкой на губах.

— Совпадение? — её голос прозвучал с явным недоверием. — Вы ведь не всерьёз хотите, чтобы я поверила в это? Сколько раз нужно повторить, что преследовать девушек по рынкам — плохая привычка?

Баррингтон не изменил выражения лица, но в его глазах мелькнула тень забавы.

— Я здесь вовсе не для того, чтобы следить за вами, — начал он, делая вид, что слова Габриэллы его совершенно не задели. — Я просто ищу продукты для себя. Пока не нашёл экономку, приходится самостоятельно решать подобные вопросы.

Габриэлла едва сдержала смешок. Его оправдание было таким же неубедительным, как и нелепым. Он, столичный следователь, выбрался на рынок за продуктами?

— Продукты? — переспросила она, покачав головой. — И среди всего разнообразия вы выбрали стоять и смотреть на меня? Как-то подозрительно, не находите?

Баррингтон не моргнул и глазом, его лицо оставалось таким же непроницаемым, как и раньше.

— Вы слишком часто оказываетесь в центре событий, мисс Арчибелд, — сказал он, его голос был слегка напряжённым. — А там, где есть тайны, всегда что-то скрывается. Я пока не знаю, что именно, но узнаю. Будьте уверены.

Габриэлла почувствовала, как её дыхание на мгновение сбилось. Конечно, он что-то подозревает, но она не собиралась поддаваться его давлению.

— Ну что ж, — вздохнула она, явно насмешливо, но с лёгкой улыбкой на губах. — Тогда можете продолжать за мной наблюдать. Но если собираетесь преследовать меня по всему городу, заодно приносите масло. Это хоть избавит меня от необходимости тратить время на покупки.

Баррингтон приподнял одну бровь, его взгляд был сосредоточенным, но в уголке губ появилась лёгкая усмешка.

— Масло? — переспросил он. — Как благородно с вашей стороны предложить мне такую роль.

— Я просто забочусь о своём времени, — пожала плечами Габриэлла. — А раз уж вы намерены следить за каждым моим шагом, почему бы не помочь?

Они стояли напротив друг друга, как два противника в словесном поединке. Ни один из них не собирался отступать, но и прибегать к более жёстким мерам не было смысла.

— Мы ещё поговорим, — сказал он наконец, слегка кивнув. — И когда я выясню, в чём ваша тайна, я, возможно, действительно принесу масло.

— С нетерпением жду этого дня, — усмехнулась Габриэлла, разворачиваясь, чтобы вернуться к своим покупкам.

Её сердце всё ещё билось чуть быстрее, чем следовало. С такими стрессами никакого сахара не хватит!

Габриэлла вернулась в свою кондитерскую, чувствуя, что её терпение на грани истощения. Да, Баррингтон был невыносимо настойчивым и, как ей казалось, развлекался, преследуя её по всему городу. Но ведь стоило только закрыть за ним дверь, и его пронизывающий взгляд мгновенно начал резонировать в её голове. Не слишком приятное воспоминание, которое она теперь пыталась стереть с помощью магии… точнее, с помощью приготовления пирожных.

«Что ж, если не могу его устранить заклинанием, то хотя бы выпеку что-нибудь убойное,» — хмыкнула она, закатывая рукава. Тесто, масло, сахар — всё должно было пойти по плану. По крайней мере, так она надеялась. Если бы кто-нибудь сказал, что процесс приготовления пирожных может быть таким же нервотрёпным, как следственный допрос, Габриэлла бы не поверила. И всё же…

Она замешала тесто с такой яростью, что его можно было бы использовать как материал для строительных блоков. Возможно, даже для стен, которыми можно оградиться от таких, как Баррингтон. Взмах шпателем, щепотка ванили, несколько движений руки — и вот перед ней был очередной шедевр. Но что-то всё равно шло не так. Мысли об этом хмуром детективе никак не оставляли её. Его взгляд, его слова… Его навязчивое желание "узнать правду".

— Проклятье! — прошептала Габриэлла, чуть не выронив миску с тестом. Она чувствовала, как нервы снова сдавали.

Она попыталась сосредоточиться, но это было безнадежно. В итоге она перепутала сахар с солью — невинная ошибка, которую обычно допускают только начинающие кулинары. Но сегодня была не обычная ситуация. Когда тесто для пирожных отправилось в печь, её раздражение только усилилось.

Габриэлла присела на табурет и посмотрела на часы. Ей казалось, что даже время сегодня идёт против неё. Минуты растягивались, как неудавшееся тесто, а мысли о Баррингтоне мелькали в голове, как мухи, которых невозможно было прогнать.

Наконец, таймер звякнул, и Габриэлла встала, чтобы проверить свои "шедевры". Открыв духовку, она чуть не вздохнула с облегчением — пирожные выглядели на удивление идеально. Только вот она знала: они были солеными до неприличия.

— Ну что ж, солёные пирожные. Вполне подойдут для тех, кто ищет приключений, — ехидно пробормотала она, выгружая противень.

Чуть позднее эта партия уже лежала в красиво упакованной коробке по пути к королевскому следователю. Курьеры в Кельне знали все адреса, а уж место жительства такой громогласной фигуры узнали сразу, как тот переступил черту города.

Мелочно. Подло.

Но и он такой же!