Смерть в любом случае (СИ)

10 глава. Потеря

Нарсин терзалась запоздалыми муками совести довольно долго, до тех пор, пока не уяснила, что поделать теперь ничего нельзя, а стало быть, и дергаться ни к чему. Что сделано — то сделано. Тем более, что следующий день надолго отбил у нее охоту к размышлениям. Начать с того, что ее служба оказалась в этот день не столь легкой и необременительной. С бумагами было покончено, и князь желал развлечься. Сначала он долго бродил по саду с Селреной, а телохранителю приходилось ступать за ними след в след. Неприятным было не это, а то, что рана вновь дала о себе знать. Чувствуя ноющую боль в предплечье, Нарсин чуть придерживала руку под локоть и думала о том, как бы выдержать все это. Она была довольно бледна, но держала свои эмоции в кулаке. Помимо всего прочего, нужно было и наблюдать за происходящим. Судя по всему, в саду было тихо, но кто знает. Нужно быть начеку, тем более, что князь отказался от сопровождения охраны. Сказал, что у него имеются телохранители и это их непосредственная обязанность.

После часа блуждания по дорожкам сада, князь с Селреной уединились в беседке, а Нарсин осталась стоять поблизости от входа. Вовнутрь она, конечно, не пошла. Ей и здесь было прекрасно слышно глупое хихиканье наложницы и возню. И так ясно, чем они там надумали заняться. Странно только, почему именно здесь, а не в спальне, где мягко и удобно?

Нарсин внимательно осмотрела кусты и деревья, успокоилась насчет неожиданного нападения и хотела уже куда-нибудь присесть, но потом обнаружила, что поблизости не было ни одной скамейки. Разумеется, можно было устроиться и на ступеньках беседки, но девушка не без основания опасалась, что не сумеет потом подняться. Ее состояние становилось все хуже, и она начала нервничать. Что-то не так. Обычно, раны на ней заживали быстро. Хотя, с другой стороны, что значит «быстро»? Чтобы наступило улучшение, требовалось не меньше недели, а прошло всего неполных три дня.

В кустах раздался шорох и Нарсин резко обернулась, одновременно выхватывая кинжал. Она его почти метнула, как оттуда вспорхнула птица и перелетела на соседнее дерево.

— Сволочь, — пробормотала девушка, тяжело дыша.

Всего-навсего какая-то паршивая птица. Вздумалось же ей тут резвиться. Нужно было все-таки убить ее, чтобы другим неповадно было.

Сунув кинжал в ножны, Нарсин покрепче стиснула зубы. Боль в ране стала гораздо сильней. Да что же это такое!

Из беседки показался ее работодатель и разрумянившаяся Селрена, бросающая по сторонам победоносные взгляды, что выглядело жалко и смешно. Чем же она так гордится, глупенькая? Тем, что ее только что как следует отымели?

— Сегодня такая замечательная погода, что отсюда даже уходить не хочется, — прощебетала наложница, — давайте еще немного погуляем, господин мой.

— Не сегодня, — остудил ее пыл князь, — у меня еще много дел. Идем во дворец.

И не обернувшись, он направился к дому. Селрена, чуть поумерившая свои восторги, поспешила за ним, а следом поплелась и Нарсин. Она украдкой смахнула со лба пот. Взмокла так, словно все это время носилась по саду кругами.

Оказавшись во дворце, князь велел Селрене отправляться к себе, а сам неспешно прошелся по коридору, не обращая внимания на низкие поклоны встречных придворных и слуг. Нарсин все так же следовала за ним и ей было все равно, куда они идут. Главное, чтобы этот утомительный день поскорее закончился. Но кажется, он намерен тянуться бесконечно долго.

Путь князя лежал в помещение для тренировок. Иногда он бывал тут и упражнялся на мечах. Обычно для этой цели правитель Арджанты использовал охранников, но сегодня, по закону подлости, его внимание остановилось на Нарсин.

— Говорят, ты неплохо владеешь мечом, — заметил он, выбирая себе один, — сейчас проверим, так ли это.

Нарсин обратила безрадостный взгляд на стойку. Мечи были все как на подбор хорошие, из лучшей стали и наверняка выкованные лучшими кузнецами. В любое другое время она бы с интересом и восхищением рассмотрела бы их. Но не сегодня.

— Бери меч, — велел ей князь.

Протянув руку, она вытащила первый попавшийся, оказавшийся на удивление легким. Хоть какое-то облегчение. Сжав рукоятку, девушка обернулась к Делиру. Сегодня ей предстоит испытание на всю катушку. И надо его выдержать. Непременно надо.

Закусив губу, чтобы хоть немного привести себя в чувство, Нарсин отразила первый удар, оказавшийся неслабым. Второй понравился ей еще меньше.

— Ты всегда держишь меч одной рукой? — осведомился князь.

Она не ответила. Это было уже слишком. Все ее силы шли на то, чтобы достойно поддержать свою репутацию. А говорить при этом было просто невыносимо.

До сих пор Нарсин не замечала в князе склонности к издевательствам, но сегодня ей вдруг подумалось, что она слишком плохо его знает. Пожалуй, кое в чем он мог перещеголять самого Сенмара.

Когда бой был закончен, она была на грани обморока, но каким-то чудом ей удавалось держаться. У нее ни разу не выбили меч, она сумела отразить все удары, хотя по существу, только оборонялась, а не нападала.

Делир никак не прокомментировал ее умение. Молча сунул меч в стойку и отправился к двери. Нарсин хотела сделать то же самое, но позорно промазала и меч со звоном упал на пол. Осторожно присев, Нарсин подняла его и медленно опустила в положенное ему место, заметив, что рука ее сильно дрожит.

Повернувшись к выходу, девушка увидела, что князя в зале уже нет. Пришлось ускорить шаг, чтобы нагнать его в коридоре.

Пройдя в свои покои, он бросил ей:

— Жди здесь.

А сам отправился приводить себя в порядок.

Нарсин прислонилась к стене, уже не заботясь о том, как выглядит. У нее все плыло перед глазами. Один из охранников осторожно приблизился к ней и тихо спросил:

— С вами все в порядке?

Она перевела на него глаза:

— Что? А. Да, все хорошо, спасибо.

Он с сомнением посмотрел на нее, но вопросов больше задавать не стал.

Вскоре, Делир вернулся и мельком взглянув на Нарсин, сказал:

— У тебя десять минут на то, чтобы привести себя в порядок. Ступай и поживее. Я тороплюсь.

Десяти минут, обычно, бывало более, чем достаточно. Но при условии, если в предплечье не было раны от длинного и острого кинжала. Однако, Нарсин не спорила. Телохранители не спорят, а делают то, что приказано.

Переодеться без помощи Талаат было и в нормальном состоянии сложно, а теперь так и вовсе практически невыполнимо. Но Нарсин, изо всех сил сжав зубы совершила почти подвиг. Ей удалось снять с себя пропахшую потом одежду, однако на этом все закончилось. Без сил опустившись на пол, она поняла, что у нее ничего не выйдет. Она даже не в состоянии встать без посторонней помощи. Но если она не придет в назначенное время, ее уволят.

Однако, ей повезло. Пришла Талаат, увидела хозяйку, и сама едва не потеряла сознание.

— Боги! Что с вами? — пролепетала она, хватаясь за сердце.

— Быстрее, Талаат, — отозвалась Нарсин ненамного громче, — помоги мне одеться.

— Я побегу за Ками, — служанка попятилась.

— Нет. По приказу князя я должна быть у него через пять минут.

— Да вы в зеркало на себя смотрели? Госпожа, вы сошли с ума!

— Живо, — отрезала госпожа, поднимаясь с пола, — дай мне одежду. Это последнее предупреждение.

Талаат не посмела ослушаться.

Таким образом, Нарсин вернулась к месту службы ровно через десять минут. Правда, ее пунктуальность не была оценена по достоинству. Князь обедал. Ей можно было не торопиться.

«Козел», — вдруг со злостью подумала девушка и от всей души пожелала ему подавиться. И она еще считала Сенмара последней сволочью! Вспоминать смешно! Вот она, последняя сволочь, сидит за столом и обгладывает куриную ножку. Вбить бы эту ножку ему в глотку. Поперек.

«Последняя сволочь» спросила, как ни в чем не бывало:

— Ты голодна?

— Нет, — разлепив плотно сжатые губы, ответила Нарсин.

И это была чистая правда. Сейчас она совершенно не хотела есть.

— Присаживайся.

— Благодарю вас, ваша милость, — склонила голову девушка и осталась стоять на месте.

Может быть, не стоит судить слишком строго того, кто хочет избавиться от этой княжеской семьи? Может быть, у него есть веская причина для этого. Да, еще немного, и у нее такая причина появится точно.

Как тут не подумать, что князь делает это специально, начиная с самого утра. До обеда он методично изводил ее, наверняка дожидаясь, что она рухнет к его ногам и запросит пощады. Как будто, мстил ей за что-то. За что-то? Идиотка! За твои вчерашние ответы. Таким вот, милым и изысканным образом он культивирует в своих подчиненных почтение и преданность. Да возрадуемся же этому!

— Ты не устала? — снова спросил Делир.

— Ну что вы, ваша милость, — ответила Нарсин, борясь с желанием взять супницу и опрокинуть ему на голову.

— Ты хорошо себя чувствуешь?

— Замечательно.

Лицо у нее было совершенно бесстрастное, спокойное и отрешенное. Глядя на него, было невозможно подумать, что в этой голове бродят кровожадные мысли.

— Что-то ты бледная, — соизволил заметить князь, хотя это и раньше было видно издалека.

Эту фразу Нарсин пропустила мимо ушей. У нее было такое ощущение, словно ее левую руку откручивают, пытаясь оторвать. Переодевание не прошло для нее даром.

Княжеский обед был закончен. Слуги убрали грязную посуду.

— Умеешь играть в шахматы? — вдруг спросил князь у Нарсин.

— Нет, ваша милость.

— Это нетрудно. Я тебя научу.

Она покачала головой:

— Простите меня, ваша милость, но я — ваш телохранитель, а телохранители не играют в шахматы.

— Это снова одно из изречений нашего доблестного Сенмара? — съязвил Делир.

— Нет. Мое.

— Хорошо, — он встал, — пойдем. Будешь исполнять то, для чего тебя наняли.

На сей раз посещения удостоилась Кеарес. Судя по выражению, написанному на ее лице, посещение сестер не входило в обычай князя, но девушка все равно обрадовалась.

— Как хорошо, что ты решил ко мне заглянуть, Делир! — воскликнула она, бросившись к нему и повисла на шее, — Этан, чаю! Будешь пить чай?

— Только что пил.

— Ладно, тогда просто поболтаем. Садись, — она указала на кресло.

После чего перевела взгляд на Нарсин и с довольного лица сползла улыбка.

— Боги. Что с вами? Делир, ей плохо!

— Мне хорошо, госпожа, — ответила Нарсин, отступая к двери и становясь рядом с Вельгаутом.

Кеарес еще некоторое время смотрела на нее большими глазами, потом села на стул и взглянула на брата.

— Все скучаешь, Кеарес? — спросил он.

— Н… нет. Теперь уже нет, когда ты пришел. Ко мне давно никто не приходит.

Улучив момент, когда господа были заняты разговорами, Вельгаут тихо шепнул:

— Что с тобой? У тебя такой вид, словно ты вот-вот упадешь в обморок.

— Все нормально, — отозвалась Нарсин в том же духе, — это только видимость.

— Видимость? Ну да, рассказывай мне тут. Что, рана беспокоит?

— Уже почти нет.

— Интересно, как ты выглядишь, когда она тебя беспокоит?

— Послушай, занимайся своим делом. Ты госпожу Кеарес охраняешь или меня развлекаешь разговорами?

Это прозвучало резко, причем, заметно было даже сквозь шепот. Вельгаут, разумеется, обиделся, отвернулся и стал подчеркнуто внимательно осматривать комнату.

Наконец, визит князя подошел к концу. Он поднялся с места и заметил:

— Пора. Хочу еще навестить Сати и Дашнайю. Надеюсь, они в добром здравии.

— Да, конечно, — согласилась Кеарес.

Она украдкой бросила испуганный взгляд на Нарсин, бледность которой так и бросалась в глаза, становясь мертвенной. Не отдавая себе в том отчета, девушка придерживала левую руку.

У самой двери Кеарес подбежала к ней и тихо заметила:

— Может быть, вам нужно к лекарю? Вам нельзя нести службу в таком состоянии.

— Что вы, госпожа, мне за это хорошо платят, — ровно ответила Нарсин и вышла вслед за своим господином.

Она была полна решимости нести свою службу до конца, а если потребуется, даже остаться на ночное дежурство. Уж она будет охранять князя, как полагается. И поблажек ей не надо.

Посещение близняшек прошло куда быстрее и официальнее. Сестры были рассеянны и слегка бледноваты, хотя, конечно, до Нарсин им было далеко. Впрочем, они тоже бросали на девушку удивленные взгляды, хотя ничего не сказали на эту тему.

Пробегавшая мимо телохранительницы служанка сунула ей в руку записку. Нарсин поняла, что это значит и столь же незаметно спрятала ее в карман. Значит, близняшки выполнили свою часть договоренности. Дело за ней. Дело. А нужно ли ей этим заниматься? Какая разница, о чем там рассказали веночки? То, что их хотят убить, ясно и без того.

После посещения Сати и Дашнайи, князь вернулся в свои покои. Если судить по выражению его лица, то никакого удовольствия эти визиты ему не доставили.

Нарсин заняла положенное ей место, но долго там не простояла. В покоях князя появился Сенмар. Он почтительно кивнул правителю Арджанты, перевел взгляд на девушку, с полминуты смотрел на нее почти безо всякого выражения, а потом цепко взял за здоровую руку и потащил к двери.

— К лекарю, живо. Пошла, я тут сам постою.

И он бесцеремонно вытолкал Нарсин за дверь.

— В чем дело? — к князю вернулся дар речи, — что ты здесь вытворяешь?

— Я просто подумал, что вам здесь не нужен свежий труп. Я ее заменю.

— Я сам собирался ее отпустить, — скрипнул зубами Делир, — тебя никто не просил вмешиваться.

— Вы хотели дождаться, пока она в обморок рухнет? — осведомился Сенмар, — не спорю, зрелище увлекательное, сам бы посмотрел. Вернуть ее?

Князь окинул его взглядом взбешенной кобры.

— Ступай. Сегодня мне более не понадобятся услуги телохранителей.

Сенмар коротко кивнул и вышел.

Неизвестно, пошла бы Нарсин к лекарю, если бы ее оставили в покое на столь длительный срок. Но старший телохранитель нагнал ее в коридоре и участь девушки была предрешена. К лекарю ее почти впихнули.

— Во имя Неба! — ахнул Ками, — что это такое? Тебе полагается лежать в постели. Я не понимаю, что за необходимость в этой службе? Неделю-то можно было потерпеть?

— Нельзя, — со значением отозвалась Нарсин, — покушение. Убийство.

— Закрой рот, — привычно велел ей Сенмар, — займись ей, Ками. Сдается мне, сегодня она поработала на славу. Хочешь получить новую прибавку к жалованью?

— Засуньте ее себе… — и Нарсин добавила, куда именно.

Ками не успел сдержать смешок.

— Вежливость — твой конек, — хмыкнул старший телохранитель и вышел за дверь.

— Потрясающе, — сказал лекарь, приступая к делу, — ну-ка, покажи мне свою рану.

Осторожно сняв с нее куртку, он размотал бинты и покачал головой. Бинты были в крови.

— Зачем ты ею двигаешь, скажи на милость? Твоя рука должна оставаться в покое, если ты хочешь, чтобы она поскорее зажила.

Закончив обрабатывать рану, Ками дал девушке выпить снадобье, снимающее боль.

— Иди к себе и полежи хоть немного. Я поговорю с князем. Полагаю, он вполне может обойтись услугами одного телохранителя по крайней мере несколько дней. До сих пор ведь как-то обходился.

Нарсин слегка дернула бровями.

— Иди… впрочем, давай я тебя провожу.

— Сама дойду.

— Ты всегда такая упрямая? Если тебе было так плохо, можно ведь было прямо сказать об этом. Наш князь — не изверг.

Нарсин в этом очень сомневалась. И потом, она скорее проглотила бы язык, чем призналась, что ей плохо. Князь ведь не слепой, он все прекрасно видел. Он намеренно изводил ее и ждал, пока она признается в том, что у нее болит рана. А может быть, и в чем-либо другом. Например, в том, как она сожалеет о вчерашних словах. Так вот, этого ему никогда не дождаться. Лучше сдохнуть.

Ками, невзирая на протест, довел девушку до дверей ее комнаты. Когда они оба вошли туда, то первым, кого увидели, был Сенмар, преспокойно сидевший на стуле.

Лекарь посмотрел на него с упреком.

— Оставил бы ты ее в покое хотя бы на сегодня.

— Скоро уйду.

Покачав головой, Ками вышел. Нарсин осторожно села на скамью и посмотрела на своего начальника.

— Вы нашли мою сестру?

Сенмар ответил не сразу.

— Нашел, — наконец, произнес он.

— Она вам рассказала?

— К сожалению, нет.

— Нет? А вы говорили, что и мертвого уговорите.

— Мертвого? Мертвые не говорят. Извини.

Нарсин едва не поперхнулась. Она смотрела на него огромными глазами.

— Что?

— Мне жаль, что я принес тебе плохое известие. Вот, — он достал из кармана нечто маленькое и блестящее, — возьми.

— Что? — Нарсин подскочила, — плохое известие? Что это?

А ладони Сенмара лежала тонкая серебряная цепь, к которой был прикреплен маленький медальончик, изображающий свирепое морское чудовище с раскрытой пастью. Девушке было достаточно одного взгляда, чтобы узнать эту вещь.

— Нет, — прошептала она одними губами, — не может быть.

Трясущейся рукой она взяла медальон.

— Она мертва?

Впрочем, ответа ей не требовалось. С этой вещью Эримджан не рассталась бы ни за какие блага в мире. Это был ее талисман, морской дьявол, приносящий удачу бесстрашным воинам, хранящий в бою и уберегающий от ран.

Нарсин села прямо на пол, хотя и не заметила этого. Она не сводила глаз с талисмана Эримджан.

— Как это случилось?

— Не знаю.

— Кто?

— Понятия не имею.

— Как?

— Кинжал в спину.

— Кинжал?

— Тот самый.

— Когда?

— Вчера или позавчера.

Нарсин сильно сжала кулак с талисманом, так, что его острые края впились ей в кожу. Она смотрела в пол ничего не выражающим, пустым взглядом. Сенмар молчал.

Дверь отворилась.

— Вон, — бросил Сенмар, не глядя.

— Извините, — отозвался мужской голос.

Старший телохранитель соизволил повернуть голову.

— Что ты здесь забыл? — осведомился он тоном, каким могли бы разговаривать айсберги.

Нарсин подняла глаза и увидела Вельгаута.

— Ты уже знаешь? — спросил он.

— Знаю что? — агрессивно отозвалась она и напряглась, собираясь вскочить.

Но тут Сенмар положил руку ей на плечо.

— Тихо. Говори, что знаешь ты, — это относилось к Вельгауту.

— Мне очень жаль, правда. Я не хотел вот так… но мне кажется, это очень важно.

— Опусти вступление.

— Да, конечно. В общем, вчера мне рассказали очень странную историю. Мой друг, Эарин Гент, он служит вместе со мной, вернулся из города… Ну, если короче, он сидел в трактире и от скуки разглядывал посетителей. Он был один, вот и…

— Еще короче, — посоветовал ему Сенмар.

— Там он заметил странную девушку. Сначала она сидела в одиночестве и пила самый крепчайший напиток из всех, что подавали в трактире. Причем, пила так много, что любой опытный мужчина давно свалился бы под стол, а она ни в одном глазу. Поэтому, Эарин и обратил на нее внимание.

Нарсин напряглась снова.

— Потом к ней подсела женщина. Они некоторое время о чем-то говорили, очень тихо, наклоняясь друг к другу. Впрочем, Эарин на это не слишком внимание обращал, он сам пил за троих. В конце концов, понадобилось ему… ну, выйти на свежий воздух. Зашел он в темный проулок за трактиром, и там слегка отрубился. Пить не умеет. Впрочем, ненадолго. Потому что, когда пришел в себя, услышал неподалеку тихие голоса. Эарин хотел подняться на ноги, но потом передумал. Слишком уж этот разговор был… в общем, никто не обрадовался бы свидетелю.

— О чем разговор? — спросил Сенмар.

— Он не сказал. Говорил, плохо помнит. Но зато концовку запомнил хорошо. Одна из них сказала, забыл добавить, что обе были женщинами. Так вот, одна сказала, мол, жаль, Эртас, что ты отказалась. Жаль терять столь хорошего профессионала. А потом Эарин услышал какой-то звук, будто что-то упало, и удаляющиеся шаги. Он еще минут пять лежал и прислушивался. Потом встал и подошел ближе. В проулке было темно, но при свете луны кое-что разглядеть было все-таки можно. Там лежала та самая девушка из трактира, с кинжалом в спине. Мертвая.

— Женщина? — переспросил Сенмар странным тоном, — с ней была женщина?

— Да. И Эарин как-то странно говорил о ней. Он сказал, не может быть, чтобы она была на такое способна. Говорил так, словно…

— Словно знает, кто она такая, — заключил Сенмар и встал, — где этот парень?

— Наверное, в казарме. Не знаю, сейчас я редко там бываю.

— Он не сказал тебе, кто это?

— Нет. Он говорил, что ему нужно разобраться.

— Плохо, — старший телохранитель шагнул к двери и открыл ее, — надо найти этого Гента. Кстати, почему ты не на службе?

— Госпожа княжна меня отпустила. У ее дверей охрана, вот, я и решил воспользоваться моментом.

— Понятно. Тогда побудь здесь.

И Сенмар вышел. Вельгаут перевел взгляд на Нарсин, все также сидящую на полу.

— Как ты? — спросил он чуть погодя.

— Нормально.

Нарсин хотела встать, но с первой попытки у нее ничего не вышло. Вельгаут не стал дожидаться второй, поднял ее и усадил на скамью.

— Со мной все нормально, — отрезала она, передернувшись, — и со мной не надо сидеть. Уходи.

— Не могу, — Вельгаут сел с ней рядом, — ты же слышала, что сказал Сенмар.

— Да пошел этот Сенмар с тобой вместе. Говорю, проваливай, пока цел.

Он вздохнул.

— Мне очень жаль, Нарсин, правда. Не злись, я буду сидеть очень тихо.

— Мне не надо, чтобы ты здесь сидел, ясно? — она сощурила глаза, — ни ты, ни кто бы то ни было. Пошел вон, сказала!

— У тебя кровь, — сменил тему Вельгаут, указывая на крепко сжатый кулак.

Нарсин разжала стиснутые пальцы и посмотрела на талисман.

— Морской дьявол получил свою добычу, — прокомментировала она.

— Я знаю, что ты чувствуешь.

— Знаешь? Ты не можешь этого знать. Нас было пятеро, теперь осталось двое. Моя третья сестра погибла. Что ты можешь об этом знать?

— Когда мне было семь лет, мою семью убили на моих глазах, — сказал Вельгаут, — так что, я знаю.

Нарсин замолчала. Некоторое время смотрела на изображение морского дьявола, а потом проговорила:

— Да, знаешь.

— Я понимаю.

— Если мне удастся добраться до этой сучки, я буду убивать ее медленно, — шипящим тоном продолжала Нарсин, — а вот это я вобью ей в глаз, — она указала на талисман, — если кто-нибудь из вас тронет ее хоть пальцем…

Вельгаут кивнул.

— Она твоя. Хочешь выпить?

— Нет.

— А я выпью, если не возражаешь, — он достал из кармана небольшую флягу.

— Пей, сколько влезет. Она тоже пила, и пила много, но никогда не пьянела. Она не… могла. Боги, что я скажу маме? — и Нарсин зарыдала так бурно, что Вельгаут забыл про свое намерение выпить.

Он притянул ее к себе и молча поглаживал по плечу до тех пор, пока девушка не предприняла попытку высвободиться. Тогда он отпустил ее.

Нарсин вытерла слезы кулаком.

— Возьми платок, — посоветовал ей Вельгаут.

— У меня нет. Я… никогда… не плачу.

— Я тоже, — он вытащил платок и протянул ей, — держи.

Она взяла и как следует вытерла лицо, а заодно и высморкалась. Ей было неловко оттого, что Вельгаут был свидетелем ее слабости, но это не особенно трогало девушку. Самым главным было то, что Эримджан мертва и убита человеком, ответственным за покушение на княжескую семью. А это значит, что дело перестало быть работой, оно переросло в личную месть. И основной ее задачей является найти эту загадочную незнакомку. Найти и убить.

Вельгаут без слов протянул ей флягу. Нарсин взяла, сделала пару глотков и поморщилась. Она никогда не любила алкоголь. Люди, употребляющие его с меру и без меры, казались ей странными. Непонятно, что привлекало их в этом гадостном пойле?

Вернув мужчине флягу, Нарсин прислушалась к своим ощущениям. Ничего особенного. Стало немного теплее и как будто немного легче. Страшная новость уже не давила на нее с огромной силой. Может быть, поэтому и пьют?

Осушив флягу в два глотка, Вельгаут убрал ее обратно в карман.

— Ну как? — спросил он у девушки.

— Гадость, — она выразительно скривилась.

Вельгаут хмыкнул.

— Как себя чувствуешь?

— Нормально. Не беспокойся, я держу себя в руках.

— Я вижу. Есть хочешь?

Нарсин покачала головой. О еде она и думать не могла, хотя сегодня ей удалось лишь позавтракать, да и то, не слишком плотно.

— Все-таки, тебе надо поесть.

— Не хочу.

— Подумай сама, ты и так еле держишься. А силы нужно поддерживать, если, конечно, не хочешь загнуться раньше времени.

Она задумалась. И правда, ей нужно быть в форме, если она собирается найти убийцу Эримджан.

Вельгаут понял ее молчание правильно. Он выглянул за дверь и велел одному из слуг принести ужин на двоих. На робкое возражение слуги о том, что разнос ужинов не входит в его обязанности, мужчина показал ему внушительный кулак и пообещал свернуть шею. После столь действенной просьбы ужин был принесен в рекордно короткие сроки.

— А где твоя служанка? — спросил Вельгаут у девушки, — это ведь она, по идее, должна приносить тебе еду.

— Не знаю, где она и мне, честно говоря, наплевать на это.

Взглянув на поднос, Нарсин неожиданно почувствовала голод. Да еще какой! Желудок вспомнил о том, что нынче его потчевали только завтраком. Так что, не тратя больше времени, девушка села за стол и принялась за еду. Вельгаут присоединился к ней минутой позже.

Когда они доедали ужин, в комнату вошла Талаат и была немало поражена увиденным.

— Что это такое? — спросила она удивленно.

— Где? — Нарсин приподняла брови.

— Я хочу сказать, что вы тут делаете?

— Боги, — Вельгаут покачал головой, — она у тебя еще и глухая.

— А еще какая? — разозлилась Талаат.

— Безмозглая, ленивая и любопытная.

— Госпожа! — вскричала девушка, — почему он постоянно меня оскорбляет?

Нарсин пожала плечами и перевела вопросительный взгляд на коллегу по ремеслу. Вельгаут фыркнул.

— Ты лучше скажи, где тебя носило?

Теперь фыркнула Талаат, очень гневно и презрительно. И вдобавок отвернулась. Нарсин усмехнулась и покачала головой.

— Ну вот, встала в позу оскорбленной добродетели, — прокомментировал это Вельгаут.

— Да ладно, — вмешалась девушка, — я ведь должна была нести службу до вечера, так что, все нормально.

— Дождешься, она тебе на шею сядет. Если только там уже не сидит.

— Ты всегда такой ворчливый?

— Периодически, — важно ответил Вельгаут.

Убрав поднос, Талаат приступила к своему излюбленному занятию. В последнее время этим у нее стала опека госпожи и бесконечные напоминания о соблюдении той приличий и правил поведения.

— Вы ходили к лекарю, госпожа?

— Ходила.

— И что он сказал?

— Все в порядке.

— Ничего себе, порядок! — возмутилась служанка, — и где он тут увидел порядок? Хорошенькое дело! Да вы едва на ногах стояли!

— В конце концов, Талаат, лекарь у нас Ками, а не ты.

— И очень плохо, — насупилась та, — а что это у вас делает этот тип? — и служанка ткнула пальцем в Вельгаута.

Нарсин закатила глаза.

— Отстань от нее, — сказал мужчина, — по-хорошему. Иначе…

— Иначе что?

— Иначе будет по-плохому.

— Он еще мне грозит!

— Выставлю тебя вон, глазом моргнуть не успеешь.

— Надо же, подвиг он совершит, выгонит слабую девушку за дверь. Тоже мне!

Вельгаут привстал, собираясь выполнить свою угрозу. Талаат не зевала, метнулась в сторону.

— Хватит вам, — вмешалась Нарсин, которой это все уже надоело, — успокойтесь. Вижу я, вы друг к другу неравнодушны.

— Кто, я? — хором вскричали они.

И возмущенно воззрились на девушку. Она не выдержала и хмыкнула.

Неизвестно, что было бы дальше, возможно, Нарсин пришлось бы выслушать немало нелестного в свой адрес от обоих, но тут в комнату вошел Сенмар.

— Ты, — он без перехода указал на Талаат, — в коридор. Живо.

Сенмара служанка боялась, как огня. Она не то, что спорить, взглянуть на него лишний раз не решалась. Поэтому, резво выскочила за дверь.

— Гент? — вопросительно проговорила Нарсин.

— Его нигде нет.

— Наверное, снова в городе, — сказал Вельгаут.

— У меня есть подозрение, что больше его мы не увидим.

— Почему? Что вы имеете в виду?

— Я имею в виду убийство, — резко отозвался Сенмар, — в казармах сказали, что утром он куда-то отлучался и вернулся очень встревоженным. А потом снова исчез. Но на этот раз окончательно.

— Он ходил задавать вопросы, — вставила Нарсин.

— Наверняка.

— Его непременно нужно найти! — Вельгаут подскочил с места, — я сейчас…

— Оставь, — перебил его Сенмар, — поверь, я тоже очень хотел его найти, но я его не нашел.

— Я знаю, где его искать, — не сдавался тот, — возможно, мне повезет больше, — он взялся за ручку двери, — если найду его, обязательно приведу к вам.

Сенмар пожал плечами. Дверь за Вельгаутом закрылась.

— Значит, кто та женщина, уже не узнать, — проговорила Нарсин.

— Ты думала, все будет так просто?

Она покачала головой.

— Женщина. Он ее знал. Это значит, что…

— Что?

— Что она находится здесь.

— Правильно. Что еще можешь сказать?

— Предположения, кто бы это мог быть? Никаких. А у вас?

— Подумай, кто хочет избавиться от княжеской семьи? Кому это может быть выгодно?

— Семья сестры старого князя? Вы ее имеете в виду?

— Это единственное, что приходит на ум. Им это выгодно, и они наиболее подозрительны. Они вполне могли прислать сюда наемного убийцу.

— Это была женщина.

— Да. Что тебя удивляет?

— К примеру, то, для чего она пыталась нанять мою сестру, если сама находится здесь и может без проблем убить кого угодно.

— Это и странно. Но возможно, она и не убийца.

— А кто?

— Всего лишь наблюдатель.

— Шпион, — уточнила девушка ледяным тоном.

— Да, шпион, которого послали для того, чтобы разведать обстановку. Причем, она обладает большими полномочиями, раз занимается организацией покушений.

Нарсин задумалась. Ее интересовало только одно: кто бы это мог быть. Кого можно заподозрить? Во дворце слишком много женщин, чтобы пытаться строить какие бы то ни было предположения. Так, стоп.

— Она появилась здесь не так давно, — сказала Нарсин вслух, — когда было первое покушение на князя?

Сенмар сдвинул брови, обдумывая этот вопрос. Через минуту ответил:

— Месяца три назад. Недели за три перед конкурсом телохранителей.

Ну да, разумеется. Помнится, младший телохранитель князя был убит и на его место взяли ее, Нарсин. Повезло, ничего не скажешь. И что ее дернуло отправиться на тот конкурс?

Нарсин хотела, было, что-то сказать и едва не застыла с открытым ртом. Только сейчас ей пришло в голову, что происходит что-то не то. То, что не укладывалось в обычные рамки. Она задает Сенмару вопросы, а он на них отвечает. Отвечает, а не советует ей держать рот закрытым и говорить лишь тогда, когда ее спросят. Боги Небесной Горы, Сенмар окончательно повредился в уме!

— Что-то хотела сказать? — осведомился Сенмар тем временем.

То, что она хотела сказать, девушка не озвучила бы и под страхом смерти. Поэтому, пришлось срочно что-то выдумывать.

— Да, пожалуй. Только это в некотором роде секрет.

— В каком роде?

— Меня просили не говорить об этом, пока все не станет ясно. Сейчас, — девушка сунула руку в карман и достала листок бумаги.

Развернула и прочла несколько слов.

— Ну?

Нарсин подняла голову.

— Да, это уже куда яснее.

— Что? Говори и не тяни кота за хвост.

И она рассказала ему о предположениях Сати. О венках и языке цветов. О предупреждениях, которые получили близнецы.

— Они хотели проверить венки князя и Кеарес, а потом сообщить мне.

— Что там?

— Венок князя нашли. В нем заключена более определенная фраза. «Смерть в любом случае».

— Куда уж определеннее, — хмыкнул Сенмар, — а младшая княжна?

— В том-то и дело. У нее не нашли никакого венка. Наверное, выбросили. Прошло достаточно времени для того, чтобы цветы завяли.

— Предупреждения на языке цветов, — съязвил старший телохранитель, — как оригинально. Правда, я видел и более оригинальные вещи. Только не пойму, в чем смысл, если их никто так и не прочел.

— Не совсем так. Прочла княжна Сати.

— Она помешана на цветах, — не слишком почтительно заявил Сенмар.

— Наверное, на это и было рассчитано. Не пойму только, зачем.

— Чтобы нагнать побольше страху. Значит, они следующие. Нужно усилить охрану. Так, ладно, — Сенмар взглянул на девушку, — завтра охранять князя буду я. Заодно поговорю с ним насчет предупреждений. А ты сиди здесь и не высовывайся. Возможно, очень скоро тебе понадобятся обе руки.

Он шагнул к двери и вышел.

Нарсин пару минут смотрела на выход. Сегодня старший телохранитель показался ей в совершенно ином свете. Оказывается, он способен разговаривать нормально, а главное, знает, что такое сочувствие. Кто бы мог подумать!