Смерть в любом случае (СИ)

14 глава. Молельный зал

Утро началось с громкого сигнала гонга. Монахи поднимались в пять, для того, чтобы успеть сделать все свои важные дела. Они не делали скидок на гостей, даже если эти гости были столь влиятельны. Воины были более привычны к ранним побудкам, хотя жаловаться на них им никто не мешал. Давет со стоном продрал глаза и заявил:

— Они что, спятили, поднимать нас в такую рань?

— Наша неженка проснулась, — прокомментировал Ками со смешком.

Он выглядел достаточно бодрым, видимо, подобные ранние пробуждения были для него не в новинку.

— Да сейчас, наверное, часов пять, — проворчал парень, — даже в казарме будят в шесть. Просто издевательство.

— Ну и спи себе дальше. Ты не в казарме. Правда, возникает опасность, что ты можешь проспать завтрак.

Эту угрозу Давет воспринял серьезно и бодрой рысью помчался умываться. Нарсин медленно сползла с койки, раздумывая, что ей предпринять и не в силах прийти ни к какому решению.

За завтраком девушка молчала, не обращая внимания на всеобщую болтовню и попытки вовлечь ее в беседу. От нее быстро отстали. Здесь никто не хотел нарываться на неприятности. Так что, если Нарсин хотела добиться именно такого отношения, то это ей удалось. Слухи распространялись медленно, но верно. А младшего телохранителя называли тощей пигалицей только за глаза и то, предварительно убедившись, что ее нет поблизости.

После завтрака Нарсин хотела отправиться к месту службы, хотя помнила о том, что ей говорил Сенмар вчера. Но вполне может случиться так, что ее услуги понадобятся. Да что там, вполне, она просто чувствовала, что это случится.

— О чем это ты все время думаешь? — поинтересовался Ками, останавливаясь рядом с ней, — ты с утра какая-то странная.

Девушка повернула голову и окинула его взглядом.

— А ты сам никогда не думал?

— Очень часто. Но мои мысли не вызывают удивления окружающих.

— Да нет, я хотела спросить, ты никогда не думал обо всех этих покушениях? — поправилась Нарсин.

— Вот, что тебя волнует. Об этом у нас не думал только ленивый или уж совсем тупой. Конечно, я частенько размышлял на эту тему.

— Ну, и что надумал?

— Ты в самом деле хочешь это узнать?

— Раз я спрашиваю, стало быть, хочу.

— Сдается мне, что все не так просто, как кажется, — Ками оглянулся по сторонам и осторожно взял Нарсин за локоть, — давай-ка отойдем куда-нибудь. Здесь постоянно кто-нибудь шляется.

Она это признала и позволила увлечь себя в темный закуток с одним узким окошком, за которым завывал ветер.

— Буря все не утихает, — заметил лекарь.

— Что насчет покушений? — напомнила ему Нарсин.

— Все полагают, что в этом замешана семья Лорани, не так ли? Эта девица, бывшая княжеская наложница, принадлежала к этой семье.

— Ну?

— Мне кажется, дело не в ней, — Ками понизил голос до заговорщицкого шепота.

— Почему?

— Видишь ли, я — лекарь и неплохо знал Селрену. Она частенько приходила ко мне на осмотр.

— Так беспокоилась за собственное здоровье?

— Она была одержима одной мыслью. Ей очень хотелось родить. И не абы как, а от самого князя. Ты меня понимаешь?

— Вполне.

— Родить ребенка, наследника престола. В этом нет ничего удивительного, время от времени наложницы рожают, и от князей в том числе. Но у Селрены это стало навязчивой идеей. Она бегала ко мне едва ли не каждую неделю, все беспокоилась, почему она до сих пор не беременна.

Нарсин закивала.

— И вот, две недели назад это наконец произошло. Она примчалась ко мне и сообщила о задержке.

— Какой задержке?

— Боги, ты ведь женщина, — поморщился Ками, — и у тебя, как и у других, бывают особенные дни.

— Понятно.

— Итак, она захотела, чтобы я ее осмотрел. Я сообщил ей, что на таком мизерном сроке ничего определенного сказать нельзя. Ну, а потом ее начало тошнить.

— То есть, она точно была беременна?

— Скорее всего.

— Ты прав, в этом нет ничего удивительного. Рано или поздно это должно было случиться.

— Да. И вот теперь у меня возникает справедливый вопрос. Если Селрена была вашим таинственным нанимателем, то зачем ей это? Она хотела иметь ребенка, наследника престола. Для чего ей тогда изводить всю семью под корень, если она хотела занять в ней место?

Нарсин посмотрела на него в упор.

— Стало быть, у тебя есть другая идея? Кто бы это мог быть?

— Нет у меня никаких идей. А даже если б и были, я бы не стал об этом распространяться.

— Почему?

— Да потому, что мне дорога собственная шкура.

Девушка окинула его взглядом с ног до головы.

— Ты ведь долго тут служишь, Ками. Как ты относился к старому князю?

— Понимаю, к чему ты клонишь, — лекарь усмехнулся, — к старому князю я всегда был очень неравнодушен. Когда-то он засадил меня в тюрьму и мне хватило этого опыта, чтобы понять одну простую истину.

— Какую же?

— Никогда не следует лезть в чужие дела. Тебе бы это точно не помешало. Я знаю, ты — телохранитель, у тебя работа такая. Но все-таки, побереги себя.

— Что ты хочешь этим сказать? — она сдвинула брови.

— Это просто добрый совет. Вся эта история дурно пахнет. Я не знаю, чем все это закончится, но мне хотелось бы быть как можно дальше во время окончательных разборок. В конце концов, я служил старому князю, служу нынешнему и вполне могу служить следующему.

Нарсин покачала головой. От Ками она подобных рассуждений не ожидала. Он казался ей вполне благоразумным, но в тоже время преданным князю Делиру и принимающим его проблемы близко к сердцу.

— Есть одно непреложное правило, — прошептал Ками ей на ухо, — ненужных свидетелей всегда убирают. Я не хочу оказаться в их числе. И еще, мне бы не хотелось, чтобы это случилось с тобой.

— Какой заботливый, — съязвила Нарсин, отстраняясь, — совет твой хороший, но вот воспользоваться им не могу.

— Понимаю. Ты из тех людей, которые вечно всюду лезут. Мимо пройти — это выше их сил. Да неужели даже ради сохранения собственной жизни…

— Есть вещи поважнее.

— Да-да, я помню, — лекарь хмыкнул, — совесть, честь, верность и преданность.

— Ошибаешься.

— А что же тогда? — кажется, он слегка удивился.

— У меня есть невыплаченный долг, — отрезала девушка, — я хотела бы его вернуть.

— Что ты имеешь в виду? — недоумевал Ками.

— Неважно. Но мне пора. Служба.

Кивнув ему на прощанье, Нарсин ушла.

А Ками, оказывается, осторожный трус. Боится за свою шкуру. Святое дело, в общем-то. Но все же, слышать такое из уст мужчины немного странно. Ведь как утверждают они сами, мужчина должен быть примером доблести.

Она остановилась перед дверью, возле которой уже расположился Давет. Заметив ее, он отлепился от стены и приподнял брови.

— Что случилось?

— Пока ничего. Но мне нужно видеть твоих хозяек.

— Зачем?

— Поговорить хочу.

— Ты все-таки полегче. Это ведь тебе не простые смертные, а княжны.

— Я знаю. Но поверь, это очень важно. Не волнуйся, я даже заходить туда не стану.

— Да в чем дело-то?

— Это я им скажу.

Давет с легкой обидой пожал плечами, но все же пару раз стукнул в дверь. Некоторое время было тихо, а потом девичий голос спросил:

— Кто там?

— Нарсин Эртас, госпожа, — сказала девушка.

Помедлив, княжна отодвинула засов и выглянула наружу.

— Что-то случилось?

— Все в порядке, госпожа. Я только хотела обратиться к вам с просьбой.

— Хорошо, обращайтесь, — кивнула Сати, дернув бровями, — и какого рода эта просьба?

— Я хотела попросить вас не покидать сегодня пределов этой комнаты. Запереться на засов и никого не впускать.

— Это и есть просьба? — на лице княжны появилось удивление, — что-то я не пойму. Не можете объяснить, к чему все это?

— Ради вашей безопасности, госпожа.

Сати сдвинула брови.

— Сидеть в комнате и никуда не ходить? — осведомилась из-за ее спины Дашнайя, — да мы и не собирались никуда идти. Куда тут ходить?

— Мы должны быть в молельном зале через пятнадцать минут, — произнесла Сати раздумчиво.

— Через пятнадцать? — выпалила Нарсин, — чтоб им утопиться… То есть, я хотела сказать…

— Мы не должны туда идти? — посмотрела на нее старшая из близняшек, — сидеть тут, запершись, и никого не впускать?

— Совершенно верно, госпожа. Вообще никого. Даже если вас будут очень просить, умолять, требовать или пугать, к примеру, наводнением или пожаром. Ни слуг, ни монахов, ни родственников. Даже его не надо, — Нарсин указала на остолбеневшего Давета.

— Меня-то почему? — отмер он, — я ведь должен охранять господ княжон. Если что случится, я сумею их защитить.

— Тебе лучше держаться подальше от этой двери.

— Да ты что, спятила? — не выдержал Давет, — я не могу уйти, я на службе! Я должен находиться тут!

— Тогда тебя убьют в первую очередь. А потом попытаются выломать эту дверь, если княжон не удастся выманить хитростью. А эту дверь просто так не выломать. Тут нужно время и сноровка, а главное, инструменты. Думаю, со временем у них будет напряг.

— Постойте, — остановила ее Сати, — лучше скажите, сколько мы должны тут сидеть? Целый день?

— Я бы вам посоветовала, госпожа, сидеть здесь до тех пор, пока не приду я и не скажу, что вы в безопасности.

Давет опешил от такой наглости. Сати была куда сообразительней. Некоторое время она размышляла, глядя прямо перед собой, а потом сказала:

— Что ж. Мы вполне можем сидеть в комнате целый день и ночь, и даже двое суток. У нас есть припасы и вода, снаружи к нам не проникнуть, а эта дверь, как вы сами сказали, очень крепкая. С наскоку ее не выбьешь, а для тарана маловато разгона.

— Таран! Ну, ты придумала, — фыркнула Дашнайя, — кто будет нас таранить? У нас есть и охрана, и воины.

— Помолчи, — оборвала ее сестра, — я потом тебе все объясню.

Она перевела глаза на Нарсин и серьезно проговорила:

— Я догадываюсь, кого вы имеете в виду. Я и сама иногда подумывала… Но мне всегда казалось, что это слишком чудовищно, — княжна посмотрела на своего телохранителя, — ступай отсюда. На сегодня ты освобожден от своих обязанностей.

— Но как же так? — залепетал Давет — я же должен охранять вас. Я сумею их удержать.

— Ты их задержишь, — уточнила Нарсин, — минут на пять.

— Мы сделаем так, как вы сказали, — заключила Сати, — и я надеюсь, что все будет разрешено более-менее благополучно.

И она закрыла дверь. Раздался звук запираемого засова.

— Отлично, — прокомментировала это девушка.

— А теперь объясни, что происходит, — потребовал Давет, подступая к ней.

— Монахи, Давет, — Нарсин развернулась и быстро зашагала по коридору, — сообщи остальным, что они, возможно, захотят напасть. Следует вооружиться.

— Куда ты? — кинулся он за ней, — погоди! Намекни хотя бы.

— Я и намекнула. Возможно, я ошибаюсь. Очень хотела бы ошибаться. Только вот, вряд ли.

— Почему монахи захотят напасть? Они же монахи. Думают о вечном, общаются с богами.

— Да ты посмотри на этих монахов, — приостановилась девушка, — внимательно посмотри. На их тренированные тела, на то, как они двигаются.

Давет смотрел на нее большими глазами, припоминая.

— Времени мало, — Нарсин уже почти бежала, — я должна была там быть пять минут назад.

— Где «там»?

— На своем рабочем месте.

— Я пойду с тобой.

— Нет. Ты не телохранитель князя Делира.

— Но…

— Предупреди остальных, — прервала его Нарсин, — шевелись. Очень мало времени.

Давет, наконец, отстал. Девушка не стала смотреть, куда он пошел. Ей было не до того. Она уже почти бежала, думая, что вполне может и опоздать. И как ей раньше не пришло в голову такое простое решение? Молельный зал.

Молельный зал оказался за поворотом. Его двери были закрыты, но Нарсин, не колеблясь, подошла к ним и распахнула во всю ширь. Ей очень хотелось ошибиться, даже ценой выволочки.

— Стой, где стоишь, — послышался знакомый ей голос.

Нарсин замерла на месте.

Молельный зал был освещен колеблющимся светом факелов и ламп. Был он не слишком велик, но зато просторен, поскольку там почти ничего не было, кроме алтаря да нескольких светильников.

В центре зала стоял бледный князь. Около него находилась Кеарес, держа на руках свою любимую Лолли. Поближе к дверям находились Сенмар и настоятель, так близко друг к другу, что их объятия можно было бы двусмысленно истолковать, если бы не один факт. Настоятель держал в руке клинок, приставив острие к горлу старшего телохранителя. По другую руку от князя стояла Этан, тоже с клинком, но в отличие от настоятеля, поигрывая им. Еще трое монахов расположились у алтаря, а на полу лежало три неподвижных тела. Судя по одежде — все трое из княжеского войска.

— И не двигайся, — предупредила девушку Этан, — иначе то, что мы планировали, произойдет гораздо раньше. Кто-нибудь, закройте дверь.

Один из монахов выполнил ее приказ и вернулся на место.

— Жаль, что ты пришла, — продолжала Этан, — хотя, с другой стороны, какая разница. Рано или поздно, ты все равно бы узнала.

— Большая разница, — вмешалась Кеарес, — я уже говорила, что я хочу.

— Конечно, госпожа. Но эта девица довольно опасна.

— Глупости. Я сама с ней поговорю, — младшая княжна шагнула вперед и обратилась к Нарсин, — я знаю, что ты обязана охранять князя. Но ты посмотри на него. Взгляни, кому ты служишь! — и девушка широким жестом указала на Делира, — смотри, он же трясется от страха! Трус. Жалкий трус. Ты хочешь защищать это ничтожество?

Нарсин посмотрела на князя, выполняя ее пожелание. Его бледность она заметила, а вот особенной дрожи не было. Во всяком случае, она не бросалась в глаза.

— Он заполучил место, которое ему не принадлежит, — продолжала Кеарес, — он не имеет на него никакого права. Да и какой из него князь! Смех один. Только и может, что наложниц по углам тискать, и то, на поверку оказывающихся собственными кузинами.

Этан презрительно усмехнулась.

— Правитель из него никудышный. К тому же, ни он, ни любой другой из его гнусной семейки не может претендовать на престол Арджанты, пока жив прямой наследник. Князь Рангорн не умер бездетным, как утверждали лжецы и подхалимы. У него остался наследник. И этот наследник — я! — Кеарес выпрямилась и тряхнула волосами, — я — его дочь! Я имею полное право на престол. Теперь ты понимаешь? — обратилась она к Нарсин.

— Думаю, что понимаю, госпожа, — согласилась с ней девушка.

— Я хочу предложить тебе другую службу. Ты — отличный телохранитель, куда лучше этого, — она пренебрежительно махнула рукой в сторону Сенмара.

Настоятель ненавязчиво ткнул последнего ножом, ощутимо поцарапав кожу. Сенмар не шелохнулся.

— И я хочу, чтобы ты служила мне, — сказала Кеарес и очень мило улыбнулась, — ты всегда мне нравилась.

В этот момент она как никогда походила на очаровательного подростка, не успевшего расстаться с детством.

Нарсин молчала.

— Я знаю, ты обязана хранить верность своему господину. Но поверь мне, он недолго им останется. И потом, подумай, стоит ли это делать. Что хорошего ты от него видела? Я ведь помню, как он измывался над тобой, когда ты была ранена.

Нарсин тоже это помнила. И князь, судя по его перекошенному лицу.

— Ума у него не бывало отродясь, — презрительно фыркнула младшая княжна, — он никогда не ценил того, что имел. Хорошего телохранителя использовать как громоотвод для своего дурного настроения — это пожалуйста. Правда, для этой цели у него еще была Селрена, — тут Кеарес нехорошо усмехнулась, — только она преподнесла нам сюрприз. Вот уж, чего не ждали. Подумать только, наложница из семьи Лорани! Нельзя было допустить, чтобы она обосновалась тут прочнее.

— Поэтому ее и убили, — снова раскрыла рот Нарсин.

— Совершенно верно. Нельзя было допустить, чтобы появился еще один наследник. Ловкая особа.

Лолли спрыгнула с ее рук и принялась ходить кругами, задрав хвост трубой.

— Ну, так что ты решила? — спросила Кеарес у девушки, — или ты служишь до конца тому, кому присягала на верность?

— Я служу тому, госпожа, кто хорошо платит, — спокойно отозвалась телохранительница, — это один из основных принципов нашей работы.

Нужно было видеть, какое лицо сделалось у Делира после этих слов. А Кеарес, напротив, рассмеялась.

— В таком случае, с этой поры ты служишь у меня. Я увеличу твою плату вдвое.

— Эта девочка всегда была умницей, — вставила Этан.

В это время в молельный зал вошли двое монахов. Они почтительно поклонились и проговорили:

— Простите, госпожа, но мы не сумели выполнить ваше приказание.

— В чем дело? — недовольно осведомилась Кеарес, — их давно было пора привести сюда.

— Но они отказываются выходить, — принялись те оправдываться, — уж чего мы только не говорили!

— Да что же это! Вы что, не можете придумать что-нибудь правдоподобное? Скажите, что князь решил покинуть монастырь.

— Это не правдоподобно, госпожа, — вмешалась Этан, — за окном песчаная буря.

— Ну, пожар, в конце концов. Или выломайте эту проклятую дверь.

— Это будет не так просто.

— Мне все равно! — младшая княжна топнула ногой, — они нужны мне здесь! Ступайте и без них не возвращайтесь. У нас мало времени.

Монахи поклонились и поспешно вышли.

— Госпожа, — снова заговорила Этан, — может быть, начнем без них?

— Нет. Я хочу, чтобы сперва умерли они, а он, — Кеарес указала на князя, — видел их предсмертные корчи. Каково будет тебе смотреть на это, Делир? — осведомилась она.

Князь отвел глаза в сторону и явственно заскрипел зубами. Кеарес злорадно рассмеялась.

— Но сначала мы избавимся от него.

И она величественным жестом указала на Сенмара.

— Всегда терпеть его не могла. А ты? — спросила она у Нарсин.

— Я тоже, — подтвердила та.

— Еще бы. Никогда не видела никого, более отвратительного. Скажи, ты хочешь его убить?

Нарсин взглянула на Сенмара. Что ж, держался он отменно, ничего не скажешь. Его лицо совершенно ничего не выражало.

— Давно об этом мечтала, — призналась девушка.

— Может быть, мне это сделать, госпожа? — вставила Этан.

— Нет, пусть это сделает Нарсин. Пусть получит удовольствие.

Служанка пожала плечами и отступила.

Кеарес кивнула девушке, давая понять, что пора действовать.

Нарсин спокойно сняла с пояса кинжал, повернулась к своему начальнику и пару секунд смотрела ему в глаза. А потом метнула нож.

Раздался вскрик, и господин настоятель мешком рухнул на пол.

— Ты что? — закричала Кеарес, — ты промах…

Она не договорила. Клинок, метко пущенный рукой освобожденного Сенмара, воткнулся ей в левый глаз. Младшая княжна взмахнула руками и упала.

— Госпожа! — завопила Этан, бросаясь вперед, — госпожа!

Это произошло столь быстро, что монахи не успели сообразить, что к чему. А в следующее мгновение в молельном зале началась большая свалка. Лолли, злобно воя, кинулась на Сенмара, ее глаза мстительно горели. Князь, воспользовавшись тем, что внимание отвлечено, поднял с пола свой меч и хотел пронзить им Этан, но та ловко увернулась.

— Ах, ты, сучка, — прошипела она, обращаясь к Нарсин, — подлая тварь. Ты сдохнешь также, как твоя сестра.

Опомнившиеся монахи налетели на Сенмара. Делир собрался вновь напасть на Этан, но на этот раз ему помешала сама Нарсин, отшвырнув его в сторону.

— Она моя, — прорычала девушка, — убью любого, кто ее тронет.

— Ты грозишь мне? — вскинула брови бывшая наемница, — думаешь, справишься? Ну давай, иди сюда. Посмотрим, на что ты годна.

И они набросились друг на друга. Этан повалила Нарсин на пол и занесла кинжал, но девушка успела перехватить ее руку.

— Что ты смотришь? — возмутился князь, помогая Сенмару добить последнего монаха, — она же убьет ее!

— Даже не собираюсь вмешиваться. Это ее законная добыча.

Борьба шла с переменным успехом. Этан была сильнее, тяжелее и опытнее. Но Нарсин ловчее. К тому же, ее подстегивала ярость. Та самая боевая ярость, добавляющая и силы, и умения, и везения.

Этан удалось задеть ее ножом, но это было последнее, что она успела им сделать. Нарсин вывернула ее руку в запястье так, что там что-то хрустнуло, а служанка побелела. Впрочем, она тоже была воином и не отступала перед трудностями.

Но со сломанной рукой ее дела шли все хуже. Вскоре уже она лежала на полу, пытаясь нащупать здоровой рукой клинок, а Нарсин сдавила ее горло. Служанка хрипела, наливаясь краснотой, извивалась и молотила руками по чем ни попадя.

Развязка наступила быстро. Девушка разжала пальцы и как только Этан начала судорожно ловить ртом воздух, нащупав пальцами клинок, сжала рукой ее подбородок и резко повернула в сторону.

Кинжал со звоном выпал из ослабевшей руки. Все было кончено.

Нарсин поднялась на ноги и огляделась кругом. В молельном зале находились лишь двое живых: князь и Сенмар.

— Занимательное зрелище, — сказал старший телохранитель, — но расслабляться рано. Здесь было пятнадцать монахов, а мы убили только троих.

— Еще пятерых убили наши люди, — вмешался Делир и добавил без перехода, — у тебя кровь течет.

— Знаю, — Сенмар вытер исцарапанное лицо, — проклятая кошка. Значит, пятнадцать минус восемь. Остается семь. Тоже немало.

— У тебя тоже, — князь мотнул головой в сторону Нарсин.

— Что? — не сразу догадалась она, а потом подняла правую руку.

Запястье было рассечено и кровь густыми, темными каплями струилась на пол.

— Дай сюда, — вмешался Сенмар, выхватывая у князя платок и быстро заматывая им рану, — тебе мало шрамов?

— Я, что ли, их собираю? — огрызнулась девушка.

Бесцеремонность старшего телохранителя ее давно не трогала, зато на князя произвела большое впечатление. Если он ничего не сказал, то только потому, что был слишком поражен. Да и обстановка не располагала к длительным нотациям.

Нарсин окинула взглядом помещение. Оно уже не походило на молельный зал, где люди тихо взывают к богам и предкам. Больше всего оно смахивало на поле боя после непосредственно боя. Везде разруха, кровь и, конечно, трупы. Много трупов.

Когда перевязывание было закончено, девушка сжала рукоятку меча и повернулась к двери. Они с Сенмаром действовали слаженно и совершенно не задумываясь, так, как люди выполняют привычное, обыденное действие. Сенмар пинком ноги распахнул дверь, приготовившись зарубить любого, кого увидит на пороге. Но в коридоре было пусто.

— В общий зал, — тихо сообщил Сенмар девушке, а князю заметил, — вам, ваша милость, лучше держаться в стороне.

— Мои сестры, — отозвался тот, не желая трогаться с места, — я должен проверить, что с ними.

— С ними все в порядке. Ваши сестры оказались более благоразумны и не поддались ни на какие уговоры. Дверь там крепкая. Так что, думаю, они в безопасности. Тем более, было бы куда неразумнее брать их с собой.

Поколебавшись, Делир признал это и вышел в коридор.

Почти до самого места назначения навстречу им никто не попался. Зато у дверей общего зала они обнаружили вздрагивающего от малейшего шороха, бледного Ками с мечом наперевес. Он дернулся в их сторону, но вовремя остановился.

— Ваша милость, — выдохнул он, от облегчения едва не падая на пол, — хвала богам, вы целы.

— Что там? — Сенмар указал на вход.

— Они напали на нас неожиданно, — начал Ками, — здоровые, тренированные монахи, чтоб их. Но нам все же удалось с ними справиться. А потом мы подумали, что их по всему монастырю может оказаться немало, и Давет с остальными отправился все проверить. А я остался тут караулить на всякий случай.

— Давет, — с удовлетворением кивнул старший телохранитель, — понятно. Сколько осталось воинов?

— Четверо.

— Н-да. Негусто.

— Но мы убили пятерых, — поспешно добавил лекарь, словно оправдываясь.

Сенмар толкнул рукой дверь и с порога осмотрел комнату. Выглядела она немногим лучше, чем молельный зал. Впрочем, сравнивать их было глупо.

— Где еще двое?

Ками неопределенно дернул плечом и кивнул куда-то в сторону. Мол, где-то там. А князь схватил телохранителя за руку.

— Сати и Дашнайя, — выдохнул он, — они отправились к ним, помнишь? Для того, чтобы выманить наружу. Пошли, быстрее.

И резко развернувшись, он помчался назад. Сенмар легко нагнал его и слегка приостановил, сказав на ходу:

— Впереди пойду я.

Оставшиеся двое монахов трудились над дверью, ведущей в комнату княжон. Судя по их потным, усталым лицам, их усилия ни к чему не приводили. Засов был прочный, а сама дверь могла выдержать и более серьезный напор.

Увидев четверых вооруженных людей, монахи побросали инструменты и даже не попытались сопротивляться.

— Пощадите! — взмолились они, дружно падая на колени, — мы тут не причем. Мы никого не убивали! Мы только исполняли приказ!

— Приказ убить моих сестер, — прошипел князь таким тоном, каким оглашали смертный приговор.

Монахи просто позеленели.

— Нет-нет! — запротестовал один из них, — не убить! Просто привести!

Сенмар поморщился.

— Уведи их, — велел он Ками, — и запри в какой-нибудь комнате на время. Потом с ними разберемся. Сейчас мало времени.

Ками кивнул и сурово посмотрел на монахов. Те с готовностью поднялись, всем своим видом выражая согласие идти с ним куда угодно.

Делир шагнул к двери и постучал.

— Сати! Дашнайя! Откройте, это я!

— Делир? — послышался приглушенный голос одной из княжон, — это ты?

— Да, это я, конечно. Открывайте, все в порядке.

— Извини, Делир, но я не могу.

Князю показалось, что он ослышался.

— Что?

— Я не стану открывать.

— Сати, почему?

Глаза у Делира стали огромными. Он ничего не понимал. Нарсин удовлетворенно улыбнулась и подошла ближе.

— Позвольте мне, ваша милость.

И прежде, чем князь успел ответить, сказала:

— Госпожи княжны, это я, Нарсин Эртас. Все в порядке, вы в безопасности.

Засов заскрежетал и дверь приоткрылась.

— Та-ак, — протянул Сенмар.

Княжна выглянула наружу и окинула взглядом стоявших перед дверью людей.

— Все в порядке? — спросила она для верности, — где она?

Делир, еще не пришедший в себя после столь горячего приема, снова вытаращил глаза:

— Кто?

— Кеарес. Ведь это Кеарес, так?

Князь опустил голову, а потом кивнул.

— Что с ней?

— Кеарес… мертва, Сати.

Княжна сдвинула брови.

— Мне очень жаль, — добавил ее брат.

— А мне нет, — тут Сати сверкнула глазами, — по ее воле была убита Манала. Она и нас хотела убить. Двое ее людей ломились к нам в комнату после того, как исчерпали все способы убеждения. Но мы были предупреждены.

И она посмотрела на Нарсин. Сенмар тоже смотрел на нее, и князь тоже, наконец, повернул голову, чтобы уставиться на девушку, как на какую-нибудь диковину.

— Ты, — сказал Сенмар, — что ты сделала?

— Попросила княжон не открывать никому дверь, — отозвалась Нарсин, слегка пожав плечами.

— Даже мне? — с нажимом спросил Делир.

— Да. Вас могли силой привести сюда и заставить солгать. Либо могли обмануть, чтобы всех собрать в одном месте и разом прикончить. Нельзя было рисковать.

— И она оказалась совершенно права, — вмешалась Сати, — по сути, она спасла нам жизнь, — княжна вновь повернулась к Нарсин, — я благодарю вас. Мы благодарим вас, — добавила она, имея в виду Дашнайю, выглядывающую из-за ее плеча, — и поверьте, мы сумеем выразить свою признательность достойно.

Нарсин кивнула, принимая благодарность, хотя не была уверена, что все сделала правильно. Но близняшки не стали привередничать.

— А сейчас, — продолжала старшая, — мы предпочли бы вернуться в свою комнату, если ты, конечно, не возражаешь, Делир. Надеюсь, буря скоро закончится, потому что у нас нет никакого желания задерживаться здесь дольше.

— У меня тоже нет, — признал он.

В это время за поворотом послышался шумный топот. Сати вздрогнула и резко захлопнула дверь, мужчины и Нарсин столь же поспешно обернулись на звук, выхватывая оружие.

— Стойте, это Давет, — успела понять девушка прежде, чем мечи опустились на головы подбегавших.

Телохранитель княжон и четверо воинов тоже были вооружены и в полной боевой готовности. Всем понадобилось некоторое время, чтобы осознать то, что они видят. После чего мечи были опущены.

— Ваша милость, — Давет поклонился, — мы обыскали весь монастырь, за исключением этого коридора и никого больше не нашли. Зато в подвале мы обнаружили настоящий склад оружия и припасов. Судя по всему, монастырь — хорошо подготовленная ловушка.

— Это точно, — подтвердил Сенмар.

Князь немного рассеянно кивнул.

— Зато теперь можно с уверенностью утверждать, что все кончено, — резюмировал старший телохранитель, — кстати, я хочу кое-что спросить.

— Спрашивай, — разрешил ему Делир.

— У нее, — и он указал на Нарсин.

Девушка приподняла брови.

— Как ты догадалась?

— Не сразу. Для начала, сама поездка сюда уже выглядела подозрительно. Но было и много других странностей. К примеру, я узнала, что служанка младшей княжны когда-то служила воином в войске старого князя. И еще, что Селрена была беременна.

— А причем тут это? — не понял Делир.

В его голосе прозвучала легкая досада.

Зато Сенмару все было ясно.

— Поэтому ее и убили.

— Вельгаут был убит ножом в спину, — продолжала Нарсин, — он явно не ожидал нападения, что было невозможно, если на них напал убийца, как сказала младшая княжна.

— Ну и что? — осведомился Делир.

— Значит, удар был нанесен оттуда, откуда он не ждал, — добавил Сенмар.

— Он выглядел удивленным. Потом, его друг, Гент сказал странную фразу: «не может быть, чтобы она была на такое способна». Стало быть, он знал ее. И знал с совершенно другой стороны.

— Как служанку, — вставил старший телохранитель, — но не как воина. Я и сам об этом не знал. Кто тебе сказал?

— Ками.

— Старый плут, — проворчал Делир.

— Младшая княжна была дочерью старого князя, об этом тайком поговаривали во дворце, — говорила девушка, — я слышала это от Талаат, моей служанки. Впрочем, она и сама не была в этом уверена. Но если признать это за факт, то становится понятным, почему придворные, верные князю Рангорну были недовольны назначением нынешнего правителя. Они хотели видеть на престоле прямого наследника. То есть, наследницу.

— В общем, ясно, — заключил Сенмар, — я сам думал примерно также.

— Ты… ты думал? — поперхнулся князь, — ты все знал и ничего мне не сказал?

— Интересно, как бы вы отреагировали на это? — хмыкнул тот, — если бы я сказал, что за всеми покушениями стоит госпожа Кеарес? Думаю, мне бы повезло, если б меня не казнили немедленно. К тому же, мои подозрения переросли в уверенность только вчера, когда я увидел этот монастырь. Это же настоящая крепость. Хорошее место для того, чтобы поставить точку. Настоятель был явно предан старому князю и его дочери, поэтому не колеблясь, выступил на ее стороне. Полагаю, у них все было готово заранее.

— Но каким образом? Как они могли знать заранее, если мы сами узнали об этом два дня назад?

— Видимо, это лишь со стороны выглядело случайным, а на самом деле было давно спланировано.

Князю нечего было возразить на это, но он все-таки сказал:

— Ты должен был мне все рассказать сегодня утром. Возможно, тогда мы смогли бы уладить все более… мирно.

— Нет, ничего не вышло бы. Ей нужна была только ваша смерть. Ради этой цели она пошла на все и не собиралась останавливаться на полпути.

Сенмар намеренно говорил столь резко, чтобы у Делира не осталось никаких иллюзий насчет намерений его младшей сестры. Он прекрасно понимал, что смерть Кеарес причинила князю куда более сильную боль, чем все остальное вместе взятое.

Нарсин тоже до конца не верила в случившееся, хотя принимала во всем самое непосредственное участие. Кеарес всегда была такой милой, непосредственной, очаровательной девушкой, от которой, казалось, все дурное просто отскакивало. Даже увидев все собственными глазами и услышав ее речи, было трудно поверить, что княжна на такое способна. Кто угодно, но только не она.