Смотри, как они умирают

Глава 10

Казалось, каждый готов ко всему, что может произойти дальше.

Полицейские на улицах, на крышах и на заднем дворе были готовы. Люди, наблюдавшие за происходящим, были готовы. Зип и Сиксто, притащившие большой ящик и поставившие его прямо за заграждением, были готовы. И даже лейтенант Бирнс, похоже, тоже теперь готов ко всему. Очевидно, он убедился, что имеющиеся в его распоряжении силы расположились именно так, как он считает нужным. Он взял большой мегафон, работающий на батарейках, вышел из-за патрульной машины, приложил громкоговоритель ко рту, несколько раз дунул в него, чтобы проверить громкость, а потом заговорил:

— Миранда? Пепе Миранда? Ты меня слышишь?

Голос эхом отразился от притихших улиц. Толпа напряженно ждала ответа Миранды, но его не последовало.

— Ты меня слышишь? — снова спросил Бирнс через мегафон. Ответом ему опять было молчание. Казалось, вся площадь разом затаила дыхание, так что получился какой-то коллективный вздох. — Хорошо. Я знаю, ты меня слышишь, советую поразмыслить над тем, что я говорю. Эта и соседняя улица полностью под нашим контролем. В каждом окне и на каждой крыше напротив дома, в котором находишься ты, вооруженные полицейские. Ты в ловушке, Миранда. Ты это слышишь?

Зип и Сиксто забрались на ящик и оказались выше людских голов.

— Это место наше, вник? — сказал Зип. — Только для «Пурпурных латинос», и я не хочу, чтобы на него влезал кто-то еще.

— Как насчет этого, Миранда? — продолжал Бирнс. — Ты выйдешь сам или нам войти и вытащить тебя?

— Почему он не отвечает? — нетерпеливо спросил Зип. Повернувшись к окнам первого этажа, он сложил ладони рупором и закричал: — Ответь ему, Пепе!

— Если начнется стрельба, — говорил мегафонным голосом Бирнс, — на улице могут пострадать люди. Так как же, ты выйдешь самостоятельно?

И опять в ответ — молчание.

— Ладно, — продолжил Бирнс через некоторое время, — если ты…

И вдруг из окна первого этажа раздался голос. Словно бы ничей голос — в окнах никого не было видно. Можно было подумать, что голос прозвучал из ниоткуда, неожиданно прервав речь лейтенанта.

— Кого я подстрелил?

— Это Пепе! — взвизгнул Зип, и слова эти пробежали по толпе, как сбегает с горы раскаленная лава. — Это Пепе, Пепе, это Пепе, Пепе, Пепе…

— Ты попал в одного из патрульных, — ответил Бирнс.

— Я убил его? — прокричал из квартиры Миранда, все еще оставаясь невидимкой.

— Нет.

— Ты врешь. Я его убил.

— Ты попал ему в плечо. Так ты выходишь?

— Я убил его? Он мертв?

— Дай им войти к тебе, Пепе! — заорал Зип.

— Миранда, мы не хотим играть тут в войну. Если ты выйдешь…

Внезапно раздался новый пронзительный звук, перекрывший голос, усиленный мегафоном, наполнив воздух тревожным завыванием.

— Что это? — спросил Миранда.

— «Скорая помощь». Так что скажешь, Миранда?

— Не пытайся морочить мне голову, — отозвался Миранда. — Он наверняка убит. Я должен был убить его.

— Но не убил. Так что скажешь? Да или нет? Ты выходишь?

— Нет! — внезапно с дикой яростью выкрикнул Миранда. — Ты думаешь, здесь жалкий подонок? Это Пепе Миранда! — Голос его стал громче. — Слышишь, легавый? Если хочешь добраться до меня, войди сюда и достань! Понял?

— Вот это разговор, Пепе! — завопил Зип и ткнул Сиксто под ребра.

Улица внезапно ожила и разразилась бурными возгласами.

— Так, Пепе!

— Браво, Пепе!

— Скажи им! Выдай им!

— Тихо! — гаркнул Бирнс. — Все тихо!

Патрульные быстро врезались в толпу, и люди тут же замолчали. Но с крыш еще неслись ободряющие выкрики в адрес убийцы, спрятавшегося в квартире.

Бирнс дождался, пока затихнут и они, приложил мегафон к губам и проговорил:

— Хорошо, Миранда. Пожалеешь, но поздно будет. Мы идем.

— Тогда хватит болтать, заходите и возьмите меня, желтые ублюдки! — проорал Миранда, и вдруг в одном из окон мелькнула тень, и вот он — Пепе Миранда, убийца, невысокий жилистый человек. Лицо его заросло трехдневной щетиной, губы скривились в ухмылке, в каждой руке по пистолету. Он закинул назад голову, резко нагнулся вперед и смачно плюнул на улицу. А потом принялся слепо палить сразу из двух пистолетов, словно главарь бандитской шайки в каком-нибудь городке на Диком Западе.

Бирнс махнул находящимся на крышах, воскресное утро разорвал оглушительный грохот. Он спрятался за машину. Завопили женщины, люди инстинктивно пригибались, пытаясь прятаться друг за друга. Бирнс снова махнул рукой. Грохот прекратился. Миранда исчез из вида.

Бирнс собрал вокруг себя Кареллу, Паркера и Эрнандеса.

— Ладно, — сказал он, — мы заходим. Пора с этим заканчивать. — Он оглядел лица стоящих рядом с ним людей. — Капитан Фрик уже прибыл, Стив?

— Да. Я его недавно видел.

— Давай-ка найди его. Хочу, чтобы все было как надо.

Фредерик Блок ехал домой, когда внезапно обнаружил себя в самом центре автомобильной пробки. Блок ненавидел пробки, особенно в выходные.

Он ездил в центр, чтобы забрать из своего офиса коробку глазков, которые срочно понадобились на фабрике в Риверхеде. Доставку он взял на себя. «Когда вы заключаете сделку с „Блок индастриз“, вы получаете и сервис», — сказал он своему клиенту. Торопясь обратно, он выбрал кратчайший, известный ему путь из Риверхеда до Калмс-Пойнт-Бридж, и так уж вышло, что этот путь проходил через 87-й участок. И вот теперь он оказался в самой гуще автомобильной пробки, да еще в воскресенье! Он сидел, отчаянно потея, в душной машине, а ведь мог бы отдыхать на пляже. Блок — жирный мужчина. Он не из тех людей, которые стараются успокоить себя, применяя к своему ожирению эвфемизмы типа «плотный» или «круглолицый». Он был жирным. Пухлым. И, как всякий толстяк, сильно потел. А будучи человеком, который сильно потеет, — толстые люди, Блок знал это наверняка, не покрываются испариной, а именно потеют, — он крайне тяжело переносил сидение в раскаленной машине в автомобильной пробке в такой жаркий день. Он стоически терпел это ужасное испытание с тихой злобой, пока был на это способен. Потом вышел из машины в надежде выяснить, какого черта там все стоят. Впереди, насколько он мог разглядеть, не видно никакого происшествия. Аварии всегда крайне раздражали Блока. Во-первых, аккуратные водители в аварии не попадают. А во-вторых, и в-третьих, и вообще, даже если на дороге и случилось что-то, машины все равно движутся, хотя и очень медленно, поскольку каждому водителю просто необходимо удовлетворить свое любопытство по поводу произошедшего и оценить размер ущерба.

Сегодня аварии на дороге вроде не видно. А машины на улице стоят в обе стороны. «Почему бы это?» — размышлял Блок. Следуя инстинкту старого сыщика, он пошел за прохожими. Все люди двигались в одном направлении, и его тоже непреодолимо влекло туда же. Он шел вперевалку по улице, то и дело вытирая большим белым носовым платком мокрый лоб и отчаянно ругаясь себе под нос. Остановился он у кафе на углу. У стойки сидел моряк. Блок нерешительно подошел к нему и вежливо осведомился:

— Что происходит, приятель? — Он никогда не служил во флоте, но был прирожденным торговцем, а потому умел приспосабливать свою речь соответственно случаю. — Почему-то никак не могу проехать. Что происходит?

Моряк не ответил, продолжая сосредоточенно прикладывать к лицу мокрый носовой платок. Поскольку Блок не видел крови на платке, он решил, что парню жарко и он вытирает пот. Он посочувствовал моряку и повернулся к человеку, стоящему за прилавком.

— Вы можете объяснить мне, что происходит?

— Движение встало, — объяснил Луис.

— И вы говорите мне, что оно встало? — хрюкнул Блок, и его жировые складки заколыхались. — Разве это ответ на мой вопрос? Машины стоят в обе стороны. Так что же происходит? Парад?

— В квартире засел вооруженный человек, — вдруг подал голос Джефф.

— Что? — Блок вытер лоб. — Вооруженный человек, говорите?

— Пепе Миранда, — вставил Луис, кивая.

— Никогда о таком не слышал. И что он натворил? Ограбил банк? — хихикнул Блок, и его жировые складки затряслись. На Санта-Клауса он нисколько не походил.

— Вы живете в этом городе? — поинтересовался Луис.

— Конечно, в этом. Хотя и подальше отсюда. Я из Калмс-Пойнт. Так что этот Миранда, знаменитость?

— Он убийца, — спокойно ответил моряк.

— Да? — понимающе протянул Блок, широко раскрыв глаза. — В самом деле? Убийца?

— Совершенно верно, — подтвердил Джефф.

— И они собираются достать его оттуда? — продолжал расспросы Блок.

— Похоже на то. А вы бы лучше возвращались в свою машину, мистер. Тут может начаться стрельба.

— Нет, нет, — запротестовал Блок, любопытство его разгоралось все сильнее. — Я хочу посмотреть. Хочу увидеть, как он умирает. — И он стал протискиваться сквозь толпу, используя свой необъятный живот на манер тарана.

— Луис, который час? — спросил моряк.

— Не знаю. Половина двенадцатого, наверное. А что?

— Я… я должен встретиться здесь с девушкой. В полдень.

— Моряк, почему ты не послушался моего совета? Убирался бы ты отсюда, пока не влип в очередные неприятности. Знаешь, иди-ка ты в парк, а? А когда девушка придет, я скажу ей, что ты ждешь ее там. Как ее зовут?

— Чайна. Забавное имя, да?

— Но не для испанки. На испанском оно произносится Чина. — Луис пожал плечами. — Многие девушки говорят у нас по-английски и имена свои произносят на английский манер. Да и людям так проще их называть. — Он помолчал. — Иди. Иди в парк. Я скажу ей, что ты там.

— Когда я ее увидел в первый раз, я подумал, что она проститутка. Не самый лучший способ завязывать знакомство, да?

— Ну и что, я знаю много мужчин, женившихся на проститутках, — сказал Луис. — Из них получаются хорошие жены.

— О, она не такая! — почти взахлеб выкрикнул Джефф. — Нет, я не хочу тебе ничего объяснять. Ты сам поймешь, когда увидишь ее. У нее… у нее по-настоящему красивое лицо, понимаешь?

Луис улыбнулся:

— Да.

— Такое… как у маленькой девочки, понимаешь? — Он улыбнулся Луису в ответ и затараторил: — Не то чтобы она не выглядела женственной. Я имею в виду, у нее есть все… все, что должно быть у женщины.

— Среди пуэрториканок я никогда не видел плохо сложенных женщин, — заметил Луис.

— А?

Луис провел руками по воздуху, изображая изгибы женского тела.

— Ах да, — закивал Джефф, — конечно. Но она не выглядит неряшливой, ты ведь меня понимаешь, правда? Я имею в виду, что она не одна из тех… — Он изобразил руками довольно крупные габариты женских прелестей.

И мужчины понимающе закивали, явно сойдясь в оценке самого привлекательного сложения женского тела.

— И она так мило разговаривает, — продолжал Джефф. — Мне нравятся девушки с хорошим голосом… и с глазами, которые как-то особенно смотрят на тебя. Когда она что-нибудь говорит, я имею в виду. Это так здорово. Чувствуешь себя… ну… важным, что ли.

— Да, мужчине нужно осознавать, что он что-то значит.

— Вот это-то и не нравилось мне во Флетчере, Луис. Понимаешь, мне чудилось, словно меня нет. Забавно, но, встретившись с ней, я почувствовал… я не знаю… ну, что я есть! Глупо, да? Я имею в виду, ну, а как я еще могу себя чувствовать? Я едва знаю ее. Она… ну, она ведь просто девушка, правда?

— Конечно, — согласился Луис, — она просто девушка. Таких полно где угодно.

— Ну нет, она не совсем простая девушка, — торопливо возразил Джефф. — Она гораздо красивее, чем большинство, понимаешь.

— Найти красивую девушку не так уж и сложно, моряк. В мире их полным-полно. Но для каждого мужчины в мире есть только одна действительно красивая девушка.

— Да, конечно. Но она… мне кажется, ты тоже назвал бы ее необычной. Думаю, она настоящая красавица, Луис. — Он помолчал. — Как по-твоему, она… она придет?

— Не знаю, — отозвался Луис. — Возможно.

— Надеюсь. Да уж, Луис, я на это надеюсь.

Со своего наблюдательного пункта на ящике Зип увидел ее сразу же, она проталкивалась через толпу. Он тут же замахал ей руками и закричал:

— Елена! Елена, эй, сюда! — Ткнув Сиксто в бок, он проговорил: — Посмотри, Сиксто, там Елена.

Тот мягко заметил:

— А я думал, твоя девушка — Чайна.

— Разнообразие, а? — ухмыльнулся Зип. — Эй, Елена!

Девушка махнула ему в ответ; привлекательная шестнадцатилетняя брюнетка с темными глазами, одетая в юбку и блузку. С ней была еще одна девушка, чуть ниже ее ростом, одетая в черные брюки-дудочки и белую мальчиковую рубашку.

— Привет, Зип, — откликнулась Елена и пояснила подружке: — Хуана, это Зип и мальчики.

Та решительно заявила:

— Он ужасный зануда.

— Не так уж он и плох, — возразила Елена. — Идем.

Они подошли к ящику. Зип протянул Елене руку и втащил ее наверх. Папа встал в рыцарскую позу и предложил руку Хуане, та протянула свою ладошку с презрительным видом графини, принимающей помощь от лакея.

— Ты когда-нибудь видела что-нибудь подобное, Елена? — возбужденно спросил Зип. — Он подстрелил одного из них.

— Кто подстрелил одного из них? — не поняла Елена.

— Пепе Миранда! — пояснил Зип.

— Кто?

— Пепе Миранда, — повторил Зип. — У него там в квартире целый арсенал. Копы никак не придумают, как достать его оттуда. Эх, ты бы его видела. Он забрался на подоконник и плюнул прямо в этих ублюдков!

— А кто это? — спросила Хуана, обращаясь к Зипу.

Зип, словно повторяя прилежно заученный урок, урок, который он получил от Куча, ответил:

— Он самое великое, что когда-либо случалось в этом районе.

— Да? — равнодушно проговорила Хуана. — Никогда о нем не слышала.

— Так вот из-за чего все это, — протянула Елена, — мы гуляли по соседнему кварталу, смотрим, а все идут сюда, словно тут в лотерею миллион долларов разыгрывают.

— По воскресеньям лотереи не бывает, — холодно заметила Хуана. Она не была особенно привлекательной, но кто-то когда-то сказал ей, что у нее красивые глаза. И действительно, глаза были фокусной точкой на ее личике, такие же зеленые, как нефрит, в сочетании с ее жгуче-черными волосами они создавали впечатление необычности, скрадывая простоту остальных ее черт.

— Вы ходили по соседнему кварталу? — спросил Зип Елену.

— Да. А что?

— Не стоило. — Он нахмурился. — Это территория «Королевских гвардейцев».

— И что?

— Ничего. Ничего.

— Гвардейцев или не гвардейцев, а это свободная страна, — фыркнула Елена.

— Мы гуляем там, где нам хочется, — добавила Хуана.

— Это потому, что ты девчонка. С парнями не все так просто, — возразил Зип.

— Почему нет? — поинтересовалась Хуана.

— Потому что нет, и все. Нельзя заходить на территорию другой банды.

— Вот чушь. Вам что, больше делать нечего, кроме как играть в войну? Это занятие для малышни.

— Ни для какой не для малышни, — возразил Зип. — Просто ты ничего об этом не знаешь.

— Я много чего знаю, — не сдавалась Хуана. — А вы просто дурью маетесь, вот и все. Потому и делите какие-то территории и…

— У нас полно дел, — вспыхнул Зип. — У нас всегда полно дел, да, Сиксто?

— Конечно, у него полно дел, — вмешалась Елена. — Ходить хвостом за Чайной.

— Эй, послушай-ка, — усмехнулся Зип, — как насчет того, чтобы пообниматься, Елена?

— Если бы у тебя было полно дел, — не унималась Хуана, — то ты бы не занимался этой детской чепухой. Это у тебя внешнее выражение невротизма.

— Чего-чего? — удивился Зип.

— Внешнее выражение невротизма, — с сознанием дела повторила Хуана.

— Ты что, самая умная, а? Где это ты получила медицинское образование?

— Я читаю газеты, — самодовольно ответила Хуана.

— Тоже мне, читатель! — расхохотался Зип и повернулся к Елене: — Эй, давай-ка обними меня.

— Обнимайся с Чайной, — холодно отрезала Елена.

— Да ладно, ладно, — усмехнулся Зип, однако его усмешка, казалось, не произвела на Елену никакого впечатления. Она демонстративно повернулась к Сиксто. — А кто твой смышленый дружок? — игриво поинтересовалась она у Зипа.

— А? — не понял тот.

— Кто ты? — обратилась она к Сиксто. — Большой сильный молчун?

— Я? — переспросил Сиксто, смущенный ее неожиданным вниманием.

— Как тебя зовут? — спросила она, подступая ближе к нему, кокетливо улыбаясь.

— Сиксто, — ответил он.

— В статье говорится, что ты опасен, — сообщила Хуана Зипу.

— Отстань ты со своими газетами, — сердито отмахнулся Зип, обиженный поведением Елены. — Я не верю ни чему, что читаю.

— Возможно, ты вообще не знаешь, как читать, — не уступала Хуана.

То, что происходило на ящике, было довольно странным. Потому что, несмотря на заявление Хуаны, что Зип ужасный зануда, неврастеник и вообще опасный тип, она отчаянно пыталась поддерживать беседу именно с ним. И хотя ее подход к делу выглядел довольно агрессивным, было ясно, что она стремится завладеть вниманием Зипа, и никого больше. На ящике велась не слишком утонченная игра. Несмотря на все недостатки Зипа, очевидно, девушки находили его самым привлекательным из всей троицы. Однако то ли из-за равнодушия, а скорее всего, из-за своего тугодумия он не осознавал того, что происходит.

— Ну, а чего же ты такой тихий? — продолжила беседу с Сиксто Елена. — Ты разве не переживаешь за своего дружка Пепе Миранду?

— Он не мой друг, — запротестовал Сиксто. — И вообще он плохой человек.

Тут девушка заметила его акцент. Несколько мгновений она смотрела на Сиксто, потом спросила:

— Эй, ты кто? Ты только что приехал с острова?

— Нет.

— А говоришь так, словно только что приехал. Ты плохо знаешь английский, да?

Папа тем временем обдумывал заявление Сиксто, наконец, решив, что он понял, что тот имел в виду, он поинтересовался:

— А почему это он, по-твоему, плохой человек? Эй, Зип! Сиксто говорит, что Пепе плохой!

Зип отвернулся от Хуаны:

— Что? Ты это сказал?

— Ничего я не сказал, — пробормотал Сиксто.

Теперь Елена, задетая напускным равнодушием Зипа, торопливо встряла:

— Да, он так сказал. И вообще он говорит так, будто только что приехал с острова.

— Я не только что приехал! Я хорошо говорю по-английски!

— Да уж, он прекрасно говорит по-английски, — съехидничал Зип.

— Он сказал, что Пепе плохой человек, — повторила Елена.

— Ты так сказал? — насупился Зип, наступая на Сиксто. — Так ты сказал, да? — не унимался он. — А? — Он подтолкнул приятеля к краю ящика. — Так ты сказал, а, Сиксто? — И сильно толкнул приятеля. Сиксто потерял равновесие и свалился с ящика в грязь. Зип расхохотался. Папа и Елена подхватили его смех. Хуана несколько мгновений, казалось, пребывала в нерешительности, словно хотела было спрыгнуть и помочь Сиксто подняться. Помявшись еще некоторое время, она все же вслед за всеми тоже разразилась хохотом. Зип обнял Елену.

— Что же с тобой случилось, а? — полюбопытствовал он.

— Ничего.

— А почему ты стала такой холодной?

— А что у тебя с Чайной?

— Ах это?

— Да, это.

— Ничего, — пожал он плечами.

— А говорят, у тебя зуб на Альфи.

— Ну, он ведь это заслужил, так?

— Чем же? У него что-то с Чайной?

— А чего ты так беспокоишься о Чайне-то, а?

— Будут неприятности?

— С Альфи-то?

— Да, — кивнула Елена.

— Абсолютно никаких, — отмахнулся Зип. — Да ты не волнуйся.

— Так у тебя все же есть что-то с Чайной?

— У меня? — Зип самодовольно приосанился. — Да ты ревнуешь, что ли? Будь я проклят!

— Да она тебе в матери годится, — сердито заявила Елена. — Ей, должно быть, девятнадцать, а может, и все двадцать.

— Это не делает ее старой, а только более опытной. Да в чем дело, милая, а? — ласково спросил он. — Ты ревнуешь, правда, крошка?

— Нет.

— Ты волнуешься за бедного маленького Альфи?

— Альфи меня совершенно не колышет. Просто ответь на вопрос.

— Конечно. Что за вопрос?

— Ты положил глаз на Чайну или нет?

— Ты же знаешь, куколка, что никто не интересует меня так, как ты, вот только давить на меня не надо. А то получишь прямо по губам, поняла?

Хуана вдруг резко повернулась к ним:

— Разве мужчины бьют девушек, а?

— О, отвали, зомби, — отрезал он, прижимая Елену крепче к себе. — Ну давай же, обними меня.

— Зип, отстань, — запротестовала Елена. — Люди смотрят.

— Ну и пусть, какая разница? — Он замахал рукой и закричал: — Эй! Эй ты! Жирдяй!

Фредерик Блок, пробиравшийся поближе к заграждению, посмотрел на Зипа.

— Ты видишь нас, жирдяй?

Блок с презрением отвернулся. Зип загоготал.

— Видишь, милая? На нас никто не смотрит. — Он притянул Елену к себе. — Ммм, ты самая нежная девушка.

— Не стоило бы мне позволять тебе, — проворчала Елена, — после этой Чайны.

— И некому защитить маленькую Чайну.

Он провел руками по ее телу. Дотронулся до ее груди, и она тут же отпрянула от него, смущенная, но он опять притянул ее к себе, и она перестала вырываться из крепкого кольца его рук. Зип нежно поглаживал ее по спине.

— Ты собираешься сделать что-то Альфи Гомесу? — спросила Хуана.

— Убить собираюсь, — бросил Зип небрежно.

— Крутой парень, — прокомментировала Хуана. — Здесь вообще все крутые. Ты точно опасен для общества.

— Ну надо же, несет такую чушь, словно сама ее придумала, — фыркнул Зип. — Эй, зомби, у меня для тебя новость. Да, я крутой, как ты на это смотришь? «Пурпурные латинос» не боятся никого и ничего!

— И кто же слыхал о «Пурпурных латинос», кроме тебя и твоей мамочки? — осведомилась Хуана. — Да если сейчас на улице появится хоть один из «Королевских гвардейцев», ты тут же в штаны наделаешь от страха.

— Я не боюсь никого из «Королевских гвардейцев», — разозлился Зип. — Я не боюсь вообще никого! — Он лихорадочно раздумывал, какой бы аргумент привести в подтверждение своей храбрости, и вдруг выпалил: — Ничего, вот скоро вернется один из моих парней с парой пистолетов!

— Да если один из гвардейцев случайно окажется здесь, ты дернешь отсюда со скоростью зайца!

— Лучше скажи своей подружке, чтобы она заткнулась, Елена, — предупредил Зип.

— Хуана, ну хватит…

— Пистолет — это психологический символ, — не унималась Хуана. — Тебе он необходим, потому что ты боишься.

— Я боюсь, что сейчас закатаю тебе по губам, — прошипел Зип.

— Крутой парень, — повторила Хуана, но все же унялась.

Зип посмотрел поверх толпы.

— Они возвращаются, — сообщил он. — Копы возвращаются.