Смута. Ее герои, участники, жертвы

ГРАМОТА ЛЖЕДМИТРИЯ I ОТ МАЯ 1605 ГОДА

От царя и великого князя Дмитрия Ивановича всея Руси боярам нашим, князю Федору Ивановичу Мстиславскому да князю Василию, да князю Дмитрию Ивановичу Шуйским, и всем боярам, окольничим, и дворянам большим, и стольникам, и стряпчим, и жильцам, и приказным людям, и дьякам, и дворянам, иже из городов, детям боярским, и гостям, и торговым лучшим, и средним, и всяким черным людям. Целовали вы крест блаженной памяти отца нашего государя царя и великого князя Ивана Васильевича всея Руси, и нам, чадам его, что кроме нашего государского роду на Московском государстве никого не хотеть и не искать. И как судом Божьим отца нашего не стало, и на Московском государстве учинился брат наш, великий государь царь и великий князь Федор Иванович всея Руси, а государыню, нашу мать царицу и великую княгиню Марфу Федоровну всея Руси и нас, великого государя, изменники наши послали на Углич и такое утеснение нашему царскому величеству делали, что и подданным делать было негодно, посылали многих воров и велели портить нас и убить. И милосердный Бог нас, великого государя, от их злодейских умыслов укрыл, с того времени до сего дня сохранил. А вам, боярам нашим и окольничим, и дворянам большим, и приказным людям, изменники наши внушали, будто нас, великого государя, не стало, и похоронили будто нас, великого государя, на Угличе в соборной церкви у Всемилостивого Спаса. И как судом Божьим брата нашего, великого государя царя и великого князя Федора Ивановича всея Руси, не стало, и вы, не зная про нас, прирожденного государя, целовали крест изменнику нашему Борису Годунову, не ведая его злокозненного нрава и боясь, что он при брате нашем, царе и великом князе Федоре Ивановиче всея Руси, владел всем государством Московским и жаловал и казнил кого хотел, а про нас, прирожденном государе своем, не ведали, а полагали, что от изменников наших мы убиты. А как про нас, великом государе, прошел слух во всем Российском государстве, что за Божиею помощью мы, великий государь, идем на православный престол прародителей наших, великих государей и царей российских, и хотели государство наше получить без крови, и вы, бояре наши и воеводы, и всякие служилые люди, против нас, великого государя, стояли из-за неведения и страха быть казненными изменником нашим, о нас, великом государе, говорить не смели. И я, христьянский государь, по своему царскому милосердному обычаю в том на вас гневу и опалы не держим, потому что делали по неведению и из-за боязни казни. А ныне мы, великий государь, на престол прародителей наших, великих государей, идем с Божьею помощью вскоре, а с нами многие рати русские и литовские, и татарские, а города нашего государства нашему царскому величеству били челом и против нас не стояли и крест целовали, помня свои души и крестное целование нам, великим государям, многие служат и против изменников наших храбро и мужественно стоять хотят, а о том и сами подлинно ведаете. А поволжские города нам, великим государям, били челом, и воевод к нам привели, и астраханских воевод, Михаила Сабурова с товарищами, к нашему царскому величеству ведут, а ныне они в дороге на Воронеже. Да и к нам писал Больших Ногаев Ишрек, князь и с Казыева улуса мурза, что они нашему царскому величеству помогать хотят. И мы, христьянский государь, не хотим видеть христианского разорения, ногайским людям до нашего указу ходить не велели, жалеючи наше государство, и велели ногайским людям кочевать близко Царева града. А изменники наши, Мария, Борисова жена Годунова, и сын ее Федор, о нашей земле не заботятся, да и жалеть им нечего, потому что чужим владели и отчину нашу, Северскую землю и иные многие наши города и уезды разорили и православных христиан не по вине побили. Только мы все это вам, боярам и служилым людям, в вину не поставим, потому что делали по неведению и боялись от изменников наших смертной казни. А и то вам следует знать, какое утеснение от изменника нашего Бориса Годунова было вам, боярам нашим и воеводам, и родственникам нашим укор и поношение, и бесчестие, и наветы, все это и от родного человека терпеть невозможно. И вам, дворянам и детям боярским, разорение и ссылка, и муки нестерпимые были, чего и пленным делати нельзя, а вам, гостям и торговым людям, и в торговле, и в делах вольности не было, и в пошлинах, имущества взято треть вашего, а чуть и не все, злокозненный его укротить не могло. Нас не знали, не поминали, хотите проливать кровь безвинных православных крестьян? Но это даже нам делать не годится, даже иноземцы о нашем разорении скорбят и болезнуют. И узнав нас, христианского кроткого, милосердного государя, нам служат и кровь за нас проливают. И мы, христианский государь, не хотя видеть христианское кровопролитие, пишем вам, жалею я вас, и души ваши, чтобы вы, помня Бога и православную веру и свои души, о чем блаженной памяти отцу нашему, великому государю царю и великому князю Ивану Васильевичу всея Руси, и нам, чадам его, крест целовали, и великому князю Дмитрию Ивановичу всея Руси, били челом и милость просити к нашему царскому величеству прислали митрополитов, архиепископов и бояр, и окольничих, и дворян больших, и дьяков думных, и детей боярских, и гостей, и лучших людей. И мы вас пожалуем: боярам и воеводам честь и повышение учиним, отчинами прежними пожалуем и к тому еще прибавим, и в чести держать будем, и вас, дворян и православных людей, в царской милости держать хотим, гостям и торговым людям будет в пошлине облегчение и в податях. Все православное христианство в тишине, в покое и в благодати учинить хотим. А не добьете челом нашему царскому величеству и милости просить не пошлете, и вы то можете разсудити, что вам в том дата ответ на праведном Божьем суде.

От праведного гнева и от нашей царской высокой руки нигде не избыти; ни в материну утробу не укрыться вам. А за Божиею помощью нам, великому государю, преславных своих государств доступати следует.

ГРАМОТА ЛЖЕДМИТРИЯ II В СМОЛЕНСК. 1607 ГОД

Аз, милосердый и праведный и щедрый прыроженный Великий Государь ваш Царь и Великий Князь Дмитрий Иванович всея Руси, сходил от их (Шуйских) злокозненного умыслу в Литовскую землю, и был в Литовской земле Богохраним и здоров, и прышол з Литовские земли в вашу отчыну, в Московскую землю, в преславущый град Стара-дуб во 12 недель, и не хотел я себе воскоре объявить, и назвал я себя Андреем Нагим для своих изменников Василья Шуйскаго и его советников, и меня, Государя вашего прыроженнаго и милосердаго и праведнаго и щедраго и Скипетра Державца, Великого Государа и Великого Царя и Великого Князя Дмитрия Ивановича всея Русии, узнали нас, прыроженные наши люди многих городов, и добили нам челом и вину свою принесли, что аз, истинной и праведной, и щедрой прыроженный Великий Господарь ваш Царь и Великий Князь Дмитрий Иванович всея Русии, не токма правых людей жалую, но и винных своим прыроженным вину отдаю и жалую их своим Царским великим жалованием. И вы, прыроженные нашы люди всего Московского нашего Государства, разумейте, свет ли лутче, или тьма; нам ли, прирожденному Великому Государу своему Цару и Великому Князю Дмитрею Ивановичу всея Росии, служыти или изменнику нашому холопу, а своему вам брату Василию Шуйскому; грех ли лутчее тарить, или правду содевать; кровь ли християнская неповинная проливать, или утолить; и кому будет в той неповинной хрестиянской крови ответ Богу дать и на ком та неповинная християская кровь взыщетца, и суди тому Господь Бог, хто на наш Царской благоплодной корень посегнул и хто нашему Царскому благоплодному корени гонитель и губитель стал. Ты, Боярын наш и Воевода, и Дворяне и Дети Боярские и всего нашего Московскаго Государства, и сами о том подлинно ведаете, что преж сего Господь Бог выдал был нам изменника нашого и богоотступника, и еретика Василья Шуйского за его злокозненный умысел, что он на нас злой совет совещевал; и аз, милосердый и праведный и щедрый и прырожоный Великий Государь ваш Царь и Великий князь Дмитрий Ивановича всея Руси, той его страдничей вине не помстился, и вину ему отдати и казнить его не велел, по своему Царскому милосердому обычаю. И вы, прирожденные наши люди, о том разумейте, что ужо изменнику нашему и богоотступнику, и еретику, и попрателю веры хрестиянской Василью Шуйскому тленное его житие скончевается, за множества нечестие его и за высокомие великое, и за превозношение, и за гордость, и за пированья неверное, за его лукавые сатанинские дела гроб его отверзается, и ад принята его готовитца за его лестное к нам глаголанья; и вы б, прирожденные наши люди всего нашего Московского Государства, помня Бога и души свои и наше Царское крестное целованье, отовратилися б вы от изменника нашего, от Василья Шуйскаго, и от его тленного жития и обратилися б к Царскому великому Величеству.

КРЕСТОЦЕЛОВАЛЬНАЯ ГРАМОТА БОЯРАМ ОТ 24 ИЮЛЯ 1610 ГОДА

Целую крест на том: мы дворяне, чашники, стольники, стряпчие и у головы, и сотники, и стрельцы, и казаки, и всякие служилые и приказные люди, и госта, и торговые, и черные, и всякие люди всего Московского государства и били мы челом князю Федору Ивановичу Мстиславскому с товарищи, чтоб пожаловали и приняли Московское государство, докуда нам дает Бог Государя на Московское государство, и крест нам на том целовата, что нам во всем их слушата и суд их всякой любита, что они кому за службу и за вину приговорят, и за Московское государство, и за них стоята, и с изменники битася до смерти, а вора, кто называется царевичем Дмитрием, на Московское государство не хотеть; и мы себя, друг над другом и над недругом, ника-ко дурна не хотети и недружбы своей никому не мстити, и не убивати, и не грабити, и зла никому ни над кем не мыслите, и в измену во всякую никому никуда не хотети. А выбрати государя на Московское государство им боярам и всяким людям всею землею. А боярам, князю Федору Ивановичу Мстиславскому с товарищи, пожаловати, чтоб им за Московское государство стояти, и нас всех праведным судом судите, и государя на Московское государство выбрати с нами, со всеми людьми, всею землею, сослався с городами, кого Бог даст на Московское государство. А бывшему государю царю и великому князю Василию Ивановичу всея Русии отказати, и на государевом дворе не быти, и вперед на государстве не сидети; и нам над государем и над государыней, и над его братьями убивства не учините, и ничего дурного; а князю Дмитрию да князю Ивану Шуйским с боярам в приговоре не судите.

ГРАМОТА СМОЛЯН О ПРИТЕСНЕНИИ ОТ ПОЛЯКОВ. 1611 ГОД

Ведома вам смертная наша погибель. Не поругана ли наша христьянская вера, не разорены ли Божия церкви, не сокрушены ли и поруганы злым поруганием и укоризною Божественные иконы и Божия образы? Все то зрели очи наши. Где наши головы, где жены и дети, и братия, и сродницы, и други?

После смерти Лжедмитрия патриарх заявил, что если королевич не крестится и поляки не выйдут, то королевич — не государь наш. Об этом он пишет во многие города, и Москва за него.

Мы не противились и животы все свои принесли, все погибли и в вечную работу, и в латинство пошли. Не будете только ныне в соединении, обще со всею землею горько будете плаката неутешным вечным плачем, переменена будет вера христьянская в латынство, и разорятся Божей церкви со всею лепотою, и убиен будет лютою смертию род ваш христьянской, поработяти осквернят, и розведут в полон матерей и жен, и детей ваших. Михайло Салтыков и Федька — предатели вере и земле. Полякам да и положено на том, чтобы вывести лучших людей и опустошить всю землю и владёти всею землею Московскою.

Пошлите в Новгород и на Вологду, и в Нижний Новгород нашу грамоту, списав, и свой совет к ним отпишите, чтобы всем было ведомо, всею землею обще стати за православную христьянскую веру, покамест вы свободны, а не в работе и в плен разведены.

КРЕСТОЦЕЛОВАЛЬНАЯ ЗАПИСЬ ПЕРВОГО ОПОЛЧЕНИЯ. АПРЕЛЬ 1611 ГОДА

Я, имя рек, целую сей животворящий крест Господень на том, что нам за православную христьянскую веру и за Московское государство стояти и от Московского государства не отступати, королю и королевичу польскому и литовскому крест не целовати, и не служити, и не прямити ни в чем, ни которыми делами, и с городами нам за Московское государство на польских и литовских людем стояти за один, и, прося у Бога милости, Московское государство от польских и литовских людей очищати, и короля, и королевича польского и литовского на Московское и на все государства Российского царствия не хотети, и с королем, и с королевичем, с королевскими польским и литовскими людьми и кто против Московского государства с ними станут, и нам против их за Московское государство и за веру государства Российского стояти и битися с ними неослабно, сколько Бог помощи подаст. И с королем, и с королевичем нам, и с польскими, и литовскими людьми, и с русскими, которые королю и королевичу прямят, ни словом, ни какими мерами не ссылатися, и на Московское государство, и на все государства Российского царства, и на православную христианскую веру лиха никакого не умышляти, никоторыми делами, и никоторою хитростию, и меж себя смутных слов никаких не вещати, и скопом и заговором, и никаким злым умышлением никому, ни на кого не приходити, и никому никого меж себя не грабити и не побивали, и лиха никоторого никого меж себя ни над кем не делать ни в чем и не чинити препятствий, и за православную христьянскую веру, и за Московское государство стояти единомышленно безо всякого сумнения, по сему крестному целованью.

А кого нам на Московское государтво и на все государства Российского царствия государя Бог даст, и нам ему, Государи, служите и прямите и добра хотети во всем вправду, по сему крестному цолованью. А будет по кому с Москвы пришлют бояре и велят, поймав, привести к Москве или в которые города розослати или которую пеню или казнь над ним учините, и нам за тех людей стояти друг за друга всем заодно, единомышленно и их не выдавати, покаместа Бог наш даст на Московское государство государя и через се кресное цолованье не измените никому, ни в чем, никоторыми делами, никоторою хитростию. А кто не начнет по сей записи креста целовать или, крест целовав, не начнет так делати, как в. сей записи писано, и не будет на том милость Божия и пречистой Богородицы и всех святых, и будет тот человек проклят в сем веке и в будущем.

Я, имя рек, целую сей святой животворящий крест Господень на том на всем, как в сей записи писано.

ГРАМОТА ИЗ ЯРОСЛАВЛЯ В КАЗАНЬ ВЕСНА 1611 ГОДА

В царствующий преславный град Казань великому господину отцам отцу святейшему митрополиту Ефрему Казанскому, Астраханскому и господам архимандритам, и игуменам, и всему Освященному собору, и боярам, и воеводам, и дворянам, и дьякам, и детям боярским, и всяким служилым людям, и посадским лучшим, и средним, и всем православным христьянам из Ярославля архимандриты и игумены, и весь Освященный собор, и воеводы, и дворяне, и дети боярские, и всякие служилые люди, и земские, и целовальники, и все посадские жилецкие люди, и уездные, и все православные христьяне челом бьют.

В нынешнем, во 119 (1611) году, в великий пост приезжали из Казани казанцы и здешних городов люди, которые ездили в Казань торговать, и, видя то, что из всех городов ратные люди меж себя обослався, учиня совет и укрепясь крестным целованием, пошли под Москву на польских и литовских людей за православную веру стояти и битиш с ними до смерти, из-за того что они государством завладели. И сказывали нам те приезжие люди из Казани, что вам ничего того не ведомо, потому что Казань от Москвы место дальнее, и мы вам не от одного Ярославля пишем, а объявляем всем, всему миру, что здесь делается. А самим вам ведомо, как по грехам московских людей обманули: поляки заявили, будто королевича хотят дати, и крест на том под Москвою целовали, а московские люди крест же целовали и записьми укреплялись. А они, злые и безбожные, нечестиво обманув крестным целованием, московским городом завладели. А всех больше московские люди поверили злодеям и еретикам, вредителям кресту, горшее неверных Михаилу Салтыкову с сыном Иваном да Федору Андронову с товарищами. Для уделов решили православную веру попрать. Умыслили, чтобы на Москве и во всех городах королю крест целовать, якобы отец с сыном нераздельны. И хотел король со всеми людьми придти к Москве, а бояр прельстил для уделов, а иные боятся, а людей всех служилых с Москвы разослали. И Господь на нас еще не до конца прогневался, отцам отец святитель боголюбивый великий господин святейший патриарх Ермоген Московский и всея Руси встал за православную веру несумненно и, не боясь смерти, услышав то от еретиков, от Михаила Глебова с товарищам, и литовских людей, призвав всех православных христьян, говорил и крепил за православную веру всем велел стояти и померети, а еретиков при всех людях обличал. И в городы патриарх приказывал, чтобы за православную веру стали, а кто умрет, будет новым страстотерпцем. И то все слыша от патриарха и видя своими очами, города всё сбослались и пошли к Москве. А вам всем ведомо, о чем был договор. Поляки же в Москву вошли, ключи взяли, казной завладели, в Литву отдали, вооружились, а московских бедных людей учинили в работу. Король под Смоленском бьет, изоружился, кровь проливает, послов засадил, русских людей ведут в полон в Литву, их родные пытаются их выкупить, но их грабят. Царя Василия с братьями и женами взяли в Литву и хвалятся, что Москву взяли.

И за то всем православным христьянам время встати и померети. Крепко стоят смоленские сидельцы архиепископ и боярин М. Б. Шеин. На Рязани П. П. Ляпунов с заречными городами за православную веру встали и с городами ссылаются. В Ярославль — с воеводой И. Н. Волынским, на Вологду — с головою И. Толстым — 500 человек, они поворотились и присоединяются, из-под Новгорода — астраханский стрелец Тимофей Шаров наряд изготовил: пушечные запасы, 5 волокуш, 5 пищалей полковых, 2 тысячи копий. В четверг первая посылка в Переславль, там встретили с образами, дали кормов. 1 марта Волынский был у Ростова. В Ярославле мы крепко укрепились. С Рязани — П. П. Ляпунов с рязанцы и северой (северянами). Из Мурома — окольничий князь В. Ф. Мосальский, из Нижнего — воевода князь А. А. Репнин, из Суздаля и Владимира — А. Измайлов и А. Просовецкий, из-под Пскова — казаки волжские, с Вологды и Поморья — воевода Ф. Нащокин, с Романова — воевода В. Р. Пронский и князь Ф. Козловский, из Галича — воевода П. И. Мансуров, с Костромы — князь Ф. И. Волконский.

ГРАМОТА ПАТРИАРХА ГЕРМОГЕНА В НИЖНИЙ НОВГОРОД ОТ АВГУСТА 1611 ГОДА

Благословение архимандритам и игуменам, и протопопам, и всему Святому собору, и воеводам, и дьякам, и дворянам, и детям боярским, и всему миру от патриарха Ермогена Московского и всея Руси, мир вам и прощение и разрешение. Да писать бы вам из Нижнего в Казань к митрополиту Ефрему да к казацкому войску, чтоб они стояли крепко о вере и боярам бы говорили и атаманам бесстрашно, чтоб они отнюдь на царство проклятого Маринки паньина сына не благословляли, и на Вологду к властям пишите же, так же бы писали в полки, да и к Рязанскому владыке пишите же, чтоб в полки так же писали к боярам учительную грамоту, чтоб уняли грабежи, корчму и имели бы чистоту душевную и промышляли б, как реклись, души свои положить за Пречистый дом и за чудотворцову веру, так бы и совершили. Да и во все города пишите, чтоб из городов писали в полки к боярам и атаманам, что отнюдь Маринкин на царство не надобен, проклят от Святого собору и от нас.

Да те бы вам грамоты с городов собрата к себе в Нижний Новгород прислата в полки к боярам и атаманам, а прислата прежних же, коих присылали ко мне с советными челобитными, бесстрашных людей свияжанина Родиона Моисеева да Ратмана Пахомова, а им бы в полках говорит бесстрашно, что проклятый отнюдь не надобен, а хотя и пострадаете, и вам в том Бог простит и разрешит в сем веке и в будущем, и в города для грамот посылайте их же и говорит им благословенье и разрешение в сем веке и в будущем, что стоите за веру неподвижно, а я должен за вас Бога молить.

ОТПИСКА ТОБОЛЬСКОГО ВОЕВОДЫ ИВАНА КАТЫРЕВА В НАРЫМ О МОСКОВСКОМ РАЗОРЕНИИ. 1 ОКТЯБРЯ 1611 ГОДА

В нынешнем в 120 году (1611), 1 октября, к нам с Москвы Московского государства бояре и воеводы, князь Д. Т. Трубецкой да И. Заруцкий, да думный дворянин и воевода П. Ляпунов и стольники, и стряпчие, и дворяне, и дети боярские, и стрельцы, и казаки, и все служилые люди писали, и до этого Москвы боярин князь Ф. И. Мстиславский с товарищи, и дворяне, и всякие люди всех чинов Московского государства писали, что, будучи под Москвою, литовский гетман С. Жолкевский, и полковники, и ротмистры приговорили с боярами и с думными людьми всего Московского государства, что Жижимонту (Сигизмунду), королю польскому и великому князю литовскому, дата на Московское государство сына своего Владислава королевича, а самому королю от Смоленска отступити, а сыну его Владиславу креститься в нашу православную веру, быта на Московском государстве государем и польских и литовских людей вывести, а Жижимонт и литовские люди своего крестного целования, на чем присягали, ничего не исправили, сына своего Владислава не дал, а польские и литовские люди, которые с гетманом Жолкевским изменою Михаила Салтыкова да Федки Андронова и с их советниками, прибавя к московским от короля из-под Смоленска, пустили в город Москву и Московским государством завладели и города и уезды запустошили многими подать-ми и правежами, и денежными сборами, и немирными многими кормами своими и конскими, и всякою продажею. И купецких и волостных людей до конца выродили и разорили, и казну прежних московских государей без остатку в Литву вывезли, а иную литовские люди по себе разделили. И марта в 19 день Московское государство все выжгли и святые и Божие церкви и монастыри разорили, и чудотворные и многоцелебные мощи обругали, и раки святых разсекли, и бояр, князя А. В. Голицына и иных бояр и дворян, и всяких чинов людей, и множество христианского народа мужеского полу и женского, и до сущих младенцев, всех злой смерти предали, и святейшего Ермогена патриарха Московского и всея Руси, посадили в заточение, а царское достояние прежних великих государей, снисканное с древних лет, и всю царскую казну, и всех людей Московского государства богатство разграбили, и царствующий град, мати всех городов, пуст. И видя тако зло и свирепое нападение, и разорение на Московское государство и на всех православных христиан, бояре, и воеводы, и дворяне, и дети боярские, и атаманы, и казаки, и стрельцы, и все служилые люди украинных и северских, и польских, и за-московских, и новгородских, и понизовых, и поморских, и всех городов российского государства всякие люди, соединяясь, целовали промеж себя животворящий крест Господен на том, что всем нам вкупе единодушно за дом пресветлый Богородицы и великих чудотворцев Московских и за истинную нашу православную веру и за Московское государство померети и против свирепонравных врагов наших польских и литовских людей и со единомышленниками их, с еретикам и богоотступникам Михалкой Салтыковым да Федкой Андроновым с товарищами, встата с ними битися до смерти. И собрався, они бояре и воеводы со всеми ратными людьми всех городов Московского государства пришли к царствующему граду Москве и стали по воротам в Цареве в каменном городе. И по милостивой помощи всесильного, славимого в Троице Бога врагам и разорителем полским и литовским людем и русским вором чиним тесноту, сколько Бог помощи даст. А король к ним прислал о том, что ему их с Москвы выручать некем, и сам из-под Смоленска идет в Польшу, потому что турецкий царь взял многие города, а литовские люди многие на короля мятеж поднимают, хотят его с королевства ссадить. И нам бы самим крест целовать и всяких служилых людей ко кресту привести и татар и остяков к шерти на том, чтоб нам всем быти с ними в совете и одиночестве, и стати с ними за нашу истинную православную непорочную христьянскую веру за пречистой Богородицы дом, и за московских чудотворцев против врагов и разорителей нашей христьнской веры, против польских и литовских людей, вместе, за один, а они, прося у Бога милости, над польскими и литовскими людьми промышляют всякими мерами, сколько Бог помощи подаст. И мы, господа, ту боярскую грамоту в Тобольске чли всяким людям вслух, а тебе эту грамоту в Нарымском остроге также следует прочесть всяким людям вслух.