Снэк

Глава 16: 2014 — Утро после СВИДАНИЯ

Я просыпаюсь в той же позе, в которой заснула, прижавшись к Снэку. Я только смотрю на него, чтобы не разбудить. Он прекрасен. Он всегда был таким. Даже когда я была ужасно зла на него или разочарована. Для меня он всегда был самым великолепным из всех, кого я когда-либо знала. Я изо всех сил пыталась вытеснить эту реальность из своего сознания, но теперь, когда мы были вместе, по-настоящему вместе, отрицать это больше невозможно. Я навсегда влюблена в Маркуса Кристофера Снэкенберга. Я отрываю взгляд от его пухлых губ, чтобы рассмотреть линию подбородка, а затем опускаю глаза на его крепкую грудь. Я могу пялиться на него весь день.

Было все еще темно, немного лунного и уличного света проникало через большое окно в столовой и падал на пол перед кроватью. Света как раз достаточно, чтобы увидеть силуэт всего чердака. Я удивляюсь, почему я не сплю, и вскоре понимаю, что у меня пересохло во рту. Я несколько раз облизываю губы, но это не помогает. Мне нужно выпить воды.

Я отталкиваюсь от него так аккуратно, как только могу, чувствуя прохладу, находясь вдали от тепла его тела. Несмотря на то, что я голая, я не надеваю футболку, и не могу взять простыню, так как она запуталась вокруг ног Снэка. Я просто возьму немного воды и проскользну обратно в постель рядом со своим… Кто он для меня теперь?

Я пробираюсь на кухню и открываю дверцу холодильника так тихо, как только могу. Когда я поворачиваюсь назад и выхожу из-за острова, вижу, что Снэк проснулся. Он приподнялся на кровати и наблюдает за мной. И прикусил губу.

Стоя голышом посреди открытого пространства, я чувствую себя неуверенно. Я поднимаю бутылку с водой, которую достала из холодильника.

— Хочешь немного?

— Нет. — Голос Снэка хриплый ото сна и, надеюсь, от желания. — Я хочу посмотреть на тебя. Не двигайся.

Я останавливаюсь. Взгляд Снэка заставляет мою кожу мгновенно покраснеть. Я поворачиваю голову, как будто то, что я не смотрю на него, заставит энергию, гудящую между нами, уменьшиться. Нет. Мои соски твердеют, и клянусь, что чувствую, как пламя горит от внутренней стороны моих бедер до самой сердцевины.

— Ты хоть представляешь, как потрясающе сейчас выглядишь? — Снэк рычит.

Я продолжаю смотреть в сторону. Я и раньше была обнаженной с мужчинами, но это никогда не сочеталось с эмоциями, которые я сейчас изо всех сил пытаюсь контролировать. Я могу только покачать головой, потому что комок в горле не позволяет мне говорить.

— Я представлял себе, что только что произошло, почти двадцать лет.

Я смеюсь и спрашиваю, прежде чем успеваю остановиться:

— Правда, ты думал об этом, когда был двенадцатилетним? — О чем я говорю? Каждый двенадцатилетний мальчик думает о сексе.

Прежде чем я успеваю что-то сказать, он говорит:

— Я не имею в виду просто секс, а про то, что я представлял это с тобой. Больше похоже на то, когда мне было тринадцать лет, конечно после того, как я впервые поцеловал тебя. А потом все лето на Женевском озере. — Все еще приподнявшись на кровати, он тянется ко мне ладонью вверх. — Минни, я хочу, чтобы ты вернулась в мою постель.

Я медленно подхожу к нему и беру его за руку. В моем рту засуха усилилась еще больше, чем раньше, но не думаю, что вода — это то, что решит проблему. Есть кое-что другое, что я имею в виду, чтобы утолить свою нынешнюю жажду.

Снэк тянет меня к себе, но в последнюю минуту встает и поднимается мне навстречу. Его руки в моих волосах, его губы на моих веках, висках, щеках и, наконец, на моих губах. Он целует меня долгими, медленными движениями языка, от которых у меня перехватывает дыхание. Когда мы отрываемся, чтобы глотнуть воздуха, он убирает руки с моих волос, чтобы обхватить мою челюсть, большие пальцы касаются моего подбородка.

— Итак, мне нужно знать… Пока мы были… вместе. Может быть, ты думала… о ком-то другом?

— Что? — Я пищу. — Нет!

Снэк криво ухмыляется мне.

— Может быть, высокий темноволосый незнакомец? А? Позволь дать подсказку. — Одна из рук Снэка ложится мне на спину, а другая скользит от моей челюсти к груди и широко расставляет пальцы над моей грудью. Мое тело полностью зажато между его руками и находится под его контролем. Он откидывает меня на кровать и начинает напевать тему из «Дарта Вейдера».

Я поднимаю голову и хихикаю.

— О Боже, ты знаешь? Когда ты узнал?

— О, конечно, я знал. Я понял это сразу после того, как вручил тебе ту зубную щетку. Я слышал, как она жужжала, и Джон Уильямс регулярно играл в твоей спальне после того дня.

— Ты серьезно?

— Да. Было жарко.

Я наклоняю голову и улыбаюсь ему в ответ, хотя уверена, что сильно краснею.

— Спасибо.

— Ладно. Будь тихой. Расслабься. Позволь показать, насколько я лучше вибрирующей зубной щетки.

Снэк толкает меня назад еще сильнее. Моя голова свисает с кровати, и я вижу наше совместное отражение в зеркале на другом конце комнаты. Он оставляет след из медленных глубоких поцелуев от моей ключицы и вниз между грудей. Он разминает обе, а затем щиплет и без того чувствительные соски.

Его рот поглощает мое тело, пробуя и посасывая мою кожу, пока не достигает вершины моих бедер, пульсирующих от желания. Борода Снэка щекочет и царапает внутреннюю поверхность моих бедер и вдоль моего холмика, пока он не опускает голову дальше и не лижет мой клитор, прежде чем мощно пососать и начать вырисовывать алфавит своим языком. Я крепко зажмуриваю глаза, чтобы справиться с непреодолимым напряжением внутри. Я пытаюсь принять все это во внимание. Он физически удерживает меня, хватая за бедра, чтобы остановить мои движения. О! Он. Нет. Остановился. Завибрировал. Нет, пока я не кончаю яростно и не запускаю руки в его волосы, чтобы удержать его рядом.

Когда я позволяю ему уйти, он смотрит на меня снизу вверх. Его волосы и борода выглядят как у эвока, пробудившегося от глубокого сна.

Я качаю головой.

— Вау, это было… лучше, чем зубная щетка.

— Тебе лучше поверить в это, юный падаван.

Я не могу сдержать улыбку, которая расползается по моему лицу.

— И ты привёл в порядок свой жаргон по Звездным Войнам. Очень сексуально.

— За последние несколько лет я взял за правило смотреть все фильмы.

— Почему?

— Я знал, как это важно для тебя. Наблюдая за ними, я чувствовал себя ближе к тебе, даже когда мы не были вместе.

Снэк ползет вверх по моему телу и молниеносным движением усаживает меня себе на ноги, оседлав его. Мы оба поворачиваем головы направо и смотрим друг на друга из наших отражений в зеркале.

— Посмотри, как хорошо мы подходим друг другу, — комментирует Снэк.

Я напеваю.

— Угу. — Я опускаю голову к изгибу его шеи, чтобы вдохнуть его восхитительный аромат. В нем есть что-то пряное, похожее на запах корицы в кафе.

Раскачивать мой уже мокрый центр против его настойчивой твердости недостаточно. Я хочу его. Сейчас.

— Боже, Мин. — Он рычит мне в волосы, его руки лежат на моей спине, прижимая нас друг к другу. Его рот, кажется, везде. — Я думаю, что мне всегда нужно зеркало, когда я занимаюсь с тобой любовью. Клянусь, я получаю удовольствие, просто наблюдая, как ты двигаешься на мне!

— Держу пари, было бы еще лучше, если бы ты был во мне.

Это простое приглашение вызывает огненную бурю. Сильная рука Снэка обхватывает меня за талию и быстро поднимает, а затем так же быстро он оказывается во мне. Я вскрикиваю от внезапной полноты, но продолжаю наклонять и отпускать свой таз, изо всех сил стараясь вобрать в себя как можно больше его большого члена.

— Минни, положи руки за голову.

Команда Снэка настолько прямолинейна, что я отвечаю без промедления. Затем он ложится на спину, но продолжает водить рукой по моему телу от груди, по животу, а затем вниз, туда, где мы соединены. Там он останавливается и обоими большими пальцами проводит медленные круги по моему клитору, один большой палец следует за другим в бесконечном круговороте. Мой центр сжимает его твердость, а затем сотрясается в конвульсиях, что заставляет его толкаться вверх и внутрь с еще большей страстью. Достигнув своего пика, Снэк кончает за мной. Я запрокидываю голову и выкрикиваю его имя, когда он еще крепче сжимает мои бедра и глубоко погружается в меня.

Тяжело дыша, он говорит:

— Я никогда ни с кем не подходил так идеально. И почти уверен, что ты тоже.

— Ты прав. Я тоже.

Снэк выходит из меня, приподнимая меня, а затем садится. Мы в середине кровати, я на нем. Лицом к лицу. Полностью обнаженная и открытая.

— Минни, могу я тебе кое-что сказать?

Я смеюсь. Мы только что занимались захватывающей любовью, и он спрашивает, может ли он мне что-нибудь сказать?

— Конечно! Ты можешь рассказать мне все, что угодно.

Снэк выглядит задумчиво.

— Я был так связан с тобой в течение двадцати шести лет. Я знаю, что активно отталкивал тебя, когда ты уехала в колледж, и даже после этого, но я никогда не мог отпустить тебя.

У меня отвисает челюсть.

— Что значит «оттолкнул меня»? Ты сказал, что скучал по Шарлотте. Ты сказал…

Он опускает голову так, что его лоб оказывается на моем плече, его губы касаются моей ключицы.

— Я солгал, — признается Снэк. — Знаешь, почему мы никогда не занимались любовью в старших классах? Знаешь, почему я затеял с тобой ссору прямо перед твоим отъездом в Миддлбери?

Замешательство — единственное слово, обозначающее этот момент. Он сказал мне, что скучает по Шарлотте, чтобы оттолкнуть меня. Он сказал, что специально затеял со мной эту ссору. Я качаю головой.

— Нет, я не знаю почему. Нет, не могу поверить, что это то, что держало нас порознь.

— Сначала это был Клип. Все то, что он сказал мне до того, как мы начали встречаться. Все его предупреждения остались со мной, но на самом деле это был просто… откровенный страх. Страх потерять тебя. В конце концов, мой страх по-настоящему потерять тебя привел в ту минуту, когда тебя приняли в колледж.

— О, Боже мой. — Я подношу обе руки к голове и качаю ею взад-вперед. Что я слышу? — Кажется, я начинаю понимать. Для тебя, если мы никогда не расстанемся, ты никогда не сможешь потерять меня. Если бы ты никогда не брал на себя обязательств передо мной или даже рисковал не выполнить их, ты не смог бы потерять меня.

— Вот именно.

Это было извращенное, нелогичное мышление, но все это было слишком по-человечески. Полагаю, в каком-то смысле я сделала то же самое. Я никогда не связывала себя обязательствами ни с кем и ни с чем надолго. Все это потраченное впустую время вдали друг от друга, но опять же, он все еще заботится обо мне. Он никогда не переставал заботиться обо мне. Точно так же, как я никогда не могла избавиться от него. Меня больше не смущает то, что я чувствую. Я выпрямляюсь и тычу пальцем в его великолепную грудь.

— Во-первых, никогда больше не слушай моего глупого брата.

Снэк кивает и поднимает руку, как будто принимает присягу.

— Не буду.

— Во-вторых, думаю, что понимаю. Я тоже боялась потерять тебя. Однажды я уже потеряла тебя из-за Шарлотты. А потом вернула обратно. Но когда мы расстались…

— Мы никогда не расставались. Я никогда не произносил этих слов. Как ты думаешь, почему я писал ННР на каждой рождественской открытке, которую посылал тебе?

Мне всегда было интересно, что это такое. Почему на каждой рождественской открытке, на чем угодно, что я когда-либо получала от него, были буквы ННР. ННР имел в виду Никогда. Не. Расстанемся.

— Как я и сказала… когда мы расстались… У меня было разбито сердце, потому что я потеряла своего парня и лучшего друга. Но я выжила. Действительно, чего я ожидала? Что мы поженимся в восемнадцать? Что мы будем ждать друг друга четыре года во время учебы в колледже? Что мы оба откажемся от образования нашей мечты только для того, чтобы пойти в один колледж и быть вместе? Нет, моя рациональная сторона понимала. Я пережила потерю своего парня, хотя часто тосковала по тебе. Эта мечта действительно развалилась, когда я подумала, что у меня есть еще один шанс, но вместо этого я оказалась свидетелем того, как ты женился на Меган.

— Ты была там? На свадьбе? — Я киваю.

— Я не знал. Мне жаль.

Я меняю тему. Углубляться в эмоции, которые я испытывала во время его свадьбы с Меган, — это не то что, я хочу вспоминать прямо сейчас.

— Я скучала по тебе, Снэк. Я скучала по своему лучшему другу.

Он запускает руки в мои волосы и прижимается лбом к моему. Его глаза закрываются, как будто он молится.

— Он прямо здесь. Твой лучший друг. Твой парень. Называй меня как хочешь, Минни. Я буду тем, кем ты захочешь.

— Я просто хочу, чтобы ты был со мной, — говорю я, прежде чем снова завладеть им своими губами, руками, телом.