Собрание палийских джатак

Джатака о Вираке.

Sutta pitaka. Khuddaka nikāya. Jātaka. Duka-Nipata. 204 Viraka-Jataka.

Перевод с пали Б.А. Захарьина. Восточный альманах. Вып. 11. М.: Художественная литература, 1983.

Словами: "Видел ли ты, о Вирака..." Учитель – он жил в ту пору в роще Джетавана – начал свой рассказ о тех, кто пытается сравниться с Сугатой. Вот как это было. Когда тхеры воротились от Девадатты не одни, Учитель спросил у Сарипутты, как поступил Девадатта, увидев их. И Сарипутта ответил: "Он попытался соперничать с Сугатой!" Тогда Учитель молвил: "Не только ныне, о Сарипутта, тщился Девадатта состязаться со мной в славе и лишь потерпел поражение – с ним и прежде уже случалось то же!" И, уступая просьбам тхеры, Учитель поведал тогда историю из прошлой жизни.

"Во времена минувшие, когда на бенаресском троне восседал царь Брахмадатта, бодхисаттва возродился на земле в облике озёрной вороны и жил на берегу одного озера. Звали его Вирака, Сильный. Однажды в царстве Каси началась засуха. Люди не могли уже, как раньше, кормить ворон или делать подношения змеям и якшам. Одна за одной вороны покидали края, иссушённые зноем, и устремлялись в спасительные леса. Одна из ворон, жившая ранее в Бенаресе – звали её Савиттхака, – прихватив с собою супругу, прилетела туда, где жил Вирака, и поселилась по соседству, на берегу того же озера.

Однажды Савиттхака, ища себе пропитание в озере, увидел, как Вирака нырнул глубоко в воду, поймал рыбину, проглотил её и, вынырнув, вышел на берег, а потом стал греться на солнышке. "Возле этой озёрной вороны, – подумал Савиттхака, – можно поживиться рыбой! Сделаюсь-ка я его прислужником!" И, принявши такое решение, он подошёл к Вираке. "Чего тебе, любезный?" – спросил его Вирака. "Господин, – отвечал ему Савиттхака, – я хочу служить тебе!" – "Да будет так!" – согласился Вирака. И вот с той поры, как стал Савиттхака ему служить, Вирака съедал лишь столько, сколько нужно было, чтобы поддержать в себе жизненные силы, остальной же улов отдавал Савиттхаке. А тот, наевшись досыта, оставлял не съеденное жене.

Спустя какое-то время сердце Савиттхаки обуяла гордыня. "Озёрная ворона эта, – размышлял он, – такая же темнопёрая, как и я. Что ни возьми: глаза ли, клюв или лапы – всё у него со мной схоже! Не желаю я больше есть его рыбу, наловлю себе сам, сколько захочу!" И он заявил Вираке, что впредь сам станет нырять и ловить рыбу. "Дружище, – отвечал ему Вирака, – ведь ты не из племени озёрных ворон, которые от рождения умеют нырять и ловить в воде рыбу. Не губи себя!" Но тщетны были попытки Вираки остановить неразумного – Савиттхака не послушался. Подлетев к озеру, он с разгону нырнул в ряску, затянувшую воду, но не сумел выбраться наверх и застрял на дне, запутавшись в водорослях, – только кончик клюва время от времени появлялся над водой. Так без воздуха он задохнулся и погиб – жизнь его оборвалась.

Жена Савиттхаки, не дождавшись мужа домой, полетела к Вираке узнать, что сталось с супругом. "Господин, – сказала она, – что-то не видно Савиттхаки, где б ему быть?!"

"Не видал ли ты, Вирака, птицу,

Что сладостным пеньем красна,

Оперением синим на горле подобна павлину она.

Эта птица – Савиттхака, тот, для кого я жена".

И Вирака ответил: "Да, почтенная, я знаю, куда делся твой супруг!" А потом спел такую гатху:

"Птица есть, что ныряет и ловит под ряскою рыб.

С ней сравниться желая, Савиттхака в топях погиб".

И, услыхав эти слова бодхисаттвы, супруга погибшего, рыдая, воротилась назад в Бенарес".

Заканчивая это своё наставление в дхамме, Учитель истолковал джатаку, так связав перерождения: "В ту пору Савиттхакой был Девадатта, Виракой же был я сам".