Собрание палийских джатак

Джатака о разрыве дружеских уз

Sutta pitaka. Khuddaka nikāya. Jātaka. Catukka-Nipata. 349 Sandhibheda-Jataka.

Перевод с пали Б.А. Захарьина.

Словами "Ведь не было ссор из-за самок у них..." Учитель – он жил тогда в роще Джеты – начал наставление о клевете.

Ибо дошло однажды до Учителя, что шестеро монахов собирают сплетни и возводят напраслину на других. И, призвав тех монахов, Учитель вопросил:

– Правду ли говорят, братия, что вы собираете и распространяете слухи про тех, кто ввязывался в распри, ссоры и перебранки, и что из-за вас возникают новые распри, коих вовсе не должно быть, и что, возникнув, они множатся и ширятся?

– Да, это правда, досточтимый, – отвечали на то монахи.

И Учитель тогда выбранил их, говоря: "Поклёпы и сплетни, братия, всё равно что удары острого меча, ибо способны мгновенно разорвать даже самые прочные дружеские узы! Кто им внемлет, теряет друзей, как это случилось со львом и быком".

И, молвив так, Учитель поведал историю о прошлом.

В стародавние времена, когда в Варанаси правил царь Брахмадатта, бодхисаттва обрёл своё земное существование, воплотившись в сына царя. Одолев все вершины премудрости в Такшашиле, царевич после кончины отца своего взошёл на престол и правил в соответствии с дхармой.

Был в ту пору пастух, который пас коров на лесных пастбищах, и вот както раз, возвращаясь с пастбища, он ненароком оставил в чаще стельную корову. Корова же та вошла в доверие к одной львице, и, сдружившись, стали они ходить всюду вместе. В положенный срок корова разрешилась телком, львица принесла львёнка, и оба отпрыска – оттого, что матери их водили дружбу, – тоже сделались большими друзьями; и стали неразлучны.

Увидал их как-то собиратель диких лесных трав и плодов. Подивившись их дружбе, собиратель вернулся в Варанаси и со своими лесными дарами направился ко двору. Царь принял дары и спросил:

– Видел ли ты, почтенный, в лесу что-нибудь необычное?

Собиратель ответил:

– Государь! Ничего необычного мне не вспоминается. Разве что приметил я, как вместе в полном доверии друг ко другу бродили по лесу лев с быком!

– Ежели третий появится с ними, не избежать несчастья! – молвил царь. – Увидишь третьего – тотчас же меня извести!

– Да будет так, государь! – отвечал собиратель.

Тем временем, пока собиратель был в Варанаси, пристал ко льву и быку один шакал. Собиратель же, когда воротился в лес, увидел его и, решив: "Пойду-ка расскажу царю, что явился к ним третий", – отправился в город.

Шакал же помыслил: "Всё я ел, всё отведал, не пробовал только львятины да бычатины. Поссорю-ка я льва с быком и наемся досыта их плоти!" И, нашептывая одному: "Он говорил о тебе то!", а другому: "Он говорил о тебе это!", шакал ухитрился разъединить друзей и, поссорив льва и быка, привёл их обоих к погибели.

Собиратель же, явившись к царю, молвил:

– Государь, к тем двоим прилепился третий.

– Кто таков? – вопросил царь.

– Шакал, государь, – отвечал собиратель.

– Наверняка, – сказал царь, – он поссорит их и приведёт к гибели. Мы найдём их уже мёртвыми!

И говоря так, взошёл царь на колесницу и, следуя путём, который указал ему собиратель, достиг места – затем только, чтобы найти льва да быка испустившими дух в стычке друг с другом. Шакал же, ликуя, лакомился то львятиной, то бычатиной. Я узрев тех двоих, распростившихся с жизнью, царь, нисходя с колесницы, пропел колесничему такие стихи:

"Ведь не было ссор из-за самок у них

И пищу делили они, колесничий!

Но дружеских уз разрушенье искусно

Задумано было и сделано чисто!

Как меч остриём входит в тело легко,

Легко клевета узы дружбы порвёт.

В итоге – смотри! – тварь презренная жрёт

И льва, и быка, что друзьями росли!

На смертном одре упокоится всяк,

Кто, этим подобно, поверив хуле,

С доверием станет внимать клевете,

Разрушивши дружбы священный союз!

Вкусит тот блаженство, подобно мужам,

Взнесённым на небо, кто, дружбу храня,

Не внемлет наветам, не верит хуле –

Лишь тот, колесничий, счастливо живёт!"

После этого царь, велев прихватить с собою львиную шкуру с гривой, клыки и когти, воротился в город.

И, завершая своё наставление в дхарме, Учитель истолковал рассказ, так связав перерождения: "Царём в ту пору был я сам".