Собрание сочинений. Том 5. 1981-1982

ВАСИЛ БЕЙДА. Политика и идеология: К положению в партии и обществе в недавнем прошлом/Общая редакция и предисловие Ю. Н. Щербакова. Пер. со словац. – М.: Прогресс, 1979.– 300 с.[51]

В Отчетном докладе ЦК КПСС XXVI съезду партии подчеркивается, что «империалисты и их пособники систематически проводят враждебные кампании против социалистических стран. Они чернят и извращают все, что происходит в этих странах. Для них самое главное – отвратить людей от социализма». Для осуществления этих провокационных усилий используется целая система средств, «рассчитанных на подрыв социалистического мира, его разрыхление» (Материалы XXVI съезда КПСС. М., 1981, с. 9). Империалисты и их пособники теперь не рискуют сразу идти в прямую лобовую атаку на социализм, как это было, например, во время событий 1956 г. в Венгрии. Применяется тактика ползучей контрреволюции, причем, как говорилось на XXVI съезде КПСС, «наши классовые противники учатся на своих поражениях. Они действуют против стран социализма все более изощренно и коварно» (там же).

Давая анализ событиям в ЧССР в 1968 г., XXIV съезд КПСС подчеркнул: «Опыт чехословацких событий вновь напомнил о необходимости повышать бдительность в отношении происков империализма и его агентуры в странах социалистического содружества, о значении последовательной борьбы против правого оппортунизма, который под видом „улучшения” социализма стремится выхолостить революционную суть марксизма-ленинизма и расчищает путь для проникновения буржуазной идеологии. Народы социалистических стран преисполнены непоколебимой решимости беречь и отстаивать свои революционные завоевания» (Материалы XXIV съезда КПСС. М., 1971, с. 192). Вести успешную классовую борьбу с врагами социализма можно лишь при условии, что будет в полной мере использован огромный опыт борьбы КПСС и мирового коммунистического движения. Большевистский опыт наступательной борьбы против явных и скрытых врагов рабочего класса получил свое теоретическое выражение и закрепление в ленинских произведениях, документах КПСС, других марксистско-ленинских партий. Последовательное изучение и пропаганда марксизма-ленинизма, анализ на этой основе современных классовых битв – важнейшая задача марксистов-ленинцев. Отход от принципов марксизма-ленинизма, ослабление борьбы против буржуазной идеологии создают угрозу социализму.

В последние годы вышел ряд работ, в которых обобщается опыт классовой борьбы за победу социализма и коммунизма[52], дается отпор спекуляциям буржуазных идеологов и ревизионистов по основным проблемам научного коммунизма[53]. К числу такого рода работ относится и книга чехословацкого философа, заведующего Отделом пропаганды и агитации ЦК КПЧ В. Бейды, посвященная урокам борьбы с антисоциалистическими силами в ЧССР. Об актуальности и важности подобных исследований свидетельствует и положение Отчетного доклада ЦК КПСС XXVI съезду партии: «Должны быть, очевидно, извлечены уроки и из трудностей, встречавшихся на пути развития социалистических стран» (Материалы XXVI съезда КПСС, с. 79).

В. Бейда показывает необходимость тщательного изучения событий в ЧССР конца 60-х годов. Он пишет, что опыт, за который заплачено столь дорого, не должен быть предан забвению, что кризисные годы в Чехословакии должны стать предостережением не только для их страны. Уроки чехословацких событий «имеют непреходящую историческую ценность для всего международного коммунистического движения» (с. 210).

Изучая недавнее прошлое своей страны, автор подчеркивает, что «прошлое должно быть источником опыта, к которому мы должны и будем возвращаться...» (с. 77). Игнорирование принципа историзма ведет к тому, что прошлые ошибки, не до конца понятые и недостаточно проанализированные, появляются вновь, но уже в более тяжелой форме и с более серьезными последствиями. Как отмечал С. П. Трапезников, «не только передовые, но и отсталые идеи так или иначе находят своих последователей и распространяются в окружающей общественной среде» (Трапезников С. П. Общественные науки – могучий идейный потенциал коммунизма. М., 1974, с. 116). Поэтому, говорится в книге, «последовательное идейное преодоление правооппортунистического и ревизионистского балласта кризисных лет, разоблачение носителей немарксистских политических и идеологических взглядов является делом не только прошлого, но также постоянной и актуальной задачей настоящего» (с. 209).

Автор показывает, что преодоление ревизионистского балласта кризисных лет – это задача не только коммунистов Чехословакии, подвергшихся особо ожесточенным атакам антисоциалистических сил, а общая задача мирового коммунистического движения. Однако «в некоторых его отрядах подстрекают к пересмотру понимания принципов пролетарского интернационализма, считая их якобы устаревшими. Односторонне акцентируется национальное, специфическое. Самостоятельность, равноправие и независимость отдельных отрядов коммунистического движения при этом искусственно противопоставляются интернациональному единству всех сил рабочего класса, мирового социализма в борьбе против империализма» (с. 294–295). Бейда пишет, что не использовать всех сил международного коммунистического движения для разгрома выявленных оппортунистов и ревизионистов, в какой бы стране они себя ни проявили, значило бы допустить непоследовательность в классовой борьбе, сделать крупную политическую ошибку, а «каждая ошибка и непоследовательность в политике и идеологии оплачиваются очень дорого. Подобные ошибки не только могут ослабить партию, но и наносят вред делу рабочего класса в международном масштабе» (с. 169–170).

Для победоносной борьбы с ревизионизмом необходимы полнее преодоление всех выявленных ревизионистских взглядов и политический разгром их распространителей. Поэтому на XIV съезде КПЧ перед коммунистами была поставлена задача завершить их идейный разгром. «Эта задача особенно касалась теоретической области, где правые „концепции" были преодолены лишь вообще, а не публично и с указанием имен их „создателей” и распространителей. Простое „забытие” могло бы подготовить почву, на которой впоследствии опять стали бы свободно процветать немарксистские, правооппортунистические и ревизионистские взгляды и представления о судьбах социализма» (с. 207–208).

Критикуя примиренчество по отношению к носителям ревизионистских тенденций, В. Бейда показывает, что «единство партии всегда базируется только на основе марксизма-ленинизма. Каждый иной подход означает беспринципные компромиссы, мелкобуржуазное политиканство, которые ране или поздно возвращаются бумерангом в виде потери единства партийных рядов» (с. 202). Партия, лишенная идейного единства, теряет дееспособность, а без нее «не было бы успешной борьбы с антисоциалистическими силами вне партии» (с. 204). Выяснить идеологические позиции, указать носителей и распространителей ревизионизма было «необходимо для того, – отмечает автор, – чтобы партия могла организованно разойтись со всеми, кто в тот или иной период времени сам разошелся с ней идейно. Кадровая чистка партии была одним из необходимых условий полного восстановления роли партии как руководящей силы нашего общества» (с. 199). На этом базировалось восстановление и укрепление руководящей роли КПЧ, а «решение такого ключевого вопроса, как восстановление и укрепление руководящей роли партии, было главной предпосылкой для дальнейшего успешного продвижения вперед» (с. 201). В. Бейда пишет, что «размежевание зачастую болезненное, с теми, кто своими сознательными позициями и поведением сам разошелся с политикой и целями партии, были и являются необходимым условием ее дееспособности» (с. 202).

Борьба с ревизионизмом в стране неразрывно связана с борьбой против пережитков старого общества, с созданием «во всем нашем обществе такой атмосферы, в которой иждивенческие и антисоциальные элементы не могли бы свободно дышать, а те, кому чужд честный труд не могли бы пользоваться богатым общенародным караваем. Борьба против мещанства, за социалистическую мораль... это дело всего общества, и поэтому оно правомерно использует все средства, искореняя антисоциальные явления» (с. 238–239).

Основой для возникновения ревизионизма является мелкобуржуазность. Ревизионизм отражает в «теоретической» форме еще не изжитое у некоторой части трудящихся мелкобуржуазное, мещанское стремление к накопительству. «В борьбе против мелкобуржуазных тенденций, – пишет автор, – важно... продуманное укрепление марксистско-ленинского идейного воздействия, органически связанное с практическим устранением всех явлений, сохраняющих или поддерживающих в нашей жизни мелкобуржуазное мышление» (с. 239–240). Носитель мелкобуржуазных тенденций – мещанин – «готов в определенных ситуациях даже изображать себя сознательным, высказываться – на словах, а не на деле – за выполнение линии партии» (с. 240). Однако в сущности позиции этих лиц «представляют собой оппортунизм в действии» (там же). Автор убедительно показывает, что «борьбу против мещанства нельзя вести лишь с помощью пропаганды, убеждения или разоблачения. Ее эффективность будет возрастать в зависимости от того, насколько нам удастся соединить эти формы с повседневной политикой партии, особенно в области расстановки кадров, партийного и общественного контроля, в повышении требований к руководителям трудовых коллективов и т. д.» (с. 242).

Марксизм-ленинизм учит, а исторический опыт подтверждает, что, каким бы полным ни был разгром оппортунизма и ревизионизма, на почве мелкобуржуазности вырастают новые выразители и проводники чуждых социализму тенденций. Поэтому, отмечается в книге, в борьбе с ревизионизмом нет места самоуспокоенности, почиванию на лаврах. «...Ревизионизм становится опасным не только тогда, когда он „созреет” и примет вид законченной системы, его опасность, говоря словами Б. Н. Пономарева, измеряется не только количеством его сторонников. Ревизионизм является опасным прежде всего потому, что за ним всем своим весом стоят классовые интересы буржуазии» (с. 50). Марксисты-ленинцы не имеют права «забывать ленинское указание о том, что речь идет об энергичном, умеющем приспосабливаться и жизнеспособном враге, который, как правило, активизируется в период переломных событий» (с. 213).

В. Бейда отмечает как закономерность тот факт, что ревизионизм наиболее ярко проявляется в критические моменты, «когда требуются новые импульсы, обусловленные исторической необходимостью» (с. 33). То, что ревизионизм всегда «выплывает на поверхность в связи с чрезвычайными событиями на перекрестках истории... не случайно» (с. 41). В книге показано, что «современный ревизионизм особенно отчетливо заявляет о себе в 1956 году, когда враги коммунизма, стремясь использовать в своих целях критику культа личности и проявления догматизма в теории и практике, развязали грязную антикоммунистическую кампанию, повели широкое идеологическое наступление против социализма. Органической составной частью этого наступления явились стремления оживить и активизировать различные ревизионистские „теории”» (с. 43).

Поскольку ревизионизм выражает интересы врага пролетариата – буржуазии, постольку главным объектом его атак являются диктатура пролетариата, руководящая роль рабочего класса и его авангарда – коммунистической партии. Автор пишет: «Вопрос, какой класс пли общественная группа играет руководящую роль в обществе, не может быть предметом спекуляции, полемики или „демократического” голосования: ответ на него вытекает из объективного положения классов и слоев в материальном производстве, из объективных общественных условий. Руководящая роль рабочего класса в обществе обусловливается его положением в сфере материального производства, тем фактом, что он связан с самым прогрессивным способом производства и максимально заинтересован в дальнейшем общественном прогрессе» (с. 66–67). «Вопрос о революционном авангарде рабочего класса, – продолжает он – был и остается предметом упорной идеологической борьбы. Наш собственный горький опыт убедительно показал, что революционный характер партии, ее способность выполнять свою руководящую роль является основной предпосылкой успешного социалистического развития общества. Успехи эти прямо пропорциональны тому, насколько ответственно выполняет она свою миссию авангарда рабочего класса. И наоборот, любое ослабление партии, нарушение ее дееспособности влекут за собой общественную неуверенность, анархию, а в конечном счете – трагические последствия» (с. 291).

В. Бейда обращает внимание на то, «какое значение имеет принципиальное, целенаправленное и решительное руководство коммунистической партии как авангарда рабочего класса. А в "чехословакии преобладали наивность и политический романтизм, неклассового характера лозунги о свободе, демократии, гуманизме и „воле народа”» (с. 150). Многие коммунисты не ждали выступлений против социализма, не готовились к постоянной и систематической борьбе с ревизионизмом и оппортунизмом. Однако, отмечается в книге, «успокаиваться было преждевременно. Носители правооппортунистических и ревизионистских взглядов физически не исчезли, они продолжали жить и работать в обществе. Их взгляды еще долгое время сохранялись в том или ином виде в умах некоторых людей; к тому же правые не отказались от своих замыслов и с учетом изменившихся условий разрабатывали новую линию и тактику» (с. 207).

Поскольку ревизионисты и оппортунисты ведут борьбу с социализмом во всех сферах общественной жизни, постольку необходимо, как показывает опыт ЧССР, укреплять единый фронт борьбы с ревизионизмом и оппортунизмом, строго соблюдать «принцип единых критериев в идеологической, политической и экономической областях, с тем чтобы таким образом предотвратить „переливание” ревизионистских тенденций из одной области в другую в зависимости от того, где имелись условия для их применения» (там же).

Ревизионисты вытащили на свет и не без успеха использовали старый идеологический хлам – имевшую в период борьбы с феодализмом прогрессивное значение идею прав человека как естественных прирожденных прав. Автор приводит примеры того, как использовали «общечеловеческий» характер этих прав антикоммунисты в Чехословакии. Сбежавший осенью 1968 г. на Запад Э. Лёбл – один из рьяных антикоммунистов – писал, что и «фашист является человеком и что среди них даже есть весьма образованные, порядочные и симпатичные люди» (с. 113).

Деятельность ревизионистов захватывает и такие области, как культура и искусство. Для достижения своих целей ревизионисты могут, как показали события в ЧССР в 1968 г., широко исполосовать научно-популярную, научно-фантастическую и художественную литературу, кино, теледраматургию, театр. Поэтому без преодоления антисоциалистических тенденций в сфере культуры и искусства, непосредственно воздействующих на широкие массы трудящихся, невозможно обеспечить формирование у них марксистско-ленинского мировоззрения. А это, подчеркивается в книге, «основное условие успешного идейно-воспитательного воздействия» (с. 230), основное условие успешной борьбы с ревизионизмом и оппортунизмом.

Ревизионисты и оппортунисты для прикрытия своей деятельности одеваются в марксистские одежды, а также используют целый ряд приемов. Одним из таких приемов явилась в Чехословакии шумная пропаганда так называемого «права на ошибку». «Повсеместно обосновывалось право на ошибки, без которых будто бы даже в общественных науках немыслимы научный поиск и новые открытия» (с. 54). Ошибки и в самом деле возможны, причем ошибаться могут даже классы и партии. В. И. Ленин так писал по поводу отношения политической партии к своим ошибкам: «Отношение политической партии к ее ошибкам есть один из важнейших и вернейших критериев серьезности партии и исполнения ею на деле ее обязанностей к своему классу и к трудящимся массам. Открыто признать ошибку, вскрыть ее причины, проанализировать обстановку, ее породившую, обсудить внимательно средства исправить ошибку – вот это признак серьезной партии, вот это исполнение ею своих обязанностей, вот это – воспитание и обучение класса, а затем и массы» (Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 41, с. 40–41).

Что же касается «права на ревизионизм», о котором кричат ревизионисты как о «праве на ошибку», то оно направлено на то, чтобы обезопасить оппортунистические кадры в рядах коммунистической партии в случае выявления антисоциалистического характера их деятельности. «Некоторые представители общественных наук, писатели и журналисты, – отмечает В. Бейда, – энергично оперировали своим „правом на ошибки”, о чем свидетельствовали их взгляды и поведение, но в то же время они решительно отрицали это право на ошибки за коммунистической партией, которая на своем нелегком революционном пути познавала свои ошибки и самокритично к ним относилась. Таким образом, это „право на ошибки” они стремились превратить в привилегию для избранной элиты работников сферы общественных наук» (с. 55). Ревизионисты имели далеко идущие замыслы – отстранить от участия в общественно-политической жизни рабочий класс, широкие трудящиеся массы. В ход пускалась «аргументация», смысл которой заключался в следующем: если уж специалисты в области общественных наук могут ошибаться, то неспециалистам вообще нечего соваться в вопросы управления социалистическим обществом. Понимая, что рабочий класс является главной силой в борьбе против антисоциалистических сил, ревизионисты пытались присвоить себе право на бесконтрольность в области теории.

Ревизионисты нередко объясняли свои действия неким, якобы им присущим «чувством нового», которое требовало критики «старого». В книге говорится, что «критика стала „модой”, своеобразным конкурсом: соревновались друг с другом в том, кто будет больше „критиковать”, а тем самым доказывать глубину и меру „прогрессивности”» (с. 112). Эта «критика» имела исключительно разрушительную направленность. «Правооппортунистические, ревизионистские и антисоциалистические силы искали выход в отрицании и деструкции существующей политической системы со всеми вытекающими из этого последствиями. Их представители выступали перед общественностью с декларациями и политически окрашенными требованиями разбить существующий социализм, поскольку только на его развалинах они были готовы и „способны” строить, по их терминологии, „новую”, „лучшую”, „народную”, словом, „свою” модель социализма» (там же).

Завладев органами массовой информации, ревизионисты попытались организовать травлю верных марксизму-ленинизму сил. Любая, самая осторожная оценка антисоциалистических выпадов выдавалась за проявление отсталости и консерватизма. «Все, – пишет автор, – кто стоял на прочных марксистских и интернациональных позициях, кто всю свою жизнь посвятил благородному делу борьбы за новое социально справедливое общество, – все они были отнесены агрессивными „возродителями” к „консерваторам” и таким образом „автоматически” исключались из общественной и политической жизни. „Прогрессивным” же объявлялся каждый, кто принимал участие в разрушении политической системы реально существующего в нашей стране социализма. Так, к самым „прогрессивным”, по их логике, должны были относиться и бывшие ярые классовые противники социализма, поскольку именно они очень быстро ухватились за свои, для них в свое время потерянные и вновь неожиданно появившиеся шансы. И они с еще большей решительностью начали действовать в направлении ликвидации социализма» (с. 113). Э. Лёбл, когда он еще был в Чехословакии, поучал, «что демократизация находится в противоречии с социализмом, поскольку социализм автоматически исключает полную демократию» (с. 128). А оказавшись на Западе, он открыто утверждал, что марксизм, дескать, «является силой реакционной, регрессивной, как любая философия прошлого столетия» (с. 235).

События в ЧССР показали, как быстро совершается переход от проповеди плюрализма в идеологии к преследованию коммунистов. В. Маняк, например, заявлял, что «только коммунисты относятся к тому типу людей, которым демократия органически чужда, и что из-за этого присущего им свойства их необходимо на совершенно „законном” основании исключать из человеческого общества» (с. 129). После этих призывов началась организация вооруженных групп, которые охраняли врагов социализма и охотились за коммунистами, остававшимися верными марксизму-ленинизму.

События в ЧССР показывают, что если антисоциалистические силы не получают должного отпора, если не ведется наступательная борьба с оппортунизмом и ревизионизмом, в наступление неизбежно переходит классовый противник. «...Контрреволюция, – пишет автор, – одержимая своей классовой ослепленностью, немедленно развязывает физический террор с типичным для нее зверством, при этом она, не брезгуя, применяет самые жестокие средства. Не случайно, что некоторые „возродители”, сбежавшие к своим „благодетелям” на Запад, находясь в эмиграции в капиталистических странах, сегодня „искренне”, выражают сожаление по поводу того, что в Чехословакии в период „возрождения” в отличие от контрреволюции в Чили, не был развязан кровавый террор» (с. 154). Логика политической борьбы такова, что мягкотелость по отношению к контрреволюционерам оборачивается тяжелыми жертвами для рабочего класса, для социализма.

Опираясь на учение В. И. Ленина, В. Бейда пишет: «Чтобы самые широкие массы пришли к пониманию революционного процесса и приняли идеологию научного социализма, „нужен собственный политический опыт этих масс...”. Подобную школу жизни вновь пришлось пройти трудящимся Чехословакии и тем самым еще отчетливее понять, куда толкали современные рыцари чехословацкого оппортунизма чехословацкое общество» (с. 206–207). Книга В. Бейды служит предостережением трудящимся других социалистических стран, чтобы им не пришлось пройти такую школу. Она является важным вкладом в развитие теории научного коммунизма.