Сотня Жаждущих Мечей

Глава 14

Первые сто пятьдесят человек прибыли на остров спустя три дня после того как я посетил гостиницу клана тысячи печатей. Несмотря даже на то, что работорговец попытался меня немного обдурить, сроки оказались более чем впечатляющими. А всё почему? Потому что с простыми рабами никак не связанными с боевыми искусствами гораздо проще, ведь таких людей большинство.

Любой военный поход боевого клана не обходится без трофеев в виде ремесленников, травников и прочих мирных людей. Самым часто угоняемым товаром на людских континентах являются не стада, не мелкий и крупный скот и даже не табуны ездовых ящеров, а люди. Конкретно, последователи овцы, по-другому, крестьяне. Кроме них, никто не может также умело возделывать землю и ухаживать за посевами, чтобы урожай был хорошим даже в засушливый год. Овец никто и никогда ни во что не ставит, ведь боевых качеств у этих людей почти нет, но и убивать их никто не спешит. Презрение, да, чувство превосходства, пожалуйста, всё это можно почувствовать в общении с овцами, но убивать их нельзя! Кто будет убивать тех, от кого в прямом смысле зависит, будет ли на твоём столе еда в неурожайный год? С остальными мирными людьми всё не так строго, но их тоже стараются не трогать. Даже самый низкоступенчатый бык, может быть полезен как чернорабочий, как помощник кузнеца или как вол, если скотины нет впрячься в плуг. Кролики со своими травами и настоями идут туда же. Унять лихорадку или обработать раны полученные на охоте? Ступай к кроликам. С остальными последователями покровителей не всё так однозначно. С натяжкой мирными можно назвать торговцев под покровительством лошади, да свиней, что лентяи, остальные же все берут прицел на боевые искусства. Тигры, змеи, собаки, крысы, лошади кочевники и вепри, все они готовы проливать кровь чуть ли не с рождения. Неудивительно что и смертность среди них почти стопроцентная, а такие старики как Ветарсис редчайшее исключение из правил. Обезьяны и петухи в этой системе градаций стоят особняком, слишком уж у них обособленный уклад жизни. Вот и выходит, что среди полученного мной товара, должно были быть быки, кролики, да овцы с лошадьми. Торговец же постарался впихнуть мне вместо них, почти четыре десятка одетых под крестьян свиней!

— Что это? — отвернув воротник одного из рабов, я указал работорговцу на жирного последователя свиньи. — Ты хочешь чтобы я платил за этот жирный кусок лени как за хорошего крестьянина с инвентарём?

— Но ведь инвентарь в наличии! — воздел руки к небу торгаш, ломая комедию, совершенно неуместную в данной ситуации.

— Исправляй, или твоя охрана тебе не поможет, — произнёс я, взглядом оглянув пятёрку крепких быков шестой ступени, явившихся на сделку в качестве аргумента в возможном споре.

Поразительная наглость, но торгаш настолько уверился в своей безнаказанности, что даже не обратил при первой встрече на мою ступень. Казалось бы, состоятельный человек покупает огромное количество живого товара, но нет, он настолько привык что таким делом заведуют слабые хозяйственники, что решил будто крепкие молодцы ему помогут.

— У меня отличная репутация и связи, оплату вы уже произвели вперёд, никакие претензии не принимаются! — сжал он свои губы в тонкую линию, выражая тем самым крайнее презрение ко мне.

— Я предупреждал, — пожал я плечами и просто сдавил всю округу своей массой энергии, отчего рабы сразу же попадали без сознания, а торговец с охраной оказался прижат к земле словно бетонной плитой.

Находясь на окраине Винерия, я ничем не рисковал, кроме разве что самих рабов. Их задело лишь по остаточному принципу, ведь я мог концентрировать давление на определённую область, но даже так они были довольно слабы и им явно было не хорошо.

— Приведи мне моих рабов и вали с миром, иначе отправишься полетать за гранью мира, как старый Афарес. Слышал уже о его приключениях? — произнёс я, поставив ногу на грудь работорговцу.

Он слышал. Все уже слышали об ужасном заказчике боевых рабов, отправившего главу артели полетать в пустоте. Когда Афарес оказался дома, пара подкупленных людей растрепали по всем питейным заведениям и борделям байки о том как торговца боевыми рабами сослали за край света. Слухи отличный инструмент воздействия, пройдя пару людей, они обрастают дополнительными красками и подробностями, а уж если находят хотя бы какое-то подтверждение, то переходят в разряд достоверных историй. Бледное болезненное лицо Афареса и его дёрганость послужила тем самым подтверждением. Меня в Винерии теперь боялись. Неудивительно, что уже спустя десять минут, вместо свиней мне привели овец. Такое чувство, что торговец их через пару улиц держал, на всякий случай.

По прибытии на остров, я освободил рабочих людей от ошейников. Не сразу, а после того как им провели инструктаж, обрисовали перспективы, назначили главных и только затем им дали вольную. Идти людям некуда, они на острове, чинить нам проблемы им не выгодно, а свобода, пусть и столь ограниченная, дала им стимул к жизни. Ведь всем им, были обещаны дома, питание, работа, оплата труда и главное, то куда эту оплату можно будет потратить! Для этого на острове пока было всего три места, зато каких! Два храма и таверна гнома! В храмах боги принимали людскую веру и подношения, косвенным образом влияющие на их количество сил. В таверне же, гном гнал отличный самогон из каких-то местных растений! И пусть по первому времени это было единственным что можно было выпить в его таверне, а сама она больше напоминала кучу лавок под открытым воздухом, но ведь важен сам факт! Всё меняется, всё становится лучше.

Бэнтэн очнулась. Спустя сутки после получения места силы, она открыла глаза. О том что это случилось узнали все на острове, и не потому что вдруг начали исполняться чудеса, просто Мими очень уж громко этому радовалась. Пробуждение богини спровоцировало новый исход людей к её алтарю, а также ускорило темпы строительства её храма. Тут даже Парис отличился. Островитянин помолившийся богине, получил от неё краткую беседу. О чём они говорили я не знаю, но после этого Парис задействовал все свои знания из раздела стихии земли, чтобы ускорить строительство. Получилось столь быстро и качественно, что я ненадолго задумался о привлечении островитянина к стройке, но затем всё же передумал. Вместо этого, я проверил всех людей на острове на то какая у них предрасположенность к стихии и специально пометил тех кто склонен к земле, а информацию об остальных передал Лите. Девушка взялась не только за алхимию и травничество, но и вела многие бумаги, сами собой появляющиеся по мере стройки и становления нашего маленького общества.

— Значит, ты меня всё же спас, — именно с этой фразы начался наш разговор с Бэнтэн, после того как я зашёл к ней в храм.

— Спас, — кивнул я рыжеволосой кудрявой молодой девушке, сидящей подле своего алтаря.

— И создал для меня новое место силы! — с улыбкой вскочила она на ноги.

— Создал, — не удержался я от ответной улыбки.

— И Мими цела и невредима! — казалось что этот кудрявый огненный ураган вот-вот захлестнёт меня. — Спасибо! Спасибо отец!

Последних слов я ждал, но не думал что окажусь к ним готов. Было приятно. Так и не собрав себя по частям, я всё ещё не был тем самым драконом-покровителем, что создал некогда богиню удачи. Но я отлично помню как в момент слияния у меня щемило в сердце при виде малышки Бэнтэн, что не по заслугам оказалась на грани жизни и смерти. То были настоящие отеческие чувства.

К сожалению, долго наш разговор не продлился. Паства богини требовала внимания, а в такой момент, когда каждая кроха веры важна, Бэнтэн просто не могла долго тратить на меня своё внимание. Меня это не расстроило, наоборот, я был рад что она при деле и не тяготится обстоятельствами своего возвращения. Под конец беседы, я попросил её как и Фертилиса выделять веру для укрепления безопасности острова, на что получил краткий диалог, заставивший меня удивиться и порадоваться.

— Я могу пассивно укреплять экран создаваемый храмом Фертилиса, — в своей веселой манере сообщила богиня. — Или я могу предложить кое-что другое. Мы могли бы перенаправить его веру на мои меры охраны. Я не богиня войны и даже отдалённо с этим не связана, но Фертилис всегда плевал на охрану храма, он не создал ни единой меры предосторожности кроме экрана. Я же могу создать големов. Храмовую стражу. Состоят из камня и напитаны верой, управляются настоятелем храма или же градоначальником того города, где стоит мой храм. Они не очень сильны, на уровне мастера шестой ступени, но они бесчувственны и могут биться даже без конечностей.

— Сколько ты можешь их создать? — задал я уточняющий вопрос.

— Сотню, две сотни, тысячу, хватило бы камней и веры, — тряхнула она головой. — Таким темпом как сейчас, могу создавать по два в день, если себе не оставлять совсем ничего.

— Идея отличная, но нам нужен экран чтобы о нас не прознали мятежные боги и Ёкай раньше срока, — покачал я головой, размышляя над перспективами.

— Стража не единственный мой способ защиты, — улыбнулась во все тридцать два зуба богиня. — Я же могу влиять на судьбу. Совсем чуть-чуть, но на основе этого я могу кое-что сделать, будет даже эффективнее чем экран Фертилиса!

— И что это? — с интересом посмотрел я на неё.

— Шторм вероятностей! — восторженно произнесла Бэнтэн поглаживая Мими за ушком. — Вокруг острова будет энергетический шторм, постоянно меняющий ход нитей судьбы. Сквозь него нельзя пройти и ничего нельзя увидеть! Он требует много веры, но с ним мы будем в безопасности!

На этом мы и остановились. Фертилис, с которым я тоже решил переговорить насчёт этого вопроса, услышав что безопасность острова я решил доверить Бэнтэн, ничуть не смутился, а даже наоборот, оказался рад.

— Не люблю держать экран, он давит на меня, — пожал он плечами, словно мне должно было стать ясно о чём он говорит. — Бэни отлично справится, а я займусь обработкой паствы. Пусть плодятся. Люди охотней защищают место где живут, если там одновременно растут их дети.

Этот план мне понравился. Предложения Фертилиса звучали дальновидно и прагматично, а то что они несколько аморальны и меркантильны, так богу на это плевать. И мне самому по большому счету плевать. Люди в этом мире слепы, не видят ничего дальше собственного носа. Даже кланы и те озабочены лишь собственным процветанием. Этому миру нужно чтобы кто-то наплевал на мораль во благо, а не потому что тут так заведено.

К моменту когда пришла пора отправляться за моей сотней воинов, на острове уже сформировалась некоторые правила и порядки. Люди знали кто за что отвечает, кто главный, а кто его заменяет, как себя стоит вести и прочие мелочи. Привести в эту общность сотню сильных вояк, значит разрушить весь уклад и строить его заново. Так что вести в город я никого не планировал. Приказал отстроить пару бараков возле тренировочных площадок. А до тех пор пока они не будут готовы, воины поспят на земле. Климат здесь тёплый.

Для очередного путешествия в Винерий, я собрал с собой небольшой отряд. Не то чтобы я планировал драться, но перед будущими воинами нужно было держать статус. Из людей со мной отправился только Парис, но помимо него, компанию нам составили ещё и десять храмовых стражей. Все кого смогла за это время создать Бэнтэн. Она ненадолго даже сотворение шторма вероятностей отложила ради такого дела.

— Грозные противники, — произнёс островитянин, обходя одного из храмовых стражей перед нашим отбытием. — Гранит вместо тела, молоты в качестве оружия. Кто сотворил им такие монструозные кувалды?

— Пятнадцать Быков работали пару суток к ряду, чтобы вооружить их, — произнёс я, проводя рукой по отлитой из металла ручке молота. — Они несколько неуклюжи, но в силе превосходят даже Быков шестой ступени. Под их удары лучше не попадать.

— Жаль что только перед мастерами стихии земли они будут слабы, — покачал головой Парис, вглядываясь в темные провалы, что заменяли големам глаза.

— Ошибаешься, они питаются от веры, стихия им нипочём. Разве что только немного шкуру попортить смогут, но вглубь не залезут, — уверенно произнёс я. — Готов к перемещению?

— Да, хочу на этот раз понять, как это происходит, — произнёс Парис. — В прошлый раз ничего не заметил.

— Ты и сейчас ничего не заметил, — усмехнулся я и кивнул на округу.

Мы стояли посреди тренировочных площадок артели Афареса. В окружении все тех же храмовых стражей, мы несколько напугали местных обитателей. Надсмотрщики и тренирующиеся сбились в несколько групп и смотрели на нас во все глаза, пока кто-то из старших не додумался подуть в рог объявляя тревогу. Костяной демон как всегда идеально исполнил свои союзнические обязательства.

Не прошло и минуты, как из тех казарм что стоят ближе к границе лагеря, стали появляться воины в полном обмундировании. Другие же воины, что до этого тренировались на площадках, грамотно заключили нас в кольцо. Чувствуя угрозу, исходящую от окружающих нас людей, стражи с грохотом опустили свои молоты на землю и заняли защитное круговое построение, полностью прикрыв меня и Париса своими телами.

— У них есть некий разум? — смотря на то насколько я спокоен и уверен, Парис расслабился и решил продолжить наш прерванный разговор.

— Скорее набор правил и установок, — почесал я подбородок. — У них не может быть разума. Исключение составляют лишь големы с подселенными в них душами людей. Один такой, веры требует как сотня обычных, но Бэнтэн упомянула, что он будет сильнее собратьев, сохранит личность, а также сможет пользоваться личными запасами стихии и чакры.

— Значит, вера позволяет перенести человека из органического тела в каменное? — уточнил Парис.

— Да, только требует на это очень больших затрат, — кивнул я ему. — Это не выгодно.

Между тем, полное отсутствие действий с нашей стороны несколько успокоило обстановку вокруг. Никто ни на кого не нападал и вообще нас просто окружили. Офицеры артели явно первый раз сталкивались с големами и просто не знали что от них ожидать. Собственно на это я и рассчитывал.

— Эй, мне долго ждать? — не выдержал я и вышел вперёд, привлекая к себе внимание.

— Ждать чего? — также со стороны артели ко мне вышел один из надсмотрщиков, выделяющийся своей странной прыгающей походной и очень сухим, но гибким телом. — Для начала мог бы представиться и объяснить чего хочешь. Это не говоря уже о том, чтобы заходить сюда по приглашению, а не появляться черт пойми откуда.

— У меня есть приглашение, — обезоруживающие улыбнулся я, обводя взглядом всех вокруг. — У меня сделка с Афаресом. Он должен был собрать для меня сотню воинов. Вроде уговор был таков. Неделя на исполнение заказа прошла, я здесь, как и деньги за товар.

С последним словом, на землю передо мной упал мешок из которого прямо на песок посыпалось золото. Эти деньги, крайне полезный ресурс для развития моего города, я нашёл в руинах. Вернее его нашли мои люди и не зная что с ним делать, принесли мне. Именно на эти деньги я закупал рабочих, инвентарь и некоторые другие мелочи. Например, одной из таких мелочей была оплата Афаресу за сотню вояк.

— Где ваш глава? — после недолгого молчания задал я вопрос. — Если он так боится вновь оказаться в междумирье, то пусть лучше выйдет. Я человек отходчивый, за его подлость я ему уже отомстил, дальше лишь деловые отношения.

— Деловые отношения? — усмехнулся надсмотрщик. — Наивные слова для того кто пришёл сюда в обществе лишь десяти каменных истуканов.

— Ричи, заткни пасть и зови сюда старика, — из-за спин големов вслед за мной вышел Парис, обозначая своё присутствие. — Ты всегда был пустословом без права решать хоть что-то. Даже что жрать вечером за тебя решает повар. Мой хозяин человек щедрый и отходчивый, но я бы не советовал его злить.

— А то что? — нагло, но уже не так уверенно произнёс надсмотрщик.

— А то я припомню тебе каждый синяк, и каждый сломанный нос новичков, что ты кошмаришь из желания самоутвердиться, — закончил островитянин свою речь тем, что в момент развернул печать огня высотой в три метра. — Эта артель, ничего вам не даст, она лишь умеет отбирать! Сотня тех кто пойдёт с моим господином, смогут получить возможность также искусно обращаться со своей стихией!

Признаюсь, я не ожидал подобного. Париса я взял в качестве весомого аргумента, но и не думал что он сам решится вызвать к своим бывшим товарищам. Приятный сюрприз.

— Заткнись островитянин, — ещё до того как Афарес вышел из-за спин своих подопечных, я узнал его голос. — Ты раньше не был таким говорливым.

— А ты раньше не казался мне таким ублюдком, — не остался в долгу Парис.

— Деньги, — пнул я мешок с золотом. — Где воины?

— Оглянись и бери любых! — развёл он руки в стороны.

Рядовые участники артели, как и многие надсмотрщики такого явно не ожидали. Почти каждый из них посмотрел на старого главаря как на идиота.

— Чего вылупились? Я стар и много всего повидал, но то что устроил мне этот мелкий выродок, даже меня заставило трястись от страха словно я зелёный юнец! — рявкнул он, словно желая скрыть за злыми словами до сих пор пожирающий его страх. — У меня нет сотни воинов седьмой ступени! Нет! И не будет! Может если забрать всех кто есть у градоначальника, то наберется, но он своих не отдаст. Я войны в городе не хочу, так что бери всех кто есть здесь. Хочешь сотню, хочешь две. Золота что в мешке мне хватит купить себе город и нанять пару наёмных кланов лет на тридцать. Артель закрыта выродки, теперь он ваш хозяин! Я сказал!

Не ожидая ничего подобного, я некоторое время ждал какого-то подвоха, но его не было! Этот засранец умудрился мне подгадить даже этого не планируя. Просто передал мне управление всеми ошейниками разом. И судя по всему, не все из надсмотрщиков такое ожидали. Большинство из них стояли столбами, пока главарь распущенной артели с некоторыми офицерами уходит.

— Все знания что копились в нашей артели я уже вывез, не рассчитывай что-то найти, — произнёс Афарес подбирая золото брошенное мной на землю.

— Может прикончить его? Шансы неплохие, вряд ли кто-то кроме прикормленных офицеров попробует его защитить, — предложил мне Парис.

— Оставь, — положил я руку островитянину на плечо. — Этот кусок дерьма оставил нам подарок, а не обузу. Пусть подарок неудобный, но в нашем деле лучше больше чем меньше. Начинай наводить порядок. Тех кто с ошейником, разбивай на группы и отправляй вычищать склады и казармы, пусть забирают все мало-мальски полезное. А надсмотрщиков, учителей и просто офицеров, отправь ко мне. Поговорим.

— Они не станут слушать раба, — оттянул Парис свой ошейник.

— Значит ты больше не раб, — похлопал я его по плечу и в следующем мгновение ошейник сам расстегнулся и свалился с его шеи. — Не заставляй меня потом жалеть о своём решении. Договорились?

— Да, мой господин, — с огнём в глазах порывисто склонил голову островитянин.

Риск?

Безусловно.

Оправданный?

Не уверен.

Жалею ли я?

Нисколько.