Сотовый

Глава восемнадцатая

— Ты говорил, что у тебя все под контролем!

Грир закипел, услышав Джека Таннера в телефоне. Черт возьми, его голос скрипел, как у дебила, которого скрутил приступ диареи.

— Так и есть, — подтвердил он.

— Неужели? — резко спросил его Таннер. — Может, хочешь спросить у Бейбек об этом?

Грир ка секунду прикрыл таза. Звонит чертов Таннер по каким-то пустякам. Когда все это закончится, он снесет его тупую башку и будет пинать ее по дороге, пока ее куски не вотрутся В пыль.

— Я слышал о полицейском. Она уже справилась с этой проблемой.

— Да? Она справилась с этой проблемой до того или после того, как ее убили?

Гриру пришлось повторить это дважды про себя прежде, чем он понял, что расслышал Таннера правильно.

— Что?

— Она мертва, — рыкнул Таннер.

Дерьмо! Грир снова зажмурился, не в силах произнести ни слова.

— Полицейский расследовал исчезновение Джессики Мартин, — продолжил Таннер, — сказал что-то про паренька, который подкинул ему эту информацию.

«Паренек». Мозг Грира соединил мозаику воедино. Именно он был в банке. А перед этим загадочный пистолет, возникший в кармане у Дизона в аэропорту. В этом тоже был замешан паренек. Черт побери, долго еще он будет перебегать им дорогу?

— Я думаю, мы должны от него избавиться, — решил Грир. — Он слишком много знает.

— Муни не знает его! — кипятился Таннер. — Теперь мне придется заниматься этим делом!

На том конце провода раздались гудки. «Это плохо», — подумал Грир и положил мобильник в карман. Его взгляд упал на Дизона, и по тому было видно, что он слышал весь разговор. Это тоже ни к чему, но Дизон умел держать язык за зубами в нужные моменты. Сделав ему знак следовать за собой, Грир двинулся наверх.

Сердце Джессики переполняли страх и надежда. Не успела она всерьез задуматься о том, вдруг и на самом деле звонил Райан, парень на крыльце докурил свою сигарету и вошел в дом.

В тот миг Джессика вынырнула из-за угла и снова вскочила на ведро и прислонилась лицом к грязному окну.

— Малыш, слушай меня внимательно. Я хочу, чтобы ты отошел назад, — она сложила руки чашечкой и прислонила их к стеклу, пытаясь разглядеть внутри гаража что-нибудь, что могло бы защитить его. — Подойди к большому шкафу в углу комнаты и спрячься за него…

— Нет, не бросай меня! — в страхе закричал Рикки. — Не бросай меня!

Ужас в его голосе был больнее любых побоев, которые она испытала.

— Милый, я не брошу тебя, — сказала она, стараясь, чтобы ее голос не дрожал. — Я вытащу тебя оттуда.

Ее сына это не успокоило.

— Куда ты уходишь?

— Я только отлучусь на секундочку, и очень скоро мы будем дома, — сказала она ему. — Но сначала сделай это. Давай, иди. ИДИ!

Было мгновение, когда казалось, что ей не удастся заставить его сделать это. Но он лишь кивнул и побежал к шкафу.

«Хороший мальчик», — устало думала она, двигаясь к «кайману». Они должны выбраться отсюда.

— Возвращайся в банк и достань видеозапись с этим типом, — сказал Грир Дизону, когда они добрались до верха. — Проверь каждый кадр и найди хотя бы один, чтобы мы могли идентифицировать этого засранца.

Дизон хрюкнул в знак согласия и хотел было сказать что-то про возможность достать из хранилища видеозаписи банка, когда они открыли дверь и вошли на чердак.

Едва Джессика запрыгнула в машину и провела рукой по замку зажигания, она поняла, нет ключей. Как в лихорадке, обыскала сиденья, выкинула все из бардачка и перерыла бумаги и другие мелкие предметы, которые там были. Ключи не показывались. О господи, должно быть, один из этих бандитов унес их с собой!

В течение нескольких минут Грир мог лишь стоять рядом с Дизоном и смотреть.

Тяжелый запах крови был сильным и гнетущим; настолько сильным, что даже у Грира слегка подогнулись колени, когда он вдохнул его. В теле, валяющемся на полу, он узнал Мэд Дога и тут же оглянулся в поисках Джессики Мартин. Ее тело должно лежать где-то неподалеку, потому как такое количество жидкости не могло вытечь из одного Мэд Дога. Ее здесь было слишком много, чересчур даже для такого большого ублюдка, как Мэд Дог. Тел должно быть больше. Два тела — Мэд Дога и сучки Мартина: они, должно быть, убили друг друга, потому что эта избалованная маленькая сучка уж никак не могла завалить Дога и оставить его помирать в луже собственной крови.

Но единственное, что он увидел, были останки разбитого телефона с оборванным кабелем. Который недавно выдернули из стены. «И который он разнес своей кувалдой», — понял Грир. Что бы ни сделал Мэд Дог, он сделал это слишком поздно.

Небольшая подставка для монет появилась будто из небытия. В ней беззаботно лежала связка. Вот они, здесь! Где им еще быть?

С криком облегчения она схватила их, выбрала нужный и вставила его в замок зажигания.

— Мать твою… — сказал Дизон, когда снаружи у дома ожил и взревел «порше-кайман». Грир уже несся по лестнице вниз.

«Ремни безопасности», — подумала Джессика и, не замечая, что нервно посмеивается, взяла курс на большую гаражную дверь домика. И, пожалуйста, никаких подушек безопасности. Перед самым столкновением, ее смех неожиданно прекратился, на его месте осталось лишь беспокойство о Рикки: «Малыш, пожалуйста, отойди подальше».

Потом все потемнело, она услышал треск древесины, скрежет металла и звон стекла. Ее отбросило назад, и она инстинктивно подняла руку, защищая лицо.

Но ничего не полетело в нее сквозь лобовое стекло: оно даже не разбилось. От двери гаража ничего не осталось. Она отстегнула ремни и попыталась открыть дверцу, но не смогла — та оказалась заблокирована обломками. Но стекло рядом с водителем по-прежнему работало, она опустила его и высунула голову.

— Иди сюда, детка! — крикнула она.

Рикки побежал к ней — прямо к ней, а не к пассажирской двери, но это было нормально. Она просто схватила и затащила его в салон через свое окно и кинула на заднее сидение. Несмотря на неестественно грубое отношение, мальчик не пикнул и даже пристегнул ремень без какого-либо напоминания.

Она по привычке посмотрела в зеркало заднего вида, когда включила заднюю передачу и уже собиралась надавить на газ. В зеркало увидела двух уродов, находящихся рядом с ее бампером.

«Бип, бип, ребята», — зло подумала она. Она почувствовала мстительное ощущение триумфа, когда нажала на акселератор.

Она успела увидеть, как они разлетелись в разные стороны, когда «кайман» выпрыгнул из гаража, как снаряд из пушки. Улыбка на ее лице становилась все шире и шире, когда «кайман» резко остановился. Она изо всех сил сжала руль и, врубив передачу, помчалась вперед.

— Мы сделали это! У нас получилось! — радовался Рикки, когда они выехали на подъездную дорогу, ведущую к свободе.

«Конечно, малыш», — думала Джессика. Она уже открыла рот, чтобы высказаться вовсю по этому поводу, а может, просто радостно зарычать, как самка медведя гризли, которой удалось уберечь своего детеныша от беды.

Он вышел на дорогу из-за чертового фургона метров за десять перед ней. И с собой он тащил Крэга, который выглядел еще хуже, чем когда они расставались. Несмотря на то что ее муж не мог стоять на ногах, подонок спокойно удерживал его одной рукой. Он даже не смотрел на Крэга. Он глядел прямо на нее, он не целился, не грозил — просто смотрел, держа пистолет у головы ее мужа.

Джессике показалось, что ее сердце остановилось вместе с «кайманом», когда она надавила на тормоза. В трех метрах впереди Крэг поднял голову, посмотрел ей в глаза и одними губами прошептал: «Поезжай, Джесс».

Но она не могла пошевелиться, не могла отрицательно покачать головой. Такое она не смогла бы совершить никогда, даже чтобы спасти себя и Рикки.

Мгновение спустя ожил Крэг. Он бросился всем телом на парня с пистолетом и откинул его в сторону.

— Уходи! — закричал он на нее. — Уезжай! Давай!

«Даже слезы замерли в уголках глаз», — подумала она, по-прежнему сидя недвижимо за рулем «каймана». Как только он мог представить, что она сможет оставить его умирать? Она скорее отрастила бы себе крылья и улетела, чем бросила бы его одного.

Человек с пистолетом был уже рядом с ним, он ударил его по голове оружием и бросил на пыльную землю. Теперь слезы покатились по ее лицу и она вновь могла двигаться. Она отстегнула свой ремень и потянулась, чтобы обнять и защитить сына, но человек уже подбежал к ней и открыл дверцу. Его пальцы схватили ее за волосы так больно, что ей показалось, что заживо снимают скальп. Он вытащил ее из «каймана».

— Что ты ему рассказала? — заорал он и кинул ее на землю.

— Ничего! — вскрикнула она.

Джессика автоматически потянулась к руке, держащей ее за волосы, но он резко встряхнул ее и опустил на колени.

— Лживая сука! — заревел ей в лицо. — Кто был этот парень в банке?

Он еще грубее дернул ее за волосы, и она закричала от ужаса и боли, охвативших ее. Неподалеку плакал Рикки, умолявший не бить его мамочку.

Это только подзадорило ублюдка: он продолжил издеваться над Джессикой, дергая ее как марионетку. Когда он наконец остановился, Джессика почувствовала, как холодный металл пистолета прижался к ее черепу так сильно, что сейчас его проломит.

Она зажмурилась, повторяя в уме всего лишь одну фразу: «Прости меня, Рикки, прости меня, мне так жаль» и ожидая услышать последний в своей жизни звук.

Вместо этого телефон зазвонил вновь.

В этот момент весь мир замер.

Все вокруг остановилось, все звуки умерли. Все, кроме звонка этого долбаного телефона, который он положил в свой карман, перед тем, как найти Мэд Дога на грязном полу чердака.

Эта тупая, лживая, трахнутая сучка. Она, наверное, думала, какая же она умная, — сумела не только собрать телефон и вызвать помощь, но и убить Мэд Дога. Она заманила этого идиота на чердак, в надежде купить или уговорить его, предлагая ему себя или что-нибудь еще за то, чтобы он отпустил ее, и негодяй купился. Грир видел эту картину, как воочию.

И старый Мэд Дог пошел наверх — не для того, конечно, чтобы отпустить ее, а чтобы поиметь. Если бы до этого дошло дело, здоровый Мэд Дог просто растерзал бы ее.

Он еще и выдул полбутылки перед этим. И тогда бедолага растерял все остатки своей бдительности, чем очень облегчил этой суке работу.

А сейчас, когда он был готов показать этой маленькой сучке, что происходит, когда пытаешься обставить Итана Грира, хотел разнести ее учительские мозги по всему двору.

Этот сраный, мать его, телефон зазвонил.

Вечно кому-то что-то нужно. Кроме тех случаев, когда какая-то трахнутая сука решила убить одного из членов твоей группы и свалить со своим ни на что не годным ребенком. В эти моменты телефон не позвонит никогда.

Телефон звонил и звонил, все громче и громче. Это, наверняка этот ублюдок Таннер трезвонит, чтобы промычать что-нибудь еще.

Грир завелся, когда достал из кармана телефон. Он что, думает, что им тут нечего делать, что у них тут вечеринка?

— Не вовремя, Таннер, — процедил он.

— Ты явно не меня ожидал услышать, — сказал ему кто-то. Кто-то, но точно не Джек Таннер.

Голос, который услышал Грир, мог принадлежать только очень молодому, очень самоуверенному человеку с очень большим шилом в заднице.

Несколько секунд Грир не мог двигаться, не то, что говорить. Затем он убрал пистолет в кобуру и поднял вверх указательный палец, призывая Дизона к вниманию.

— Откуда у тебя этот номер? — спросил он паренька с угрозой в голосе.

Паренек противно усмехнулся.

— Знаешь, современные технологии потрясают, — сказал он. — Мой телефон запоминает пятьдесят последних входящих вызовов.

«Ему следует бросить трубку сейчас», — подумал Грир, пока он ошибочно не уверился в своем героизме.

— Что тебе нужно?

— Только женщина и ее семья, — бесцеремонно заявил паренек.

— А теперь послушай, что нужно мне, — сказал Грир, метнув взгляд на Джессику. Та неотрывно смотрела на телефон с таким выражением на лице, как будто бы он держал в руках святой Грааль, а Иисус Христос в любой момент мог вылететь из аппарата. — Ты скажешь мне, где ты сейчас находишься, или с этой семейкой случится большая бяка.

Парень снова усмехнулся.

— Извини, дружок, — проговорил он. — Так дело не пойдет.

— Да что ты говоришь? — Грир максимально приблизил трубку ко рту, чтобы засранец не упустил ни единого слова. Потом повернулся к Дизону и, указав на ребенка, сказал:

— Перережь ему горло.

К его глубочайшему изумлению, зараза на другом конце даже не дернулась.

— Что ж… Приятно было с тобой поговорить, — сказал паренек.

И повесил трубку.

Райан сидел в «каррере», откинувшись назад и закрыв лицо руками, не в силах поверить, что у него хватило твердости, чтобы сделать это. Только… что, во имя господа, он сейчас сделал? Что сделал?

Он опустил руки и посмотрел на мобильник, лежащий на пассажирском сиденье.

— Давай, — умолял он, — звони. Давай, сукин сын, звони! ЗВОНИ!