Стать драконом

Глава 9

Дракон. Эйми грёбаный дракон. И её ответ на эту самую важную новость?

— А то. Я же тебе говорила.

Он подплыл к краю бассейна и вынырнул.

— Нет. Ты должна быть сумасшедшей девчонкой, которая считает себя грёбаным драконом. А не настоящим драконом.

К тому же такой красивой. Когда он увидел тень над головой, заметную даже в сумерках, заподозрил, что это Эйми, но и вообразить не мог остальное. В мультфильмах драконов часто изображали с толстыми животами и с рогами. А ещё драконы извергали пламя, а из ноздрей вился дым. Некоторые ещё пели… кто-нибудь слышал «Пафф, волшебный дракон»[1]? Правда о драконах оказалась где-то посередине. Зверь Эйми обладал гибкой фигурой, скорее змеиной стройностью, чем округлым животом. Хотя у неё две ноги и две руки, но немного другие, а на пальцах ног красовались острые когти, которые держали Брендона, как червяка на крючке. Его мужественность была задета. Её чешуя невероятная, казалась сделанная из настоящего серебра, яркая и броская. Ему стало интересно, как бы она выглядела, преломляющей заходящие лучи солнца.

— Я прекрасно выгляжу. Прежде чем спросишь, ты говорил вслух, а не про себя.

Несмотря на заявление, он продолжал таращиться на неё, поджав губы. Теперь она не похожа на дракона. Даже глаза стали нормальными и выглядели по-человечески. Он подозревал, что её зрачки вспыхивали зелёным огнём только тогда, когда зверь поднимался.

— Ты грёбаный дракон. — Он не мог не повториться.

— Не понимаю, почему ты так удивлён. Я с самого начала говорила, кто я. Ты же продолжал настаивать на том, что я лгала.

Она пожала плечами, от этого движения по волосам пробежала рябь, образуя серебристую завесу вокруг её тела. Вокруг её обнажённого тела. И отчасти её тело было видно сквозь завесу волос. Прятки. Вот во что он хотел поиграть губами и руками в этих шёлковых прядях.

«Хочу её».

Он, безусловно, хотел её. Прелестный сияющий драгоценный лунный лучик, внезапно появившийся в его жизни.

Женщина — дракон.

— Драконы, чёрт подери, ненастоящие.

Отрицание, которое больше не работает. Он видел Эйми во всей сверкающей красоте. Такое величественное создание. Мало что внушало ему благоговейный трепет. Однако у неё получилось; странное новое чувство для него. И ему пришло в голову прикоснуться к ней? Поцеловать? Он недостоин её. Ни в коем случае.

— Давай подведём итоги, чтобы ты мог перестать повторяться. Я дракон. Драконы реальны. Хочешь прикоснуться ко мне ещё раз, чтобы убедиться?

Дразнящая улыбка приподняла уголки её губ. Эйми повела бедром влево, высвобождая из покрывала шелковистых волос. Даже в тенях он мог рассмотреть обнажённую кожу. Как он хотел прикоснуться к ней и сделать что-то грязное и порочное с её телом.

«Пусть она выкрикнет моё имя, когда кончит». Порочно привлекательная фантазия, но у него не может быть такой.

— Да чтоб меня.

— Или меня, если ты готов. — Она подалась вперёд.

От искушения он едва не упал на колени.

«Стоя на коленях, я могу поклоняться ей так, как она того заслуживает».

Настоящая лунная богиня, которая очаровала его.

— Я не могу.

— Ты имеешь в виду, что не станешь, потому что мы оба знаем, что можешь. — Её взгляд опустился ниже пояса.

— Не смотри на меня так. Раньше я был более чем готов, а потом ты накачала меня наркотиками.

— Моя сестра накачала тебя наркотиками. Для твоей же безопасности.

— Как?! Сделав меня беспомощным?

— Потому что тогда ты не делаешь глупостей, таких как попытка уйти.

Она сверкнула глазами и надулась одновременно. Мощная комбинация.

«Не собираюсь целовать её. Нет».

Он всё ещё зол. По уважительной причине. Он очнулся от наркотического сна и обнаружил, что заперт в комнате. Результатом стал целый ряд ругательств, которые никак не помогли ему выбраться оттуда. Но он кое-что узнал об электронных дверных замках, будучи в Биттехе. Всегда есть способ выключить их и открыть дверь вручную.

— Я ушёл, потому что ты не имела права держать меня в плену.

— Ты моя пара.

— Что ж, ты точно так себя не вела.

— Разве ты не проснулся со мной в моей постели?

— Ты запираешь всех своих любовников?

Она улыбнулась.

— Только того, которого оставляю себе. Поздравляю, ты первый.

Эти слова не должны были согреть. Почему он не боролся с очарованием?

«Заткнись на хрен и наслаждайся».

Нет ничего плохого в том, чтобы наслаждаться тем, что женщина его ценит. Ему пришлось стряхнуть благодарность, чтобы она не выдала его. Мужчина не должен разделять аромат страсти своей женщины.

«Это моё и только моё. Делиться удел слабаков».

— Ты знаешь, если парень делает то же самое, это считается уголовным преступлением.

— Отстойно иметь пенис.

Он поморщился.

— Тебе не следует употреблять это слово.

— Какое слово? Пенис? — Брендон съёжился. Она рассмеялась. — Ой, да ладно, ты съёживаешься при слове «пенис».

— Я не съёживаюсь, — сказал он, скривив губы в раздражении.

— Пенис. — Он опять съёжился и уставился на Эйми. — Пе-е-е-е-ени-и-и-и-ис-с-с-с, — протянула она.

— Мне всё равно, дракон ты или нет. Скажи ещё раз, и я перекину тебя через колено и отшлёпаю.

— Обещаешь? — Она захлопала тёмными ресницами. — Какое слово я должна использовать вместо него? Пенис — самое подходящее.

— Член. — Слово вырвалось у него, подтверждая некоторую мужественность. — Хер. Гигантская ящерица.

— Ящерица? Ты думаешь, ящерица — более сексуальный вариант пениса? — Она уставилась на него, разинув рот.

— Змея тоже подойдёт, как и ствол, шланг и елда, в зависимости от того, при каких обстоятельствах используешь.

— Есть ещё один термин, который одобряет мама — детородный орган.

Забавно, что он не вздрогнул.

— Не будет никаких детей

— Не позволяй моей матери слышать, как ты это говоришь.

Он моргнул.

— Твоя мать хочет, чтобы я трахнул тебя?

— Это предпочтительный метод забеременеть. Кстати, должна упомянуть, мама ненавидит слово на букву «т».

— Твоя мама может поцеловать меня в задницу.

— Она может это сделать, если окажется, что ты действительно золотой.

Ах, да, безумная вера в то, что он дракон. Ага, как же. Он никогда не сможет достичь той красоты, которую видел. Аллигатор или уродец с крыльями его удел в жизни. А сейчас он не уверен, что способность перекинуться осталась. Единственное, в чём можно быть уверенным, — холодный внутренний голос говорит с ним и, что тревожнее, казалось, сливается с ним.

— Что, если ты ошибаешься, и я не золотой? Что тогда? — Он уже знал ответ. Они вышвырнут его быстрее, чем пьяницу в баре после закрытия.

— Если нет, то в качестве утешительного приза можешь поцеловать меня в задницу. — Она улыбнулась. — Или укусить её. Я открыта для любых предложений.

Почему она всё так усложняет? Есть ли шанс, что она не знает, какой эффект производит на него? Судя по застенчивой улыбке… нет, она знает.

— Ты снова пытаешься отвлечь меня.

— Это работает?

Работает слишком хорошо. Когда Эйми слезла с камня, волосы развевались вокруг тела, дразня и открывая лишь частички её совершенства.

— Ты голая. — Замечание слетело с его губ.

— Твоё понимание очевидного поразительно.

— Я не это имел в виду. На тебе нет одежды, хотя ты и обратилась. Из-за просмотра фильмов и прочего я думал, что драконы не похожи на оборотней. Думаю, ты должна быть более волшебной. Разве ты не должна сберечь одежду после превращения?

— Это, безусловно, упростило бы ситуацию. Увы, мы больше похожи на Крипто, чем хотелось бы.

— Крипто?

— Сокращение от Криптозоидов. Так мы называем тех, кто не дракон или человек.

Линия, отделяющая Брендона от Эйми, стала толще. Он всего лишь оборотень, вся система убеждений перевернулась с ног на голову.

— Твоя культура отличается от моей?

— Да. У нас уникальный образ жизни, большая его часть очень структурирована, но многие наши законы появились из-за необходимости выживания после чистки.

— Чистка?..

— Когда люди пытались истребить нас полостью. Очень похоже на то, что может произойти сейчас, когда Криптозоиды открылись человечеству.

— Ты думаешь, они убьют нас всех?

— Должна надеяться, что нет, потому что тогда у нас не будет возможности раскрыть себя.

— И хотят ли драконы раскрыть себя? — спросил он.

— Думаю, что большинство просто хочет снова иметь возможность свободно летать под солнцем.

— Ты только что это сделала.

Заходящее солнце, но всё же снаружи далеко не темно.

— И за это я, вероятно, буду наказана. Несмотря на то, что сделала это в безопасном месте, нарушила главное правило.

— Бунтарь в семье?

Она казалась поражённой его заявлениями.

— Я? Нет. Обычно это моя сестра, Ади.

— Но на этой горе, со мной не твоя сестра.

— Конечно. Я заявила на тебя права.

Небрежность, с которой она бросила эти слова, не умаляла их значения.

— Должен ли я быть польщён?

— Ты ждёшь комплиментов? — Она улыбнулась. — Я заявила на тебя права, потому что ты меня интригуешь. Достаточно трудно найти свободного мужчину, но найти того, кто красив и силён, да и к тому же не маменькин сынок…

Она провела пальцем по его нижней губе.

— Таким призом я не могу пренебречь.

— Я не хочу, чтобы мной владели.

Его дядя и Биттех когда-то давно задумали завладеть им. Он не позволит такому повториться.

— Но я всегда так хорошо забочусь о своих вещах. Подожди, пока не увидишь мой клад.

— Подожди, ты только что сказала…

— Ты слишком много болтаешь. Иди сюда.

Она схватила его за подбородок и потянула к себе, и он позволил, потому, что, глядя в эти потрясающе красивые фиалковые глаза, не мог сопротивляться.

— Ты опасна, лунный лучик. — Он произнёс это ей в губы, когда она положила ладони ему на скулы.

Ответ задел её за живое.

— Спасибо. Помни об этом, если когда-нибудь решишь перейти мне дорогу. По-видимому, моей семье ещё предстоит научиться предоставлять мне личное пространство. — Отвернувшись, она упёрла руки в бёдра и крикнула приближающемуся дрону. — Да, я знаю, что у меня проблемы. Но не могли бы вы дать мне пятнадцать минут с парой? — Пятнадцать? Вероятно, он мог бы сократить время до пяти. Бац. Тепловой луч ударил в землю у её босых ног, и Эйми нахмурилась. — Ах ты, лишающая удовольствия, блокирующая клитор подлиза-предательница. Я отплачу. — Бац. Эйми легко увернулась от лазерного луча. — Нам придётся продолжить разговор позже.

— Или я могу схватить этот беспилотник и превратить его в металлолом. — Ему пришло в голову, что рыцарство требует уничтожения робота.

— Она пришлёт другого. Кроме того, пора возвращаться. У нас есть задание.

— Задание? Что нужно делать? — Закончить то, что они начали?

— Ты всё ещё хочешь спасти сестру?

— Да. — Упоминание Сью-Эллен заставило забыть обо всём обольщении. Сью-Эллен первая причина, по которой он ушёл из дома. — У тебя есть сведения о её местонахождении?

— Не совсем, но уверена, скоро мы точно определим его.

— Мой настолько влипший близнец, — раздался металлический голос из дрона, — хочет сказать, что у неё есть приглашение на концерт в Беверли-Хиллз, который Сью-Эллен Мерсер посетит сегодня. И угадай, кто будет плюс один у Эйми?

— Я встречусь с сестрой? — Сама концепция ошеломляла.

— Вероятно. Так что поехали.

И Эйми подразумевала «живо», когда с мерцанием она превратилась из соблазнительницы в драконессу, величие в серебряной чешуе. Потрясающе красивая.

«Не трогай».

Чёрт возьми, он дотронулся до чешуи, тёплой и самой странной текстуры.

— Мама убьёт тебя, — пропела близнец Эйми, на что та ответила, сбросив беспилотник с неба.

Брендон не смог сопротивляться, когда она снова схватила его в когти и с лёгкостью понесла. Как такая крошечная женщина смогла превратиться в такое большое существо? В этом нет никакого смысла.

У него появилась возможность спросить меньше чем через два часа, когда они находились на борту самолёта, летя на Западное побережье. Первый класс, конечно, сектор, в котором преобладают платиновые волосы. Очевидно, как Сильвергрейс, Эйми нуждалась в окружении, в то время как Брендон нуждался в свинцовом костюме, учитывая, в чём он почти уверен, что несколько её кузин, вероятнее всего, обладали рентгеновскими взглядами. Дабы не обращать на них внимания, он решил поговорить с соблазнительницей, сидевшей рядом с ним.

— Почему твой дракон такой большой?

— Это грубый вопрос. — Яркие глаза уставились на него поверх подголовника спереди. — Уверена, Эйми не стала бы спрашивать, как твой член стал таким большим.

Эйми бросилась вперёд, схватила кузину — Деку или Бабетту — за волосы и зарычала.

— Не смотри в сторону моей пары. Мой.

— Ты можешь оставить его себе. Я слышала, он скор в постели.

Брендон покраснел, но сдержал ответ: «Ты бы тоже быстро кончила, если бы не прикасалась к мужчине более двух лет».

Но дело не только в этом. Эйми так сильно возбудила и очаровала его, особенно тем, как превратилась из такой приличной леди в сорванца с диким взглядом, стукнувшую головой свою двоюродную кузину о сиденье.

— Эйми! Отпусти её, — крикнул кто-то сзади. — Ты же знаешь, что авиакомпании не одобряют кровь.

С последним рычанием и рывком, Эйми отпустила кузину, которая откинулась на спинку сиденья. Это не помешало его лунному лучику пробормотать:

— В следующий раз, когда посмотришь на него, я съем твои глаза.

Некоторые могли бы понять её буквально, но Брендон, привыкший к такого рода семейным отношениям, не придал значения. Вечеринки Мерсеров обычно сопровождались несколькими драками, кровью и выбитыми зубами. Чтобы предотвратить новые неприятности, он отвлёк внимание Эйми на себя.

— Ладно, капитан Пещерный Дракон, ты серьёзно только что сказала «мой»? — Он мог бы обидеться, но в том, что женщина… не просто женщина, а Эйми сказала это, было что-то определённо сексуальное.

— Ага. — Она пожала плечами. — У драконов, как правило, присутствует ген собирать клад. Как только вознесёшься, тоже его почувствуешь.

«Зачем ждать? Я уже жажду одного лунного лучика».

Он подождал, пока его холодное «я» вставит свои две копейки, и был удивлён, когда оно промолчало. Оно мало говорило с тех пор, как он принял человеческий облик. Неужели его аллигатор обиделся?

«Я здесь. Даже больше, чем раньше».

Загадочные слова, с которыми разбираться нет времени. Спасение Сью-Эллен важнее всего на свете.

— На какую именно вечеринку мы идём, и почему там присутствует моя сестра?

— Ты вообще не имеешь ни малейшего представления, какое сегодня число?

— Нет. Какое? — Он нахмурился. За последние несколько месяцев, пока прятался, он многое упустил из виду.

— Третье ноября о чём-нибудь говорит?

Третье ноября.

— Ах, чёрт. Сегодня день рождения Сью-Эллен. Ты имеешь в виду, что это вечеринка в честь неё?

— Да.

— А как тебя пригласили? Я думал, ты не знаешь ни её, ни Паркера.

— Я не получила. Приглашение пришло маме, так как вечеринка по случаю дня рождения также сбор средств для улучшения отношений между оборотнями и людьми.

— Подожди секунду. Я думал, люди не знают, что вы драконы.

— Они не знают, но у нас куча денег.

— Приглашение, это хорошо, но ты же не можешь всерьёз ожидать, что мы просто войдём. У меня такое чувство, что Паркер ещё охотится за мной.

Конечно, его дядя хотел вернуть любимый проект. Дядя Тео хочет своего раба.

Брендон сжал кулаки, чтобы не коснуться шеи. Ему так трудно было снять ошейник, что нет никакого желания надевать его снова.

— Конечно, мы не просто войдём. — Она одарила его торжественным выражением лица. — Мы — драконы, и заходим с важным видом.

— У тебя есть яйца, лунный лучик, отдаю тебе должное, но не знаю, хорошая ли это идея, вот так противостоять ему. Дядя Тео, вероятно, предупредил охрану высматривать меня.

Тайная операция по освобождению его сестры казалась более мудрым шагом.

— Не беспокойся о дяде. Как думаешь, почему с нами пошло так много добровольцев? Они ожидают неприятностей. Будет весело.

— Ты собираешься драться? Я думал, вам, девчонкам, нравится оставаться сдержанными. Ты же знаешь, что там есть камеры.

Застенчивая улыбка тронула её губы.

— Везде, куда бы мы ни пошли, есть камеры, и всё же наших изображений очень мало.

— Ты не сможешь избежать поимки, если начнёшь нести чушь. Тебе нужно беспокоиться не только о камерах. Имей в виду, Паркер без колебаний засунет тебя обратно в шкаф.

— Паркер может быть кем угодно, но он не глуп. Если обманет нас, это будет последнее, что сделает, и он это знает. Но в то же время нельзя позволить ему оставаться безнаказанным, особенно если выяснится, что он использовал нас для экспериментов. Мы раздавим его. — Она ударила кулаком по ладони и одарила его самой свирепой улыбкой.

Это так чертовски сексуально.

— Раздавить его, как жука? Могу я посмотреть? Я бы с удовольствием посмотрел, как его уничтожит девушка.

— Я бы с удовольствием выбила ему зубы. Увы, это привлекло бы слишком много внимания.

— И как ты собираешься его раздавить?

— Не все драки носят физический характер. Мы собираемся уничтожить Паркера с элегантностью.

— Звучит цивилизованно, — сказал он с недовольной гримасой.

— Ты когда-нибудь видел кого-нибудь социально разорённого? — Она выгнула бровь.

— Всё время в старшей школе.

Она издала какой-то звук.

— Это просто издевательство. А есть целое искусство. Увидишь.

Он видел группу возбуждённых женщин, рассматривающих эту экскурсию как забаву. В этот момент его осенило, какую серьёзную медвежью услугу он может оказать дамам Сильвергрейс, вовлекая их в опасность. Что, если Паркер решит взять в заложники Эйми или кого-то из других членов её семьи, чтобы использовать в своих экспериментах? Эйми могла притворяться сколько угодно, что Паркер не посмеет, но Брендон ни секунды не сомневался, что Паркер сделает всё, что захочет, если решит, что это ему поможет.

— Я должен отправиться на это задание один.

— Тебе стыдно за меня?

— Что? Нет? — Скорее, он не хотел брать на себя ответственность за то, чтобы уберечь их от лап своего дяди.

— Если тебе не стыдно, тогда почему не хочешь, чтобы я пошла с тобой?

— Никто из вас не должен идти со мной. Неужели ты не понимаешь, о какой опасности мы говорим? Мой дядя, — мудак, у которого нет проблем с шантажом. Он экспериментировал на мне и бесчисленном множестве других родных. Дракон или нет, Тео без колебаний причинит тебе вред. Что, если я не смогу тебя защитить? — Точно так же, как не защитил сестру. Что, если он снова провалится? Неудача — не выход.

«В следующий раз похрустим».

— О, разве это не мило. Он думает, мы можем пострадать. Не беспокойся о нас, Скоростной, — упрекнула Ади, проходя мимо. — Мы можем позаботиться о себе, и позаботимся о твоей заднице.

Он нахмурился.

— Почему она называет меня Скоростной?

— Тебе не стоит знать.

До Брендона дошло, и он покраснел. Однако как-то отреагировать означало ударить девочку, близнеца Эйми. Твою мать.

Поскольку рейс, на котором они летели, ночной, он закрыл глаза и наслаждался ощущением, как Эйми использует его в качестве подушки. Он отпустил мысли, гадая, не изменит ли ему удача. Может, полоса неудач, наконец, подходит к концу? Спустя два долгих года сможет ли он воссоединиться с младшей сестрой?

«Я больше не монстр. У меня может быть жизнь».

Нормальная жизнь. Нормальность переоценивается, и всё лучше, если бы миром правили монстры.

«Монстры вроде меня».

«Я не монстр».

Холод увлёк его в место дыма и теней, то место в сознании, где он и зверь сосуществовали.

«Ты больше, чем мужчина, и всё же продолжаешь отрицать, кто ты».

«И кто я?»

Он больше не уверен.

«Ты то, что ты назвал бы монстром, — одно целое, и тебе нужно перестать бороться с этим. Я — это я! Ты — дракон, которого мы ищем. Мы видим тебя. Мы идём».

Странный голос заговорил в его сне, встревожив, когда вторгся чуждым присутствием в реальность.

Брендон широко распахнул глаза, сон, в который он погрузился, исчез в мгновение. Он тут же задумался, не почудилось ли ему. Подсознание — могущественно, по крайней мере, так говорила прабабушка. Она верила в знамения и послания через мир грёз. Но ещё верила в несколько стаканов самогона перед сном.

Голос затих, и вокруг себя Брендон не заметил ни паники, ни волнения. Прислонившись к его руке, Эйми ещё дремала. Судя по тихому храпу, так делали все. А вот его мочевой пузырь проснулся.

Высвободившись из-под Эйми, он встал и потянулся. В первом классе хватало места, чтобы протиснуться, не разбудив Эйми. Она просто мило заворчала из-за потери подушки.

Уборная в передней части самолёта оказалась занята. Брендон был не против, размять ноги, так что прошёл через занавеску и направился к задней уборной, запоминая при этом пассажиров в этой зоне. Салон был заполнен меньше чем на треть, и лишь немногие бодрствовали, читая при слабом освещении. Никто не обращал на него внимания. Ненормально. Паранойя стала его другом, и в этом и проблема. Брендона больше интересовала пара уборных в дальнем конце. Одна была свободна.

Пришлось приложить усилие, чтобы поместиться в узкую кабинку. Наконец, ему удалось захлопнуть дверь, сдвинуть замок в положение «Занято» и вытащить своё хозяйство. В середине процесса самолёт качнуло, и он, дёрнувшись, промазал.

— Чёрт. — Он закончил, быстро вытерся и вымыл руки перед выходом. Самолёт снова качнуло. Проклятая турбулентность.

Пробираясь по проходу, он заметил несколько горящих огней и пассажиров, выглядывающих из окон. Ещё больший интерес представлял их шёпот.

— Что это?

— Это гигантская птица?

— По-моему, похоже на горгулий.

От последнего замечания у него похолодела кровь. Он наклонился и извернулся, чтобы выглянуть в иллюминатор. Небо снаружи было тёмным, таким тёмным, что его освещали только огни на крыльях самолёта, но их хватало, чтобы увидеть громоздкую фигуру на металле. Фигуру, которая двигалась.

— Монстр!

Слово, которое вызвало панику. Раздался звуковой сигнал, когда люди принялись вызывать стюардессу. А Брендон внезапно понял, что это за фигура на крыле.

Самолёт подвергался нападению…

— Драконы!