Стать драконом

Глава 1

— Что, чёрт возьми, ты со мной сделал?

«Я чудовище».

Нет другого слова, чтобы описать то, кем он стал. Зеркало не лгало.

— Ты солдат будущего. Яркий пример того, кем может стать каждый. — У мужчины, который это с ним проделал, даже не хватило совести выглядеть хотя бы чуточку пристыженным.

«Он оправдывает свой подлый поступок, потому что хочет, чтобы мы его убили».

— Зачем вообще ты это с-с-сделал? — Слова вырывались со свистящим шипением. У него раздвоился язык и стал больше змеиным, чем человеческим. Он поднял руки и отметил на пальцах изменения — когти на кончиках, грубую и чешуйчатую кожу. Ни одна часть не осталась нетронутой. Он не осмелился заглянуть себе в штаны.

«Ящерица».

Он проигнорировал другой голос.

— Кто бы ни захотел оказаться сильнее и быстрее? Ты должен поблагодарить меня за обновление твоих способностей. Тем более что тебе это ничего не стоило.

Дядя Брэндона смотрел тем же холодным взглядом, что и всегда. Губы изогнулись в ухмылке, которую Брэндону хотелось стереть с лица.

Подумать только, как он был взволнован, когда несколько месяцев назад к ним в гости приехал богатый родственник.

— Хочешь на меня работать?

Как же Брэндону хотелось повернуть время вспять и последовать совету матери, которая, увидев, как дядя Тео выходит из роскошной машины, сказала пристрелить этого негодяя. Но Брэндон позарился на шикарную одежду и дорогой автомобиль дяди, сулившие огромные финансовые вливания.

— Ты заблуждаешься, если с-с-считаешь, что я буду благодарен за то, что ты с-с-сделал из меня урода. — Брэндону не удавалось контролировать шепелявость. У него больше нет настоящих губ, и язык не тот, с которым он родился и с которым целовал девушек, чтобы они снимали трусики для поцелуев в другом месте. Возможно, сейчас они не захотят поцелуя. Брэндон поджал губы, чтобы не зашипеть.

Уже не в первый раз он желал, чтобы что-то не менялось. Желал, чтобы сам не менялся. Теперь он неузнаваем. Теми же остались глаза. Ярко-карие глаза, которые казались такими неуместными на его новом уродском лице.

Он не мог оторвать взгляда от лица в зеркале. Чешуйчатая кожа, толстые складки на щеках, чуждая природа его черт. Шокирующая.

«Я больше не выгляжу человеком».

С другой стороны, он никогда и не был человеком, даже при рождении.

— Поздравляю, у тебя аллигатор, — именно так, по словам матери, начала акушерка, также известная как его тётя Дарлин, после того, как помогла ему появиться на свет.

«Большеголовый», — это даже нежно, но вполне точно. У всех парней Мерсер большие головы.

«Хороший отличительный знак, ведь мы часто бились ими на радость большой семьи».

А что касается мамы… Зачем раздавать подзатыльники, если можно просто зыркнуть на них зловещим взглядом, и все тут же начинали вести себя хорошо. Да и по поведению в семье планка была немного ниже, чем у обычного, более цивилизованного народа. Брэндон являл собой аллигатора-перевёртыша из длинного рода болотных аллигаторов. Большинство из них — негодяи. Многие сидели в тюрьме или только вышли. И Брэндон отлично вписался в их компанию.

По крайней мере, так было раньше. А теперь, когда он мутант, больше не знал кто он.

«Кто я?»

«Лучшая версия себя».

Вторая холодная мысль исходила не от него, поэтому Брэндон её проигнорировал.

— Сделай меня прежним, — потребовал Брэндон. Он не мог так жить.

— Нет, — ровный односложный ответ, который пробудил гнев.

Брэндон развернулся, чтобы посмотреть в лицо этому льстивому ублюдку в сшитом на заказ костюме. Неженка потасканная. Он даже пользовался каким-то вонючим девчачьим парфюмом, который не маскировал в нём засранца.

Выбросив вперёд зелёный кулак, Брэндон схватил дядю Тео за ворот и поднял над полом. Затем приблизил к своему лицу и прорычал:

— Верни меня прежнего.

Брэндон сопроводил требование лёгкой тряской, довольно сдержанно, учитывая, что хотел разорвать этого ублюдка в клочья.

«Давай. Сожри плоть нашего врага. Ням-ням».

Нет. Он не чудовище.

Пока ещё.

Во взгляде Тео не было ни капли страха — выражение лица оставалось бесстрастным.

— Ты забыл условия сделки?

Конечно, нет. Всё началось через неделю после того, как пропала его сестра, и как оказалось, она была у Тео. Брэндон вспомнил тот разговор.

— Ты позволишь мне провести несколько экспериментов, и твоя младшая сестра получит свободу.

— Эксперименты вредные?

— Я бы причинил вред семье?

Брэндону стоило задать больше вопросов, а не доверять широкой улыбке с белыми зубами.

Оказалось, дядя Тео хотел и мог навредить семье. В своём стремлении к власти он не гнушался использовать племянниц и племянников для продвижения программы, которая, на первый взгляд, заключалась в улучшении тяжёлого положения оборотней и достижении прорывов в области экспериментальных методов лечения.

А на самом деле, Тео хотел создать гибридов, оборотней-солдат, которых мог бы продать по самой высокой цене. Но безумие на этом не заканчивалось. У него имелись планы проводить трансформации на людях, которые могли за это хорошо заплатить.

— Я помню нашу сделку, но я на такое не соглашался. — Брэндон махнул на своё тело. Он больше походил на двуногую ящерицу, чем на человека. Крылья за спиной затрепетали от смятения. Крылья. Грёбаные крылья. Летали птицы, а не мужчины под два метра ростом… если только кто-то не швырнул их через комнату в драке в баре.

— Перестань ныть. Уже поздно. Изменения не вернуть обратно. Твою ДНК изменили во что-то новое. Теперь ты такой. Привыкай.

Ярость наполнила Брэндона, требуя выхода. Он встряхнул Тео ещё раз.

— Я к этому не привыкну. Ты превратил меня в монстра.

— И я сделаю такой же твою сестру, если не отпустишь, — бросил дядя, окончательно теряя самообладание.

Навредить так Сью-Эллен? От угрозы Брэндон замер.

Он бросил Тео, хотя внутри кипел тёмный гнев, требовавший справедливости.

«Нуж-ж-ж-ж-жна кровь».

Холодное присутствие зверя говорило с Брэндоном очень ясно, а в этом облике оно стало сильнее.

Всё плохо, учитывая, что животная сторона Брэндона обычно относилась к подобному роду вещам гораздо проще, как и к насилию — аллигатор не питал к нему привязанности.

— Не смей причинять боль моей сестре.

Тео разгладил лацкан пиджака.

— Веди себя хорошо, и ей никогда не придётся узнать лабораторию изнутри. У меня на неё другие планы.

— Если посмеешь поднять на неё руку или что-нибудь ещё…

— Зачем? Она член семьи и нужна мне. — Тео улыбнулся, и хотя в его жилах текла кровь Мерсер, сам же относился к волкам, а не к аллигаторам. Его дядя — волк. Большой злой волк. — Вот поэтому я считаюсь самым умным в семье. Я не ставлю под угрозу свои активы, но и не потерплю неповиновения. Ты будешь меня слушаться.

— Пошёл на хер. — Брэндон, как минимум, надеялся, что хер у него ещё есть. Это предстояло выяснить.

— У меня другие планы на твою сперму, дорогой племянник. Следующий этап планов будет включать оплодотворение женщин твоими модифицированными сперматозоидами. Хочу посмотреть, передадутся ли твои новые гены потомству.

— Ты больной.

— Я человек, с нетерпением ждущий будущего, которым будем владеть. Пришло время нашему роду перестать прятаться в тени. Пора нам занять свои места во главе правительств. Ликаны и другие оборотни — хищники этого мира. Мы должны править. — Сами слова Тео — измена всем оборотням.

— Ты сумасшедший.

— Предпочитаю термин «дальновидный». А теперь, если ты меня извинишь, я займусь делами, требующими моего внимания.

— А как же я? Что теперь будет?

О возвращении домой не может быть и речи. Его семья сойдёт с ума, увидь в таком облике.

— Ты останешься под наблюдением. Хотя генетическое скрещивание, похоже, прошло успешно, предстоит выяснить, сможет ли разум со всем этим справиться.

— Что ты хотел этим сказать?

— У нас были проблемы с другими объектами. Незначительные неудачи. Люди, которых мы изменили, кажется, превращаются в безмозглых животных. Они слабые и не могут справиться со зверем.

— А как насчёт оборотней? Что происходит с ними?

— Всё зависит от личности и зверя. Но на всякий случай, если проиграешь битву, мы должны принять меры предосторожности.

Тео повернулся к столу и открыл стоявшую на нём коробку. Брэндон никак не отреагировал, когда дядя повернулся, держа в руках металлическое кольцо на петлях.

«Вс-с-сё плохо», — заметила его холодная сторона. Следовало укусить Тео.

Брэндон, определённо, не кусался… пока его не загонят в угол, который сейчас маячил чертовски близко, учитывая, что дядя поднял кольцо и сказал:

— Надень.

— Нет.

Чёрта с два он наденет на себя ошейник, иначе станет рабом. Ошейник лишит контроля. Не только в «Храброе Сердце» кричали о свободе. Инстинктивно каждый человек и зверь не позволит кому-то приковывать себя.

— Либо ты сам наденешь ошейник, либо я прикажу охране сделать это. Выбор за тобой.

— Рискни. Я скорее умру.

— Умрёшь? О, нет. Слишком много проблем мне пришлось преодолеть, чтобы сделать тебя таким. И я не позволю тебе умереть, но не вижу причин приказывать сотрудникам вести себя с тобой мягче. Врачам любопытно узнать, выросла ли твоя способность к регенерации.

— Неужели у тебя совсем нет совести? Тебя не обнимали в детстве? Ты был чудаковатым ребёнком, который отрывал лапы паукам?

— Если уж честно, то лягушкам, и они были довольно вкусными, особенно когда бабушка обжаривала их во фритюре. И, отвечая на твой вопрос, моя совесть чиста. Я действую на благо своего рода.

— Это не благо.

— А для меня — да, и оно означает власть и деньги.

Этот мужчина — псих. Брэндон не мог позволить осуществить такой план. Тео поставил бы всех под угрозу.

— Я не дам тебе это сделать!

Брэндон вывернулся и сумел ухватиться за металлическое кольцо. Он твёрдо намеревался вырвать его из рук дяди и накинуть тому на шею.

Потребовалось всего одно имя, чтобы он упал на колени.

— Сью-Эллен.

Оно поглотило дух борьбы. Он разжал пальцы и опустил руки, склонив голову в знак покорности.

«Нет, пожертвуй малявкой. Не делай этого. Укуси его. Борись».

Список жестоких предложений продолжался, но Брэндон не поддавался пронизывающему холоду внутри.

«Я не монстр».

Ярость в голове шипела и билась, и хотя внешне Брэндон мог показаться чудовищем, внутри оставался мужчиной, который сделал бы всё ради своей младшей сестры.

Оказалось трудно не вздрогнуть, когда на шее защёлкивают металл — суровое напоминание о том, кем он стал.

Ничто.

«Я — никто».

И в течение следующих недель Брэндон быстро научился подчиняться командам, даже самым отвратительным. Электрические разряды, которыми его били — суровое наказание. Неповиновение не вариант. Поэтому он подчинялся и творил ужасы.

Брэндон ненавидел себя, но ещё больше ненавидел дядю, и именно поэтому, когда, наконец, настал день расплаты, и Брэндон разорвал сковывавшие его цепи рабства, отправился вслед за Тео и своей сестрой.

Тьма внутри требовала мести… и ужина. Ням- ням.