Стопроцентные чары

Глава 9. Шишак шишака любит издалека

Аркаша все-таки кувыркнулась со стула.

Пламя, сопровождаемое жутковатым шуршанием, почти уже достигло потолка, но в последний момент, словно передумав, выгнулось дугой и устремилось вниз. Прямо на Лакриссу.

Цепной реакцией пробудился всеобщий крик. Большая часть учащихся стояла спиной, а потому не увидела, а лишь ощутила внезапный жар, но, тем не менее, охотно поддержала воплями заоравших от ужаса первогодок, которым как раз «посчастливилось» увидеть рождение пламени.

Еще до того, как Аркаша отклонилась назад, чтобы секунду спустя рухнуть на пол, преподавательский стул внизу врезался в край ученической доски, откинутый прочь мощным толчком. Ровен, как заядлый паркурщик, перепрыгнул через преподавательский стол и следующим прыжком достиг основания лестницы в середине аудитории.

Аркаша, лежа на полу, наблюдала, как Лакрисса с оглушительным визгом шлепается на ступеньку, прикрывая лицо руками. Ровен, едва касаясь ступеней ногами, бежал вверх. Пламя почти обрушилось на скрючившуюся на полу девушку, но демон, не снижая скорости, завел руку за спину до упора, будто следующим движением собираясь послать невидимый мяч высоко вверх.

Пламя сделало крутой поворот под прямым углом и с жадностью голодного хищника ринулось к Ровену. Горящий «зверь» облепил отведенную за спину руку демона, шипя и издавая громкое причмокивание. Дождавшись, пока до него доберется весь огонь, — это заняло не больше секунды, — Ровен сделал последний длинный шаг, одновременно слегка приседая, сжал руку в кулак, как будто вцепляясь в чье-то горло, и, совершив длинный замах по дуге, вдарил кулаком по ступени. Огненно-красные всполохи, злобно шикнув, обратились черным дымом, вмиг окутавшим юношу.

Словно во сне, Аркаша повернула голову к Джадину. Огонек больше не плясал на его пальце. Вместо этого по рукаву блейзера расползались оранжевые языки, по цвету напоминающие волосы нефилима. Пламя целеустремленно двигалось к лицу юноши, а Джадин, как загипнотизированный, следил за его перемещением, ничего не предпринимая.

Аркаша снова пропустила момент собственного движения, как не уловила и саму мысль о необходимости двигаться. Однако вот она уже у стены, а в ее руках — замеченный чуть ранее огнетушитель.

Четким и быстрым движением, удивившим ее саму, она выдернула чеку, попутно заметив отсутствие пломбы, освободила насадку шланга и направила его на нефилима.

Под аккомпанемент из громких облегченных вздохов и фразы Лакриссы «Впервые радуюсь, что ты на нашем факультете, Шарора» Аркаша нажала на рычаг.

Громко чихнув и издав пару неприличных звуков, огнетушитель выплюнул на Джадина все свое содержимое.

— Ой-ой... — Аркаша безвольно опустила шланг, пораженно разглядывая вещество, которым она только что покрыла нефилима с ног до головы. Это был вовсе не белый порошок, а зеленая желеобразная смесь, мгновенно превратившая Джадина в гигантского мармеладного мишку Гамми.

— Чертятище... — сообщил обескураженный юноша, на лице которого застыл огромный желейный кусок, копирующий его собственный нос.

— Не к добру. — Лакрисса испуганно прижала ладонь к губам.

Выражение же лица Ровена за ее спиной ясно говорило, что демон весьма жалеет о том, что не удосужился добить Аркашу теми своими Стопроцентными.

Дверь в смежную аудиторию распахнулась и с хрустом врезалась ручкой в стену.

— Что за шум?! Вас и на десять минут нельзя оставить! — Красный от гнева Грегори добавил от себя двери еще один удар. — Ни стыда, ни совести!

Его взгляд наткнулся на позеленевшего Джадина.

— Какого... Это же феромоны для шишаков! Совсем сдурели распылять их в таком количестве?!

— Все вопросы к идиотке у стены. — Ровен дернул головой в сторону дрожащей Аркаши. Она была так напугана, что ни в какую не могла разжать пальцы и отпустить наконец шланг огнетушителя на волю. Хотя, учитывая произошедшее, предмет в ее руках огнетушителем явно не был.

— Я сейчас всем по вопросу задам, — разъяренно пообещал Грегори.

Внезапно в проеме за его спиной мелькнуло что-то голубое. Раздался писк, и по полу у границы двух аудиторий прокатился встопорщенный и беспрестанно пищащий комочек.

— Это еще что? — Грегори приблизился к двери. — Шишак?

— Кэп! С шишаками что-то не так! — Голос Роксана за стеной был преисполнен паникой. — Они к потолку метнулись, а те, что в клетках — прямо через прутья ломятся!!

Грегори сунул голову в проем и тут же отпрянул. Сразу три сине-голубых молнии промчались там, где совсем недавно находилась его макушка, и, не вписавшись в поворот, врезались в стену.

— Это что, из-за феромонов? — Лакрисса сбежала по ступеням.

— Скорее всего. Мы никогда за раз так много не использовали.

— Кэп! Они летят к проему!!! — взвизгнул где-то вдалеке Роксан.

— Грегори, дверь! — закричал оттуда же Константин. — Запри дверь!

Староста, громко ругнувшись, захлопнул дверь. Едва он успел щелкнуть замком, как поверхность вздыбилась, будто кто-то огромный пнул по двери с противоположной стороны.

— Мамочки! Что это за ерунда?! — Лакрисса испуганно прижимала ладошки к щекам.

— Видать, перевозбудились. — Грегори, громко сопя, повернулся лицом к притихшей аудитории и привалился спиной к двери. — С таким количеством феромонов можно создать подряд сотню «нежный периодов» для них. Они чувствительны. Летят к источнику.

Джадин рядом с Аркашей встрепенулся и беспокойно завозился.

— Кэп...

— Стоять!! Не двигайся, Кюнехелм! Усилишь запах!

Нефилим послушно замер в позе пугала, широко разведя руки в стороны.

Дверь вновь прогнулась от мощного толчка, рама затрещала.

По лестнице промчался стремительный вихрь. Ровен навалился плечом на дверь рядом с Грегори.

— Давай «Цеп-блок» на усилении «гамма», — скомандовал Грегори.

Ровен кивнул, и парни одновременно приложили ладони к раме по обе стороны.

— «Цеп-блок-гамма»!

Края трещин на дверной раме двинулись друг к другу, уменьшая общее повреждение.

— Грегори? Что происходит? — Голос Константина был едва слышен, словно он находился под куполом из плотного стекла.

— Феромоны распылили. Полностью, всю емкость.

— Гадство!

— И не говори.

— Кэп! Кэп! Кэп! Вы там как?

— Держимся, Линси. Как первогодки?

— Порядок. Шишаки не нападают. Атакуют только вашу дверь. Первогодки в норме. Наложили в штанишки всем скопом да и только.

— Костя, Роксан, давайте всех на выход. И заприте дверь.

Оглушительный грохот заставил всех присутствующих подпрыгнуть.

— Кэп, шишаки бьются в дверь лбами! Синхронно!

— Линси, делай что говорят!

— Но Кэп...

— Шевели задницей, Котяра! — рявкнул Ровен, сильнее вжимаясь в дверь. — Мы вообще тут уже на последнем издыхании.

— Ро-о-о-о-о-ошик, не помирай!!!

— Да заткнись уже!

Грегори поднял взгляд на первогодок перед ним.

— А вы чего встали? Лакрисса, этих тоже давай выводи.

— А, да... сейчас.

Девушка принялась носиться по аудитории, подталкивая к выходу тех, кто от потрясения просто стоял на месте, не в силах двинуться.

— Ну же, живее, — приговаривала она. — И ты, водяной мальчик, давай спускайся. Мамочки, что ж с тебя льет-то так?!

Вытолкнув последнего учащегося в коридор, Лакрисса повернулась к побледневшим от натуги парням.

— Эльблюма сейчас бесполезно искать. Послать кого-нибудь сразу до административного здания?

— Нет! — Грегори заскрежетал зубами. — Плакали тогда наши чертовы привилегии. Сириус и так начал год хуже некуда. Сами управимся.

— Уверен?

В аудиторию ворвался Роксан — взлохмаченный бледный и с выпученными глазами.

— Кэп, не помирай! — взвыл он сразу с порога. — Рошик, и ты не помирай! Ты — лучший сосед, который у меня был! Как же я без тебя засыпать-то буду?!!

— Че ты несешь, ушастый? — раздраженно буркнул Ровен.

— Линси, — позвал Грегори. Блондинистый юноша в ответ шумно шмыгнул носом. — Не паникуй.

— Я не паникую!

— Паникуешь.

— Не паникую!

— Паникуешь.

— ПАНИКУЮ!

В аудиторию заглянул Константин.

— Всех вывели.

— Отлично. — Грегори выпрямился, стукнувшись затылком о прогибающуюся под ударами дверь. — Лакрисса, не торопиться с необдуманными поступками. Костя, не потеть. Роксан, не паниковать. Джадин, не двигаться. Заприте дверь снаружи. Никого не впускать!

Лакрисса кивнула и потянулась к дверной ручке. Под ее локтем в помещение тут же проскользнул Луми.

— Эй, беленький, а ну стой! Давай назад! Эгей, а ты куда собрался? — Лакрисса начала пихать локтем Маккина, который тоже попытался прорваться в аудиторию.

— Аркаша! Аркаша!

— Сказали тебе, нельзя!

Дверь захлопнулась. Замок щелкнул со звуком нежданного выстрела.

— Собрались. — Грегори встал вполоборота, упираясь в дверь левым плечом. — Шарора, наложим еще один «Цеп-блок», но теперь на усилении «альфа»... Так, а ты почему со всеми не убежала?!!

Аркаша с виноватым видом пожала плечами и, опустившись на колени, полезла между парнями к основанию двери.

— Помочь хочу. — Однако в ее исполнении фраза прозвучала скорее вопросительно. Здравый смысл отчаянно боролся с совестью, но совесть, как ни странно, брала верх. А ведь так долго пылилась где-то в подкорке!

— Помогла уже, Шмакодявка. — Ровен буравил ее колючим взглядом, пока она, выбирая моменты между атаками шишаков, усаживалась прямо на полу. Упираясь пятками в пол, Аркаша привалилась спиной к двери. Ойкая каждый раз, когда поверхность двери била ее по лопаткам, девушка упрямо хмурилась и сосредоточенно напрягала икры, чтобы удары шишаков не смогли сдвинуть ее с места. — Видишь, Кэп, даже сейчас ее рожа так и просит моих Стопроцентных.

— Это что, та самая первокурсница? — Грегори угрюмо смотрел на нее сверху вниз. — Раз не ушла вместе со всеми, значит, пара винтиков в голове все же отсутствует. Вообще-то, девочка, с башней своей надо дружить. Может, продлит тебе жизнь на пару годков. О, подожди-ка... Помню тебя. Ты же вчера крутила шашни с феечкой Руфуса... И вот почему я ощутил след огня на тебе! — Староста сердито уставился на Ровена. — Потому что ты чуть не прихлопнул ее Стопроцентными, дурья башка! Ты уверял меня, что едва коснулся ее! Но от нее вчера прямо разило остатками чужой силы! Твоей, Шарора!

«О как... — проворчала про себя Аркаша. — От меня, видите ли, разило. Ну извиняй».

— Зефиринка, ты ведь нас простила, а? — Роксан, присев перед девушкой на корточки, сложил перед собой ручки, как выдрессированный котенок, просящий поиграть с ним. — Рошик тоже просит прощения. Да, Рошик?

— Ни черта.

— Проси!

— Сдохни.

— Не об этом!

— Парни, потом ей ножки расцелуете. А сейчас у нас дела поважнее. — Грегори сдул упавшие на глаза волосы. — Ого, прочувствовали? Вот сейчас с той стороны знатно долбануло. Пернатые усиливают напор.

— Чуют самку. — Ровен поиграл бровями, направляя волну обаяния на зло пялящегося на него Джадина. — Ничего личного, громила. Но ты сейчас для этих куриц, как насквозь пропотевший Шторм для Котяры.

— Ро-о-ошик, как же можно гадом-то таким быть! — взвыл Роксан. — Сотню же раз уже просил не напоминать о том конфузе! Костик меня теперь вообще ближе трех метров к себе не подпускает!

— Правильно делает. Башка на плечах есть.

— Но скоро ее уже не будет ни у кого из присутствующих. — Грегори обливался потом, накладывая на раму одно сдерживающее заклинание за другим. Аркашу внизу то и дело обдувало теплым воздухом от остаточного эффекта заклинаний. — Если прорвутся, мы будем погребены под их тушками.

— Я могу заморозить дверь. — Луми приблизился к ним. Мысок его левого ботинка коснулся подошвы кроссовка Аркаши.

— Вот свезло. И ты здесь, Снеговик. — Ровен издал рыкающий звук. — Не сразу тебя заметил. Больно блеклый — сливаешься с обстановкой.

— Хорош скалиться, Шарора. — Грегори показал взглядом на дверь. — А ты?.. Как тебя там?

— Луми Фасцу.

— Начинай, Фасцу. Но только раму. Сама дверь не выдержит дополнительного напора.

Луми навис над Аркашей и уперся ладонями в раму как со стороны Грегори, так и со стороны Ровена. Сверху на девушку начали падать маленькие снежинки. Часть растаяла сразу, а остальным посчастливилось приземлиться на девичьи кудри.

Следующий толчок заставил всех четверых отступить.

— Не расслабляться! — Грегори с разбегу врезался в дверь, уменьшая размер зазора, в котором уже копошилась парочка перевозбужденных пернатых.

В этот раз к сдерживанию присоединился и Роксан. Стоя бок о бок с Луми, он давил на дверь ладонями, пока Грегори и Ровен, скрипя зубами, удерживали плечами края у самой рамы.

— Надо что-то делать с феромонами. — Грегори, прерывисто дыша, сотворил еще один «Цеп-блок». Дверь затрещала. — Они сразу рванут к источнику, а нас просто-напросто протаранят костяными головами.

— Может, соскрести вещество? — предложил Роксан. — Или смыть водой?

— Запах лишь усилится. Да и в воде оно не растворяется. Максимум, получится болото. И шишаки тогда окончательно озвереют.

Жуткий грохот наполнил помещение, и в следующий миг дверь вздыбилась так, словно в нее на полном ходу врезался носорог. Скользящий царапающий удар пришелся на спину Аркаши, и, вскрикнув, она полетела вперед — прямо под ноги Луми. Тот только и успел что тихонечко охнуть.

Прозрачные глаза с голубыми всполохами оказались совсем близко. До неприличия близко. Хотя нет. Лишь один глаз. Второй был зажмурен. Пока Аркаша медленно соображала, в чем смысл этого таинственного подмигивания, напряженно сжавшийся под ней Луми смиренно сообщил:

— Я несколько смущен.

Реплика ничуть не прояснила ситуацию, а вот последовавший за ней вопль Роксана — напротив:

— Хватит целовать его, Зефиринка!!!

«Целовать?»

Аркаша нахмурилась, ощущая на губах непривычное тепло. Еще секунда понадобилась для полного анализа ситуации. Оказывается, сбив на полной скорости с ног снежного мальчика, она завершила полет, навалившись на него всем телом и прижавшись губами к его щеке чуть пониже правого глаза.

Отстранившись, девушка стала лихорадочно соображать, что следует сказать в такой ситуации. При этом она продолжала нависать над Луми. Ее волосы касались его лица, а от прерывистого дыхания белоснежная мальчишеская челка беспрестанно шевелилась.

— Мы вам не мешаем? — вкрадчиво поинтересовался Ровен.

— Да нет, — на автомате откликнулась Аркаша.

— А вот меня вы раздражаете, червяки. Так что, Шмакодявка, избавь меня от необходимости наблюдать за непотребствами с твоим участием.

— Я бы тоже предпочел, чтобы вы отложили свои любовные делишки до лучших времен, — прокряхтел Грегори, который уже почти распластался на всей поверхности двери.

Аркаша мигом вскочила.

— Почему ты выбрала его?! — обиженно спросил Роксан.

— Да я как-то не выбирала...

— Захлопнулись все! — Грегори вдарил кулаком по раме. — Ну-ка изобразили деятельных пчелок и марш ко мне.

Ребята, возглавляемые старостой, вновь облепили дверь.

— Кэп, мы так долго не протянем.

— Дельное замечание, Линси.

— Кэп, я тут уже подсыхать начинаю. И все чешется.

— Спасибо, что поделился, Кюнехелм.

— Ладно, к чертям. — Ровен оттолкнулся от рамы и вытянул руку, сложив пальцы так, будто собираясь щелкнуть ими. — Запускай гаденышей, очкастый. Я спалю их всех разом.

Аркаша, задрожав, окончательно съехала на пол. В последнее время огонь ее не особо вдохновлял.

— Рехнулся?! — Грегори возмущенно тряхнул головой. От этого движения его очки едва не слетели. — Хочешь сжечь собственность университета?! Отлично, огромное мерси от Немезийского обеспечено. Как думаешь, долго ли нас продержат в Блэкджеке после этого?

— Сам тогда что-нибудь предложи, — огрызнулся демон.

Скрежет над их головами возвестил о том, что противник обнаружил новую лазейку.

— Выбили верхние петли! — Грегори судорожно вцепился в собственное запястье.

— Сжечь их?

— Нет, Шарора! Не вздумай! — Юноша ткнул коленом в плечо сидящей на полу Аркаши. — Эй, первогодка, тебя как звать?

— Теньковская Аркадия.

— Давай в другой конец аудитории. Спрячься под каким-нибудь столом и не высовывайся. Поняла меня? Поняла, Теньковская?!

Тон, с которым староста обратился к ней, не предусматривал ни возражений, ни бесполезных увещеваний, поэтому Аркаша кротко кивнула и, сорвавшись с места, ринулась вверх по лестнице. Пробежав мимо уровня, где томился вожделенный для шишаков Джадин, девушка замедлилась у следующего уровня и юркнула под стол, который ранее занимал Луми.

— Что ты задумал? — Ровен с подозрением следил за манипуляциями Грегори — тот, прикрыв глаза, делал глубокие вдохи, а затем медленно выдыхал, будто предаваясь молчаливой медитации. — Выкладывай, очкастый.

— Ты, ты и ты, — староста поочередно указал на Луми, Роксана и Ровена, — делаете ноги отсюда. Желательно уйти с траектории атаки шишаков. Представьте, что перебегаете из одного конца чарбольной площадки в другой. С мячом. Живо. Чтоб через десять секунд видел, как ваши пятки сверкают на той стороне!

— А ты? — Роксан говорил вполне спокойно, но на самом деле был не на шутку напуган. Прижатые к голове кошачьи уши выдавали его с потрохами.

— Как только они ворвутся сюда, — Грегори с мрачным видом хрустнул пальцами, — усыплю всех разом заклинанием. Сон им не повредит.

— Не пойдет. — Ровен клацнул зубами, реагируя на новый грохочущий удар с противоположной стороны. — Из-за сдерживающей метки ты не сможешь воссоздать заклинание нужной силы, как и я, думаю, не сумел бы зажарить всех за одну атаку. Кто-то все равно прорвется.

— Я маг, демон. Забыл? Когда дело касается заклинаний, нет никого лучше магов. Так что, Шарора, вали в конец аудитории.

Ровен резко развернулся к Грегори всем корпусом.

— Чего это ты вдруг свое происхождение стал выпячивать, а? На тебя не похоже.

— Потому что это правда. Я маг. И я лучше справлюсь с этим. И уж точно лучше какого-то демона или дикого кота. Просто уйдите и не мешайте мне.

— Не мешать?! Поля попутал, очкастый?! — Ровен разъяренно вцепился обеими руками в воротник блейзера Грегори и приподнял так, что последнему пришлось балансировать на цыпочках. — Пренебрегать нами вздумал?! Кого из себя строишь?!

— Рошик, эй, Рошик, не время буянить.

— Заткнись, Котяра!

— Отвали от Кэпа, демонская скотина!

— Заткнись, Кюнехелм!

Покрасневший от нехватки воздуха Грегори между тем не растерялся и, протянув руку, вцепился в малиновую шевелюру Ровена. Локоны, столь часто образующие на демонском лице «икс», теперь торчали между пальцев Грегори, как поломанные усики тараканчика.

— По... поче... почему... ты... не можешь... просто свалить... ко всем чертям? — Грегори почти выкашлял слова, одновременно усиливая хватку. Ровен зарычал от боли.

— Потому что ты выставляешь нас бесполезным мусором. И, видать, сдохнуть тут собираешься.

— Кэп, он просто волнуется за тебя, — громким шепотом сообщил Роксан.

— Заткнись, Котяра. — Ровен, продолжая удерживать на весу Грегори левой рукой, правой впился в горло Роксана. — Раздражаешь.

— Не души меня, Рошик! Пока вы тут с Кэпом милуетесь, мы с распутным Снеговиком, между прочим, из последних сил удерживаем баррикады!

— Распутным Снеговиком? — Лицо Луми при всей катастрофичности ситуации умудрялось удерживать выражение вежливого недоумения.

— Дерьмо драконье, Шарора! — Грегори качнулся и вдарил коленом Ровену под дых. Тот отпустил и старосту, и дикого кота и, хрипя, согнулся. — Я отвечаю за вас всех. И не допущу, чтобы кто-то пострадал.

— Не надо за меня отвечать, очкастый. — Сквозь покров малиновых локонов, скрывших демонское лицо, сверкнули алые огни. — Сам решу, где мне быть.

— Ну ты и упрямая зараза. — Грегори чертыхнулся и гневно глянул на сразу съежившегося Роксана и невозмутимого Луми. — А вы двое катитесь. Быстро.

— Не-а. — Роксан помотал головой. — Прости, Кэп, но сейчас я тебе не подчинюсь. Мне не нравится, что ты останешься один против них. Как и Рошик, я боюсь за тебя.

— Да плевать мне на него! — От ярости Ровена всего перекосило.

— А я вообще никуда особо не спешу. — Луми пожал плечами.

С секунду Грегори просто смотрел на них, а затем опустил голову, прикрывая лицо ладонью и делая вид, что поправляет очки.

— Идиоты. — По интонациям можно было смело сказать, что он пытался спрятать улыбку. — Братскую могилу тут решили устроить?

— Лично я здесь подыхать не собираюсь. — Ровен, разминаясь, встряхнул руками. — Расклад ясен: или они, или я. Может и не заметно, но мне моя шкура дорога.

— Мы можем отбить атаку вместе. — Роксан с воодушевлением налег на трясущуюся дверь. — Кэп заклинанием сна, Рошик огнем. У меня неплохо выходит Наложение заклинаний воздушной стихии. А распутный Снеговик пусть закидает птах льдом.

— Почему я распутный? — полюбопытствовал Луми.

— А нечего кидаться на мою Зефиринку!

«Чью Зефиринку? Надо бы потом уточниться, где чья корова, — сделала себе мысленную пометку Аркаша. — А то не ровен час в рабство продадут или печень по дешевке сдадут, а почки вообще отдадут задарма».

— Твое «вместе» звучит как абсурдный пафос, — заметил Грегори, взмахом ладони привлекая внимание Роксана к себе. — Мы даже на чарбольной площадке не можем поладить. Не командная игра, а чистый фарс. Поэтому в прошлом году и продули остальным факультетам.

— Но должно же когда-нибудь получиться! — Роксан был полон оптимизма, несмотря на то, что верхняя половина двери уже начала прогибаться внутрь, как плавящаяся пластина из масла, а в зазор пропихивалась масса, сплошь состоящая из перьев.

— Заметано. — Грегори дернул головой, и остальные послушно отступили от двери, позволяя шишакам и дальше прорываться внутрь. — Главное, чтобы потом на надгробной плите не выгравировали постыдное «погиб от перышек». Что ж, Сириус, повеселимся!

«Чума! — Аркаша заметалась. — Это же я во всем виновата! Если бы все можно было вернуть назад!»

Следующая мысль заставила ее сосредоточить взгляд на измазанной зеленым веществом спине Джадина.

«Вот бы вернуться на шаг назад. Словно ничего и не случилось».

«Любую стадию можно узреть. Абсолютное Знание видит каждое отражение. Абсолют может отразить конечный результат до каждой предшествующей ему формы. Абсолют абсолютен...»

Этот голос по-прежнему пугал, ведь вместе с его бесцветными интонациями приходила и всепоглощающая боль.

Аркаша прикрыла ладонью левый глаз, предчувствуя приближение нового приступа. Распластавшись на столе, она, подчиняясь внутреннему порыву, потянулась в сторону Джадина.

«...Абсолют может отразить конечный результат до каждой предшествующей ему формы... отразить. отразить…»

«Будет очень больно», — почему-то подумала Аркаша.

Дверь, атакуемая шишаками, хрустнула, переламываясь надвое.

Боевой клич чарбольной команды Сириуса слился со щелканьем, издаваемым шишаками, поэтому Аркаша не услышала собственного голоса, а лишь ощутила, как двигаются губы.

— Отрази...

Меланхолично посвистывая и прищелкивая, стайка сине-голубых шариков лениво вспорхнула под самый потолок.

Четыре парня, под напором пернатых успевшие растянуться на полу, потрясенно наблюдали за неспешными кульбитами недавних противников.

— Это что сейчас было? — Грегори поднялся и запрокинул голову. — Почему они вдруг прекратили атаку?

— Перегруппировка? — Роксан опасливо всматривался в пушистую массу, облепившую потолок.

— Ни черта. — Ровен с остервенением вытер ладони о брюки. — Они же тупые, под стать тебе. Мозгов не хватит стратегии разрабатывать.

— Шишаки следуют инстинктам, — задумчиво пробубнил Луми. — Они двигались к источнику, а затем остановились. Логично предположить, что причина потери их интереса кроется во внезапном исчезновении источника.

— Подожди-ка... — Грегори стремительно развернулся лицом к аудитории. — Феромоны! Кюнехелм, где чертовы феромоны?!

— Без понятия. — Джадин пялился на собственные руки — чистые, без намека на какую-либо желеобразную субстанцию — так, словно ему вместо них подсунули тюленьи ласты. — Вот было липкое чертятище, а вот его не стало.

— Что ты сделал, громила, а? Отвечай! — потребовал Ровен.

— Да ничего я не делал.

— Тогда куда, по-твоему, делись феромоны?

— Не знаю!

— Использовал заклинание?

— Нет.

— Подчистую все сожрал?

— Ты меня вообще за кого держишь, а, демон?!

Аркаша слушала перебранку вполуха. Еще пару секунд назад ей показалось, что она лишилась глаз — столь силен был укус боли, обрушившийся на внутреннюю сторону глазных яблок. Когда она отняла левую руку от лица, по ладони скользнула красная капелька — размером с кончик ноготка мизинца, — и, добравшись до края, устремилась к полу.

Прикрыв левое веко, девушка легонько надавила на глаз подушечкой пальца. Боль вернулась всего на долю секунды, а затем устремилась вглубь, мигом затерявшись в яркой гамме эмоций. Снова затаилась? До каких пор?

— Эй, идиотка. Топай сюда.

Аркаша выпрямилась и настороженно уставилась на Ровена. Выражение его лица обещало троекратное превышение болевого порога, поэтому немудрено, что Аркаша даже и не подумала сдвинуться с места.

— Не зли меня, Шмакодявка.

— Не дави на нее. — Грегори хлопнул демона ладонью по затылку. Ровен раздраженно оскалился. — Спустись-ка к нам, Теньковская.

Просьба старосты — это другой разговор. Аркаша была не против наравне со всеми признавать его авторитет.

Внизу уже собралась вся компания. Джадин, чистый словно только что выкупанный младенчик, терпеливо сносил все выкрутасы Роксана. Дикий кот нарезал круги вокруг нефилима, внимательно осматривая его, время от времени приподнимая края блейзера, оттягивая плотный ворот или дергая лацканы пиджака.

— Ни пятнышка, ни следа феромонов, — поражено сообщил Роксан, вытягивая полы пиджака Джадина на манер шлейфа свадебного платья. — Ни-че-го.

— Попробуй штаны с него стянуть, — серьезным тоном посоветовал Ровен, — может, найдешь чего.

Роксан, не разгадав подвоха, на полном серьезе потянулся к Джадину с совершенно ясными намерениями.

Быдыдыщ!

На макушку Роксана опустилась лапища нефилима. Удар больше походил на шлепок, да и бил Джадин не кулаком, а раскрытой ладонью, однако этого вполне хватило, чтобы чрезмерно инициативный блондинистый кот рухнул мордой в пол.

— И даже в голову не приходит осуждать Кюнехелма, — вкрадчиво сообщил Грегори, сложив перед собой руки. — Линси, ты там уже мертвый?

— Я живой! — радостно отрапортовал золотистый затылок: Роксан продолжал лежать, уткнувшись носом в пол.

— Идиоты живучи. — Ровен безмятежно пожал плечами, игнорируя недобрые флюиды, исходящие от Грегори. — Что нам не раз уже доказала и Шмакодявка.

«Ненавижу его, — Аркаша, успевшая привыкнуть к периодическим кратковременным дружеским актам насилия, то и дело происходящим на ее глазах, отвернулась. — Чтоб тебе Борзая все брови повыщипывала!»

Как только мысленное пожелание обратилось в голове четкой греющей жаждущую возмездия душу картинкой, основная дверь аудитории, не так давно запертая Лакриссой, распахнулась. В помещение ворвалась заместитель директора Карина Борзая.

«Пришла выщипывать брови?» — С испугу Аркашин разум выдал лишь парочку глуповатых ассоциативных рядов да еще одну яркую картинку, где беспрестанно пищащие шишаки гонялись за Ровеном в попытке стянуть с него брюки, а Джадин и Роксан подбадривали их бурными овациями.

— Профессор, вы снесли дверной замок. — В аудиторию застенчиво заглянула Лакрисса, быстро оценила обстановку и, поймав взгляд Грегори, стрельнула себе в висок из пальца

— Что я вижу? — Сладость интонаций Борзой граничила с приторностью сахарной ваты. — Где бы ни произошел инцидент, в центре всегда оказывается чарбольная команда Сириуса. Грегори, в чем дело? Энергию некуда девать?

— А что случилось, профессор?

Аркаша покосилась на старосту, изумленная непринужденностью его голоса. Как будто ситуация была под контролем, а сумятицу внесла никто иная как заместитель директора — своим неожиданным вмешательством.

Лакрисса за спиной Борзой неистово замахала руками, а затем изобразила, что душит сама себя. В ее бурных жестикуляциях ясно прослеживалась просьба не нарываться. Но Грегори и не думал нарываться.

— Что-то не так, профессор? — Уголки губ старосты дернулись.

— А ты не знаешь, Рюпей? — Борзая прищурилась.

— К сожалению, нет, профессор.

— Почему учащиеся Сириуса разгуливают по коридорам во время пары?

— У нас перерыв, — не моргнув глазом, выдал Грегори.

— Перерыв? — повторила за юношей Борзая так, словно ей было мерзко даже произносить это слово.

— Первогодки вышли размяться, — продолжил староста. — Первая пара как-никак. Сложно усваивать материал да и душновато сидеть в четырех стенах.

— Учащиеся напуганы. — Борзая опустила голову и теперь взирала на юношу исподлобья, как бык, примеривающийся протаранить своего матадора. — Болтают что-то невнятное. Про столб пламени под самый потолок и трясущиеся двери. Сможешь объяснить, Рюпей?

— Легко. — Если новость о столбе пламени и шокировала Грегори, то он мастерски не подал виду. — Сегодня занятия ведут второкурсники. Мы поделились на две команды. Одна изучает «Саламандру», другая — шишаков. Большая часть первогодок вряд ли когда-либо видела воссоздание огненного заклинания, поэтому неудивительно, что это зрелище произвело на них такое глубокое впечатление.

— Что ж, умница Сириуса, — градус раздражения в голосе Борзой многократно увеличился, — а как насчет того, чтобы пояснить, какого лешего дверь в соседнюю аудиторию у вас смята к чернявой бабуле?

«Ой-ой». — Аркаша сглотнула.

— Это Кюнехелм. — Грегори расплылся в сладчайшей из улыбок.

— Я? — Джадин недоуменно глянул на старосту.

— Ты.

— Я, — тут же подтвердил нефилим.

— Смял дверь? — Борзая недоверчиво скривила губы.

— Нет. — Грегори улыбнулся еще более доброжелательно. — Он пытался зайти в эту аудиторию из смежного помещения и, как обладатель внушительного роста, но не всегда помнящий об этом, не вписался в проем.

— Рюпей, давай-ка не вешай мне лапшу на...

— Ей-богу, не вписался, профессор, — внезапно поддержал старосту Роксан, который уже успел принять вертикальное положение и сидел на полу в позе лотоса. — Наклонился, чтобы пройти и тут...

— Хряк! Лобешником прямо в верхнюю половину двери! — подключился к повествованию Ровен.

— Он ведь пытался пройти в проем. Как он мог снести дверь, если дверь была открыта?

— А он… — Роксан затравленно покосился на Грегори.

— А дверь и была закрыта. — Аркаша обомлела, поняв, что этот писклявый дрожащий голосок принадлежал ей.

— Да неужели?

Аркашу прошиб пот, когда все внимание Борзой разом сосредоточилось на ней.

— Да-а... да… Джадин ведь… рослый. Он шел и на своей высоте не заметил, что дверь закрыта. Наклонился, чтобы... чтобы пройти, и тогда...

— Хряк! Лобешником прямо в верхнюю половину двери! — Повторил Ровен, подкрепляя эпичность созданной картины смачным хлопком кулака по ладони.

— И смял дверь. — Роксан весело подмигнул Аркаше.

— …к той самой чернявой бабуле, — закончил Грегори, четким движением поправляя сползшие очки. — А шишаки, выпущенные полетать в соседней аудитории, пробрались через проем и теперь просто порхают под потолком.

— Складненько лопочете. — Борзая обвела пронзительным взглядом все пространство помещения, но, кроме поломанной двери, не нашла ничего подозрительного. Еще бы, ведь зеленая желеобразная смесь бесследно исчезла. — И вроде как ничего больше и не разрушили.

— Верно, профессор. — Грегори активно закивал. — Инцидент с дверью — всего лишь досадная случайность. Уверяю вас, на тренировках я так ушатаю Кюнехелма, а заодно и Линси с Шарора, что преодолевать пороги они смогут только ползком. И обязательно проинформирую о случившемся нашего тренера. Уверен, он тоже будет не прочь увеличить нам нагрузку.

— Вы меня безмерно бесите, Сириус. — Борзая, с остервенением кусая губы, уперла руки в бока. — И одни и те же лица мелькают. Что, чарбольные доморощенные суслики, нашли себе в фавор пару недомерков?

Аркаша не сразу поняла о ком речь.

— Теньковская, Фасцу, я вас еще со вчерашнего дня взяла на карандашик. — Заместитель директора развернулась на сто восемьдесят градусов, создав пару искр каблуками, и зацокала в сторону выхода. — Проблемных учащихся нужно сразу примечать. Для профилактики. А твоя команда, Рюпей, у меня не просто в черном списке. А в черном-пречерном. Приструни своих сусликов.

— Так точно, профессор, будет сделано.

— Лесом гуляй, карга! — выплюнул в сторону Борзой Ровен.

— «Чок-молчок». — Грегори с разворота шлепнул демона по губам.

— ...кха. — Ровен дико вытаращил глаза и заскоблил пальцами по собственному подбородку.

— Твой демоненок что-то вякнул? — Борзая, шагнувшая было в коридор, угрожающе сверкнула стеклами очков через плечо.

— Ни в коем разе, профессор. Всего лишь желает вам удачного дня.

— Ну-ну, — буркнула женщина. — Я слежу за вами. Очень внимательно.

Едва цокот каблучков Борзой стих вдали, Грегори снова шлепнул Ровена по губам.

— Зубы же когда-нибудь выбьешь, очкастый. — Демон ощупал подбородок и злобно рыкнул. — Заставил меня замолчать детским заклинанием, которое используют мамаши на своих спиногрызах?! Страх потерял?!

— Унизительно, знаю. — Грегори невозмутимо обтер пальцы о блейзер. — К сожалению, в последнее время это единственный способ заставить тебя не говорить лишнего.

— К сожалению, — передразнил старосту Ровен, — я не намерен, в отличие от некоторых, вылизывать задницы руководству.

— Сириус вообще состоит не из тех, кто готов кланяться в ножки властвующим особам даже для виду. Я в курсе. — Грегори степенно поправил лацканы своего пиджака и пригладил взлохмаченные волосы. — Поэтому лизание и поклоны остаются в списке моих функциональных обязанностях. Ну а вы, мои глупенькие суслики, постарайтесь как можно меньше мешать мне в этом. Эй, Теньковская…

— А? Да? — Аркаша напряглась.

— Молодец, быстро сориентировалась, — похвалил ее староста.

— Правда? Спасибо!

— Напрасно хвалишь, — заметил Ровен.

— Завидуйте молча, — процедила сквозь зубы уязвленная Аркаша. В прошлом ее очень часто хвалили люди, чье мнение было для нее пустым звуком. Однако Грегори был именно тем, чья похвала дорогого стоила, и она не собиралась позволять какому-то гадкому демону омрачать себе эту кратковременную радость.

— Было бы чему завидовать. — Ровен хмыкнул.

— Позже разберемся. — Грегори двинулся навстречу Лакриссе и Константину. Последний, войдя в аудиторию, прикрыл за собой дверь.

— Что? Это? Было? — Волосы Лакриссы стояли торчком, словно нервничали в той же мере, что и хозяйка.

— На какой из вопросов ответить сначала? — поинтересовался Грегори.

— Ты слишком спокоен для того, кого чуть не угрохали!

— Согласен с ней. — Константин настороженно вглядывался в попискивающий потолок. — Что за успокоительное вы им дали?

— Сложно сказать. Пока придерживаюсь версии, что нам просто повезло.

— А? Я не ослышалась? — Лакрисса подскочила к Грегори и, встав на цыпочки, подставила ему левое ухо. — Прямо сюда говори. Четко и внятно. А то пока слышу какой-то несусветный бред.

— Успокойся.

— Не говори мне успокоиться! Ты же знаешь, эффект прямо противоположный!

— Ну-ну, первый помощник, — Роксан встал на ноги и примирительно улыбнулся девушке, — для столь прекрасной девы вы слишком напряжены. Можно подумать, это вы самолично сдерживали натиск шишаков.

— Цыц, котейка. Не буди во мне хомяка с дробовиком. А ты иди-ка сюда. — Лакрисса ухватила лацканы пиджака Грегори и притянула юношу к себе, буквально столкнувшись с ним лбами. — Я там с ума чуть не сошла от беспокойства. Поэтому уж потешь меня достоверной информацией.

— Ладно, ладно. — Староста сконфуженно высвободился. — Особо тешить и нечем. Сами в непонятках. Когда мы уже были готовы пасть бесславной смертью храбрых, Кюнехелм внезапно лишился своего пахучего покрова. Вот и весь сказ.

— Странно. — Константин вопросительно глянул на Джадина. Тот пожал плечами. — Стерильно чистенько. Не существует заклинания, способного заставить что-то исчезнуть, не оставив и следа. Ты что-нибудь почувствовал?

— Нет. — Джадин сжал руки в кулаки, разжал и снова сжал. — Ничего. Хотя нет. Всего два ощущения. Склизкое и холодное на коже, а долю секунды спустя — чувство свободы.

— Негусто. — Лакрисса с подозрением огляделась. — Феномен. Вообще-то лучше бы о всяких странностях сразу рассказывать Великой Верхушке.

— Поздно. Мы уже построили многотонную лживую конструкцию, спасая Сириус от очередного позорища. — Грегори, глядя в никуда, вздохнул. — Признание во лжи или признание в абсолютной некомпетентности и неспособности хоть что-то качественно организовать? Оба признания могут пошатнуть нашу и без того шаткую позицию.

— Год явно будет неудачным.

— Не накаркай.

— И в мыслях не было. Что вижу, то пою. — Лакрисса подняла руку и принялась расчесывать пальцами волосы. — А может, зря паникуем? Что мы вообще знаем об этих феромонах, кроме того, что шишаки от них звереют? Хотя уровень этого зверства до сегодняшнего дня мы даже не представляли. К чему веду? Может, гадость эта того... впиталась в Джадина.

— Че? — Упомянутый обалдело вытаращил глаза. — Это как?

— Как крем.

— Не понял.

— Классная идея! Может, и правда все впиталось в кожу? Нужно проверить! — Роксан, воодушевленный новой гипотезой, начал подкрадываться к нефилиму.

Джадин с угрожающим видом сунул ему под нос кулак.

— Вот только не надо снова пытаться стянуть с меня штаны.

— Стянуть штаны? — Лакрисса закатила глаза. — А я полагала, что вы тут от шишаков отбиваетесь, а на самом деле, значит, штанишки друг с друга стягиваете. Парни, вы слишком много времени проводите вместе. Вам срочно нужно женское общество.

— Пожалуйста, только не воображай всяких мерзостей. — Грегори поморщился. — И, кстати, нам вполне хватает женского общества.

— Ты про Шаньян? — Лакрисса издала надсадный смешок. — Она хоть посещает чарбольную секцию?

— Ходит. Изображает нашего менеджера, хотя пользы от нее ноль. Свою выгоду она, конечно, получает. Пока числится в нашей секции, ей не приходится потеть на общей физподготовке. Хитрая.

— Все-таки вам требуется несколько иное женское общество, — убежденно сообщила Лакрисса.

— Обойдемся. Скажи-ка лучше, как здесь очутилась Борзая? Я же ясно дал понять, что в административное здание никого посылать не нужно.

— Мы и не звали ее. — Лакрисса, возмущенная упреком, сложила руки на груди и надулась. — И я, и Костя оставались с первогодками. Как ты и велел.

— Борзая не из тех, кто случайно прогуливается по коридорам во время пар. — Грегори перевел взгляд на Константина, видимо, ожидая его вердикта.

— Нас кто-то сдал. — Обыденность тона второго помощника старосты уверяла в одном: иного не дано.

— Кто?

— Фомальгаут.

— Почему ты так решил?

— Элементарно. — Константин начал загибать пальцы. — Требовалось добежать до административного здания, чтобы сообщить об инциденте Великой Верхушке, то бишь совершить несколько резвых и весьма быстрых телодвижений. Денебу плевать на Сириус. Вега слишком ленива для таких ухищрений. Мимоза до такого не опустится. Остается Фомальгаут.

— Нариса. — Грегори издал что-то, весьма похожее на рык. — Наверняка его проделки. Шпионские навыки в наличии имеются. Флориан Руфус не прогадал, выбрав его себе в помощники.

— Разве помощник старосты Фомальгаута не Виктория Руфь? — удивилась Аркаша.

— Феечка-шпингалетка только для вида. — Лакрисса согнула руку, прижав кончики пальцев к талии так, будто держала подмышкой среднего размера предмет. — Она для Руфуса как карманный пуделек. А вот Нариса — лайка. Внешне такой же мимишный и резвый, но внутри, скорее, походит на плутоватого лиса. Свою дозу улыбашек вы от него, конечно, получите, но потом не удивляйтесь, если найдете в кармане пару шариков какого-нибудь дерьма.

— Что ж, это останется на совести Нарисы. И никаких стычек. — Грегори выразительно глянул на ребят. — Никаких грудь наголо, мордой об стену или предложений посчитать зубы или кости.

— Я голым по коридорам обычно не рассекаю, — бесстрастно сообщил Ровен.

— Таю от твоей иронии, Шарора. Ты понял, о чем я.

— Ага, — неохотно подтвердил демон.

— Хороший мальчик. Возьми с полки пирожок. Кюнехелм, тебя тоже касается. Наживать врагов среди фейри нам без надобности. Лакрисса, Костя, проследите, чтобы первокурсники поскорее пришли в себя, успешно пообедали и явились на следующие пары по физической подготовке полным составом. Да, и внушите им какую-нибудь ересь по поводу шишаков, Кюнехелма, двери и необходимости молчать в тряпочку, если другие факультеты будут донимать их вопросами.

— Можно их загипнотизировать?

— НЕТ, Лакрисса. Экспериментировать на первогодках запрещаю.

— Зануда. А что с шишаками делать?

— Разберусь. А убраться мне помогут мои товарищи по окопам. — Грегори кивнул на ребят. — Тем более что у нас назревает преинтереснейшая беседа по поводу пресловутого столба огня и обливания друг друга феромонами.

— Потом ждем подробного пересказа. — Лакрисса сложила пальцы пистолетиком и стрельнула в сторону угрюмо пялящихся на нее членов чарбольной команды. — Пошли, Костик. Не будем мешать папке шлепать нерадивых деток.

Помощники Грегори вышли в коридор, аккуратно прикрыв за собой дверь. Ровен застонал:

— Твою ж... Щас будет мозгокряк от старосты.

— Ты мне льстишь. — Грегори приблизился к ребятам и без предупреждения навалился на Аркашу и Луми, сграбастав их за шеи и прижав к себе. — А теперь потолкуем по-простому. Итак, между нами девчатами, скажите-ка, как это мы сумели настолько глубоко влипнуть, а?

Аркаша старательно косилась в сторону. Как бы сильно она ни уважала старосту, на откровенность ее совсем не тянуло.

— Это все из-за нее. — Ровен, в отличие от девушки, ни о чем умалчивать не собирался. — Она распылила феромоны.

— Зефиринка... — Роксан скорчил жалостливую рожицу. — Неужто Джадин тебе так опротивел, что ты решила натравить на него шишаков?

— Нет! — Аркаша задергалась в руках Грегори. — Я думала, что это огнетушитель. Честно! Такой же красненький и со шлангом.

— Откуда вообще возникла ассоциация с огнетушителем? — Грегори отпустил Луми и теперь приобнимал только Аркашу.

— Так ведь красненький. — Девушка совсем растерялась.

— Да потому что она человек и явно большую часть своей жизни прожила в человеческом мире. — Ровен сообщил это таким тоном, словно ставил Аркаше в вину, по меньшей мере, геноцид целого народа. — Вот и мыслит как тупоголовый человек.

— Каждый склонен действовать в меру своих привычек и убеждений. — Рука Грегори переместилась на девичью голову и дружески взлохматила ей волосы. Аркаша благодарно взглянула на него, решив, что уж кто-кто, а староста в дискриминационный маразм впадать точно не будет. Для него все равны: что человек, что волшебное создание. — Вопрос в другом: что заставило Теньковскую воспользоваться «огнетушителем»?

— А чего ты на меня зенки-то вылупил? — Ровен с воинствующим видом выставил вперед подбородок.

— Жду внятных объяснений по поводу «столба огня под самый потолок».

— Спроси у Шмакодявки. Явно ее работа. Громила подтвердит. Он учил ее «Саламандре».

— Чтоб у первокурсницы да еще и со сдерживающей меткой получился такой впечатляющий эффект от заклинания? Что-то не верится. — Грегори развернул Аркашу к себе лицом и осторожно положил руки на ее плечи. — Теньковская, что там было на самом деле? Расскажи, пожалуйста.

— Пламя, — промямлила девушка, пряча глаза. — До потолка.

— Это ты сделала?

— Не... не знаю.

«Ложь? Или не ложь? — разнервничалась Аркаша. — Я и сама понятия не имею, что это было».

— Кюнехелм?

Джадин в ответ мучительно нахмурился, мохнатые гусеницы-брови от усердия скакали вверх-вниз.

— Трудно вспомнить. Каша пару раз произносила заклинание, потом затихла. И дальше вроде как больше и не произносила заклинание. А в конце помню только жар.

— Да она это, она! — вспылил Ровен.

— Подожди. — Грегори опустился на корточки и мягко коснулся правой руки Аркаши. Потянул ее на себя, разворачивая ладонью вверх. Едва касаясь, провел пальцами по линиям на ладони.

Изо всех сил терпя щекотку, девушка вопросительно посмотрела через плечо на Роксана.

— Кэп отлично читает остаточные следы магии, — объяснил дикий кот. — Если заклинание подобной силы воссоздала ты, он сразу поймет это.

«Ой, влипла».

Аркаша едва удержала себя от того, чтобы не выдрать из сплетения пальцев Грегори свою руку и не кинуться наутек. Отточенный годами здравый смысл, слившийся воедино с выработанной изворотливостью и расчетливой лживостью, потребовал продолжать играть в молчанку. А еще врать, врать и врать.

— Никаких следов.

«Что?» — Аркаша сверху вниз уставилась на Грегори, не веря своим ушам.

— Да ладно! — Приблизившийся Ровен грубо отнял у старосты руку девушки и принялся сам рассматривать ее ладонь. От его прикосновения кожа запястья начала гореть. — Ты уверен?

— На ее коже нет следов магии. — Стоял на своем Грегори. — Это не она воссоздала пламя.

«Правда? — Аркаша прерывисто задышала, ощущая, как холодеет затылок, а тело начинает одолевать озноб. — Не я?»

— Кроме того, ты сам сказал, что она человек. — Грегори спокойно положил руку поверх руки Ровена, все еще сжимающего девичье запястье. — А значит, полукровка. — Юноша оттянул края рукава Аркашиного блейзера и удовлетворенно кивнул. — Так и есть. Цвет метки голубой. Полукровки не обладают магическим даром. «Базовый держатель» здесь работает вхолостую.

— Черт бы тебя побрал, Шмакодявка. — Ровен, злясь, откинул от себя руку Аркаши так, словно она была премерзкой змеей.

— У меня нет магии, — повторила Аркаша голосом робота, окидывая метку каким-то диковатым взором. — Точно. Совсем нет магии. Это не я.

— Разобрались. — Грегори устало помассировал виски и вяло предположил: — Скорее всего, пламя породило резонансное действие всех огненных заклинаний разом. Я слышал о таком явлении, но никогда не думал, что придется столкнуться с этим всуе. Лакрисса права. Год начался не слишком удачно. А Борзая только и ждет, чтобы снова поставить мне что-нибудь в упрек.

— Ты не виноват. — Роксан сочувственно похлопал старосту по плечу.

— Точно, не виноват. — Грегори вскинул голову и ткнул пальцем в Ровена. В глазах за стеклами очков вспыхнул нездоровый огонек. — Это ты во всем виноват, Шарора.

— Чего? — опешил демон. — Что за наезд, очкастый?!

— Я оставил тебя за главного! Ты должен был следить за порядком здесь!

— Откуда ж я знал, что Теньковская поступит так по-идиотки с этими феромонами?!

— Эй, я вообще-то тут, — возмутилась Аркаша.

— Тут, там, неважно. — Ровен стал наступать на девушку. — Твое присутствие не помогло тебе уяснить тот факт, что за пламя полностью отвечал я. Не слышала ценные указания от старосты до начала практики? Глухая, что ли? Ах да, ты ж тупая как пробка. Помню, помню нашу приватную беседу, когда ты восседала на моих коленях.

Роксан поперхнулся. Щеки Аркаши заалели.

— Где, где она восседала?!

— Тоже туговат на ухо, Котяра?

— Я всего лишь хотела помочь погасить пламя!

— Мне плевать, что ты там хотела. — Ровен повернулся к девушке спиной.

Аркаша покраснела еще больше, но теперь уже от гнева.

— Не игнорируй меня, Момо!

— Харэ звать меня «Момо», Шмакодявка!

— Момо? — На лице Джадина прослеживалась заторможенная умственная деятельность. Весьма безрезультатная, судя по злому сопению.

— С японского «персик».

— Точно, Рошик, ты ж вовсю пованиваешь персиками! Но я все-таки хотел бы вернуться к пунктику о коленках...

— Заткнись, Котяра. А ты, девка, еще раз назовешь меня «Момо», и я…

— Момо! Момо! Момо! Момо! — затараторила Аркаша, инстинкт самосохранения которой как-то незаметно сошел на нет.

Грегори издал протестующий возглас, когда, метнувшись вперед, Ровен вцепился в Аркашины волосы и потянул вверх. Девушке, как и в тот раз на станции Бездны, пришлось встать на цыпочки. От резких движений они столкнулись носами, а при следующем рывке Аркаша воспользовалась их близостью и боднула демона лбом в подбородок.

— Да вы что! Совсем озверели?!! — Грегори был слишком ошарашен, чтобы вмешиваться.

Осознав, что сохранность ее шевелюры вновь под угрозой, Аркаша тонко взвизгнула.

В запястье Ровена вцепились бледные пальцы.

— Отпусти. — Луми усилил хватку. Обычно тихий и молчаливый, однако прямо сейчас его взгляд и поза были отражением ледяной властности и мрачной стойкости.

— Не вмешивайся, Снеговик. — Ровен дернулся, пытаясь сбросить руку Луми. — Это наше с ней дело.

— Я бы предпочла публичность, — прохрипела Аркаша.

— Как видишь, девушка не желает привата с тобой. — Поверхность радужки глаз Луми зарябилась, словно водная гладь, пока не приобрела холодный голубой оттенок. Аркаша ощутила дуновение ледяного ветра и увидела, как стремительно посинела под пальцами Луми кожа Ровена.

— Жжется! — Демон зашипел и выпустил из рук Аркашу.

— Лед может жечь не хуже огня, демон. — Луми тоже отступил.

— Гаденыш. — Ровен тряхнул обожженной рукой, а в следующий миг уже шагнул вперед и вдарил кулаком в скулу снежному мальчику. Времени для замаха у него не было, однако силы удара хватило, чтобы сбить Луми с ног и заставить его прокатиться кувырком почти до основания центральной лестницы.

— Надо думать на кого катишь бочку, Снеговик!

Аркашу замутило — от страха, ненависти, вновь пережитой боли.

— Не трогай его! — С этим воплем она с разбегу запрыгнула на спину Ровена и начала молотить его кулачками.

— Отлично. — Грегори, настрой которого вновь метнулся от одного полюса к прямо противоположному, чересчур спокойно хлопнул в ладоши. — Я переквалифицировался. Теперь я заведующий детского сада. — Помещение наполнил яростный ор. — Нет, ошибочка. Я смотритель зоопарка.

Шипя и осыпая Аркашу проклятиями, Ровен дергался и подскакивал на месте, пытаясь сбросить девушку, а она, в свою очередь, с молчаливой педантичностью все сильнее вцеплялась в его волосы.

Новый подскок и резкий наклон. Тело Аркаши по инерции понеслось вперед, и она, отпустив демонскую шевелюру, наполовину провисла над полом вниз головой, продолжая держаться ногами за талию юноши. Левое плечо Ровена уперлось ей в живот, лицо вжалось в его грудь. Пока Аркаша лихорадочно соображала, не войдет ли демонское население в эпоху демографического кризиса, если она, пользуясь удобствами своего положения, задействует безвольно провисшие руки и вдарит обидчику по сокровенному, демон снова взбрыкнулся. Девушка, ойкнув, откинулась назад и провисла уже с другой стороны, выгнувшись дугой и упершись затылком в демонское седалище. С ее положения Грегори, Роксан и Джадин, чьи челюсти уже давно покинули привычное местоположение, казались гигантскими летучими мышами, приклеившимися пятками к полу-потолку.

— Спалю на фиг! — прорычал Ровен.

— Спички не потеряй! — Аркаша, сжав зубы, сильнее обхватила ногами демонскую талию и, напрягшись, подтянула тело вверх. Коля не зря заставлял ее до бесконечности качать чертов пресс — навык окупился.

Девичьи ногти, ища опору, царапнули кожу на шее Ровена.

— Девки — зло. — Джадин ошалело помотал головой. — Они царапаются.

Рука Ровена нащупала Аркашину челку и дернула. Взвизгнув, девушка, следуя по направлению рывка, согнулась, припала к шее юноши и в следующее мгновенье вцепилась зубами в демонскую ключицу.

— И кусаются, — ошарашено добавил Джадин.

— Вот это страсть, — восхитился Роксан. Его глаза оживленно светились.

— Жуть. — Грегори громко выдохнул. — Ровен, конечно, та еще скотина, и его давно пора было покусать. Сам бы сделал, да боюсь, посыл восприняли бы в несколько ином русле. Но хорошего понемножку. Кюнехелм.

— Все, брэйк, брэйк. — Аркаша охнула, когда рука Джадина вцепилась в ее воротник и оторвала от Ровена. Другая рука нефилима столь же «нежно» ухватилась за демонский шкирняк. Драчуны зависли в метре над полом, как пара нашкодивших котят. — Брэйк, я сказал.

Короткий полет не остудил Аркашину голову. Изловчившись, девушка качнулась в руках Джадина и выкинула вперед ногу. Подошва кроссовка смачно врезалась в лицо Ровена, не ожидавшего добивающего удара.

— Оу, перестаралась.

— Труп... ты труп...

— Да хватит вам! — прикрикнул Джадин, приподнимая обоих над головой. Зря. В следующую секунду в его правую щеку врезалось Аркашино колено, а по голове прошелся скользящий удар от Ровена. Понятное дело, что эти удары предназначались вовсе не нефилиму.

— Ну, придурки, нарвались! — Джадин, разозлившись, встряхнул ребят, а затем швырнул их в разные стороны.

Ровен, завершив полет, с грохотом прокатился по столу первого яруса и нырнул головой вниз — только подошвы и мелькнули в воздухе.

Аркаша, задержав дыхание, приготовилась к ужасающему удару спиной об пол, но вместо этого врезалась во что-то теплое, тут же обхватившее ее руками.

— Не ушиблась? — Луми переместил руки ей на талию, помогая принять устойчивое положение.

— Сне... Снежок, — прохныкала Аркаша, только сейчас по-настоящему ощущая страх. – Меня... меня швырнули.

— Вот именно. — Грегори подскочил к Джадину и, подпрыгнув, влепил тому подзатыльник. — Не швыряй первогодок! Это тебе не чарбольный снаряд! — А вы, — староста разъярено («вот это скорость смены настроения!» — подумала Аркаша) повернулся к ней и Луми, — быстро на выход.

«Гуча, по-моему, я очень-очень сильно нарвалась...»