Строками по нашим душам

Глава 3

Андрей.

Черт, спасите меня от головной боли.

Рука затекла, и я не сразу понял, что на ней кто-то лежит. Мне пришлось с трудом открыть глаза и чуть повернуть голову.

Черт. Черт, черт, черт. Нет, только не это.

На моей руке тихо сопела Ева. Она прижалась к моей груди щекой, и ее дыхание щекотало мою кожу. Короткие каштановые волосы были забросаны на подушке, их часть попадала мне в нос. Я изо всех сил пытался не чихнуть. Мне хотелось лежать с ней, засматриваться на ее ангельский вид, хоть и с черными как смоль волосами, или продолжить спать дальше. Но мне нужно было сквозь головную боль соображать, что ему делать. Но почему-то не смог оторвать от нее взгляда.

Мелкие веснушки на носу, родинка возле уголка губ и естественно очерченные брови. Она всегда была для меня симпатичной девушкой, особенно когда я ее впервые встретил. Когда у нее были другие отношения.

Впоследствии она изменилась, мы стали больше общаться, и я перестал думать о ее красоте, ведь ее саркастическая физиономия и недовольное выражение лица при разговоре со мной были такими… привычными. Я никогда раньше не рассматривал ее детально. Точнее сказать, ее лицо в расслабленном состоянии.

В прошлый раз, у меня дома, я не нашел ее в своей постели. Я проснулся только в 12 дня, когда через два часа уже должен быть на паре на другом конце города. После этого она не написала мне ни строчки.

Я понимал, что ей нужно время — все это переварить, но и сам поступал ужасно. Я делал самую отвратительную на свете вещь. Делал вид, что ничего не произошло.

Я подумал было поскорее убраться из комнаты, пока Ева не проснулась и не накинулась на меня, а то и чего хуже, встретила бы меня холодностью глаз и послала меня вон из комнаты.

Тогда бы она задела мое внутреннее эго. Но ничего, я бы пережил.

Я замер, даже дышать перестал, когда Ева вдруг пошевелилась и зажмурилась. Я попытался придать себе расслабленное выражение лица и прикрыл веки как раз в тот момент, когда она приоткрыла один глаз.

— У меня так болит голова…

Я открыл глаза, будто только что проснулся, и чуть улыбнулся. Ева пыталась закутаться с головой в одеяло и продолжить свой сон. Я начал переворачиваться на бок, из-под одеяла вылезла макушка. Вскоре показались и карие глаза, которые сонно стали рассматривать лежащего в ее постели парня. То есть меня.

— Андрей?

Ей резко пришло осознание, она подняла одеяло. Ее глаза расширились от удивления, она прижала одеяло в своей груди. Я лишь чуть приподнял уголки губ, чтобы она не поняла, что я имею против ее грязные фантазии или еще что похуже. Я-то знаю ее, она что угодно может придумать. Но скрыть улыбку мне давалось тяжело.

— Да, Ева, мы опять в одной постели. Неужели это судьба?

Я все-таки не смог сдержать самодовольной улыбки. Ева тотчас смутилась. Не каждый день ее можно увидеть с такими эмоциями на лице. Щеки покраснели, глаза забегали. Она будто не знала, что ей делать.

— Ева! У тебя нет ватных…

Кто-то без стука влетел в комнату.

Ника.

Она не договорила и осталась стоять посередине комнаты. Из-за ее шокированного взгляда хотелось засмеяться. Но Еве отнюдь не хотелось смеяться. Ее глаза были полны страха. Она даже не смогла совладать со своими эмоциями. Ника переводила взгляд с меня на Еву.

— Ничего не было!

Мы умудрились произнести это одновременно. Ника подняла брови. Ей не хватало лишь очков, как у учительниц в школе, чтобы отчитать за наши действия по полной. А потом еще и к директору послать.

— Я…я, пожалуй, попозже зайду.

И Ника пулей вылетела из комнаты, захлопнув за собой дверь. Ева шумно выдохнула и закрыла ладонями лицо.

— Андрей, только не говори, что мы опять перебрали и переспали.

— Да если бы я сам помнил…

Я почесал затылок. Я вообще не помню, что вчера было. Видимо мы настолько намешали алкоголя, что вырубились. Или не вырубились. Я помню только, как мы все танцевали, как чье-то тело постоянно кружило, смеялось и терлось об меня бедрами. Конечно же, это была Ева.

— Давай встанем и спустимся вниз. Может ребята что-то помнят. — Ева зашуршала одеялом и поднялась на кровати.

— Черт. Похоже мы не просто вырубились. — Она тихо выругалась и попыталась дотянуться до своих трусиков, которые оказались примерно в нескольких метрах от кровати. — Это же надо было их туда забросить. И кто бы это мог сделать…

Ее голос звучал угрожающе, но я не смог сделать улыбки. Лишь ухмыльнулся и откинулся на кровати. Если бы не головная боль и неимоверное желание пить, то день обещал быть очень даже хорошим.

Ева обернулась, внимательно посмотрела на меня, будто пытаясь сосредоточиться на моем взгляде. Уголки моих губ приподнялись, и она демонстративно от меня отвернулась. Откинув одеяло, она быстро добралась до шорт и юркнула в них.

Я невольно проследил за ней и вдруг понял, что Ева совершенно меня не стесняется. Или просто не думает пока об этом? Наверняка ее мысли были заняты чем-то другим. Неторопливые, изящные и немного сонные движения Евы будто пытались что-то рассказать мне. Но это сто процентов опять были мои разыгравшиеся фантазии.

Утонченная талия делала ее фигуру практически хрупкой. Когда она поднимала руки, было видно каждый позвонок и ребро на ее теле. Но вместе с этим она обладала прекрасной спортивной фигурой, как бы странно это ни звучало. Широкие бедра представляли собой сплошные мышцы. Результат занятий спортом в детстве. Да и минимум два раза в неделю она ходила в тренажерный зал, чаще всего одна. Ева всегда говорила, что это время она отводит только для себя.

Но насколько он знал, она никогда там не халтурила. Ева всегда выкладывалась на полную, чтобы потом болели мышцы последующие несколько дней.

Я заметил рисунок на задней стороне плеча, около левой лопатки. Я присмотрелся и увидел маленькую татуировку в виде птицы. Что это? Феникс? Вроде он, и это вполне символично. Я сразу вспомнил, как спрашивал у нее, почему ей тяжело двигать плечом. Тогда она лишь что-то невнятно пробормотала, мол, сорвала или потянула.

Наверняка, если бы Ева ходила в майке или топе, то эту тату было бы видно. Но она всегда ее скрывала за одеждой.

На предплечье левой руки виднелась еще одна татуировка. Почему-то раньше я ее не замечал.

Never do anything you will regret. Она кольцом обхватывала ее руку, будто браслет, который никогда не сможет снять с руки.

— Глубоко сомневаюсь, что они что-то помнят, — запоздало буркнула Ева и глянула через плечо, — и не смотри на меня, балбес.

Я попытался скрыть вновь появляющуюся улыбку и отвел глаза. Но боковым зрением я видел, как после потягиваний в разные стороны Ева подошла к стулу и сняла с него футболку. Судя по всему, это единственное, что она захотела надеть.

Пока Ева копошилась в косметичке в поисках лекарств, я неторопливо встал с кровати и схватился за джинсы. Шуршание косметички остановилось, я затылком почувствовал, что она смотрит на меня. Изучает, рассматривает. Я решил не мешать ей и неторопливо натягивал джинсы, позволяя ей рассмотреть меня.

Рельефная спина и торс просто сводили с ума.

Почему-то я никогда не видела его татуировки на спине. Несмотря на то, что такой эскиз был очень популярным, ему она очень шла. И я не представляю, насколько больно ему было ее набивать.

Вдоль позвоночника расположились все фазы луны — от новолуния, до полнолуния и обратно. На полной луне была видна каждая впадинка, каждый блик. Я бы непременно отвесила глубокий поклон человеку, который делал эту татуировку. Она была сделана просто мастерски.

И я вновь задумалась о самом Андрее. За свою короткую жизнь мне пришлось повидать много мужских тел (когда-то мне приходилось фотографировать соревнования по плаванию, потом еще раз). Но по какой-то весьма странной причине, мне никто тогда не нравился. Я смотрела на практически голых парней, которые выходили один за одним, поверхностно, равнодушно.

И я не понимала, что мной движет в данный момент. Почему я смотрю, как Андрей надевает джинсы, и невольно жар окутывает меня с ног до головы. Этот парень проникает в каждую клетку моего тела, как только я понимаю, что я провела вместе с ним две ночи в одной кровати. И я понимаю, что мы не просто с ним спали. По крайней мере, одну ночь точно.

— Андрей, я думаю нам нужно поговорить.

Я выжидательно посмотрел на нее, подталкивая к продолжению. Я даже представить не мог, что она так быстро захочет со мной поговорить.

— Да, конечно. — он заметил, как мигом забегали ее глаза. Будто она до смерти боялась того, что я могу ей сказать.

Она присела обратно на край кровати и начала перебирать пальцы. Я заметил, что взгляд сразу стал каким-то потерянным. У меня появилось желание заговорить первым.

— Мы, конечно, еще будем обсуждать те ситуации, которые между нами произошли, но сейчас…

— Разберемся в своих чувствах? Я также думаю. — Ева издала нервный смешок.

Она подняла на меня глаза, и я первый раз увидел на ее глаза слезы. Мне стало не по себе. Видеть слезы Евы не понравилось бы никому. Она никогда не плачет на людях. И тут я понял, что она начинает потихоньку мне открываться. Она никогда не показывает на людях каких-либо чувств. Лишь холод, нотки высокопарности и сарказм.

Я был обязан ее утешить. Присев рядом на кровать, я аккуратно приобнял ее за плечи. Она положила голову мне на плечо и больше ничего не говорила.

После нескольких минут молчания и неподвижности, Ева подняла голову и словно в трансе встала. Я поднялся вслед за ней, проводив взглядом, и попытался вспомнить, что хотел сделать. Волосы растрепались, и я решил сделать хвостик. Поблизости резинки не оказалось. Я повернулся и запустил пальцы в пряди, стараясь их чуть расчесать. Ева вздрогнула и сразу отвела глаза, притворившись, что продолжает искать лекарства. Наверняка опять задумалась.

— У тебя не найдется резинки для волос? — Я смущенно улыбнулся, но внутри меня сияла почти дьявольская улыбка. Мне хотелось быть милым и пушистым, а потом схватить ее за руки и впиться в ее губы. Так не хотелось отпускать ее из этой комнаты. Но мы ведь решили разобраться в своих чувствах. Поэтому я не стану это делать. — А то свою не могу найти.

Для пущего эффекта я развел руки в сторону и посмотрел на Еву. Мне кажется, до нее не совсем дошел мой вопрос. Она все еще витала в своих мыслях. Взгляд был немного затуманен. Но вот Ева дернула головой, и наши взгляды встретились.

— Да, как раз ее искала. — Она растерянно посмотрела по сторонам, перевела взгляд на косметичку и облегченно вздохнула. Она подняла на меня глаза и чуть улыбнулась. — Вот.

Ева вытащила резинку для волос и подала ее мне. Наши пальцы соприкоснулись и нас будто ударило током. Простите, мы не в сопливых мелодрамах, но клянусь, так и было!

Пока я возился с волосами, Ева вытащила таблетки и еще одну резинку и прибрала волосы в низкий хвостик.

Ева

— Кеш, ты говнюк, хоть помнишь вчерашний вечер?

Я налетела на него, как вьюга холодным зимним днем. Уж этот-то негодяй должен был помнить хоть что-то из вчерашней ночи. Он никогда не напивался до беспамятства и соблюдал трезвый рассудок. Даже когда мы втроем — я, Ника и Андрей — на выпускном упились вдрызг и спали на набережной, Кеша держал нас за руки, как мамочка, чтобы мы ненароком не начали дебоширить и никуда не убежали.

Но судя по тому, что парень сидел за столом и потерянно потирал глаза, пока Ника несла ему воды и черную таблетку, он тоже ничего не помнил. Она потрепала друга по выбритой под 0,3 голове и аккуратно, чуть шатаясь, села рядом. Под глазами обоих красовались темные круги. Уверена, мы с Андреем выглядели не лучше.

Спиной я почувствовала тепло и поняла, что ко мне подошел Андрей. Он приблизился настолько, что его грудь почти прикасалась к моей спине.

Я заметила, как Ника наклонила голову и чуть заметно нахмурилась. На ее лице красовалась легкая, но очень измученная улыбка. Будто она оценивала, как мы вместе смотримся. Я постаралась не акцентировать на этом свое внимание. Подруга всегда спрашивала у меня о чем-то только тогда, когда чувствовала, что вопрос необходим. Она все разузнает у меня, чего бы ей это ни стоило. Именно поэтому я ее так любила.

— Да ни черта я не помню, Ева, — Аркаша цокнул языком и откинулся на стуле, из-за чего сразу поморщился, — мы слишком много выпили.

— Я удивлен, что даже ты напился.

Андрей вышел из моей спины, незаметно от других проведя своими пальцами дорожку от поясницы ребер, отчего у меня пошли мурашки по всему телу, и направился к Аркаше. Сукин сын. Он вызывает у меня бурю эмоций, тело само реагирует на его прикосновения, и я совершенно не могу себя контролировать.

Я облокотилась на дверной косяк и невольно проследила за ним. Как он неторопливо, но нарочито равнодушно вытащил два стакана, налил в них воду. Один стакан он выпил залпом и заполнил его снова. Я не заметила, как он бросил на меня вопросительный взгляд. Смотрела в одну точку, задумавшись. Меня сразу спустили с небес на землю. Я опустила глаза и только сейчас до меня дошло, что на мне не одежда с длинным рукавом.

Господи, сейчас они опять все увидят. Я не хочу, чтобы они так на меня смотрели.

Я молниеносно подошла к столу и опустилась рядом с Никой. Она подозрительно посмотрела на меня, но промолчала. Как же хорошо я знала этот взгляд.

— Зато я ничему не удивлен, когда увидел вас спящими в одной постели.

Какого черта?

От слов нашего друга у меня сразу заныло внизу живота, будто соглашаясь с его словами о бурной ночи. Я сжала колени и по очереди переводила взгляд с Ники на Аркашу и на Андрея. Мышцы Андрюши заметно напряглись. Я знала, что он не особо любит посвящать их в свои любовные дела. Да и меня не всегда. Он старался сохранять бесстрастное выражение лица, но я увидела, как напряглись его скулы.

— Ты же сказал, что ничего не помнишь? — осторожно начала я, бросая тревожные взгляды на Андрея.

— Это не отменяет того факта, что Ника увидела сегодня вас в одной кровати, вы, чертовы пьяницы и извращенцы, прости господи.

Слышать такие слова вместе с религиозной фразой в любой другой раз было для меня шоком. Но меня волновало другое.

А Кеша, похоже, стал медленно отходить от утреннего похмелья и даже улыбнулся. Его стали забавлять наши ошарашенные лица, поэтому он не хотел останавливаться.

Мы с Никой познакомились с Кешей и Андреем, когда перешли в 10 класс. Нас тогда должны были перемешать, потому что многие все еще не могли определиться с направлением своей дальнейшей деятельности в университете, а некоторые только пришли в школу. Это было летом, когда мы с Никой гуляли по городу и нечаянно встретили Андрея и Аркадия.

Мы представили своих друзей друг другу (причем Андрей сказал, что Аркашу можно называть просто Кеша) и после этого пошли гулять вчетвером. Потом уже мы сдружились и часто проводили время вместе.

Я тогда не стала говорить подруге, что мы с Андреем уже встречались однажды. Когда я была в другом статусе и другом виде. Мы познакомились летним днем, когда я гуляла с другом Андрея и моим, на тот момент, парнем. Мы в тот момент были другими. А потом, в первом семестре, мы оказались вместе, и наша дружба стала крепче.

Иногда наш друг вел себя как последний идиот, но мы любили его шутки и с радостью подхватывали все его идеи. Мы как-то дополняли друг друга.

— Вот, смотрите какие вы милашки с утра, — он вытащил телефон, но я уже знала, что там будет, — лежите себе, ни о чем не думаете.

Я хотела разорвать его на куски. Вроде, он не показывал нам ничего плохого, но мне не хотелось, чтобы об этом кто-то знал, кроме нас двоих. В какой момент все вышло из-под контроля, я не могла понять. Если он говорит, что Ника ему обо всем рассказала, то откуда тогда фотография?

Кеша включил дисплей и вскоре показал нам фотографию. Мы лежали в обнимку, Андрей зарылся в мои волосы, а моя рука покоилась у него на груди. Благо, ничего компрометирующего там не было.

Я метнула взгляд к своему горе-любовнику и с облегчением увидела, как постепенно мышцы расслабляются, взгляд становится все менее и менее тревожным. Он расправил плечи и вернулся обратно к шкафам.

— Ну ты и засранец, друг. — Парень усмехнулся, но в глазах читалось напряжение.

— Напомни, почему мы еще дружим с тобой, — подхватила я. Кеша не смог сдержать смеха.

Андрей тем временем взял два стакана с шипящей жидкостью и понес за стол. Один стакан отдал мне, из второй отпил сам.

Каждый погрузился в свои мысли.

Я тоже задумчиво отпила из стакана разбавленный аспирин. На кой черт Андрей его растворил? И почему его? Он же никак не предназначен от похмелья. Я бы в таком случае поискала тщательнее и нашла парацетамол. Но уже неважно.

Видимо мы намешали такую ядерную смесь, что у нас напрочь отшибло память. Я помню только, как я танцевала, мне было легко и очень весело. А на утро я получаю горячее тело рядом со мной в одной постели. Спасибо, хорошо посидели.

Я вышла из своих размышлений только когда Лиза и Никита садились с нами за стол с такими же кислыми минами. Тяжело нам всем пришлось этой ночью.

Так мы и сидели. В тишине.

Лишь ближе к вечеру мы выбрались из коттеджа и пошли на горячий источник. Мне пришлось приводить себя в порядок, хоть я и не хотела сегодня плавать. Настроение было не то.

Ребята постоянно смеялись и кричали, Кеша опять рассказывал какую-то историю, а я смотрела на проходящих мимо людей. Дети разных возрастов бегали по лесу и поднимали вверх опавшие листья. Они кричали своих родителей, чтобы те обратили на них внимание и похвалили за ту красоту, которую они делают. Особо маленькие дети, которые только научились ходить и удивленно смотрели на все вокруг, неуклюже опускались и миниатюрными пухленькими ручками хватали несколько листочков. Мамочки сразу подлетали к своим ангелочкам. Одни аккуратно опускали их руки и поспешно уводили с опушки, а другие брали листья и вместе с маленькими медвежатами (как я их шутливо назвала про себя, потому что они были пухлыми и выражение их лица сменялось из удивленного на задумчивое).

Я невольно улыбнулась. Я помню, как маленький Роберт также ходил, неуклюже перебирая ножками. Как мама счастливо смеялась, когда он сказал свое первое слово «Ева». Потом правда, родители стали просить у него произнести «папа» и «мама», но Роберт смешно скрестил пухлые ручки и отвернулся от них. Прямо как взрослый.

Я вдруг поймала себя на мысли, что все малыши еще такие несмышленые, наслаждаются и радуются таким мелочам, а потом, когда становятся взрослыми, начинают сталкиваться с такими проблемами, которые с каждым днем все сложнее и сложнее преодолеть. Они вступают во взрослую жизнь.

— Ева!

Я моргнула и посмотрела на впереди идущих ребят. Оказалось, что я остановилась и как загипнотизированная смотрела в одну точку, в то время как все уже отошли на приличное расстояние от меня. Каждый из них смотрел на меня по-разному: Ника — подозрительно, Андрей — с тревогой, Кеша и Никита — слегка недоуменно, а Лиза вообще отвела взгляд.

Я стряхнула с себя мысли и нахмурилась.

— Иду! Я просто задумалась.

Вскоре я догнала друзей, и мы зашли в просторный холл.

Мы оплатили вечерний сеанс и разошлись по раздевалкам. Хорошо, что мы не стали брать одежду с собой, а сразу надели купальники и халаты. Поэтому мы лишь повесили ключи от коттеджа и халаты в шкафчик, взяли необходимые вещи и полотенца в руки. Я не стала раздеваться.

Пробормотав девочкам пару слов насчет сходить в душ и в туалет, я удалилась. А когда вернулась, то увидела, как они о чем-то переговариваются.

— Идем?

Девочки переглянулись. В отличие от них, я уже стояла у выхода из раздевалки. Они схватили полотенца и направились за мной. Они что, о чем-то шушукались за моей спиной?

Мы вышли на улицу. погода была прекрасная, легкий ветер трепетал листья деревьев, опустились легкие сумерки, и атмосфера казалась поистине романтичной.

Парни уже стояли возле бассейна, и дожидались нас. Я встретилась взглядом с Андреем, он подмигнул мне и улыбнулся. Мне стоило неимоверных усилий, чтобы не спустить глаза ниже его глаз.

А вот Андрею нечего было посмотреть. Я была не в настроении купаться, да и показывать свое тело в купальнике я не хотела. Не любила я это дело. Точнее, мне пришлось принять это как должное. Я понимала, мои друзья лучше всех и примут меня такой, как я есть. Они видели мои шрамы на руках, но на ногах нет. Конечно, сейчас уже их не так видно, но я все равно не люблю такие вещи.

— Девочки, мы погнали!

Мы не успели опомниться, как парни втроем нырнули в бассейн дельфинами. Благо, к вечеру людей в горячем источнике практически не было, только несколько зевак плавали, но и то только в той части источника, которая находилась внутри. Они неодобряюще посмотрели на то место, куда нырнули парни. Нам оставалось лишь развести руки и безмолвно извиниться.

Я обвела взглядом территорию и, наткнувшись на табличку, мое лицо окаменело.

— Вы куда полезли нырять, тут табличка «Нырять запрещено»! Совсем с ума сошли!

Парни как раз вынырнули и улыбались нам во все 32 зуба.

— Вы меня слышали?

— Да хорошо, Ева, не будем мы больше нырять.

— Только если пойдешь с нами купаться. — нахально вставил свои пять копеек Андрей.

Я бросила на него гневный взгляд и, столкнувшись с его игривым взглядом, демонстративно отвернулась и легла на лежак. Я почувствовала на себе тяжелый и непонимающий взгляд Ники, которая сняла с плеч полотенце, положила рядом со мной и стала спускаться в бассейн. Ей хотелось меня позвать и всеми силами затащить к ним, но знала, что меня тяжело переубедить во всем, что касается обнаженной кожи.

На улице было прохладно, и даже махровый халат плохо спасал. Чтобы как-то согреться, я встала с шезлонга и стала расхаживать взад и вперед. От воды поднимался густой пар, и хотелось находиться рядом, чтобы тепло перепало на меня. Мышцы расслаблялись, когда на меня опускался теплый, и даже горячий, пар. Я иногда снимала их на телефон. Ника строила смешные гримасы вместе Кешей, который показывал свои бицепсы почти в каждом кадре. Андрей подкрадывался к Кеше и прыгал на него с такой силой, что они оба уходили на дно. Ника же начинала колотить руками по воде и громко возмущаться.

Вскоре к ним присоединилась Лиза. Она разговаривала с Никой и старалась смеяться. Я отметила про себя, что нужно будет с ней поговорить наедине, а то она слишком грустная в последнее время. Выражение лица было напряженным, а смех немного нервным. Она постоянно поглядывала на Никиту, который нырял под воду вместе с парнями.

— Ева! Давай сфоткаемся?

Опомнившись, я взяла телефон и подошла к бортику. Я хотела сесть по-турецки, чтобы мы все влезли в кадр. Но Ника начала сопротивляться и требовать, чтобы я хотя бы лодыжки опустила в воду. Мне пришлось сдаться.

Вода была поистине горячей. Вследствие относительно продолжительного времени на улице мои ноги так окоченели, что мне пришлось зажмуриться и чуть вытаскивать ноги, пока они не привыкли. Я подняла глаза и увидела, как ребята насмешливо, но так по-доброму смотрят на меня. Я стушевалась.

— Все, давайте, подплывайте ко мне и мы сфоткаемся.

Как всегда, у нас не получилось сделать пару просто улыбающихся лиц. Кеша полез к Нике и попытался ее утопить, Никита начал брызгаться во всех и вскоре был утоплен Лизой вслед за Никой. И только Андрей смотрел в камеру и улыбался.

Я подозрительно посмотрела на него через экран, но посчитав, что он ничего со мной не сделает, положила на холодный кафель телефон и стала аккуратно вставать, помогая себе рукой.

— Ребята, хватаем!

Я не поняла, как кто-то обхватил меня за талию и в халате опрокинул в бассейн. Благо, мне удалось успеть задержать дыхание.

Вода обожгла мне кожу, начала сдавливать легкие, мне не хватало воздуха. Я всегда боялась таких внештатных ситуаций. Но меня все еще держали чьи-то руки. Я осторожно открыла глаза и увидела перед собой Андрея. Он был очень близко, и мы невольно соприкоснулись носами. К горлу начала подступать паника, но мне удалось взять себя в руки и вынырнуть.

Закашлявшись, я безумными глазами посмотрела на ребят. Все они широко улыбались. Андрей тоже вынырнул вслед за мной, и не смог сдержать смеха.

— Вы, что, совсем с ума сошли?!

Я была возмущена. Они просто так позволяют себе так себя вести. Но в то же время нетрудно было понять, что они просто хотели меня развеселить, хотели, чтобы я тоже была с ними. А тут, я будто отбиваюсь от стаи.

Я прислушалась к себе. У меня не получалось на них сердиться, поэтому дала себе волю и вскоре уже вовсю веселилась.

Я давно так хорошо не проводила время. И для этого совсем не нужен был алкоголь.

На выходе из бассейна мы столкнулись с проблемой — мой халат был мокрым, и как бы мы его ни выжимали, идти, даже бежать, было в нем было ужасно. Я на следующий день могла бы проснуться с температурой.

В итоге я шла в халате Андрея, а он шел в купальных шортах. Точнее, первые несколько минут он действительно шел с нами, но после этого он практически побежал, сославшись на необходимость проверить телефон.

Мы лишь проводили его редкими смешками и хитрыми улыбками. Все мы знали, что он просто замерз.

Я же глубже завернулась в его халат. Он пах гелем для душа с мятой, его одеколон и еще чем-то интересным. Ваниль?

С трудом я вылезла из него.

К вечеру все разбрелись по комнатам. Ребята решили посмотреть новый боевик с ярко выраженной любовной линией. Фильм оказался интересный, но многие так устали за сегодняшний день, что без обсуждений пошли отдыхать. Да и чего тут скрывать, вода всегда забирает много сил — особенно, если это морская или минеральная вода.

Только Ева и Андрей не пошли в комнаты. Точнее, не пошел Андрей, а Ева нашла повод остаться на кухне, которая плавно переходила в гостиную. Ника хотела позвать ее поговорить, но Ева была чем-то озабочена и несвойственно для себя молчалива. Парень же остался сидеть на диване и включил телевизор.

Ева

И какой черт меня попутал, чтобы я осталась наедине с Андреем. Я хотела пойти в комнату, лечь в кровать и зарыться с головой в свой дневник, описывая события прошедшего дня и неторопливо попивая какао. А теперь я растерянно смотрю в пространство кухни и не знаю, чем мне заняться.

Андрей резко кашлянул и вывел меня из лабиринта моих мыслей. Я все-таки решила сделать какао.

Поставив молоко на медленный огонь, я перевела взгляд на телевизор. Андрей каждую секунду переключал каналы. Неужели он не может остановиться на одной программе и просто молча смотреть этот чертов телевизор?

Резко мелькнул знакомый кадр…

— Останови! — Невольно вырвалось у меня, и я даже прикрыла рот рукой. Это был мой любимый фильм детства. Когда я была маленькая, то часто просила папу включить его. Но никого к нему не подпускала. Я любила смотреть его в одиночестве.

Опомнившись, я сняла с огня какао и добавила в него сухого какао. Через несколько секунд я уже сидела на второй половине дивана и дула на горячий напиток. От меня не укрылось, как Андрей аккуратно посматривал на меня, в надежде, что я что-то скажу. Но я не собиралась начинать диалог.

На удивление, Андрей так и не переключил канал, остановившись на фильме. Они смотрели его в тишине. Мне от нервов захотелось закурить, но в доме курить было нельзя. Это было указано в правилах проживания.

Вставать и идти на улицу мне не хотелось, поэтому я сидела и нервничала.

Со временем мне стало холодно. Какао я уже допила, а пледа, к несчастью, поблизости нигде не было.

— Иди ко мне, я тебя согрею.

Я удивилась его словам и вопросительно подняла брови. Он смотрел серьезно, а левая рука была вытянута, как будто он приглашал меня в свои объятия. Разум говорил мне остаться на месте или найти плед, а сердце говорило просто согреться его теплом.

Андрей сидел на диване, моя голова покоилась у него на коленях. Он аккуратно игрался с моими волосами, перебирая пряди между пальцами. Мы тихо переговаривались, обсуждали теории заговора, которые происходили в фильме, да и после фильма тоже, уже в последовавшем за ним сериале, как старая пара, которая прошла огонь, воду и медные трубы. Оказывается, он тоже любил смотреть разные детективные сериалы. У него хорошо работала дедукция, он с легкостью разгадывал, кто виновен в первые несколько минут фильма, и я каждый раз удивлялась.

Раньше я бы не придала внимания тому, как мы лежим, как он играется с моими волосами, но сейчас я просто не знала, как это все понимать.

Я и не заметила, как заснула. Сон захватил меня, когда я расслабилась, находясь рядом с ним.

Андрей рассказывал потом, как я сопела, лежа на его коленях. Он сначала думал тихонько разбудить меня, потому что ноги затекали, но потом передумал, лишь улыбался и продолжал смотреть на меня. Парень неторопливо перебирал мои волосы, то закладывая их за ухо, то распушевывая вновь.

— Не пялься на меня.

Андрей тихо усмехнулся. Я подняла глаза и недовольно сморщила нос.

Я очень хотела поговорить с ним, но не хотела разрушать идиллию и такие мимолетные, но такие теплые совместные моменты. Сколько их еще будет в нашей жизни. Возможно нисколько.

Наступила тишина. Лишь телевизор тихо разговаривал.

— Ева…

— Молчи. Просто молчи.