Судьба

ГЛАВА СОРОК ВТОРАЯ

Мы с Гарреттом паркуемся у Хижины и мчимся к крыльцу, стряхивая дождь с волос, прежде чем войти в дверь. Джордан с папой и дядей Уайаттом, стоят возле офиса. Его глаза сужаются, когда он видит Гарретта. Я дарю ему свою лучшую улыбку «пошел ты очень сильно», в то время как лицо папы меняется с приятного на готовое убить кого-нибудь, когда он видит меня.

— Ты сказала, что не пострадала. — Он пересекает комнату тремя большими шагами и берет мое лицо в ладони, осматривая порез над глазом. — И ты промокла насквозь. Тереза! — Он поворачивается, лает на нашу секретаршу. — Позвони в горничную, чтобы принесли полотенца для Ангела и мистера Купера. Одеяла тоже.

Ее испуганное лицо высовывается из кабинета.

— Да, мистер Хаттон, — говорит она, прежде чем умчаться.

Папа поворачивается к Гарретту, и я знаю этот блеск в его глазах. Тот, который говорит, что он решил, кого убьет, и это тот идиот, который ехал слишком быстро под дождем.

— Это выглядит хуже, чем есть на самом деле. — Я провожу рукой по порезу, бросая на отца взгляд, который, я надеюсь, он понимает. Предупреждение о том, что все будет неровно, но следует пристегнуться и наслаждаться поездкой, потому что на этот раз я знаю, что делаю.

Папа приподнимает бровь и качает головой.

— Мне придется поверить тебе на слово, — говорит он с тяжелым подтекстом какого черта происходит, Анджела?

Я встречаюсь взглядом с отцом.

Доверься мне, говорит наклон моей головы, изгиб моего лба.

Он сердито смотрит, совершенно непостижимый морской пехотинец, в то время как Тереза возвращается с охапкой полотенец и одеял, передавая их с потрясенным выражением лица.

— Помнишь то время, когда мне было семнадцать или восемнадцать? — Говорю я папе, принимая полотенце и вытирая лицо, волосы. — И тебе было трудно меня отпустить? Я хотела потусоваться с друзьями, но ты занимался своими чрезмерно заботливыми отцовскими штучками.

Папа кивает, внимательно слушая, как будто прогулка по переулку памяти совершенно нормальна в этот момент. Я могла бы обнять его за то, что он так хорошо меня понимает.

Осторожно с моим пульсирующим лбом, я вытираю лицо.

— И я усадила тебя и сказала, что пришло время поверить мне. Что я заслуживаю большего доверия, чем ты мне оказываешь. Помнишь?

— Кажется, я помню день, о котором ты говоришь.

— Ты помнишь, что я сказала? Прямо перед тем, как я ушла? — Я смотрю в глаза своему отцу и молюсь, чтобы он улавливаю все, что я не говорю.

— Как я мог забыть? — Папа поворачивается к Уайатту и Джордану, качая головой и слегка смеясь. — Моя семнадцатилетняя дочь посмотрела мне в глаза и сказала: «Semper fi, папочка», затем вышла за дверь, как самая большая задира, которую я когда-либо видел.

Semper fidelis. Девиз Корпуса морской пехоты. Всегда верный.

— И все обернулось хорошо, не так ли? — Я заканчиваю вытираться и заворачиваюсь в одеяло вокруг своих плечей, в то время как мужчины посмеиваются над мыслью о том, что я, семнадцатилетняя, противостою Лукасу Хаттону.

Поверь мне.

— Так и есть. — Кивок отца почти незаметен, но он есть. Он уловил, к чему я клоню. Я уверен все остальные поступили так же, учитывая, что тонкость — это не мое, но неважно.

— Я думаю, нам следует отложить встречу еще на один день, не так ли? — Уайатт складывает руки на груди, прислоняясь к стене. — Подобные сделки слишком важны, чтобы заключать их, пока половина из нас завернута в полотенца и истекает кровью.

Джордан начинает говорить, и я бросаю на папу предупреждающий взгляд.

— Я в порядке, — говорю я с улыбкой, — и, конечно, Гарретт тоже.

— Если Анджела говорит, что с ней все в порядке, значит, с ней все в порядке. Давай покончим с этим. — Папа заходит в офис.

Уайатт следует за мной. Я прохожу, одаривая Джордана еще одной ухмылкой типа «ты такой долбаный мудак», жестом приглашая Гарретта войти.

У Джордана отвисает челюсть. Его глаза сужаются. Он поворачивается к моему отцу, на его лице маска профессионального смущения.

— Мне так жаль, мистер Хаттон. Я не могу поверить, что мне приходится сказать вам это, — говорит он гладко, как шелк, — но мистер Купер больше не работает над этим проектом. На сегодняшней встрече буду только я.

Я плотно закрываю дверь с Гарреттом в офисе и сдерживаю смех, когда маска Джордана ускользает. Он зол, и то, что я собираюсь сказать, разозлит его еще больше.

Хорошо.

Это будет весело.