Сумерки сгущаются

Глава седьмая Трудные союзы

Покидая усадьбу Штормовой Предел на этот раз, в темные часы незадолго до рассвета, Кейл не стал ускользать через задние ворота. Вместо этого он вышел через главный вход. Тот самый, где чуть ранее были убиты пятеро стражников. Кровь уже отмыли, а на страже стояли другие люди. Все они с уважением склоняли голову, когда Эревис проходил мимо. И уважение было взаимным. Как и прежде, стражи Дома Ускеврен погибли на посту. Вместе с Кейлом они выдворили врагов из дома. Убийца уже обсудил с юным лордом вопрос обеспечения семей погибших, и Тамлин с готовностью согласился.

Кейл дышал полной грудью, втягивая прохладный воздух. Ночь укутала все вокруг во тьму. Шуршащие листвой сады, обрамляющие дорогу от главного входа к воротам, источали аромат лилий и лаванды. Нотка хризантем в воздухе напомнила ему о последнем объятии Тазиенны. Сверчки в траве выводили свои мелодии.

Несмотря на ужасные ночные события, у Кейла было удивительно легко на душе. Они с Тази простились так, как должны были. И теперь он покидал усадьбу, не бросая свою семью, но служа ей. Выполнял свой долг, как делал это многие годы. Возможно, началась его собственная Vaendaan-naes.

Лишь тревога за Рена и ярость из-за убийства стражников привносили мрачные нотки в его настроение.

Подойдя к воротам, он попрощался с шестью стражами, стоявшими в то время на посту. Они напомнили ему об Алморе. Седой вояка будет со всеми почестями похоронен на следующий день, конечно же, за счет Дома. Пусть душа его скорее отправляется в путь.

Призвав часовых быть настороже, Кейл по вымощенной камнем дороге направился в город. Теперь уже точно в последний раз. Ворота за его спиной захлопнулись с лязгом, прозвучав для убийцы погребальным колоколом. Невысокие башенки едва превышали саму стену, и впервые в жизни Кейлу подумалось, что здание ясно отражало характер обитавшей в нем семьи. Сильные люди, близкие к земле и корням, и стойкие, словно горы. Ускеврены все перенесут. Шеймур и Тамлин об этом позаботятся.

Улыбаясь, он пошел по улице.

Селунэ уже зашла, но серебристые слезы, отмечавшие ее путь, все еще сияли в небе. Факелы на улицах города почти догорели, оставив лишь угли. Сарн-стрит погрузилась в темноту. На улице было пусто. Все магазины были закрыты, ставни захлопнуты.

Завернутая в кусок холста половина сферы покоилась в его рюкзаке и весила как довольно большой кусок магнитной руды. Кейл всем телом ощущал охранные заклятия, наложенные на артефакт. А еще он знал, что времени у него осталось всего несколько часов. Потом чары рассеются, и полусферу можно будет легко отыскать при помощи магии.

Да и то, может быть осталось, напомнил себе убийца. Возможно, более сильный заклинатель, чем он сам, сможет взломать чары. И уж он точно не сомневался в том, что теневой маг, напавший на него в «Олене», и был тем самым более могущественным заклинателем. Но попытка стоила того. Даже если чары продержатся совсем недолго, у Кейла будет время, чтобы подготовиться. Он успеет связаться с Джаком, найти писца или мудреца, который смог бы рассказать ему о сфере, и составить план спасения Рена.

Эревиса радовало, что первым делом он думал о Рене, а не о мести за нападение на усадьбу. Потому что недавние упреки Тазиенны не прошли даром, они заставили Кейла сомневаться в самом себе. Может, глубоко в душе он и был убийцей, но это не мешало ему иногда поступать правильно. Осознав этот факт, Кейл испытал радость.

Он подумывал при помощи магии проследить путь второй половинки сферы, но быстро отказался от этой затеи. Скорее всего, маг защищал ее заклятиями куда более мощными, чем Кейл смог бы рассеять. Кроме того, он боялся, что враги сумеют обратить против него его же собственные заклинания и с их помощью выяснить, где спрятался убийца. Впрочем, даже если затея с заклинанием окажется удачной, он все равно не воспользуется следом, не связавшись с Джаком.

В поисках своего друга убийца направился на запад, в Иностранный квартал.

С каждым шагом, отдалявшим его от усадьбы, Кейл становился все мрачнее. Легкость, обретенная в садах Штормового Предела, исчезла, уступив место тяжелому осознанию того, что он остался совсем один. Именно сейчас убийца был наиболее уязвим — на безлюдной улице, без прикрывавших спину союзников.

Не теряя бдительности, он быстро продвигался вперед.

Прохладный воздух был слишком уж недвижим, а молчание улиц таило угрозу. Враги наверняка нападут на поместье не раньше чем через несколько дней, скорее всего, используя магию, а может, и шпионов на крышах домов. Вполне возможно, что их люди и сейчас шныряли поблизости, следя за каждым, кто покидал усадьбу.

От магического преследования Кейла защищали охранные заклинания, но против обычных соглядатаев у него оставались лишь собственные навыки и смекалка. Даже сейчас за ним могли следить.

Похоже, погони нет, подумал убийца, оглядывая очертания темных крыш. Что ж, деваться некуда. Если за ним и следил кто-то, придется взять это на себя. Кейл ослабил клинок в ножнах.

Повинуясь привычке, он обходил места, освещенные догоравшими факелами. Человек, на чью спину ночью падал их свет, представлял собой прекрасную мишень для арбалетчиков. Вместо этого Кейл скользил в тени вдоль домов. Нужно было пробежать, переждать во тьме, прислушаться и осмотреться. Даже во время бега звук его шагов по каменным плитам лишь шепотом звучал в ночном воздухе. И стоило убийце пожелать, как тени заботливо окутывали его, пряча от чужих глаз. Легкие шаги не тревожили даже сторожевых псов, спящих у дверей домов.

Продвигаясь все дальше, он скользил взглядом по каждому кусту, по дверным проемам, переулкам и крышам. Обычно во время выполнения заданий на него снисходил покой. Но сейчас и этого не было. Несмотря на предосторожности и обостренное восприятие, враги чудились Кейлу в каждой тени. Убийца прекрасно понимал, что такая мнительность была результатом недосыпания и тревог, но от понимания чувство, каким бы иррациональным оно ни было, никуда не пропадало. Впрочем, в конце концов, вся ночь оказалась наполнена иррациональными событиями: человек с разбитым лицом и ножом в брюхе ухмылялся и пытался выдавить «Прекрасно!»; иллюзии, столь точно копировавшие убитых стражников, что даже голосов было не отличить; полудроу с разноцветными глазами, ворвавшийся в разум Кейла, бесновался по поводу изодранных штанов и, наконец, бестелесный маг Кайрика, окруженный тенями, напугавший самого Ривена.

Кейл мог только попытаться представить, что сейчас творилось у Рена на душе. Парнишке не исполнилось еще и двадцати, а он уже попал во что-то, чего явно не понимал. Когда самому Кейлу было двадцать, он растрачивал состояние Ночных Масок и убивал людей за звонкую монету. Рен принимал верные решения, устроился на законную работу. Но Бешаба, богиня неудач, настигла его.

«Судьба — непостоянная девка», — подумал Кейл, невесело ухмыльнувшись.

По пути он вспоминал своих противников. Убийца так и не мог сказать ничего определенного ни о полудроу с магом, ни об остальных, и это тревожило его. Кейл не любил сражаться с неизвестностью. Будучи профессиональным убийцей, он предпочитал тщательно изучать избранные цели и лишь затем переходить к действиям. Но сейчас времени просто не было, если он хотел вернуть Рена живым, конечно. Эревис вновь подумал об опасной ноше в рюкзаке. Чем же была полусфера? Кристалл явно вмещал в себя больше, чем казалось. Он…

Внезапно впереди раздался пронзительный вопль, разрезавший ночную тишину. Кейл замер на месте, а псы по всей улице принялись звонко лаять. За два оглушающих удара сердца Кейл вытащил меч и священный символ. Оружие казалось легче, чем обычно. По клинку заструились языки тьмы. Должно быть, игра света от факелов, подумалось убийце. Он еще глубже вжался в тени.

На мгновение все стихло, а затем вопль повторился. Кейл в волнении ждал, что же будет дальше.

Впереди стрелой мелькнула серая тень, за ней из подворотни вылетела вторая, так же истошно вопя.

Коты. Просто уличные коты.

Он вдруг понял, что затаил дыхание, и со вздохом попытался расслабиться.

«Спокойствия у меня ни на грош», — подумал он. Надо убираться с улицы.

Придется идти по крышам. Конечно, это более трудная дорога, особенно для измотанного человека, но относительно безопасная. Он постарается держаться так высоко над землей, как только позволят архитектурные творения Селгаунта. И конечно, путь по крышам был длиннее обычного. Все кварталы города, кроме Храмового и тех, где жила знать, были на удивление однообразными. Застраивали их двухэтажными домиками из дерева и кирпича, а черепичные крыши делали под небольшим наклоном. При желании подготовленный человек мог обойти большую часть Селгаунта, ни разу не коснувшись ногами земли.

Кейл свернул с главной улицы и прокрался в переулок, спугнув парочку котов. Проклятие, эти создания, похоже, сновали повсюду. Окунувшись в темноту, он пару мгновений ждал, с клинком наготове. Но погони не было. Убийца прошептал молитву Маску и окутал себя сферой из тьмы, непроницаемой для любого шпиона, даже обладавшего магическими способностями для слежки.

И лишь когда он творил заклинание, на него наконец снизошел покой. Держа в руке маску, Кейл вспомнил, что, по сути, никогда не был одинок. Даже притом, что, в общем и целом, его бог был тем еще ублюдком.

Нащупав пальцами стену позади себя, убийца подтянулся и забрался на крышу ближайшего здания. Усилия тела очистили его разум.

Перелезая с крыши на стену, он потревожил голубей в гнезде под самой кровлей. Они сердито курлыкали и били крыльями, но не улетали. Стараясь более их не задевать, Эревис оказался на крыше и прокрался к другой ее стороне, чтобы выглянуть на улицу. Никого и ничего.

Несколько успокоившись, Кейл понесся по крышам. Через одни переулки он перепрыгивал. Чтобы перебраться через другие, приходилось спускаться на землю и затем опять забираться на крыши. В дороге он вновь стал самим собой. Чтобы преследовать его теперь, противнику нужно было либо обладать редкой сноровкой, либо парить в воздухе.

Меньше чем за полчаса он добрался до границ Иностранного квартала. Под ним виднелась древняя каменная стена, отделявшая район от остального города. Сверху она выглядела именно тем, чем и была на самом деле, — гранитной полоской, чисто символически разграничивавшей «пришельцев» и коренных жителей Селгаунта. Несмотря на невероятную тягу к торговле, население Сембии продолжало относиться ко всем иноземцам как к неотесанным варварам. Но вот тут, по мнению Кейла, жители Сембии сильно заблуждались. Они всеми силами старались поддерживать видимость изысканной и высокой культуры, но в душе были не лучше кровожадных орков. Особенно ярко это проявлялось в представителях знати. Кейл на собственном опыте познал суть беспощадной политики «цивилизованной» элиты Селгаунта, так сказать, во всей ее красе. Орки, по крайней мере, честно и прямо загонят вам топор в грудь. Жители Селгаунта мило улыбнутся и вонзят кинжал в спину.

«Ускеврены, конечно, были исключением», — подумал Кейл, сухо улыбнувшись.

Улицы Иностранного квартала были широки настолько, что по ним могла без труда проехать самая большая повозка, запряженная быками. В таких повозках с пристаней в город перевозили товары. Да и местные переулки были шире. Кейл мог и здесь перепрыгнуть с крыши на крышу, но еще пара дюймов — и такие прыжки превратились бы в опасное занятие. Поэтому он спустился, перелез через невысокую «символическую» стену и углубился в вымощенные камнем улицы.

Повсюду стояли оставленные без присмотра повозки. Над дверями магазинов висели яркие вывески, призванные привлечь внимание новоприбывших. Но в угасавшем свете факелов совершенно невозможно было различить надписи. Кое-где виднелись следы причудливого вкуса недавно почившего хулорна, мерцавшие в темноте, подобно ужасным призракам: то статуя бесновавшейся химеры на высоком пьедестале, то каменный фонтан в виде гидры, из пастей многочисленных голов которой струилась подкрашенная вода.

Небо уже посветлело, напоминая серую пелену. Близился рассвет. Скоро по улицам пройдутся чистильщики, собирая засохший уже навоз, дабы отправить его в близлежащие деревни на топливо и удобрения. Сквозь закрытые ставни лавок стали пробиваться тонкие лучики света. До восхода солнца оставалась всего пара часов, и городские купцы готовились к новому дню.

Спустя четверть часа воздух стал наполняться целебным ароматом свежевыпеченного хлеба. Кейл любил этот запах. Жаль, что спустя какое-то время благоухание пекарен перебьется удушающей вонью лошадей, толпы и свежей рыбы.

Убийца всегда ценил предрассветное время и в Вестгейте, и в Селгаунте. В часы перед восходом солнца города пахли совсем иначе. Сдававшая свои позиции ночь уносила с собой всю грязь и мерзость, и в предрассветные часы улицы казались чистыми и наполненными свежим воздухом. Именно сейчас город принадлежал пекарям, рыболовам и чистильщикам.

И убийцам, добавил Кейл.

В такие тихие часы он убил несколько человек. Больше чем несколько…

Выкинув из головы мысли о прошлом, он направился в квартирку, которую они снимали вдвоем с Джаком.

У Джака не было постоянного жилья, и найти его на прежнем месте было крайне сложно уже на следующий день. Обычный образ жизни для вора в городе, напичканном гильдиями. После схватки с повелителем демонов по имени Ирсилар Кейл с Джаком разработали систему, благодаря которой могли легко и безопасно связываться друг с другом, если возникала такая необходимость. Способ был очень прост. Они платили за маленькую комнатку в двухэтажном деревянном домике в районе складов. Хозяином их был старый моряк с Побережья Дракона, весь покрытый шрамами и древний, словно Незерильская империя. Плата была достаточно высокой, чтобы никто не беспокоил съемщиков. Они платили, и хозяин никогда не задавал вопросов. Конечно же, ни убийца, ни вор ни разу не останавливались в комнате, ведь то был не дом и не безопасное убежище. Профессионалы называли такое место «маяком». Он обеспечивал только сигнал, не более того.

Обычно ставни комнаты были плотно закрыты. Кейл или Джак открывали, по крайней мере, два окна лишь тогда, когда хотели встретиться. И каждый из них проходил мимо дома раз в два-три дня. Если ставни оказывались распахнутыми, то встреча должна была произойти в заранее оговоренное время в одном из трех ранее условленных мест. Временем всегда был закат, а местом, в порядке предпочтения: тихая пивная в Иностранном квартале, носившая название «Позолоченная ящерица»; «Алый валет», игорный притон в районе пристаней; и высохший колодец на расстоянии полета стрелы от северных ворот города.

Кейл посмотрел на дом. Окна были закрыты, так же как и два дня назад. Он не видел Джака уже более двух недель.

С улицы дом выглядел пустым и темным. Вряд ли остальные комнаты сдавались, а если их и снимали, то жильцы, похоже, были не теми людьми, кто вставал вместе с солнцем.

Кейл перешел улицу и стал подниматься по расшатанной лестнице, что вела в их комнату. Остановившись у двери, он замер, прислушиваясь. Ни звука. Ни следа взлома на замке. Тогда Кейл достал ключ, вытащил клинок, все еще окутанный струйками тьмы, и открыл дверь.

Комната была пустой, точь-в-точь такой, как они с Джаком оставили. После недавних дождей пахло сыростью, словно в старом погребе. Кейл зажег лучину, и комната приобрела четкие очертания. Это было маленькое помещение без мебели и даже без очага. Если оставаться тут зимой, пришлось бы искать способы согреться.

Подойдя к окнам, Кейл отворил ставни и прикрепил их к стенам. Джак увидит их, придет, чтобы закрыть, и отправится в «Позолоченную ящерицу».

Пребывание здесь навеяло на Кейла воспоминания о другой такой комнате, в Вестгейте, где он жил в юности, будучи одновременно и писцом, и убийцей. Тогда у него было другое имя, да и сам он был другим человеком. Помнится, располагалась она в помещении склада позади гостиницы «Черный трофей», рядом с конюшней и кухней. И воняло там либо навозом, либо едой, в зависимости от времени суток, подумал Кейл с улыбкой. Свой мешок с монетами он хранил под половицами. Никто так и не нашел эту заначку, даже когда Ночные Маски выяснили, что он присвоил их деньги, и заставили бежать из города.

Мысль спрятать сферу в комнате, может, под теми же половицами, была заманчивой. Эревис всем существом ощущал, что таскать артефакт с собой — все равно, что постоянно находиться под прицелом арбалета. Но в то же время он понимал, что половинка сферы будет в большей безопасности рядом с ним, чем где-либо еще. Кроме того, была и другая причина. Он хотел, чтобы на него напали после встречи с Джаком. Только так Кейл мог начать переговоры о спасении Рена. Найти полукровку и мага самому было невозможно, оставалось ждать, когда враги найдут его и полусферу. Убийца лишь хотел выиграть немного времени, чтобы узнать, чем же, во имя всех демонов, был этот кристалл из кварца.

С полусферы его мысли перепрыгнули на собственный меч. Тот самый, что рассек артефакт на две равные части. Вокруг лезвия до сих пор плясали тени. Изменило ли меч прикосновение к сфере? И, что важнее, изменило ли столкновение с ней самого Кейла? Он не чувствовал в себе перемен… ведь не чувствовал?

Убийца покачал головой. Сейчас у него не было времени думать об этом. Задув лучину, он направился на улицу.

Он снимет комнату в «Ящерице» и дождется вестей от молодого вора. Больше ничего не оставалось. Эревис надеялся, что Джак проверит убежище в тот же день и увидит знак.

Выйдя на свежий воздух, Кейл спустился по лестнице и направил стопы в сторону гостиницы, которая располагалась ближе к центру Иностранного квартала.

Ворчание в желудке напомнило убийце о том, что стоило бы перекусить. Через три квартала он увидел маленькую пекарню, чья дверь была гостеприимно распахнута, а персонал занят работой. Стоило лишь блеснуть паре серебряных монет, и Кейлу вручили вчерашний пирог с мясом. Под мясом тут понимался ливер и другие отходы бойни, предварительно сваренные и подсоленные. Потом все это запекалось в пшеничном тесте. Дешевая еда, пользующаяся популярностью в Иностранном квартале. Кейл не пробовал ее вот уже несколько лет. Чуть позже он нашел себе местечко на площади, в тени одного из фонтанов, установленных хулорном незадолго до смерти. Этот был в виде страшенной горгоны. Ждать убийце оставалось около часа — двери гостиницы открывались не раньше шести.

Шесть часов… это время не предвещало ничего хорошего. Кейл чувствовал, что заклинание, экранирующее полусферу, скоро начнет ослабевать.

И тогда он будет носить в рюкзаке миниатюрный маяк. Вполне понятно, что случится дальше.

К несчастью, он не мог обновить охранное заклинание. Нужно было восстановить силы, погрузившись в медитацию, а этого он как раз и не мог делать в течение еще восемнадцати часов. Лишь в полночь Маск отвечал на просьбу убийцы даровать ему заклинания. Кейл надеялся, что вместе с Джаком они смогли бы наложить на сферу охранные заклятия. По крайней мере, если полудроу и его помощники появятся, он будет рад сражаться с юношей плечом к плечу.

Конечно, враги могли и не появиться. Магия обнаружения не отличалась точностью, и даже сильнейшие маги не могли преодолеть ее ограничения. А Врагген явно входил в их число. По правде говоря, Кейл даже не знал, возможно ли было найти сферу при помощи магии. Тамлин, как ни старался, не смог отыскать ни следа магии в артефакте, но это явно не соответствовало реальности. Быть может…

Кейл покачал головой, выбросив все мысли о сфере, и занялся пирогом. Сначала самое насущное.

С рассветом птицы звонко запели свои серенады. Несколько скворцов уселись неподалеку от фонтана и принялись оживленно щебетать. Кейл смотрел на них, пока жевал пирог. Он оказался таким же невкусным, каким был и в прежние времена. Но главное — сосущее чувство голода пропало. «Брилла совсем избаловала меня своей первоклассной стряпней», — подумал убийца с улыбкой.

Закончив с трапезой, он пожалел, что не купил два пирога. Вытянув ноги, Кейл позвонил себе на минутку расслабиться. Только теперь, отдыхая с полным желудком, он понял, как сильно устал. Монотонное журчание воды в фонтане расслабляло, а пение птиц убаюкивало. Он не спал уже сутки, и теперь веки казались свинцовыми. Вздохнув, Кейл закинул руки за голову и закрыл глаза всего на секунду…

…и проснулся от удара. С бешено стучащим сердцем он схватился за меч. Оглянулся…

И не увидел ничего. Лишь фонтан и птицы. Убийца постарался успокоить дыхание и унять бешено стучавшее сердце.

Как долго он спал?

Похоже, не особенно долго, быть может, чуть больше четверти часа. Все еще не рассвело. Качая головой, Кейл ругал себя за неслыханную беспечность. Ему просто повезло, не более того. Заснуть на улице! Проклятие! Со спящим справился бы даже ребенок.

Он наклонился над гладью воды в фонтане и, спугнув птиц, зачерпнул воды и ополоснул лицо. Холодная вода мигом прогнала остатки сна. Встряхнув руками и потянувшись, убийца направился к гостинице в надежде, что хозяин откроет заведение чуть раньше. Ему нужно было безопасное и защищенное место для отдыха, хотя бы на пару часов.

Небо все светлело, а вот настроение Эревиса лучше не становилось. Он знал, что напасть на него могли в любой момент. Знал и то, что не мог быть начеку постоянно, день за днем. Рано или поздно он допустит ошибку.

«К примеру, заснет прямо на улице», — раздраженно подумал он.

Кейл прекрасно знал, что ему нужна была помощь. На мгновение у него мелькнула мысль, правильно ли он поступил, покинув Штормовой Предел. Может, стоило все-таки принять предложение Тамлина о помощи.

Нет. Он должен был уйти. Присутствие сферы в доме ставило Ускевренов под удар. Кроме того, он больше не мог находиться под одной крышей с Тазиенной. И еще за всем случившимся он видел руку Маска. Повелитель Теней использовал Кейла и прежде, чтобы расстроить планы последователей Кайрика. И убийца согласился, видя в том задании часть своего Зова, часть служения богу. Пусть он не всегда поступал так, как велел ему Маск, в целом их интересы совпадали. В конце концов, Кейл тоже не испытывал ни малейшей симпатии к последователям Темного Солнца. Возвращение же в Штормовой Предел могло втянуть семью Ускевренов в одну из бесконечных войн между Маском и Кайриком. Лишь Кейл был избран, лишь он один слышал Зов бога. И только он должен был выступать воином в этой войне между богами. Он не позволит Ускевренам принять в ней участие.

Кейл опустил руку в карман и коснулся маски из бархата, служившей ему священным символом.

«Это лишь наша битва», — мысленно воззвал он к Маску.

Словно в ответ, справа от него раздался тихий свист. Приготовившись к бою, Кейл поискал взглядом источник звука.

Из тени крыльца вышел Ривен. Свою алую накидку он сменил на более практичную, серую. Это насторожило Кейла. Драйзек крайне редко изменял излюбленному цвету. Неужели опять имитатор?

Ривен поморщился, выражая недовольство таким промедлением, и взмахом руки призвал убийцу последовать за ним.

Не убирая руки с эфеса, Кейл подошел ближе. Про себя он вознес молитву Маску, чтобы тот даровал ему возможность увидеть магические двеомеры. Если внешность Ривена была подделкой, то он разрубит самозванца на куски, а точность иллюзии оценит уже потом.

Увиденное успокоило его. Сабли Ривена сияли магическим, голубым светом, светились его доспехи, кольцо на левой руке и что-то в сумке на поясе. Но сам Драйзек оставался самим собой. Впрочем, Кейл хотел лишь удостовериться лишний раз. Вряд ли даже самой искусной из иллюзий под силу было изобразить насмешливо-надменную ухмылку Ривена.

— Нервничаешь? — произнес он, указав на руку Кейла, вцепившуюся в клинок.

Кейл пропустил насмешку мимо ушей, но руку с эфеса убрал.

— Я ведь сказал, что найду тебя, — напомнил он. — Или ты меня преследуешь?

То, что убийца его выследил, не могло радовать. Сумел Ривен — сумеет и маг с полудроу.

— Выглядишь, словно сбежал из ада, — прокомментировал Ривен, улыбаясь сквозь бороду.

— Я спросил, ты что, следил за мной?

— Не совсем, — ответил тот, вытащив из-за ворота туники свой священный символ — диск из оникса на цепочке. В мощной ладони он казался черной дырой. — Один наш общий друг поведал мне, где тебя найти.

Кейл кивнул, не отрывая взгляда от символа. Видимо, Маск разговаривал с Ривеном во сне или послал видение. Повелитель Теней частенько говорил с самим Кейлом подобным образом.

С легким уколом зависти, удивившим его самого, Кейл спросил себя, мог ли Ривен творить заклинания. Нет, скорее всего, нет. Драйзек был умен, но обладал практическим складом, этакой уличной мудростью. Чтобы творить заклятия, нужна была способность проникать в суть вещей, нечто вроде философского анализа.

По крайней мере, он предпочитал думать именно так.

Интересно было и то, что они с Ривеном служили одному богу, но при этом использовали разные священные символы. Этого Кейл объяснить не мог, но то, что символы были разными, ему нравилось. Значит, Маск делал различие между ними. Это хороню.

— Что еще он тебе сказал? — спросил он.

— Больше ничего.

Улыбка Ривена смягчилась. Символ он засунул обратно под тунику. Кейл понимающе кивнул.

— Привыкай, — сказал он Драйзеку. — Он всегда так делает. Говорит лишь то, что, по его мнению, тебе нужно знать, чтобы служить достижению его целей. Знаешь почему?

— Мне все равно.

— Потому что для него ты всего лишь инструмент, — несмотря на ответ, продолжил Кейл, хоть и видел по лицу Ривена, что тот не слушает. — Ты ведь думаешь, что ты нечто большее, ведь так?

— Это ты можешь быть инструментом, Кейл. Я побуду оружием, — отрезал убийца, прищурив единственный глаз.

Интересно, что же наобещал Маск Ривену, чтобы завоевать его верность?

— Увидим. — Эревис пожал плечами. — Но я сделаю тебе одолжение и скажу кое-что важное: он такой же инструмент для тебя, как ты для него.

Лишь произнеся мысль вслух, он понял, как самонадеянно она прозвучала. Бог — инструмент? Но так оно и было. Как бы глупо это ни звучало, но Маск служил Кейлу так же, как Кейл — своему богу. Джак как-то назвал такой союз совпадением божественных и земных интересов. Эревису казалось, что сия метафора чересчур приукрашивала суть дела. Служба приносила взаимную пользу, и только. Осознание этого факта помогало Кейлу сопротивляться повелениям Маска и стоять на своем. Интересно, мог ли Ривен делать то же самое.

— Расскажи мне, что происходит, — попросил Ривен.

— Ты правда этого хочешь? — спросил Кейл и, посмотрев в глаз Драйзеку, добавил: — Узнать все, что случилось? Все было ужасно.

Ривен сжал губы в тонкую линию, но затем ответил:

— Я уже по уши во всем этом, с того момента, когда те гады выкинули меня из «Оленя». Я уже участвую. Так что рассказывай.

— Хорошо. Давай только не останавливаться.

Они вместе направились в сторону «Ящерицы», и Кейл поведал о том, что произошло в Штормовом Пределе.

— Итак, их по меньшей мере пятеро, — процедил Ривен. — Ничего, можно справиться. Но где теперь сфера?

— Половина сферы, — поправил Кейл. — В безопасности. И мы не будем сражаться вдвоем. Я вызвал Флита.

Ривен резко остановился и, схватив убийцу за плечо, заставил его повернуться к себе. Кейл уставился на его руку. Ривен убрал ее.

— Этого мелкого воришку? — расхохотался он. — Но, Кейл, он же будет обузой. Мы с тобой вдвоем прекрасно справимся со всем. Мы ведь уже расправлялись со жрецами Кайрика.

Кейл отлично все помнил. Они и правда хорошо справлялись вместе. Слишком хорошо.

— Да, это так, — признал он.

— Так зачем привлекать Флита?

«Потому что он мой друг», — подумал Кейл, но не стал озвучивать мысль.

Вместо этого он посмотрел на Ривена и спокойно ответил:

— Потому что я могу доверять ему. — И, помедлив, добавил: — И не доверяю тебе.

Ответ, казалось, разозлил Драйзека, но потом на его губах заиграла привычная усмешка.

— Приятно слышать. А то уж я подумал, что ты совсем размяк.

Кейл решил разъяснить все здесь и сейчас. Он знал, что Ривен презирал Джака. Несколько месяцев назад хафлинг чуть было не прикончил Драйзека ударом в спину. Тому была причина, и Кейл думая, что Ривен мог бы и простить Джаку его поступок. В конце концов, и сами убийцы в прошлом обменялись парой ударов, даже шрамы остались на память. Скорее всего, Ривена задевало именно то, что Джак был хафлингом. Нужно было установить парочку правил. Коснувшись пальцем груди Ривена, он произнес:

— Ривен, я выбрал именно Флита. Есть мы, и есть ты. Ты сам пришел ко мне, что бы там ни сказал тебе Маск. Нам пригодятся твои клинки, но мы сможем обойтись без них. — Он помедлил, ожидая ответа Ривена, но тот не издал ни звука. — Если ты не сможешь быть рядом с хафлингом — уходи сейчас. Поднимешь на него руку — и я прикончу тебя, не задумываясь. Понятно?

Ривен смотрел на него непроницаемым взглядом. Второй глаз был пустой дырой. Спустя долгое мгновение он ответил, и голос его, низкий и хрипловатый, таил в себе угрозу:

— Знаешь, Кейл, ты и раньше обещал убить меня, и все равно я стою сейчас здесь. Однажды твои пустые угрозы разозлят меня всерьез.

Кейл напрягся, его рука скользнула к клинку. Если придется, он уложит убийцу прямо сейчас.

Обнажив в улыбке желтые зубы, Ривен произнес:

— Но не сегодня. Я понял тебя. Флит может жить спокойно. Но я буду участвовать в деле до конца.

Похоже, убийца был искренен в своих словах. Он хотел отомстить магу за что-то, что сотворило с ним заклинание там, на улице перед «Оленем». И такой долг оплачивался лишь кровью.

— Хорошо, — промолвил Кейл. — До самого конца.

Они отправились дальше, но напряжение не спадало.

В конце концов, когда молчание слишком затянулось, Кейл спросил:

— Ривен, каково это: не верить ни одной живой душе?

Убийца удивил его, искренне рассмеявшись. Кейл не помнил, чтобы Ривен когда-либо давал волю веселью.

— Ты же умный человек, Кейл, а задаешь такие глупые вопросы. — Покончив с весельем, он мрачно усмехнулся. — Ты тоже не доверяешь никому. Просто слишком слеп, чтобы понять это.

Кейл не нашелся что ответить. И пока они шли, в его сознании все светились слова «взаимная выгода».

К счастью, хозяин «Ящерицы», худой человек по имени Прехт, производивший впечатление мастера своего дела, в то утро открыл пораньше. Его жена и дочери уже хлопотали, готовя завтрак. Кейл чувствовал доносившийся из кухни запах жареных сосисок.

Они представились путешественниками из Кормира. Прехт прямо-таки светился сомнениями — ему не нужны были неприятности. Но стоило Кейлу выложить плату за день, и улыбка хозяина легко смогла бы затмить солнце. Они отказались от завтрака. Эревис нуждался в отдыхе больше, чем в еде. Попросив Прехта следить за тем, не появится ли хафлинг, которого они ждали, Кейл и Ривен поднялись наверх, в свою комнату.

В комнате с маленьким окном стояли две кровати, застланные чистым бельем, тумбочка с несколькими свечами, кресло, умывальный столик. Ривен затворил ставни. Сквозь щелки пробивались лучи взошедшего солнца.

— Пара часов у тебя есть. Судя по виду, тебе действительно стоит отоспаться. Я покараулю. Когда проснешься, тоже посплю чуток.

Будучи слишком вымотанным, чтобы выдавить хоть слово, Кейл лишь кивнул.

Ривен уселся в кресло, положив на колени перед собой магические сабли. Его взглядом можно было прожечь в двери приличных размеров дыру.

Кейл обнажил клинок, улегся на одну из кроватей и положил оружие рядом с собой. Учитывая обстоятельства, он чувствовал, что должен быть честным с Ривеном. Даже убийца заслуживал того, чтобы знать об опасности. Эревис не стал заботиться о вступлении:

— Я взял полусферу с собой. Она в моем рюкзаке.

Ривен даже не посмотрел на Кейла, отвечая:

— Конечно, взял. Где же еще ты мог ее оставить! В вашей квартире? Я слишком хорошо тебя знаю.

Кейл, не обращая внимания на насмешку, продолжил:

— Заклинание, что мешает обнаружить сферу прямо сейчас, скоро иссякнет. И я не могу его обновить. По крайней мере, еще не могу.

— И?.. — Ривен уставился на убийцу ледяным взором.

— Они придут за ней.

— Кейл, — усмехнулся Ривен, и теперь в его усмешке не было и следа недавнего веселья, — если кто-нибудь, кроме хозяина и Флита, войдет в эту комнату, то уже не выйдет из нее.

— Ты не спросил, что мы будем делать, — помолчав, отметил Эревис.

Его удивлял и озадачивал тот факт, что Ривен так и не поинтересовался, каков же будет план. На его месте Кейл потребовал бы выложить все детали еще там, на улице.

Драйзек провел пальцем вдоль лезвия одной из сабель.

— Потому что мне все равно, — пожал он плечами. — Главное, чтобы можно было вонзить в мага достаточно стали. Это ведь входит в наш план?

Кейл хмыкнул.

— Вот и прекрасно, — вымолвил Ривен. — Это все, что мне хотелось знать. А теперь спи.

Эревис так и сделал. Уже погружаясь в пучину сновидений, он подумал, что его должно было бы заботить то, что всего в нескольких шагах от него сидел убийца и бывший зент, держа в руках обнаженные клинки. Но его это ничуть не волновало, и часы сна пролетели слишком быстро.

Кейл очнулся, стоило Драйзеку потрясти его за плечо.

— Больше не могу. Дай мне пару часов, а потом пойдем перекусим.

Ривен заснул практически мгновенно. Кейл был начеку, но ничего необычного не случилось. Не считая, конечно, снов убийцы.

Где-то через полчаса Драйзек, нахмурившись, принялся что-то говорить на грубом, чужом языке:

— Nirtfel caul ir vel…

Непонятные слова срывались с губ убийцы, и Кейл, хоть и был писцом в Вестгейте, мог поклясться, что ни разу в жизни не слышал ничего подобного. При звуках этого языка на ум приходили картинки кровавых жертвоприношений и безлунных ночей.

Оскалившись, Ривен схватился за священный символ, висевший на шее. Кейл понял, что с убийцей говорил Маск. Говорил, что-то показывал, учил.

Но чему?

«И почему это так заботит меня?» — подумал Эревис, хотя и знал ответ. Потому что Маск считал, что оба они были достойны. Что они равны. Кейл отнюдь не приходил в восторг от мысли, что у него могло быть много общего с Драйзеком Ривеном.

Кроме того, что оба они убийцы.

Ривен во сне тихо засмеялся.

Кейл выкинул эти мысли из головы. Сейчас у него были более важные проблемы, чем непостоянство его бога. Наверняка маг и полудроу прочесывают город в поисках убийцы и сферы. И, скорее всего, заклинание вскоре отыщет артефакт.

Ривен перестал бормотать во сне, и следующий час тянулся долго.

Когда Кейл легонько коснулся плеча убийцы, тот немедленно проснулся.

— Ты спал, — сообщил он Ривену, — и говорил во сне.

Ему было любопытно, помнил ли Драйзек что-нибудь из того, что показал ему Маск. Застонав, убийца поднялся и, насмешливо улыбаясь, спросил:

— Правда? Что-нибудь интересное?

— Ничего, что я смог бы понять.

Ривен хмыкнул и поморщился от пронзившей его боли:

— Голова раскалывается. Такое чувство, будто по виску треснули дворфским боевым топором.

Ривен спрятал священный символ под туникой, и убийцы пошли вниз, чтобы перекусить чем-нибудь, что осталось от завтрака. У входа в гостиницу оба замерли. Ни одному из них не хотелось еще раз попасть в ловушку в общем зале. Ривену уже весьма наглядно показали, что ради их поимки враги пойдут на то, чтобы испепелить всех остальных посетителей.

Драйзек нырнул в переулок и забрался на крышу закусочной, расположенной через два дома от их гостиницы. Оттуда открывался замечательный вид на всю улицу и, в частности, на вход в «Ящерицу». Замечательный, если вы собрались пострелять из арбалета. В то же время Кейл с трудом мог разглядеть его голову над краем крыши.

Эревис оставался на улице, оглядывая поток прохожих и одновременно не теряя из виду входа в гостиницу. Не обнаружив ничего подозрительного, он слегка успокоился. Может, маг с полудроу не так уж яростно рвались преследовать его, как он предполагал.

Джак появился ближе к полудню, направляясь с северо-востока и непринужденно двигаясь вместе с толпой. На нем были зеленые панталоны, серая рубашка и вышитая куртка, поверх которой красовался светло-голубой плащ. Голову венчала шапка с пером. При виде друга у Кейла словно гора свалилась с плеч. Он опасался, что вмешаются непредвиденные обстоятельства и хафлинга придется дожидаться не один день. Но нет, как и всегда, он мог рассчитывать на Джака.

Убийца подал знак Ривену, и тот оставил пост на крыше. Кейл стал пробиваться сквозь толпу к Флиту, по пути подумывая, не стоит ли прочитать заклинание, обнаруживавшее иллюзии. Нет, решил он, не стоит. Враги действительно могли сымитировать внешность, голос и манеры, но вряд ли они сумели так быстро прознать про Джака и «Ящерицу». Иначе напали бы уже давно.

Кроме того, он не будет, просто-напросто не сможет подозревать всех и каждого. Такое напряжение выматывало до предела, и Кейл становился резким и раздражительным. Становился похожим на Ривена. В его голове до сих пор звучали слова, произнесенные убийцей накануне: «Ты тоже никому не веришь, Кейл. Просто не признаешься себе в этом». Нет. Джак всегда оставался старым верным Джаком, а вот, кроме него, Кейл действительно никому не мог доверять.

Отделившись от толпы, он направился к хафлингу. Джак тут же заметил его и с улыбкой поприветствовал. Эревис ускорил шаг. Хафлинг заметил тревогу в лице друга, и его улыбка пропала без следа.

— Башмаки Обманщика, Кейл, что стряслось?!

— Ты быстро. Я только сегодня подал сигнал.

Джак улыбнулся и в шутливом жесте приподнял шляпу:

— Кейл, я проверяю маяк каждый день. Ты оставил там следов больше, чем мой дядя Коб, когда напивался. Теперь расскажи мне, что происходит. Ты очень бледен, слишком, даже для тебя.

Ухмыльнувшись, Кейл ухватил хафлинга за руку и потянул за собой:

— Пойдем, дружище. Нам не стоит задерживаться в одном месте дольше, чем необходимо.

Чтобы не отставать, Джаку приходилось делать по два-три шага на один шаг Кейла. Убийца начал сразу с главного:

— Джак, меня в некотором роде преследуют очень могущественные люди. И у них есть кое-что, кое-кто, кого мне нужно вернуть.

— Этот кое-кто — один из Ускевренов?

— Нет, не член семьи, но он стражник Дома. Мальчишка. — Кейл помедлил, прежде чем добавить: — Ривен замешан во всем этом.

— Ничего удивительного, — заметил Джак с пониманием. — Этот кровожадный ублю…

— Нет, — перебил его Кейл, — Ривен на нашей стороне, Джак. Он нас догонит через пару минут.

Джак застыл прямо перед убийцей и жестом заставил того остановиться.

— Подожди-ка, что ты только что сказал? Ривен будет с нами? Драйзек Ривен? — Он оглянулся по сторонам в поисках приближавшегося убийцы, а затем пронзил Кейла рассерженным взглядом. — Кейл, ты же знаешь, Ривен — беззастенчивый и неразборчивый убийца. Ты что, последние пару десятков лет проспал в берлоге на краю света?

Кейл заулыбался, и его веселье, похоже, сдержало волну гнева хафлинга. Джак удивленно приподнял бровь и с недоумением взглянул на Эревиса.

— Друг мой, поверь, это очень длинная история. На данный момент Ривен с нами. Но мы с ним уже обсудили кое-что. Если он схлестнется с тобой, я его убью.

Джак, хмыкнув, скрестил руки на груди:

— Если он схлестнется со мной, то убью его я.

— Что ж, все по-честному, — признал Кейл, все еще улыбаясь. Он положил ладонь на плечо хафлинга. — Мы сняли комнату в «Ящерице». Давай вернемся и поднимемся в нее.

Так они и сделали. Джак уселся на одну из кроватей, наклонившись вперед и положив руки на колени. Через пару мгновений появился Ривен.

Хафлинг пристально взглянул на убийцу. Тот, в свою очередь, не отрывал взгляда от Флита. Никто из них не сказал ни слова. Кейл решил не заострять на этом внимания. Если их команде суждено сработаться, хафлингу придется установить кое-какие новые правила. И, конечно же, Джак прекрасно это понимал. Что ж, отлично.

Ривен с подчеркнутой развязностью подошел к кровати, на которой устроился Джак, и с ухмылкой взглянул на него. Тот решительно встретил взгляд убийцы.

— Джак Флит, — промолвил Драйзек с язвительной вежливостью, — приятно встретиться вновь. Правда, я надеялся, что обстоятельства будут иными.

Ривен протянул руку с отнюдь не искренним предложением дружбы, и Джак воззрился на нее с презрением:

— Тебе лучше вернуть руку на место, пока она не стала легче на пару пальцев.

— Тявкай, тявкай, щенок, — выдавив ледяную ухмылку, поддразнил Ривен. — Все еще умеешь кусаться? Ты же знаешь, я ничего не забыл.

Джак поднялся и, положив руку на эфес клинка, горделиво выпятил грудь:

— Я тоже. Шрам на спине еще есть?

Ривен поперхнулся от подобной наглости. Взирая на Джака сверху вниз, он стискивал рукояти сабель.

— Если вытащишь их, будь готов идти до конца, — бросил хафлинг.

Губы Джака сжались в тонкую линию, а зеленые глаза вспыхнули.

Пару мгновений Ривен созерцал противника, а затем, хмыкнув, отступил на шаг.

— Кейл, а он, и правда храбрец. Может, когда-нибудь я увижу его в действии.

Все еще ухмыляясь, он повернулся и уселся на вторую кровать.

Джак следил за убийцей и опустился лишь тогда, когда тот сел.

«Вот и все, — подумал Кейл, стараясь не улыбаться. — Отличная работа, дружище».

Хафлинг, с пылавшими под пушистыми бакенбардами щеками, перевел взгляд на Эревиса:

— Люди, что преследуют тебя, должно быть, какие-то особенные, раз ты решил взять в партнеры его. — Он указал маленьким пальцем на Ривена, который лишь ухмыльнулся в ответ. — Чего они хотят?

Кейл достал полусферу, развернул кусок ткани и показал артефакт Джаку. Тот поднялся с кровати и подошел к другу.

— Вот это? — спросил он, разглядывая крошечные вкрапления драгоценных камней в куске кварца. — Да, камни имеют определенную ценность, но больше здесь нет ничего примечательного. Я бы на такое не польстился.

Он вытащил свой священный символ — отделанную драгоценными камнями подвеску, добытую им неизвестно где, и вознес молитву Брандобарису, богу хафлингов и покровителю мошенников и воров.

— В ней нет ни капли магии. Ты уверен, что вашим преследователям нужно именно это?

— О да, — отозвался Кейл.

Ривен, сидя на кровати, прислонился спиной к стене и издал громкий смешок. Он тоже был более чем уверен в том, что именно стало объектом поисков.

И только тут до Кейла дошло значение слов друга.

— Подожди-ка, то есть ты не нашел в ней вообще никакой магии?

— Нет. А должен был? — спросил Джак и выудил из одного кармана трубку слоновой кости, а из другого — оловянную табакерку.

— Не знаю.

Там, в Штормовом Пределе, Тамлин почувствовал охранные заклинания на сфере. Неужели они потеряли силу? Или, быть может, они скрывали истинную силу сферы? Второй вариант вызывал куда большее беспокойство.

— Джак, нам нужно узнать, что это за вещь. Или чем была. Ты знаешь кого-нибудь, кто мог бы нам помочь? Может, из арфистов?

Хафлинг когда-то принадлежал к ним. Арфисты были мощным сообществом с агентами буквально повсюду, стремившимся «творить добро». Правда, только они сами решали, что вкладывать в это понятие.

Джак набил трубку и закурил. Выдохнув в сторону Ривена кольцо дыма, он кивнул:

— Я знаю кое-кого. Но он не арфист… он… Впрочем, сами увидите. Он довольно тактичен, по-своему, конечно. Я как-то раз обращался к нему за помощью. Разумеется, нам придется оплатить его услуги.

— У меня есть деньги, — заверил Кейл.

— У меня тоже, — вставил Ривен, немало удивив обоих собеседников.

— Что ж, отлично. — Джак обменялся недоумевающим взглядом с Эревисом.

После этого Кейл поведал детали событий прошлой ночи, не умолчав и о том, что противники могли использовать иллюзии, о телепатических способностях полудроу и двойника Алмора, и о том, что удар по сфере каким-то образом воздействовал на меч убийцы.

Ривен, вытянувшись на кровати, внимательно слушал рассказ. Кейл впервые при нем упомянул о телепатии противников и о том, что случилось с его зачарованным мечом. Джак лишь молча слушал. Когда Эревис закончил рассказ, хафлинг выдохнул еще одно кольцо дыма.

— Похоже на магов-менталов. Это как-то объясняет иллюзии. Ты мог лишь думать, что враги были копиями стражников.

Но Кейл считал иначе. Маги-менталы, воздействовавшие на психику и восприятие людей, встречались настолько редко, что за всю жизнь ему не удалось встретить ни одного из них. Да что там встретить! Ни об одном таком маге он даже не слышал. И убийца понятия не имел, на что они были способны.

— Может, ты и прав, — задумчиво проговорил он. — Не знаю. Они не применяли никакого магического оружия, да и вообще действовали совсем не как маги. Менталы или любые другие.

— Как мы можем сражаться с менталами? — вымолвил хафлинг, погрузившись в раздумья и не отрывая взгляда от потолка.

— Так же, как и с любым другим противником, дружище, — ответил Кейл, положив руку на эфес.

— Проклятие, он совершенно прав, — добавил Ривен, покусывая мизинец. — Однажды мне довелось столкнуться с менталом. Они не слишком-то отличаются от обыкновенных магов. Ничего особенного.

Кейлу пришло на ум, что встреча Ривена с магом, судя по тому, как вымученно он сообщил о ней, не была такой уж простой. Но он промолчал.

— Надеюсь, и правда, ничего особенного, — вздохнул Джак и обратился к Кейлу: — Думаешь, они держат того стражника, Рена, живым?

Убийца лишь покачал головой в ответ. Он не знал, но очень на это надеялся. Эревис чувствовал свою вину перед юношей. Он пообещал тому, что план сработает. Но случилось иначе.

— Конечно, он жив, — встрял Ривен. — Иначе зачем еще его держать? Он случайно попал им под руку. Получи негодяи всю сферу, стражник был бы уже покойником. Но половина у нас, так что он жив. Но это не значит, что они не используют его против нас.

Ни Джак, ни Кейл не смогли бы возразить Ривену. На этот раз убийца был абсолютно прав.

— Так что теперь? — обратился хафлинг к обоим собеседникам.

— Ты ведешь нас к своему хранителю мудрости, — ответил Кейл. — Выясним, что же попало нам в руки.

— Ты наложил на полусферу заклятие? Чтобы нас не нашли при помощи магии?

— Да, но оно уже иссякло. Ты можешь повторить его?

— Конечно, — промолвил Джак и подмигнул другу. Вновь достав священный символ, он прошептал молитву, ни на секунду не вытаскивая изо рта трубку. — Должно помочь на какое-то время.

Кейл улыбнулся. Ему стоило догадаться, что у хафлинга обязательно найдется парочка охранных заклинаний в запасе. Хороший вор всегда сможет защитить свою добычу.