Связанные кровью

Глава 10

Деми

Служащий берет наш внедорожник, и мы с Маттео, Кольтом, Грейсоном, Эвелин идем по короткой красной ковровой дорожке, ведущей к вышибале и двери эксклюзивного ночного клуба Сиско «Энергия».

С учетом разницы во времени и остановки на складе мы прибываем в клуб в восемь тридцать. По меркам большинства посетителей ночных клубов еще рано, но уже выстроилась очередь из людей, ожидающих входа. Вышибала, гигантский вампир шести футов пяти дюймов, замечает нас и снимает солнцезащитные очки.

Он нажимает на наушник.

— Кровавая мафия здесь.

Маттео останавливается перед ним и ждет, все время глядя на него сверху вниз. Вампир ерзает, ему явно некомфортно от такого внимания, но он стоит на страже. Он прерывает зрительный контакт с Маттео и оглядывает остальных. Его взгляд остановился на ножах, привязанных к моему бедру.

На мне черные леггинсы, поэтому металлический блеск металла красиво контрастирует с тканью. Я выгляжу восхитительно, с моей черной майкой и пучком-балериной.

— Он привел охотника, — говорит он, обращаясь к тому, кто находится по другую сторону наушника.

По крайней мере, он делает хорошую работу.

Его брови сдвинуты вместе, и я едва слышу голос, просачивающийся сквозь его гарнитуру.

— Впусти их, — говорится там.

— Да сэр. — Он отходит в сторону и открывает нам дверь. — Он в своем кабинете.

Кольт идет первым, небрежно проверяя наличие непосредственных угроз, а Грейсон и Эвелин следуют за ним. Маттео протягивает мне руку.

Я смотрю на придаток, гадая, хочет ли он, чтобы я его отрубила.

— Чтобы поддерживать видимость.

В последний раз, когда мы видели Сиско, я была очарована Маттео — по его словом, а не моим — поэтому я неохотно беру его за руку и иду в задымленный клуб. Когда мы доходим до конца короткого темного коридора, Маттео отодвигает черную занавеску.

— Дамы вперед.

Бросив на него острый взгляд, говоря, что джентльменство ни к чему не приведет, я вхожу в клуб.

Бар полон посетителей, несколько мужчин курят сигары и потягивают виски. Дым поднимается по спирали от вишнево-красных кончиков, но сигары не виноваты в дымке. В самой глубокой части клуба, где сидит диджей, работают на полную мощность две генераторы дыма.

Вспышки света настолько яркие, что движения танцоров кажутся резкими и растерянными. В клубе нет окон, а занавеска, закрывающая вход, не пропускает внешний свет, сохраняя мрачную эстетику. Балкон окружает танцпол, и люди смотрят на извивающиеся тела, наблюдая за хаосом издалека.

Я оглядываюсь вокруг, ищу наших людей. Маттео показывает налево, и я следую за его протянутой рукой и замечаю Кольта у подножия черной металлической лестницы, ведущей на балкон второго этажа.

Грейсон и Эвелин почти добрались до него. Рука Грейсона вытянута назад, и она крепко сжимает его руку, пока они пробираются сквозь толпу. Как ни странно, этот контакт меня ни капельки не беспокоит. Грейсон не интересуется Эвелин, а она не интересуется им.

Когда мы идем сквозь толпу, вампиры разбегаются и создают прямой путь к лестнице. Они смотрят на Маттео настороженными глазами. Его силу легко разглядеть в толпе. По сравнению с другими существами в комнате, сила Маттео — это ощутимое прикосновение к затылку. Острый коготь тянет тебя вниз по позвоночнику.

Справедливое предупреждение, что пора убираться с дороги или столкнуться с последствиями.

Я благодарна, что держусь за его руку. Не потому, что я не могу постоять за себя и не чувствую себя сильной, скорее из-за того, что, скорее всего, нашелся бы вампир, который захотел бы начать драку, если бы я была одна. Чувствуя не совсем дружелюбные взгляды, обжигающие мою спину, я оглядываюсь через плечо и смотрю на группу вампиров, собравшихся вокруг стола.

Выпустив наружу немного охотничьей ярости, я ухмыляюсь, когда перед моим взором появляется красная пелена, и они отводят взгляд. Либо моя репутация меня опережает, либо они знают, что лучше не связываться с охотником.

Возможны оба варианта.

— Я не могу передать тебе, как это сексуально — смотреть, как ты заставляешь их съеживаться, — шепчет Маттео, проводя свободной рукой по моему предплечью.

Я поворачиваю голову в его сторону и прищуриваюсь.

— Я тебя не простила.

Он кивает.

— Я знаю. Кажется, я не могу сдержаться, когда дело доходит до комплиментов.

У кого-то обаяние доведено до тысячи.

— У нас все хорошо, босс, — говорит Кольт, окинув меня взглядом, прежде чем оглянуться назад и наклеить на лицо выражение «не связывайся со мной».

Он прислоняется к перилам, и мы с Маттео начинаем подниматься по лестнице, направляясь на второй этаж. Грейсон и Эвелин следуют за нами, прежде чем к нам присоединяется Кольт.

Мое сердце стучит сильнее с каждым нашим шагом.

Если все пойдет хорошо, мы выберемся отсюда без потерь.

Мы все знаем, что этого не произойдет.

Маттео

Я не только слышу, но и чувствую, как бьется сердце Деми через связь. Она обеспокоена конфронтацией. Она слишком молода, чтобы понять, что Сиско слишком глуп, чтобы причинить большой вред.

Я послал вперед небольшую группу, и они прочесали квартал и окрестности здания. У него нет поддержки. Дерзкий ублюдок думает, что он в безопасности.

Как он ошибается.

Никто не в безопасности, когда причиняют вред моей семье.

Я останавливаюсь на полпути вверх по лестнице и наклоняюсь к Деми, касаясь губами ее уха. Она дрожит от этого прикосновения.

— Он не переживет этой ночи, — говорю я тихо.

Басы достаточно громкие, чтобы заглушить мои слова для подслушивающих, но Деми меня слышит. Она дважды сжимает мой бицепс и ловит рукой мой подбородок, когда я начинаю отстраняться.

— Спасибо. — Ее дыхание щекочет мои губы, и она прижимает свои губы к моим легчайшим прикосновением, прежде чем выпрямиться и поднять бровь. — Идите вперед, босс.

Когда мы достигаем вершины лестницы, я смотрю на вышибалу, ожидающего у двери бара на втором этаже. Эта часть этажа огорожена стеной, только внутренняя часть лишена стен и снабжена перилами, чтобы люди не опрокинулись и не упали на танцпол.

— Он в своем кабинете. Вышибала открывает дверь и в знак признательности наклоняет мне голову.

Мне не нравится устройство этого входа. Я не могу заглянуть в комнату. Я чувствую около пятидесяти вампиров. Больше, чем было внизу. В последний раз, когда я приходил в «Энергию», второй этаж был полон людей.

Деми сжимает мою руку.

— Маттео? — В ее вопросе есть резкая нотка, и сквозь связь проступает беспокойство.

Она тоже их чувствует.

Я встречаюсь с ее красным взглядом на несколько секунд, затем снова смотрю на Кольта, Грейсона и Эвелин. Они все готовы сражаться. Глаза Эвелин потемнели от одного только намека на угрозу. У Кольта и Грейсона немного больше контроля, но твердая челюсть Кольта и напряженные плечи Грейсона дают мне понять, что пора.

Деми рычит, и я оборачиваюсь, ища причину этого. Вышибала больше нет. Дверь открывается с помощью подставки внизу. Стробоскопические огни нижнего уровня вспыхивают на металле в такт резкой техно-песни.

— На три? — спрашивает Деми, когда я колеблюсь.

Должно быть, она приняла мою паузу за неуверенность, когда я пытался понять, насколько тяжело будет вышвырнуть ее из клуба. Она сильная, но если я ее застану врасплох, возможно, мне удастся подбросить ее к входной двери, а затем запереть эту дверь, прежде чем она окажется под угрозой.

Тогда она будет в безопасности.

— Три. — Деми вырывает мою руку и проходит через дверь.

Ругаясь, я мчусь за ней вместе с остальной группой. Она остановилась в нескольких футах от комнаты, сжимая и разжимая пальцы по бокам. Перед нами пятьдесят вампиров, стоящих перед небольшой лестницей, ведущей в офис Сиско.

На этом уровне музыка не такая громкая, но отверстие посередине позволяет усилить басы.

— Мы здесь, чтобы увидеть Сиско, — объявляю я, обходя Деми и направляясь к вампирам.

Они все относительно молодые. Неужели Сиско действительно думает, что они нас остановят?

Он идиот.

Храбрый вампир выпятил грудь и усмехнулся надо мной.

— Сиско не хочет говорить.

Я хрущу костяшками пальцев и поворачиваю шею из стороны в сторону.

— Я думаю, ты ошибаешься.

Словно прочитав мои мысли, Деми запускает один из своих клинков в вампира, попадая ему прямо в глаз. Он кричит и шипит.

Остальные вампиры бросились в бой.

— Время шоу, — говорю я группе. — Не сдерживайтесь.

Эвелин аплодирует.

— Теперь это весело.

Затем она бьет кулаком по лицу бегущего вампира, заставляя его врезаться в дальнюю стену.

Ко мне приближается группа из четырех вампиров, поэтому я ускользаю и прижимаюсь спиной к Деми. Она вздрагивает, но затем расслабляется, когда понимает, кто это.

— Они новообращенные вампиры, это будет как в тот раз в спортзале.

— О да, хорошие воспоминания. Это будет настоящий фурор.

Я посмеиваюсь.

— Время убивать.

Мы работаем в унисон, уничтожая вампира за вампиром, которые пытаются напасть на нас. Она наносит удар одному, а я отрываю голову другому. Кольт и Грейсон прорвались сквозь толпу вампиров, используя оружие с глушителями, каждый раз попадая в голову точными выстрелами. Музыка внизу достаточно громкая, чтобы заглушить звук падающих тел.

Эвелин же играет со своей группой. Позволить им нанести несколько ударов, прежде чем злобно впиться в шею своими клыками. Она отрывает ему голову и бросает ее в другого вампира.

Я не вижу, поймает ли вампир это, потому что Деми задыхается. Клыки вампира глубоко в ее руке. Видя, как он снова пьет, все связные мысли рассеиваются. Все, что я вижу, — это смерть вампира, который осмелится кормиться у моего партнера.

Нанеся ему удар в лицо, Деми вытаскивает руку изо рта.

— Чертов клыкастый ублюдок. Она откидывается назад с ножом, готовясь к смертельному удару.

Я налетаю прежде, чем она успеет убить его и пробить ему грудь. Сжимая тисками его самый жизненно важный орган, я вырываю его из тела и сжимаю в руке.

— Ты не тронешь ее. — Я шепчу ему эти слова, хотя он их не слышит, не тогда, когда я его убиваю.

Я втягиваю воздух, наполняя грудь, а затем выдыхаю его, пытаясь успокоить свои бешеные мысли. Я хочу уничтожить его. Я хочу, чтобы его тело сгорело на алтаре, сделанном из окружающих нас падших вампиров.

— Маттео. — Голос Кольта отрывает меня от жестоких мыслей. — Мы были хороши.

Пол усеян телами. У большинства есть пулевые ранения. Кольт и Грейсон с легкостью о них позаботились. Их оружие надежно закреплено в кобурах и выглядит не хуже нового. Руки Эвелин в крови. Она садится на корточки и использует одну из рубашек упавшего, чтобы привести себя в порядок. У нее есть несколько травм, но они поверхностные и быстро заживают.

Деми проводит здоровой рукой по лбу, счищая капли пота и капли крови с лица. Я стираю кровь с рук рубашкой обезглавленного вампира и хмуро смотрю на закрытую дверь наверху лестницы.

Теперь Сиско меня разозлил.

Я хватаю ее раненую руку и осматриваю место укуса. Рана исцеляется, но часть меня хочет оставить свой след, заменив его испорченный укус своим.

— Все в порядке, Маттео. Нам нужно разобраться с Сиско.

Ее глаза потеряли красный свет, а кожа вокруг них морщится, когда она видит мое лицо.

— Он никто, — шепчет она.

Кивнув в знак согласия, я стиснул челюсти и отпустил ее. Я поворачиваюсь и топаю вверх по лестнице, поднимая кулак, чтобы постучать.

Чем скорее мы его убьем, тем лучше.

Дверь распахивается, освещая спиралевидные клубы тумана и открывая внутреннюю часть офиса Сиско. Его стены выкрашены в кроваво-красный цвет, а черная плитка дополняет темную мебель. Его охранник-вампир зелен, как весенняя трава.

Я уже говорил, что Сиско идиот?

Без сомнения, его последний капитан, хороший рекрут во всех отношениях, сократил свои потери и нашел другого мастера-вампира, которым он мог бы править. Среди вампиров в Соединенных Штатах есть четыре региона территории. Кровавая мафия правит западным побережьем и простирается от Аризоны до Айдахо. Юг находится под контролем Лии, большой Средний Запад под властью Отелии, а восток находится под контролем Сиско.

Он никогда не был особенно хорошим лидером, и многие новобранцы находили ко мне путь после того, как покинули его территорию, присягая на верность Кровавой Мафии и отказываясь от своих долгов перед Сиско. Каждый хозяин управляет своей территорией по-разному. Мы с Отелией единственные, кто занимается незаконной деятельностью. Лия действует в основном подпольно, но у нее есть законный бизнес, позволяющий поддерживать существование своего королевства.

Сиско, с другой стороны, ну, Сиско скорее из тех вампиров, которые получают то, что хотят, когда хотят, и его распущенные нравы — и я говорю это, прекрасно зная, что мои моральные устои нарушены — заставляют вампиров совершать убийства. Это, конечно, приводит только к негативной реакции прессы на всех нас.

Все это к тому, что когда я убью его, я окажу миру услугу.

— Маттео, чему я обязан этим удовольствием? — спрашивает Сиско, кривя губы в уродливой улыбке. — Деметрия, приятно видеть тебя снова.

Антия сидит у него на коленях и насмехается над нами, когда мы входим внутрь.

Если бы я еще не планировал убить его, я бы сделал это из-за того, как его взгляд задержался на Деми.

Глаза Антии темнеют, и она поджимает губы. Вопиющее пренебрежение Сиско к ее чувствам — это пощечина.

Две другие его женщины бездельничают на диване. Их скучающий вид слегка забавляет. Кажется, они нашли способ терпеть Сиско и быть на вершине пищевой цепи вампиров Нью-Йорка.

— Сиско, твоя встречающая делегация мертва.

Я останавливаюсь в нескольких футах от его стола, и Деми присоединяется ко мне. Она скрещивает руки на груди, приподнимает бедро и смотрит на Антию сверху вниз.

Вампир ощетинивается и принюхивается.

— Деми.

— Антия, — говорит моя Охотница. — Я вижу, все еще застряла с этим придурком.

Вампир поджимает губы и отводит взгляд. Хватка Сиско на ее бедре сжимается настолько сильно, что остается синяк.

— Ты убил их всех? Какая жалость. — Жуткие глаза Сиско скользят по моей группе. — Эвелин, ты такая же красивая, как и всегда.

— Заткнись, мудак. Где Алисса?

Эвелин обходит меня и хлопает руками по столу. Я не отдергиваю ей и не делаю выговор, потому что Эвелин делает все, что хочет, независимо от того, что я говорю, и я не особо беспокоюсь о том, чтобы обидеть Сиско.

— Я думал, она с тобой. — Сиско подносит к губам стакан кровавого вина и ухмыляется, делая глоток. — Вы потеряли моего питомца? Возможно, ей было стыдно за вашу неудачную попытку сорвать мои операции, и она ушла по собственному желанию.

Мой хмурый взгляд становится глубже. Нам почти удалось вырвать сердце его бизнеса. Если бы не огнеметы, которые он принес, мы бы закончили работу. У меня нет привычки смотреть, как гибнут мои люди, поэтому я отозвал войска.

— Она не домашнее животное. — Деми присоединяется к Эвелин перед столом, прижимая ладони к дереву. — Где мои родители и Лейси?

Поставив стакан, Сиско запрокидывает голову и громко смеется, хлопая по столу.

— Вот это весело, — говорит он, опуская голову. — Маттео потерял из виду не одного, а четырех человек.

Деми хватает один из своих ножей и вонзает его ему в руку.

Сиско шипит, и Антия бьет Деми.

Эвелин перехватывает ее руку прежде, чем она успевает ударить моего охотника.

— На твоем месте я бы этого не делала.

Иногда я беспокоюсь об Эвелин. Тон, которым она сейчас говорит, меня беспокоит. В этом есть определенная тьма, даже я опасаюсь этого.

Антия бледнеет и отдергивает руку.

— Хорошая девочка, — мурлычет Эвелин, и это звучит более нормально, чем раньше.

Деми поворачивает нож, и человек Сиско пытается вмешаться. Кольт ускоряется и швыряет его в закрытую дверь, прижимая к месту. Я бросаю небрежный взгляд на других женщин Сиско.

Они продолжают болтать и попивать кровавое вино, совершенно не затронутые текущими событиями.

Возможно, они под действием наркотиков.

Эвелин обходит стол и садится рядом с Сиско. Она проводит ногтем по его щеке и горлу, обхватывая пальцами его шею.

— Где она?

Теперь, когда Антия отошла, левая сторона Сиско свободна, и он поднимает руку с пистолетом. Я бросаюсь к нему, но он прижимает его к виску Деми, прежде чем я успеваю его остановить.

Я не двигаюсь. Мое неживое сердце начинает колотиться в груди.

— Похоже, у нас проблемы, — шепчет он Деми. — У тебя когда-нибудь выносились мозги? Неприятное дело убираться. Тебе придется доверить своим людям подобрать все необходимое, чтобы ты могла исцелиться. Ты им доверяешь?

Что, если она не исцелится?

Деми опускает брови.

— Да, но ты забыл одну вещь.

— И что же это? — спрашивает он, удивленно расширяя глаза.

Она наслаждается.

— Это. — Глаза Деми меняют цвет с коричневого на красный.

Сиско стреляет из пистолета.

Эвелин ослабляет хватку на его шее и шлепает Антию, которая прыгает к ней. Она падает на пол.

Грейсон выкрикивает имя Деми, но охотница уже движется, падая на стол и едва уворачивается от пули.

Женщины Сиско наконец перестают говорить и кричать, когда она пронзает голову охранника.

— Черт, — удивленно кричит Кольт, бросая вампира и приближаясь к Сиско.

Деми быстрее всех нас, и она перепрыгивает через стол, пиная Сиско в живот. Он влетает в стену и издает ворчание от силы удара. Картина падает на пол.

Антия рычит и бежит за Деми. Это движение выводит меня из ступора. Я двигаюсь быстрее и встаю на ее пути, ударяя кулаком по ее лицу.

Ее скула трещит, и она воет от ярости.

Обычно мне было бы неприятно ударить женщину, но она вампир и пыталась напасть на Деми.

Я оборачиваюсь, когда слышу испуганный вздох. Лезвие Сиско — это все, что я вижу, когда он перерезает им горло Деми. Он отталкивает ее и слизывает кровь с ножа, удовлетворенно напевая. Деми схватилась за шею, вскрикнув от боли.

Неважно, какого ты вида, умирать чертовски больно.

Кольт, Грейсон и я одновременно замечаем ее, и все мы подхватываем часть ее тела, прежде чем она успевает лицом упасть на пол.

— Хорошо, я сделаю это сама, — рычит Антия.

Разворачиваясь и готовясь к ее атаке, я удивленно поднимаю брови, когда она бросается на Сиско, который слишком занят, засовывая окровавленный нож себе в рот и слизывая каждую лишнюю каплю крови Деми, какую только может.

— Антия! — кричит он, когда они падают на землю.

Она шипит на него и приставляет дуло пистолета к его голове, стреляя прежде, чем он успевает ее урезонить. Она кричит и отбрасывает пистолет, ударяя кулаком ему в лицо и вырывая нож из его руки.

Эвелин подходит к тому месту, где я приседаю, склонив голову набок и наблюдая, как Антия разрезает грудь Сиско.

— Ух ты, а я думала, что меня презирают.

Я бросаю на сестру насмешливый взгляд, прежде чем развернуться.

Грейсон прижался ртом к шее Деми, но он не столько питается ею, сколько пытается залечить рану. Его рот залит ее кровью, когда он отстраняется.

— Черт, рана слишком глубокая, — бормочет он, прежде чем укусить запястье и прижать его к ее губам. — Пей, тигрица.

Деми открывает рот, принимая его кровь, чтобы помочь ей начать исцеление. Будучи сверхъестественной, она в любом случае исцелилась бы, но никто из нас не хочет смотреть, как она страдает и умирает.

Кольт срывает с себя рубашку и прижимает ее к ее горлу.

— Ты будешь в порядке.

Взгляд Деми скользнул по мне, и ее брови сдвинулись вместе. Связь пульсируют в панике. Ее сердцебиение замедляется. Крови Грейсона будет недостаточно, чтобы спасти ее от смерти. Нож Сиско вошёл глубже, чем я думал поначалу. Она моргает, пытаясь что-то спросить, но ее рот не может произнести слов.

Связь пульсирует, и я слышу шепот имени. Сиско.

Оглядываясь через плечо, я гримасничаю, когда вижу руки Антии, прижатые к груди Сиско. Она сломала ему грудную клетку, чтобы добраться до сердца, и ее руки в крови.

— Антия занимается им. Ты скоро проснешься, — говорю я, подползая ближе. — Будет больно.

Ее глаза затуманиваются от замешательства, затем проясняются, и она ухмыляется.

— Она приняла хорошее решение, — шепчет она через связь. Потом она стонет.

— Не пытайся говорить, — говорит Грейсон. — Мы присмотрим за тобой, тигрица.

— Этот год чертовски отстойный.

Ее глаза закрываются, и она сжимает губы в тонкую линию.

Я всем говорю, что она подумала.

Эвелин фыркает.

— Возвращайся, сестра.

Боль от смерти Деми отражается сквозь связь, заставляя меня ворчать.

Кольт смотрит на меня.

— С тобой все в порядке, босс?

— Нормально, ее сердце перестало биться.

Мой второй поворачивается к Деми и вздыхает.

— Ну, по крайней мере, на этот раз ты не несешь ответственности за ее смерть.

Деми

Давайте поговорим о смерти на минутку. Это действительно отстой. Представьте себе худший день в вашей жизни, умножьте его на двадцать, а затем прибавьте три. Возвращается к жизни?

Это примерно в четыре раза хуже, чем умереть. Особенно, когда дело доходит до ощущения, как твоя кожа срастается сантиметр за сантиметром еще до того, как ты успеваешь открыть глаза.

— Она исцеляется, — говорит Кольт, прижимая палец к краю раны на моей шее.

— Ты можешь дать ей свою кровь. — Голос Маттео звучит чудесно после предсмертной тишины.

— Я принес тебе подарок, тигрица.

Кровь Грейсона брызжет на мои губы.

Открыть рот — это борьба, но мне удается просунуть язык между зубов. Как только я чувствую вкус его крови, моя челюсть расслабляется, и я прижимаюсь губами к его запястью, глубоко впиваясь и наслаждаясь немедленным приливом энергии.

Я приняла тот факт, что я урод и люблю пить кровь. Но можешь ли ты винить меня? Эта штука похожа на крэк без ужасного падения.

Нет, я никогда не пробовал крэк, но я видел множество людей, которые принимали его или отказывались от него. Это связано с поступлением в колледж в таком большом городе. Я видела почти все на домашних вечеринках, куда мы с Лекси ходили.

Я отпускаю запястье Грейсона и вздыхаю, вытирая остатки бордовой жидкости с лица. Через несколько минут я достаточно исцелилась, чтобы передвигаться.

Эвелин протягивает мне салфетку, сидя рядом со мной. Я беру ее и промачиваю уголки рта.

Нет ничего лучше, чем проявлять хорошие манеры после того, как выпил кровь.

— Лучше? — спрашивает Маттео. Он кладет руку мне на бедро, и связь вспыхивает, возвращаясь к жизни. Тепло сочится из его ладони и пронзает меня. Черный цвет превращается в коричневый на его радужной оболочке.

— Что это было?

Я сижу и поворачиваю шею. Порез от ножа Сиско теперь полностью зажил, и благодаря крови Грейсона я чувствую, что выпил двенадцать чашек кофе и могу покорить мир.

— Связь восстанавливается сама собой. — Он видит замешательство, написанное на моем лице, и продолжает, — Когда один из нас умирает, умирает и связь. Когда ты возрождаешься, связь также оживает.

— Что будет, если я не вернусь?

Кольт качает головой.

— Давай не будем сейчас об этом беспокоиться, с тобой все в порядке?

Я киваю и осматриваю комнату. Две женщины, которые, кажется, никогда ничего не делают, кроме как наблюдают и пьют, сидят на диване. Их руки скрещены на груди, и они пристально смотрят на кого-то позади меня. Оглядываясь через плечо, мои глаза расширяются, когда я вижу Антию, держащую в руке сердце.

— Эм-м-м.

Эвелин похлопывает меня по плечу.

— С ней все в порядке, любимая, она просто переживает потерю своего возлюбленного.

Антия становится передо мной на колени, держа сердце вверх.

— Сиско мертв.

— Я вижу это… что ты собираешься делать с сердцем, Антия?

В тусклом свете офиса ее глаза затенены и призрачны.

Ее рыжие волосы забрызганы алой кровью.

— Я положу его в банку.

Я на девяносто восемь и четыре десятых процента уверен, что Кристина Перри имела в виду не это, когда выпускала свой альбом.

— Так ты собираешься убить его навсегда? — Одна из других женщин Сиско вскрикивает, запуская пальцы в волосы. — Чертовски пора тебе отрастить позвоночник.

— Ой, заткнись, Сисси, не тебе говорить сейчас.

Другая смотрит на свои ногти.

Я моргаю, удивляясь их внезапному желанию говорить.

— Катись к черту, Мисси, ты тоже ни черта не сделала.

Антия пристально смотрит на них двоих.

— Тихо.

Их рты закрываются по ее команде, пронизанной принуждением, и их лица бледнеют.

— Никто из вас и пальцем не пошевелил, чтобы помочь, когда он… — она замолкает, ее глаза слезятся. Ее рука сжимает сердце так сильно, что это заставляет меня волноваться.

Тем более, что она держит его возле моего лица. Я не в настроении обливаться кровью Сиско. Это может показаться странным, учитывая, что всего несколько минут назад Я пила кровь Грейсона, но Сиско — засранец.

— Антия. — Я кладу руку ей на плечо, и она поднимает на меня взгляд. — Где он держит наших людей?

— Знаешь, он не лгал. Мы не знаем, где Лейси и твои родители.

Мой желудок сжимается, и я сдерживаю рычание разочарования.

Где, черт возьми, они могут быть? Кто мог их похитить? Их не было у охотников, их нет у Сиско.

Других врагов у меня нет.

— Алисса, Антия. Где она? Эвелин щелкает пальцами перед лицом вампира.

Отвлекшись от своих мыслей, я встаю и протягиваю руку Антии. Она кладет мне на ладонь ту, в которой нет сердца, и встает.

— Я отведу тебя к ней.

Антия подходит к одной из книжных полок и выдергивает из вазы букет роз. Затем она опускает сердце в сосуд и ставит его на середину стола. Ее губы дергаются в легкой улыбке.

— Следуйте за мной.