Связи, Цепи и Оковы (рабочее название проекта)

Глава об Осколках, Связях и итогах.

Я Был – и Небыл. Застыв на Грани, грозящей разделить меня на нежизнеспособные частицы, я балансировал на тонких нитях Связей.

Нельзя было качнуться ни в одну сторону. Только идти куда-то, по извилистой дороге толщиной в Ничто, балансируя на своих Связях под порывами Ветра Перемен.

Перемен.

Перемен.

Пепел скрипит на зубах, как будто тело и не прикрыто надёжной маской. Плащ держит воду, тепло, но как же под ним преет тело.

Небо чёрное, но это не ночь, и не грозовые тучи. Нет, тут проблема другого рода.

Я медленно дышу, контролируя сердцебиение и темп траты кислорода. Картриджи для регенерации недёшевы, а спокойно дышать атмосферой поверхности могут только модификанты.

Будто кто-то пустит пятилетних людей-плюс в это месиво.

Где-то здесь засел дойч. Хрен бы и с ним, да не получается.

Сидишь, вглядываешься, слушаешь. Как и остальные, на той и этой стороне.

В ладони сжат метательный снаряд. Липучка, источник радиосигнала, химический обогреватель. Такие вот штуки нынче делает “Рубин”.

Небо многое изменило в жизни и войне.

На тело вновь, от темноты и тишины, накатывает страх.

Что делаем мы здесь, на просторах варварской Саксонии? Что важного командование рассчитывает найти в бункере через два квартала? За что мы сражаемся здесь, на поверхности, под тёмным сводом бдящих Небес?

Мягкий толчок, пониже плеча. Вспышка тепла, жара сквозь теплоизолирующие слои.

Чёрт, сука! Где ты?!

Вспышка.

- Когда-то, мы были лучше.

Этот разговор звучал бы не так странно, не происходи он на высоте в две тысячи тридцати четыре метра над уровнем моря.

На экранах повсюду горят какие-то графики, диаграммы, кадры кратеров двухкилометрового радиуса, оставшихся от иных городов.

Что может быть глупее – два человека стоят на площадке горящего небоскрёба и ведут странные разговоры?

Только вид на две луны, неторопливо бегущие по небосводу, освещающие камень по левую руку.

Мне не нужно бросать взгляда вниз, чтобы знать о беде, происходящей в городе. Нет пожаров, нет дыма. Чистый город вдруг заснувших людей.

Не говоря ни слова, я протягиваю руку к мечу. До противника, что устроил всё это, каких-то пятнадцать метров. Если правильно сгруппировать ноги, использовать все доступные возможности тела, он не успеет достать своё оружие.

Пусть думает, что я ударю именно так. Рывок, объединённый с высвобождением меча из ноже, удар. Секунда, не более, если всё правильно сделать.

Традиционно, благородно, на мечах.

Какая, к чертям кошачьим, схватка на мечах, если у него катана?

- Писанной истории уже две тысячи лет, а мы всё ещё топчемся на месте. Предки высадились в этом мире, основали города, а что делаем мы? Сражаемся с драконами мечами и арбалетами?!

Понеслась моча по трубам. Ненавижу пафосные речи.

Аура, мана, ци, ки, чи – да что угодно, короче – наноботы – медленно выполняют свою программу. Форма корпуса, формулы составляющих веществ. Проверка работоспособности модели. Подготовка материала для взрывной сборки инструмента.

- Мы слишком сыто живём! Рождаемость падает, гомосеки повсюду! Демографические прогнозы говорят о катастрофе! Но я исправлю человечество! Я поверну колесо истории вспять! Я…

IMI Micro Uzi под 14,7мм из монокристаллического обеднённого урана. Прекрасное оружие времён, куда более цивилизованных, чем наши.

Проводив взглядом четверть головы, упавшую на платформу, я презрел инструкцию и не стал подходить к краю, чтобы проверить, не уцепился ли преступник за карниз, или так не улетел ли на припрятанном реактивном ранце. Некоторые психи на диво изобретательны.

Касание возле уха активирует рацию.

- Центр, преступник обезврежен.

- Принято, агент. Ожидайте.

Обеими руками провожу по лицу, словно пытаясь стереть, содрать этот дурацкий грим. Повезло же с генетикой, сколько не жри, всё равно, тело и рожа позволяют загримировать под очередного школьника, “лучшего друга” какого-то поехавшего.

Как я ненавижу шизофреников.

Верныргли под персерсным соусом – это нечто.

Плоть – мясо это назвать затруднительно, слишком мало ощутимых волокон - просто тает во рту, порождая симфонию вкуса, поэму ощущений. Заключительный аккорд тепла в животе отдаётся влагой в уголках глаз.

Восхитительно.

И даже мыслей нет о цене.

Я медленно выплываю из гурманного удовольствия, смачивая тепло вкусового салюта тёплым, но уже не горячим, чаем.

Жизнь – прекрасна.

Мрачная девочка лет двенадцати, одетая в исключительное “ничего”, без трепета ступает с помоста на гору коричневой плоти. Делает два шага по склизкой коже, балансируя руками.

Всего два шага – третий приводит её в ложемент, чем-то напоминающий кишку. Эти ворсинки, розовая слизистая, складки, лёгкие трепет и пульсация.

Молча она ложиться-соскальзывает ногами вперёд, ударяясь головой с короткими белыми волосами по мягкому ложементу.

Стены коричневой плоти смыкаются с двух сторон, герметизируя ложемент. Но я успеваю увидеть, как выстрелом расширяются её зрачки. Да, прямое нейронное соединение – это больно.

Она немая с рождения, побочный эффект модернизации ЦНС. Когда выбор стоит между немотой, глухотой и идиотией, приоритеты разработчиков очевидны. Тем более, если заодно можно снизить либидо и фертильность, не переходя грани стерильности. Никому не нужны ни скандалы с “детскими” беременностями, ни комиссия от Приказа по Обеспечению Рождаемости и Клонированию.

За спиной отчитываются операторы. Их реплики проходят мимо сознания, оставляя лишь суть. Все эти нервы А-10, подсоединение катетеров, коррекция гемостаза успешна, кровеносные системы объединены.

Лёгкая дрожь проходит по телу машины. Вверх аркой поднимаются основные конечности.

Меня до сих пор удивляет, что проще всего оказалось освоить кальмаров, а не октопусов. Видимо, бимануальность пилота лучше сочетается с двумя длинными конечностями машины. Оставшаяся десятка, если верить неврологам, чаще распределяется мозгом как такие пальцы ног.

Гнусная работа – служить привязкой и тренером инициированным пилотам. Но за двадцать пять обученных и сданных комиссии, дают Чёрный Крест, и желающих всегда в избытке.

- Ты меня слышишь, Септима?

Я шёл – хотя это совершенно неверный глагол – и видел, смотрел. Хотя, это тоже совершенно неверно.

Я видел Пар, аэрозоль из кислоты, образованный прихотливыми союзами Воды и Огня, текущий по мостовым древнего города. Гарнизон откатывался назад, без толку наводя артиллерию на плывущее вверх по склону белесое облако. Противодесантная оборона провалена, прорвана, но кто знал, что Ши высадят на пристань одного из Юкки? Скрытый в облаке, он выбивает батареи своей “рельсой” и тут же меняет позицию, уходя от ответа.

Луч цвета жёлтого пламени появился на миг, соединяя что-то в этом облаке и точку в небе. За холм кидает, суч-чонок.

Отход, гранаты отправляются в наступающую стену тумана, трещат гниющие и проваливающиеся доски перекрытий, влажно блестят камни мостовой.

Из дома рядом доноситься дикий крик. Женский, молодой.

Мелкий – чёрт знает, нахера их запоминать, всё одно дохнут, как мухи – бросается к двери. Идиот.

Короткий обмен взглядами, жестами, перебежки к укрытиям. Тех, кто кричат, Юкки выбивает первым, это закон.

Скрип петель, грохот двери, топот бегущих шагов. Белесая стена чуть вздрагивает. Криков становиться двое.

Только один из них настоящий.

Где же ты, сучёныш ледяной?

Я шёл, созерцая картины не то грядущего, не то былого, не то происходящего где-то ещё. Вселенная велика, и то, что для кого-то будущее, иным видится прошедшим, или происходящим. Одни и те же события, пришедшие из разных истоков, происходят в разных мирах, образуя точки схождения, пути перехода и миры с нестабильным прошлым.

Я шёл – хотя это и не верно, точнее “двигался” (кавычки обязательны) – перебирая Связи. Тут было важно соблюдать баланс, не уходя куда-то далеко, не оставляя части своего “Я” на этих Связях, не позволяя себе подцепить слишком многого от отражений, виденных мельком.

Я шёл и собирал себя – идею, смысл, знаки, связи. Разум, тело, меч, броню. Легенда облекалась плотью, но та ли она, что раньше? Парадокс не то Арго, не то корабля Тесея, сути не меняет. Ритуалисты принимают себя как вечно изменяющийся Процесс, действо, одновременно составляющая остальных Процессов, часть Великого Ритуала Бытия Вселенной, осознанно воздействующую на его элементы. Прочие взгляды на мир и себя тяготеют к стагнации, или хотя бы контролю изменений. Учёт и контроль, да.

Я шёл и видел мир, и это было прекрасно. Движенье Связей, отблески былого и грядущего. Обличья Знаков, маски Смыслов. Всё связано, всё движется, но всё это – обман. Узор Вселенной недвижим, дрожит лишь точка зрения, ведь с каждым мигом, атомом существования, меняется и восприятие. Мои слова – лишь блёклая попытка, воистину бесталанно описать те истины, что я не то, чтобы увидел – осознал. Увидеть-то увидел много больше, но увы, мой разум, Заклинателя, быть может, слаб?

Я шёл – и Я пришёл. Пути Поверхности быть может, безопасны. Победа ближе, чем могла быть. В пять раз ближе, поистине, прекрасный повод продолжать.

Мы вышли. Встали на Пересечении Путей. Каждый был “Я”, взирая на других как на “Я, но не совсем”. Оттенки Смыслов, отблески Истины, углы наклона Связей, направления Линий Бытия, протяжённость Путей Первого Потомка.

Пять.

Один.

Красный вал, поток, свет воплощения Разрушения-Разделения ударил, стирая, выпалывая из реальности, разрывая Связи, неся с собой полную и окончательную точку.

Точку.

Меч, которого не было. Герой, который был подделкой.

Четыре плоскости сомкнулись под углом, смыкая вместе две режущие кромки. В итоге – считая Острие – Пять, три. И, в то же время – единица. Бытие.

Коснувшиеся Точки.

Где Точка – Линия. Быть может – вектор. Может быть – разрез.

А может – плоскость.

Чёрная плоскость, разрезавшая красный свет на “право-верх” и “лево-низ”. Не очень чисто.

И ветры прошептали откуда-то извне, но этот шёпот, злобный смех донёсся, отразился, заполнил всё. И принёс Имя, Клич, измаранный в грязи.

Но если наши знамёна измазаны Скверной, разве это повод не поднять их вновь?

То, что было с начала людей. То, что останется с ними до конца. То что умрёт после них. Либо от голода. Либо идя с теми, кто будет После.

Выйди из ямы. Посмотри на мир. В одном направлении, на один миг. Это то, что ты хотел. Это то, что мы можем дать. Приди, посмотри, пощупай, порази.

- Ангра…

И забери в в ту Пропасть, где сам заточён.

… - Манью.

Волна чёрного нечто, вспышка мрачного света. Порченная Скверна, чьё агрегатное состояние не имеет своего слова.

Рывок, удар, промах.

Разбитое и склеенное Бытие играет гранями калейдоскопа.

- Ты мёртв – с каким-то странным букетом чувств, говорил Гильгамеш, сжимая рукоять меча, пробившего грудную клетку цели слева. Лёгкие, лопатка, сердце, подвижность руки, грудная аорта – всё в хлам. В утиль.

- Я убил тебя – повторяет Арчер.

Мечник молча – но испытывая внутри тусклую и мрачную радость, что не надо менять ведущую руку – отвёл меч. Свой Меч. Разбитое сердце – не то, что останавливает воина.

Человек перестраивает тело.И смотрит во все Глаза, вычленяя такие нужные, такие важные для общей, всё ещё, должно быть, тайной, Цели – Точки.

Заклинатель молча напитывает Чары, Связи, соединяя Меч и Цель той конфигурацией, что можно называть Оковами Предназначения.

Первый потомок снисходительно молчит. Контроль Воды для продолжения кровотока, коррекция внутренних рефлекторных Связей. Боеспособность остаётся, пока есть воля бороться. Вместилище воли – мозг, а не мышца. И мерный ритм других сердец. Что это за потомок, если его может вывести из строя разрушение десяти процентов тела, даже не ЦНС?

Но Маг. Тот, кто когда-то бродил по Той Стороне, что можно назвать астралом, эфиром, небытием, навью, да хоть Прибежищем Приятных Плясунов. Тот – сказал:

- Не вижу Связи.

Ударили все вместе, как один.

И Первый Потомок – его время, его место, его событие, его возможность – тихо, почти интимно, прямо в рожу Гильгамешу, Прошептал:

- Победитель Получает Приз.

И где-то далеко, в световых секундах отсюда, в эонах времени по обе стороны, на Пути орбит легли Тяжкие Копья.

Пики Планет. Погибель Преград.

Пустота. Если угодно, усталость. Вот, что чувствуешь, когда заканчивается это… побоище.

Я смотрел, как тает золотистыми искрами тело Гильгамеша, поражённое в Точку.

Я смотрел, как Скверна Грааля по Связи родства втягивается Мечом.

Я чувствовал, как что-то, во мне, в мироздании, в Троне, в характеристиках персонажа имени меня этой ММОРПГ “Жизнь”, мать её – меняется.

В сущности, я не чувствовал ничего. Опустошение после схватки.

Может, поэтому, когда прозвучал голос, и рядом раздался Всплеск энергии, я только повернул глаза. Все мои силы уходили на то, чтобы выпрямиться, взывая по Связи обратно части своего тела, одновременно отзывая обратно на Ту Сторону Меч и броню. После недавнего фокуса со сборкой себя их пяти комплектующих и износа реальности “Точка-Линия-Плоскость-ВААГХ!!!”, это было не столько трудно, сколько устало.

Мимо меня шествовала Илиясвиль фон Айнцберн. Плыла по засыпанной осколками камня поверхности, подметая её белыми полами Одеяния Небес.

Точки. Линии. Связи. Прозрение, наконец.

- Юстиция фон Айнцберн.

Голос мой сух, каркающ и царапает горло.

Ещё и новоязы мозги сворачивают. Глубина извилин и сложность рисунка скоро догонит дельфина.

Остатки былого великолепия, расширенное восприятие изношенного организма.

Как-то странно, окружение меняется. Не поле боя, оно же плац, оно же двор храма Рюудо, с иссечёнными, расколотыми, разрезанными и пробитыми насквозь каменными плитами с тщательно зашлифованными следами шлифовальных же кругов. Не то место, под чуть другими небесами, окружённое чуть другим пространством, словом, немного не на Этой Стороне, где только что рассыпался пылью Гильгамеш.

Словно бы стоишь на холме, а впереди расщелина, в которую, и без того заполненную, изливается из дыры в небе содержимое Грааля. Тело Ангра-Манью, в этой реальности выглядящее сущим голгофианским дерьмодемоном.

Что-то чуть смешит меня. Слабо, подёргиванием отдельных волокон мышц лица. Какая-то отсылка, какие-то картины в Связях.

И это похоже на лёгкий отсвет ласкового солнца, на слабый ручеёк быть может затхлой, но здесь и сейчас – чистой, звенящей воды.

И я рефлекторно цепляюсь за эти Связи, просеиваю их, распределяю, кого усилить, кого ослабить, пью эти моменты жизни, сдвигая свой баланс куда-то в сторону от “опустошён, апатичен”.

Вдох, выдающий ток воздуха в путях, чувство растяжения внутри и явное движение рёбер.

Жизнь обретает краски.

К чести, уму, или терпению её, но Юстиция фон Айнцберн в теле своей – кстати, кто она ей, внучка, потомок, кривая копия? – марионетки спокойно ждёт, пока я напитаю себя жизнью.

- Я поняла, чего ты хочешь, Мальчик со Связями.

Не помогает не недоуменный взгляд, ни быстрый перебор Связей.

Поднятый рукав, высунувшийся пальчик. Указание на объект, что уже протаял сквозь реальность, опираясь на Право.

- Тут мы может помочь друг другу.

Нет, я ещё слишком, не то, чтобы слаб – устал. Проще спросить.

- Поясни.

Голова в короне из белого и золотого, полной Связей с коронами, церковными головными уборами, и через них, отсылки на Помазанников и Посланников, тянется к концепциям Небес.

Искусственная Легенда в теле из несуществующей – если угодно, “странной” - материи.

Эта голова чуть качается.

- Я устала, магус. Проект следовало признать провалом. Единственный успех обусловлен не моими усилиями. Хорошо, не только моими.

Она делает… что-то. Без движений тела, выплесков энергии. Просто меняет мир своей волей, своим Правом менять его строго определённым образом.

- Чудо не имеет смысла, если его нельзя повторить. Но тогда оно становиться Процессом, ритуалом. Технологией по воплощению мечты.

Рисуясь, на показ, но не для меня – для себя – она переводит взгляд к обрыву, под которым неподвижно и одновременно бурно пребывает часть того, что называют Скверной.

- Джубсхейт ошибся, призвав в Третьей Войне сущность, известную как Всё Зло Мира. Символично, что здесь, в Пятой, есть шанс всё закончить.

Не давая мне и шанса что-либо сказать, она движение плеч скинула Одеяние Небес.

Подняв обе руки, аккуратно сняла головной убор и, разжав пальцы, уронила его себе под ноги. Тот растаял в ворохе исчезающих белых искр. Синеватый оттенок. Черенковское излучение?

Передо мной стояла девочка, не достигшая начала пубертата. Нагая, как при крещении.

Да, это лучше, чем ассоциации с “авторским кино” и детской порнографией. Как-то… чище.

Одним пальцем левой руки, она аккуратно обвела область на животе. Где-то в проекции селезёнки.

- Твои Глаза Восприятия Смерти где-то здесь видят нужную Точку. Когда ты ударишь, Система Грааля будет разрушена. Всплеск энергии, эквивалентный двум сотням миллионов тон тринитротолуола, будет использован мной для твоей Цели.

- А ты?

Детское тело, безжизненное лицо.

- Рано или поздно, приходит время разжать пальцы и лететь вперёд, мальчик. В чём смысл Потомков, если для них нет Простора?

Мир вздрагивает. Снова.

Я вижу, как проявляются в реальности те, кто Связан с теми же концепциями, что и Энума Элиш.

Я вижу, как бессознательно цепляется за жизнь Сакура Мато, связанная со мной отпечатком где-то во мне.

Я вижу, как Тисэ замерла, глядя в небо, беззвучно шевеля губами, но изрекая Смысл.

Выбор есть всегда, но я не хочу выбирать.

Если есть Время, Место, Событие – значит, есть Время и Место Героя.

Подвиг всегда пахнет кровью и пеплом. Подвиг всегда ярок и красочен. Подвиг – всегда Потеря.

Точка. Порт, кнопка, что-то, ткнув в которое, я “убью” нечто, не имеющее тело, почти что Концепцию. Если откажусь – слишком многое пойдёт насмарку. Если напортачу – будет стыдно перед Кирицугу.

Не люблю ситуации, что случились неожиданно. Слишком мало запасных планов, ветвей на дереве вариантов.

Даже сейчас, где-то глубоко внутри, свербит сожаление о силах, влитых в Связь с Местом (поместье Эмия) для увеличения его Защиты и Неприступности.

Даже сейчас, мне жаль, что склад-убежище, в который мы с Тисэ заселились незадолго до нападения Гильгамеша на замок Айнцберн, так и остался толком не обжитым.

Даже сейчас я думаю, пусть и краем себя, о вещах, которые многие назовут ненужными, мелочными и просто ерундой.

Это просто способ потянуть или скоротать ожидание. Связи движутся, Процессы идут, Пути сплетаются по-новой. Я вижу только первое. Что видит древний гомункул, чей дух захватил свою товарку, мне неведомо. Третья Магия, то, что я о ней знаю, отстоит по взгляду на Вселенную от всего, что я могу примерить на себя.

Юстиция фон Айнцберн смотрит над моим плечом куда-то в пустоту.

Точка. Сила воздействия. Затронутые Связи. Минимизация жертв и рисков. Из тех, что решил уменьшить. Весы измерены, грузы посчитаны. Если не все – сам виноват, что сел “играть” с “шулером”.

- Пора.

Хруст плоти, поражение Точки. Исчезновение Меча. Нет раны.

Я стою на коленях, обнимая Илиясвиль фон Айнцберн и смотрю, как заходит солнце.

Город внизу ещё не спит, но здравствует.

С тихим хрустом, оставшимся в ставшей иллюзией прошлом, смыкаются обратно рёбра грудной клетки. Сакура Мато ещё спит, и тело её приходит в норму. Красивая смерть без мучений прошлой жизни, и с телом, не имеющим следов чего-то, выдающего Чародейский Мир. Просто “уснула и не проснулась”, а черви, скверна, ритуалы – тлен.

Медленно затухает, распадаясь и утилизируя сам себя, комплекс ритуалов по обеспечению Процесс, Действа, именовавшегося Войной Святого Грааля.

Юстиция фон Айнцберн хорошенько прибралась за собой, явив Миру Волю в то время, когда я пребывал ещё Там.

Восприятие, Сила, Броня, Меч, Умения, Первейшее Право – всё на месте. Договор исполнен от и до. Всё подсчитано, все поставлено на кон. Жертвы принесены не в рамках ритуала, но для экономии ресурсов, что пришлось бы отобрать на их спасение.

Я смотрю, как в вышине сдвигаются стержни в реакторах, и рабочее тело струёй обдувает раскалённую зону.

Крепкие Копья выходят на свои Пути. Погибель Преград стремиться к Целям, колоть Точки, рассекать Линии, связывать обрывки Судеб-и-Связей.

Молчаливая молитва босой девочки, в дожде искавшей упокоения забвением, осталась безответной.

И, одновременно, приведённой в исполнение.

Ибо она мечтала об Окончании. В том числе, и в первую очередь.

Когда-то давно, полагаю, и сам не могу сказать, до того, как отправился в путешествие через То Место, или уже в теле Шики, ныне носящем имя Куро, я задумался о Цели.

Не то, чтобы она была важной, или великой. Но как игра ума, меня вполне устраивала.

Дело в том, что всё конечно, или, если угодно, смертно. Даже Человечество.

Строго говоря, оно постоянно умирает и возрождается, являясь роевым организмом, где каждой клеткой является один экземпляр лысых обезьян. Но в данном случае речь идёт о том, что и весь, хм, “человек”, рано или поздно, умрёт.

Не то, чтобы меня это так уж сильно трогало – будущая Смерть Человечества для индивида значит не больше, чем гипотетическая смерть какой-либо звезды. Разумеется, я говорю, в том числе, и об астрономических звёздах.

В то же время, мне нравилось жить. Достаточно, чтобы хотеть длить это состояние если не вечно, то достаточно приличный, желательно стремящийся к наилучшему исходу, срок.

В конце концов, смысл жизни – прожить её с максимальным счётом, то есть комбинацией максимально возможного срока при максимально полном довольстве этой самой жизнью.

Другими словами, жизнь бессмертной самодовольной жабы в болоте вполне удовлетворяла моим критериям, но самокритику оставим на “потом”.

Вопрос был в том, как достигнуть цели, не извратив, не потеряв, не заплатив цены, что её обесценит.

Модификация тела с самого начала дурно попахивала, и хватило минимального поиска по Связям, чтобы обнаружить обилие ловушек для искателей бессмертия тела, или хотя бы сознания. В конце концов, двоих из них я относительно недавно – и гораздо позднее своих размышлений – упокоил если не навеки, то на годы как минимум.

Быть человеком и одновременно счастливо долгоживущим, в условиях Гайи и Алайи, было невозможно. Оковы Истории, охватывающей ( и являющейся) жизнью Великого Зверя.

Сам Великий Зверь был конечен, и даже становление его Стражем, даже в предельно модифицированном виде, не решало проблемы. Строго говоря, само бытие Гончей Алайи было ничем не лучше бытия Прародителем или искусственным носителем Алой Демонической Крови.

Вот так, пытаясь осознать и как-то сочетать эти две проблемы, я понял – если не можешь остановить, то возглавь.

Если существо с заданными характеристиками не может существовать в имеющейся среде, значит, надо менять окружение. Так, или иначе.

Так появилась Цель, от греха спрятанная ото всех, даже большей части собственного разума. Ибо контрольные механизмы реальности активно угрожали обнаружением, и мне совсем не улыбалось отбиваться от Стражей Противодействия, Демонов Гайи или иной нечисти.

История, её Оковы – это в чём-то хорошо, но иногда и головой думать надо.

Казалось бы, если решил стать родоначальником нового вида разумных существ, проблема решается довольно просто. Бункер с зародышами на пару тысяч лет автономного существования, зачистка планеты от прежних обитателей, и вуа ля! Руины городов являются настоящими месторождениями полиметаллических руд и особенно железа.

Не то, чтобы Великий Зверь, он же Алайа, эта бдительная и ревнивая скотина, позволила бы этому плану зайти дальше стадии “бункер с безумным учёным”. В зоне интересов таких Сил, законы логики и реальности вообще ведут себя довольно… прихотливо. Если угодно, фривольно.

К тому же, второй игрок вечной игры в потягушки “люди против мира”, Дух Планеты, он же Гайя-Гея, вряд ли бы воспылал энтузиазмом от перспективы сменить одного паразита на другого.

С другой стороны, люди, как ни крути – экспансивный вид, совершающий инвазию в любую щель, где теоретически можно жить. На ранних этапах существования – пока вас не более пары миллиардов – это скорее даже положительный эволюционный признак.

Вот так, логически размышляя, я и дошёл до мысли, что жизненное пространство таких существ должно быть где-то за пределами этого шарика.

Вопрос, как водиться, заключался в Месте. В принципе, он мог бы заключаться ещё и во Времени, но не стоило плодить сущности сверх необходимого. Четвёртая Магия весьма опасна, и главным стражами на пути замахнувшихся выше ярмарочных фокусов, являются две самые толстые жабы в нашем “болоте”. Гайа и Алайа, да.

Луна, серый безвоздушный шар, в чародейском зрении весь в отсветах пролитой на нём в грядущем крови, устроить не мог в принципе. Мир, породивший Багровую Луну, даже отсюда, с поверхности другой планеты, почти кричал Связями Обещания убить всех и каждого, кто осмелиться на нём задержаться более, чем на один цикл.

Никто не звал вас на луну, обезьяны. Но ждали, ждут и может быть дождутся. Ага.

Но, так или иначе, Солнечная Система большая, а планет, если не морфировать в ангелоподобных скатов или дышащих водородом и метаном медуз, не так уж и много.

Что хуже всего, все Миры в какой-то степени населены. Не так, как это представляют люди технологического склада ума.

Типы. Если угодно, аватары Духов Планет. Чем-то подобным является всё Человечество в целом… ну, что сказать, какая Планета, такой и Тип.

Идея договориться с каким-либо Миром была признана бесперспективной. Вводить в систему из трёх игроков – себя, Зверя и Мира, ещё одного? Так дела не делаются, не этом “клубе”. Бытие разменной фигурой в договорах трёх Игроков никак не Связывалось с путём к Цели.

Но если есть Предок. Если есть Средства. Что мешает создать Место? Вот уж, воистину, Подвиг.

Просто поразительно, как быстро я уложил в голове все расклады и оформил планы, когда прозвенели первые звоночки с Первым Потомком. “Оговорочка по Фрейду”, или слова, родившиеся от неслучайного, но неожиданного “толчка под локоть”? Что побудило меня ляпнуть эти слова Арквейд, вывалить на неё существующую лишь в паре линий наброска, концепцию? Реальность так прихотлива, так многогранна, причём, вне зависимости от того, видишь ты Связи, или нет. Она дрожит и изгибается в зоне жизнедеятельности и интересов тех, что слишком тяжёл и повязан с окружением слишком многими Связями. Сил.

К счастью или нет, комплекс зданий, известный как “поместье Патан”, дал мне достаточно Времени, чтобы уложить информацию в голове. Чтобы подумать.

Просто поразительно, как быстро работает вычислительная машина на нейронах, когда Война Грааля дышит в спину. А ведь были все шансы угрохать Роа без таких экстренных мер, но, вот же, “не повезло”. Как “не везёт” некоторым исследователям, затрагивающим неугодные Силам темы.

Совпадение, “не думаю”, или паранойя?

Так или нет, но Война была выиграна, бонусы собраны. Приз куда больше запланированного. Время в Пути сокращено на десятки лет.

Мы могли построить Корпорацию, вывести роботов на поверхность Луны, выстроить сеть орбитальных станций, населённых тысячами предков Первых Потомков. Оформить всё технологиями, спрятать Тяжкие Копья под обликом терраформирующих машин, ракетных зондов, двигающих астероиды и луны. Реакторы инверсии зарядов барионов, килотонны антивещества.

И это тоже будет. Путь начертан, История смыкается. Вот только орудие, чтобы “разделить Небо и Землю”, уже есть. Они – часть снаряжения воина-мага, первого из Героев Первых Потомков.

Погибели Преград скользят по Связям, что являются и Путями, скользят по ним, как по Линиям чужих Судеб, пересекая их, движением своим, по Паутине Путей, сдвигая Связи, круша Миры, и запуская Процесс.

Триумф манипуляции Связями – запустить глобальный Ритуал, осознанно затрагивающий Судьбы на глубоком уровне.

Ведь было четыре планеты земной группы, но станет две. Одна из них – ещё один “Я”.

Я смотрю на небо, и вижу Связи, движущуюся и перетекающую из положения в положение, многомерную паутину, по которой скользят мои Посланники, честь моего Повеления.

Я вижу будущее, где линии Судьбы становятся рассекаемыми плазмой Линиями, где разорванные Связи сшиваются заново в нужный Узор.

Зрелище, слаще которого нет, ибо оно – акт твоего Творения.

Знакомые руки обнимают меня со спины, а над лопаткой тычется подбородок. Запах шампуня с хвоей щекочет нос.

- Какое Чудесное… Действо.

Я смотрю в небо, и вижу колебания Связей. И правда, красиво. Так и тянет подвести черту.

Это был извилистый Путь, сложнейшая паутина Связей, накинутые мной на реальность Оковы, заставившие её действовать как нужно мне.

Просто.

Вау.