Сытые годы

Глава двадцать первая Империя наносит ответный удар

Глава двадцать первая

Империя наносит ответный удар

Лондон. Букингемский дворец.

18 января 1890 года

Я научился не лезть в драку, если обречен на поражение. В то же время, никогда нельзя давать оскорбившему тебя человеку уйти от ответа. Выбери подходящее время и нанеси ответный удар, когда сам будешь в выгодной позиции, — даже если у тебя уже не будет необходимости в этом ударе.

(Стиг Ларссон)

Отвратительная лондонская зима никогда и никому еще не прибавляла настроения. Но его королевскому величеству, Эдуарду VII на погоду было наплевать — и без этого повода для отвратительного настроения было предостаточно. Всё началось с ужасных новостей из России: император Михаил вернулся! Чёрт подери! Нерешительность — это наша беда! Надо было приказать его устранить, сразу же, ибо нет человека — нет и проблемы. И плевать на все требования этого русского принца Николая. А так — мы пытались поступить с ним, как с Наполеоном, медленно, но верно травить. Поначалу судя по докладам врача экспедиции это давало нужные результаты, но… Всё полетело в тартарары. Михаил вернулся и теперь это было весьма неприятно, Россия снова становилась костью в горле. Британия только подошла к полному перевооружению своего флота, стараясь осуществить эту важную работу в режиме максимально возможной экономии, и вот тебе на… Правда, в манифесте император России не сказал, кто держал его в плену, но те решения Москвы, что последовали через день явно указывали на Лондон. Яснее некуда. Шестнадцатого произошли одновременно два неприятных события: государь-соправитель Александр издал указ с обвинениями подданных Великобритании в захвате и удержании в плену Михаила. Была запрещена торговля с Британией, а также проход кораблей под ее флагом через Суэцкий канал. Собственность британских подданных в России подлежала конфискации. И ещё… пропал посол в России Роберт Бёрнет Давид Мориер. Он был найден вечером того же дня в какой-то дешевой таверне Санкт-Петербурга мёртвым, был убит ударом табакерки в висок. Орудие преступления находилось рядом с телом и его никто не тронул! Настоящее чудо! Официальное заключения врача гласило, что Мориер умер от апоплексического удара табакеркой в висок. Ничем иным, как издевательским намеком это не могло быть!

— Арчи, что скажете по поводу российских дел? Ваш предшественник не слишком ли много совершил ошибок? Что нам делать в этой ситуации?

Арчибальд Филипп Примроуз стал премьер-министром буквально несколько месяцев тому назад. Эдуард тасовал премьер-министров, как колоду карт, но никто не мог задержаться на своем посту более полугода. Положение империи неуклонно ухудшалось, чему были свои причины, но пока никто так и не предложил королю хоть какой-то достойный и действенный выход. Примроуз возглавил правящий кабинет благодаря протекции семейки Ротшильдов. Ибо женился на внучке Натана Ротшильда, главы английской ветви этих влиятельных евреев. Многие не без основания считали, что это самый богатый из британских премьеров за всю историю страны. Вполне возможно это и соответствует истине. Впрочем, он оказался весьма опытным администратором, занимал министерские посты в разных составах правительства, да и в политике не слыл новичком. Его семья — выходцы из Шотландии, которые проявили себя как ярые сторонники присоединения их страны к британской короне. И это принесло им признание, титулы, деньги, поместья. Предательство всегда хорошо оплачивается. Особенно, если оно совершено вовремя. Впрочем, это всё дела давно минувших дней.

— Ваше Королевское Величество! Правительство уже составило ноту протеста в связи с исчезновением и гибелью нашего посла, которую утром вручили представителю министерства иностранных дел Российской империи, кроме того, в ноте было указано на враждебные действия со стороны Петербурга в отношении наших подданных и их имущества. В ответ представитель МИДа заявил, что никто не заставлял нашего посла шляться по весьма опасным местам бывшей столицы, более того, у них возникли вопросы, а что там, собственно говоря, искал господин посол? Надо сказать, что поведение российского чиновника было более чем вызывающим и наглым. Протесты по поводу Канала и имущества британцев в России он отклонил, как несущественные.

— Россия нарывается на войну? — поинтересовался король.

— К которой мы не готовы, у нас нет коалиции государств с мощной сухопутной армией, а без нее начинать новую Восточную войну не имеет смысла.

— Тут я с вами, Арчи, соглашусь. Необходимо ускорить создание такой коалиции, подумайте об этом.

— Ваше Королевское Величество, правительство уже предпринимает все меры, чтобы создать оную. Думаю, в ближайшее время произойдут некие сдвиги, которые позволят нам создать новый союз европейских держав против России. Сейчас мы точно можем гарантировать включение в комплот Турции и Франции. Турция хочет гарантировать себе приращение владений на Кавказе за счет татарских племен, остатков Армении и Грузии. Франция же нацелилась на побережье Черного моря и Крым. Мы планируем отобрать у России акции Суэцкого канала и утвердиться там окончательно и бесповоротно. Это предварительная основа коалиции. При нейтралитете Германии и Австро-Венгрии мы можем повторить успех Восточной войны.

— А что Италия?

— На сей раз они будут придерживаться нейтралитета. Но есть возможность привлечь на нашу сторону Румынию, пообещав некоторые регионы Транснистрии — вот тут, в районе рек Днестр и Южный Буг.

Премьер-министр развернул перед королем карту, на которой были отмечены возможные варианты передела территорий Российской империи.

— Ну что же, Арчи (король мог так назвать своего довольно молодого премьер-министра, показывая свое особое удовлетворение от его работы)… Как только коалиция будет оформлена — немедленно начинайте действовать. И старайтесь не допускать ошибок прошлой войны — доминирование наших сил в районах Черного моря и Балтики должно быть сокрушающим. Если у России не будет флота — у нее не будет и будущего, запомните это!

Как только Примроуз покинул его покои, король заметил, что настроение его улучшилось настолько, что он даже решил посетить альковы своих любовниц. Его пучеглазое величество, как называли короля недоброжелатели, отличался мужской силой и темпераментом, несмотря на весьма избыточный вес. При этом он любил заниматься сексом одновременно с двумя дамами, но, беда, слишком быстро уставал. И тогда для него изготовили специальное кресло, позволявшее максимально продлить удовольствие и заниматься любовью одновременно с двумя партнершами. Надо сказать, что даже получив на голову корону, Эдуард продолжал посещать парижские бордели, в которых слыл постоянным клиентом и имел неплохие скидки.

Сегодня у Его Величества должна была быть новая пара из двух постоянных любовниц, но ранее их вместе судьба не сводила. Дело в ом, что обе дамы принадлежали к театральной богеме и ненавидели друг друга, что не мешало им поочерёдно общаться с довольно щедрой коронованной особой. Естественно, в Букингемском дворце проводить совместную оргию втроем было им не с руки. Но резиденция для таких утех у Эдуарда никогда не простаивала без дела. И располагалась неподалеку от дворца, король не любил тратить на дорогу много времени.

(вот это кресло и его основной пользователь)

Анна Вайле была английской актрисой немецкого происхождение: она родилась в Ганновере, родители ее переехали в Лондон семнадцать лет назад, девочка же стала делать успехи на театральной ниве. К этому времени за ней укрепилась репутация актрисы, прекрасно играющей проституток: от Елены Прекрасной до Бетти из спектакля о Лондонском Потрошителе, причем Бетти — это не та, вторая жертва маньяка, а та, которая должна была стать первой, но, в итоге, оказалась четвертой. Уф! В общем, спектакль шел с успехом, кровью и криками ужаса, там весьма милую дамочку и приметил король.

В последнее время его величество стал слишком быстро выдыхаться, что его сильно расстраивало и всё чаще прибегал к помощи легких возбудителей, что позволяло продлить удовольствие. Сегодня Анна решилась — в ее багаже были ароматизированные свечи, имеющие возбуждающее действие. Во всяком случае, так утверждала подруга, продавшая ей это волшебное средство. Ради того, чтобы подсуропить своей сопернице (точнее, доказать свое превосходство, мол именно с Анной у Его Величества получается куда как интереснее) Сегодня в подсвечнике актриса разместила пять таких тонких восковых сосулек, от которых исходил действительно весьма интересный и острый запах. Заранее зажгла их и вскоре появилась ее соперница, которая, благодаря протекции короля отгрызала себе главные роли во множестве спектаклей. А посмотреть на любовницу короля сбегалось достаточное количество зрителей, что было выгодно владельцам театра.

Эдуард пребывал в отличном настроении и сразу взял быка за рога, точнее, обоих дам водрузил в боевые позиции и занялся сперва именно Анной, но, когда захотел переключиться на ее соперницу, внезапно лицо короля стало каким-то бордовым, жилы вздулись, а через несколько секунд глаза закатились и Его Королевское Величество рухнуло на пол без сознания. Вызванный врач пустил королю кровь, справедливо посчитав, что у пациента случился удар, вызванный высоким давлением, но это, увы, не помогло. К вечеру Эдуард скончался, так и не придя в сознание.

* * *

Рим. Ватикан. Апостольский дворец. Резиденция папы.

20 января 1890 года

Поздно вечером двадцатого января папа Лев XIII принимал кардинала Рамполлу. Государственный секретарь Ватикана Мариано Рамполла, маркиз дель Тиндаро стал государственным секретарем не так давно, но справедливо считался одним из самых влиятельных фигур в окружении. верховного понтифика Винченцо Джоакино Рафаэлло Луиджи Печчи, невысокий худенький пожилой уже римлянин с характерным для жителей столицы профилем и гордым римским носом, взявший себе при восхождении на престол святого Петра имя Лев, выглядел не львом, а домашней собачкой, маленькой, на кривых ножках, вечно суетящейся и что-то вынюхивающей. Но это было очень обманчивое впечатление — ум папы Льва был острым и совершенным механизмом, учитывающим множество факторов, умеющим плести интриги и создавать необходимое впечатление. Он умел вырывать преимущества в самых невыгодных ситуациях, превращая очевидное поражение в свое торжество или же расходясь с очередным соперником вничью. Католическая церковь находилась в сложном положении: усиливалось влияние различных протестантских конфессий, а былое влияние на апостольские приходы в различных государствах становилось все более призрачным. Государственная машина не хотела иметь зависимую не от светской власти структуру, управляемую из Рима, стараясь сделать свои католические приходы лишь формально подчиненными папскому престолу. Увеличение паствы остановился, что тоже вызывало тревогу. А доходы Ватикана стали стремительно уменьшаться, что мешало воплощению планов Святого престола в жизнь.

Но самой большой болью папы оказалась проблема России. Не самые удачные действия привели к неадекватной (по мнению первосвященника) реакции местной монархии. Против католической церкви в Польше была развернута программа ее фактического уничтожения, создавались условия (в первую очередь через механизм освобождения от налогов) для перехода местного населения в православие, а в самой Польше католическая церковь свелась к деятельности нескольких епископов-ренегатов, которые подчинились правительству и никакой связи, кроме духовной, с Римом не поддерживали. И то, весьма условнодуховной, в весьма возвышенном плане — мол, мы с вами, но молимся отдельно и встречаться не собираемся, мы сами по себе, вот так… Даже орден иезуитов в Польше вынужден был уйти в глубокое подполье, ибо отцы-иезуиты изгонялись из пределов государства Российского, или исчезали без следа.

Во время этой встречи папа и его верный кардинал как раз и собирались обсудить дальнейшие шаги в отношении России. Особенно это стало актуальным из-за возвращения к власти Михаила Николаевича Романова, который был целью многих заговоров. В которых не обошлось без разведки святого престола, да и Общество Иисуса приложилось к его увыкак оказалось, временному отстранению от власти. Но чтобы принять решение, сначала надо было собрать информацию о произошедшем, именно этим и занимались структуры под управлением государственного секретаря и первые данные уже поступили. Пора уже и определиться, что делать в этой ситуации, например, объявить, что не признают чудесного воскрешения Михаила и его как императора, но это может вызвать окончательное уничтожение даже вот таких чахлых структур католической церкви на польских землях. Опасно! Или же каяться, посыпать голову пеплом и идти на примирение? Но кому поручить такую архисложную миссию?

Папа Лев для разговора выбрал малый кабинет, который был обставлен совершенно не помпезно, тут всё выглядело более чем скромно. Печчи прекрасно знал, когда надо пустить пыль в глаза роскошью и богатством, а когда вся эта мишура мешает работе. В Риме было холодно, Его Святейшество в последнее время сильно мёрз, поэтому в кабинете было натоплено, на столике расположились легкие вина, ничего более существенного, дабы не отвлекать от важного разговора Закрыв створки дверей, секретарь стал на страже, предупрежденный, чтобы без приказа никто сюда не входил и не мешал беседе двух соратников.

Тревогу секретарь поднял через почти четыре часа. Было странным, что время уже было отойти ко сну, а папа так и не завершил совещаться, это было на Льва, придерживающегося режима дня, совершенно непохоже. Через час ожидания охрана всё-таки решилась очень осторожно войти в кабинет верховного понтифика Льва. Картина, которую они застали, вызвала остолбенение: папа и его кардинал сидели совершенно спокойно в креслах, на их розовощеких лицах застыли улыбки, рядом с ними стояли недопитые бокалы с вином, но оба они были мертвее мёртвого.

В Ватикане начался бардак: никто не сомневался, что произошедшее — убийство. Но как? Ни в вине, ни в воде, которая тоже была на столе, никаких следов яда не обнаружили. Вскрытие также не дало ответа на вопрос, каким образом скончались два самых важных иерарха католической церкви. Один из римских сыщиков, которого привлекли для расследования этого происшествия, высказал мысль, что тут наличествовало отравление угарным газом, но заслонки в печах были открыты, как могло так случиться, что два человека даже не почувствовали ударной дозы этого вещества, оставалось загадкой. В конце следствия и эту версию отмели.

А ровно через сорок дней в Сикстинской капелле были замурованы кардиналы, которым предстояло выбрать на конклаве нового папу. Согласно булле[1] папы Григория XV, выйти отсюда святые отцы смогут лишь тогда, когда выберут нового первосвященника Святой католической церкви. При этом подавать еду и питьё им будут только два раза в день через специальное окно, спустя три дня совещания рацион ограничится одним блюдом в день, а по истечении пяти– только хлебом и водой. В капелле не топили, опасаясь повторения отравления угарным газом, да и хотели таким образом ускорить избрание папы. Вот только вечером никто из кардиналов не прислал слугу за едой. Это было странно. Наутро тоже за пищей земной никто не явился. Кладку разобрали и обнаружили весь конклав в полном составе мёртвым. И тоже самое — розовые лица, странные улыбки на лицах. Таже участь постигла и слуг — всех до одного. И всё бы ничего, если бы в этот же день в Риме не проходило совещание Общества Иисуса, на котором собирались принять отставку генерала ордена Антонио Андерледи. Который взял на себя ответственность за те беды, которые постигли Святую церковь и собирался принять публично яд. И точно так же все высшие чины иезуитов были найдены. Как и кардиналы мертвыми.

В Риме заговорили о каре Божьей.

Наверное, рука Господа в этом чувствовалась, но не только. Не только.

[1] Буллы — важные указы и торжественные объявления пап Римских.