Та, что превращает время в пыль

Глава сорок третья

Агнесс, прежде сидящая на полу в некоем подобии молитвенной позы, вскинула голову и сказала, глядя на нас широко раскрытыми глазами:

— Магический взрыв. Не так далеко отсюда.

— Лилит начала ритуал, — мрачно бросил Кристиан. — Где, можешь сказать?

Агнесс помотала головой.

— Но, думаю, могу вас туда отвести.

— Хорошо. Розали, оставайся здесь…

— Нет, Кристиан, на этот раз нет, — отрезала я. — Не забывай, я могу останавливать или замедлять время, а значит, для Лилит буду практически неуязвима. Но не заставляй меня оставаться в стороне — просто сидеть и ждать, когда бой разрешится. Я должна быть там, рядом с тобой.

— И я буду ее защищать, — тихо сказала Агнесс. — Розали спасла мне жизнь. Если понадобиться, я отплачу ей тем же.

Я почти воочию видела ту внутреннюю борьбу, что происходила сейчас в душе Кристиана. От заточения в «Лавандовом приюте» меня спасло, наверное, то, что на препирательства сейчас просто не было времени.

— Но обещай мне, что не будешь лезть на рожон.

— Обещаю.

Кристиан поднялся наверх и спустился спустя минуту, держа в руках ножны с кинжалом.

— Возьми. Без оружия я тебя не пущу.

Я кивнула, покорно цепляя на пояс роскошного атласного платья ножны с кинжалом. Сам Кристиан, как и Агнесс, в холодном оружии не нуждался.

Как только мы покинули «Лавандовый приют», мой личный Ангел Смерти запечатал входную дверь чарами — чтобы Лилит, возникни у нее подобное желание, не смогла добраться до своих Дочерей. Агнесс подошла к экипажу, поджидающему у одного из домов. Безмолвный взгляд в глаза кучеру, наверняка смешанный с толикой ментальной магии, магии подчинения воли — и спустя мгновение Агнесс уже взбиралась к кучеру на облучок, чтобы указать ему дорогу. Кристиан галантно открыл мне дверь кеба и сел рядом со мной.

Я нервно смотрела в окно на притихший ночной город. Газовые фонари на улицах Ант-Лейка еще горели, разбавляя чернильную густоту ночи. Мой желудок сжался в комок, а сердце стучало так, что заглушало, казалось, даже стук колес по мостовой. И когда экипаж остановился, мое сердце на мгновение остановилось тоже.

— Розали…

— Я буду осторожна. Я помню.

Кристиан вышел из кеба первым, с облучка спрыгнула Агнесс. Первое, что я поняла: Лилит не стала выбираться за пределы Ант-Лейка, чтобы провести ритуал Восхождения. Местом для ритуала Лилит выбрала заканчивающийся тупиком широкий проулок в рабочем квартале.

Неизменный атрибут — черные свечи — Лилит расставила на земле в странном порядке — не кругом, а в подобии спирали, внутри которой лежало большое зеркало. На его поверхности я видела отражение бледного, только зародившегося серпа Черной Луны, которую Лилит призывала в своем ритуале. И только потом я увидела и ее саму — тонкую фигуру, вышедшую из теней.

Передо мной стояла Лилит… в обоих своих воплощениях. Одна половина ее лица принадлежала красивой женщине с утонченными чертами лица — Фелиции Арей, а второй была… самая что ни на есть демоническая маска с запавшим глазом с темным ореолом вокруг и темным провалом на щеке, через который были видны тонкие длинные зубы. Восхождение случилось — Лилит получила отобранные братом силы.

— Розали! — предупреждающе выкрикнул Кристиан.

— Любимый братец пришел по мою душу? — Голос Лилит раздваивался, и этот тандем двух голосов вызывал мороз по коже. — Только ты, как всегда, опоздал.

Кристиан бросился вперед. Распустил свои прекрасные крылья цвета ночи — они задевали кончиками стены стоящих друг напротив друга домов. Крикнув нам отойти, и мы с Агнесс вжались в стены. Кристиан взмахнул крыльями, и поднявшаяся волна воздуха отбросила Лилит назад и впечатала в стену. Охнув, демоница сползла по ней на землю. Глаза ее полыхнули яростью.

Легко, по-кошачьи поднявшись на ноги, Лилит вытянула вперед руки, словно желая дотянуться до брата и его обнять. По ее коже как дымчатые змеи заструились тени. А затем сорвались с руки и, переплетаясь, ринулись к Кристиану. Я впервые видела нечто подобное и, несмотря на обуревающий меня страх, не могла оторвать взгляд от этой жутковатой картины.

Я завороженно, будто заколдованная, смотрела, как черные тени обвиваются вокруг шеи Кристиана. Он задыхался, скрюченными пальцами царапал тени, пытаясь избавиться от них. Крылья его поднимали ветер, но не могли причинить теням вреда.

Агнесс шагнула вперед, шепча заклинание. Там, где мгновением раньше стояла Лилит, из земли выросли острые глыбы, похожие на сталагмиты, которые с легкостью могли бы пропороть человеческое тело насквозь. Вот только сама Лилит, распавшись на тени, секундой позже появилась рядом с Агнесс.

Демоница пригвоздила ее к месту — то ли взглядом, то ли беззвучным заклинанием. Вновь послала на бой своих верных помощников — теней, которые оплели руки Агнесс и словно бы распяли ее на стене. И та вдруг сделалась живой — тени превратились в жидкий камень, который стал для рук ведьмочки прочными кандалами.

— А ты еще кто такая?

Не обращая внимания на задыхающегося Кристиана, Лилит ленивой походкой подошла к Агнесс. Я знала, что в следующее мгновение демоница просто убьет ведьму и сделала единственно возможное, чтобы этого не допустить. Я остановила время и стремительно преодолела разделявшее нас расстояние. Увидела длинный ноготь, которым Лилит намеревалась пронзить глаз — и мозг — Агнесс. И, возобновляя течение времени, одновременно вскинула руку с зажатым в ней кинжалом.

Я балансировала сейчас на тонкой грани между безопасным — для меня — манипулированием времени и возможным изменением реальности, и переступить эту грань не хотела.

Клинок рассек запястье Лилит, полилась темная кровь, в неярком свете фонарей казавшаяся черной. Всем телом развернувшись ко мне, демоница закричала от боли и ярости. Я хотела снова остановить время, чтобы отскочить назад, но замешкалась — не думала, что Лилит придет в себя так скоро. Одно движение раненой кистью — и кинжал из моих рук, описав в воздухе кривую дугу, перекочевал в ее руку. А затем с силой опустился вниз.

Я почти успела. Я попыталась остановить время и уйти от удара. Но я уже довольно долго находилась в прошлом, и это выматывало меня, лишало меня сил. И мало того, что я находилась в чужой мне реальности, я еще и искажала в ней время. Все привело к тому, что мой дар уже плохо мне подчинялся, а тело охватила до боли знакомая слабость.

Из-за этого остановить время я не сумела — лишь замедлила его. Попыталась уклониться вправо, но добилась лишь того, что кинжал, которым Лилит целилась в мое сердце, по рукоять вошел в мое плечо. Боль полыхнула, выбив воздух из легких, и я окончательно утратила контроль над даром.

Вскрикнув, я зажала рукой рану. И в это же мгновение произошло то, что изменило ход событий. То, что определило исход боя с Лилит.

Когда Лилит ранила меня, в глазах Агнесс зажглась ненависть. Ее лицо ожесточалось на глазах — ведь Лилит посмела нанести удар той, что уже дважды спала ей, Агнесс, жизнь. И Агнесс, как разъяренная гончая, бросилась на мою защиту.

Ненависть к Лилит стала толчком для пробуждения, высвобождения ее силы. Камень, прежде надежно сжимавший в тисках ее руки, вдруг оплавился как воск свечи и струями потек по стене на землю. Освободившись, Агнесс запустила руки в белоснежные волосы Лилит. Я почувствовала мерзкий запах паленой плоти. Белые пряди Фелиции-Лилит превращались в пепел и осыпались вниз; там, где ногти Агнесс вонзались в кожу демоницы, текла горячая кровь, оставляя за собой ожоги.

Лилит страшно закричала и с силой отбросила Агнесс от себя, швырнув ее о землю. Ведьма в ярости царапнула ногтями по мостовой, оставляя длинные борозды. Поднялась и накинулась на Лилит, целясь полыхающими настоящим огнем пальцами ей в глаза.

Они сплелись в тесной схватке, заключили друг друга в смертоносные объятия. Демоница попыталась раствориться в тенях, но Агнесс, кожу которой обуял огонь, сжигая ей одежду и языками пламени ее заменяя… растворилась вместе с ней в теневом облаке.

В проулке остались только я и Кристиан. Ему удалось наконец сорвать с себя душащие его тени. Он бросился ко мне, подхватил на руки и уложил на землю — прямо на свое подогнутое крыло.

— Лилит всегда была сильней меня. А теперь, после Восхождения… Не знаю, смогу ли ее одолеть — даже с помощью разбушевавшейся Агнесс.

— Иди за ней, — прошептала я, с каждой минутой все больше слабея от потери крови.

— Даже не думай, что я тебя оставлю. Ты мне дороже всех людей на земле.

Я хотела сказать ему, что это неправильно, но сил не хватило даже на несколько слов. Кристиан осторожно вынул кинжал из раны и отбросил в сторону. Из пальцев, которыми он легонько касался краев раны, заструилась энергия серебристого цвета — совсем как его удивительные глаза. Кристиан накрыл меня своим крылом. Чувствуя тепло и удивительную легкость, я улыбалась, вспоминая его слова: «Я закрою тебя своими крыльями. Я всегда буду тебя защищать». Он исполнил свое обещание.

Энергия, которой Кристиан со мной поделился, влилась в мою кровь, насыщая ее живительной силой. Я не видела, но знала, что, залатанные магией, края раны стягиваются. Приподняв голову, я прошептала:

— Ты ошибался, Кристиан. В тебе есть свет.

— Полежи тихонько, — улыбаясь, сказал он.

Я упрямо помотала головой.

— Нет, я хочу, чтобы ты знал. Кристиан… Азаэль… для меня ты не демон и не Ангел Смерти. Ты — мой ангел-хранитель.

Спустя несколько минут я окрепла настолько, что уже могла подняться на ноги. О былой ране напоминала только запекшаяся на плече кровь и окрасившийся алым лиф светлого платья.

Ночную тишину разорвали крики боли и страха.

— Что происходит? — встревожилась я.

— Можешь идти? — Кристиан взглянул на меня с беспокойством.

— Да, конечно. Идем. Нужно выяснить, куда исчезли Агнесс и Лилит.

Мы вывернули из проулка и прошли несколько улиц. Ориентиром стал столб дыма, поднимающийся от одного из домов.

— Агнесс… — прошептала я. Ведьмочка выбрала огонь своей стихией.

То, что предстало моим глазам, когда мы оказались на главной улице города, не имело ничего общего с аккуратным и уютным Ант-Лейком, каким я его знала. Горели дома, камень плавился как свеча с зажженным фитилем. Люди бежали, пытаясь найти убежище, скрыться с поля боя двух разъяренных фурий. Гарь и запах горящей плоти бил в ноздри.

Вокруг Лилит, застывшей у одного из домов, кружились тени. Она вытянула руку, и сотканные из теней змеи, повинуясь ее безмолвному приказу, устремились вперед. Агнесс наклонилась и ударила кулаком по земле. От ее удара по мостовой зазмеилась трещина, протянувшаяся до самого дома, где стояла Лилит. Вверх взметнулся сноп огня. И если демоницу лишь слегка опалило — ее верные тени своей тьмой гасили пламя, то дом — даром, что каменный — вспыхнул как спичка. От невероятного жара, усиленного магической природой огня, треснули и разлетелись стекла. И снова крики, и детский плач, и мольбы о помощи.

— Агнесс, остановись! — вскричала я.

Она перевела на меня тяжелый взгляд. Вскинула руку, и меня едва не окатило струей огня. Кристиан бросился вперед, опрокидывая меня на землю. Ошеломленно глядя на ту, что стояла сейчас передо мной, я не видела Агнесс, милую девочку, несправедливо лишенную силы. Она обезумела, действительно обезумела, и уже не видела, кто друг, а кто — враг. Кипящая в ее жилах сила затуманила разум, опьянила ее. Теперь я понимала, почему Селин пыталась остановить меня, когда я потребовала расплести чары Агнесс. Теперь я понимала, почему ведьмы Ант-Лейка на это пошли.

В истинной своей сущности Агнесс была по-настоящему опасна.

Я беспомощно озиралась по сторонам. Ант-Лейк медленно погибал, и я понимала — битва Лилит и Агнесс грозит полностью стереть город с лица земли. В последней отчаянной попытке, моля о том, чтобы все получилось, я остановила время. И впервые в жизни заглянула в будущее той реальности, которую я, вольно или невольно, изменила. В будущее новой реальности, в которой Агнесс все же уничтожила Лилит. Но какой ценой?

Город превратился в пепелище. Возле сгоревших дотла домов всюду лежали почерневшие останки. Отворачиваясь от одного сожженного человеческого тела, я тут же натыкалась взглядом на другое. В своей бесконтрольной ярости, не сумев добраться до Кристиана, Лилит сравняла с землей «Лавандовый приют». Ант-Лейк превратился в руины.

А значит, вернувшись в настоящее, я не увижу рядом Дикси — ведь я никогда не смогу побывать в Ант-Лейке, о котором останется лишь память и руины. Что, если ее род вообще прервется со смертью одного из людей, погибших на поле боя Агнесс и Лилит?

А значит, моя бабушка никогда не сможет получить дар подчинения времени, не получу его и я — ведь «Лавандовый приют» уничтожен. А значит, я — если вообще появлюсь на свет — не смогу попасть в прошлое и увидеть Кристиана, который после битвы с Лилит уедет в другой город.

И во всем этом, так или иначе, виновата я сама — ведь это я своим появлением в прошлом запустила цепь событий, приведших к трагическому финалу. Я не могла допустить этого, и не могла допустить гибель сотен людей.