Танец Грехов

Глава XXV. Пожиратель Душ

Необычное чувство пролилось на него, как ледянаявода на голову. Секунду назад он был в зимнем лесу, бой кипел где-то там, застражей деревьев, но потом всё померкло и глубокая, чёрная бездна проглотилаВиктора без остатка.

Он поднялся, ощущая во рту, носу, ушах и глазахжгучий песок. Воздух был раскалённым, лёгкие драл жар, испаринами стеляськверху. Виктор было поднялся, но почувствовал, как колкое одеяло песка топитего ещё глубже, подобно болоту. Он задёргался, пытаясь встать, но песок тащилего обратно в могилу.

Тьму рассеял тёмно-багровый свет. Зверев глубоковдохнул и тут же закашлялся, выплёвывая жгучий песок.

«Где я?»

Сознание прорезало одно слово, которое Когноспроизнёс несколько мгновений назад. Но ему, Виктору, показалось, что минулацелая вечность.

«Жертва. Он сказал Жертва, — Викторвцепился пальцами в горячий песок и его вырвало этой же жёлтой, колкой массой,вперемешку с чёрной жидкостью, — нет… В таком случае, мне не выжить… Однорукомутоже...»

Слабые ноги всё же подняли его тело, и он оглянулся.Песчаная пустыня растянулась вдоль и поперёк, утопая за чёрной полосойгоризонта. Повсюду стояли неряшливые, слепленные как будто из пластилина, нотем не менее, огромные пирамиды. Повсюду лежали кости, высушенные тела, акровавое солнце жгло и без того горячую кожу. На высокой пирамиде, большенапоминавшей башню, вели свой хоровод разноцветные молнии, прорывая густую,тёмную завесу громад туч.

— Однорукий! — вместо слов вырвался глухой хрип и погландам будто провели наждачкой. — Ты где?

«Быстрее. Быстрее, надо как-то пробить этокарманное измерение и сбежать, сбежать отсюда как можно быстрее… — повторялсебе Виктор, глазами ища беловолосого друга, — у нас всего-ничего времени».

Жертва. Соломонна своих поздних лекциях, которые были за пару дней до инцидента в казино,обмолвился о необычном козыре, который демоны могут применить против людей.

— Итак, сопляки, тема у нас серьёзная, — Скряга постучалпо обширному лекторскому столу и отхлебнул коньяка, — а именно — ЧертогиАда. Это очень, повторю, очень опасная техника, которая чаще всегоиспользуется демонами, хотя, в целом, может применяться и некоторымипсихопатами из рядов Инквизиции. Эта техника высшего уровня, но только вашеголичного мастерства будет недостаточно, даже если вы такой же способный охотниккак, скажем, Цезарь. Чтобы раскрыть чертоги, вам необходимо иметьконтракт либо с демоном, минимум второго порядка, либо с любым из ангелов.

— Что даёт эта техника?

— И снова, Зверев, тебе не хватает терпения. Я быдавно вырвал твой язык, если бы не твои… — Скряга замялся и зло сверкнулглазами, — способности… Что о технике, то применив её, вы раскрываетеперсональные чертоги, карманное измерение, микро-царство (называйте, как хотите)того существа, с кем вы заключили контракт. Великим преимуществом является то, что,попав в Чертоги, ваш соперник либо полностью лишён, либо крайне ограничен всвоих силах и потенциале их применения. Чаще всего, чертоги подавляют выработкулюбого типа энергии соперника до минимального, если, конечно, соперниктого же уровня мастерства, что и вы (в ином случае, он сохранит свои силы), атакже гарантируют попадание по вашему сопернику, той техникой, которую вы илисущество, с которым заключён контракт, взяли за основу.

— А какие условия раскрытия этих Чертогов? Чтотехнику перед этим нужно знать и уметь, кроме заключённого контракта?

— Уметь слушать и не перебивать, — прыснул Скряга иударил по столу, да так, что вся аудитория притихла. — Помимо контракта, выдолжны обладать просто чудовищным потенциалом к выработке негативной илиосвящённой энергии. Чтобы вы понимали, щенки, из всей «Зимы», из почти чтосотни тысяч закалённых бойцов (я не беру в расчёт вас, щенков), всего сотняспособна в потенциале способна раскрыть Чертоги. Да и та рискует не выдержатьих мощи…

Собственно говоря, одно условие влечёт другое. Вы неможете применить технику раскрытия без контракта с демоном или ангелом, что ужевлечёт за собой необходимость быть первоклассным охотником. И да, если кто-тоиз вас, упаси Христос, захотят попробовать раскрыть Чертоги… Даже если вы,щенки, заключите контракт, демоны просто утопят вас в своих Владениях и пожрутвашу душу, — Соломон громко рассмеялся. — Пока вы не достигнете хотя быдолжности святого аббата, а лучше — визитатора, даже мыслить не смейте о Чертогахи их раскрытии. Да, Зверев?

— Выходит, если людям требуются контракты спотусторонними силами, то демоны или ангелы, наоборот, могут раскрывать чертогив любой момент?

Соломон взглянул на Виктора внимательным взглядом икивнул. Вся аудитория из почти что ста человек, казалось, вымерла, оставивместо для разговора только этим двум.

— Да, ты верно подметил, — Старик дёрнул своюпоседевшую бороду и запустил в неё пальцы, — только оговорка в том, что демоны,лишь начиная со второго порядка, способны раскрывать чертоги. Начиная с кавалеров,потусторонние способны облекать вас в свой Чертог, но лишь в том случае, есливы слабее их. Что до первого порядка, то какой-нибудь виконт может раскрытьсвоё адское пространство даже если вы сильнее демона. Более того, — Соломонулыбнулся жёлтыми старческими зубами, — у демонов предпервого и первого порядкасоответственно, открывается чудесная возможность применить Пакт Жертвы. Этоспособность демона раскрыть урезанную версию своего Княжества и завлечь всех вопределённом радиусе в него. Согласно Пакту Жертвы, демон поглотит силывсех пойманных в чертог тварей (или призовёт своё сырьё) и получит необходимуюмощь для сокрушения врага.

— Но… в таком случае, всякий демон первого порядкаможет просто применить пакт и тогда шансов нет…

— Пакт Жертвы, — повторил Соломон так, словнообъяснял это маленькому дурачку. — Пусть он и позволяет уничтожить даже сильнопревосходящего по силам соперника, в конце концов, Пакт забирает в качестве жертвыи само существо, что применило Пакт. Сам подумай, щенок, как может даже демонпервого порядка выдержать постоянный приток душ? Демоническое ядро невыдерживает и, в конце концов, погибают все. Одни — от того, что их силыпоглотили, другие — от мощи поглотившего, и сам применивший Пакт — отчудовищной силы, которую не может выдержать.

— Но если потенциальных жертв в округе будетнемного? Что тогда?

— Идиот, Зверев! Ты задницей своей слушаешь или чем?— Голос старика рокотал по всей аудитории. — Предпервый и первый порядокдемонов могут без труда призывать почти неограниченное количество парков, слуг,одержимых или войн, которых впоследствии и поглотят, применив Пакт. А в случае,если демон поглотит души, но не разрушится от поступившей энергии и выдержит,то, убив своего соперника, пожрёт его мощь, не в силах это проконтролировать.Это будет означать конец всем. Понимает ли твоя баранья голова такуюпростую логику?

«Верно, — понял тогда Виктор, — Пакт применяется вкрайних случаях и смерть соперника, который априори был критически сильным,уничтожит применившего пакт в любом случае, — он сделал несколько короткихзаметок. — Но вот что случится, если один из соперников раскроет Чертоги, адругой применит Жертвенный Пакт… Нет, такое вообще невозможно, слишком многофакторов должно совпасть. Бред какой-то!»

Он так и не спросил у Скряги этот «глупый» вопрос,но теперь, этот невозможный «бред» случился и случился именно с ним, сВиктором.

Когнос раскрыл свои песчаные Чертоги, применив Пакт,и сейчас, вероятно, впитывал души на той башне. Но тот язычник, который лишилжизни почти двести солдат Святой Инквизиции одной лишь секирой, ещё жив…

«Они равны или тот язычник сильнее, — понял Виктор,— но Жертвенный Пакт все равно окажется сильнее, и мы сгинем. Онпоглотит всё к чертям и нас за собой унесёт…»

Из сугроба песка торчала стальная рука, ленивоперебирающая пальцами. Виктор бросился к песку, раскопал эту песчаную могилу ивынул Однорукого. Он, к счастью, дышал, пусть то и дело плевался песком. Волосыего были в песке, как и всё тело, жгучие кристаллики жгли всё тело, раздражаякожу.

— Я в Раю? Нет… — его вырвало песком, — скорее уж вАду…

— Мы в чертогах Когноса, — проворчал Зверев и помогтоварищу подняться, — и если мы не сбежим, то демон нас сожрёт и не подавится.

Однорукий пустил руки в песок и отыскал свойтрофейный, инкрустированный серебром меч.

— Странно, что он тут оказался, — сказал Однорукий,отряхивая его от песка. — Или так и должно быть?

— Хрен его знает, — признался Виктор, — может из-затого, что им проливали и человеческую кровь, Когнос счёл его как то, что можнопоглотить.

Однорукий в ответ кивнул и тряхнул сталью.

— Тебе не кажется, что его территория… слишком… вобщем, охрененно огромная для Чертогов, не думаешь?

— Я не попадал ещё ни в чьи Чертоги, — ответилВиктор, осматривая песчаную пустыню, утыканную незаконченными пирамидами ибашнями. Небо всё чае прорезали вспышки молний, озаряя жёлтый песоксветло-синими красками, — но да, они что-то слишком огромны. Стоп! — «Демонприменил Пакт и раскрыл Чертоги, но сделал упор не на качество, а на масштаб!Поэтому нас ещё не поглотило — этот сукин сын надеется, что большоепространство, пусть не такое сильное, но охрененно огромное, поможет емувыжить!» — Бежим! На север!

Они рванули в обратную от сражения сторону.Однорукий не задавал вопросов и топил, что было сил. Жгучий песок раскалялпятки, ел глаза и обжигал кожу, но они бежали. Тёмный горизонт пустыни обрасталновыми песчаными островами, перед товарищами возникали новые пирамиды и башни,высохшие реки, иссохшие тела древних воинов, закованных в бронзу, останкиживотных… но чем дальше парни бежали, тем меньше эти декорации были похожи нанастоящие: черты их расплывались, башни больше походили на слепленные ребёнкомв песочнице, пирамиды становились кучами наваленного песка, тела солдатразмылись и стали похожи на белые камни.

— Дальше, — ворчал себе под нос Виктор, — дальше,дальше!

— Да, дальше, я слышал, — съязвил Однорукий и вдругостановился. Виктор, едва поспевавший за товарищем, споткнулся и упал. Песчинкизакусали лицо, но он слишком к этому привык. Он поднялся и перед нимрасстелился чёрный горизонт. Песок просыпался в бездну, и линия тьмы стенойокружала эту пустыню.

— Это как конец мира в играх? — спросил Однорукий ивыставил лезвие меча прямиком в бездну. Серебро задрожало, и тьма поглотила его.

— Да, оно самое, — кивнул Виктор и потянулОднорукого за собой.

«Лимит его Чертогов кончился, он больше не можетрастягивать их. Учитывая, что сейчас демон сражается с язычником, то мы сможемотсюда сбежать».

Тьма проглотила его ногу, руку, тело и наконец онушёл в неё с головой. Однорукий ругался, говорил, что это не по душе, но шёл заним.

«Вот мы и выбрались!» — Виктор ликовал, ожидаявот-вот оказаться в холодных лесах Сибири, где воздух жгуче холодный и свежий.

Бездна выплюнула их небрежно, снова уронив в горячийпесок.

— НУ КАКОГО ХРЕНА? — вскричал Однорукий и громко,грязно выматерился, утопая в отчаянии.

Виктор тоже не сдержался, но тут же умолк. Они сноваздесь, понял он, но с другой стороны. И ладно, если бы парни попали другуючасть Чертогов Когноса, но тьма направила их в самую гущу событий.

Древний демон парил на высоте где-то трёх метров ивыпускал из своего чрева живых мертвецов, с песчаными глазами. Они былиобмотаны тряпьём, кожа их высохла, кости источились, и они еле перебиралиногами (если они у них были), протягивая пальцы к Быку. Язычник же стоял твёрдои мерными взмахами секиры разрезал живых трупов. Тех били молнии, они дёргалисьв жутких конвульсиях, утопали в песке или падали с песчаной башни,далеко-далеко вниз. Хоровод молний плясал и кружился, иглами вонзаясь в мёртвыхегипетских оккультистов. Виктор заметил, что некоторые лежавшие трупы былиодеты в бронзу, некоторые носили золото и украшения, а в руках держали хопеши,топоры, кривые кинжалы, мечи-полумесяцы, копья и маленькие щиты.

Бык рвал мертвецов руками, срубал им головычудовищной секиры, а зарядами молний осыпал своего врага. Одна из голов Когносасвесилась и болталась туда-сюда как часовой маятник, сам демон ревел и выл, изоставшихся ртов исторгая песчаную бурю.

— Твою мать! — Однорукий попятился к зубьям песчанойбашни, увидев десяток другой огромных скарабеев, ползущих к его мягкой плоти.Виктор было хотел испепелить их знаком Инферно, но из рук вырвалась толькокороткая искра. Увидев, что Когнос раскрыл свои рты, Зверев выхватил у одногоиз трупов щит и прикрылся им. Потоки жгучего песка разодрали остатки кителя ивъелись в кожу. Виктор взвыл, но щита не опустил.

Однорукий матерился. Помимо огромных жуков, которыхон успешно давил ногами, прибавились ещё и мертвецы. Они держали копья и щиты,а Однорукий орудовал одним лишь клинком. Иссохший мертвец без кисти ринулся наОднорукого, но тот уклонился, сделал выпад, полуоборот и отрезал ублюдкуголову. Второго негодяя он схватил протезированной рукой, ядро наполнило еёсилой и сжало голову мертвеца, превратив башку в кашу. Однорукий почувствовал,как ядро наполнилось от убитого демона и принялся за другого — отскочил,рубанул по бедру, срубил голову. Второй ткнул в него копьём, прорезалОднорукому плечо. Тот что-то пробормотал и обрушил удар меча сверху вниз,раздвоив кочерыжку мертвеца пополам. Он облегчённо выдохнул, пока не увидел,что его обступили ещё пять трупов, один из которых, кажется, был фараоном.

— Твою ж мать, — Он почувствовал, как горячие слёзысбегают по щекам, но вместо страха выдавил из себя улыбку и пошёл в атаку. — Нудавай, сука, подходи! ПОДХОДИ!

Бык, татуировка которого раньше блестелисветло-голубым, раскалились до буро-чёрного цвета и истекали чёрной жижей.Глаза воина обрамила тьма и гнев сковал его разум.

— Ты ли прикончил Градимира — вождя «Сварога»? —Древняя секира рассекла воздух, прочертила полукруг и врезалась в шею Когноса.Тот раскинул длинные руки и упёрся ими в зубцы башни. Чёрная кровь пробиваласьиз его шеи, сползая на жёлтый песок.

«Как он может доминировать в чужих Чертогах? Когносприменил Жертвенный Пакт, в чём же дело, почему демон проигрывает?»

— Это была… ворона… — хрипел демон одной из своихголов. Из чрева, укрытого костяным панцирем, вместо очередных мертвецовпролилась, как из ведра, чёрная субстанция, растворившая крышу башни. — Ворона…

— Не ври мне, демон, — прорычал Бык и выставил рукутак, что секира глубже вгрызлась лезвием в одну из шей твари. Когнос взвыл ируки, который удерживались за зубцы, обломались, как спичечные коробки. Когносплюхнулся на разрушенную крышу песчаной башни и защёлкал двумя живыми головами,— Я чувствую, что ты убил его. В тебе горит его пламя.

Когда Бык приблизился, Когнос вздел одну из голов,раскрыл уродливый рот и оттуда выплеснулся поток дикого чёрного огня. Фигуру Быкаокутало пламя, и демон снова привычно захихикал.

— Верни то, что принадлежит мне по праву, — приказалБык, когда пламя расступилось перед ним. Яркий светло-красный барьер проявилсяза потоками чёрного пламени.

«Он тоже раскрыл Чертоги, — наконец, догадалсяВиктор, тихо отползая к краю песчаной башни. Вокруг творился сущий хаос:мертвецы гибли и вставали, но парень каким-то чудом избегал их взглядов, —только в совсем крошечном радиусе, окутав ими лишь своё тело. Из-за того, чтоони такие крошечные, в них лежит сконцентрированная мощь. А Когнос наоборот,решил положиться на масштаб… Но Пакт ещё не сработал».

Мысли его прервала какая-то иссохшая старуха, собвисшей гнилой грудью и чёрным, гнилым ртом. Парень выхватил у лежащего рядоммертвеца щит, оправленный железом. Виктор выматерился и два удара этим щитомсмяли башку бабки, лишив труп возможности двигаться. Разделавшись с соперником,Виктор, по пути, не без труда разделался ещё с тремя полудохликами и, наконец,пробился к Однорукому. Тот сгорбился, оперевшись на зубец башни и тяжело дышал.Возле него валялось около двух десятков одержимых, призванных Когносом.

— Нам конец, — беловолосый ткнул на Быка, который,окутав себя одеялом молний и вспышек, вбивал головы Когноса внутрь уродливого,одутловатого тела. — Сейчас он пришьёт демона, а потом возьмётся за нас.

— Нет, — покачал головой Виктор Зверев, при этомулыбаясь, как сумасшедший, — сейчас демон усиленно терпит, чтобы набраться сил.Но как только…

Башня задрожала и начала сыпаться. Мертвецы, ковромустлавшие её крышу, задрожали и взвыли, а из ртов вырвались чёрно-бурые сгусткиэнергии. Когнос одной оставшейся головой выкрикивал какие-то древние заклинанияи само пространство начало дрожать. Бык отпрянул от него и увернулся отполившегося на него огня. Демон пожирал бурые сгустки мёртвых душ и дрожа своимобрубленным тельцем, впитывал всё больше и больше. Крыша ввалилась в себя, утянувза собой и живых и мёртвых.

Виктор пришёл в себя, лёжа на песчаном ковре. Языкснова окунули в эту жёлтую, колкую пыль. Он смог открыть глаза и увидел, чтоосновная битва перебросилась к высохшему устью реки. Когнос теперь раскрылся вовсё своё уродливое величие: белый, костлявый панцирь раздулся, четыре огромныхпаучьих руки впились в песок, а чрево на брюхе обзавелось красными глазами иострыми клыками. Две мёртвых головы до сих пор болтались туда-сюда, ноединственная живая пульсировала буро-чёрной энергией, исходящей изотвратительной пасти. Рот на брюхе продолжал впитывать энергию мертвецов,которая тянулась отовсюду, и Виктор вдруг увидел, как бледнеет его кожа.

— Тебе не холодно? — Однорукий побледнел ещё больше,а кожа его высыхала на глазах. Жёлтые кошачьи глаза стали утрачивать блеск.Виктор было испугался, но странный мороз проник в тело и сознание, нашёптывая: «Ляги отдохни… Закрой глаза…»

Разряд молнии и гром, драконьим рыком разошедшийсяпо мёртвой пустыне, вдохнул жизнь в Виктора, и он вскочил, как вскакивал каждоеутро в корпусе “Зимы”. Однорукий мирно лежал в одеяле песка, не отпуская свойтрофейный меч даже сейчас. Увидев, как вздымается его грудь, Виктор выдохнул итут же оглянулся.

Тот татуированный язычник, вождь«Перуна», раскрыл свои Чертоги внутри Чертогов Когноса? Невероятно! Откуда унего такая мощь?!

Бык, весь в синяках, кровоподтёках, ссадинах,обсыпанный песком и пронзённый двумя копьями (один обломок торчал в левойгрудине, другой — в икре на ноге), героически держался. Две огромные культидемона змеями обвили его шею, но теперь медленно сползали. Древняя секира Быка,наконец, раздробила последнюю голову чудовища, но Когнос ещё жил и толькошептал: «Жертва, жертва…»

— Отдай то, что принадлежит мне, — Бык вырвал спояса Кинжал Душ и Когнос взвыл и задёргался, увидев этот клинок.

— Тьма окутала тебя… — шептала голова демона, — тьмаи поглотит… Убери…

— Отдай мне то, что мне принадлежит.

Жадное чёрное лезвие вонзилось в длинную шею демона.Кинжал Душ зашипел, когда прорезал сухожилия, кости и вены древнего существа.Когнос визжал, просительно вытягивал длинные отростки культей, в надеждевырвать впившееся в него лезвие, но силы стремительно покидали его. Тело егодрожало и слабло, пока обсидиановый кинжал делал смертельный круг. Когда головаслетела с тела и оказалось у Быка в руке, пространство задрожало и началотаять, как мираж. Они снова оказались в холодной сибирской глуши, подлеразрушенного лагеря и древней статуи «Сварога».

— Отдай то, что мне принадлежит, — повторялБык, принимаясь за другую голову. Черные пальцы обвивали его тело, проникалипод кожу, расходясь чёрными венами. Воин дрожал от поступавшей в него силы, нопродолжал своё дело. Он не мог остановиться, не мог бросить Кинжал Душ ипотрошил тело Когноса так, как охотник разделывает свою добычу. Чёрная кровьлилась Быку в рот, в глаза, в уши и он жадно её принимал. Обсидиановое лезвиеКинжала Душ зажглось красными, древними знаками и тоже хищно впитывало кровьсвоей жертвы. Одна из голов Когноса лениво шевельнулась, крохотная рука резкоподнялась и ударила язычника по руке, где тот держал Кинжал. Оружие вылетело издрожащих рук Быка, но он, в припадке овладевшего им возбуждения, даже не заметилэтого. Разорвав остатки Когноса, Бык раскинул руки к небу и крикнул:

— Хвала тебе, Владыка Молний! Я лишу жизни их всех! —Он рассмеялся и чёрные молнии, переливаясь багровыми тонами, взвились в воздух,окружив своего хозяина.

Бык рассмеялся ещё больше. Теперь он стал непобедимым.В нём текла сила вождей «Сварога», «Даждьбога», «Перуна», а теперь он смоговладеть буйной силой древнего демона! Он чувствовал, как мощь течёт в нём, какона расширяется в его теле, как она возбуждает его душу. Эта сладость — сладость от убийства; от победы; отпоглощённой мощи; пьянила его и Бык смеялся. Он видел, как мир склоняется передним, как Каменные Демоны бегут от его ярости, а мощь его множится.

— Я спасу тебя, Бушуй, — пообещал себе Бык, — теперьни один Ворон меня не остановит.

«Пора разобраться с этими букашками, которые путалисьу меня под ногами во время битвы».

Бык, расплываясь в улыбке чудовища, обернулся,ощущая как жар чёрного пламени исходит от каждой клетки его тела. Он ужесобирался взяться за свою секиру, чьё лезвие почернело от пролитой крови, каквдруг ощутил холодный поцелуй, угодивший ему прямо в сердце.

— Ты? — Голос вождя дрогнул, и Бык отшатнулся,рухнув в снег.

Питавшая его сила, наполнявшая все его члены, словновода, полилась в другое русло. Он чувствовал, как мощь его покидает, какдесятки поглощённых им душ кричат и молят о спасении, как древний демон тихошепчет свои проклятия и как он сам, Бык, растворяется среди этого потока.

«Нет, — крикнул он душам, плывшим в чёрное,скалящееся лезвие Кинжала Душ, — я должен… Я не могу! Пустите!»

Но тело его ослабло, глаза потеряли блеск, и могучаягрудь последний раз вдохнула свежий, лесной воздух. Перед глазами могучеговождя сидел его сын и горько плакал, обхватив тело отца маленькими ручками.

— Я люблю тебя, сын… — Бык положил руку на спинусыну и крепко прижал его к себе. Он хотел сказать что-то ещё, но увидел чёрнуюфигуру, в маске птицы.

— Ублюдок, — прошипел Бык и потянулся к секире,которая лежала рядом, — ты обманул меня… Я убью тебя, сучий выродок! Не трогай!Не трогай моего сына!

Ворон посмотрел на вождя и только сказал:

— Теперь он мой.

Тьма утопила последние краски света.