Танец плащей

Глава 29

Они были в городе меньше минуты, когда увидели первые признаки беспорядков.

— Посмотри туда, — сказала Сьюзен, указывая на дом справа. — Это дым?

— Похоже, кому-то лучше захватить ведра, — сказал Найджел, у старшего наемника не хватало половины зубов. Он был назначен ответственным за безопасность, Маделин в ее поместье.

— Что скажешь, Сьюзи? Разве тебе не пора бежать? — спросил он, улыбаясь слабой улыбкой.

— Пусть горят их дома, пока они не наши, — фыркнула Сьюзен.

— Никогда не позволяй огню гореть, потому что следующий дом, который загорится, может быть твоим, — сказала Маделин, чувствуя головокружение. Путь от их фургонов до города был долгим и крутым. После такой долгой езды в фургонах и на лошадях, упражнения были нежелательны. Пот на тонкой одежде прилипал к телу, холодный и неудобный. Она чуть не унесла носилки, но Лори настояла на том, что лишнее внимание будет неразумным, когда в городе разгуливает столько воров и головорезов.

И все же у ее носилок были занавески и стены, чего ей очень не хватало среди служанок и стражников. Поднеся руку к лицу, она посмотрела на клубящийся в воздухе дым.

— Несколько пожаров, — сказала она. — Либо она распространилась, либо они были запущены намеренно…

— Предоставь это Аргону, — сказал Найджел.

— Это не наше дело, не так ли? — спросила одна из девушек, внезапно забеспокоившись. Мадлен закатила глаза.

— Не в той части города. Ваш ум движется медленно, как древесный сок. Думаешь, ты первый понял бы, что наш дом в огне?

Девушка покраснела и отошла от Маделин к внешнему кольцу слуг, которые окружали ее.

— Простите, Миледи, — пробормотала она.

— Отстань от сопляка, — сказал Найджел. — Я и сам думал о том же. Не все были в поместье. Сколько, два года прошло с тех пор, как мы вернулись?

— Четыре, — сказала Маделин усталым голосом. — По крайней мере для меня. Я оставил Лори одну в последнем Сборе Дани. Я давно устал от плащей и кинжалов.

Двенадцать наемников окружили женщин. Добравшись до начала торгового пути, они вытащили оружие.

— Что, во имя Корага, здесь произошло? — спросил один из них.

Казалось, ветер переменился, и теперь дым дул им в лицо. Стойла были разбиты, вывески сломаны, доски потрескались, как от молотков. Окна всех магазинов были разбиты. Пожары поглотили квартал из пяти магазинов на северной стороне и еще три на южной. Стражники замка стояли вокруг дымящихся обломков, убивая пламя, а мужчины и женщины несли ведра с водой, откачиваемой из колодцев Тидариса.

— Нехорошо, — сказал Найджел. — Мы в центре Вельдарена и понятия не имеем, что происходит. Надо было подождать, черт побери! Надо было послать кого-нибудь убедиться, что все спокойно.

— Слишком поздно для вторых догадок, — сказала Маделин, чувствуя, как его нервозность захватывает. — Поместье недалеко, а вокруг солдаты. Но на всякий случай держи свои мечи наготове и ни от кого не принимай глупостей. Я не против вернуться в целостности домой и сохранности с кровью на одежде, пока кровь не моя!

Они продолжали путь по торговому пути, приближаясь к богатому восточному району. Чем ближе они подходили к центру города, тем больше глаз провожали их. Маделин задумалась, сколько же шпионов из воровских гильдий. Половину? Нет? Все? Она подумала, что «все» наиболее вероятно.

— Мы уже недалеко, — сказала она вслух, пытаясь успокоить девочек. Большинство из них были моложе ее и чувствовали себя уязвимыми, несмотря на солдат. Они не привыкли, чтобы на них злобно пялились столько глаз. Маделин крепко обхватила себя руками за талию. Пусть пеоны кипят от зависти. Она заработала свое богатство не только на ногах, но и на спине. Лори боролся изо всех сил, чтобы сохранить свое богатство, как и вся семья Кинан. Она не будет чувствовать ни жалости, ни вины за свое положение.

— Это в Восточном округе, — продолжила Маделин. — Торговый путь заканчивается развилкой на углу железной и перекрестной. Недалеко от Айрон-стрит находится наше поместье. Там мы будем в безопасности.

Девочки, казалось, немного успокоились, хотя мысли Маделин метались. Она видела, что за ними следуют несколько мужчин в серых плащах.

— Серый Гильдии паука? — прошептала она Найджелу.

— Думаю, да, — ответил Найджел, его глаза метались так же безумно, как и у Маделин. — Ваше платье может запачкаться кровью, Миледи.

— Не хочу, — сказала она. — Но я выдержу, если придется. Следите также за крышами. Пауки цепляются за балки так же хорошо, как и прячутся под камнями.

Несколько мужчин и женщин выкрикивали оскорбления.

— Шлюхи!

— Копят ублюдки!

— Трусы!

Наемники подняли мечи и выругались в ответ. Первые несколько наемников, но все больше и больше собирались следовать за ними. Маделин почувствовала, как волосы на затылке встают дыбом. Было что-то преднамеренное в том, как небольшая толпа, казалось, преследовала их. В их сторону полетели новые проклятия, но наемники оставили их в покое. Впервые им пришлось пробиваться сквозь толпу. Ничего серьезного, ничего откровенно преднамеренного, просто мужчина, стоящий в центре и слишком медленно удаляющийся, или женщина со стиркой, которая отказывалась сдвинуться с места. Двое мужчин играли в кости посреди улицы. На каждом был серый плащ. Они оторвались от игры, откинули плащи, обнажив кинжалы, и позволили им упасть.

— Протолкнуть их? — спросил Найджел. Маделин огляделась. Ей казалось, что она идет по лесу из сухого трута, и каждый человек, идущий с ней, несет пылающий факел. Одно неверное движение означало огонь.

— Мы умираем с голоду! — крикнул молодой человек в грязной одежде.

— Хлеб или кровь! — это был ответ от кого-то невидимого в толпе.

— Обойди их, — сказала Маделин, приняв решение. — Сделать это быстро. Я почти вижу наши ворота.

— Я вижу глаза Жнеца, — сказал один из мужчин, когда группа Маделин проходила мимо. Она взглянула на кости. Как показал один.

Они добрались до развилки железной дороги и Перекрестка. Южная дорожка на кросс-стрит казалась пустынной и тихой, но Айрон суетился в компании двадцати человек. Похоже, на купца с грузом хлеба напали, повозка опрокинулась. Он лежал без сознания, его лицо было покрыто синяками. С криками «еда!» все больше и больше приближалось к ним, толкая наемников и заглушая их шумом.

Когда люди проходили мимо, один из них всадил нож в бок наемника. Он рухнул, его крик боли был единственным предупреждением. Еще двое упали, из перерезанных глоток хлынула кровь.

— Не подходи! — Закричал Найджел, убивая женщину, которая осмелилась подойти слишком близко. Ее кровь покрыла его доспехи. — Вы все, отойдите!

Остальные наемники поняли его намек и принялись яростно размахивать руками, если кто-то подходил слишком близко. Их продвижение замедлилось, и, когда один из них упал, толпа переключила свое внимание с хлеба на кровь.

— Убийцы! — закричал другой невидимый человек.

— Мясники! — крикнула другая, женщина с коротко остриженными волосами цвета воронова крыла. На ней была серая одежда Гильдии Пауков. Увидев, что Маделин смотрит на нее, она подмигнула ей и улыбнулась.

Ни у кого из наемников не было щитов, поэтому, когда их забрасывали камнями, они могли только пригнуться. Сьюзен рухнула, тяжелый камень врезался ей в висок. Еще две служанки с криками упали, из их ртов и носов хлынула кровь. Оказавшись за пределами защитного круга наемников, толпа напала на служанок. Они срывали с себя одежду, стригли волосы и пачкали их грязью.

— Не оглядывайтесь, — сказала Маделин остальным. — Поспеши к воротам и, ради любви Асмуда, не оглядывайся!

Крики других девушек подстегнули их. Они побежали на север по железной улице, мимо повозки с хлебом, и углубились в богатый восточный район. Взгляд Маделин задержался на мертвом теле торговца, лежащем рядом с тем, что когда-то было его товаром.

Железная дорога казалась пустой, если не считать одинокого человека, стоявшего в центре. Приблизившись, он поднял капюшон, завернувшись в плотную ткань серого плаща.

— Маделин Кинан, — сказал мужчина с довольной улыбкой. — Так приятно с вами познакомиться.

Крики толпы, казалось, затихли позади них. Наемники шагнули ближе друг к другу, и их шаги снова замедлились.

— Что ты со мной? — спросила она, сердито глядя на Найджела.

— Я Аргон Ирвинг. Все и вся в Тидарисе-мое дело.

Наемники остановились.

— Чего ты хочешь? — спросила она, изо всех сил стараясь сохранить самообладание. — Выкуп? Или, может быть, слова перемирия или капитуляции?

Аргон рассмеялся.

— Я хочу, чтобы ваш муж разорвал тунику и посыпал голову пеплом. Я хочу, чтобы твоя семья отчаянно молилась о твоем возвращении. Знаешь, кому они будут молиться? Я буду тем, кто определит твою смерть или освобождение. Они будут молиться мне.

Люди в серых плащах выходили из домов, переулков и даже падали с крыш.

— Окружены, — прошептал Найджел, считая. — И не меньше двадцати. Сделайте предложение, Миледи. Мы не выиграем этот бой.

— Мне нечего предложить, кроме себя, — сказала Мэделин. — У тебя есть доспехи и клинок. Делать свою работу.

— Сколько бы она тебе ни платила, это не стоит твоей жизни, — сказал Аргон. Некоторые из его людей подошли ближе, в то время как другие достали заряженные арбалеты и направили их на наемников. Их веревки были толстыми, а болты-еще толще. Найджел был уверен, что они пробьют его кольчугу насквозь.

— Забудь об этом, — сказал один из наемников. Он бросил меч. Не успел он сделать и шага, как Найджел ударил его в спину и повалил на землю. Он направил окровавленный клинок на Аргона и отдал честь. Аргон кивнул, и остальная часть Гильдии Пауков обратила внимание на сообщение; капитан наемников должен был убить их мастера гильдии.

Услышав звон первого арбалета, Найджел сделал выпад. Аргон обнажил свои короткие мечи, размахивая ими в прекрасном танце. Еще двое наемников упали, их жизненные показатели были пробиты арбалетными болтами. Служанки закричали. Маделин вытащила из-за пояса кинжал, намереваясь окровавить первого, кто к ней прикоснется. Оставшиеся стражники защищались, как могли, их толстые доспехи отражали удары кинжалов, но они были в ужасном меньшинстве и обречены на поражение, и обе стороны это знали.

Найджел размахивал своим ублюдочным мечом обеими руками, нуждаясь в хватке, чтобы удержаться, когда Аргон отбросил его в сторону своими клинками. Капитан наемников участвовал в нескольких сражениях и даже участвовал в Зимней войне между Кером и Морданом. По сравнению с людьми в доспехах, сражавшимися плотными рядами, Трен казался призраком. Каждый взмах Найджела, казалось, рассекал воздух. Кровь забрызгала его доспехи. Боль пронзила левое запястье. Его порезали, но он понятия не имел как. Найджел отступил и тяги. Аргон отбил удар левой рукой, затем шагнул вперед и нанес удар правой. Найджел в отчаянии вывернулся, чтобы удар пришелся по тонкому наплечнику на плече. Боль была невыносимой, но глубокий синяк был намного лучше, чем рана на шее.

Позади него несколько служанок бросились прочь. Арбалетные стрелы вонзались им в спины. Другой упал, разбойник полоснул ее по лодыжке кинжалом, прежде чем расстегнуть ремень. Через несколько мгновений он уже был на ней, не заботясь о том, что несколько наемников остались живы.

Больше не заботясь о своей безопасности, Маделин выпрыгнула из группы. Ее кинжал вонзился в шею мужчины. Кровь хлынула на его доспехи, он тихо выругался, перевернулся и умер.

— О боги, — всхлипнула девушка. Маделин закрыла лицо руками и прижала их лбы друг к другу. Кровь покрывала их обоих, и ее тошнотворно-сладкий аромат был всем, что она могла чувствовать.

— Тише, — сказала Маделин девушке. — Тишина. Мы будем в порядке. Все будет хорошо.

Тем временем Найджел обрушил на Аргона шквал проклятий, надеясь отвлечь его. Он отступил на несколько шагов, плечо болело, и дважды избежал смерти из-за толщины кольчуги. Дышать было трудно. Аргон, однако, все еще улыбаясь. На нем не было ни капли крови.

— Вы готовы? — спросил трен, внезапно отпрыгнув назад и сбросив плащ, чтобы спрятать оружие.

— За что? — спросил Найджел.

— На счет «три» я убью тебя, — сказал Ирвинг.

— Самоуверенный осел.

Аргон покачивался из стороны в сторону, словно в ожидании. Найджел сделал выпад мечом, надеясь застать его врасплох. Вместо этого Аргон плавно парировал удар в сторону.

— Один, — сказал он, делая шаг вперед левой ногой.

Найджел взмахнул мечом над головой и ударил Аргон в шею. Разбойник снова шагнул вперед, блокируя его коротким мечом.

— Двое.

Его нога обхватила ногу Найджела. Их вес соединился. Аргон рванулся вперед и ударил Найджела локтем в лицо. Капитан наемников упал. Короткий меч пронзил складку кольчуги под мышкой и вонзился в грудь.

— Три.

— Еще не умер, — сказал Найджел, его голос звучал влажно.

Аргон рассмеялся.

— Достойное отношение, — сказал он, выбивая клинок из руки Найджела. — Хочешь работать на меня, или умереть, как остальные?

Найджел усмехнулся, хотя его грудь пылала.

— Отруби мне уже эту чертову голову, — сказал он. — Я не собираюсь в вечность перебежчиком.

Трен пожал плечами, как будто ему было все равно. Он вытащил меч, поднял острие и приготовился вонзить его в горло Найджела.

Найджел увидел огромную белую вспышку, такую сильную, что у него заболели глаза. Он думал, что умер, но его уши продолжали слышать. Раздались крики, много голосов, некоторые в панике. Он услышал пение. Когда зрение вернулось к нему, Аргон исчез. Он попытался вытянуть шею, чтобы посмотреть, но мышцы казались странно напряженными. По какой-то причине он все еще слышал рыдания служанок. Незнакомые голоса заговорили приглушенными голосами, казалось, со всех сторон.

Человек перешагнул через него и посмотрела в его глаза. Его лысая голова была гладкой и округлой, как и большие уши. Его губы были плотно сжаты.

— Не двигайся, — сказал мужчина. Он просунул руки сквозь броню и прижал их к ране на груди. Найджел кашлянул. Незнакомец был одет в белое. На шее висел золотой кулон.

— Маделин? — Спросил Найджел.

— Дворянка? — спросил незнакомец.

Найджел слабо кивнул.

— С ней все в порядке. И храброй, учитывая то, что ей предстояло сделать. Быть спокойными. Я должен молиться без перерыва.

Мужчина закрыл глаза и прошептал слова, которых Найджел не понял. Белый свет сиял, как будто его кожа была люминесцентной. Боль в груди Нигеля утихла. Когда он снова закашлялся, кашель был сухим и здоровым.

— Кто вы? — Спросил Найджел, когда незнакомец открыл глаза и встал.

— Калан, верховный жрец Асмуда, — сказал он, протягивая наемнику руку. — А теперь считайте, что вы и ваши подопечные находитесь под моей защитой.

В какой-то момент он, должно быть, заснул. Этрик не помнил снов, но когда его глаза открылись, он почувствовал явную дезориентацию из-за потери дневного света. Солнце едва виднелось сквозь бледные облака, висевшие над западной стеной города.

Этрик знал, что он проснулся из-за его отточенные инстинкты. Сначала он не увидел ни одного незваного гостя и не услышал шагов. Но он охотился за искусной добычей, а отсутствие зрения и слуха ничего не значило. Он посмотрел на стену. Камень, застрявший в трещине, исчез.

— Я думал, ты подождешь до темноты, — Этрик сказал, как он стоял. Его рука потянулась к рукояти меча. Кинжал скользнул в складку его доспехов и прижался к незащищенной плоти.

— Похоже, священники впали в отчаяние, — услышал он голос позади себя. — Темный паладин один в Тидарисе средь бела дня? Скоро ли они объявят о своем существовании земле, или они просто надеются, что толпа убьет вас?

— Это займет гораздо больше, чем толпа, — сказал Этрик. — Убери свой клинок, женщина. Я знаю, кто ты.

Мгновение она колебалась, а потом Кинжал исчез. Этрик повернулся, скрестив руки на груди.

— С кем я говорю? — спросил он.

— Я Элиоса, — представилась безликая. — Какое послание ты принес из храма?

— Только что Элисса должно быть возвращено немедленно, — сказал Этрик. — Немедленно приведите меня к ней.

Элиоса щелкнула двумя кинжалами, покачиваясь взад-вперед.

— Все не так просто, как считает Пеларак, — сказала она. — Эллиса окружена охраной и находится под защитой богатого сборщика налогов.

— Ничто из этого не должно иметь значения для безликого.

Сквозь тонкую завесу белый, Этрик могли видеть намеки лицо Элиоса по. Он мог поклясться, что она подмигнула ему.

— Только если мы хотим ее смерти, паладин. Другое дело-бежать живым. Я уверен, что Пеларак сказал, что она бесполезна нам, если причинен вред.

— Где ее держат? — Этрик спросил. — Скажи мне и можешь идти.

Элиоса склонила голову набок. Ее покачивание замедлилось, затем остановилось.

— Кому служат темные паладины, Кораг, или его жрецы? — спросила она.

— Они такие же, — сказал Этрик. — Его жрецы говорят слово Кораг.

Элиоса отступила на шаг.

— Тогда я не приведу тебя к ней. Кораг дал нам веру, и разум, чтобы использовать его. Мы больше не рабы Пеларака. Мы исполняем волю нашего Бога. Наш Бог. Будете ли вы оставаться слепым к манипуляциям и контролю Пеларака?

— Ты приведешь меня к ней или умрешь.

Элиоса склонила голову набок. Казалось, она смотрела в сердце Этрик.

— Ты все равно убьешь меня. Пеларак сделал свой ход. Да будет так.

Этрик выхватил меч и одним плавным движением взмахнул им, лезвие погрузилось в темный огонь. Безликая женщина упала навзничь, выгнув спину и согнув колени. После того, как меч прошел над ней, не причинив вреда, она рванулась вперед, размахивая кинжалами. Одна царапнула его по пластинчатой почте и застряла в складке, в то время как другая раздробила кожу под подбородком.

Прежде чем она смогла закончить убивать, Этрик протаранил открытую ладонь к ее груди. Сила Корага была с ним, и она отлетела назад, ударная волна звука и огня взорвалась от их контакта. Элиоса откатилась в сторону, тени от ее тела расплескались, как глубокие лужи. Ее ноги коснулись земли, она развернулась, скрестила руки на груди и исчезла в клубах дыма.

От западной стены тянулась длинная тень заката, и из этой тени выпрыгнула Элиоса. Ее ноги врезались в пояснице Этрик. Он вскрикнул от боли и, спотыкаясь, двинулся вперед, слепо рубя мечом. Его пламя опалило часть ее одежды, но не порезало плоти. Кинжал ударил Этрика, оставив тонкую, но кровавую рану на затылке.

Этрик упал вперед, избегая яростного удара между ключицей и шеей, который наверняка прикончил бы его. Кинжал ударил по его броне. Магия обоих столкнулась, сила против силы. На землю посыпались искры. Кинжал потускнел. Когда Элиоса развернулся, толкая его вперед, Этрик скрутило так, она ударила прямо в его толстую броню. Кинжал разлетелся на осколки, которые впились ей в руку. Обертки пропитались кровью.

— Сдавайся, и я буду милосерден, — сказал Этрик, продолжая наступление, размахивая мечом. Элиоса пригнулась, пошевелилась и отпрыгнула в сторону, как танцовщица, каждый порез проходил достаточно близко, чтобы сжечь еще больше ее одежды. Когда его меч пронзил ее, он должен был пронзить ее сердце. Вместо этого он перестал курить, потому что она ушла.

Предвидя нападение, он развернулся, рассекая воздух между собой и тенью стены. Элиоса стояла рядом, вытянув ногу для удара, но его меч снова прошел сквозь дым. Он закашлялся, и его вырвало, когда она обрушилась на него, обжигая легкие и ощущая отвратительный вкус на языке. Сквозь дым он услышал смех. Сквозь смех он услышал ярость.

Что-то острое пронзило его бок чуть выше пояса. Теплая кровь струилась по его бедру. Он почувствовал, как она изогнулась, и боль удвоилась. Этрик качнулся, но он чувствовал, что слепая и тупая. Его меч рассекал воздух и дым, ничего больше.

— Я не будут рассматриваться как дурак, — Этрик кричал. Он ударил по земле клинком, обеими руками сжимая рукоятку, чтобы увеличить свою силу. Сила прокатилась от удара, отталкивая дым. Чистый воздух заполнил легкие Этрик. Не успел он опомниться, как Элиоса бросилась на него, целясь кинжалом в глаз.

Его реакция была быстрее. Он выронил меч. Его левая рука метнулась вверх, блокируя удар с его наручи. Правой рукой он схватил Элиосу за шею и сдавил ей горло. Прежде чем она успела превратиться в дым в его руках, он выкрикнул имя своего Бога и дал волю своей силе.

Элиоса вся напряглась. Обертки вокруг ее лица разлетелись, открыв прекрасное лицо, искаженное гримасой боли. Из ноздрей и открытого рта повалил пепел. Вся ее тяжесть повисла на его руке.

— Хао… долже… закончиться! — закричала Этрик. Он ударил ее головой о землю. Пока она давилась, пытаясь протолкнуть воздух через обугленное горло, темный паладин поднял свой меч.

— Кораг бросит тебя, — сказала она хриплым и слабым голосом.

— Разве ты не понимаешь? — Сказал Этрик, показывая ее пламя темное пламя на его клинке. — Моя вера сильна, и его присутствие сильнее. Это тебя бросили, еретик!

Одним ударом он отрубил ей голову. Пламя на его мече было таким горячим, что ее тело никогда не кровоточило, плоть и вены были прижжены его жаром.

— Два влево, — Этрик сказал, оставив тело гнить. — Забери ее душу, Кораг. Накажи ее как угодно.

Элиоса сказала ему достаточно. Перед отъездом Пеларак сообщил Этрику обо всем, что касалось Элиссы Готфрид, гильдий воров и Тео Кул. Сборщик налогов Тео Кулл. Сначала он подумал, что Эллиса спрятана где-то с другим безликим. Быть с Тео Куллем означало иметь слуг, жилье и наемников. Пеларак никогда не упоминал о том, что они находятся в городе, а это означало только одн…они скрывались за стенами, и большая коллекция не могла спрятаться от него.

Этрик двинулся на юг, к воротам, полный решимости закончить свои дела до наступления темноты.