Тайфун

Глава 10

Событие двадцать восьмое

Я впечатлен, насколько продвинутой стала ваша группа — вы уже не боитесь плыть в открытое море без страха упасть за край Земли.

Теория большого взрыва (The Big Bang Theory)

Государь император Российской империи Николай Павлович сидел в кабинете на втором этаже Зимнего дворца и перебирал бумаги, знакомясь с написанным, и раскладывая в разные стопочки — обычная ежедневная рутина. Разве можно кому-то доверять? Всё приходится делать самому.

Дверь с лёгким скрипом петель приоткрылась и, отодвинув тяжёлую атласную штору, в кабинет заглянул статс-секретарь государя Дмитрий Васильевич Дашков.

— Николай Павлович, вы велели напомнить, когда ваши сыновья соберутся…

— Да⁈ Эх, не успел. Ладно, Дмитрий, пусть войдут. Проси.

Двери распахнулись, показывая спины двух гвардейцев кавалергардов в белых с золотом мундирах, и протискивающегося между ними гиганта Александра. За его спиной Константина даже не было видно, хоть и тот не был малоросликом. Сыновья зашли, и Дашков вопросительно глянул на Государя, не будет ли каких распоряжений.

— Дмитрий, по чашке чая нам организуй и ту вчерашнюю лондонскую газету принеси.

— Слушаюсь, Ваше Величество, — статс-секретарь чуть поклонился и вышел, прикрыв опять скрипнувшую дверь.

— Это специально, — посмотрев на скривившего от этого звука Константина, — сообщил Николай. Да, ты знаешь, говорил же уже. Причуда. Предупреждает меня. Нда.

— Что-то случилось, папа́? — водрузил громоздкую свою фигуру на стул у стены Александр.

— Газету вчера принесли, читали?

— Читали, — за обоих ответил Константин. Имел право, вместе и читали, вырывая друг у друга из рук.

— И что это было? Какие ещё красные флаги? — Дашков вернулся в кабинет, принёс газету и следом с подносом зашёл слуга. Он поставил поднос с тремя чашками чёрного чая на стол и хотел начать снимать их, но Николай махнул рукой, отпуская. Сам взял было чашку с подноса, но горячая, поставил назад.

— Джунгарское ханство.

— Что? Чего ты шепчешь, Костя?

— Это князь Болоховский, папа́. Он мне рассказывал, что всегда в такой войне нужно иметь подставное государство, он его «прокси» на греческий манер именует. Так он для нанесения особо ощутимых ударов по Великобритании придумал Джунгарское ханство. У них красный флаг, а в углу серп и молот золотой.

— И почему я об этом ничего не знаю? И почему ты мне ничего не сказал⁈ — уставился ледяными глазами в переносицу адмиралу император.

— Он просил до определённого времени держать это в секрете.

— От меня? — теперь Николай почти рычал, и при этом шёпотом.

— Именно от вас, Государь. Зная ваш… характер. Но ведь всё по его слову и вышло. Всё, как он говорил. Правда, не вступило в войну Сардинское королевство, но всё остальное сбывается точь-в-точь.

— А Петропавловск?

— Петропавловск? И Петропавловск он. И Шанхай, и Гонконг, — Константин глубоко вздохнул и продолжил, — И всё только начинается.

— И американские каперы?

— И американские каперы.

— И в Сибирь не сошлёшь. Уже дальше.

— За что же Сибирь? Вон, как визжат наглы. Просто музыка. А Лондон и Архангельск это просто шедевр. Михаил Юрьевич Лермонтов заслуживает высшей награды.

— Награды? Тут посланник Голландский сегодня на приём просится. Ноту всучить хочет, — Николай почти успокоился.

— А вы ему, папа́, скажите, что если он вякнет, то князю Болоховскому и дархану Дондуку будет разрешено грабить и топить голландские суда. И расскажите про обстрел Одессы.

Государь встал из-за стола и подошёл к окну, уставился на колонну, что он велел построить в честь старшего брата. Стоял, дышал успокаивался.

— Конверт этот чёрный сегодня вскрыть надо, — Николай вернулся к столу и ткнул перстом указующим.

Действительно, на краю стола лежал чёрный конверт. Здоровущий такой. Туда можно листов сто бумаги положить. Посреди обратной стороны, которая сейчас была вверху, поверх треугольников от согнутых листов была приклеена небольшая, сантиметров десять на десять, бумажка, обычная белая, и на ней крупными буквами было написано: «Вскрыть 1 ноября».

— И как ты только, пап а, удержался? — встал со своего стула Александр и потянулся к конверту, но Николай сдвинул брови, и сын плюхнулся назад на зад.

— Что там, Костя, знаешь? — спрашивал уже несколько раз Николай у адмирала, но тот только плечами пожимал. И вот в свете того, что сейчас сын ему рассказал, усомнился император в правдивости Константина.

— Честное слово, папа, не знаю. Могу только предположить. Ты же не поверил Александру Сергеевичу про вещий сон его жены. Даже смеялся над ним, мол, не может Англия и Франция нам вместе войну объявить. И вот она война. И уверен она шла бы совсем плохо для нас, если бы не советы и дела князя Болоховского. Он убедил меня лафеты на кораблях поменять. Он убедил тебя и меня выкинуть мелкие пушки и заняться бомбическими орудиями. Он про штуцера сто раз говорил. И вот теперь… Всё, как он и говорил. Мы воюем и с Англией, и с Францией. В Петропавловске он на голову разбил союзную эскадру. Потом в Шанхае, потом без единого выстрела из орудий захватил десяток кораблей в Гонконге. Потом подготовленные им люди захватили два парохода в Архангельске и потопили десяток кораблей в Лондоне и сожгли все верфи. Там совет, в чёрном конверте, что делать дальше. Как одолеть союзные силы в Крыму, — по мере того как Константин говорил голова отца опускалась, а голос сына крепчал.

— Всё, Костя, всё. Ну, не поверил. Дурак старый. Втравил дедами данное мне государство в беду. И можно бы Нессельроде обвинить, так и сам хорош. Неверие, гордыня. Не отмолить теперь. Всё. Виноват, — он кивнул на чёрный пакет, — открывай, Сашка.

Событие двадцать девятое

Пули меняют власть быстрее, чем выборы.

Оружейный барон (Lord of War)

Капитан второго ранга Генрих Фёдорович фон Штольц со своей эскадрой подходил к Окинаве — главному острову королевства Рюкю со столицей Наха неспешно. Мало ли, вдруг там уже могут быть расстроенные потерей огромной мощной эскадры американцы. Ещё кинутся на первые попавшиеся корабли, приняв их за тех самых, что перетопили их великие и непобедимые суперфрегаты. «Диана — 2», «Аврора», которая настоящая, и паровой шлюп «Мария», бросили якорь в десяти милях от входа в бухту Наха и лейтенант Андреев Александр Николаевич, которого перевели на «Аврору» с яхты «Орианда» бывшей в составе Черноморского императорского флота, повёл «Марию» на разведку. Команду усилили артиллеристами. Два 68-фунтовых орудия должны в случае нападения прыть-то у нападавших поубавить. Тем более что опыта стрельбы из этих орудий теперь у канониров хоть отбавляй. Пришлось пострелять за последние два года.

Зайдя в бухту, где они потопили восемь американских кораблей, Андреев ничего подозрительного, не заметил. Ни одного американского корабля там не стояло. Более того, там вообще ни одного европейского корабля не было. Самые большие корабли — две трёхмачтовых джонки метров в тридцать в длину. На носу по одной древней пушке калибром в пару дюймов. Такими пукалками даже поцарапать обшивку новеньких фрегатов не получится, а эти ещё и листами меди обшиты.

Лейтенант уже было хотел дать команду «Полный назад», когда обнаружил в подзорную трубу странное шевеление и скопление народу на берегу. Место это почти было скрыто корпусом джонки. Но теперь и на ней появилась нездоровая активность. Поднимали якорь на джонке, на фок-мачте, если этот огрызок можно считать мачтой, ставили парус. В результате джонку ветром развернуло, и за ней это шевеление и обнаружилось. Александр Николаевич на всякий пожарный всё же скомандовал полный назад, и как оказалось не зря. Джонку ветром понесло к берегу, и она полностью открыла картину… неприятную для «Марии». На берегу за бруствером из необработанных скреплённых глиной камней стояло монструозное орудие, которое аборигены сейчас заряжали.

Бабах. Огромное каменное ядро просвистело в десятке метрах от носа шлюпа. Если бы корабль не подался назад, то мачту или трубу могло и снести.

— Полный назад, право руля! — заорал лейтенант.

Уже после он стеснялся своей горячности и этого крика. Японцы вряд ли теперь сумеют быстро второй раз огромную пушку зарядить. А с другой стороны… Кто их знает, вдруг успеют и зарядить, и навестись, и упреждение дать, учитывая движение «Марии», кто их этих узкоглазых знает.

— Нда, чуть припозднились с повторным визитом, — почесал затылок здоровой рукой Генрих Фёдорович, когда пароход притёрся бортом к борту «Дианы-2», — Видимо японцы сумели достать одно из орудий с затонувших суперфрегатов. Хорошо хоть с бомбами у них не получилось. Возможно отсырели, а может и не смогли достать. Теперь они нас уже с заряженным орудием будут ждать. Придётся десант высаживать до захода в бухту.

Так и сделали, не заходя в бухту со всех трёх кораблей спустили на воду по три баркаса и десант из сотни матросов, вооружённых винтовками Шарпса и револьверами, разогнав местных немногочисленных рыбаков высадился на заросший пальмами песчаный берег.

Оборону острова его обитатели организовали. Если начал стрелять по большим дядькам из больших пушек, то жди ответа. Они и ждали. Подготовились. Из-за деревьев на матросов и калмыков бежали с мечами и копьями около двух сотен островитян.

— Огонь на поражение, — скомандовал командир десанта мичман Евстафьев и сам вскинул к плечу винтовку.

Вразнобой грянули Шарпсы, и несколько десятков бегущих и орущих, чего матерное, должно быть, японцев свалились на белый песок. Остальные развернулись и с не менее громкими криками бросились в обратную сторону, туда, где за деревьями виднелись крыши домов.

Дальше сопротивления не было до самого орудия. Посёлок или деревня, как уж там у японцев эти образования называются, словно вымер. Воевать с местными в задачу мичмана не входило, и в дома они не совались. Страхуя друг друга, группы по десятку бойцов просочились между домами и вышли на противоположный берег бухты, где стояло орудие с американского корабля. Там японцы опять попытались организовать атаку, и даже несколько лучников у них нашлось. И умелых лучников. Одна стрела сбила с мичмана фуражку, а ещё одна впилась в плечо идущего рядом с ним боцманмата Афонькина.

— Огонь, — скрываясь за пальмой, вновь скомандовал Евстафьев.

Бабах. Опять около десятка японцев повалились на песок. Их подхватили другие японцы и все они отступили за следующую группу домиков с тростниковыми крышами.

— Шалишь! Огонь ребята! Эти тростниковые хижины пули не остановят.

Вновь загрохотали выстрелы и теперь видно было, что японцы со своими копьями и мечами припустили по дороге вверх на склон. Очевидно, там есть какое-то укрепление? Замок?

Но пусть на здоровье бегут. В задачу отряда входило нейтрализовать орудие. Вот оно, и рядом ни одного японца, раненых и убитых они унесли, и только несколько подсыхающих на песке лужиц крови говорит о том, что тут был бой.

— Кузьмин, возьми три десятка и Афонькина с собой прихватите, идите к берегу и подайте сигнал, что путь свободен. И на баркасе идите навстречу. Стрела глубоко вошла, доктор срочно нужен. Ещё заражение начнётся или того хуже ядом каким наконечник смазан, с этих дикарей станется.

Событие тридцатое

Наша жизнь зависит от способности убеждать, что мы те, за кого себя выдаем.

Зверь (The Beast)

«Диана», которая первая и самая заслуженная, «Аврора», которая «Аретуза», паровой шлюп «Восток», который один из первых в мире цельнометаллических кораблей, и которым командует брат известного композитора Римский-Корсаков и примкнувший к ним шлюп «Илайза», переделанный из китобоя… Ну, как переделанный, собрали на него разномастную команду, чего себе не гоже и поставили разномастные пушки, тоже далеко не 10-дюймовые бутылки Дальгрена. Вот и вся переделка. А нет, ещё порты прорубили в фальшборте.

В общем, шла эта эскадра мимо островов примерно на широте Ванкувера под общим командованием капитана второго ранга фон Коха и тут им навстречу три судна выплывают из-за островов. И все под коммерческим британским флагом. Явно из Ванкувера выплыли и держат путь куда-то в Китай. Ну, это так сначала подумали. И тут из-за острова ещё один корабль выплывает. Именно корабль, так как «Юнион Джек» (Union Jack) у него настоящий, а не красный как у купцов с четвертью только крестообразной (Red Ensign).

Владимир Фёдорович по совету старших товарищей… товарища… шёл под фагом точно таким же — «Владычицы морей». Сказал Сашка до самого Форта-Росс идти под английскими флагами, под ними и шли. Где-то там в глубине души рыцарь брюзжал, что это бесчестно… И? Вот ответ тому рыцарю, не зря маскировались. Это не подлость, а хитрость.

Пароход, выруливший последним на просторы океана, бабахнул холостым, приветствуя соотечественников и предлагая лечь в дрейф, очевидно, чтобы обменяться новостями. Так-то и самим хочется. Уже больше года никаких вестей из Европы не получали. Нет, пленных моряков с эскадры Девида Прайса естественно допросили, но они сами имели такие старые новости, что их старостями, а не новостями можно считать. А тут и пара месяцев прошла, и явно будет у англичан поновее информация. Им небось и телеграф уже сюда провели из Галифакса или Квебека. Есть только один нюанс. У него нет английской военно-морской формы. А ведь была у Коха мысль изъять у адмирала Прайса запасную, должна же быть. Всё же целый адмирал, не в одной и той же годами шастает. Опять же и парадная должна была быть. Но мысль мелькнула и улетучилась, как это обычно с мыслями бывает, и вот англичане рядом, а формы нет, и в гости не сплаваешь. Ну, и хоть и подтянул Владимир Фёдорович, общаясь с Паулем Ирби английский, а всё же морщился капитан «Аретузы», и без того страшный, а тут ещё с искривлённым шрамом, хреново, мол, акцент немецкий чувствуется.

На эскадре настоящие англичане были, но они матросы. Были ирландцы, хорошо владеющие английским, но и они не старше боцмана по чину.

— Владимир Федорович, а давай флажками сигнал подадим, мол приглашаем на корабль старшего офицера, — предложил мичман Кочубей.

— Хорошо, и передай команду, всем незаметно, чтобы готовились к бою. Не нравится мне эта компания. Смотри, как высоко сидят купцы. Нет в трюмах товаров. А что там тогда. Уж не военные ли. Не в Новоархангельск ли они повоевать собрались. Топить нужно. Но сначала новостями разжиться.

Мичман ушёл отдавать приказы, а Владимир Фёдорович продолжил в подзорную трубу разглядывать приближающуюся эскадру. И с каждой минутой убеждался всё больше и больше, что это неправильные пчёлы, как князь Болоховский говорит. Не купцы это никакие. Это транспорты для перевозки десанта, человек по двести — триста на каждом купце. Он в Новоархангельске был. Там с такой силой не справятся. А значит, у него нет другого выбор, он должен потопить все четыре эти корабля и потопить с расстояния, так как у него команды минимум, с сотнями человек, реши они на десятках баркасах пойти на абордаж, его люди просто не справятся.

Между тем предложение Кочубея сработало. На пароходе стали спускать шлюпку. Море спокойное и баркас за десяток минут, активно работая вёслами, доставил трёх офицеров до «Аретузы» — «Авроры». Правда, при приближении к флагману эскадры матросы на баркасе стали вёслами махать реже и вразнобой.

— Чёрт побери! Название! — фон Кох повернулся к офицерам, стоящим за ним, — У нас название на русском. Они его прочли. Свистать всех на верх. Огонь по кораблям англичан по готовности. Первый залп всем кораблям по пароходу, до полного утопления.