Энн сидела в вагоне, и ее переполняло счастье освобождения. Итак, у нее получилось! Она вырвалась на волю, и теперь ничто не в силах остановить ее!.. Все эти такие понятные чувства бурлили в ней еще с полчаса.
А потом она задумалась. Что же ей делать дальше? Первым на ум ей пришел Джим. Допустим, она отправится к нему — а он ей не поверит. Энн заставила себя спокойно и последовательно додумать эту мысль. В конце концов, что ему о ней известно? Только то, что она нежданно-негаданно объявилась с сумочкой его жены и невероятной историей о ее мертвом теле в таинственном подвале. Если бы она могла еще хоть что-нибудь рассказать о себе… откуда она и чем занимается… Если бы она хотя бы знала собственную фамилию! Но «Энн» — это все, что ей известно. Сможет ли она вообще вернуть свое прошлое? Как знать… Нет, ехать к Джиму она не может, это очевидно. Если он поверит Лилиан — а почему бы ему ей не верить? — все пропало. И вдруг новый внутренний голос, гордый и непокорный, начал горячо протестовать. Нет, не пропало! Ей просто нужно найти место, где ей можно спрятаться, отдохнуть. Джим оставил ее у теток, а она сбежала. И назад не вернется, что бы он ни говорил. А если так, надо как-то спланировать дальнейшие действия.
Оставив мысли о Джиме, Энн стала думать о мисс Силвер. Можно ли поехать к мисс Силвер? Надо как следует все взвесить, ведь если ехать к ней нельзя… если нельзя… Волна ужаса охватила Энн. Руки, лежащие на коленях, сцепились, до боли стиснули одна другую. Можно ли доверять мисс Силвер? И снова ответ, ужасающе ясный, прозвучал сам собой, хотя все ее существо отказывалось принимать эту истину. Она не может поехать к мисс Силвер. Ведь мисс Силвер работает с Джимом. Нет, идти на такой риск нельзя.
Если бы только к ней вернулась память, если бы… Но зачем попусту себя изводить?.. Перед глазами Энн явственно возникло ужасающее лицо ее преследователя. Он может утверждать все что угодно, а она не сможет даже его опровергнуть, поскольку ничего о себе не знает. Она совершенно беспомощна перед ним. Воображение услужливо подсказало Энн сразу несколько правдоподобных небылиц, которыми мог бы воспользоваться ее враг. Даже твердо зная, что он лжет, она не сможет доказать этого. Тогда что же ей остается? Исчезнуть. Раствориться в лондонской толпе — вот единственное спасение, спрятаться, пока к ней не вернулась память. А вдруг она не вернется никогда? Энн содрогнулась. Но что толку думать о будущем?
Вдруг перед глазами ее возникла картинка: девочка, лет восьми-девяти, старательно выводит в тетрадке: «Главное достоинство человека — хорошие манеры». И снова «Главное достоинство человека — хорошие манеры». Этой фразой исписана уже половина тетрадного листа. Вдруг девочка перестала водить пером, разогнула правую руку и тяжко вздохнула. И картинка исчезла. Но Энн успела узнать в девочке себя. Это ведь тетя Летти заставила ее много раз переписать этот афоризм о хороших манерах… И Энн так же ясно увидела саму тетю Летти, седовласую грузную старуху, щедро потчевавшую ее подзатыльниками.
Не прошло и минуты, как Энн вновь перенеслась в настоящее. Она задыхалась от волнения, но чувствовала себя куда уверенней. К ней возвращается память! Впервые за все эти долгие дни завеса тумана приподнялась над ее прошлым. Конечно, полезнее было бы увидеть прошлое не столь давнее… Тем не менее даже далекое детское воспоминание придало ей смелости.
Судорожно сцепленные пальцы разжались, в душе ее воцарился мир. У нее есть десять фунтов и свобода. А за первым воспоминанием последуют другие. Теперь ей нечего бояться. Все будет хорошо!
Удивительно, сколько надежд разбудило в ее сердце секундное воспоминание! Весь остаток пути Энн тщательно обдумывала дальнейшие действия. Нужно устроиться на работу, ведь деньги Присей когда-нибудь кончатся. А еще надо подыскать комнату, купить ночную рубашку, зубную щетку, расческу… За комнату придется заплатить вперед. О, а еще нужно обзавестись чемоданом, хотя бы самым дешевым. Ведь ни одна хозяйка и на порог ее не пустит без багажа.
Картины будущего переполняли ее воображение.