МЫ НИКОГДА НЕ ОПРЕДЕЛИМ ТОЧНОЕ ВРЕМЯ ИЛИ МЕСТО, где кошки отказались от дикого образа жизни, выбрав лучшую долю. Это событие произошло не в одночасье: не было такого, что одному мельнику вдруг пришло на ум, что кошки — идеальное решение проблемы. Кошки постепенно проникали в наши дома и сердца, трансформируясь из диких в домашних животных на протяжении нескольких тысяч лет.
Это поступательное движение сопровождалось многочисленными неудачными стартами: в разных местах Ближнего Востока и Северо-Восточной Африки люди один за другим приручали наиболее послушных котят. Можно предположить, что они вывели два или три потомства кошек, а потом либо потеряли желание, либо потеряли самих кошек, вернувшихся в итоге к дикому образу жизни. Эти фальстарты случались время от времени на протяжении примерно 5000 лет, с тех пор, когда человечество впервые начало хранить продовольственные запасы. Именно тогда, приблизительно 11 000 лет назад, люди привлекли к своим хранилищам мышей и других вредителей. Какие-то из этих первых одомашненных кошек существовали в нескольких поколениях, другие же, возможно, в течение десятков лет, а может быть даже одно или два столетия. Однако подобные временные связи почти не оставляют следов в археологической летописи, в особенности в тех случаях, когда дикие и прирученные кошки жили бок о бок и отличались только своим поведением.
Захоронение кошки на Кипре
Существует только один подкреплённый убедительными документальными доказательствами пример того времени, подтверждающий существование тесной связи между людьми и кошками уже в те времена. В 2001 г. археологи из Национального музея естествознания в Париже, которые к тому времени уже на протяжении 10 лет проводили раскопки неолитического поселения около деревни Шиллоурокамбос на Кипре, обнаружили лежавший в могиле целый кошачий скелет, возраст которого составлял приблизительно 9500 лет[26]. Тот факт, что скелет остался нетронутым, а могила была выкопана намеренно, говорит о том, что погребение было осуществлено далеко не случайно. Более того, кошка лежала на расстоянии 40 см от могилы с человеческим скелетом, в которой также находились отполированные каменные орудия, кремнёвые наконечники и краска охра, указывающие на то, что это был человек высокого социального статуса. Кошке было, вероятно, не больше года, когда она умерла, и хотя ничего не указывает на то, что она была убита, возраст кошки говорит о том, что именно так всё и произошло.
Мы можем только догадываться, какие были отношения между этими кошкой и человеком, но в итоге их похоронили рядом. В отличие от традиций захоронения собак того времени, человек и кошка были погребены не в тесной близи друг с другом. А из этого можно сделать вывод, что кошка не была для хозяина драгоценным существом, в отношениях между ними существовала дистанция. И всё же сам факт того, что кошка была так церемониально погребена, говорит о том, что, вероятно, этот похороненный человек или его оставшийся родственник высоко ценил данное животное.
Находка этого единственного кошачьего скелета позволяет слегка пролить свет на те ранние отношения, что существовали между человеком и кошкой, но при этом ставит больше вопросов, чем ответов. Свидетельства о захоронениях кошек на материковой суше Ближнего Востока появились лишь тысячи лет спустя. Если на протяжении этого периода кошки были полностью одомашненными животными, то их должны были хоронить с такими же формальностями, как хоронили собак в то время. Возможно, первые случаи одомашнивания кошек имели место на Кипре, а впоследствии часть этих кошек завезли обратно на Ближний Восток, где они и образовали некое ядро, из которого зародились современные домашние кошки. Но у нас нет данных, подтверждающих эту версию. Вероятнее всего, кипрское захоронение являет собой некое отклонение от нормы: очень необычный человек и его прирученная кошка, которой он дорожил.
Для того чтобы кошка совершила столь резкий переход к одомашниванию, наверняка требовалось, чтобы она стала не только объектом привязанности, но и полезным животным: отдельные предки современных кошек, скорее всего, были одновременно домашними питомцами и истребителями грызунов. У нас мало прямых свидетельств того, что в неолитических культурах Восточного Средиземноморья держали каких-либо домашних питомцев, за исключением собак. Но ряд существующих в наши дни общин охотников-собирателей практикуют нечто подобное. А это может, вероятно, подсказать нам, каким образом первые дикие кошки становились прирученными, а затем одомашненными. И на Борнео, и в Амазонии женщины и дети в таких общинах брали к себе детенышей диких животных и держали их в качестве питомцев[27]. Поскольку обычай брать на воспитание молодых диких животных встречается в сообществах, которые никогда не контактировали друг с другом, можно сделать вывод, что это свойство характеризует весь род человеческий. И если так, тогда можно предположить, что люди, жившие на побережье Средиземного моря, вероятно, брали котят диких кошек, а одного из них его хозяин, возможно, забрал с собой, отправившись по морю на Кипр. Человеческий скелет, лежавший рядом с кошачьим, принадлежал мужчине, а, следовательно, домашних питомцев могли в то время и в том месте держать не только женщины, но и, как ни удивительно, мужчины.
Если первые кошки, жившие в человеческих поселениях, были действительно прирученными дикими кошками, то вряд ли они являются прямыми предками современных домашних кошек. В теперешних общинах охотников-собирателей любых молодых животных, взятых из дикой природы, редко держат долгое время и не разводят в неволе. Когда они подрастают и теряют свою привлекательность, их либо бросают, либо прогоняют, а иногда даже съедают, в случае, если люди знают, что их мясо достаточно вкусное, и местные табу этого не запрещают. Так, к примеру, подобные отношения существуют сегодня между собакой динго и некоторыми племенами аборигенов в Австралии. Динго не являются изначально дикими собаками, это потомки домашних собак, которых завезли в северную Австралию несколько тысяч лет назад, где они стали прирождёнными хищниками, совсем как дикие кошки на Кипре. Некоторые аборигены не могут устоять перед очарованием щенков динго и берут их к себе в качестве домашних питомцев. Однако подрастающие собаки приносят много проблем: воруют продукты и обижают детей, поэтому их выпускают обратно на волю. Нетрудно представить, что тесная дружба людей и кошек начиналась похожим образом.
Первые явные указания на то, что кошки трансформировались в домашних питомцев, были получены из Египта, и произошло это всего 4000 лет назад. В тот период кошки начали появляться на картинах и орнаментах. Не всегда понятно, к какому виду относятся эти кошки: некоторые из них, особенно те, что не имеют полосатого окраса, вполне могли быть камышовыми. И действительно, по свидетельствам к тому времени египтяне уже на протяжении сотен лет приручали этих кошек: в скелете молодого камышового кота, извлеченного из могилы, которой около 5700 лет, были обнаружены фрагменты залеченных лап. Данный факт указывает на то, что кота, вероятно, лечили на протяжении многих недель, прежде чем он умер[28]. У нас нет подтверждений тому, что эти камышовые кошки чем-то отличались от своих диких собратьев, то есть они не были одомашнены в том смысле, что их набор генов изменился в результате общения с людьми. Другие же коты, которые отличались явным полосатым окрасом, а, следовательно, могли относиться к Felis silvestris, присутствуют в изображениях уличных сцен, часто в зарослях тростника, наряду с другими местными дикими хищниками, такими как генета и мангуст. А это лишь подтверждает догадку о том, что они были скорее дикими, чем домашними животными. Те кошки, которых изображают в уличных сценах, иногда даже носят воротнички, а значит, они могли быть прирученными дикими кошками. В древние времена, около 4000 лет назад, в Среднем царстве специально для домашней кошки был создан набор иероглифов «miw», («миу»). Позднее «miw» стало именем для девочек — ещё одно подтверждение того, что к тому времени домашний кот был неотъемлемой частью повседневной жизни египтян[29].
Существуют также некоторые признаки присутствия домашних кошек в Египте и в додинастический период, на целых 2000 лет раньше. В гробнице ремесленника, построенной примерно 6500 лет назад в одном из городов Среднего Египта, были обнаружены кости газели и кошки. Газель, вероятно, положили в могилу, чтобы обеспечить ремесленника пищей в загробном мире, а захоронение кошки (скорее всего его кошки) напоминает захоронение кошки на Кипре, датируемое на 3000 лет раньше. Гробница возрастом 4000 лет, обнаруженная на кладбище в городе Абидос в Верхнем Египте, в 500 милях к югу от Средиземного моря, содержала скелеты ни много ни мало семнадцати кошек. А рядом с ними стояли маленькие мисочки, которые, вероятно, изначально были наполнены молоком. И хотя причина захоронения в одном месте такого большого количества кошек не ясна, факт того, что они были погребены вместе с чашками для еды, скорее всего означает, что эти кошки были домашними питомцами.
Возможно, эти первые домашние животные происходили из одной породы, одомашненной в пределах одной местности, но они также могли быть завезены и из любого другого места. Если же кошки действительно были одомашнены на территории Плодородного полумесяца или даже на Кипре, задолго до того, как Египет стал центром цивилизации, то они наверняка перемещались по территории региона, и там их, возможно, воспринимали как экзотических животных. Данная теория объясняет редкие свидетельства существования одомашненных кошек в Египте в додинастическом периоде. Кошки, которые проникали туда, считались ценным имуществом, потому что их владельцы хорошо платили за них. Но их численность, вероятно, была не слишком велика, поэтому они не стали полностью домашними животными. Большинство из них не могло найти себе одомашненного представителя противоположного пола, и поэтому они скрещивались либо с местными дикими кошками, либо с прирученными дикими кошками. Таким образом, в тот период генетические различия между домашними и дикими кошками быстро разбавлялись за счет диких особей. И каждое последующее поколение постепенно всё дальше уходило от домашнего образа жизни.
Процесс одомашнивания кошек в Египте станет намного более очевидным в последующие 500 лет. Это, вероятно, произошло с появлением постоянной местной домашней популяции кошек. Изображения кошек, сидящих в корзинах — бесспорный признак их одомашненности — появились в египетском храмовом искусстве примерно 4000—3500 лет назад. На картинах, которые начали создаваться приблизительно 3300 лет назад, кошки часто изображены сидящими непринужденно под стулом, который занимает один из главных членов семьи — обычно это жена (животным, сидящим под стулом мужа, чаще всего — что неудивительно — является собака). На одной из картин того времени можно увидеть не только взрослую кошку, сидящую под стулом жены, но ещё и котёнка на коленях у мужа. Представители египетской знати были, очевидно, глубоко привязаны к своим кошкам.
Почти все эти кошки изображены в аристократическом окружении, что лишний раз подтверждает идею о том, что кошки в те времена были экзотическими животными, предназначенными для немногих избранных. Существует мало прямых доказательств того, что в ту эпоху кошки жили в домах рабочего люда. Но, опять же, это объясняется тем, что гробницы и храмы, расположенные в основном на краю пустыни, сохранились значительно лучше, чем жилища простых людей, которые находились ближе к Нилу. К счастью, мастера, строившие гробницы и храмы примерно 3500—3000 лет назад, оставляли после себя рисунки, сделанные, вероятно, ради собственного удовольствия, многие из которых юмористического и «мультипликационного» характера. Они резко контрастировали со строгими формальными изображениями, требовавшимися для украшения храмов. На большинстве этих рисунков изображены кошки: одни в привычных домашних условиях, другие в придуманных ситуациях. Например, изображение кошки, несущей тюк на палке, закинутой на плечо, странно напоминает более позднюю английскую народную легенду о кошке Дика Уиттингтона. Эти рисунки убеждают нас в том, что к тому времени в Египте домашние кошки были распространенными и привычными животными.
Имеются достоверные свидетельства того, что египтяне не только ценили своих кошек в качестве компаньонов, но также считали их полезными животными. На некоторых рисунках того периода (примерно 3300 лет назад) кошки явно сопровождают людей во время охоты. Но эти сцены почти наверняка являются фантазией. У нас нет свидетельств того, что какая-либо другая культура использовала кошек для подобной цели.
Вероятнее всего, кошек начали одомашнивать из-за их способности контролировать численность грызунов, таких как ввезённая домашняя мышь и туземные дикие грызуны. Они вычищали амбары и другие продовольственные склады, на которых держалась экономика Египта. Одним из таких вредителей была нильская крыса. Она меньше по размеру и упитанней, чем более привычная коричневая крыса, но не менее прожорливая. Сельское хозяйство в долине Нила процветало благодаря ежегодному затоплению пахотной земли, находившейся на обоих берегах реки: потоки реки несли необходимые для почвы питательные вещества. Но наводнение также приводило к бегству нильских крыс, бросавших свои норы и искавших пищу и кров на более высокой местности, где располагались амбары[31]. И кошки могли весьма эффективно бороться с подобными нашествиями.
Однако похоже, что египтяне ценили кошек не только за их способность уничтожать грызунов, но также и за умение убивать змей. Ядовитые змеи были источником большой опасности для древних египтян: Бруклинский папирус, написанный приблизительно 3700 лет назад, почти полностью посвящен средствам от змеиных укусов и яда скорпионов и тарантулов. Чтобы избавиться от змей, египтяне прибегали к помощи генетов и мангустов, которых они специально приручали для этих целей[32]. Кошка же была единственным одомашненным животным, способным убивать змей. Историк Диодорус Сикулус, описывавший жизнь в Египте тысячелетие спустя, подтверждал: «Кошка — чрезвычайно надёжное средство против ядовитых змей и смертельных укусов гадюк»[33].
Египтяне, несомненно, считали домашних кошек хорошей защитой от ядовитых змей, хотя нам неизвестно, насколько эффективно они предотвращали укусы змей. Сегодняшний владелец кошки наверняка удивился бы, узнав, что египетские кошки обычно атаковали змей, а не убегали от них. В Европе домашние кошки редко убивают змей. Единственные рептилии, которые были съедены ими, это ящерицы — а в США кошки обычно убивают и съедают ящериц и неядовитых змей. И лишь в Австралии зафиксированы случаи, когда кошки убивали ядовитых змей. Большинство бродячих кошек в Австралии убивают и едят больше змей, чем млекопитающих.
Кошка на привязи. Египет, 1450 г. до н. э.
Домашняя кошка. Египет, 1250 г. до н. э.
К настоящему моменту проведено мало исследований, посвящённых рациону африканских кошек, и ни одного, касающегося питания египетских кошек. Однако английские учёные, работавшие в Египте в 1930‑е гг., свидетельствовали о том, что видели, как дикие кошки убивали рогатых гадюк и даже кобр (а если не удавалось, как минимум отпугивали)[34]. Крайне маловероятно, чтобы этих кошек когда-нибудь специально разводили для охоты на змей — мангусты намного более умелые в этом деле животные[35], но подобные случаи могли произвести неизгладимое впечатление на древних египтян. Вероятнее всего, египтяне использовали кошек преимущественно для уничтожения мышей и других грызунов, как дома, так и в амбарах — слишком прозаическая функция, чтобы отображать её в искусстве и мифологии.
На следующей стадии эволюции кошка — истребитель грызунов — встретила нового врага — чёрную крысу (Rattus rattus).
Этот вид сельскохозяйственного вредителя родом из Индии и Юго-Восточной Азии, откуда приблизительно 2300 лет назад он распространился вдоль торговых путей на восток, к цивилизациям Пакистана, Ближнего Востока и Египта. Из этих стран крыса совершила путешествие на римских торговых судах, добравшись к Ⅰ в. до Западной Европы. Чёрные крысы — более всеядные существа, чем домашние мыши: они едят все виды хранящихся продуктов, в том числе корм, приготовленный для домашнего скота. Они также являются распространителями болезней, что было замечено ещё греками и римлянами. Если бы кошки не сумели справиться с этой новой угрозой, возможно, люди не стали бы держать их в качестве питомцев. Однако кошки, жившие 2000 лет назад (при этом они были крупнее сегодняшних), похоже, приняли вызов. Необычная кошачья могила, выкопанная на побережье Красного моря 1800 лет назад, демонстрирует, что по крайней мере часть кошек той эпохи были активными хищниками, охотившимися на крыс. Найденный в могиле кот был крупным молодым самцом, типичным для того времени, но гигантом по меркам сегодняшним. Перед погребением его завернули в кусочки шерстяной ткани с зеленой и пурпурной вышивкой, а сверху накрыли холщовым саваном, похожим на те, что были у египетских мумий. Однако кота мумифицировали нетрадиционным для того времени образом, так как у него не были извлечены кишки. В желудке кота были обнаружены остатки костей по меньшей мере пяти чёрных крыс, и ещё минимум одной — в пищеварительном канале[36]. Не ясно, от чего умер кот и почему он был похоронен с такими почестями. Вероятно, так захотел его хозяин, для которого кот был рекордсменом по истреблению грызунов.
Изображение кошки в «мультипликационном» стиле, часть храмовой росписи. Египет, 1100 г. до н. э.
Изображения кошек появлялись на стенах гробниц, а бог солнца иногда изображался с головой кота и именовался «Miuty» («Миути»). Несмотря на то, что божества Пакхет и Секхмет с головами львиц (последнее божество также ассоциировалось с каракалом) и богиня Мафдет с головой леопарда изначально создавались как подобия крупных кошек, известных египтянам, постепенно они стали ассоциироваться с домашними кошками. Вероятно, потому, что для большинства людей они были самыми знакомыми и доступными представителями семейства кошачьих.
Бастет — богиня, с которой древние египтяне наиболее близко ассоциировали домашнюю кошку. Поклонение Бастет началось примерно 4800 лет назад в городе Бубастис, расположенном в дельте Нила. Изначально она изображалась как женщина с головой льва, на лбу которого лежала змея. Приблизительно 2000 лет спустя египтяне начали ассоциировать её с более мелкими кошками. Предположительно, это произошло после появления в городе домашних кошек или даже после того, как они были там впервые одомашнены. В тот период Бастет обычно изображали с головой львицы, но в редких случаях — в окружении свиты из нескольких маленьких, предположительно домашних кошек. На протяжении последующих 300 лет (примерно 2600 лет назад) её образ стал всё больше напоминать домашнюю кошку. Будучи изначально богиней, защищавшей людей от несчастий, впоследствии Бастет стала ассоциироваться с игривостью, плодовитостью, материнством и женской сексуальностью — всеми качествами домашней кошки. Она стала популярна и в других областях Египта, особенно в Поздний период и период правления Птолемея (2600—2050 лет назад), когда египетская империя начала постепенно распадаться. По свидетельству греческого историка Геродота, ежегодный праздник в честь богини Бастет был какое-то время самым важным днем в календаре:
Приближаясь к городу Бубастис, они делают следующее: сажают в лодки мужчин и женщин, много представителей обоих полов в одну лодку. У кого-то из женщин в руках трещотки, и они трещат ими, а часть мужчин всё время путешествия играют на флейтах, остальные же — и мужчины, и женщины — поют и хлопают в ладоши. Подплывая к каждому встреченному на их пути городу, они вытаскивают лодку на сушу, и часть женщин продолжает делать то, что я описал, другие же громко кричат и высмеивают местных женщин. Кто-то из них танцует, кто-то стоит и задирает платья. И всё это они проделывают в каждом городе, расположенном вдоль берега реки. А когда приплывают в Бубастис, то устраивают там большое празднование, принося богине щедрые дары. И в дни праздника выпивается больше виноградного вина, чем за весь оставшийся год.[37]
Видимо, из-за этого культа египтяне чрезвычайно трепетно относились к кошкам, что может показаться в некоторой степени абсурдным в наши дни. Геродот писал, что, когда домашняя кошка умирала естественной смертью, все члены семьи сбривали брови в знак уважения. Он свидетельствует о том, что видел даже, как египтяне пытались помешать кошкам войти в горящее здание, предпочитая, чтобы пожар потух сам[38]. Такое почитание кошек, очевидно, сохранялось в течение долгого времени. Примерно 500 лет спустя, когда Египет стал частью Римской империи, историк Диодорус Сикулус писал:
Если кто-нибудь убьёт кошку, намеренно или случайно, то его обязательно схватят и убьют в присутствии большого скопления народа. Зная это, человек, случайно обнаруживший мёртвое животное, будет стоять в некотором отдалении и с криками скорби и протеста убеждать всех, что он нашёл его уже мёртвым… Когда один римлянин убил кошку, местные узнали об этом, и возбуждённая толпа тут же бросилась к его дому. И ни увещевания правителя, ни страх перед римлянами не помогли спасти беднягу от людского гнева. Хотя кошку он убил ненамеренно.[39]
Но при всем при этом египтяне традиционно умерщвляли новорождённых котят. Геродот писал: «Они либо забирают силой, либо тайно выкрадывают детенышей у самок и убивают их (но убив, они не съедают их)»[40]. Описание такого способа контроля численности популяции говорит о том, что к тому времени, а, может быть, и гораздо раньше домашние кошки свободно размножались, образовав автономную популяцию, относительно независимую от их диких собратьев. А это означает, что стало рождаться гораздо больше котят, чем требовалось — либо в качестве истребителей грызунов, либо в качестве домашних питомцев. Кому-то такой грубый прагматичный способ выбраковывания котят может показаться бессердечным, но до появления современной ветеринарной медицины это был самый простой способ сдерживать численность популяции в разумных пределах. Возможно, «экзекутору» было не так тяжело убивать котят, пока их глаза закрыты и он не видит трогательные выражения их мордочек. В тех обществах, где кошки были в первую очередь эффективными истребителями грызунов, а во вторую — домашними питомцами, такой подход оставался стандартной практикой вплоть до наступления современной эры. Описывая отношение к кошкам в сельском Нью-Гемпшире в 1940‑х гг., Элизабет Маршалл Томас отмечала следующее:
Фермерские кошки, в принципе, не относятся ни к домашним питомцам, ни к сельским животным… Когда популяция кошек становилась слишком большой, по мнению фермера, кошек просто запихивали в мешки, а потом травили их газом или топили. По большому счёту суть фермерства состоит в том, чтобы какое-то время заботиться о группе животных, а потом вдруг согнать их всех и прикончить без предупреждения.[41]
Даже в ⅩⅩⅠ в. нормы приемлемого отношения к кошкам заметно варьируются. Некоторые люди считают кошек самостоятельными индивидуумами с правами, другие же считают, что вполне допустимо избавиться от них, когда они не приносят ощутимой пользы.
Древние египтяне, глубоко почитавшие кошек, привнесли в «кошачью культуру» дополнительный аспект, который претит современному обществу: кошка стала восприниматься как жертвенный объект религиозного культа. Кошки не только играли важную роль в египетском пантеоне, их также ритуально хоронили в больших количествах — скорее всего, миллионами. Египтяне, придававшие большое значение загробной жизни, примерно 4000 лет назад разработали методику мумификации — способ сохранить тело как человека, так и животного.
Изначально мумификация кошек предназначалась, похоже, для особо любимых питомцев. На саркофаге Ta-Miaut изображена мумия кошки. Можно предположить, что сначала эту кошку мумифицировали, а уже после подготовили сам саркофаг. Подобная практика продолжалась, вероятно, на протяжении многих сотен лет, но количество захороненных таким образом кошек чрезвычайно мало по сравнению с миллионами мумифицированных животных, которых приносили в жертву разнообразным божествам.
Производство «священных животных» стало основным промыслом в Египте примерно 2400—2000 лет назад. Маленькие кошки были далеко не единственными используемыми животными: встречаются также мумии львов и камышовых котов, рогатого скота, крокодилов, баранов, собак, бабуинов, мангустов, птиц и змей. Иногда таким способом хоронили несметное количество животных: например, в катакомбах Туны Эль-Гебель было обнаружено более четырёх миллионов мумифицированных ибисов — среднего размера болотных птиц, которых египтяне разводили в неволе, а ещё полтора миллиона — в Саккаре.
Современные исследования показывают, что мумифицирование кошек часто осуществлялось в соответствии с самыми высокими стандартами, предусматривающими многие методики, которые применялись при мумифицировании человеческого тела. Для сохранности тела внутренности удалялись, вместо них клали сухой песок[42]. Когда эти манипуляции завершались, тело кошки заворачивали в слои холщовых повязок, которые обычно обрабатывались консервирующим веществом (например, окисью натрия — натуральным высушивающим веществом, которое образуется на дне высохших тропических озер). Иногда использовали смеси, состоявшие из животных жиров, бальзама, пчелиного воска, смолы таких деревьев, как кедр и фисташковое дерево, и иногда минеральной смолы, привозимой с побережья Красного моря, которое находилось более чем в 160 км от Египта[43].
Кошачьи мумии внешне заметно различались, отражая, вероятно, вкусы и финансовые возможности предполагаемого покупателя. Некоторые из них представляли собой обычный свёрток, который могла украшать простая ниточка керамических бус, другие же имели дополнительный слой сукна, украшенный декоративными элементами. «Голову» иногда накручивали поверх реального черепа, используя для этого глину и пропитанный в гипсе холст; иногда мумии приделывали бронзовую голову Некоторые мумии были сделаны грубо, другие же воспроизводили каждый усик. Большинство мумий укладывались в простые прямоугольные деревянные гробы, но для отдельных строились деревянные ларцы, напоминающие по форме кошачье тело. Эти ларцы украшали гипсом, а затем расписывали, иногда даже покрывали золотом. Инкрустированные бусины изображали кошачьи глаза. В целом эти первые мумии должны были производить на древних египтян ошеломляющее впечатление, создавая ощущение почти живого животного.
Самое главное, жертвенные кошки разводились специально для культовых целей. Останки кошек были обнаружены вблизи храмов всех божеств, ассоциировавшихся с кошками или другими представителями семейства кошачьих. Нет почти никаких сомнений, что этих кошек намеренно убили с целью мумифицирования, так как рентгеновский анализ показал, что им либо сворачивали шеи, либо душили[44]. Среди них были котята от двух до четырёх месяцев и взрослые кошки от девяти до двенадцати месяцев. Вероятно, те, кто занимался этой коммерческой деятельностью, не видели выгоды кормить кошку дольше, если только животное не планировали оставить для дальнейшего разведения. Мумии же обычно продавались посетителям храмов, которые затем оставляли их в качестве приношения соответствующим божествам. Когда в храме накапливалось большое количество мумий, священники относили их целыми партиями в специально отведённые для этого катакомбы, где большая их часть пролежала в целости и сохранности до тех пор, пока в ⅩⅨ и ⅩⅩ вв. не началось разграбление могильников.
Мы никогда не узнаем, какое количество кошек было принесено в жертву подобным способом. Археологи, обнаружившие эти захоронения, описывали огромные кучи белых кошачьих костей и пыль от разлагающегося гипса и сукна, летающую над пустыней. Несколько таких могильников раскопали одним разом, а их содержимое перемололи и использовали в качестве удобрений — частично для внутреннего использования, частично на экспорт.
Из миллионов мумифицированных кошек только несколько сотен животных хранятся в настоящее время в музеях. Могильники, где они были найдены,— это лишь горстка из тех многочисленных захоронений, что создавались в течение нескольких сотен лет. Так что найденные животные не могут дать нам полного представления о кошках Древнего Египта.
В ходе изучения немногих сохранившихся мумий были применены судебно-криминалистические методы и получена обширная информация о животных, хранившихся внутри, которая, в свою очередь, помогла пролить свет на отношения египтян и их кошек. Все исследуемые кошки имели полосатый тигровый окрас, такой же, как у дикой lybica. Ни одна из них не была чёрной либо белой с рисунком, и ни одна не имела пятнистого окраса, который в настоящее время почти во всём мире является более распространенным, чем полосатый.
Подтверждения подобной вариативности окраса домашних кошек появились только недавно, и пришли они не из Египта. Каждое из этих изменений во внешнем облике вызвано единственной мутацией, которая также часто встречается у диких представителей семейства кошачьих. Например, так называемый королевский гепард, которого прежде выделяли в самостоятельное подсемейство, отличается от других пятнистых гепардов своим пятнисто-полосатым окрасом. Чёрные («меланистические») формы представителей семейства кошачьих ограничены: они были замечены у львов, тигров, ягуаров, каракалов, пум, рыжих рысей, оцелотов, южноамериканских диких кошек и сервалов. В природе чёрный цвет является помехой, так как он разрушает маскирующий эффект обычной шкуры. Поэтому такие животные оставляют мало потомства, и соответствующий ген в данной популяции исчезает[45].
Учитывая данное обстоятельство, странным выглядит тот факт, что, несмотря на возможно двухтысячелетнюю историю одомашнивания, ни одно из этих цветовых отклонений не наблюдалось у египетских мумифицированных кошек. Все они, похоже, проявились в следующие два тысячелетия. Можно предположить, что египтяне явно не приветствовали этих «ненатуральных» котов в те редкие случаи, когда происходили подобные мутации. И объяснялось такое отношение, возможно, религиозными причинами.
Возможно, какие-то кошки в Древнем Египте были рыжими либо рыжими с полосатым рисунком («полосатая трёхцветка») (см. фрагмент «Почему рыжие коты обычно мальчики? на с. 71). Некоторые из наскальных рисунков изображают кошек с более красным оттенком коричневого, в отличие от стандартных серовато-коричневых lybica. Хотя это могло быть и следствием полёта фантазии художника или результатом пожелтения пигментов за долгие столетия. Красные кошки чаще встречаются в египетском порту Александрия и основанном египтянами городе Хартум, чем где-либо ещё на северо-востоке Африки или Ближнем Востоке. А это указывает на то, что Древний Египет действительно мог быть местом, где у домашних кошек стал впервые проявляться красный окрас, который потом распространился по всему свету[46]. Хотя красные кошки привлекают больше внимания, чем полосатые, и могут казаться менее замаскированными, сегодня эти животные могут быть весьма успешными охотниками, особенно в сельских областях. Когда происходит мутация, нет причины для того, чтобы она не охватила затем всю кошачью популяцию[47].
Известно также, что мумифицированные кошки были примерно на 15 % крупнее современных домашних кошек[48]. Почти у каждого второго домашнего вида животных — крупного рогатого скота, свиней, лошадей и даже собак — ранние одомашненные формы были значительно меньше, по сравнению с их дикими собратьями. Это объяснялось главным образом тем, что с маленькими животными было легче обращаться. Однако данный принцип не обязательно применим к кошкам, которые поначалу были для человека маленькими родственниками. Ещё более удивительным является тот факт, что мумифицированные кошки также были на 10 % крупнее сегодняшних африканских диких котов. Возможно, египтяне намеренно отдавали предпочтение крупным диким кошкам, потому что они лучше охотились на грызунов, а домашние кошки впоследствии стали меньшего размера в силу того, что постепенно превращались из истребителей грызунов в домашних питомцев.
Для египтян часть кошек была священными животными, многие являлись истребителями грызунов, которых использовали как богатые, так и бедные люди, но однозначно большая их часть разводилась исключительно для того, чтобы быть принесёнными в жертву. Если не считать последнего пункта, то отношение египтян к кошкам не сильно отличалось от того, как обращались с кошками в Европе и США в первой половине ⅩⅩ в. Действительно, египетская традиция создавать для своих любимых питомцев изысканно украшенные гробы перекликается с сегодняшней тенденцией строить кошачьи кладбища.
Существовавшая в Египте связь между кошками и религией, бесспорно, кажется нам чужеродной. Люди, покупавшие в храме готовые мумии в качестве жертвоприношений, не могли не знать, что находится внутри этих мумий, так как помещения для разведения животных и изготовления мумий находились неподалёку, их к тому же легко выдавал специфический запах. Можно предположить, что этих жертвенных котов воспринимали как-то иначе, чем домашних, несмотря на то, что генетически они были совершенно неотличимы. Возможно, такое впечатление усиливалось из-за того, что кошек разводили в специально построенных для этих целей помещениях. Наверняка в те дни кошки были не менее плодовитыми животными, чем сегодня, и производителям мумий не составляло труда поймать молодых бродячих котов. Но так как закон и обычаи запрещали это, самостоятельное разведение кошек было единственным решением. И, вероятно, вход в такие помещения был запрещён всем, кроме священников, которые ухаживали за «священными» кошками. Никто из посетителей храма не видел этих кошек до тех пор, пока их не мумифицируют. Таким образом, сохранялось искусственное разделение между домашними и священными кошками.
Сами мумии демонстрировали парадоксальную озабоченность благополучием при жизни, но при этом ни следа тревоги за свою собственную жизнь. Поставщики этих мумий, очевидно, самым тщательнейшим образом ухаживали за кошками, но потом убивали их в огромных количествах. Судя по размеру этих кошек, их явно хорошо кормили. Найти достаточный объём высококачественного мяса и рыбы для такого большого количества животных было явно нелегко. Хотя до конца так и не ясно, каким образом убивали всех этих кошек. Скорее всего, их душили неким предписанным ритуальным способом. Более того, несмотря на то, что производство мумий наверняка являлось прибыльным делом, похоже, было несколько попыток обмануть молящихся. Почти все производимые мумии, которые внешне должны были напоминать кошек, фактически содержат целый кошачий скелет. Хотя можно предположить, что было бы намного выгоднее замотать в холст связку тростника и продавать это под видом кошачьей мумии. Похоже, весь производственный процесс выполнялся в соответствии со строгими правилами. Эти правила защищали не только посетителей храма, рисковавших купить фальшивую мумию, но также и кошек, за которыми внимательно ухаживали и хорошо кормили — по крайней мере, по стандартам того времени — до тех пор, пока не принесут в жертву.
Мумифицированная кошка и саркофаг в виде статуи
У нас нет достоверных свидетельств о масштабных процессах одомашнивания кошки, проходивших в других частях света до Рождества Христова. У этих домашних кошек была характерная для диких кошек полосатая шерсть, так что их можно было отличить от настоящих диких животных только по их привязанности и отсутствию страха перед людьми. Некоторые из них были домашними питомцами, которые жили не только в состоятельных семьях, но и, скорее всего, в обычных. Большая их часть наверняка помогала очищать амбары от грызунов. Перед домашними кошками благоговели, по крайней мере, на протяжении последних нескольких сотен лет египетской цивилизации. На это указывает существовавший тогда запрет на убийство кошек и ритуалы, проводившиеся в случае их смерти.
Примерно 2500 лет назад домашние кошки распространились на восточном и северном побережье Средиземного моря: Египет постепенно попал под влияние греков, а затем римлян. Историки традиционно объясняют медленное распространение кошек на север законами, которые запрещали вывоз этих животных из Египта. Говорят, что были даже случаи, когда египтяне высылали солдат, чтобы вернуть кошек, вывезенных за пределы страны[49]. Однако эти законы почти наверняка были чисто символическими и объяснялись культом кошек. Независимость кошек, охотничьи навыки и высокая скорость размножения наверняка сводили на нет все усилия египетских властей по предотвращению распространения домашних кошек вдоль торговых путей.
Мутация, которая приводит к появлению у кота красного окраса шерсти, а не привычных оттенков коричневого и чёрного, наследуется по-разному у особей с разными оттенками шерсти. У млекопитающих большинство генов подчиняется принципу «доминанты»: чтобы повлиять на внешность животного, «рецессивный» ген должен присутствовать в обеих хромосомах; одна наследуется от матери, другая — от отца. В противном случае доминирует другой ген. Обычно животные с одной доминантой и одним рецессивным геном внешне не отличимы от животных с двумя доминантами. Однако есть одно важное исключение: если кот является носителем одного гена, отвечающего за красный цвет, и одного, который отвечает за коричневый, то в этом случае они оба проявятся в окрасе в произвольных местах. И тогда на одном участке тела шерсть будет красного оттенка, а на другом — коричнево-чёрного (табби черепаховый). То есть в итоге получится кошка с трёхцветным окрасом (или полосатая трёхцветка, «торби»). Если эта кошка к тому же является носителем мутации, приведшей к появлению чёрного оттенка, тогда коричневые участки будут чёрными, а стандартный рисунок будет затемнен (как у обычного чёрного кота). Но при этом красные участки, на которые мутация не действует, станут красного и жёлтого оттенка с видимым рисунком, образуя черепаховый окрас или окрас калико.
Во-вторых, ген, отвечающий за окрас, входит в состав X-хромосомы. У самок кошек две X-хромосомы, у самцов только одна, пару ей составляет намного меньшая по размеру Y-хромосома, которая определяет мужской пол, но не несёт информации об окрасе шерсти. Таким образом, для того, чтобы самка кошки была красного цвета, у неё должна быть мутация красного цвета на обеих хромосомах. Если же она присутствует только в одной, окрас будет черепаховым. Несмотря на то, что кошек с черепаховым окрасом намного больше, среди красных кошек попадаются самки. Самцы же в этом случае будут только красными. В действительности, самцы с черепаховым окрасом появляются время от времени. В этом случае они имеют две X-хромосомы и одну Y-хромосому — результат аномального деления клеток. Но, несмотря на это, бытует ошибочное представление, что красные или «мармеладные» кошки — всегда самцы. Отсюда и выражение «рыжий Том».
Греческая монета. Италия, 400 г. до н. э.
Так как кошки распространялись из Египта, они должны были встречаться и скрещиваться с дикими и полуодомашненными кошками, обитавшими в других областях Восточного Средиземноморья. Судя по кипрским кошкам, прирученные кошки могли встречаться и в других регионах Ближнего Востока. Причем появиться там они могли за тысячи лет до того, как египтяне начали превращать их в домашних животных. На египетских картинах, созданных примерно 3500 лет назад, кошки изображались на кораблях, то есть были либо иммигрантами, либо эмигрантами. Приблизительно 3200—2800 лет назад торговля на восточном побережье Средиземного моря осуществлялась в основном ходившими по морю финикийцами (которые, возможно, одомашнили своих собственных диких кошек с целью уничтожения грызунов), управлявшими всеми процессами из нескольких крупных городов, которые находились на территории современного Ливана и Сирии. Финикийцы, возможно, и завезли кошек lybica — прирученных или частично одомашненных — на большинство островов Средиземного моря и в материковую Италию и Испанию. Дальнейшее распространение кошек замедлилось, вероятно, не из-за египетских законов, а из-за наличия в Греции и Риме ещё одних сильных истребителей грызунов — прирученных куниц, горностаев и хорьков (последних в настоящее время приручают для охоты).
Миграция домашних кошек к северу от Египта, в сторону Греции, на данный момент недостаточно хорошо описана. В аккадианском языке, на котором говорили жители восточной части Плодородного полумесяца, отдельные слова, обозначающие домашних и диких кошек, появились примерно 2900 лет назад. Так что домашние кошки к тому времени, вероятно, распространились до территории современного Ирака.
Домашняя кошка примерно в тот же период также часто встречалась и в Греции, по крайней мере, среди аристократии. Об этом свидетельствуют монеты, отчеканенные для использования в двух греческих колониях. Они были изготовлены примерно 2400 лет назад: одна для города Реджо-ди-Калабрия, расположенного на «кончике» итальянского «сапога», напротив Сицилии, а другая для Таранто — города на «каблуке» Италии. На обеих монетах изображены их создатели. И хотя это были разные люди, монеты удивительно похожи, и, возможно, относятся к одной легенде. На обеих монетах изображен мужчина, который сидит на стуле и дразнит игрушкой кошку, которая пытается схватить её передними лапами. То, что этот человек изображен вместе с кошкой, а не более привычной лошадью или собакой, говорит о том, что домашние кошки были для греков изначально необычными животными, возможно, экзотическим товаром из Египта, и факт владения ими указывал на высокий социальный статус. На барельефе, созданном в Афинах примерно в тот же период, изображены кошка и собака, готовящиеся вступить в драку. Но кошку держат на привязи, что означает, что это было скорее прирученное, чем домашнее животное.
Вероятно, домашние кошки стали распространёнными животными в Греции и Италии примерно 2400 лет назад. Самые ранние достоверные подтверждения данного факта были получены, когда обнаружились греческие картины, на которых кошки изображены непривязанными, и они явно расслаблены в присутствии людей. Кошек тогда также стали изображать на надгробных плитах, вероятно, как питомцев похороненных там людей. Более того, к тому времени в греческом языке было отдельное слово, обозначающее домашнюю кошку — «ailouros», «виляющий хвост»). В Риме стали появляться картины, где кошек изображали в домашнем окружении: кошка, сидящая под скамьями во время пиршества или на плече у мальчика, играет с шариком на ниточке, которую держит женская рука. В Риме, как и в Египте, кошки были домашними питомцами женщин, мужчины же обычно предпочитали собак. И по аналогии со словом «miw», ставшим именем для девочек в Египте, примерно 2000 лет назад слово «Феликула» (Felicula) — «маленький котёнок» — стало распространенным именем для девочек в Риме. В других областях Римской империи в ходу были имена Катта (Catta) или Каттула (Cattula). Последний вариант пришёл из северной Африки, ставшей к тому времени римской колонией.
И в Греции и в Риме одомашненную кошку также стали ассоциировать с богинями: Артемидой в Греции и Дианой в Риме. Римский поэт Овидий писал о мифической войне между богами и великанами, во время которой Диана бежала в Египет и превратилась там в кошку, чтобы не быть узнанной. Таким образом,
По мере того как становились доступными морские пути, соединяющие Ближний Восток, индийский субконтинент и Малайский полуостров с Индонезией, кошек — впервые в истории — начали вывозить из исконных земель их обитания. Вероятно, именно римские торговцы вывезли кошек по морю в Индию и, позднее, в Китай через Монголию по Великому шелковому пути. К Ⅴ в. н. э. кошки обосновались в Китае, а спустя примерно 100 лет — в Японии[50]. В обеих странах кошек особенно ценили за их способность защищать ценные коконы тутового шелкопряда от нападения грызунов.
Характерный для Юго-Восточной Азии тип домашней кошки — со стройным телом, проворная и активная — не является, как это считалось ранее, результатом отдельного процесса одомашнивания азиатского пустынного кота (Felis ornata). Несмотря на то, что археологические данные скудны, ДНК современных уличных кошек, обитающих в Восточной и Юго-Восточной Азии (в Сингапуре, Вьетнаме, Китае и Корее), показывает, что у них тот же главный предок, что и у европейских кошек — Felis lybica из Северо-Восточной Африки или Ближнего Востока. Оттуда же происходят все «иностранные» чистопородные кошки, такие как сиамские, коратские и бурманские[51]. Никакие барьеры не мешают домашним кошкам скрещиваться с азиатскими пустынными котами, но очевидным является тот факт, что из их потомства редко получаются подходящие домашние питомцы: несмотря на то, что дикие кошки в Центральной Азии являются носителями ДНК домашних кошек, их домашние собратья не имеют признаков диких кошек в своём ДНК.
Определить точное время появления домашних кошек в Юго-Восточной Азии невозможно, причём каждая популяция животных, похоже, развивалась изолированно от других. ДНК уличных кошек из Кореи сравнительно похожи с ДНК кошек из Китая, немного отличаются от тех, что имеют уличные обитатели Сингапура, и совсем не похожи на ДНК вьетнамских кошек. Данный факт указывает на то, что после того, как они туда впервые попали, кошки какое-то время перемещались между этими странами. Уличные кошки Шри-Ланки также заметно отличаются от своих собратьев, но больше всего они похожи на кошек из Кении. Вероятно, это объясняется фактами перевозки кошек на кораблях через Индийский океан.
До момента рождения Христа история пишет традиционную картину происхождения и распространения домашней кошки, но эта картина идет вразрез с тем, что говорит биология. В традиционных летописях подчёркивается акт вмешательства человека, из чего можно сделать вывод, что одомашнивание кошки было осознанным процессом. Но с точки зрения кошки, картина выглядела иначе: а именно — постепенный переход кошки от дикого охотника к избирательному хищнику, а затем, через одомашнивание, к параллельным ролям истребителя грызунов, компаньона и символического животного.
В отличие от собаки, которую одомашнили гораздо раньше, для кошки, вероятно, не было ниши в обществе охотников-собирателей. И только когда появились первые амбары, приведшие к возникновению локальных скоплений диких грызунов, пришло время кошке навестить человеческие поселения. Но даже те из них, кто всё-таки пришел к людям, наверное, рисковали быть убитыми из-за шкурок. И, вероятно, только после того, как домашняя мышь научилась разрабатывать новый источник пищи, который предоставили ей люди, построив амбары, кошки стали регулярно появляться вблизи человеческих жилищ. И люди терпели их, потому что те действительно уничтожали грызунов, спасая тем самым их запасы.
Распространение сельского хозяйства сопровождалось и параллельным распространением кошки, которая со временем встретила новых врагов — например, нильскую крысу в Египте, а позднее чёрную крысу в Европе и Азии. В деле истребления грызунов у кошки были свои соперники: к тому времени человеком были приручены другие плотоядные похожего размера, включая различных представителей семейства куньих, генетов и их двоюродных братьев — египетских мангустов. Из них в итоге были одомашнены хорьки, а мангусты — самые опытные истребители змей — только в 750 г. были завезены для этой цели на Иберийский полуостров правящим халифатом[52]. Эти разные соперники на протяжении многих веков существовали в различных сочетаниях в разных местах, и не ясно, почему в итоге победителем стала домашняя кошка, а хорёк оказался на втором месте. Очень может быть, что кошки не имели преимущества в деле истребления грызунов. Тогда, возможно, ответ кроется в кошачьей биологии. Связь между кошками и религией тоже вряд ли была решающей, так как египтяне в разное время поклонялись и мангустам, и генетам.
Вероятнее всего, кошке каким-то образом удалось стать глубоко одомашненным животным, в отличие от всех её соперников. Тогда где же причина, а где следствие? Являются ли кошки более «надёжными» и предсказуемыми, чем хорьки, потому что они освоили способы общения с людьми, или же всё наоборот? Так как мы не знаем точно, как вели себя прямые предки домашней кошки, на подобные вопросы ответов быть не может. Тем не менее то, что кошка смогла трансформироваться не только в истребителя грызунов, но и в домашнего питомца — её современные роли, вероятно, и способствовало успеху её одомашнивания в первые 2000 лет. А что же тогда стало препятствием на долгом многотысячелетнем пути кошки в наши дома?
В данном случае причастность кошки к египетской религии также могла быть решающей. Возможно, период, когда египтяне преклонялись перед кошкой, дал ей время, необходимое для того, чтобы она полноценно эволюционировала из дикого охотника в домашнего питомца. В противном случае она бы осталась лишь спутником человеческого общества, а не его неотъемлемой частью. Можно даже предположить, что «фабрики», производившие кошачьи мумии, ускорили эту эволюцию, так как кошки были вынуждены привыкать находиться в замкнутом пространстве и в непосредственной близости с другими кошками. Надо отметить, что оба эти качества явно отсутствуют у сегодняшних крайне территориальных диких котов, при этом они жизненно необходимы для современных городских домашних питомцев. Несмотря на то, что, конечно же, большинство кошек, имевших эти важные гены, умерли молодыми — в конце концов, именно так их разводили, часть из них наверняка попала в распространённую популяцию, а их потомки приобрели лучшую способность контактировать с городской средой. У живущих в неволе плотоядных такие изменения проходят в течение всего нескольких десятков лет, что демонстрирует, к примеру, эксперимент, проведенный с русским соболем, который показал, что дикие животные становятся послушными всего за несколько поколений[53]. А может быть, сегодняшние домашние кошки обязаны своей адаптивной способностью обитателям тех изуверских египетских «питомников»?