Тайный ребёнок от Босса (СИ)

Глава 23. Валерия

Сердобольный таксист привозит в обычную городскую больницу и вручает медперсоналу. Меня срочно госпитализируют и пока выписывать не торопятся. Врачам не нравятся анализы. Давление высокое, тонус сильный. Ещё выявили железодефицит и в срочном порядке поставили капельницу с железом.

Первая ночь в больнице проходит ужасно. Меня бросает то в жар, то в холод. Давление скачет, лекарства помогают ненадолго. Мне ужасно больно. И боль эта не физическая.

Я злюсь на себя, грызу изнутри и почти ненавижу Бессонова. За то, что пробрался в моё сердце, оплёл меня своей заботой и лаской. Показал демоверсию идеальных отношений и перечеркнул всё, что могло бы быть между нами, даже не дав мне нормально объясниться. Жестоко и беспощадно разрушил. И я не имею права винить его, ведь во всём виновата сама.

В последующие дни боль притупляется. На её смену приходит равнодушие. Я себе напоминаю о собственных ошибках. Напоминаю, что не создана для отношений. Никаких. Я сильная, несмотря на то что плачу навзрыд из-за разбитого сердца.

Сейчас я нужна своим малюткам. И совершенно точно, я не рассыплюсь, не умру, оставшись одна. Нет. Я соберусь, встану на ноги. Выношу своих выстраданных, вымоленных детей и обязательно найду себя в чём-то новом.

Обзвоню пару клиентов Натана, которые в своё время пытались переманить меня. Уверена, без дела не останусь, ведь профессионал и очень ответственна.

А сейчас… Сейчас я думаю только о своём здоровье. И ответственно лечусь.

Не нервничаю. Не переживаю. Не волнуюсь.

О моём местоположении знает только семья. Сестра забрала к себе котов, чтобы не кататься постоянно ко мне. А мама каждый вечер привозит домашней еды и заботится.

Удивительно то, что моя госпитализация сплотила родственников. Они за нас с малышами очень переживают и поддерживают меня. Стоило потерять работу, чтобы очередное «но» сблизило с семьёй.

С шефом и с кем-либо из работы я больше не пыталась связаться. Во-первых, в тот же вечер номер мне отключили, так как он был корпоративным. И пришлось просить медсестер купить новую сим-карту.

Во-вторых, не хотела своим звонком Рахлину подставлять его под удар. Ведь, скорее всего, сейчас в деле Саркисовых большой скандал, затронувший всех.

И в-третьих, банально трусила. Страшно получить порцию осуждения от Натана. Он наверняка уже знает о моей интересной беременности и сокрытии столь важной информации.

Сегодня шестой день моего лечения. Я вновь слушаю асинхронное биение двух сердечек на узи. А врач радует хорошими новостями. Разрешает выписаться. Правда, настоятельно рекомендует придерживаться спокойного ритма жизни и до второго триместра полный половой покой. Громко усмехаюсь последней рекомендации. Нет. Совершенно точно — с мужчинами я завязала.

Забрать меня приезжает сестра. И везет к родителям. Не хочу пока оставаться одна. В кои-то веки мы стали очень близки, и мне очень нужна их поддержка.

На все выходные родители под крышей бабушкиного дома в деревне собирают всю родню. Сестру, братьев с семьёй и детьми. Я с радостью окунаюсь в семейные посиделки. Вожусь с племянниками, помогаю маме с готовкой, смотрю с отцом футбол. И старательно отгоняю воспоминания совершенно других семейных посиделок.

А с новой недели, забрав котов, возвращаюсь в свою уютную и пустую квартиру. Обвожу взглядом комнаты, выискивая забытые Ромой вещи.

На стуле небрежно валяется его рубашка. В шкафу среди моих платьев в чехлах висит пара его дорогих, сшитых на заказ костюмов. На прикроватной тумбочке лежит серьга-гвоздик. В ванной его зубная щётка, триммер и одеколон. В корзине для стирки ещё одна рубашка, боксеры и носки.

Я собираю всё, что принадлежит Роме. Нахожу большую коробку, бережно упаковываю в неё не только вещи, но и воспоминания о нас. Закрываю крышкой и убираю в шкаф в прихожей. Можно было бы просто отправить через курьера. Но я не хочу напоминать ему о себе. Да и Бессонов никогда не вернётся за ними. Он перечеркнул всё, грубо и навсегда.

Завариваю себе кофе покрепче, открываю ноутбук. И, набросав резюме, рассылаю по разным компаниям, сохранённым в моих контактах за долгие годы работы.

Первый звонок раздаётся уже этим же вечером.

— Я тебя лично придушу, Рыжик! — рявкает Натан, стоит мне поднять трубку.

— За что? — удивляюсь я, слегка опешив от тона.

— Нахуевертила дел и ушла в подполье. Ну кто так делает, Лер? Тебя неделю никто найти не может. Я уже все морги обзвонил, всех патологоанатомов опросил.

— Так мог бы начать с больниц. Я лежала в первой городской, — впервые за эти дни искренне улыбаюсь.

— Сейчас где ты? Я приеду, — голос бывшего начальника действительно звучит очень встревоженно. И мне приятно знать, что между нами ничего не изменилось.

— Домой вернулась уже.

— Откупоривай водку и ставь чайник. Я буду не один.

— А с кем? — напрягаюсь я, — И вообще, мне пить нельзя.

— Пить буду я. А ты будешь слушать и отменять все разосланные резюме! — заявляет Натан.

— С чего бы? Мне нужна работа, и ты не сказал, с кем приедешь.

— Ты работаешь на меня. А я тебя не увольнял! Всё, жди! Мы скоро приедем, — рявкает бывший шеф и отключается.

Я не знаю, кого притащит Натан, но к встрече готовлюсь тщательно. Переодеваюсь из пижамы во что-то более приличное. Волосы закалываю наверх, в деловой хвост. Прибираюсь. Достаю из морозильника початую бутылку водки. Лежит там со времен моего развода. Каюсь, как-то в прошлом, в одиночестве приглушила пару рюмок. Щёлкаю включателем на электрочайнике и жду.

Где-то в глубине души влюблённая глупая девочка надеется на встречу с Бессоновым. Но Рахлин приезжает со своим другом, которого я несколько раз видела, но познакомиться не представилось возможности.

— Это тебе к чаю от Жасмин, — Натан вручает мне небольшой контейнер с выпечкой и тычет в товарища, топчущегося за его спиной: — А этот — будет сейчас извиняться.

— Эм. Хорошо. Проходите.

Мужчины скидывают верхнюю одежду, разуваются и направляются на кухню. Разложив из контейнера в тарелку пахлаву, достаю ещё одну рюмку. Явно ведь оба будут пить. Себе наливаю чай и сажусь напротив них.

Молчание слегка затягивается. Натан и вправду глушит водку залпом. Второй вертит рюмку, но не пьёт. Возвращает обратно на стол.

— Осуждаешь меня? — решаюсь начать разговор, старательно разглаживая кухонное полотенце, что лежит на столе.

— За то, что слила конфиденциальную информацию? Нет, горжусь, — усмехается Натан и кивает на друга. — Аверин должен был сначала ко мне прийти и не прыгать через голову. Да и Бессонов, не выслушав, вынес вердикт, хотя не имел на это права. Ну, тут его понять, наверное, можно. Сильно ты мужика зацепила.

— Я вот тебя вообще не понимаю, шеф, — останавливаю мужчину, переводя взгляд на того самого Аверина.

— Бессонов крысу искал и нанял специалистов, я тебе говорил. Ну те и, зацепившись за твою подозрительную активность, проследили за тобой. То, что ты под моим логином лазаешь по закрытым базам, копаешь под генерала и слушаешь мои рабочие звонки, сыграло против тебя. Они быстро выставили тебя шпионкой и доложили Илье, — опять кивок в сторону мрачного товарища. — Он же, в свою очередь, поторопился… Ну и вот итог.

— И чья я шпионка? — сказать, что я удивлена, — ничего не сказать. Я просто в шоке!

— Конкурентов, — пожимает плечами Натан.

— То есть… Бессонов уволил меня из-за этого?

— Ну да, — два друга переглядываются. — А ты не знала?

— Ну э...

— Валерия, мне жаль, что мы действительно поспешили и подмочили вашу репутацию, — хрипло заговаривает мужчина. — Уверен, если бы вы объяснили всё Бессонову, никакого увольнения не было бы.

— Ты давай ответственность не перекладывай! — рычит Нат.

— Подождите, я не понимаю, почему вообще меня посчитали шпионкой? Я семь лет слушаю разговоры Натана и пользуюсь его логином при необходимости.

— На твоём компьютере нашли стороннюю программу, скачивающую в закрытое облако всю входящую информацию. Точно такую же нашли на компьютере у Галины Павловны. Ты подменяла её и знала личный пароль входа в систему, — спокойно так объясняет бывший шеф.

— Стоп! — я от возмущения даже вскакиваю со стула. — Галя сама мне пароль оставила. И мой знала. Ведь подменяла меня, пока я была на больничном. Почему специалисты её не проверили?! Может, это она установила эти программы. В системе есть функция «дата установки». Можно сопоставить даты, а не обвинять первого попавшегося!

Мужчины опять переглядываются. Натан усмехается и вновь наливает себе алкоголь.

— Я же говорю, рыжая — гений! Она бы так бездарно не попалась, — с некой гордостью выдаёт Рахлин. — Галю не проверяли, потому что Рома был в ней полностью уверен, ведь та служила его отцу и была вхожа в их семью. Но ты права, Ланская. Эти программы установила Галина Павловна. И информация поступала напрямую к Бессонову-старшему.

— К Геннадию Викторовичу? — уточняю я, будто есть ещё один старший Бессонов.

— К нему родимому. Изначально программа была только на компьютере Галины, и она с первого дня руководства Ромы держала бывшее начальство в курсе дел. Но появился Саркисов, который слишком много знал лишнего. Рома передал его мне. И Геннадий велел своей преданной помощнице установить эту же программу на твой компьютер. Чтобы получать информацию о Саркисове и держать руку на пульсе, если Рома или я облажаемся.

— Капец, старый стратег! — хлопаю себя по лбу и качаю головой. — И всё же, зачем ему сливать собственную компанию конкурентам?

— А он не сливал. Он просто следил за работой сына. Боялся, что Рома потопит его детище, — добавляет Аверин.

— Получается, шпионов нет? — вздыхаю я, просто не веря, что прямо под моим носом одна пенсионерка проворачивает хакерские дела.

— Проверки всё ещё продолжаются. Но на данный момент шпионов мы пока не нашли, — хмыкает Илья.

— Я точно подам на вас всех в суд за устроенный стресс и погибшие нервные клетки, — вздыхаю и тянусь за выпечкой.

— Подавай, Рыжик, я тебе его выиграю и стрясём внушительную компенсацию за клевету и поклёп, — веселится один бывший шеф.

— А что с Альховской?

— Кстати, тебе премию выпишут за спасение жизни генерального, — усмехается Рахлин, вводя меня в очередной ступор.

— И тут тоже не обошлось без Бессонова-старшего. Геннадий, чувствуя вину перед девчонкой, посылал ей денег каждый месяц, вплоть до совершеннолетия. Тётка же, будучи уверенной в полной невиновности Калинина-старшего, взрастила эту ненависть в Дарье. И та начала свою вендетту задолго до прихода в компанию, — дополняет Аверин. — Но мы с Натаном перепроверили все записи. И проведенную независимую экспертизу. Калинин действительно был выпивший в тот вечер.

— В крови Ромы тоже был алкоголь, — замечаю глухо, ведь тоже читала документы.

— Да, только его не было за рулём, Лер. Он сидел на пассажирском и при столкновении пострадал, так как не был пристёгнут. Врачи боролись за его жизнь, собирая по кусочкам. Он несколько недель в коме пролежал. Врачи не надеялись на положительный исход и готовили всю семью к худшему, — говорит Натан.

— Собственно, поэтому он не присутствовал на суде и, соответственно, вовремя не признал в Альховской Калинину, — дополняет Илья. — А та почти воплотила задуманное...

— Но ты ей помешала, Рыжик! Жди премию! — торжественно заканчивает длинную историю бывший шеф и наливает себе третью рюмку водки.

— Не нужна мне премия, я не собираюсь возвращаться на работу, — отмахиваюсь, переводя взгляд с одного мужчины на другого. — С Ромой, главное, всё в порядке?

— Жив твой Рома и здоров. Правда, который день приходит с диким похмельем и рычит на всех, — отмахивается Рахлин. — И что значит не собираешься? Я тебя не отпускал, Ланская! У меня отпуск через две недели, я кому оставлю кабинет и дела?

— Вообще пофиг, — фыркаю, закатив глаза. Мысленно, конечно, сокрушаюсь, что без нас с Натаном наворотят дел. А мои труды вовсе пустят по ветру.

— И что, даже не спросишь про гонорар за Саркисова? — прищуривается хитро бывший шеф.

— Полагаю, его нет. Я ведь развалила твоё дело. Вряд ли тебе заплатят, — пожимаю плечами и даже не краснею.

— Слишком ты баба умная. Гонорара и вправду нет. Но есть твоя старая должность, и она тебя ждёт, Лер. Бессонов не будет препятствовать.

«Пока не узнает о своём ребенке», — мысленно дополняю я.

Теперь-то, наконец, увидев всю картину в целом, я понимаю, почему Рома меня уволил и разорвал всяческие отношения.

Хотя нет, не понимаю!

Не понимаю, почему он так легко поверил каким-то там записям! Да, я копалась в его прошлом. Да, я искала информацию, хотя не должна была. Но делала ведь это ради него. И немного ради Натана. Он мог бы хотя бы спросить меня.

Или просто зацепился за удобный повод, чтобы расстаться. Понял, что не нужна ему беременная проблемная девушка и всё заходит слишком далеко.

Тем более меня постоянно штормит в эмоциональном плане. Я могу расплакаться, накричать, психануть. По утрам мучаюсь токсикозом, а по вечерам не готовлю ужины для него и чаще всего мы пользуемся доставкой.

Просто секс перешёл в полноценные отношения с сожительством. Это ответственность. Да и секс, который у нас был, не перекрывает остальных минусов. Но и его мне теперь нельзя как минимум полтора месяца.

А Рома очень уж темпераментный мужчина. Решил, что семейная жизнь с проблемной дамой не для него. Эта жизнь и не для меня.

— Не молчи, рыжая, — тормошит Натан. — Я увеличу тебе зарплату на пять процентов.

— Пять мало, — бурчу, морща лоб. — То есть нет. Мне нужно время подумать. Я только из больницы вышла.

— Ты давай мне тут не лечи. Вышла из больницы и побежала резюме рассылать! — злится шеф.

— Кстати, как ты узнал-то? И номер мой, и про резюме.

— Вячеслав из Стройпром позвонил уточнить, правда ли, что ты уволилась.

Улыбаюсь широко и глупо. Просто вспоминаю того толстячка, который пару лет назад клинья подбивал и пытался переманить к себе.