Технология карьеры

22. Заключение.

У некоторых читателей этой книги возникнет вопрос, насколько автору помогли его собственные теории. Считаю уместным сообщить следующее.

Во-первых, я по натуре довольно ленив и к тому же себя за это не осуждаю, поскольку моя лень — от нежелания заниматься неприятными и вредными глупостями (каковые для меня представляет, вообще говоря, большинство человеческих дел).

Во-вторых, я живу вовсе не для того, чтобы кому-то что-то доказывать. Меня не очень беспокоит, если кто-то считает меня лжецом, путаником, плагиатором, имитатором, дураком и пр.

В-третьих, часть описанных в книге приемов аморальна, и я мучаюсь от сомнений, надо ли было вообще их излагать.

В-четвертых, я пытаюсь убедить людей, что карьера (понимаемая как продвижение «наверх») — не единственный путь к личному благополучию, и что они много теряют от того, что слишком энергично двигают локтями.

В-пятых, настоящие карьеристы делиться своими секретами отнюдь не торопятся — чтобы не плодить конкурентов, а многие просто не в состоянии вразумительно их представить по причине отсутствия аналитических и литературных способностей. Счастливчик, достигший быстрого успеха, вряд ли понимает сам, каким образом это у него получилось. (Публий Сир: «Кого удача любит, тот глупеет вдруг» — Fortuna nimium quem fovet, stultum facit.) Поделиться приемами может лишь тот, кто чего-то достиг вопреки случайностям и обстоятельствам.

После сказанного может возникнуть впечатление, что автор попросту неудачник. На это я могу с гордостью возразить, что вопреки своей лени я все-таки кое-чего в жизни добился, не совершив больших грехов, чего и другим желаю. Избрав мыслительство своим главным поприщем, я могу с удовлетворением отметить, что по широте охваченных тем, по радикальности подходов, по количеству написанного и по степени разлада с обществом я уже более-менее сравнялся с лучшими умами человечества, и осталось лишь довести свою писанину до характерного для них качества. Но я еще не умер и имею шанс осилить эту работу. Что касается данной книги, то она — всего лишь побочный продукт, попытка разобраться в причинах неприятия моих идей социальной системой, и я начал создавать ее еще в то наивное время, когда думал, что чем больше у человека способностей, честности и доброжелательности, тем короче его путь к положению, дающему жизненные блага и возможность влиять на общество. Когда я понял, что это не так, книга была уже в основном готова, и потребовалось совсем немного усилий, чтобы ее закончить.