Тёмный

ГЛАВА 17

Позади отряда, отрезая путь, к отступлению хрипя и скалясь, две скалозуба устремились к обезумевшим животным и хаскам. По спине Илии прошелся холод. Дэвы практически перестали слушаться. Через несколько мгновений кошки врезались в отряд, сбивая с ног животных и опрокидывая седоков.

Илия вынул клинки и развернул своего дэва в сторону скалозубов. Одна из кошек повалила соседнее животное с седоком и принялась рвать своими мощными клыками плоть. Илия снес телом дэва кошку и, склонившись над ней, ударил мечом. Клинок рассек гнилую плоть, и обезглавленное животное заскребло когтями землю. Дэвы остальных хасков в суматохе подмяли под себя мертвецов. Трое хасков лежали вместе со своими животными на земле.

Крошечный пятачок дороги стал, словно последним рубежом. Бой кипел несколько минут. Скудная, каменистая земля жадно впитывала в себя багровую влагу. Рычание скалозубов перемежалось с предсмертными вскриками дэвов и хасков.

Вскоре на пяточке остались лишь Илия и Хаврат. Мертвецы с помощью скалозубов практически положили весь отряд, но сами тоже легли рассеченные мечами хасков. Илия стоял спиной к спине с Хавратом, единственными выжившими из отряда. Невдалеке от них два оставшихся скалозуба терзали своими мощными клыками последнего дэва и, подняв окровавленные морды, воззрились на двух воинов.

Один глаз, как и клык, одного из скалозубов видимо потерялся в бою. Сейчас мертвый хищник остановил свой взгляд на двух бойцах и, перепрыгнув агонизирующее тело дэва, крадущейся походкой начал приближаться к Илии и Хаврату. Второй тоже, лупя в ярости себя хвостом по бокам, начал сближение, слегка отстав от первого.

В шее приближающегося хищника торчал клинок одного из хасков, практически пронзивший ее насквозь. Зверь, прихрамывая начал сближение. Когда до воинов оставалось не больше двух метров, скалозуб прыгнул, широко расставив когтистые лапы в воздухе.

Илия и Хаврат разошлись в разные стороны с мечами наперевес. Скалозуб приземлился на пустое место, поднимая когтями каменистую крошку и пытаясь развернуться для новой атаки. Второй скалозуб подкрадывался, прижавшись к земле, норовя улучшить момент для атаки.

Хаврат нанес удар мечом, оказавшись ближе и метясь в голову хищнику. Скалозуб уклонился от удара, отбив его лапой. Сталь звонко дзынькнула о когти. В этот момент Илия сблизился со скалозубом и клинком ударил по рукояти меча, торчащего из шеи мертвого хищника. Меч, разрывая плоть, вспорол шею, выпадывая из образовавшейся раны.

Голова скалозуба дернулась и в следующее мгновение отделилась от тела, упав и покатившись по каменистой земле. Хищник завалился на бок, вспарывая когтями скалистую поверхность площадки, и вскоре затих.

В этот момент второй скалозуб стремительным броском поймал в свои объятия Илию и они, вдвоем, не удержавшись на площадке, рухнули в пропасть. Хаврат подбежал к краю обрыва и увидел лишь большой всплеск воды, который брызгами разнесся по стремительно несущейся реке.

Оглядев площадку, Хаврат закинул меч за спину. Дальше идти смысла не было. Еще одну такую встречу, он не переживет. Обойдя все тела и убедившись, что никого не осталось в живых, Хаврат направился назад, вниз по течению.

Лей-Сан стояла возле окна, глядя, как вечернее солнце садится за горную гряду на западе империи. Где-то там сейчас должен был находиться Илия. При воспоминании о молодом человеке, сердце девушки тревожно сжалось. Отец отправил ее любимого туда, откуда никто не возвращался живым вот уже на протяжении нескольких дней.

В последнее время она очень сблизилась с начальником дворцовой стражи. Казалось, что Илия стал тем источником света, который создавал вокруг нее теплоту и уют. Теперь, когда его не стало, Лей-Сан почувствовала пустоту, словно холодный западный ветер пробил брешь, в, казалось бы непоколебимых стенах их отношений, и теперь ее пробирал озноб, покрывая тело мурашками. Принцесса могла сколь угодно кутаться в теплые меха, но этот озноб было не согреть, ни каким теплым мехом. Только Илия своим присутствием, своим дыханием мог отогреть замерзшую душу принцессы.

Услышав позади себя шорох, девушка обернулась. На пороге комнаты стоял один из приближенных советников ее отца.

— Принцесса, мне необходимо с вами поговорить, — произнес советник, склонившись в учтивом поклоне.

— Я слушаю тебя Сантал, — Лей-Сан отвернулась от окна и кивнула в знак приветствия.

— Речь идет о вашем отце. Я разговаривал с ним, но Император не хочет видеть очевидных вещей. Он слишком любит своих подданных, чтобы заметить угрозу, которая исходит от Совета. — Сантал подошел вплотную к Лей-Сан.

— О чем ты говоришь? — Взгляд девушки стал настороженным.

— Вот уже много лет я служу верой и правдой вашему отцу. Вы знаете, что в последнее время Совет крайне недоволен политикой вашего отца. Он дал слишком много свобод владельцам рудников. — Сантал заглянул в глаза девушке.

— Но ведь этой политики придерживались мои предки, — недоуменно посмотрела на советника принцесса.

— Времена меняются. Большинство в Совете считает, что необходимо ужесточить правила по добыче агата. Империя растет, а вместе с ней растут и запросы. Армия, образование, различные исследования, все это несет на себе бремя расходов. — Сантал слегка развел руки в стороны.

— Я не понимаю, к чему вы клоните? — Лей-Сан неосознанно перешла на более официальный тон.

— Совет пришел к выводу, что теперешняя политика вашего отца не приемлема для Империи. Они хотят ужесточить налоги. Увеличить добычу агата за счет рабов и вольнонаемных хасков. — Сантал внимательно смотрел в глаза принцессе.

— Вы прекрасно знаете, что мой отец не пойдет на это. — Лей-Сан прищурила глаза, на скулах заиграли желваки.

— Я это знаю и неоднократно говорил об этом вашему отцу. Но он не хочет меня слушать. Я понимаю, что вы не можете влиять на политику государства, и ваш голос не имеет власти, но… — Сантал замялся, не зная как продолжить предложение.

— Говорите прямо, — жестко произнесла Лей-Сан. Все эти политические изворочки ее сильно раздражали.

— Я хочу, чтобы вы предупредили отца о том, что возможно Совет захочет отстранить его от управления Империей, — Сантал сжал пальцы обеих рук в замок на груди.

— Это же дворцовый переворот, — тихо выдохнула Лей-Сан.

— Я вас предупредил, потому что ваш отец всегда благосклонно относился к моей семье, — Сантал слегка склонил голову в знак признательности.

— Разве Совет не понимает, что Империя раздробится на мелкие уделы, где каждый начнет воевать друг против друга, в то время как на границе с Антанией происходят странные события, способные перерасти в войну? — Лей-Сан возмущенно посмотрела на советника.

— Политику вашего отца поддерживают еще двое уважаемых хасков, однако большинство склонны к тому, чтобы отстранить Императора от власти. — Советник подошел к окну, за которым распростерся ночной Мадияр.

— Почему вы пришли ко мне? Разве вы не могли сказать это все Императору? — Принцесса тоже развернулась к окну.

— Я боюсь, что при дворе вашего отца даже у стен есть уши. Любое слово или действие тут же станет известно Совету. К тому же, как я уже говорил вам, ваш отец не хочет меня услышать.

— Как жаль, что здесь сейчас нет Илии, он смог бы навести порядок во дворце и прищучить этих чинуш, — вздохнула Лей-Сан.

— Есть еще одно обстоятельство, о котором бы я хотел с вами переговорить моя принцесса, — Сантал настороженно посмотрел в сторону дверей и вновь повернулся к девушке.

— Я слушаю вас, — Лей-Сан внимательно посмотрела в глаза советнику.

— При дворе Джемая есть мой человек. Его зовут Флай. Он глава Ордена хайтеров. Флай сообщил мне, что в столице Антании происходят непонятные вещи, так же как и на границе наших земель. В городе появился пришелец. Он не из нашего мира. Его зовут Елизар. Этот пришелец очень нужен Джемаю, но зачем никто не знает. Весь город гудит, словно разворошенный улей. В домах горожан имперская гвардия проводит обыски в надежде найти пришельца. Этот Елизар сейчас находится в руках Флая. Он хочет знать, что с ним делать. Елизар говорит об острове Хорос и какой-то печати Древних.

— Печати Древних? — Переспросила Лей-Сан, подавшись вперед к советнику.

— Да, что вас так насторожило? — Сантал непонимающе смотрел на девушку.

— Я читала в имперской библиотеке древние свитки. Один из свитков, практически затертый до дыр, наверное, самый старый во всей библиотеке говорил о печати Древних, якобы эта печать запирает мир на магический замок. Любой, кто попадает в наш мир, остается здесь навсегда.

— Это какой-то бред, — недоверчиво произнес советник.

— В свитке говорилось о семи мирах Альдэрона, сотворенных Древними. Я думала, что это просто красивая сказка. — Задумчиво произнесла Лей-Сан.

— Я не сомневаюсь в вашей мудрости моя госпожа, но меня терзает вопрос, каким образом может иметь к нам отношение этот пришелец?

— Возможно, что он здесь неспроста и все, что происходит в Антании как-то с ним взаимосвязано. Во всяком случае, я считаю, что Джемай не должен его получить. Ты говорил об этом отцу?

— Нет пока еще. У вашего отца есть более важные государственные вопросы. — Сантал слегка поклонился и направился к дверям, ведущим из покоев принцессы.

— Есть какие-нибудь новости от Илии? — Лей-Сан встревожено посмотрела на советника.

— Нет, моя госпожа, — поворачиваясь в дверях, покачал головой Сантал и тихо вышел из покоев.

Лей-Сан снова повернулась к окну и, кутаясь в меховую накидку, поежилась от охватившего ее озноба.

Поиски пришельца вот уже два дня не могли ни к чему привести. Елизар словно в воду канул. Имперская гвардия сбилась с ног, пока разыскивала его. Джемай мерил шагами свои покои, когда к нему вошел Флай.

— Ты разочаровываешь меня, — зло произнес Император.

— Мои люди делают все что могут и даже больше, но пришелец, словно сквозь землю провалился. — Флай внимательно следил за перемещениями Джемая.

— Ты никогда раньше не подводил меня Флай, что произошло сейчас? Я знаю, что на одном из перекрестков моего города произошла стычка, в тот момент, когда амадину вели ко мне на допрос. Ее хотели убить наемники. Кто заказчик я пока еще не установил, но мой советник сейчас все делает для этого. Мы задержали несколько наемников, но они пока молчат.

Флай согласно кивнул, продолжая смотреть на Императора.

— Тебе нечего сказать? — Джемай вопросительно вскинул бровь.

— Пока нет мой повелитель. Мои люди усилили поиски, но пока тоже безрезультатно.

— Тогда что они делали в стычке с наемниками? Если я правильно понял, то именно они помогли ей бежать. Я начинаю думать, что ты ведешь двойную игру Флай.

— Это не так мой повелитель. Я не знаю, кто напал на наемников и помог бежать амадине. Возможно, эти нападавшие просто переоделись в хайтеров, чтобы скрыть свое истинное лицо.

— В остроге содержится дино. Я усилил охрану. Если к исходу третьего дня поисков ничего не произойдет, я публично выведу его на казнь, может быть, это подтолкнет пришельца, и он совершит ошибку попытавшись спасти своего друга.

— Вы хотите устроить ловушку?

— Нет, это будет реальная казнь, — произнес Джемай, давая понять руководителю Ордена, что аудиенция окончена.

Флай, молча, поклонился Императору и покинул покои Джемая. Дино его не интересовал, а вот пришельца нужно было выводить из под удара Императора и чем дальше от Ардоса тем лучше.

После того как Флай ушел, из полумрака, в комнате Джемая, на свет вышел Тантор. Император внимательно посмотрел на своего советника. Все время разговора Джемая с Флаем, тот стоял неподвижно в стороне, скрываясь в глубине комнаты, и слышал весь разговор.

— Что ты думаешь обо всем этом? — Джемай внимательно посмотрел на своего советника.

— Я думаю, что главе Ордена есть, что скрывать, — тихо произнес Тантор. — Но я не могу понять, в чем его заинтересованность.

— То есть ты думаешь, что этот пройдоха знает, где пришелец? — Джемай не сводил удивленного взгляда со своего собеседника.

— Сложно сказать, — качнул головой советник, — во всяком случае, пойманные наемники молчат, а некоторые уже замолчали навсегда, не выдержав пыток палача.

— Я хочу, чтобы ты допросил дино, перед тем как его казнят. А что с этим… как его, которого задержали в таверне и он помогал попасть в город этой четверке?

— Вы говорите о Трое? — Уточнил Тантор.

— Да, он не говорил, может быть слышал, зачем они шли в южные земли?

— К сожалению, у торговца не выдержало сердце, когда его допрашивали. Бедняга скончался, а все его имущество обращено в доход государства. — Тантор сложил перед собой руки.

— Понятно, что с нашими некромантами?

— Я дал им команду выдвигаться в сторону столицы. Часть восточных и южных земель находится под властью некромантов. Они движутся к столице во главе армии мертвецов. — Ответил Тантор и увидел изумленный взгляд Императора.

— Ты велел им двигаться в сторону столицы? Ты с ума сошел? Ты понимаешь, во что они превратят Империю пока придут сюда. Ты должен был оставить их у границ. — Джемай был в ярости от сообщенной новости советником. Он планировал направить армию в земли хасков, но уж, ни как не вглубь своей империи и тем более к столице. Антания станет мертвой империей. Этого он допустить не мог.

— К сожалению, распоряжение уже отдано, — Тантор сокрушенно развел руки.

— Немедленно отмени приказ, ты слышишь? Иначе ты отправишься следом за своими предшественниками — Джемай приблизился к советнику в плотную и процедил сквозь зубы свою угрозу.

Из-под полы монашеской рясы Тантора мелькнул короткий кинжал с рунами на клинке. Джемай вздрогнул, чувствуя, как острая сталь проходит сквозь его внутренности, распарывая их. Ноги стали ватными, а в глазах все поплыло.

Тантор подхватил падающего Императора и, подняв на руки, перенес на кровать. Джемай пытался сфокусировать недоуменный взгляд на своем советнике, но вскоре силы окончательно покинули его. Взгляд Императора замер и остекленел.

Тантор выждал еще какое-то время, а затем начал подготовку к обряду инициации. Предупредив дворцовую стражу, о том, чтобы императора не беспокоили, жрец принес из кельи свитки с заклинаниями и необходимые для ритуала ингредиенты.

За окном спустилась полночь, когда Тантор закончил все приготовления. Вокруг кровати императора были начертаны древние руны. Шесть зажженных свечей стояли в виде шестиконечной звезды, в центре которой располагалась кровать с телом Джемая.

Открыв свиток и дождавшись, когда луна займет свое место на ночном небосклоне, Тантор начал читать заклинание. Сначала тихо, едва слышно, голос его становился громче и громче. Окна распахнулись, и в комнату ворвался поток ветра. Подняв в воздух свитки, разложенные на столе и мелкие вещи, вихрь закрутил их по комнате.

Над городом начали сгущаться тучи. Неестественно черные, они низко стелились над городом. Небо прорезали сполохи молний, которые буквально лизали высокие крыши домов.

Испуганные горожане норовили быстрее укрыться от надвигающейся бури, прячась в подворотнях и пересекая открытые пространства. Вскоре все небо над городом заволокло клубящимися темными тучами, которые тускло, освещались изнутри разрядами молний.

Тантор, не прекращая читать заклинания, подошел к телу Джемая и начертил жертвенной кровью, набранной из раны императора руны на щеках и лбу мертвого тела, покоящегося на кровати.

В висевшем на стене зеркале клубилось серое облако, которое также озарялось сполохами фиолетовых разрядов. По зеркальной глади зазмеились трещины, расходясь от центра к краям зеркала.

Вскоре темное облако обволокло башню и, просочившись в распахнутые окна, заполнило комнату. Руны на теле императора засветились ровным фиолетовым светом. Тело начало потряхивать мелкой дрожью. От рун по лицу и дальше через шею по всему телу поползли фиолетовые разряды.

Облако окутало тело. В комнате неистовствовал ветер. Предметы интерьера начали с грохотом падать на пол. Два имперских стражника вбежали на шум в комнату, но их тут, же прошило разрядами молний, ударившими из окутавшего императора облака.

Стражников отбросило назад. В следующее мгновение комнату озарила пронзительно яркая вспышка, и все вокруг погрузилось в темноту. Тантор с трудом разлепил веки. Силы практически покинули его. Обряд забрал всю его энергию.

Кровать с телом императора находилась в центре клубящегося облака, а вокруг стояла мертвая тишина. Внезапно сквозь облако проступили очертания человеческого тела, и вскоре в центр комнаты вышел Император. Глаза сияли фиолетовым светом.

В следующее мгновение облако словно втянулось в тело императора и глаза медленно пульсируя, потухли, обретя человеческие зрачки. Император медленно осмотрелся, остановив взгляд на лежащем жреце.

— Ты хорошо потрудился мой друг, — произнес Император глубоким ровным голосом.

— Владыка? — Просипел пересохшим горлом Тантор.

— Мы Талас и Сатар, боги смерти и твои владыки, — произнес Император двумя голосами.

Тантор из последних сил принял подобающее положение и склонился перед Императором.

— Скоро все изменится. Этот мир станет нашим, а за ним и другие миры Альдэрона склонятся перед нашим могуществом.