Тёмный манипулятор

Глава 16

Содержимое колбы оказалось принято практически сразу после того, как я оказался в своей комнате. Конечно, я дал себе пару минут на размышления, так как всё ещё подозревал светлых, что хотели меня убить, но там ведь чёрт ногу сломит в этих границах и мирах. Хрен его знает, на какой именно границе меня заказали. И хрен его знает, в каких они отношениях с остальными мирами.

Всё же Гаалю я доверял, а поэтому спустя две минуты колба была откупорена и её содержимое отправилось в гортань, постепенно спустившись к центру пищеварительной системы.

Никаких побочных эффектов не последовало. Так же, как не последовало вообще ничего. По сути, что принимал, что не принимал — изменений ноль.

Ещё раз взглянув уже на пустую колбу, я пожал плечами, а затем выкинул ту в корзину. Возможно, эффект будет, но позже. Надеюсь, это случится в подходящий момент. Не хотелось бы обделаться в середине рабочего дня, после ночного приёма слабительного…

Далее пошла неделя изнурительных тренировок. Никакого эффекта за это время, к слову, я тоже так и не ощутил.

В первый день на тренировке присутствовали только Эн и я. Даже Гааля не было.

Благо, теперь у нас было тренировочное поле, о котором я уже упоминал, и противники (создаваемые Олимпом) тоже имелись. Любые противники на любой вкус.

Олимп был сложен таким образом, что мог поставлять полноценных людей. Ну… не совсем, но хотя бы их осязаемые образы — да. Любой образ человека, каким мы его знали, запросто появлялся перед нами по первому же желанию. Дальше всё просто — делай с ним что хочешь. Именно поэтому, скрывать не буду, я решил пойти ва-банк, начав клепать голливудских (да и не только) звёзд одну за другой. Сначала попробовал себя в теле Молодого Ди-Каприо, а затем, после нескольких минут радости управления самими Ди-Каприо, решил перейти на девушек, основательно пройдясь по диснею — Селена Гомес, Майли Сайрус и ещё с десяток менее известных актрис, — ну а закончил уже самой настоящей элитой — Кайли Дженнер.

Во время флирта аж с самой красоткой Кайли, вдруг понял, что со стороны Эн, тренирующейся совсем недалеко, в меня прилетело достаточно осуждающих взглядов, чтобы закончить весь этот парад извращений. Да уж… Дело конечно приятное, но… не хотелось бы закрепить за собой статус извращенца в глазах бывшей секретутки. Одно могу сказать наверняка — малолетний пубертат умер бы от счастья, оказавшись тут. И не только от счастья… Если вы конечно понимаете о чём я. Да чего уж греха таить! Я сам чуть не умер от невероятной возможности пообщаться с самой Кайли, а после и вовсе вселиться в неё поуправляв до тех пор, пока давление Эн не оказалось слишком сильным. Да-да, я ещё и вселиться в неё успел.

Всё, тормози! Осуждения ни к чему.

Короче, единственный урок, который я извлёк за первый день тренировок — Олимп хорош. Хорош прямо-таки во всём.

Вечером, по окончании тренировок, даже не стал включать телевизор, чтобы не дай бог не нарваться на нежелательные новости. Умывшись, поужинав и немного поболтав с Эн — как говориться, ни о чём, — в хорошем настроении я удалился в спальню. В этот раз спалось отлично.

Второй день начался с новости о том, что сегодня нам нужно оборвать большую часть контактов с предыдущей жизнью. Насчёт увольнения и двухнедельной отработки — с этим должен был разобраться Маэл. Будучи влиятельным бизнесменом у него была куча связей с другими таким же бизнесменами, поэтому моё увольнение точно не доставило бы ему хлопот. А посему основная задача на второй день — поговорить с родителями, друзьями, объяснив, что в ближайшее время ты будешь появляться в их компании нечасто. Но при этом Гааль попросил уточнить, что, возможно, совсем скоро нашим знакомым придётся узнать много нового о нас. Что именно он имел в виду — не уточнялось, но уже тогда стоило предположить, что совсем скоро мы либо продемонстрируем миру свои способности, либо мир догадается обо всём сам. Жаль, никто не сказал, что всё будет куда серьёзнее, чем простая демонстрация…

Предупреждать нужно было при условии, что такие предупреждения действительно необходимы. Мне вот, например, вообще не было нужно ничего, кроме как уволиться с работы. С родителями (а если быть более точным — с матерью) я и так виделся раз в месяц, а с друзьями так и вовсе потерял контакт с тех пор, как начал встречаться с бывшей. Вот тебе и семейная жизнь… От баб одни беды! Ты бросаешь всех ради них, а затем они бросают тебя! Ладно… что-то меня понесло. Сейчас ещё покажется, словно я обиженный на жизнь неудачник. Нет. Не совсем. Может только немножко… Но это я всё так — чтобы хоть как-то отвлечься. Хочется же иногда психануть и обвинить кого-нибудь в своих неудачах? Конечно хочется. Вот я и психанул чуть-чуть. Не обессудь.

Эн тоже решила, что не нуждается в разговорах. На удивление, оказалось, что у девушки не было друзей и подруг. Парень? Так он временный, как и все предыдущие. Заносчивая на первый взгляд красотка-стерва хоть и имела толпы поклонников, но вот настоящими друзьями и товарищами так и не обзавелась. Оно и не мудрено: какие, к чёрту, друзья, если всё своё свободное время тратишь на заигрывания с богачами, а в последующем только разводишь тех на деньги?

В плюс ко всему узналось, что Шан всё же присоединяется к группе. Точно так же поступил и качок, который, после небольшого разговора с Гаалем, принял тяжёлое решение бросить мечту (ну, значит не такая уж и большая мечта была). Но. Раз уж не ладится там, можно ведь и попробовать себя в чём-то новом? Например, в хранительстве. Охранении мира, блин. Глядишь, тут будет даже лучше.

Ага… Лучше…

После звонка матери, в котором я объяснился, что на некоторое время уезжаю в командировку в связи с повышением, я снова приступил к тренировкам.

В тот раз на занятиях присутствовал Гааль. При помощи Олимпа он создал мне аж десятерых подопытных, в которых я должен был вселяться, и которыми должен был научится управлять. Второй и третий день ушли на то, что я, научившись разделять энергию по частям, вселялся аж в пятерых, после чего тужился, удерживая контроль над каждым, и пытаясь при этом совершить хоть какие-то действия. Проблема заключалась в том, что, как только я пытался шевелить рукой там, ходить, то тут же терял контроль над четырьмя оставшимися суррогатами (Ого! Что это? Новое словечко в арсенале?! Да).

Худо-бедно к середине четвёртых суток у меня получилось совершить прогулку одним из суррогатов, не потеряв в при этом контроль над вторым. Не стоит забывать, что в это время я всё ещё управлял и своим собственным телом. То есть, под контролем было три тела, а не два, как раньше.

Так прошло шесть дней.

Все шесть дней Гааль помогал осваивать работу усилителей, создавая разнообразные боевые и бытовые ситуации. Больше всего в освоении новых сил повезло качку — для его способности не требовалось так много концентрации, как для наших. Пусть у нас и появились усилители, но нам постоянно приходилось работать с тем, что находилось за границами нашего внутреннего… э-эм… поля. В то время как качку нужно было научится подчинять только своё собственное тело (конкретно — руки). Несколько лет тренировок в зале очень помогли ему в этом — спустя каких-то шесть дней, Даг, при помощи перчаток, мог крошить стены. Разрывать людей (хоть и выдуманных) Гааль не позволял, так как не все спокойно переносят сцены расчленёнки, но вот ломать каменные блоки, гнуть громадные арматуры и поднимать над головой автомобили (с трудом, но всё же) Гааль разрешал.

Кстати, Эн тоже освоила кое-что новенькое — теперь девушка умела не только стравливать мужчин, но и немного освоилась с техникой повеления: заворожённое тело слушалось блондинку, выполняя её приказы. Не всегда в точности, как хотелось бы, но… над этим просто нужно поработать. После появления очков девушке не нужно было ничего распылять — хватало одного уверенного взгляда на жертву, чтобы та оказалась под влиянием.

Короче говоря, пока качок радовал хранителя своими невероятными успехами, мы лишь завистливо удивлялись. Меня, например, очень злило, что спустя шесть дней я хоть и научился управлять четырьмя суррогатами одновременно, даже не теряя контроль, но до сих пор отставал от Дага. А ведь у меня такая крутая способность, говорили они когда-то!

С другой стороны, стоило ли жаловаться? В конце концов я без каких-либо проблем управлял аж четырьмя существами! Представь себе, каково это — научится управлять сразу четырьмя мыслящими существами! Нет-нет, не так, как ты подумал: не двигая одним, пока другие стоят на месте, а вот прям всеми и сразу. Все четверо идут вперёд, все четверо могут одновременно смотреть по сторонам, не вводя оператора в пространственный диссонанс и все четверо могут одновременно разговаривать. К сожалению, излагать они могли одно и то же — добиться того, чтобы каждый отдельный суррогат разговаривал о своём, у меня не вышло. Слишком уж сложная эта задача для того, кто никогда не подрабатывал коллективным разумом.

Всю эту неделю я нет-нет, да натыкался на новости. Если честно, любопытство брало верх, и зачастую я даже сам искал канал с новостным выпуском. По поводу событий на баварском автомобильном заводе (а только это меня и волновало) было сказано немного. По традициям жанра имелось две новости — хорошая и плохая. Хорошая новость заключалась в том, что марглы, или, как их назвали журналисты, призраки, больше не сдвигаются с места: чёрная туча, охватившая территорию завода, остаётся на месте уже на протяжении целой недели. Плохая новость была в том, что марглы продолжают вылетать из облака и, если приблизиться к ним на определённое расстояние, вырвавшаяся из облака (матки) сущность выполняет свою непосредственную функцию — тут же пожирает душу. Всего таких инцидентов за неделю было два. Сначала на территорию попытался войти целый отряд джаггернаутов (если что, определение взято из видеоигры), которые надеялись отбиться от призраков бронёй, но, естественно, ничего не вышло. Во второй раз власти, то ли от отчаяния, то ли по требованию большинства верующих, отправили на завод несколько служителей церкви. Каков был результат? Удивительно, но церковники продержались на десять минут дольше. Марглы не трогали их, когда те вошли на территорию. Не трогали даже тогда, когда те приблизились непосредственно к скоплению тьмы. Но когда священнослужители решили войти внутрь, обратно никто не вернулся. Ни спустя полчаса, ни спустя даже пять часов.

Таким образом в ближайшие несколько дней запланирована атака матки с использованием точечной бомбардировки. Автоматы не помогли, танки не помогли, теперь будут пытаться взорвать с самолёта.

С одной стороны, радовало, что марглы оставались на месте, с другой же было непонятно, что происходит внутри тёмного скопления. Может они там полномасштабное вторжение готовят?

Так прошло шесть дней. В начале седьмого дня нас ждал сюрприз.

Аккурат после приёма завтрака, в столовую явился Гааль. Обычно он не завтракал с нами, предпочитая питаться духовной пищей Олимпа, а потому его столь раннее появление сразу же вызвало напряжение.

— Что-то случилось? — тут же поинтересовался я, не дожидаясь, когда нас окатят потоком новостей.

— Да, случилось, друзья мои. Сегодня мы отправляемся в штаб квартиру ООН. Маэлу удалось договориться о созыве внеочередного заседания, на котором будет решено сможем ли мы участвовать в спасении планеты или нет.

— Как это — сможем или нет? — удивился качок. — Это что, не наша работа?

— Работа наша, но, когда события принимают такие масштабы, сложно держать всё в секрете. О вторжении узнали земляне, правительство не может закрыть на это глаза. Они должны как-то среагировать. Теперь не мы решаем, как бороться с угрозой. Теперь решает правительство.

В разговор вмешалась блондинка:

— И что, если нам запретят вмешиваться, мы даже ничего не сделаем?

— Проблема в том, друзья мои, что большинство мировых лидеров даже не знают о существовании других миров и уж тем более не в курсе, что существуют какие-то хранители с суперспособностями.

— Значит, нам предстоит трудный разговор, — проговорил я себе под нос.

— Верно, друг мой. И ещё кое-что… Возможно, придётся использовать способности. Надеюсь, ваши навыки подросли за эту неделю.

— П-п-против кого?

Гааль промолчал. Всё было написано не его лице. Как говориться, отсутствие ответа, тоже ответ. Мучать себя лишними переживаниями по поводу предстоящих событий я не стал. Если я и впрямь правильно понял Гааля, то думать об этом совершенно не хотелось.

К обеду мы были в аэропорту Нью-Йорка. Прилетели на самолёте. Порталом не пользовались для того, чтобы не шокировать мировых лидеров раньше времени. Чтобы они ненароком не напугались и не сослали нас на опыты.

Однако, только прибыв к штаб-квартире, мы поняли, что Маэл сделал больше чем, нужно. Выглядывая из заднего окна трёхрядного американского джипа, я наблюдал за тем, как толпы журналистов кучкуются у центрального входа. Вспышки фотокамер осыпали группу ещё до того, как мы успели выйти из авто. Благо, пока находились внутри, нас спасала тонировка. Но, только мы вышли наружу, к вспышкам добавился оживлённый гам, частота вспышек усилилась, а вопросы, сливающиеся в неразборчивый поток шума, захлестнули команду.

На выходе из авто нас встречал Маэл. Пожав руку товарищу, Гааль поинтересовался:

— Что ты им сказал?

— Ты что, новости не смотришь? — удивлённо ответил вампир, попутно пытаясь играть на камеру. — Все уже давно знают, что к спасению планеты планируют подключить супергероев.

— И люди в это поверили? — нервно озираясь на журналистов, спросил хранитель.

— Сложно не верить в чудеса, когда где-то в Германии появляется целое скопление пожирателей душ.

— Если честно, — Гааль поправил пиджак, — я надеялся, что правительство не допустит шумихи.

— А что, боишься выставлять себя в плохом свете? Не бойся. Скоро мы будем решать судьбу мира, — на лице Маэла промелькнула хитрая улыбка.

Наконец мы двинулись в сторону здания.

Внутри нас встретили как подобает всем знатным гостям. Правда, вежливое отношение ничуть не помешало охране обыскать каждого с ног до головы. Выложив содержимое карманов в лоток и миновав металлоискатель, с последующим обыском от охранника, я подошёл к стойке, чтобы забрать вещи обратно. Только сейчас заметил, что на телефон пришло сообщение от Кристины. Кристина… я ведь уже почти забыл о ней. А ведь ещё каких-то полмесяца назад подумывал о том, чтобы предложить ей встречаться. Расставание далось трудно, поэтому я, будучи постоянно пьяным, частенько горевал об одиночестве. Не хватало человека, способного банально пожалеть.

Кристина была крайне взволнована моим недельным отсутствием.

«Ты где?» — писала она. Одним сообщением не ограничивалось. «Неделю тебя уже нет. Директриса сказала, что ты уволился. Что случилось?». Я задумался о целесообразности ответа. Есть ли смысл продолжать общение с обычным человеком, когда границы твоего мира давно вышли за рамки не только твоей квартирки, но и города, и даже целой планеты? Подумать только: ещё месяц назад ты пускал слюни на клавиатуру, переживая алкогольный сон, а сегодня уже вышагиваешь по керамическим квадратам вестибюля штаб квартиры ООН. «Видел, что происходит в Германии?» — гласило следующее сообщение. Ну и напоследок: «С тобой всё в порядке?».

Подходя к лифту в компании своей команды и нескольких охранников, я всё ещё держал вкладку с сообщениями открытой, раздумывая отвечать или нет. Наконец созрел. В строке ввода появилась первая буква. «Всё нормально. Да, уволился. Всё в порядке. Пока не могу ответить, что случилось». Сухое сообщение отправилось к адресату. Пока ехали в лифте, ничего не приходило. Но как только двери лифта открылись, телефон в руках звуком оповестил о новом входящем. Я открыл диалог с Кристиной. «Тим, ты чего?», и грустный смайлик в конце. Признаться честно, я не сильно доверял озабоченности Кристины, потому что обычно её озабоченность была наигранной. Если она спрашивала, как у тебя дела, то ей было плевать, как у тебя дела. Бывало такое, что, рассказывая историю, ты наблюдал в её глазах интерес, но внезапно что-то отвлекало её, и девушка тут же забывала о тебе, наплевав на рассказ. И такое бывало часто. Практически постоянно… За пару лет совместной работы я научился игнорировать её манипуляции. Но когда меня бросили… мне очень хотелось, чтобы хоть кто-то меня выслушал. И тогда я вернулся к рассказам. Я знал, что Кристине плевать на всё, что я говорю, но продолжал говорить до тех пор, пока она не убегала по более важным делам.

Именно поэтому тогда, стоя перед дверью, ведущей в зал заседаний штаб квартиры, я совершенно не хотел отвечать старой подруге. Лишь банальная вежливость так и не дала мне промолчать. «Поговорим позже. Я сейчас на заседании ООН». Отправить.

Только спустя секунду понял, что сделал глупость. Зачем рассказал ей? Но было поздно — сообщение прочтено, удалять нет смысла. Заблокировав телефон, я положил его в карман, шагнув внутрь огромной комнаты с закруглённым, точно подкова, столом. «Каковы шансы, что она вообще поверит?» — пролетела мимолётная мысль, от которой я тут же отмахнулся.

Зал был полон. Полон не только делегатами и министрами разных стран, но и журналистами. Эти, видимо, покруче тех, что снаружи, будут, раз их пустили внутрь.

Для нашей группы выделили отдельные места. Не где-то там — на зрительских задворках, а непосредственно за столом.

В помещении журналисты вели себя тише, чем на улице. Однако, это не значит, что было совсем тихо. Люди всё ещё переговаривались, отчего в просторном помещении стоял тихий гам. Переговоры быстро перешли на шёпот, когда девушка, сидящая за столом под двумя табличками «Президент» и «Бельгия» объявила о начале заседания. Проговорив вступительную мантру, женщина передала слово представителю интересов США.

— Дамы и господа, на данном заседании мы обсуждаем целесообразность введения потусторонних сил в решение Баварского вопроса. Наше правительство считает абсурдом само существование подобных прецедентов…

Далее последовало нудное зачитывание доклада. После делегата США слово взял представитель Великобритании, а после Великобритании — Франция. И так до тех пор, пока не высказались все. Если честно, в какой-то момент я вообще начал сомневаться в необходимости нашего присутствия. Зачем? Чтобы мы послушали, какие мы плохие? Как в нас и наше существование никто не верит? И что в нашем участии нет никакого смысла? Суть всего сказанного укладывалась в несколько слов: потусторонние силы нереальны, скоплению тьмы в Баварии существует научное объяснение, а мы — шарлатаны. Ну не идиотизм ли?

Когда высказались все, слово наконец передали нам. Я вообще-то был сильно этому удивлён — что нам дали высказаться. Интересы нашей стороны защищал Маэл, а потому именно он пододвинулся к микрофону, когда очередь дошла до нас. В своей простой манере вампир начал:

— Уважаемые министры, выслушав все нелицеприятные замечания в наш адрес, хочется сказать только одно: словами проблему не решить. Если мировое правительство не верит в наши способности, если ваше руководство считает абсурдным существование сверхспособностей, то мы можем провести демонстрацию прямо сейчас.

В этот самый момент было видно, как на лицах делегатов проявляется напряжение. Журналисты зашуршали громче обычного. Тут же начались оживлённые обсуждения.

— Я бы очень не хотел прибегать к подобным мерам, но, боюсь, без этого никак. Все мы здесь люди серьёзные, а потому вряд ли кто-то захочет иметь дело с тем, что не доказано на практике.

Вот и начинается настоящее представление, — подумал я про себя, оглядывая силящихся скрыть напряжение делегатов. Кажется, никто не хотел, чтобы мы проводили представление прямо здесь и сейчас. Вот когда-нибудь, где-нибудь, и без нашего участия, пожалуйста.

Однако, Маэл так не думал. Подозвав человека со стороны, он пригласил помощника. Пока вампир нашёптывал что-то тому на ухо, Гааль пододвинулся ко мне. Наклонившись ближе, хранитель сказал:

— Помнишь, я говорил, что придётся использовать способности.

— Ты предположил, — напомнил я.

— Так вышло, друг мой, что твои способности нам придётся продемонстрировать в любом случае.

Ох не зря же я опасался…

В помещение начали входить люди. Все были облачены в одинаковую тёмно-синюю форму, словно заключённые. У всех одинаковый рост, одинаковое телосложение и практически одинаковые черты лица. Прямо как на подбор.

— Судя по тому, — продолжил выступление Маэл, — что ваши лидеры выполнили мою просьбу, прислав по одному специально отобранному человеку от представителя каждой отдельной державы, они не так скептичны по отношению к потусторонним силам, как представлялось в ваших докладах.

Приглашённые гости, вошедшие в зал, проследовали прямо к делегатам, после чего зашли в центр — внутрь пустого пространство, окружённого столом, — выстроившись полукругом.

— Возможно, кто-то не знает, ради чего весь этот цирк, поэтому я поясню: люди, которых вы наблюдаете в данный момент, были отобраны строжайшим образом. Вы и ваше правительство сами отобрали этих людей. Спецслужбы изучили историю каждого от и до. Каждый из них — работник внешней разведки. По крайне мере, так просил я. В ваших же интересах — чтобы не было никаких сомнений в отсутствии подлога. Я также попросил соблюсти соответствие определённым параметрам, используя теорию вероятности: вероятность того, что максимально похожие друг на друга люди, живущие в разных концах планеты, окажутся знакомы друг с другом крайне мала. До этого самого момента никто из них не пересекался друг с другом. И всё ради того, чтобы мой коллега, — взгляд Маэла на несколько секунд обратился ко мне, — провёл демонстрацию своих способностей в условиях полнейшей экспериментальной чистоты. Вы готовы?

— Настало твоё время, друг мой.

Вот те на…

Тут-то я окончательно понял, что, если завтра или уже сегодня в новостных передачах всего мира покажут меня, демонстрирующего способности контроля над человеческим разумом, то меня увидит не только мама, но и Кристина. И тут же вспомнил разговор недельной давности, в котором Гааль говорил, что совсем скоро мир узнает о нас много нового. А ведь он предупреждал…

Что ж, хотите увидеть мои способности? Будут вам способности!