ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

Впервые за время пребывания в Косятине я на полную катушку использовал блага цивилизации. Нужно все-таки уметь радоваться жизни и ловить момент, пока это возможно. Вот отчего с началом плановой подачи электроэнергии включаю «Электрон» и терпеливо жду, пока он нагреется, надеясь, что это произойдет до очередного отключения электричества.

После ужина, которым откармливала до заворота кишок бизнес-вумен Валя, ни о каком полноценном отдыхе не может быть и речи. Заснуть на чересчур плотный желудок — подобный подвиг явно не по моим силам. Вот отчего пришлось убивать время, наслаждаясь роскошной юмористической передачей.

Нет, это не «Розыгрыш», регулярно скакавший по сетке дециметровых каналов Южноморска, как ворона по гнезду. В Косятине нравы простые, в том числе и в вопросах развития телевидения. Щелкай переключателем «Электрона» хоть до посинения — весь выбор ограничивается двумя программами. В творческом соревновании между юмористической передачей и интервью с мужиком, чья морда еле умещалась на экране телевизора, с моей точки зрения, победил юмор. Мужика показывали чересчур крупным планом, у меня сразу стали возникать кое-какие ассоциации благодаря слегка постанывающему желудку. Уж очень его ряха напоминала главное украшение одного из блюд за недавним ужином, правда, без нарезанного лимончика у пятачка, но все-таки.

Совсем другое дело — вторая программа. Вот что значит возможность выбора. Только переключил, два слова услышал — и расхохотался сильнее дурака на поминках.

Когда-то королями смеха на Украине по праву считались Тарапунька и Штепсель. Тарапунька умер, Штепсель-Березин, подобно многим одесситам, перебрался на историческую родину поближе к Мертвому морю. Но незаменимых у нас никогда не было, а уж свято место пустым — тем более. Вон их сколько, юмористов новой формации, такое выдают, только держись за спинку кровати, чтоб не удариться туго набитым пузом о пол во время приступа гомерического смеха.

Когда завершился монолог депутата от Аграрной партии Головачева, аж слезы на глазах проступили. У меня, понятное дело. Не потому как приходится вместе с этим законодателем усиленно страдать за нелегкую долю народа, а от безудержного приступа хохота. Смех вполне оправдан, это естественная реакция, помогающая слегка снизить эмоциональную нагрузку, возникшую во время пребывания в Косятине.

Одно радует, у агрария Головачева, видавшего косилку во времена розового детства, тоже забот хватает. Впереди выборы, значит, требуется брякнуть нечто такое, что врежется в память избирателей сильнее прочих пустых обещаний. Тогда можно надеяться на очередной срок в стенах Верховного Совета. Без него Головачеву — труба, партиец только заседать умеет, заставь этого агрария вскопать огород — и он скончается в страшных судорогах.

Остальные ряженые телешоу дружно поддержали коллегу и приняли обращение к парламентам Великобритании, Канады, Кипра, США, Германии и Швейцарии с просьбой содействовать в выяснении: кто из сограждан депутатов имеет счета в иностранных банках. И не просто счета, конкретные суммы тоже интересуют.

Конечно, на среднестатистического избирателя это может подействовать. Он-то рассуждает просто: молодцы, народные избранники, вовсю сражаются с коррупцией, только благодаря им можно будет опять все отнять и снова поделить. Вот кого надо выбирать в парламент еще раз, черт с ними, невыплаченными зарплатами, авось старым депутатам на новом сроке удастся раскрутить заграничных коллег. Тогда наступит райская жизнь, потому что работать, как всегда, не самое главное, и без того деньги будут.

Головачев, и с моей точки зрения, вполне достоин очередного срока. В смысле в стенах Верховного Совета. Оттого как является ярким носителем идей своих избирателей, и даже по внешнему виду этот господин — вылитый товарищ Шариков. В нормальной стране пределом мечтаний такого было бы заведовать собачьей «будкой». Еще бы, выступи Головачев с подобным предложением в парламенте какого-то Кипра, коллеги окончательно бы поняли: дебилы тоже имеют право громкого голоса не только во время курса лечения. Зато наши депутаты поддержали бредовую идею Головачева овацией, лишний раз говорящей об умственных способностях тех, кто выбирал достойных себя законодателей.

Лично я никогда на выборы не ходил. Оттого как был за безопасный секс еще в те времена, когда многие вообще не знали, что это такое. Так что пусть парламентарии сношают мозги кому-то другому. Откровенно говоря, я иногда рискую, как было во время встречи с Красной Шапочкой, но не до такой же степени, чтобы обращать внимание на опровергающие друг друга планы процветания страны.

Представляю, какой хохот подымется в Германиях-Штатах после того, как их конгрессмены прочитают обращение этих, с позволения сказать, законодателей, куда там моему, хотя в животе уже проявились колики. Наши клоуны даже не имеют элементарного представления о функционировании нормального общества. Да любой банковский клерк после такого обращения не без веского основания потребовал бы отправить парламент на медицинское освидетельствование. Ах да, забыл, медкомиссию наши парламентарии не проходят, в отличие от автомобилистов. И правильно, страной рулить куда менее ответственно, жизнь это постоянно доказывает.

Кажется, я сейчас не выдержу, уморили, одно слово. Теперь, после проявления маразма на международной арене, заграница нам точно должна помочь. Насчет банков сомневаться не приходится, зато на гуманитарную помощь вполне можно рассчитывать. В виде пилюлек, которыми больных на голову пользуют.

Чтобы не разделить судьбу Будяка, пришлось выключить телевизор. Спасибо, ребята, а еще говорят от вас толку нет. Развеселили — дальше некуда. Правда, все могло быть чуть-чуть смешнее, расширь депутат Головачев географию обращения. Чего это они на шести странах зациклились? Вот предложил бы наш выдающийся аграрий обратиться к парламенту, скажем, Испании, где у этого деятеля имеется счет в банке. Так нет. Видимо, Головачев — суеверный или вправду дурень, каким прикидывается, опасается: вдруг их парламенты возьмут пример с нашего, потопают по неизведанному нормальным обществом пути? А чего нет? Все-таки существует крохотная вероятность, что какой-то конгресс-фриц предложит откликнуться на призыв заграницы о несанкционированном шмоне по банкам. Тогда у него впереди два варианта продолжения карьеры: или в их дурдоме, или в нашем парламенте.

Если бы я тоже сошел с ума и сходил на выборы, то голосовал бы за Головачева, не раздумывая, подобно другим избирателям. Только шизаться мне рано, несмотря на материнскую заботу родины, а значит, в отличие от других не требуется бежать к урнам, в том числе избирательным. По мне кого в этот парламент ни избери, его уровень мышления и пустозвонские обещания вполне устраивают. И не только меня. Пусть в политику прется тот, кто не способен на большее. Естественно, за исключением людей, которым в прямом смысле слова позарез требуется депутатская неприкосновенность. Отмени такую привилегию, и число зарегистрированных кандидатов поредеет, словно после штыковой атаки. Быть может, и генерал Вершигора не горел бы желанием пополнить своей особой депутатский корпус. Он не тот независимый депутат-юрист от Южноморска, который за три штуки баксов читает с трибуны, что ему напишут на бумажке.

После чересчур плотного ужина и бурной эмоциональной разрядки стоило ожидать тяжких сновидений. Но этого не случилось. Легок и весел был мой сон, светлый, как вера в будущее, и радостный по поводу небывалого подъема уровня жизни общества. Словно наяву увидел, как мы гордо отказываемся от кредитов из-за бугра, раз и навсегда прекратив инвестировать мощными и тайными вкладами высокоразвитые страны. Разные люди снились, в том числе лично я, ответивший дулей на предложение заокеанского правительства осчастливить его, приняв американское гражданство.

У советских — собственная гордость, и на буржуев я посматривал свысока. Да, у меня крутится в вашей стране определенная сумма, позволившая создать рабочие места, и плевать я хотел на это гражданство не потому, что обладаю паспортом гражданина Англии, где тоже кое-что имеется. Да вы, шаромыжники американские, готовы предоставить гражданство тому, кто в ваш банк положит один-единственный миллион. Выходит, меня нужно сразу в конгресс! И введите по такому поводу у себя депутатскую неприкосновенность. Иначе не соглашусь, хоть единолично и создал вам больше пятисот рабочих мест.

Не понимают тупоголовые, отчего мы вышли в лидеры мирового сообщества. Все благодаря этой самой неприкосновенности. С тех пор, как вышло очередное дополнение к законам о выборах. Никакой борьбы за кресло в парламенте, оттого как у нас эти места самые что ни на есть рабочие, и мы первыми в мире догадались их создать, все двести пятьдесят тысяч.

Правда, в парламенте по-прежнему заседает человек триста, но не это главное, а закон. Кто хочет пусть как всегда платит, но официально, прямиком в доходную часть бюджета. Исключительно ту сумму, которую собирается потратить во время предвыборной кампании на плакаты, листовки, эфирное время, электорат, рекламные ролики, собственную команду и прочая, вплоть до разных избиркомов. Такая сумма получилась! В один год с долгами расплевались и зажили счастливо. А потому было решено проводить запись в депутаты раз в два года для окончательного прорыва в экономические лидеры планеты. Нет, не зря мы выбрали свой и только свой путь процветания, придя в конце концов к тому, до чего ваши азиатские тигры и европейские союзы никогда бы не додумались.

Вот почему наши пенсионеры перестали помирать от социальной защиты и прут отдыхать за границу толпами, не такими малочисленными, как ваши. А места стариков на паперти и у наполненных невиданным изобилием мусорных баков заняли чиновники. Кто ж им будет давать взятки при таком-то числе народных избранников? Депутаты теперь сами себе чего хочешь разрешают, интересы чиновников совсем не хотят учитывать.

Мусорные баки — они больше для порядка; и без помоек есть пункты раздачи материальных благ, но не для приговоренных чиновников. Они просто обязаны ковыряться в баках, чтобы максимально ощутить реальную отдачу от заботы о стране.

На одном из таких баков я увидел крылатую тварь с огромными когтями, зорко следящую за тем, чтобы никто из посторонних не смел приблизиться к этой новоявленной сокровищнице гипербореев. Теперь, в отличие от прочих граждан, только их из страны и не выпускают. Так что вместо украденных миллиардов, спрятанных за рубежом, приходится довольствоваться старинными привилегиями в виде персональных пенсий. Да и то эти тридцать долларов выплачивают столь регулярно, чтобы гипербореи почаще наведывались к бакам для прокорма. На каждом шагу стоят баки; страна-то донельзя богатая, к тому же аппетиты ковыряющихся в них известны с незапамятных времен, а ставшие почти декоративными фигуры грифонов помогают еще больше иссыхать от любви к родине, вызывая чувство ностальгии...

После приятных сновидений пришлось чистить зубы с утроенной энергией. У меня сложилось твердое убеждение: минувшей ночью какой-то гнусный собрат Педрилы тайком просочился в номер и отлил прямо в рот, приоткрытый от избытка чувств по поводу невиданного подъема жизненного уровня общества. А быть может, это эффект от употребления водки, настоянной на осиновых стружках, или неподдельная горечь из-за возвращения к реальности? И тер я зубы с таким ожесточением, словно намеревался вместе с гнусным запахом уничтожить собственную эмаль.

Эмоции, эмоции... Разве стоит из-за чьих-то невзгод нарываться на экстренное свидание со стоматологом? Согласно общемировой практике своя рубашка ближе к телу, а уж у нас... Здесь не то что рубашка, дубленка, подержанная иномарка, сорокаметровая жилплощадь, тут весьма отдаленная перспектива вышестоящего кресла вызывают в своем любимом теле нестерпимый зуд, ради которого переть вперед по трупам становится делом всей жизни и государственной важности. А значит, мне нужно соответствовать лучшим представителям общества, прекратить самобичевание с помощью зубной щетки и дать выход накопившимся эмоциям.

Выход был найден благодаря одному из тех, кому я всем был обязан до начала девяностых годов. Конкретно — ветерану Чекушину, добравшемуся до своей «Волги». Правда, сам Филипп Евсеевич отчего-то молчал. По крайней мере, в мой номер с наглухо задраенными окнами его голос не доносился. Зато старенькая «Волга» была под стать своему хозяину. Ее износившийся двигатель гремел, урчал, визжал, а когда ветеран принялся колдовать с тросиком газа, мотор издал чуть ли не предсмертный вопль, окончательно и бесповоротно расшугав стаю ворон с близлежащих деревьев.

Во время концерта за окном во мне вспыхнуло острое желание продолжить курс радонового лечения. В гордом одиночестве, без дополнительных мечтаний о погружении в санаторную ванну с Красной Шапочкой или и без того затрахавшей меня несчитанными калориями бизнес-вумен Валей.

Этот дерзновенный план чуть было не претворился в жизнь, однако стоило завершить зарядку, как ветеран Чекушин прекратил издеваться над своей железной ровесницей и умчался куда-то со страшной скоростью тридцать километров в час. До меня сразу дошло: курс санаторного лечения можно отложить на пару часов, тем более, пресловутые калории усиленно нуждались в достойном ужина выходе. Вот отчего, прокравшись по коридору с видом заправского шпиона, я все-таки сумел пробудить ото сна сказочную девушку. Не скажу, что Алена проявила крайнее недовольство из-за столь раннего визита. Как уже удалось убедиться — гостеприимство является отличительной чертой всех Чекушиных. Однако на сей раз вместо теоретических рассуждений по поводу европейских болтов и славянских балт мне пришлось практически доказывать свои весьма глубокие, если не сказать больше, познания в древнем искусстве Востока.

Особо опасаться неожиданного вторжения нам не приходилось, хотя дедовскую кровать мы не рискнули оккупировать. Даже если отставной воин Чекушин прибудет не совсем вовремя, двигатель его четырехколесного скакуна возвестит об этом куда громче лошадиного ржания на скотобойне. По этой причине я, не торопясь, повышал общеобразовательный уровень подрастающего поколения, щедро делясь богатым жизненным опытом по разделу искусства пресловутых восточных единоборств.

Никаких «когтей тигра» и «укусов змеи», наскоро усвоенных расплодившимися почему-то именно у нас тибетскими бойцами и прочими доморощенными сенсеями, обвешивающими поясами любого цвета всех, кто, согласно законам рынка, способен платить за пополнение гардероба. Я-то знаю: приобретенными в течение года высочайшими спортивными навыками ученики сенсеев поголовно заслуживают исключительно черных поясов. Несколько заученных приемов поднимают самомнение дилетантов до небес, а к трауру все-таки нужно готовиться загодя.

Зато у нас с Красной Шапочкой восточные единоборства носят более мирный характер. Мы заглянули в «зияющий грот», попробовали на вкус «расплавленный бамбук» и растворились в «сорванной плотине». А уже потом, когда приобщение к заветным тайнам природы постепенно подходило к апогею, мы окончательно слились с ней в единое целое, плавно перейдя от флоры к фауне, от «лотоса» к «прыгающему белому тигру», «гарцующей дикой лошади» и даже «ослику в третью луну весны», несмотря на снег за окном. И, наконец, завершили это таинство «вороном», быть может, и оттого, что с недавних времен я отношу себя к данной птичьей породе. Аленушка сама напомнила об этом, спросив:

— Почему ты меня называешь Красной Шапочкой?

— Я ведь сказочник, — отвечаю вполне откровенно, поглядывая в окно из-за возможного вторжения дедушки на территорию «Метелицы».

— А как мне тебя называть? — слегка капризным тоном протянула девушка.

— Вороном, если хочешь. Белым вороном.

— Это кличка?

— Ну что ты, Аленушка? Я оригинален до такой степени, что даже клички не имею.

— А кто же тогда тебя так зовет? — полюбопытствовала Красная Шапочка, извлекая свое белье из-под подушки.

— Я сам так себя нарек, — вспоминаю события, предшествовавшие моему появлению в Косятине, и одеваюсь со скоростью солдата-первогодка. — Иначе нам бы вряд ли улыбнулось счастье встретиться.

— А когда мы снова увидимся? — этот вопрос мне понравился куда больше предыдущих.

— К сожалению, кое-что зависит не только от нас, но и от некоторых обстоятельств.

— Каких обстоятельств? — недоуменно спросила Аленушка. — Мы же любим друг друга...

Этого только не хватало! Я-то намекал о дедушке, зато Аленушка стала мыслить не хуже других женщин. Все правильно, кольцо — на палец, хомут — на шею. Только на мне этот хомут уже-висит много лет, пару мозолей натер, не больше того, ну а то, что я Аленушке в отцы гожусь, так для любви не это главное. Прямо-таки обидно становится за современную молодежь, однако, с другой стороны, куда девушкам деваться? Женихи вроде меня наперечет, даже если не иметь в виду вышедшего на первый план материального положения, а сверстники? Вот тут — явная незадача.

В мои годы у пацанов были несколько другие пристрастия, мы больше женщинам отдавали предпочтение. Позор современной молодежи! Тот с бутылкой в обнимку спит, другому целлофановый кулек с ацетоном гарем заменяет, третий, возможно, хочет, но не может, четвертый хочет третьего. Куда при таком раскладе красным шапочкам подаваться? Только в сказочный лес с пирожком для болящей бабушки, авось по дороге серый волк трахнет. Если, конечно, способен — наша экология помогает резко снижать возможность изнасилований надежнее Уголовного кодекса.

Мы действительно любили друг друга. Еще два дня кряду. Я выскакивал из отеля лишь для того, чтобы выдерживать линию поведения, и, сидя в радоновой ванне, мечтал поскорее вернуться в «Метелицу». На Аленушку свалилось легкое недомогание, так что приходилось ее дедушке выполнять указание врача — побольше бывать на свежем воздухе — исключительно в гордом одиночестве. Вечерней порой, когда ветеран смывался на дребезжащем драндулете к старинному приятелю доводить своим словесным поносом его семью до полной прострации, мы тоже не теряли время. До того часа, когда позвонил Рябов.

Загрузка...