Тень над королевством

20. АЙРИН

На этот раз девушка сразу проснулась от уже привычных звуков колокола. Согреваемая мыслью о грядущем побеге, Айрин была куда в лучшем настроении, чем вчера.

Как обычно они вместе с соседкой отправились в знакомый сарай со свеклой. После обеда и традиционного ухода шестерых девушек в соседний сарай, бронзовый колокол надзирательницы сообщил об окончании работы. Это случилось куда раньше, чем обычно. Все женщины оставили свои места и отправились к умывальникам для мытья рук.

— Куда это нас так рано? — спросила у Лиры Айрин.

— Начался Праздник Урожая.

Их толпой, словно стадо овец, повели на главную площадь, где в центре стояло вырезанное из дерева изображение какого-то человека — похоже, это и был Иргерд. По периметру располагались горящие смоляные факелы на высоких постаментах. Здесь собрались все взрослые жители деревни, всего их было около четырех сотен и прибывали все новые и новые группы. Окружив площадь плотным кольцом, толпа молчаливо чего-то ждала.

Через пару часов, когда все успели собраться на площади, под одобрительные крики толпы вперед вышел мужчина, одетый в красивый красный камзол, поднялся на постамент и начал свою речь:

— Вы все знаете, что я делаю для нашей деревни все, что в моих силах! Каждый день я молю Иргерда, чтобы тот послал нам хороший урожай и наш скот не болел. Это я убил болотную ведьму и сделал наши стада более многочисленными. Каждый, кто живет здесь и трудится, может с уверенностью смотреть в будущее и не бояться, что останется в одиночестве. Любые проблемы мы решаем сообща и Иргерд покровительствует нам, — набрав воздуха в легкие, мужчина начал говорить еще более уверенно и громко. — Но находятся те, кто идет против воли Иргерда, те, кто, несмотря на все то добро, что было для них сделано, плюет нам в лицо, кусая нашу протянутую для помощи руку.

«Похоже, этот человек и есть Гаджи», — подумала Айрин.

Несколько крепких крестьян силой втащили на площадь связанную женщину. Одежда на ней была порвана, а на лице виднелись следы от побоев. Айрин могла только догадываться, насколько той было холодно. Несчастную приковали цепями к деревянному постаменту бога, предварительно сорвав с нее всю одежду под одобрительный гул толпы.

— Эта змея, которую мы пригрели у себя дома, хотела убежать, — лицо Гаджи, освещенное огнями факелов, исказила гримаса злости. — Она предала наши законы и ценности! Она предала нашего бога и наших предков! Какое наказание она заслуживает?!

— Смерть! Убить ее! — начала выкрикивать толпа, швыряя в связанную гнилые овощи.

— Но давайте будем милосердными… Иргерд всегда дает второй шанс, и мы, следуя его наставлениям, дадим также шанс осознать ошибку и исправиться единожды оступившейся женщине. Но это в последний раз! — глаза говорившего пылали безумным огнем. Выждав небольшую паузу, Гаджи продолжил:

— Да будет то, что с ней случится, уроком для всех! И пусть эта грешница всю жизнь носит на себе метку бога, как знак его милости и напоминание о ее грехе.

Подойдя к обнаженной женщине, он вытянул в ее направлении руку и, указав на нее одним из пальцем, что-то проговорил. С его пальца сорвалась яркая молния. Силы молнии было недостаточно, чтобы убить человека, но от разряда тело женщины забилось в конвульсиях и она начала неистово кричать от невыносимой боли. Когда Гаджи прекратил, на груди и животе женщины остались следы ожогов, напоминающие морозные узоры по стеклу.

— Бросьте ее в яму, пусть она своим видом не омрачает праздник добрым жителям нашей деревни, — сказал Гаджи, выставив ладони вперед.

Несколько человек стали освобождать от оков все еще кричащую женщину, после чего уволокли ее куда-то в сторону.

«Если мой побег не удастся, то уже я буду носить на себе отметину “бога”, но выбора нет, нужно рисковать», — подумала с грустью Айрин.

— Отпразднуем же Праздник Урожая посланными нам дарами Иргерда!

После показательного публичного наказания, жители деревни начали смещаться в сторону столов с различными яствами: щукой в горчичном соусе, пудингами с вареной курицей, мясной и сырной нарезкой и многим-многим другим. Слева от столов стояли стопки оловянных тарелок и кружек, в которые каждый мог положить себе еду и налить питье. Айрин взяла в тарелку побольше хлеба, и вместе со всеми направилась к площади. Тут она отыскала Лиру и стала возле нее.

— А теперь воздадим хвалу Иргерду, как полагается! — не унимался Гаджи. — Жители Медвежьего Взвоза, вы все помните, что урожай в этом году позволил нам пережить зиму. В прошлом году еды было в избытке, и наши охотники принесли за зиму много соболиных шкур, прославим же нашего бога, чтобы год грядущий был еще лучше!

Одновременно с этим толпа расступилась и на площадь вышла босая, совсем молодая девушка. Из одежды на ней была одна длинная белая рубашка. Голову девушки украшал венок из колосьев пшеницы. Со смиренным видом она разрешила приковать свои руки к столбу, совсем не сопротивляясь, более того, на ее лице играла блаженная улыбка.

«Да она под наркотиками», — с ужасом подумала Айрин.

Это действие сопровождалось массовым пением, похожим на завывание. Подойдя к девушке, Гаджи поднял рукой ее подбородок.

— Мы приносим в жертву эту чистую Невесту Иргерда, пусть ее молодое и

невинное тело ублажат нашего бога и он дарует нам свое покровительство!

Рука Гаджи скользнула вниз между грудей девушки. Этим жестом он как бы подчеркивал, насколько она красива. К нему подошел мужчина, тоже одетый в церемониальную одежду и на подносе подал большой кривой кинжал. Взяв его в руки, Гаджи проткнул девушке низ живота, отойдя немного в сторону, чтобы все могли наблюдать за происходящим.

По белым ногам девушки потекли ручейки красной крови. Жизнь покидала ее. Но, что было еще более жутким, – это блаженная улыбка на ее лице. Казалось, что девушка не чувствует боли и получает удовольствие от происходящего. Вой толпы усилился. У Айрин полностью пропал аппетит, она не понимала, как при этом можно было еще и поглощать пищу.

«Сейчас самое время», — подумала Айрин, незаметно ускользая из круга в тень и потянув Лиру за руку.

— Ты чего? — спросила Лира.

— Идем со мной, — ничего не объясняя, продолжала тянуть ее за руку Айрин.

Лира настолько привыкла подчиняться, что когда ведьма потянула ее в сторону, та беспрекословно последовала за ней. Никто не заметил, как две девушки отделились от толпы. Ритуальное пение продолжалось. Только когда они отошли примерно на двести шагов, Лира опять спросила:

— Куда мы идем?

— Я убегаю, — поняв, что даже если Лира и закричит, то у нее будет хоть и небольшая, но фора, ответила Айрин. — Идем со мной.

— Но нас поймают, — в глазах Лиры читался не просто страх, а животный ужас.

— Не поймают, если все сделать правильно, — отвечая на вопросы, Айрин не переставала уводить девушку в сторону от центральной площади.

— Я сейчас не готова.

— Сейчас… или проведешь здесь всю жизнь. Ты идешь? — Айрин посмотрела Лире в глаза и впервые отпустила ее руку.

Та замерла, секунду обдумывая сказанное.

— Идем! — еще раз сказала Айрин и направилась к границе деревни.

Судя по звуку шагов за спиной, Лира отправилась вместе с ней. Сначала они шли тихо вдоль дороги, словно охотники, боявшиеся спугнуть дичь, а потом и вовсе перешли на бег. Где—то там позади на площади люди праздновали Праздник Урожая, их голоса и крики разносились далеко за пределы деревни. Ни секунды не раздумывая, Айрин перешагнула условную границу из столбов с коровьими черепами. Девушки со всех ног бросились бежать прочь от проклятой деревни. Существовала вероятность, что столбы были не просто столбами, а еще и охранной оповещательной линией вокруг деревни, оставалось надеяться, что это не так или же Гаджи не станет прерывать обряд празднования ради их поимки.

Взяв с собой оловянную миску с хлебом, Айрин так и не сумела раздобыть огниво, а, следовательно, в лесу будут проблемы с едой.

«Хлеба должно хватить нам на день-два, а там что-нибудь придумаем, все же лучше, чем здесь оставаться»

. Айрин совсем не мучила совесть, и то, что она взяла миску с хлебом, она не считала воровством. За три дня работы девушка заплатила за нее с лихвой. Лира потеряла свою тарелку с едой еще где-то в деревне, так что на нее рассчитывать не приходилось.

— Может, вернемся? – остановившись, спросила та.

— Дура, ты хочешь, чтобы тебе тоже обожгли грудь молнией и бросили, как ту несчастную, в яму?! Побежали дальше!

И они побежали. Надо было как можно быстрее уйти от погони. Передвигаться по лесу в потемках было опасно, поэтому ведьма, скрывшись за деревьями, начала читать заклинание призыва. Через несколько минут появился Мотылек Света, который в ночи казался маленькой звездочкой. И хотя его свет мог привлечь излишнее внимание, Айрин пришлось на это пойти, чтобы не подвернуть ноги, мчась во весь опор в темном лесу. Свет от духа освещал лишь небольшой ореол вокруг девушек, но это было куда лучше, чем ничего.

Их планам — быстро убежать от деревни как можно дальше, не суждено было сбыться. Совсем недалеко от села им путь преградило большое черное болото. Идти через него в потемках было самоубийством.

— Тебе знакома эта местность? — спросила Айрин.

— Нет, моя деревня находится далеко на юге, я никогда не заходила в эти края, не считая, когда меня похитили. Но я уже не помню, как сюда попала, — чуть не плача, ответила Лира.

— Придется попробовать обойти болото.

Это оказалось не так просто: болото имело извилистые берега и иногда девушкам приходилось поворачивать на север, чтобы обойти очередное его ответвление. Айрин очень переживала, что они продвигаются вперед так медленно. За ночь беглянки удалились от села не более, чем на десять миль. Приближался рассвет, с первыми лучами небо окрасилось в багряный цвет. К болоту добавился еще и густой белый туман, он, как будто разлитое молоко, окутал лес. И хотя туман еще больше замедлил их продвижение, он был на руку беглянкам, так как хоть немного скрывал их от преследователей.

Примерно через час после рассвета Айрин услышала лай собак позади. И хотя она надеялась, что этого не случится, в душе она понимала, что по их следам обязательно отправят погоню. Преследователи куда лучше знали местность, поэтому могли настигнуть девушек в любой момент.

— Все, теперь мы пропали, — начала причитать Лира, — и зачем я тебя послушала!

— Возьми себя в руки, нас еще не поймали. Сейчас стой молча и не мешай мне!

Бежать дальше смысла не было, и девушка начала очередное заклинание призыва. На этот раз ей понадобилось куда больше времени, чем для Мотылька Света, но и существо, появившееся в результате, было куда могущественнее. Дух был похож на силуэт человека, у которого отсутствовала нижняя половина туловища. Липкая черная жидкость медленно стекала вниз от места, где начиналось туловище тени. У лица не было глаз и рта, только черная пустота, жуткая и манящая. У призрака болтались непропорционально продолговатые руки, чем-то напоминающие ветки дерева. Под стать рукам были и пальцы, в три раза длиннее, чем у обычного человека. Каждый из пальцев заканчивался загнутым когтем. Лишенный Тела, вытянув руки перед собой, зловеще замер в ожидании приказа от призвавшего его. Он неподвижно висел над землей, словно у него были невидимые ноги. Ведьма в качестве цели отправила образ Гаджи. Нужды нагонять на собак страх не было, – их должен был отпугнуть дух.

Все это время Лира смотрела на Айрин глазами, полными ужаса и непонимания. Для нее рядом не было никакого духа, так как обычный человек не может его видеть. Но то, что делала ведьма, не оставляло сомнений — это было колдовство.

— Ты что, – ведьма?

— Давай не сейчас, отойдем немного в сторону.

Пока Айрин колдовала, лай собак приближался. Девушки поспешили дальше, оставив Лишенного Тела в ожидании своей цели. Слишком далеко отойти они не успели: к месту, где парил дух, выбежала толпа, примерно в два десятка человек, с факелами, нужды в которых уже не было, так как солнце хорошо освещало поляну и лес вокруг. Некоторые из них были вооружены вилами и ухватами. Собаки умнее людей, – почуяв присутствие духа, они тут же поджали хвосты и ретировались. Люди же отправились прямиком по следам Айрин.

— Вот они!

— Лови их!

— Взять их живыми! — выкрикнул Гаджи, вытянув вперед руку и указав на бегущих девушек.

Когда Лишенный Тела учуял, что цель близка, он полетел навстречу толпе. Ничего не подозревающий Гаджи приближался к месту, где стояли Айрин с Лирой.

«Как я и подозревала, Гаджи – весьма посредственный маг воздуха, выдававший себя за намесника бога, возможно, он даже и не подозревал о существовании духов».

Гаджи не успел сделать следующий шаг, когда рука Лишенного Тела с длинными пальцами и не менее длинными острыми когтями попросту пробила его череп насквозь одним быстрым ударом.

И хотя Айрин не видела всех подробностей, она была готова поклясться, что когти духа были видны в это время со стороны его затылка. Хотя почему она использует слово «видны»? Для всей толпы, скорее всего, Гаджи как будто напоролся на невидимую преграду и в его голове образовалось три дырки размерами с палец, с каждой из которых вылетели осколки черепа и хлынула кровь.

Еще какое-то время дух подержал тело мага на весу, а потом исчез, выполнив свою миссию. Тело Гаджи упало на землю с глухим звуком, словно мешок свеклы.

Пораженная случившимся толпа бросилась наутек. Для них случилось неимоверное — умер наместник бога, это вызвало панический ужас. Айрин еще долго могла наблюдать удаляющиеся от нее огни факелов и крики бегущих со всех ног крестьян.

Поняв, что бояться больше нечего, девушки решили остановиться.

— Что случилось, почему они убежали? — спросила Лира.

— Подожди меня здесь, я сейчас.

Айрин решила осмотреть тело Гаджи поближе, а делать это лучше одной. Но Лира ее не послушала и продолжала идти за ней, наверное, она панически боялась потерять Айрин — единственную ее надежду на спасение.

— Он что, – мертв? — задала вопрос с очевидным ответом Лира, глядя на тело Гаджи, возле головы которого успела образоваться лужа крови.

Мужчине на вид было не больше пятидесяти лет, абсолютно лысый, плотного телосложения. Он, похоже, так и не успел или не захотел переодеться, оставшись в ритуальном камзоле. Его удивленное лицо было полностью обезображено ударом когтей духа, и хотя это был первый человек, которого Айрин убила, чувство раскаяния по этому поводу девушка не испытывала. В руке убитого мага лежал Компас Крови. Айрин знала, что стрелка этого артефакта всегда указывает на человека, кровь которого поместили вовнутрь. Теперь было понятно, как они так быстро ее выследили и зачем ей сделали порез на пальце.

На шее убитого был шарф и качественный шерстяной темно-зеленый плащ. Каким-то чудом брызги крови почти не попали на плащ и он остался практически неповрежденным. Наверное, шарф взял весь удар на себя.

— Помоги мне.

— Что ты собралась делать? — с ужасом в глазах спросила Лира.

— Мы заберем его плащ.

— Может, не надо?

— Когда нам придется ночевать в лесу, ты мне еще спасибо скажешь. Если что-то поможет нам выжить, то лучше это прихватить с собой. Ему плащ уже ни к чему.

Кроме плаща у Гаджи также оказалось огниво и трубка со смолой тари.

«Он ко всему еще и наркоманом был. С огнивом нам повезло, теперь с помощью охоты в личине лисы нам не грозит голодная смерть».

Дав себе обещание отмыть пятна крови в первом же ручье, который встретится ей по пути, Айрин отправилась дальше на юг. Ведьма надеялась, что смерть предводителя разрушит культ Иргерда, больше помочь несчастным женщинам сейчас она не могла.

— Как ты думаешь, в какой стороне твоя деревня?

— Наверное, – туда, — указала Лира на юг.