Тень над королевством

21. ААРОН

Следующий день начался как обычно, захватчики засыпали рвы под стенами, обороняющиеся мешали им, обстреливая из луков. По всему периметру стен уже были проложены вместо траншей дороги, по которым могли разъехаться несколько телег. Фактически ров перестал выполнять свою оборонительную функцию.

Грохот барабанов разорвал тишину, подавая сигнал к наступлению. Ряды пехоты, прикрывшись щитами, начали подходить к городу. К воротам двигался большой крытый таран на колесах с кованой головой дракона на массивной колоде. Как только войска приблизились к стенам города, Аарон услышал позади крики и жуткий скрежет. Повернув голову туда, откуда доносился шум, он увидел, как в городе шесть огромных каменных големов крушат все на своем пути. Тело исполинов полностью состояло из камня, огромные руки своими ударами за считанные минуты могли превратить здание в груду обломков. Ростом големы были куда больше огненных и достигали высоты четырехэтажного здания, и, хотя они и не поджигали все вокруг, разрушения, причиненные ими, были поистине ужасны.

Скорее всего зародыши големов в виде яиц были заброшены с помощью требушетов через крепостную стену. Скорлупа яиц каменных големов была куда прочнее огненных. Один из големов появился на главной площади и ударом руки снес башню с часами, превратив ее в облако обломков. При каждом ударе големы издавали очень неприятный, режущий слух, крик. Этот жуткий вопль сеял панику среди горожан и солдат. Трудно было найти смельчака, у кого бы не затряслись поджилки при виде этой зловещей картины.

– Вот и ответ за вчерашнее, — сказал Могус. — У Магрифа тоже есть немало опытных магов. Отправьте всех наших магов на борьбу с големами, и да поможет им Хор!

– Помощь Хора нам явно не помешает, — ответил Стенгаст указывая рукой на горизонт, где к городу на большой скорости приближалось три чудовища. — Что—то мне это не нравится.

— Дабаба, дабаба! — послышались крики местных солдат.

— Не одному вам, — сказал Могус, — это Песчаные Драконы, мне доводилось иметь дело с подобными тварями, они абсолютно невосприимчивы к магии, но зато не могут извергать пламя длительное время. Всему командному составу приказываю немедленно покинуть крышу башни!

Все, включая Аарона, спустились по ступеньках вниз.

Драконы, подлетев, начали поливать пламенем стены города, испепеляя защитников на них. На каждом летающем монстре сидел человек, который управлял драконом. Кожа драконов была песочного цвета, так что происхождение их названия было очевидным. Длинные змеевидные шеи каждый раз во время извержения из пасти огня, вытягивались в линию и пригибались книзу. Сам вид огромных летающих тварей мог заставить оцепенеть любого. К жутким воплям каменных големов добавились звуки, издаваемые драконами. Стало понятно, что атаки големов и драконов не хаотичны, а нацелены на одно место. Практически полностью были уничтожены люди на одной из стен, а также все требушеты и катапульты рядом. Стрелы и копья баллист летели в драконов, пока те кружились над городом. Сложно было сказать, удалось ли хоть одному из снарядов нанести серьезный урон драконам. Но наверняка было понятно, что пламя, поглощающее людей на стенах, вызвало настоящую панику в рядах обороняющихся, которые в страхе стали отступать. Хотя отступать – это слишком сильно сказано, они попросту удирали сломя голову. Как и говорил Могус, зарядов огня драконам хватило всего на два захода, после чего они развернулись и улетели восвояси.

— Думаю, теперь несколько дней мы их не увидим, свои силы драконы восстанавливают очень медленно, — начал разговор Могус. — Теперь мы можем вернуться на крышу башни, чтобы лучше оценить ситуацию.

Сверху их взору открылось неутешительное зрелище: юго—восточная часть стены осталась практически без защитников и на ее вершине уже завязалась рукопашная схватка.

— Срочно направить резерв туда, — скомандовал Стенгаст.

Что же касается каменных големов, то дела тоже обстояли не лучшим образом: два голема еще оставались на ногах, разрушая здания города налево и направо. Судя по всему, магам удалось справиться с остальными четырьмя. Но в городе теперь появилось несколько новых широких проспектов, а то и площадей. Каменные великаны шли сквозь город, как человек проходит по пшеничному полю.

Противостояние с оставшимися двумя монстрами было в самом разгаре. Хотя в големов летело много различных магических зарядов, те продолжали крушить все вокруг, издавая жуткие крики. Один из них, даже лишившись руки, не потерял интерес к разрушениям и одним махом уничтожил под стеной трехэтажного дома нескольких магов, пытающихся ему противостоять.

— Генерал, маги исчерпали свои силы, теперь никто из них не сможет зажечь даже свечку, — ответил запыхавшийся гонец.

— Отправить туда отряд камнебоев! Я был бы плохим генералом, если бы не знал своего противника, — повернувшись к Стенгасту и Аарону, ответил с усталой улыбкой Могус. — Мне приходилось иметь дело как с драконами, так и с големами.

Подкрепление дало свои результаты и защитники начали оттеснять противника со стены. К месту, где пламя драконов оголило стену, были брошены практически все резервы. Каждый понимал, что если удержать врага не удастся, то город падет. Цветные воины с преобладанием синего и красного в форме, вооруженные круглыми щитами начали, не щадя своих сил, карабкаться вверх по лесницам. В ход была брошена гвардия Магрифа. Кто окончательно победит на юго—востоке, было непонятно даже с высоты наблюдательной башни.

В это время с облаком поднявшейся в воздух пыли и глухим грохотом рухнули центральные ворота. Крепления петель не выдержали ударов тарана. Мастера, изготавливающие их, схалтурили и, возможно, перегрели железо. Уж слишком быстро ворота сорвались с петель. После падения ворот в образовавшийся проход хлынуло пока немногочисленное войско Магрифа. Столь ошеломляющий успех тарана стал неожиданностью не только для обороняющейся стороны, но и для атакующих. Напротив пролома уже выстроилась стена из копий для отражения атаки. Слева и справа от выхода, перпендикулярно к стене, были расположены еще две стены, не дающие прорвавшимся тут же рассредоточиться. Здесь стояли лучники и воины с метательными копьями, которые затрудняли продвижение захватчиков внутрь города. Воинам Магрифа, которым все же удалось прорваться через коридор на выходе, пришлось столкнуться с ощетинившийся стеной копий. Нападающих начали оттеснять к воротам. Другие воины Магрифа, находящиеся по бокам от ворот и атакующие стены, после того как увидели, что ворота пали, подобно рою саранчи, увидевшей нетронутое поле, ринулись в открывшийся проход. Прибывающие свежие силы позволили теперь уже захватчикам теснить защитников. Все новые и новые воины появлялись внутри коридора. Практически все резервы были брошены на отражение атаки на пострадавшую после драконов стену. Быстро перебросить подкрепление к воротам не удалось. Единственные, кто сумел прибыть на место до того, как защитников полностью оттеснили от выхода с коридора, были добровольцы и крестьяне. Но прибытие подобного подкрепления мало изменило расстановку сил. Слабо обученные крестьяне, едва только научившиеся держать копье, никак не могли тягаться в стойкости с ветеранами Магрифа, которые, судя по всему, и развили успех возле ворот. Защитники отступали, тогда как к прорвавшимся, несмотря на обстрел в коридоре, прибывали все новые и новые силы.

Тут прозвучал сигнал рога и к воротам направились три огромных слона. На верху каждого из них был установлен шатер, где сидел управляющий человек. С левого фланга уже начала выстраиваться конница, готовая поддержать атаку. Слоны принадлежали к части “цветных” воинов Магрифа. Украшенные коврами и помпонами, закованные в позолоченные металлические доспехи, животные напоминали разукрашенный шатер бродячего цирка.

— Быстро подкатить баллисты к воротам, — скомандовал Могус. – Тот, что командует цветными, мне нравится гораздо больше, он уже не первый раз ошибается.

Эта часть города была под ответственность Щита Сидона, так что отец особо не вмешивался в его оборонительные планы.

— Я направлю туда свою кавалерию, если вы не возражаете? — спросил Стенгаст.

— Конечно, не возражаю, сейчас там нужна любая помощь.

— Капитан Кален, быстро отдайте приказ нашей кавалерии следовать к воротам!

И наездникам на носорогах тоже!

— Есть, сэр, — сказал один из капитанов Титоса на посту командной башни и засеменил вниз по ступеням.

Противостояние с големами приблизилось к финалу. На руки и тела великанов набросили стальные цепи, которые удерживало множество солдат, и хотя големы и были невероятно сильными, они не могли вырваться из оков, когда цепи держали сотни рук. Связанных в прямом и переносном смысле големов начинали бить кувалдами по ногам несколько десятков солдат. И пусть камень поддавался плохо, но со временем ноги подогнулись и големы начали падать, подымая тучи пыли вокруг и издавая еще более невыносимый звук. Иногда они хоронили под собой не успевших отскочить камнебоев. Таким способом удалось покончить с остальными двумя големами, хотя и ценой многих жизней.

Тем временем слоны один за другим входили в открытые ворота города. Человек, управляющий первым, самым большим слоном, похоже, уколол того пикой, так как слон, издав оглушающий рев, стремглав бросился вперед. Наверное, это трагически бы закончилось для защитников города, если бы не залп баллист. Копья со звуком высвободившейся тетивы угодили в убегающего слона. За это время удалось подтащить четыре баллисты, кратное количество копий из которых угодило в туловище слона, заставив того сразу рухнуть еще в проходе на передние лапы, подняв облако пыли и издав истошный рев. И хотя раздавшийся рев раненого слона уступал звукам големов по противности, от него тоже шли мурашки по всему телу. Раненный слон наносил удары по стенам прохода ногами и хоботом.

Сложилась забавная ситуация: тело самого большого слона забаррикадировало свободный проход через ворота, из—за чего двум оставшимся в проходе слонам пришлось медленно пятиться назад. Этим воспользовались защитники, начав посыпать отступающих слонов стрелами, некоторые из которых достигли своей цели, так как второй слон, выйдя из ворот, пришел в ярость и побежал в сторону рядов собственной армии, обезумевшее от боли животное неслось стремглав и не реагировало на команды.

Увидев бегущего навстречу на всех парах слона, воины бросились врассыпную, стараясь не попасться ему на пути. Исполин мотал головой, пытаясь избавиться от нескольких стрел, застрявших в его шее, при этом его хобот работал как метла. Подобный поворот событий напрочь разрушил построение, но движение слона было остановлено каким—то магом, который встал на его пути, выставив вперед ладонь. Никаких визуальных эффектов за жестом мага не последовало, но ноги слона подкосились и он упал.

Аарон мог поклясться, что видит как погруснело лицо командующего выстроившейся для атаки конницы Магрифа. Они практически успели подобраться к воротам и если бы не слоны, то уже через минуту были бы внутри города.

«Теперь, когда в проеме ворот ворочается умирающая туша слона, уже не влетишь на лихом коне, рубя всех на своем пути кривой саблей».

Третий слон так и не появился в проходе и о его судьбе оставалось лишь догадываться. Врагу пришлось применить пехоту для того, чтобы та, перебравшись через тушу слона, продолжила атаку.

Сначала слона пытались убить, втыкая в него копья, но животное оказалось очень крепким и продолжало крутиться в проходе. Все закончилось, когда один из черных воинов загнал двустороннюю секиру в шлем слона, тем самым окропив землю вокруг фонтаном его крови. Слон навечно остановился, а нападающие воины, перебираясь через его тушу, начали выходить из ворот c боевым ревом. Первую волну нападающих смял залп из стрел и баллист. В узком проходе копье баллисты не могло промахнуться и прошивало одновременно по несколько солдат сразу. Когда показалась вторая волна тяжеловооруженных воинов со щитами и доспехами, завязалась рукопашная схватка. Количество перебравшихся через тушу слона все увеличивалось. Поредевшие ряды защитников начали отступать еще быстрее. Крестьяне, вооруженные копьями, гибли на глазах, одно удивляло Аарона — как они еще не бросились бежать. Воодушевленные результатом, к воротам были переброшены дополнительные свежие силы. Когда количество атакующих приблизилось к пяти тысячам, а защитники медленно отступали от наступающих пехотинцев Магрифа, со стороны командной башни прозвучал сигнал рога. Из рамы ворот на головы нападавших из открывшихся отверстий полились смола с горящим маслом, создав в проходе пылающий ад.

«Видимо, Могус держал этот ход до последнего, чтобы заманить в проход достаточное количество людей».

В обе стороны от ворот стали выбегать горящие и размахивающие руками люди, наводя панику на тех, кто был ближе всего к проходу. В это время в правый фланг атакующих на полном ходу ударила оставшаяся в наличии защитников города тяжелая и легкая конница. Удару конницы предшествовала атака носорогов. Огромные шерстистые носороги, обвешанные защитной броней, влетели в строй прорвавшихся за ворота воинов. На спинах носорогов, сзади наездника крепилось знамя Титоса, а по бокам – толстые копья, которые помогали проделывать бреши в строю. И хотя большинство из атакующих были тяжеловооруженной пехотой, противостоять атаке носорогов они не могли. Своим полутораметровым рогом и массой те проделывали огромную брешь в строю врага. А когда темп атаки носорогов спал,– в дело вступила тяжелая конница.

Не успев построиться для отражения удара, прошедшие за стену были попросту сметены защитниками. Копья тяжелой конницы сбивали людей в редких рядах атакующих, а корпуса боевых лошадей действовали как таран. Пропущенных рубили ехавшие следом солдаты легкой конницы. С высоты башни это напоминало, как будто волна накатилась на песчаный берег и полностью была растворена в нем. Так в одно мгновение были перебиты все, кто сумел все же попасть внутрь города через ворота. После увиденного войска Магрифа вынуждены были отступить, так как солнце уже садилось. На лицах людей, стоявших на командном посту, отчетливо читалось облегчение.

— Думаю, запах этого поджаренного слона еще долго будут вспоминать с содроганием, — сказал довольный Стенгаст.

— Скоро они вернутся и, будем честными, шансов продержаться у нас немного, — ответил Могус. — Нужно забаррикадировать ворота и убрать раненых и мертвых с улиц.

Проход закидали строительным мусором от разрушенных големами домов, а также землей. Вокруг разбитых ворот был возведен полукругом небольшой частокол со свежим рвом и вбитыми в землю острыми кольями. Работы по укреплению продолжались всю ночь, так как все боялись, что завтра атака противника окажется более удачной. Рвы рыли солдаты, женщины и даже дети: все носили землю или же стучали деревянными молотками, вбивая колышки. Коридор от ворот тоже засыпали мусором и балками от разрушенных крыш домов.

Отец разрешил Аарону участвовать в возведении баррикад и парень с усердием вносил свою лепту в оборону города, работая до утра. И если с вершины наблюдательной башни война напоминала игру в солдатики, то здесь, внизу, Аарону впервые пришлось столкнуться с ее звериной сущностью. Город наполнили крики раненых и умирающих. Люди молили о помощи, но целителей и лекарей было слишком мало, а нуждающихся… Кто может ответить на вопрос: сколько их было? Все улицы возле ворот были устланы подстилками, на которых лежали тяжелораненые. Командование распорядилось, чтобы всех размещали вдали от городских стен и не препятствовали проходу войск по улице в случае надобности. Может, поначалу так и делали, но количество раненных, особенно среди крестьян, было настолько огромным, что уже возвращаясь с работ по установке баррикад, Аарону не раз приходилось переступать через тела лежащих на улице.

«Возможно, это временная мера и их потом перенесут?» — подумал парень.

Но улицы не шли ни в какое сравнение с площадями. Тут был устроен временный госпиталь под открытым небом. Здесь вырезали стрелы из тел, ампутировали размозженные конечности и припекали раскаленным железом раны. Подобно насекомым в муравейнике, лекари копошились над раненными, переходя от одной койки к другой.

«Они все еще работают, а ведь скоро рассвет. Новый день принесет новые атаки и новых раненых».

Крики были поистине ужасающими, сотни голосов взывали Хора о милости, сотни глоток рвались в напряжении, терпя боль. На лицах людей читалась обреченность, по ним нельзя было определить, радуются ли они, что избежали сегодня смерти или – нет.

Вернувшись домой, Аарон так и не смог заснуть. И хотя здесь не было слышно стонов раненых, ужасные картины, увиденные им на площади, крутились в его голове не давая уснуть до утра.