Тень над королевством

31. АЙРИН

Дом, где жила тетя Айрин, располагался далеко от центрального рынка и выглядел потрепанным, словно заплечная сумка бродяги. При входе их встретила покосившаяся калитка в прогнившем деревянном заборе, который последний раз красили еще при прошлом короле. Краска на заборе успела потрескаться, а сам он зарос мхом. Глиняные стены дома потрескались, словно почва во время сильной засухи. Черепичная крыша почернела.

— Вот здесь мы и живем, — сказал Либра, отворив дверь в небольшую комнату.

— А с вами еще кто-то живет? — спросила Айрин, оглядываясь вокруг.

— Мой сын Перес, но он сейчас ушел по делам, так что не беспокойся.

В комнате царил беспорядок, кучи каких—то вещей лежали прямо на полу, а на небольшой кухонной плите возвышалась гора немытой посуды. Невооруженным глазом было заметно, что здесь нечасто прибирались.

«Ну и бардак же здесь», — подумала Айрин.

— Проходи, проходи, не стесняйся. Сейчас тебе чайку заварим, — Либра развела огонь на плите. — Мы сюда недавно переехали, так что извини за беспорядок.

— Ничего страшного, — Айрин показалось, что тетушка прочла ее мысли, отчего ей стало неудобно и она покраснела. — А почему вы переехали?

— Раньше я занималась гаданием и целительством, но однажды случилась беда. Один влиятельный господин, д’Магсум — мой постоянный клиент, решил узнать сулит ли ему завтрашний день удачу. Я раскинула карты, и расклад показал мне, что завтра ему несказанно повезет. Кто ж знал, что он крупно проиграется в карты, да еще и Кноссу! Проиграв, он во всем обвинил меня и потребовал возместить ущерб. Таких денег у нас не было отродясь, и граф это понимал, поэтому отобрал наш дом и вышвырнул с рынка. Кроме того, рассказал всем, что я его обманула, и обвинил меня в шарлатанстве, так что теперь я не могу заниматься гаданием.

«Мама всегда говорила, что гадание на картах – это обычное шарлатанство, так что ничего удивительного».

Вслух же Айрин сказала:

— Мне не хотелось бы вас обременять в такое тяжелое время.

— Ну что ты, что ты, ты совсем меня не обременяешь. У нас все равно пустует комната бабушки, так что можешь пожить там, пока не встанешь на ноги, — сказала тетушка, снимая закипевший чайник с огня.

— Спасибо.

— Но будешь мне помогать, здесь не любят лентяев. Я торгую травами, лечебными настойками и магическими амулетами. То, что ты из этов, только плюс. В столице Титоса много из нашего племени и люди, по большей части, относятся к нам с уважением. Так что можешь не скрывать свои ушки. Будешь работать у меня в лавке.

В это мгновение дверь отворилась, и на пороге появился парень лет двадцати пяти. Он принялся снимать верхнюю одежду, даже не заметив сидящую гостью.

— О, а вот и мой сынок, — расплывшись в улыбке, обрадовалась Либра. – Ну, познакомься, это твоя двоюродная сестра Айрин.

— А есть, что поесть? — спросил Перес, присев за свободный табурет возле стола, не особо обратив на Айрин внимание.

— Ой, сейчас разогрею похлебку, — засуетилась тетушка, поставив казан на плиту.

Двоюродный брат показался Айрин весьма невоспитанным и грубым. Слишком худой и высокий, Перес обладал выразительным загнутым носом и каким-то отрешенным взглядом, что-то Айрин не понравилось в нем, и это было не только его хамство.

— Хорошо, я согласна работать в лавке, тетушка.

— Вот и славно. Вдвоем будет куда легче, — Либра расплылась в широкой улыбке, отчего стала похожа на болотную жабу.

— А почему у Переса нет лисьих ушей?

— Его отец – обыкновенный человек, и еще – козел. Так уж случилось, — улыбка тети исчезла с лица, словно подаяние в руке нищего.

Айрин заметила, что Либра не горит желанием продолжать разговор на эту тему. Гостевая комната оказалась совсем крохотной, в ней находились небольшая кровать и комод.

«Но это куда лучше, чем ночевать посреди леса. Хорошо, что у меня мало вещей, а то мне некуда было бы их положить», — эта мысль почему—то подняла настроение девушки и она тут же уснула, едва ее голова коснулась подушки.

***

Прошло больше трех недель, как Айрин прибыла в Эбрук. Вереница дней пролетала однообразно и безлико, словно серые камни мостовой. Ее новая жизнь очень сильно отличалась от того, к чему она привыкла. Ей приходилось просыпаться с первыми лучами солнца, чтобы успеть открыть лавку и расставить товар на свои места. Тетушка приходила к ней где—то после обеда, объясняя это заботами по дому. И хотя порядка в доме от этого больше не становилось, Айрин не спорила. Еще одна сложность состояла в запоминании ассортимента лавки и цен на товары. Девушка никогда не жаловалась на память, но изобилие различных трав, флаконов и амулетов поражало. Здесь находились настойки, улучшающие зрение, лечащие кровавый кашель и помогающие от выпадения волос. Но самым большим спросом пользовались средства против беременности и так называемые зелья в помощь девушке, попавшей в затруднительное положение. Из амулетов чаще всего покупали что-то от сглаза. В первые дни работы Айрин несколько раз ошиблась в цене товара, и ей пришлось компенсировать недополученную прибыль из собственного заработка. Но спустя несколько дней она помнила все цены наизусть, хотя это и не защищало ее от недоразумений. Из того, что запомнилось: девушка, ищущая приворотное зелье, парень, который хотел стать самым сильным в городе, и старушка, что приволокла старого слепого пса, желая вернуть ему зрение. Ведьма хорошо знала, что силы магии не безграничны и есть вещи, на которые та попросту не способна.

Что же касается сына Либры, то он казался Айрин сущим бездельником. Девушка никогда не видела, чтобы он занимался чем-то по дому или же помогал в лавке. Вечно неряшливый и грубоватый в разговоре, он определенно не нравился девушке. Однажды Айрин заметила, что тот пришел в хорошем расположении духа и спросила:

— А чем ты занимаешься? — не то, чтобы ей было действительно интересно, больше, чтобы наладить хоть какое-то общение, все же они жили в одном доме.

— Не вижу смысла рассказывать, вы с мамой слишком глупы, чтобы понять, но скоро я разбогатею и мы переедем отсюда.

— Ты что, собираешься ограбить Банк Короля? Или вдруг нашел старую карту с кладом?

— Конечно же, – нет, наклевывается очень прибыльное дело, — ответил Перес, и его лицо приобрело такое выражение, будто он объясняет и так очевидные вещи. В его голосе не сложно было различить нескрываемые нотки раздражения.

Что это за прибыльное дело Айрин узнала на следующий день, когда Перес пришел под вечер вместе с двумя крохотными белыми болонками. Две маленькие собачки, словно ожившие игрушки, словно комки овечьей шерсти с лапками, постоянно лаяли и пытались освободиться от поводков, на которых их посадил сын Либры. Поводки были розового цвета с блестками. Да и собаки выглядели куда лучше самого Переса, их явно мыли и расчесывали. Айрин заподозрила неладное, но вслух ничего не сказала.

— Ты не знаешь, кому могут понадобиться собаки? — особо не церемонясь, спросил Перес.

— Я недавно в городе, так что без понятия. А где ты их взял?

— Где взял, там больше нет. Эх, никакого от тебя толку! Ну ничего, сам продам.

Судя по всему, ему таки удалось их продать, так как вскоре болонки исчезли из дома, а сын Либры явился навеселе. Он добрел до своей кровати, шатаясь, как матрос во время шторма и тут же, не раздеваясь, завалился спать. Айрин еще пару раз видела, как Перес приводил разных собак и кому-то их продавал. Дела шли неплохо, так как у сына Либры появились деньги на выпивку и он перестал ныть, что в обычном состоянии было ему очень присуще.

Свободного времени было немного, и Айрин старалась его использовать, проводя несколько часов в библиотеке. К сожалению, около четырехсот лет назад в библиотеке случился сильный пожар, и многие свитки и тома поглотил огонь. Ее интересовала история ее расы. В библиотеке Эбрука книги, описывающие жизнь этов, встречались редко, упоминания если и попадались, то их приходилось выискивать в больших томах летописей, целиком посвященных истории Титоса. Из того, что ей удалось узнать: смутное упоминание про войну этов и скоджу и то, что следы большинства кланов этов после этого события обрываются. Непонятно, куда делись эты, что стало с их могущественными магами. Про скоджу тоже ничего не было известно. Даже кто они такие и как выглядели, одно лишь упоминание названия. Скорее всего, связано это было с тем, что скоджу, в отличие от этов, жили обособленно от людей на своем острове и редко его покидали.

Судя по всему, раньше этов было куда больше, чем сейчас, летописцы писали, что еще пятьсот лет назад на севере Титоса проживало несколько тысяч этов. Неужели всему виной — упомянутая война? Девушке не хотелось в это верить, ведь в таком случае она не сможет найти учителя для обучения и не сможет ни отомстить за смерть матери, ни сдержать обещание.

Одно упоминание свидетельствовало, что племена отправились на Остров Волка. После этого следы этов теряются. В любом случае нужно еще время, чтобы собрать всю возможную информацию. Библиотека Эбрука была огромной, бесконечные стеллажи книг тянулись, словно крепостная стена, создавая настоящий лабиринт. Вход в некоторые залы разрешался только для обладателей специальных пропусков. Раздобыть такой пропуск у девушки не было возможности, но она нашла другой метод. Зал, в котором находились исторические архивы, охранялся не очень тщательно, только один старый охранник у двери. По парным числам там дежурил Вако, который скучал на своем посту. При общении он намекнул Айрин, что, в принципе, может позволить ей пройти в закрытую часть архивов за символическую плату в одну драму. Хоть цена и казалась высокой, но у Айрин не оставалось выбора. Она хотела найти представителей своей расы и, если повезет, учителя для себя. Айрин могла проходить в закрытый архив только по парным дням, что сильно замедляло поиски. Но это было куда лучше, чем ничего. Девушка с новыми силами принялась изучать все книги, хранящиеся в архиве.

Архивом редко кто пользовался, хаотичные стопки книг и рукописей, без намека на какую—то систематичность, и толстый слой пыли красноречиво говорили о том, что он переживает не лучшие времена. Ее интересовали события, произошедшие четыре—пять сотен лет назад и все, что связано с войной Волка и Лисицы (так назвали впоследствии войну этов и скожду), а также с Волчьим Островом. На глаза девушке иногда попадались упоминания про расу, населяющую эту территорию несколько тысяч лет до Титоса. Так называемая эпоха Вакара. Вакарийцы были не совсем людьми и обладали большими познаниями в магии. Но что их погубило, и куда они делись? Эти вопросы тоже оставались без ответа. В одном старом свитке говорилось о трех старших расах, живших здесь до появления людей. В то время люди не особо обращали внимание на описание внешнего вида других рас и называли всех одним емким словом: нелюди. Так что оставалось только догадываться, как выглядели представители старших рас. Видимо, одна из них и основала государство Вакара, на развалинах столицы которого и был построен Эбрук. Полученные знания приходилось получать из разных источников урывками, буквально по крупинкам, порой сказанное в одной книге полность противоречило другой. От такого количества информации голова шла кругом.

Сегодня девушка, как обычно, отправилась на работу в лавку и стала раскладывать товар. Вдруг к ней подошли два головореза:

— Привет, красавица, а где Либра? — оскалился улыбкой, в которой недоставало нескольких зубов, один из них.

— А тети сейчас нет, — ответила девушка.

— А когда будет? — облокотившись о лавку, спросил другой, обдав Айрин зловонным запахом изо рта.

— Скорее всего, после обеда.

— Хорошо, мы зайдем попозже, — последнее было обращено к облокотившемуся мордовороту, который продолжал вызывающе смотреть на Айрин так, что его другу пришлось его одернуть.

Этот день подарил много покупателей, когда тетушка вернулась, Айрин рассказала ей случившемся. При этом лицо Либры помрачнело, словно у торговца, услышавшего про повышение налога, она, ничего не сказав, продолжила работать. Как и было обещано, ближе к закрытию лавки эти двое опять вернулись.

— Привет, Либра, — начал разговор один из них.

— И вам добрый день, — ответила та.

— Сегодня последний четверг месяца, ты знаешь, зачем мы здесь.

— Да, я помню, вот плата, — тетя протянула небольшой мешочек с монетами.

— Хм, как—то негусто, так ты будешь долго выплачивать свой долг, — с такой же беззубой улыбкой, взяв деньги, ответил мордоворот. — Мумий не любит, когда ему приносят долг по чайной ложечке. Если ты не увеличишь платеж, мы сломаем ноги твоему Пересу, ты меня поняла?

— Но у меня больше нет, — взмолилась тетя и по ее лицу потекли неподдельные слезы.

— А это нас не волнует, то, что ты нам платишь, едва ли хватит на покрытие процентов по долгу. И когда, спрашивается, ты собираешься отдать сам долг? Мы отнеслись к тебе с пониманием, вошли в положение, но наше терпение не безгранично.

Двое мужчин вели себя вызывающе и нагло, словно хозява лавки. Они чувствовали свою безнаказанность.

— Не трогайте Переса! — начала причитать тетушка.

— Ты нас услышала, в следующем месяце нужно вдвое больше, — при этом один из бандитов взял с прилавка понравившийся амулет и они ушли.

Тетя села прямо на землю и зарыдала.

— Это люди проигравшегося графа? — деликатно спросила Айрин.

— Что?! А да, они, — ответила тетка, вытирая глаза от слез.

— А сколько вы им должны?

— Двести драм.

— Ого!

Двести драм — очень внушительная сумма. У Айрин с собой было около четырехсот драм, эти деньги, она получила, продав зашитые в подкладке платья драгоценности матери, и они ей были нужны, но, видя слезы тети, Айрин не могла оставаться равнодушной.

— А что, если я вам одолжу двести драм?

— Одолжишь, — лицо тети тут же посветлело, а глаза заблестели, словно у старателя, внезапно заприметившего золотой слиток в решете. — У тебя есть такие деньги?

— Да, осталось от мамы. Но я могу вам их дать только на время, в долг.

— Конечно, конечно, мы все вернем! Ты нас этим просто спасешь, — на радостях тетя бросилась обнимать девушку.

— Хорошо, тогда, когда вернемся домой, я дам вам нужную сумму.

Айрин старалась не носить с собой много денег, побаиваясь, что ее могут обворовать в крупном городе. Большую часть денег она прятала в нише под кроватью. И хотя девушка понимала, что деньги, возможно, ей еще понадобятся, она решила все же помочь тете.

Когда они вернулись домой, Айрин выполнила обещание и одолжила деньги. Перес все еще отсутствовал, хотя обычно он возвращался к ужину, конечно, поев, он тут же уходил, как он сам говорил “по делам”, но Либра волновалась. Они успели уже доесть тыквенную кашу, и Айрин собиралась идти в библиотеку, как входная дверь со скрипом отворилась, и в комнату ввалился он. Сына Либры сильно избили. Размазанная по лицу кровь и припухший глаз, словно он недавно встретился с роем пчёл, красноречиво об этом говорили. Над левой бровью красовалось рассечение, рукав рубашки превратился в лохмотья.

— О, Хор всемогущий, что же с тобой случилось? — всплеснув руками, запричитала тетя.

— Да пустяки, немного не повезло, — махнул он рукою.

Либра принялась промывать его рану настойками из целебных трав. Каждое ее прикосновение сопровождалось яростным звуком: “С-с-с”.

«Ведет себя словно девчонка», — подумала Айрин.

Больше Перес никогда не приводил собак домой. Но случившееся его не особо охладило, и он вскоре загорелся новой идеей, как заработать “много денег”. Он начал продавать какие—то бумажки. Айрин никогда не видела, что конкретно было на них написано или нарисовано. Хотя… Перес же не умел читать, что сильно удивило Айрин, так что первое маловероятно. Ведьма сомневалась, что он может разбираться хоть в чем—то написанном. Иногда он просил девушку прочесть даже записки состоящие из двух строчек.

Однажды, уходя из библиотеки, по дороге домой она увидела, как Перес передает какому—то солидному мужчине стопку листовок, а тот, озираясь по сторонам, их лихорадочно прячет. И хотя на Эбрук уже спустились сумерки, да и улица не освещалась, сомнений не было — это сын Либры.

«Он ввязался во что-то нехорошее», — подумала Айрин.

В этот вечер, когда тети не было, она напрямую спросила Переса:

— Я видела, ты начал торговать чем-то новым?

— Только маме не говори, — немного покраснев, ответил Перес. — Это куда прибыльнее, чем болонки.

— И чем ты торгуешь?

— Вот, — сын Либры протянул ей лист бумаги с изображением женщины с обнаженной грудью. На втором листе девушка задирала юбку, демонстрируя стройную ножку. Рисунки выглядели очень реально, с мельчайшими подробностями.

— Это еще что? — покраснев, спросила Айрин.

— Да ты знаешь, как их покупают?! Как горячие пирожки! Я только за сегодня заработал четыре драмы!

Колокольчик в голове Айрин зазвенел: «Дзынь-дзынь». В душе нарастала тревога.

Четыре драмы за день — большие деньги, но Айрин не хотела бы торговать подобным.

— Слушай, у меня есть знакомый маг, он умеет изготавливать такие картинки. Так он заплатит большие деньги за похожие рисунки с тобой!

— Эм… Я, пожалуй, откажусь, — брови девушки от удивления поползли вверх.

Тут колокольчик в голове превратился в огромный колокол и начал издавать звуки, подобные пожарной рынде.

— Да ты не тушуйся, никто не узнает. Ты можешь одеть маску или повязку, такие картинки тоже очень в ходу! А твой хвост и уши только добавят пикантности! — глаза Переса пылали алчностью, было видно, что он уже прикидывает будущую прибыль. — И почему мне это сразу в голову не пришло?!

— Нет, нет... все же, – нет.

— Ну и зря! Ты бы получала десятую часть с каждой проданной карточки! Если одумаешься и поумнеешь, – обращайся!

Айрин не стала спорить и пытаться объяснить свой отказ, а просто ушла в свою комнату.

«За кого он меня вообще принимает? Да уж, Пересу явно не мешало бы научиться хотя бы элементарным манерам», — подумала Айрин.

После этого случая девушка обходила его стороной и не разговаривала с ним больше двух недель.